Текст книги "Иан К. Эсслемонт Печаль Танцора (СИ)"

Автор книги: Карбарн Киницик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Такую он знал. Одно из самых отстойных мест города.

Дорин кивнул. – Спасибо.

Ответный кивок был жалким. – А я?

– Ты?

Она снова закатила глаза. – Да, я. Что со мной?

Он указал на коридор. – Детишкам нужна твердая рука. Мы с Ву заняты.

Она опустила глаза, пальцем ноги проведя круг в пыли. – Понимаю... Похоже, нужно тебя благодарить.

– Только не подведи.

Она вскочила, как ужаленная. – Я не разочарую тебя!

– Поглядим, на что ты годишься. – Он снова указал на выход.

Реена напряглась и вышла. Дорин доел скудный суп. Поднял голову: Ву стоял в проходе, глядя с видом довольного родителя. Кажется, лишь ему и Улларе дано было незаметно подкрадываться к нему. – Чего нужно? – бросил он, рассердившись на сей факт.

– Здоров и крепок как прежде, да? Благодаря мне.

– Благодаря твоим целителям.

Движение руки мага как бы говорило: "Различие почти не существующее".

– Итак, чего тебе?

– Мне? Ничего, собственно. Кроме твоего процветания. Я бесконечно счастлив найти тебя оправившимся. Да, видел бы сам себя. Одной ногой у Худа, как говорится. Да, если бы не я...

– Нет.

Маг-дальхонезец, никогда не снимавший обличья старика – седые волосы и морщинистое лицо – запнулся, моргая. – Прости? Нет? Что такое "нет"?

– Нет, чего бы ты ни желал.

– Я? А я ничего. Совсем ничего. Хотя... – он воздел палец, – раз уж ты заикнулся, есть одно мелкое...

– Нет. Закончили. Ты получил ту проклятую штуку, так?

Ву выглядел лоснящимся от довольства, словно кот, проглотивший мышку. – Совершенно верно. Я, то есть мы, получили тот самый... объект.

– Хорошо. Тогда помоги мне добраться до Чулалорна.

Маг опустил палец. Начал постукивать тростью по земле, глядя вниз. – А, насчет этого. Я подумал...

– Ты же не изменишь слову, правда?

Ву шевелил пальцами в воздухе, другая рука помавала тростью. – Вовсе нет, друг мой. Я просто подумал, что сейчас не лучшее время. Вот и все.

– Как это – не лучшее время?

– Ну... Хорошо, что он поблизости. Служит нашим целям, верно?

Дорин скрестил руки и поморщился от укола боли. – Да о чем ты?

Маг поводил бровями, как бы изображая мудреца. Дорин предостерегающе поднял руку: – Не надо вот этого. Со мной не пройдет.

Губы Ву недовольно надулись; впрочем, он быстро повеселел и впился пальцами в неровно обросший подбородок. – Пусть Чулалорн и Защитница истощают силы во взаимных сварах. Кто знает, вдруг силам короля удастся уничтожить парочку городских магов... Нашим рукам легче будет, не находишь?

– Легче? Что ты... – Дорин уставился на гномоподобного сутулого мага. Потом вздохнул, закрывая лицо рукой. – Ты совсем спятил. – Встал с койки и жестом велел сообщнику отойти в сторону. – Если не поможешь с Чулалорном, всему конец. Отныне я пойду один. Спасибо за исцеление.

Ву смущенно нахмурился. – Но мы взяли почти все улицы. Вскоре сможем двинуться на дворец.

Дорин помедлил в дверях. – Ненавижу проклятый город.

– Ну, пахнет он плохо – но мне сказали, это река...

Дорин шагнул в тоннель. – Конец.

– Но ларчик у меня! Это жизненно важно!

Дорин застыл и вернулся к коротышке. – Ладно. Дай поглядеть на удивительный артефакт.

Ву скомкал одежду на груди, глаза забегали. – Нет особой необходимости... Достаточно моего слова, уверяю...

Дорин протянул руку. – Ты сказал, он наш.

Брови мага взлетели. – Пустая трата времени. Мне пора. – Он повернулся, однако Дорин схватился за рубаху.

– Ну-ка, поглядим.

– Очень хорошо, если настаиваешь. Но не торопись. Внешность всегда обманчива. – Маг вынул из кармана рубахи деревянную шкатулку и передал Дорину.

Внутри что-то застучало. Дорин открыл крышку, уставился внутрь. И замер, не зная, что и думать. Он ожидал всего, только не этого: обломанного наконечника каменной стрелы или копья. Детская игрушка. Кучи таких вытесанных из кремня изделий можно найти на речных и морских берегах.

Он бросил ларчик на землю, и острие вонзилось в грязь. Сдавил глазные яблоки ладонями, глубоко вздохнул. И произнес, медленно и раздумчиво: – Ты проклятый Королевой Снов лунатик. С меня хватит. Кончено. Навеки кончено.

Радостная улыбка мага пропала. – Да о чем ты? Разве не чудесно?

– Чертов хлам!

– Э... если будешь таким, не включу тебя в будущие планы.

Дорин пустился бежать по тоннелю. – Какая потеря. – Он удалялся, бормоча под нос: – Какая, мать твою, ужасная потеря...

***

Опустившийся юнец одиноко сидел в зале гостиницы. За целую ночь не выпил даже одного стакана местного пива. Владелец давно вышвырнул бы его, но почти все номера пустовали – лучше несколько печальных душ, чем полное одиночество.

Дорин следил за ним от бара. Паренек выглядел ужасно: бледный, потный, как в лихорадке, глаза запали и покраснели. Рубаха и куртка порвались и покрылись пятнами – похоже, ночевал он на улицах. Дорин отдал бармену несколько монет и подождал, пока тот уйдет в кухню. Раздался лязг упавшей посуды, все четверо постояльцев выгнули шеи.

Дорин скользнул в кресло напротив юнца.

Лоор отвел глаза от кухни и побелел еще сильнее. Выдохнул и схватил стакан, выпив залпом. Опустил на стол и жалко улыбнулся. – Я тебя ждал.

Дорин чуть не вздрогнул, руки потянулись к поясу. «Я недооценил его» . Но нет – ассасин уже проверил остальных трех мужчин, у них были лишь столовые ножи. Хозяин, говоря с ним, не выказал волнения. Всего лишь фраза. И все же он оставил руки поблизости от ножей. – Мог бы организовать встречу повеселее.

Брови чуть поднялись. – Пытался. Никто не пошел. Назвали меня живым покойником.

– Поумнели. Где он?

– Думаешь, он мне сказал бы?

– А сам как думаешь? Где он может быть?

– Перемещается... все время. – Лоор схватился за ухо. – Шрам остался. Ты хорош. Но почему промазал?

– Я поразил мишень, но Трен ее слишком заузил. Утер мне, так сказать, нос.

Парень почти маниакально засмеялся. – Ага. Он со всеми так делал. Реене потом надоело терпеть и она избавилась от него.

– Да неужели?

– Ага. Он мешал ее удаче. Она тоже хороша. – Лоор подался вперед, снова встревожив Дорина; но парень держал руки на столе, катая опрокинутый стакан. – Зачем ты так?

– Что так?

– Все испоганил, мужик! Мы с тобой и Реена. Мы были команда. Сейчас мы, черт подери, могли бы заправлять всем здешним цирком!

Дорин уставился на жалкую фигуру. «О боги, он ничего не видит. С чего начать?» Сказать, что он, Дорин, уже заправляет собственным цирком?

Нет, он ощутил лишь жалость. И отвращение. – Убирайся из города.

Лоор упал бы, если бы не стул. – Что? Уйти? Покинуть город? – Раздался лихорадочный смех. – Если ты не заметил, идет осада! Канезцы закрывают север.

– Дыры еще есть. Убирайся сегодня же ночью. Сейчас же. Или я передумаю.

– Мне что, попасться сетийцам и стать рабом? Они пришли на юг, знаешь ли – хотят повеселиться.

– Шансы лучше, чем со мной.

Губы парня затряслись, он поднес стакан ко рту, забыв, что тот пуст. – Всё твоя вина! – закричал он хрипло. Головы повернулись.

«О Королева Снов. Не надо громких сцен!» – Просто иди. Сейчас. Не заставляй марать нож твоим дерьмом.

Лоор бросил стаканом в Дорина, он увернулся. Стекло разбилось о стену. Парень вскочил, утирая глаза: – Ты всё испортил! – и выбежал из зала.

Дорин сидел спокойно. Другие постояльцы мудро решили вернуться к выпивке. Он качался на стуле, похлопывая пальцами по поясу. Испортил всё. Возможно, и так. Пока что всё, что он начинал, оборачивалось против ожиданий.

Уллара подтвердит.

Может, у него дурной глаз? Как у некоторых. Они... просто невезучие. Людям вокруг них плохо. Так что лучше бы ему тоже смыться. Ведь дорога на Анту открыта.

Только бы найти Панга и покончить со всем. Ублюдок даже тени не показывает.

Пальцы застыли. Дорин подался вперед вместе со стулом, чуть не сломав ножки.

«Проклятый мелкий вороватый дерьмец. Он знает. Он давно знает!»

Ассасин вихрем вылетел из пивной.

Нашел Ву в "штабе" – большом подвале, где всегда пылал огонь, стены были разрисованы занимательными картинками, а по углам громоздились кучи погребальных приношений, золота и серебра.

Охранявшие Ву копатели пропустили Дорина. Маг невинно взглянул на него. Он сидел за столом, разложив пергамент. Сложил ладони лодочкой, уперся локтями о стол и начал: – Очень хорошо. Ты пришел извиниться за непродуманное...

Дорин разом ухватил рубаху и жакет мага у самого горла, стащил со стула и ударил о стену. – Где он?

Ву извивался в кулаке Дорина, глаза выпучились. – Ну, ну. Не будем спешить...

– Ты знаешь, не так ли?

– Э.. да. Но прошу... Он уже не важен. Мы взяли улицы. Позволили ему скрыться. Все бросили его.

– Тебе не важен, в вот мне...

Ву воздел палец. – Понимаю. Но подумай. Дело касается не нас одних.

Дорин отпустил его, старообразный юнец оправил льняную рубаху и жакет из отличного черного сатина. – О чем ты?

Ву кивнул в сторону двери. Множество лиц смотрело на них, широко раскрыв глаза. Ву махнул им, и все пропали. Дорин углядел на балке потолка знакомую обезьянью мордочку; нахт зевнул, показав слишком большие клыки и алый язык. – Объясни.

– Если ты загонишь его в угол, будет кровавая баня. А я не люблю кровавых бань.

Дорин воздел бровь. – Правда? Не любишь кровавых бань?

– Да. Это грязно и неразумно. Есть лучшие пути обделывать дела.

– Например?

Ву просиял, сверкнув пожелтевшими, кривыми зубами. – Мои пути. Ложь, фокусы, обман, плутовство. И просто терпение. Он сам придет к нам.

Дорин не был убежден. – Так где он?

Ву поднес сложенные пальцы к груди и начал ходить вдоль стены. – Ну... Он нашел убежище в храме.

Дорин ощущал нарастающее внутреннее напряжение. – В каком храме?

Ву стоял к нему лицом, прижав пальцы к подбородку и мучительно морщась. – В храме Худа.

Дорин поглядел на потолок. «Проклятие Королеве! Нужно было догадаться!»

Двое облаченных в темное показались на пустой ночной улице. Вокруг кружились кристаллики ледяной слякоти. Один был невысоким, шагал утиной развалкой; второй, долговязый и стройный, шел ровно и совершенно беззвучно. Коротышка вызывающе стучал тростью, второй скрыл руки под плащом. Эта часть улицы Богов лежала у берега Идрина, в восточной части Круга. Единственными звуками здесь были звон и треск сталкивавшихся на реке круглых льдинок.

Двое остановились у непримечательного ветхого мавзолея с зияющим, отверстым входом. Порог усеивали огарки сгоревших свечей, глиняные чаши с вином и засохшие цветы, записки на пергаменте и прочие подношения. Коротышка вышел вперед и вонзил трость между камнями, положив руки на серебряный набалдашник.

– Приветствия, – громко сказал он. – Мы хотим поговорить.

В темноте входа мелькнула высокая фигура. – Худ не уделяет особых милостей.

Ву закатил глаза. – Не с Худом, с тобой.

– Я лишь скромный слуга.

– Хорошо заученные слова, годные прельщать глупцов. Но я не таков.

– Пред Худом фальшь бесполезна.

Ву обернулся к Дорину, бормоча: – Это становится скучным.

– Знаю, ты тут, Панг! – заорал Дорин. – Выходи!

– Он гость Худа.

Дорин подался вперед. – Похоже, нужно просто войти и взять его.

Силуэт в двери тоже пошевелился, превращаясь в юного Дассема с мечом наголо. – Тогда вы встретитесь с Худом.

Ву поднял руки. – Ты твердо намерен укрывать преступника?

– Все равны пред Темным Собирателем.

Ву прижал ладонь ко лбу: – Ох, заткнулся бы ты, – и позвал Дорина: – Идем. Как видишь, он теперь никто. Крыса в норе.

Дорин плюнул на порог. – Протухни же здесь. Побери тебя Полиэль!

Ву потянул его прочь. – Хватит. Идем.

– А твое дитя? – крикнул Дорин. – Убережешь ее от него?

Дассем кивком головы указал на лагерь у обочины. Палатки и навесы встали среди капищ и статуй, пылали костры. – Она в безопасности в семье верующих.

Дорин неохотно позволил себя увести, то и дело оглядываясь. За углом оба остановились и прижались к стене. – И к чему была эта клоунада? – прошипел Дорин.

Ву успокоительно поднял руку: – Скоро увидишь. – Указал тростью в проход между капищ и крипт. – Вот, уже...

Две фигуры выползли из темноты. В одной Дорин узнал Реену. Она тащила за руку мужчину, тощего, в рваном жакете. Он поднял голову, и Дорин с изумлением увидел мерзкую рожу Грена, прежнего лейтенанта Панга.

Ву ткнул его в грудь палкой. – Приветик, Гренез. "И древо счастья червь подгрыз", хотя где это древо счастья, не знаю. А хотелось бы... Помнишь, что должен сделать?

Негодяй дернулся, но Реена крепче ухватила его за жакет. – Да. Но желаю задаток. Половину суммы.

– Жизнь свою считай задатком, – прохрипел Дорин.

– Точно, – кивнул Ву. – Никакой платы до завершения дела. Восточные ворота, через две ночи. Так?

Грен судорожно кивнул. – Заметано.

– А до той поры наслаждайся гостеприимством старой подруги Реены, а также моих детишек.

Грен побледнел, сглотнул. – Не отдавайте меня им. Серьезно! Прошу...

Ву снова ткнул его палкой. – Сделай работу. Не предай нас.

Реена схватила негодяя за руку и потащила прочь. Дорин смотрел вслед. – Два дня, значит.

Ву вновь кивнул: – Да, – и жестом пригласил Дорина домой. – Безграничное будущее сияет славой, маня нас, а я должен здесь распутывать мелкие дрязги. – Он ткнул тростью в ночное небо. – Само по себе преступление!

– Воображение твое, вот что безгранично, – буркнул Дорин.

Юный маг кивнул, не смущаясь. – Поистине. Мое воображение безгранично – как и дерзания, и судьба.

Дорин мог лишь качать головой, слыша столь бесстыдное хвастовство.

***

Шелк пробирался к берегу Идрина, едва избегая предательски глубоких замерзших луж. Какое будет огорчение, если придут в негодность чудесные кожаные сапоги! Совсем недавно на улице к нему бросился грязный оборванец, надвинулся, словно ужасающее предвестие будущего, и неразборчиво прошамкал, оставаясь в грезах пыльцы д"байанга: – Лисс желает тебя видеть.

Шелк замер, морщась от мерзкой вони. – Что ты сказал?

Однако ничтожество уже поползло прочь. – Лисс, – повторил через плечо полусонный мужчина, пуская слюну.

Так и пришлось ему пробираться среди мутных, подмерзших луж грязи, злобно проклиная ведьму. Ну почему бы ей не жить в милом коттедже, как прочие уважающие себя колдуньи? Нет, спит на речном берегу, будто ничтожная рыбачка. Будучи могущественной – это он сознавал – она настаивала жить среди низших сословий. Маг ничего не мог понять.

Идрин, заметил он, обмелел сильнее обычного. Впереди его ждали двое, хотя смотрели они на реку: одна фигура была приземистой, облаченной во множество кофт и шалей – случайный прохожий принял бы всё это за защиту от мороза, но Шелк знал, что она одевается так даже в разгар лета. Вторая отличалась великанским ростом... и столь же непритязательной одеждой. Королл.

Шелк подошел и кивнул им. – Привет.

Они оглянулись. – Ты был прав, – бросила Лисс Короллу. – Он совсем испачкал свою чудесную обувку.

– Очень смешно, Лисс. Так что такое, срочное, пригнало меня на берег? Рыба тоже устраивает заговор?

Королл задумчиво склонил грузную, покрытую шрамами и татуировками голову. -Рыбы осталось мало, – прогудел он.

– Река обмелела, – сказал Лисс.

Шелк терпелив кивнул. – Да. Точно.

– И погрязла.

Шелк хмуро пытался понять сообщение. – Погрязла? Загрязнена, то есть отравлена?

– Погрязла. Порчена. Я чую это в раках.

Шелк брезгливо поморщился. «Боги. Она действительно ест эту гадость?»

Королл обвел южную сторону взмахом тяжелой руки. – Кан не ушел.

– И это правда.

– Почему?

Шелк вздохнул и затрясся: здесь, на берегу, было очень холодно, ветер бил кнутом. – Ну, – начал он осторожно, – думаю, потому, что они хотят победы.

– Именно, – сказал Королл с довольным видом.

– Лед в низинах, жабы спят. – Лисс сурово глянула на Королла. – Уже давно жабы спят глубоким сном.

Шелк переводил взгляд с одной на другого. «От жаб должна была прийти помощь? Спаси Худ. Я зря теряю время». – Он хлопнул в ладоши, стараясь согреться. – Ну, благодарю за доклад о состоянии жаб. Буду иметь в виду.

– Не канезцы – настоящая угроза, – пророкотал Королл, будто не услышав Шелка.

– Шанс смутный и скользкий, – ответила Лисс. – Никто не стал бы делать ставки.

– В отличие от тебя.

Старуха безрадостно засмеялась. – Ставлю, что никто не выжил.

– О чем вы двое? – возмутился Шелк, обидевшись, что его игнорируют – в конце концов, к такому он не привык.

Лисс прямо поглядела на него, и маг почти поразился: темно-карие глаза оказались весьма привлекательными. «Взор чудесной женщины».

Оглядев его с ног до головы, старуха ткнула пальцем Королла. – Он говорит о мошеннике в тенях. А я – что шансов мало и не стоит беспокоиться.

– Шансов на что?

– На выживание. – Она махнула рукой. – Теперь иди. Донеси новости до Защитницы.

Он упер руки в бока. Кто она такая, чтобы посылать мага, словно мальчишку-вестового? Как-то все слишком загадочно. Спящие жабы и порча в воде? – Ну хорошо. Пойду. Но обратно не ждите.

– Правда? Как жаль. Ты скрасил мой день, милый, милый мальчик.

Шелк вздохнул и поклонился по-придворному церемонно. – Скорее я поцелую рака в... Дорогая Лисс.

Она кашляла смехом, пока маг пробирался обратно.

***

Через два дня на закате одинокий Дорин затаился в развалинах сельской хижины около восточной стены города. Канезская кавалерия патрулировала здесь в течение дня, по ночам ходили дозоры с факелами. Он выжидал и наблюдал, надеясь, что Панг проглотил наживку. Лично он бы не поверил. Хотя судить было трудно – он ведь никогда не терял всего, не готовился бежать.

В исходе ночи, когда он уже потерял надежду, первый золотистый свет зари показал движение на стене: кто-то медленно спускался по веревке. Дорин встал и осторожно подкрался туда. Оставаясь скрытым, различил силуэт Грена, который уже встал внизу, держа веревку и глядя наверх.

Показалась еще одна фигура. Дорин напрягся, огляделся – нет ли иной засады. Вторым спустился плотный, невысокий Панг. Едва он коснулся почвы, Дорин встал и подошел к парочке. Оба замерли; вспотевший Грен тяжело дышал, глазки Панга бегали, оценивая ситуацию.

Дорин швырнул Грену кошелек. – За беспокойство. – Деньги звякнули о грудь, и едва Грен склонился, чтобы подобрать кошелек, рука Панга мелькнула у шеи, нанося удар. Бандит упал, а Панг помчался прочь, к путанице сгоревших предместий.

Дорин не сразу оторвал взгляд от зарезанного Грена; потом подобрал деньги и начал преследование Панга. Бежал он без особой спешки, наслаждаясь свежим морозным воздухом, столь отличным от городской нечистоты. День обещал быть ясным, хорошим для охоты.

Ворочая бревна и обрушивая еле стоящие стены, он выдавил негодяя из двух укрытий и заставил покинуть застройку. Дорин гнал его на восток через истоптанные поля, к скелетам деревьев, что обозначали берег Идрина. Знаменитый древний каменный мост, насколько он слышал, находился где-то там. Скорее всего, его заняли канезцы. Значит, лучше нагнать добычу, прежде чем она найдет убежище. Дорин на бегу приготовил самый тяжелый из метательных ножей.

Жертва уже спотыкалась, истощив силы, рубаха потемнела от пота даже на таком холоде. Панг ковылял, всхлипывая и причитая. Жесткая, осыпанная инеем трава резала ноги обоим, и добыче и охотнику.

Дорин зажал рукоять ножа в левой ладони, отвел руку назад... но резкий крик раздался сверху, заставив его ошеломленно споткнуться. Панг тоже чуть не упал, отшатнувшись в сторону. Однако прянувшая с небес тень не промахнулась. Когти, раскрывшиеся на добрую сажень, сжали голову, и Панг завыл, хватаясь за разодранное лицо.

Огромные крылья ударили по воздуху, хищник разжал кривые когти и взлетел выше. Панг повалился наземь; Дорин подошел, опустив руку.

Однако Панг сумел встать, пошатываясь. Дорин невольно отвел взгляд от жутко истерзанного лица. Кровь лилась на рубаху. Бывший босс слепо качался, онемев от шока, а темный силуэт кружил – вновь опускаясь.

Горный Король ударил со всей яростью, вновь повалив жертву. Хищник встал над поверженным, раскрыл крылья, начав терзать жертву клювом. Панг выл и судорожно отбивался. Дорин застыл, спрятав нож.

Долго ли Панг дергался и визжал, Дорин не сказал бы – казалось, время растянулось. Ломались кости, плоть рвалась с треском. Наконец простертое тело прекратило дергаться при каждом выпаде отточенного клюва, и большой хищник начал спокойно лакомиться.

Дорин постоял еще, пока не успокоилось дыхание. Ледяной ветер охладил его. Ассасин сунул руку под куртку и вытащил предмет на кожаном шнурке – птичью лапу с крючками когтей. Поглядел и снова спрятал, отвернулся и потрусил к городу.

Глава 18

Зима прошла, но срединные равнины Квон Тали остались в хватке необычайного холода. Это весьма тревожило Сестру Холодных Ночей. Ледниковый мороз не был призван ею. От него пахло иным Королевством и иной расой. Она хорошо знала и опасалась творцов льда, экстравагантных и непредсказуемых Джагутов.

Противоестественный холод привел ее на стену Внутреннего Круга, туда, где протекал Идрин. Был исход ночи, царила темнота, хотя недолго оставалось ждать первых лучей зари. Вязкий туман окутал низинные кварталы и растекся по всей ширине реки. Не природный туман – его вызвали из Омтозе Феллака, источника магии Джагутов. Вызвали, чтобы что-то скрыть.

Лишь она увидела – стража на стене слепо пялилась во мглу – как фигурки ползут по речной глади, строясь в шеренги, выжидая.

Волшебница прерывисто вздохнула, осознавая размах сил, истраченных на перемену. Река замерзла за ночь. Канезцы получили прямую дорогу в город.

Попытка закончить осаду развертывалась перед ее взором. Игра, которую она могла бы прервать самым простым образом: пара слов стражникам, призыв одного из городских магов или общая тревога. Любое действие могло сорвать ход противника.

Но она не делала ничего. Спокойно стояла, дыхание казалось белым плюмажем, грудь тяжело вздымалась. Она дала К'рулу клятву не вмешиваться. А тот в ответ посулил ей обретение цели – цели, остававшейся недосягаемой долгие столетия. Так что она ждала и наблюдала, пока клубился густеющий туман и басовито трещал, гудел лед на реке.

***

Айко дрожала. Хотя толстый акетон был надет под длинную кольчугу, а поверх – сюрко и меховой плащ, железо местами кусало плоть. Кроме холода, ее, стоящую в дозоре на реке, изводило беспокойство. Они оказались почти в пределах полета стрелы! Безобразие. Ни один предыдущий монарх не подвергал себя такой опасности. А этот – вот он. Чулалорн Третий в окружении телохранителей следит с середины реки, как разворачивается его план.

Услышав, будто река замерзла, Айко лишь засмеялась. Кто поверил бы в такое? Но под ногами был толстый лед, гладкий как на поверхности пруда. Река свободно течет всего в паре футов внизу? Это же магия, страшная, как тот, что призвал ее.

Она крепко сжала холодную оплетенную рукоять хлыст-меча, второй рукой вцепилась в пояс. Поморщилась, чувствуя лодыжку. Для выполнения миссии собрали всех сестер, и уставший целитель Денала был с ней не особенно церемонен. Вокруг Танцовщицы-с-Мечами беспокойно всматривались в густой туман, а внутри круга король собрал генералов, отдавая приказы и получая донесения.

Ее тревожило не только имя наводящего эту магию, но и сама тактика. Трюизм, встречавшийся ей во всех трактатах по ведению войн: на мечи отвечают мечами, на магию – магией.

А имя Защитницы Ли Хенга по всему континенту стало синонимом колдовского могущества.

Что вообразил Чулалорн? Счел прежние донесения ложью, пропагандой? Если Шелменат ответит как должно, чем защитят его Айко и другие сестры?

Ряды пехоты, насколько могла она различить сквозь густой туман, начали продвигаться. Насколько она знала королевский план, пехота двигалась одновременно с востока и запада. Они будут наступать, минуя границы Кругов, чтобы захватить сам дворец. Едва дворец и внутреннее святилище падут, им достанется весь город.

Увы, это означало схватку с Шелменат. Айко питала не просто подозрение, а твердую уверенность, кто будет вести в этом танце.

Но пока Чулалорн остается здесь, пока они удерживают его вдали от боя, можно дышать чуть спокойнее. Она сжимала ладонь на рукояти, согреваясь, и глядела на слепящий туман.

***

Шелк вышел на охрану северной стены Центрального Круга. Он проверял положение осадных орудий, катапульт и онагров на предпоследней линии обороны дворца. Командир секции шагала рядом. Пожилая женщина-офицер, судя по хорошему знакомству с необычной машинерией, выслужилась с самого низа.

Он легко чувствовал себя рядом с ней: женщина была уверена в своем положении и компетентности, ее не заботил ранг Шелка в зыбкой придворной иерархии, степень его влияния на Шелменат. Намного старше его, почти в возрасте почетной отставки, она видела в молодом госте лишь мелкую неприятность. Очередной сановник пришел с проверкой.

К сожалению, проверяемые работы шли болезненно медленно. – Мало что установлено полностью, – заметил он капитану.

Та шагала рядом, заложив руки за спину. – Везде нехватки, сэр. Бревна, канаты, тесаный камень и запасные части. Даже рабочие руки. Особенно они.

– Город кишит жителями.

Грузная и плечистая женщина поджала толстые губы. – Голодающими, едва способными держать молотки.

– Понимаю. Делаете что можете.

– Разумеется, сэр.

От лестницы донеслись крики, капитан раздраженно нахмурилась. – Что такое? – закричала она вниз.

– Пьяный задира, капитан, – отозвался солдат. – Сейчас мы его хорошенько протрезвим.

Шелк встал на край помоста и поглядел на темную улицу. – Постой! Чего ему нужно?

Тишина. Шелк поглядел на капитана, та виновато пожала плечами и рявкнула: – Отвечать господину!

– А – он говорит, что принес весть, сэр.

Шелк махнул рукой. – Ведите сюда! – крикнула капитан.

Шелк был уверен, что никогда еще не встречал столь отвратительного типа. Волосы и борода были дико спутаны, одежда столь сальная, что могла защищать от дождя, да и сам он явно не мылся десять лет. Мерзавец пьяно ощерился. – Милый мальчик.

Капитан подняла могучую руку, готовясь ударить сплеча. – Побольше уважения.

– Послание милому мальчику, – повторил бродяга, преувеличенно подмигнув Шелку.

Тот опустил руку капитана. – От кого?

– Э... тут важнее кому.

Капитан снова замахнулась, и Шелк не стал ей мешать. – От кого, – подвигал он губами.

Мужлан выпрямился, отдавая насмешливый салют. – От Лисс милому мальчику.

Шелк ждал ответа. Потом вздохнул: – Ну?

– Река замерзла.

Шелк вытаращился в недоумении. Капитан презрительно усмехнулась: – Невероятно. Река не замерзала на памяти поколений.

Шелк мигом сопоставил все опасения и приметы, все недавние странности. Уверенность нахлынула, кружа голову, и он чуть не свалился со стены. Ткнул пальцем в сторону капитана: – Готовить баррикады по берегам! Немедля! – Пролез, сторонясь, мимо вонючего вестника, и побежал вниз по лестнице.

Сама тишина задавленных туманом предрассветных улиц грызла Шелка. Его уверенность росла. Как может быть так тихо? Почему он не заметил никакой магии? Едва подумав, он поднял Садок и послал часть сознания вперед, пробуя и ища. Не ощутив ничего. Совсем ничего.

Что само по себе подтверждало весть. В прошлом он всегда ощущал чужеродную ауру Лисс. Вот основная причина уважения, которое он к ней питал – тонкая и рассеянная, какая-то архаичная, ее сила казалась весьма мощной и простиралась далеко.

А теперь она пропала. Или скрыта. Затемнена магией, что окутала реку. Окутала всё, что творится на реке. Он замедлил бег, прислушался. Что это? Маг напряг уши.

Шум едва доносился из-за плывучей стены тумана. Звуки заставили волоски встать на затылке, руки похолодели. Лязг оружия, боевые кличи. Он побежал дальше.

***

Кто-то вошел в келью и разбудил Дорина. Он, оставаясь совершенно неподвижным, приоткрыл глаза и расслабился: один из пареньков Ву. Мальчишка поднял ногу, чтобы пнуть кровать, но Дорин подал голос: – Чего тебе?

Парень отскочил и нервно сглотнул, кланяясь. – Река замерзла, сэр. И канезцы нападают!

–Дорин вскочил с матраца. – ЧТО?!

– Правда! Клянусь, сэр!

Дорин одевался. – Верю. Где Ву?

– У себя.

– Хорошо. – Дорин махнул пареньку, отсылая, и побежал в штаб Ву.

Найдя молодого мага, как и всегда, за рисованием и созерцанием теней. Да спит ли он вообще? – Канезцы заморозили реку и вторглись, – возвестил он. – Хенг почти пал.

Ву не поднял глаз от рисунка. – Знаю.

Дорин застыл. Уперся руками в заваленный пергаментами стол. – Как это знаешь?

Маг продолжал водить угольным стило. – Ну, я некоторое время назад ощутил их манипуляции с Садком.

– И не сказал?

Юный маг заморгал. – А должен был?

– Ну... да.

– Почему?

– Потому... потому что я хочу знать, что творится, чтоб тебя!

– А. хорошо. Отныне буду уведомлять.

– И на том спасибо. – Дорин оторвался от стола, поправил перевязи. Взял один рисунок. Он оказался наброском некоего приземистого здания. – Кстати, что это?

Ву вырвал пергамент из пальцев, бросив: – Не окончено.

– Не окончено? Ты рисуешь всю зиму.

Маг постучал углем по губам, оставив черное пятно. – Еще не могу видеть достаточно ясно.

– Видеть что?

– Тень, разумеется.

– Это понятно. Что именно в ней?

– Если хочешь знать, – надменно сказал Ву, – то я многое там углядел.

– Хм. Ну, ты идешь или нет?

Маг прищурил и без того крошечные глазки. – Идти? Куда?

Дорину не верилось, что приятель стал таким тугодумным. – Вторжение! Канезцы!

Ву пренебрежительно повел рукой: – Мне нет дела. Хотя, – палец поднялся, – нам лучше подошла бы победа Чулалорна... новоявленного узурпатора легче свергнуть и все такое.

– Легче с ... – Дорин смотрел на безумца. – Ты ведь не отказался от идеи захватить город, верно? – Теперь он сам поднял палец, но тут же уронил руки. – Если ты набил головы детишкам своими несуразицами и они пострадают... клянусь, я приду за тобой.

Ву махнул рукой, прогоняя его и отворачиваясь к рисункам. – Кажется, ты хотел идти... верно?

Дорин схватил другой рисунок.

Ву попытался отобрать его, однако Дорин легко увернулся. В продолговатой рамке кишели какие-то темные перепутанные формы. Дорин вертел карту так и сяк. – Казнь будет без затей.

Ву выскочил из-за стола, выхватил пергамент из пальцев ассасина. Пришпилил к столешнице рядом с дюжиной других.

– Уверен, что не хочешь пойти со мной?

Ву тяжело сел, хмуро глядя на наброски. – Совершенно.

– Всего хорошего.

Дорин пустился на поиски Реены. Обнаружил ее в общем зале, где спало и ело большинство детишек. Подозвал к себе. – Запри всех здесь. Нам нет дела до происходящего.

– Да. Я уже всех созвала.

– Хорошо.

– А ты?

– Посмотрю одним глазом.

Она недовольно поджала губы, но кивнула: – Осторожнее. А Ву?

– Сунул голову в зад. Организуй оборону на случай, если солдаты решат искать неприятностей.

– Думаю, такое вполне может статься.

– Спасибо. – Он выбежал, хотя она еще что-то говорила, и не разобрал слов.

***

Шелк нашел отряд хенганцев, оборонявших наскоро сложенную баррикаду. Перевернутые фургоны, груды бревен и ящиков загородили устье одной из крупных улиц. Наличие раненых подсказывало, что они вступали в стычку, но сейчас вокруг было тихо. Шелк позвал старшего, к нему подбежал юный сержант.