Текст книги "Иан К. Эсслемонт Печаль Танцора (СИ)"

Автор книги: Карбарн Киницик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

– Они сняли осаду, – сказал юноша как-то разочарованно. – Все ныне смешалось.

– Могу предложить работу, – произнес сзади знакомый голос. Дорин торопливо оглянулся, увидев невысокого типа в мешковатом плаще с капюшоном. Да, он сразу узнал голос – и манеру. – Что ты тут забыл? – прошипел Дорин. – Нас не должны видеть вместе. Я как бы охочусь за тобой!

Нескладный маг поднес палец к губам. – Тсс! Я переодет.

Дорину захотелось его ударить.

– Какая работа? – поинтересовался Дассем.

– Не слушай его, – воскликнул Дорин. – Изрядный лжец.

– Убийца, – отбрил его дальхонезец.

– Вор.

– Недотепа.

– Не драться в присутствии бога, – сурово сказал Дассем.

Дорин скривился, всматриваясь в негодяя. – Недотепа? Что ты имеешь в виду, а?

Маг простер руки. – Ну, тебя наняли убить меня, верно? – Морщинистое лицо сморщилось еще сильнее, глаза прищурились. – Бестолковый ассасин, скажу я.

Дорин отвел руку для удара, но Дассем встал между ними. – Он носитель смерти, – заверил он мага. – Он идет по пути Худа.

– Кто сказал? – спросил маг, склонив голову набок и продолжая щуриться.

– Мой учитель.

Дальхонезец – Ву, вспомнил Дорин, – поднял брови и закивал как оглашенный. – О! – сказал он протяжно. – Ну, в таком случае сдаюсь неоспоримому авторитету.

– Правильно, – согласился меченосец, то ли не заметив, то ли проигнорировав сарказм.

Они шагали в молчании. Дорин постоянно ощущал на себе взгляд, а сам лишь мельком смотрел на Ву. Тот внимательно всматривался в него. Чувствуя себя неловко под постоянным вниманием, он резко бросил: – Чего?

Юный маг пожал печами. – Итак, ассасин. Но не наемный... – Парень, выглядевший как седой старец, высокомерным жестом воздел скрюченный палец. – Или... Могу ли я сказать "не продажный"?

Дорин отмахнулся от него. Сказав Дассему: – Не слушай. Он безумен как раздавленная крыса.

– Говорят, безумие есть дар богов, – сурово отозвался юноша – священник.

Дорин в отчаянии всплеснул руками.

Они прошли весь Внутренний Круг и приближались к крытым вратам Центрального. – Какого рода работа? – спросил меченосец мага.

Тот повел рукой. – О, можно сказать, телохранителями.

Юноша понимающе кивнул: – Понимаю. Спрошу учителя, если не возражает...

– Твоего учителя? – взвился Дорин. – Того жреца? Он труп.

Юноша воззрился на него. – Да. Именно.

Дорин переводил взгляд с одного на другого. «Сумасшедшие, пара безумцев. Ну, рад был познакомить».

Едва они прошли в сумрак арки, как две алебарды опустились, преграждая путь. Трое во главе, статуя на плечах толпы поклонников и шеренга пристроившихся горожан – все встали, сталкиваясь друг с другом. Капюшон на голове Худа заскрипел, коснувшись свода арки. Взвод хенганской стражи перекрыл проспект. Вперед вышли двое мужчин, и Дорин с беспокойством узнал одного: оборванный грузный маг, напавший на него на крыше.

– Всем поклоняющимся вход свободен, – провозгласил городской маг, – но Худа не ждут в центральных кварталах города.

– Тем не менее он здесь, – ответил Дассем и двинулся вперед, пока не уткнулся в скрещенные алебарды.

– Если только духовно, – сказал второй маг. У него была аккуратно подровненная бородка, волосы заплетались в длинную косу.

– Не устраивайте сцену, – продолжал первый. – Вы исполнили задуманное: затесались в процессию. Теперь идите с миром.

Меченосец поднял руку, обводя панораму города. – Вам его не изгнать.

Городской маг пожал плечами: – Тем не менее – идите прочь.

Дальхонезец Ву пролез мимо Дорина. Указал на косматого мага и громко крикнул: – Если Худ будет изгнан, Шелменат падет!

Дассем обернулся к нему. – Что?

Глаза городского мага расширились, он тоже указал пальцем: – Ты?

Ву торопливо поглядел направо и налево. – Я?

– Арестовать того мага! – заревел здоровяк.

Ву спрятался за спину Дорина, чуть не дрогнувшего от всеобщего внимания. Глаза городского мага ощупали его и раскрылись еще сильнее. – И ты? Арестовать и этого!

– И меченосца! – велел второй маг.

Стражники разом обнажили мечи и приготовили щиты. Дассем поднял руки. – Это религиозная процессия во славу богов. Я не буду творить насилия.

Дорин пробормотал Ву: – А я не сдамся так легко!

– Предсказываю: нам не придется, – сказал Ву. – Чувствую.... – Он указал на небо, крикнув: – Вверх!

Головы поднялись. С ночного неба падала череда черных фигур. Они легко приземлились на мостовую и выпрямились, в руках блестели ножи. – Взять городских магов! – приказал один из них и атаковал.

Полнейшая паника воцарилась на проспекте. Горожане вопили от ужаса и бежали во все стороны, сталкиваясь друг с другом. Маги оказались в мятущемся кольце. Стражники с алебардами расталкивали испуганную толпу, стремясь перехватить Ночных Клинков. Звенели падающие на камни мостовой метательные ножи. Кто-то застонал от боли, ему ответил предсмертный хрип.

О Дорине, как и о меченосце с магом, все забыли. Он не успевал отслеживать движение Клинков сквозь толпу. Там и тут темные фигуры мелькали, пропадая в неосвещенных переулках. Тем временем городские маги пытались вырваться из орды вопящих горожан, ибо все норовили прильнуть к ним в поисках защиты.

Поклонники Худа торопливо поставили помост со статуей и скрылись в тоннеле ворот. Высокая фигура полностью блокировала выход из Круга, будто самый мрачный из стражей. Паника и смятение вдруг перешли в бунт: бочки и скамьи полетели в витрины магазинов, начался всеобщий грабеж.

Дассем обернулся к двум новым знакомцам, сложил руки на груди и пробуравил Ву взором. Низенький маг нервозно оглянулся влево и вправо, как делал недавно, и доверчиво протянул руки. – Что?

Меченосец жестом пригласил их в тоннель. – Уйдем?

– Воистину! – отозвался Ву, обходя статую. – Люблю ночные прогулки, – сказал он с энтузиазмом. – Такие ободряющие! А местный люд столь деятелен!

Они вышли на пустую улицу. Ву оказался в середине, Дассем и Дорин шагали по бокам. Ассасин заметил: – Кстати, на заметку... Когда Ночные Клинки нападают, им нет нужды кричать "берите того" и "валите этого". Они уже знают свои цели.

Маленький маг двигался расхлябанно, переваливаясь подобно мартышке, и стучал тростью (когда только успел ее подобрать?). Он вздохнул на манер усталого, повидавшего жизнь учителя. – Всё дело в восприятии реальности, друг мой. Не в рабском повторении подлинной реальности. Это скучно до невероятия.

***

Яростный ледяной ветер трепал Шелка, стоявшего подле Защитницы на узкой площадке дворцовой башни. Он сжался, ища тепла; ему хотелось задействовать Садок и ощутить жар, но это означало показать себя и призвать меткий арбалетный болт или нападение убийц – Ночных Клинков.

Ночь выдалась ясной, им хорошо были видны столы дыма над кварталами Внешнего Круга. Шелк вздрогнул и охватил плечи руками. Бунта ждали уже давно: ни одна осада не обходится без пары мятежных взрывов. Обычно горожане требуют еды. Верно, религиозный праздник мог подогреть страсти, но на деле все сводится к страху – страху и голоду. Ужас перед кошмарными зверями сдерживал народ, но терпение подошло к концу.

Вихри заглушали все звуки, но Шелку казалось, что он слышит крики бунтовщиков, рев пламени и треск ломаемых досок. – Мы послали Бёрн далеко не мирный сигнал, – заметил он.

Улыбка Защитницы была натянутой. – Как хорошо, что она уже спит.

– Благо уже то, что канезцы не атаковали, – осмелился он предложить нечто утешительное.

– Не посмели бы. Не во время фестиваля. Против них поднялся бы весь город.

Шелк подумал, что это верно. Пусть многие видят к Шелменат покровительницу города, любовь Ли Хенга к Бёрн лежит глубоко. Он всмотрелся в волшебницу. Казалось, она оправилась от потрясения после визита монстров, но он подозревал – не полностью. Устремив печальный взор на мятеж, она явно не готова была показать гнев и ярость. Нет, она казалась раненой, отстраненной, даже смиренной.

Они обернулись на звук шагов. Кто-то поднимался по виткам лестницы. Дымокур вышел весь в саже, волосы растрепались, рукава оторвались; ему заехали по щеке, оставив синяк.

– Я подавил пожары, – возвестил он хрипло и утомленно.

Шелменат склонила голову. – Благодарю, Дымокур.

– Мы объявили запрет на передвижения.

– А зачинщики?

– Сбежали. Мы решили, что вы не желаете применения силы к народу...

Ответный кивок был решительным. – Не желаю. Спасибо.

– Ну, мы получим его голову, – сердито бросил маг Теласа.

– Не голову, – торопливо сказала Шелменат. – Я хочу его целиком. Накопились... вопросы. – Она отвернулась, снова опираясь об узкое ограждение. Дымокур бросил взгляд Шелку, и тот постарался стереть с лица выражение тревоги.

– Его магия необычна... – решился сказать Дымокур. – Что-то от Мокра, намек на касание Чаровницы, нечто подобное Рашану. И что-то еще.

– Да, – согласилась Защитница. Выглянула за край, словно испытывая ветер. – Что-то еще.

– Если все мы пустимся на поиски...

– Нет. Ваше дело оборонять город. Не могу позволить вам покинуть стены.

Дымокур склонил голову. – Хорошо. Но если он может открывать Рашан, нам никогда не выкурить его из катакомб.

– Да, – согласилась Защитница. – Тут вы правы. – Она повернула голову к югу, волосы развились по ветру, словно флаг. – Равнины открыты. Почему у нас не хватает пищи?

Дымокур болезненно скривился. – За нами охотятся, фуражиры не решаются отойти дальше чем на один день пути... Боятся зверя-человека, – закончил он неохотно.

– Я же дала все заверения...

Маг согласно кивнул. – Тем не менее. Когда спускается ночь и ты один в травах, заверения звучат слишком тихо.

Шелменат озирала разоренные поля. – Понимаю. Что ж.... Шелк, вы сопроводите их.

– Простите? – сказал он почти испуганно.

Она обернулась, рассматривая ее нечеловеческими глазами; темной ночью они, казалось, хранили в себе янтарное тепло. Склонила голову к плечу. – Думаю, вам полезно будет прогуляться. Принять реальную ответственность. Соберите большой отряд.

Шелк невольно нахмурился, ощутив полнейшее смущение. – Защитница, – сказал он робко, – это действительно необходимо?

– Да. – Она содрогнулась, натягивая плащ. – Слишком холодно. – Прошла мимо них к лестнице, бормоча сама себе: – Почему же так холодно?

В наступившей тишине Шелк значительно глянул на Дымокура, но не раскрыл рта. Тот почти сразу пожал плечами, раздраженно махнув рукой: – Ловкий маг? Не знаю. Возможно и это. Ночью я видел кое-что странное. Но в чем смысл? По мне, это затягивает нас слишком близко к религии.

– Войны Света и Тьмы, – вспомнил Шелк. – Я считал это лишь сказками. Она же боится, что нынешние явления связаны с ними. Боится очень сильно.

Дымокур мрачно кивнул. – Поистине так.

– Что говорит Королл?

Дымокур обеими руками погладил бородку. – Происходя от долгоживущих Теломенов, он говорит, что нужно терпеливо ждать и следить.

Смех Шелка был безрадостным. – Почему я не удивлен?

Злая, лукавая улыбка коснулась губ огненного мага. – Желаю удачи в первом командовании.

– Ох, иди в Бездну.

***

Наутро Дорин был вызван во двор. Там он нашел Панга с большей частью мускулистых громил и вымогателей, молодых и пожилых. Двое излюбленных телохранителей обошли его, держа в руках дубинки. Дорин запнулся лишь на миг, потому что сзади подвалила еще одна толпа негодяев, вынуждая его двигаться вперед.

Он бодро шагнул, не выказывая замешательства. Тут все, заметил Дорин, вооружены палками и дубинками. Банда окружила его. Похоже, они сочли его безоружным. И верно, на поясе не было ножей, но он далеко не был беззащитен.

Дорин пересек широкий двор, сохраняя нейтрально-вежливое, вполне невинное выражение лица.

Не дав ему подойти слишком близко, телохранители вышли, закрывая Панга. Дорин помахал им. – Что такое?

Панг угрюмо смотрел, напоминая широкомордого пса. – Слышал я, ночью тебя заметили вместе с треклятым магом.

Дорин неслышно выругался: он-то готов был поклясться, что остался незамеченным, но у Панга оказалось куда больше стукачей, чем он ожидал. Ассасин вызывающе сложил руки на груди, получив возможность нащупать клинки в рукавах. – Ага. И что?

Лицо Панга потемнело. – Что? – заикнулся он, разозлившись почти до немоты. – Мы ждали, что ты убьешь ублюдка!

Дорин кивнул: – И я почти достал его, но случилась процессия. Там были сотни людей. Не слышали?

Панг сипло выдохнул сквозь сжатые губы. – Да уж. Ты ... Ты почти достал его? – Странная гримаса выползла на эти толстые губы, грубая пародия на ироническую улыбку. – Думаю, ты не будешь против, если мы прямо сейчас пойдем и поймаем. А?

Дорин пожал плечами: – Давайте. Если сумеете.

Панг простер руки, будто желая его обнять: – Хорошо, хорошо, – и махнул, подзывая к себе. – Тогда идем. Могу кое-что показать.

Он направился к складу, в котором находился главный вход в тоннели. Толпа громил увязалась за ними; телохранители шли на шаг позади Дорина, постукивая дубинками по ладоням.

В похожем на пещеру помещение царил мрак, лишь тускло светились кузнечные горны. Паренек раздувал меха, с каждым потоком воздуха угли разгорались синевато-белым пламенем. Другой юнец, почти ребенок, был подвешен за руки, пальцы едва доставали до пыльного пола. Торсы обоих были густо покрыты кровью, засохшей на многочисленных рубцах.

В первый раз сердце Дорина дрогнуло, в желудке забурлило от омерзения. Но тут же его окатило волной холода, зубы сжались – он поклялся убить Панга, что бы ни случилось потом.

– Подними ногу, – велел Панг одному из громил. Тот вышел вперед и схватил ногу висевшего мальчишки, загнул. Мальчишка застонал – во рту был кляп – и ужас засветился в широко раскрытых глазах. Панг взял палку и постучал по мясистой ладони. – Говорят, это больнее поцелуя самого Худа, – сообщил он Дорину, воздевая бровь. Кивнул громиле. Тот сильнее задрал ногу паренька, подставляя ступню. Панг размахнулся и ударил по подошве. Звук был необычайно громким и смачным. Юнец содрогнулся, вопя сквозь кляп, и тут же опустил плечи, почти теряя сознание.

Панг пригнулся почти к лицу. – Теперь проведешь нас к нему? – заорал он.

Дорину казалось, что паренек слишком поглощен болью, чтобы понять вопрос.

– Другую! – рявкнул Панг. Громила поменял ноги.

Дорин шагнул вперед и тут же заметил четыре нацеленных на него арбалета. Панг взглянул на него с насмешкой. – Тоже есть что сказать?

Дорин крепко сжал клинки в рукавах. – Я тебя достану, – ответил он.

Панг помахивал палкой. – О нет. Не ты. Не верю я в тебя. – Он развернулся, взмахнув палкой, и так резко ударил по пятке, что плачущий мальчишка выгнулся дугой, будто ужаленный молнией.

Дорин тоже вздрогнул, сжимая зубы в бессильной ярости. Слишком много. Чертовски много их тут...

Панг обхватил рукой потную голову мальчишки, качнул. – Ну? А теперь? Поведешь нас к нему?

И мальчишка кивнул, слепо моргая, что-то забормотал через кляп. Панг кивнул громиле, тот отпустил ногу. Другой отвязал веревки. Паренек застонал и начал падать, едва ступив на истерзанные подошвы.

– Вот и чудно, – провозгласил Панг, бросая палку. Подал знак всей толпе. – Ваш черед. Берите парня, приведите мне проклятого мага. Можно принести по частям. Хватит и одного куска, поняли?

Один из низкорослых грабителей подхватил паренька. Другой гнусно ухмыльнулся Дорину, подмигнул: – Вот как дела делаются, – и пошел к двери, звеня ключами.

«Вот как заводят смертельных врагов», мысленно ответил ему Дорин.

Десятеро зашагали по ступеням, держа фонари, таща паренька впереди. Еще двенадцать остались с Дорином в темной пещере склада. Панг стоял перед ними. – Теперь твоя очередь. – Он кивнул своим людям. – Займитесь им. Уверен, он припрятал ножи.

Четверо с арбалетами встрепенулись, целя Дорину в сердце. Он раскрыл ладони и медленно вытянул руки, показывая, что готов к обыску. Двое негодяев ощупали его, найдя короткие ножи у запястий, металлический воротник, пояс, стянули обувь. Во время обыска Дорин как бы случайно опустил руки к бедрам и тут же поторопился поднять, показав открытые ладони, только не растопыривая пальцы.

Его схватили сзади. Надели ту же самую веревку, сложив вдвое, и обмотали запястья. По сигналу Панга кто-то потянул веревки, Дорин медленно поднялся, едва касаясь пола пальцами ног. Веревки скрипели, качаясь. Громилы натянули их и привязали к стене.

Панг ковырялся в угрюмо светящейся печи. Наконец достал раскаленный докрасна прут. Дымок курился над концом прута. Он доверительно сказал Дорину, показывая свое орудие: – Знаешь, ты не пришелся мне по сердцу с первого взгляда.

– Взаимное чувство, – проскрипел Дорин.

Панг махал раскаленным прутом так близко к глазам, что Дорин мог ощущать жар и слышать шипение. – Хорошо, – сказал главарь. – Рад, что мы избавились от вранья. Честность всегда помогает, не замечал?

Дорин уже не мог отводить голову. – Согласен.

Панг отвел прут. – Так и думал. Что скажете, парни? Откуда начнем? С глаз, рук или ног? – Прут качался перед Дорином. – А может, насадить его на прутик и поджарить изнутри?

Тут вся толпа радостно захохотала. Дорин невольно подумал, сколько раз они проделывали такое на самом деле. Арбалетчики положили оружие на локти, один даже опустил на пол. Дорин сжал кулаки, смещая тонкие лезвия, которые зажал между пальцами обеих рук. Схватился за веревки и начал пилить, осторожно двигая пальцами.

Большинство радостных зевак советовало сперва поджарить ему пятки. Главарь черного рынка поднял руку, отвечая большинству: – Ладно, ладно. Ноги сначала. Пенет, наполни углями жаровню и тащи сюда.

Негодяи переговаривались, делая ставки, как скоро он завопит или обмочится, и сомлеет ли, увидев подкопченные ноги.

Жаровню принесли. – Хватайте за ноги, – велел Панг.

Теперь все побросали арбалеты. Дорин пинал подскочивших громил, но они лишь смеялись и поддразнивали его – их было слишком много. Наконец они выпрямили его ноги. Дорин понимал: этого они жаждали сильнее всего – нечестной драки и победы над беспомощным противником – но не мог удержаться и продолжал тянуть ноги вверх, сгибая колени. И пилил веревки что есть сил. Горячая кровь текла из пораненных в ярости пальцев.

Жаровню поставили ему под ноги. Панг тыкал прутом, ухмылялся, отдавая команды: – О да, ближе. Вперед. Подбросьте в правый угол – вон туда – держите его крепче...

Сильный жар окатил лодыжки Дорина, он задергался, стараясь качнуться в сторону.

– Ай, – крикнул Панг. – Он шевелится. Ну, держите крепче. – Голос затих, ибо он заметил запястья Дорина. Главарь наморщил лоб: – Что так...

Совместные усилия тянущих за ноги громил и качающегося Дорина довершили дело: одна из веревок порвалась. Дорина повело в сторону, он врезался боком в толпу громил, заставив повалиться всех. Ассасин воткнул лезвие в чей-то глаз, бандит завопил и отдернул голову, вырвав клинок из скользких от крови пальцев. Дорин вогнал задубелую пятку в горло другого, ощутив, как ломается хрящ.

Порвалась вторая веревка. Его ударили ножом в бок, но укрепленный жилет заставил лезвие отклониться. Дорин отвел голову с пути другого ножа, полоснул по запястью и забрал нож, когда ладонь рефлекторно раскрылась. Клинок тут же вошел в ближайшую глотку. Рука обхватила шею. Он ткнул назад, держа лезвие в пальцах, целя туда, где мог находиться глаз, и был вознагражден криком. Рука отдернулась, Дорина обрызгало потом и кровью.

Ни он, ни противники так и не успели подняться. Все царапались и кусались, боролись и шипели, став одной скользкой, горячей кучей. Пинок Дорина послал одного в жаровню, перевернув ее; мужлан покатился, вопя и колотя себя руками. Грязные пальцы тянулись, щупали в надежде выдавить ему глаза; кто-то настойчиво старался вывернуть руку. Весь в поту, он скользил, задыхаясь и пыхтя от усилий, по пути ударяя ножом. Вскрыл кому-то брюхо, попав в поток горячей крови и желчи.

Железо вошло в бедро, другой нож коснулся шеи. Он извернулся, впадая в панику. Вторая рука нащупала кинжал на поясе мертвеца. Дорин вскочил молнией, ударяя и режа вокруг себя в пароксизме страха и отвращения. И тут все окончилось – понадобилось лишь четыре или пять ударов сердца. Дорин уже ощущал сожаление: на миг он поддался слепой ярости и дикарской злости.

Теперь он один двигался осознанно в липкой куче тел. Те, что еще жили, хватались за свои раны или отчаянно содрогались.

Никто не держал его. Все руки поблизости стали вялыми. Его ноги были зажаты телами, мертвыми или дрожащими в агонии. Он вылез из кучи, отталкивая неуклюжие руки. Шатаясь – кровь струями текла по рукам и ногам – перешагнул убитых и покалеченных. Один парень лежал на спине, заботливо ощупывая кончиками пальцев торчащий из глазницы нож, словно не веря, что серьезно ранен.

Дорин без лишней спешки пошел за ближайшим арбалетом.

Панг пятился, пока не прижался к печи; на лице смешались неверие, ужас и ярость. – Ублюдок! – завизжал он и бросил прут, прошедший стороной. Дорин обернулся, держа по арбалету в каждой руке; остальные были сложены у ног. Моргнув, Панг пришел в себя и скрылся за горном.

– Тебе не уйти, – крикнул Дорин. Поднял арбалеты. – Ты загнан в угол.

Босс черного рынка выпрямился, но он был уже не один, держа за шею плачущего мальчишку. Того, что качал меха.

Дорин неслышно выругался. Главарь медленно отступал к двери. Дорин бросил один арбалет и прицелился; но не выстрелил, потому что паренек боролся, пинаясь и дергаясь.

– Лучше беги! – крикнул Панг. – Я найду тебя, я получу твою голову!

Дорин подошел, чтобы выстрелить наверняка. Тщательно прицелился.

И тут под ногами дрогнуло, громадная туча дыма и пыли вылетела из зева тоннеля. Земляной пол буквально пошел волнами. Дорин зашатался, моргая. Панг тоже едва держался на ногах. Крыша затрещала, толстые балки лопались с грохотом.

Дорин заметил, как паренек укусил Панга за руку, услышал вопль боли и злости. Мальчишка пустился прочь, а Дорин выстрелил, но земля качалась и опускалась, так что болт ушел мимо. Панг метнулся к двери.

Целая секция стены застонала, обваливаясь; Дорин заметил мальчишку. Тот смеялся и плясал некое подобие джиги, не смущаясь тучами пыли. Дорин поймал его за руку и вытащил наружу.

– Сработало! – хохотал мальчишка. – Сработало!

– Что?

– Его ловушка! Ха, ха!

– Ловушка? То есть это была не случайность? Не катастрофа?

– Конечно! Они пошли вниз и пуфф! Похоронены!

Кашляя, Дорин стирал грязь с лица. – А второй парень?

Мальчишка осекся и пожал плечами: – Филлип? Он знал. Убежал, наверное.

У главных дверей Дорин толкнул паренька вперед и помедлил. Поглядел на вздыбленный пол и восхищенно фыркнул, чувствуя неохотное уважение. Отсалютовал арбалетом грязному воздуху и бросил внутрь. «Отлично проделано, сумасшедший ублюдок. Отлично».

Почти все люди Панга, попрошайки, воры и грабители собрались у перекошенного склада. Он хромал, проходя мимо них, роняя капли крови, весь в пыли и грязи, но никто не посмел бросить вызов. Лишь широко раскрытыми глазами смотрели на него, похожего скорее на вылезший из-под земли труп.

Глава 12

Выезд за пределы Ли Хенга оказался небогат на события. Шелк сидел на первой телеге с седовласым ветераном-разведчиком по имени Буэлл, постоянно державшем за щекой комок из каких-то богами забытых листьев и смолы. Привычка окрасила его зубы в коричневый цвет. Вереницу десяти повозок сопровождала колонна в двадцать пехотинцев под командой юного лейтенанта Венаралана.

Будучи представителем Защитницы, Шелк стал официальным главой экспедиции. Однако не принимал участия в повседневной организации и управлении поездом, предоставив это Буэллу. Он лишь сидел, закутавшись в плащ и вытянув ноги, заслонив от солнца лицо широкополой шляпой, и дремал.

Понятное дело, уроженцы Ли Хенга, и солдаты и разведчики, сильно беспокоились самой необходимостью покинуть стены и странствовать по северным равнинам. Шелк понимал: невзирая на заверения Защитницы, мало кто верил, что он сможет защитить их от нападения хищного зверя-человека. Он не винил них за маловерие, ибо сам не верил в свою способность оборонять колонну от Рилландараса. Нет, он возлагал всю надежду на преданность зверя Шелменат – ведь тот сам клялся в этом. Да, такую убежденность он хорошо понимал...

Итак, маг изображал полнейшее спокойствие и всячески внушал – прежде всего самому себе – уверенность в готовности защитить мужчин и женщин каравана.

Колеса трещали и скрипели, сидение качалось под ним, мулы тянули с завидной резвостью – глаза их были закачены, сияя белками, уши прижимались, ведь повсюду оставался запах зверя-человека. Буэлл лениво полулежал рядом с Шелком, изредка щелкая длинным кнутом и склоняясь набок, чтобы сплюнуть коричневую жижу. Впрочем, жвачка не мешала ему поддерживать беседу.

– Холодна нынче зима, верно? – заметил он и продолжил, не дожидаясь ответа: – Не видел хуже. В городе говорят, будто зиму навели канезские маги. Что скажете? Лично я не думаю. Тогда ж канезцы приморозили бы и своих дятлов, э? Что думаете о нашем рыжем лейтенантике? Я зову его Сладкие Щечки! Клянусь, ни разу бритвы не видывал, и вообще словно баба. Да ладно, будь тут сам Седогривый, от зверя не спасешься. То есть, вряд ли мы сможем прыгнуть на мулов и удрать. Верно говорю?

Недовольный темой Шелк чуть повернул голову и поглядел на старика из-под края шляпы. – Не считаешь, что десять телег – слишком оптимистично?

– Нет, господин. Канезцы опустошили склады и амбары, это точно. Но селянам приказывали сделать тайные запасы – схороны и погреба. Они давно задолжали поставки городу, плюс пени за задержку. Ха! Больше боюсь, что проклятые канезцы подожгут нам уши на обратном пути!

Шелк подумал, что скорее сумеет оборонить телеги от кавалерии Кана, нежели от Рилландараса. – Насчет них не беспокойся.

Буэлл подавился смехом и выплюнул бурую жвачку. – Хо-хо! Да уж, эти копейщики такие забавные! – Хохот не унимался до полудня, к вящему раздражению мага.

Сбор фуража проходил по предсказанному, хотя после первой же жалкой кучки хижин Шелку захотелось назвать это не сбором, а грабежом и мародерством. Солдаты Хенга, стершие ноги и промерзшие до костей, радостно разоряли дома и сараи, унося все добро. Потом, в качестве урока не спешившим выполнять приказы, сожгли одну из хижин.

Шелк сидел на передке, положив одну ногу на тормоз, и ощущал себя явно лишним. Он молчал, когда фермеров и их жен принялись бить, требуя указать новые тайники, а также склоняя к оказанию услуг иного рода. Наконец, когда солдаты напились, он с удовольствием метнул взгляд на Венаралана, словно спрашивая: "А что, у нас так много времени?"

Лейтенант, не спешивший выказать власть над подчиненными, взвился и начал выкрикивать приказы, колотя самых непокорных плоскостью клинка. Порядок – если такое слово применимо к сборищу грабителей – был восстановлен, колонна покатилась к следующей деревушке.

Разъяренный крестьянин крикнул вслед: – Мы охотней приняли бы зверя!

Отряд ответил грубыми жестами, бранью и наглым смехом.

Когда все поселки и фермы в пределах двух дней пути были вычищены, колонна направилась назад. Почти все повозки наполнились бочками, ящиками и мешками с ячменем, просом, сухофруктами, копченым и соленым мясом. Разведчики тоже поохотились; весь день они подъезжали и подходили, неся курдюки и ляжки, с уханьем швыряя добычу в фургоны.

Некоторые доложились лейтенанту, тот подошел и оперся о край телеги Шелка. – У нас появилась тень, – сказал он.

Шелк снял шляпу и сел прямее. – Неужели...

Венаралан покачал головой. – Нет, не он. Не зверь. Всадники Багряной Гвардии. Держатся далеко сзади, но разведка заметила их.

– Гмм. Зачем следить за нами? – вскликнул Шелк.

– Не понимаете, что ли? – Венаралан сплюнул.– Ждут появления зверя, вот зачем. Потом набросятся.

Рассерженный Шелк вскочил и оглянулся назад. – Худом клятые ублюдки...

Буэлл снова зашелся смехом. – Вот забава! Почему бы вам не вынуть из штанов пару фокусов?

Шелк сердито поглядел на него. – Так или иначе, – заметил Венаралан, – это не за нами. Остается надеяться, что они останутся неудовлетворенными.

Шелк снова сел, вздохнув и закрывшись краем шляпы от заходящего солнца. Показал на мулов: – Они могли бы бежать быстрее?

– Ну, ежели подгоните... – буркнул Буэлл.

Оставался день пути до города, когда крики донеслись с затянутого закатными лучами востока. Буэлл влез на высокую бочку и вгляделся, закрывая глаза рукой. – Проклятие Жнецу... – пробормотал он.

– Что такое?

– Латная кавалерия. Похожа на канезских копейщиков.

Шелк не мог поверить. – Здесь, на севере?

Буэлл спрыгнул с грохотом, ударил кнутом мулов. – С востока. Наверное, дозоры охраняли торговый тракт. Заметили нас. – Он яростно заработал кнутом; мулы жалобно кричали, но Шелк не заметил прибавки скорости – хотя разницы было бы мало.

– Не нужно, – заметил он.

Буэлл плюнул и разочарованно зарычал. Венаралан подскакал к ним. – Окружить повозки и телеги, – приказал он.

Шелк следил за колонной – яркие кольчуги сверкали и переливались на солнце, развевались длинные знамена. Ему пришла на ум идея. – Нет, – сказал маг. – Оставайтесь в строю.

Юный лейтенант раззявил рот. – Это же самоубийство! Нужно обороняться.

– Хочу, чтобы они налетели на нас.

– Будет резня! – Венаралан негодующе махал рукой. – При всем уважении, не вы сейчас командуете.

Шелк встал в телеге, щурясь и глядя вдаль над плечом лейтенанта. – При всем уважении, я представитель Защитницы, я и командую.

– Пусть выпустит свой болт, – буркнул Буэлл. – Ставлю десять кругляшей, что он уронит их в грязь.

Юный лейтенант мрачно глянул на возчика. – Никто из нас не доживет до конца спора, – крикнул он и ускакал, приказывая: – Готовить арбалеты!

Шелк встал устойчивее. Телега тряслась и подскакивала на травяных кочках. Сбросив широкополую шляпу, он принялся призывать Садок. – Ты точно поставишь на меня десять кругляшей? – спросил он у Буэлла.

Старый разведчик сунул за щеку больше травы и ухмыльнулся: – Не-а. Уже тошно от ваших хвастливых речей.

– Благодарю за поддержку.

– Завсегда обращайтесь. – Буэлл вытащил из-под сиденья короткий охотничий лук и приготовил колчан.

Шелк погрузился в себя, но не ради знакомого и легкого доступа на путь Тюра. Он искал далеко за пределами привычной территории, жаждая проблеска высот Лиосана или Тюрлана, как иногда именуют этот источник. Там, если бы у него получилось достучаться, таилось могущества больше, нежели сейчас было нужно. Лишь бы не уничтожить самого себя в попытках призыва...

Одним глазом он следил за конниками: те перешли в галоп, опуская копья. Он понимал – всадники промчатся мимо поезда, и каждый успеет нанести удар. Нужно застать их в тесном строю, но как можно ближе.

– Маг... – тревожно воскликнул Буэлл, – теряешь время...

– Скоро... – пробормотал он, уперев пальцы в лоб. «Боги! Осмелюсь ли я? Что случится? Сгорю, как было со многими глупцами, слишком далеко ушедшими в Садки? Что ж, смерть есть смерть...»