Текст книги "Граница Света"

Автор книги: Камилла Агаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Глава 39

Садри снял пистолет с предохранителя и взвел курок.

– Постучи, – тихо кинул он своему помощнику, указывая взглядом на дверь.

Дженкинс постучал, однако из квартиры не донеслось ни звука. Он постучал снова, но, как и прежде, безрезультатно.

– Мистер Голдфилд, вам посылка! – выкрикнул он.

Тишина.

– Голдфилд! – не выдержал Садри. – Открывай! Прятаться бесполезно!

Никакого ответа не последовало.

– С меня хватит! – Рино со злостью выпустил несколько пуль в замок и пинком ноги распахнул дверь.

Войдя в квартиру Гарри, они огляделись.

– Ничего себе, – присвистнул Майкл. – Ну и хаос!

– Хозяин отличается любовью к порядку, – съязвил Садри. – Так, что у нас тут? – он подошел к столу с компьютером. – В этом надо будет покопаться.

В это время Дженкинс медленно обводил взглядом книжные полки.

– Сэр, посмотрите сюда. Такое впечатление, что этот Голдфилд изучал все науки на свете! – воскликнул он. – Здесь и история, и физика, и высшая математика, и программирование, и основы квантового вычисления. Когда он все это успевал?

Рино подошел к нему и пробежал глазами по названиям книг.

– Видно, у него было много свободного времени, – произнес он.

– Смотрите, здесь очень много книг, посвященных изучению пространства и времени. Вот, взгляните, – Майкл снял с полки одно из изданий и показал боссу. – Кротовые норы.

– Кротовые норы, – тихо повторил Садри. – Он изучает возможность передвижения во времени – это интересно.

Он прошел к следующему стеллажу, заваленному исписанными тетрадями и блокнотами.

– Ну-ка, – надев перчатки, Рино взял первую попавшуюся тетрадь и перелистал ее.

Заметив замешательство на его лице, Дженкинс приблизился и взглянул туда же, куда и он.

– Что это? – осторожно спросил он.

– А как ты думаешь? – победоносным голосом спросил федеральный агент. – На что похоже? – он показал ему тетрадь.

– На древнегреческий алфавит, – тихо проговорил Майк.

– Правильно, – улыбнулся Рино. – Как ты думаешь, многие ли в Нью-Йорке используют столь необычный метод записывания собственных мыслей?

Его помощник не ответил.

– Сомневаюсь, что такие вообще найдутся, исключая конечно Гарри, – заключил Садри и швырнул тетрадь обратно на полку. – Посмотрим, что здесь, – он вытащил следующий потрепанный блокнот. – Боже! Сколько же этому лет?! Майки, здесь все надо будет отправить на экспертизу.

– Да, сэр, – Дженкинс кивнул.

Рино аккуратно вернул блокнот на место. В это время его взгляд упал на сейф, стоявший в углу комнаты.

– Откройте его, – он сделал знак двум сопровождавшим их агентам.

Те кивнули, и один из них достал из кармана маленький декодер. Минут двадцать они провозились с шифром, но в конце замок все равно поддался, и Садри медленным движением открыл дверцу. При виде содержимого сейфа, Дженкинс, стоявший у него за спиной, невольно ахнул.

– Сэр, – проговорил он, – сэр, это все – контрабанда?

– Нет, – Рино покачал головой. – Это все – собственность Гарри Голдфилда.

Он подвинул стул и сел перед сейфом. Его рука осторожно потянулась к массивному шейному украшению, лежавшему на дне. Вытащив его на свет, Садри несколько минут рассматривал найденную драгоценность. Затем он аккуратно отложил ее и достал следующую вещь.

– Мда-а, – произнес он наконец. – Да тут антиквариата на миллионы долларов. Майк, – он посмотрел на помощника. – Свяжись с экспертом – нам надо, чтобы он все это посмотрел.

Дженкинс кивнул.

– Хотя… – Садри повертел в руках один из широких золотых браслетов. – Я и так уже знаю, кому это принадлежало.

Его взгляд был прикован к греческим буквам, выгравированным на золоте и обозначающим только одно слово: «Александрос».

* * *

Дэвид приоткрыл дверь в комнату с серверами и посмотрел на Голдфилда, который сидел за столом перед монитором своего компьютера, уронив голову на руки. С первого же взгляда Миллс понял, что его друг спал.

– Гарри, – приблизившись, ученый положил руку ему плечо. – Гарри.

Проснувшись, Голдфилд вздрогнул и выпрямился.

– А, это ты…

– Извини, что разбудил, – Миллс сел рядом с ним.

– Ничего, – сонно отозвался он. – Все равно пора было просыпаться. А который час?

– Уже почти восемь.

– Восемь… – в замешательстве повторил Гарри. – Подожди, – он откинулся на спинку стула. – Я когда пришел совсем забыл тебя спросить: ты разве не ходил сегодня на работу?

– В нашей лаборатории небольшие технические неполадки, и мы закрылись на несколько дней.

– А-а, – протянул он. – Понятно.

– Вообще-то, если ты не против, я хотел уйти домой.

– Да, конечно, – Голдфилд кивнул. – Иди, – он взял его за руку. – Спасибо тебе.

– За что?

– За все. За то, что терпишь меня.

– Да, ладно, – Дэвид похлопал его по плечу, вставая. – Ты останешься здесь?

Гарри ответил не сразу.

– Не думаю, – признался он через минуту. – Я… я хочу увидеть Лилиан.

– Тогда не теряй времени, – посоветовал Миллс. – Иди к ней.

Голдфилд посмотрел на него и, поймав его теплый улыбающийся взгляд, тоже невольно улыбнулся.

– Ты прав, – он поднялся. – Не буду терять время.

* * *

Увидев Гарри на пороге своей квартиры, Лилиан улыбнулась.

– Привет, – смущенно поздоровался он.

– Привет, – она открыла перед ним дверь. – Проходи.

– Спасибо.

Голдфилд вошел и остановился.

– Располагайся, – Тревис указала ему на диван в гостиной.

Он в нерешительности прошел в комнату и опустился на указанное место.

– Ничего, что я… что я пришел без приглашения? – запинаясь спросил он.

– Ничего, – Лилиан села рядом с ним. – Гарри, ты что, выпил? От тебя виски пахнет за километр!

– Да, – простонал Голдфилд. – Заказал зачем-то эту дрянь вместо вина! Знаешь, я бы не пришел, чтобы не надоедать тебе… мог бы остаться в своем, так сказать, убежище… Но потом… я просто понял, что не хочу оставаться там совершенно один…. И… мне хотелось увидеть тебя… Ты ведь меня не прогонишь?

Он с мольбою посмотрел на нее.

– Куда же я тебя прогоню, такого пьяного и измученного? – она с нежностью провела ладонью по его щеке.

– Прости, я надеялся, что протрезвею, – признался он. – Кажется не получилось. Представляешь, я сегодня уснул, сидя за компьютером. Не знаю, что со мной творится. Такого раньше никогда не было.

– Ты просто устал, – успокоила его Лилиан. – Тебе надо отдохнуть и расслабиться.

– Наверно ты права, – Голдфилд кивнул. – Можно принять у тебя душ?

– Конечно. Я сейчас принесу тебе полотенце.

Она встала и прошла в спальню. Оставшись в одиночестве, Гарри откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза. В очередной раз он поймал себя на мысли о том, что только рядом с Лилиан ему теперь уютно и спокойно. Идя к ней в квартиру, он словно шел к себе домой. За долгие годы одиночества и скитаний Гарри уже давно забыл, каково это, иметь дом, каково это знать, что есть место, где его всегда ждут, и что бы он не сделал, его поймут и примут.

– Кажется, ты вот-вот снова уснешь, – склонившись над ним, Лилиан провела пальцем по его чуть вздернутому носу.

Открыв глаза, он улыбнулся и, не сдержавшись, привлек ее к себе. Отбросив в сторону полотенце, которое она держала в руке, она обвила руками его шею и прильнула губами к его губам. Несколько минут они целовались, пока она мягко не отстранила его.

– Тебе пора в душ, – прошептала она. – А я приготовлю что-нибудь поесть. Ты голоден?

– Умираю с голоду, – кивнул Гарри. – А где твоя кузина?

– Грызет гранит науки в своей комнате.

– Надо бы зайти поздороваться…

– Я скажу ей, что ты у нас.

Тревис встала с его колен и скрылась в коридоре. Прихватив полотенце, он пошел вслед за ней. Когда Гарри вышел из душа, обе девушки уже ждали его на кухне.

– Привет, – Кэтрин дружелюбно улыбнулась, увидев его.

– Привет, – отозвался Голдфилд, поправляя на себе халат. – Кстати, – он посмотрел на Лилиан, – откуда у вас дома мужская одежда?

– Это папин халат, – рассмеялась Кэти. – В прошлом году они с мамой гостили у нас, и кое-какие вещи остались. А тебе он идет.

– Спасибо, – Гарри собрал на затылке мокрые волосы. – Надеюсь, твой папа не против, что я его ношу?

– Не думаю, что он будет против, – отозвалась Лилиан, улыбаясь и ловя на себе хитрый взгляд кузины. – Угощайся, – она положила ему на тарелку немного салата.

– А чем занимаются твои родители? – спросил он Кэтрин, берясь за вилку.

– Мой отец владеет небольшой фирмой по продаже автомобилей, а мама – художник.

– А ты…

– А я учусь на психолога.

– У-у-у, – протянул он. – Рискую стать наглядным пособием для изучения психов.

– Нет, – Кэти рассмеялась. – Не бойся, я не стану искать в тебе никаких симптомов психических расстройств.

– Ей для этого и меня достаточно, – подмигнула Лилиан.

– Да? Ну, тогда я могу быть спокоен, – Гарри уверенно расправлялся с салатом. – Если честно, я однажды уже беседовал с психиатром. Не самое приятное ощущение, когда тебя сверлят взглядом, словно рентгеном.

– Ты беседовал с психиатром? – переспросила Кэтрин. – Зачем?

– Затем, что господину Рино Садри взбрело в голову, что я сумасшедший.

– Это тот самый агент, что приходил к нам сегодня? – она посмотрела на Лилиан.

– Да, – та кивнула в ответ.

– Он приходил сюда? – Гарри перевел тревожный взгляд на Тревис.

– Приходил, – она вздохнула. – Жареную курицу будешь?

– Буду, – он кивнул. – И что ему понадобилось?

– Узнать, зачем я тебе помогаю.

– И что ты сказала?

– Наплела какую-то чушь. Уже сама не помню. Но тебе повезло, что программа на сервере не оказалась… Ну, ты сам знаешь чем. – Лилиан положила ему на тарелку несколько кусочков курятины. – Как насчет овощей?

– Не откажусь.

Голдфилд придвинул к себе тарелку, наполненную Лилиан, и с минуту в раздумье смотрел на нее.

– Да, повезло, – проговорил он наконец и принялся за ужин. – Ты сама готовишь?

– Когда успеваю. Иногда Кэти подменяет меня в этом деле.

– Я не в курсе ваших дел с ФБР, – произнесла Кэтрин, хранившая молчание все это время. – Но мне все это не нравится.

– Детка, не переживай, – поспешила успокоить ее Лилиан. – Эту проблему мы как-нибудь решим.

– Решим. Конечно решим, – Гарри вздохнул. – Знаешь, о чем я сейчас подумал? – он посмотрел на Тревис. – Насколько же домашняя еда вкуснее всего того, чем я обычно питаюсь в закусочных и ресторанах. Смотри, ты меня избалуешь.

– Ничего, – отмахнулась она. – Я согласна готовить для тебя столько, сколько ты захочешь.

– Ловлю тебя на слове, – на его лице заиграла довольная улыбка.

– Ладно, ребята, – Кэтрин отодвинула от себя пустую тарелку. – Мне с вами конечно очень хорошо, но завтра у меня тест. Поэтому с вашего разрешения, я удаляюсь.

– Иди, – кивнула ей кузина. – Я сама помою посуду.

Оставшись наедине с Лилиан, Гарри напряженно посмотрел на нее.

– Что еще он от тебя хотел? – спросил он, намекая на Садри.

– Пытался убедить меня в том, что… – она осеклась. – Гарри, он знает, кто ты и пытался мне это доказать.

– Знает? – недоверчиво переспросил он.

– Во всяком случае, догадывается и намерен настаивать на своем, – она встала и начала собирать со стола пустые тарелки.

– Но откуда ему стало об этом известно?

– Метрополитен Музей, – объяснила Лилиан. – А потом он просто сопоставил факты.

– Значит, он знает, кто я, – задумчиво проговорил Голдфилд. – И в квартиру мою он тоже уже наверняка наведался.

– Можешь в этом не сомневаться. Садри может что-нибудь там найти?

– Может, – Гарри вздохнул. – И он найдет там то, что ищет.

– Что же делать? – Лилиан присела на стул рядом с ним.

– Пойдем спать, – он провел рукою по ее волосам. – Я не хочу, чтобы ты думала об этом.

– Я не могу об этом не думать, – он приложила его ладонь к губам. – Я не могу не переживать за тебя.

– Малыш, – прошептал он, придвигаясь к ней. – Я решу проблему по имени Рино Садри – вот увидишь! А теперь пошли спать.

Лилиан улыбнулась, понимая, что больше не может сопротивляться его взгляду.

– Мне надо помыть посуду, – слабо возразила она.

– Ладно, – он облизнул губы. – Тогда я тебе в этом помогу.

Глава 40

Рино Садри с видом полководца-завоевателя просматривал отчеты, лежавшие у него на столе. Сидевший в кресле напротив его помощник был белым, как полотно.

– Сэр, я не понимаю… не понимаю… – бормотал он.

– Зато я все понимаю, – победоносным тоном произнес Садри, не отрывая глаз от бумаг. – Так, что у нас тут?.. Ага! Язык, на котором были сделаны записи в тетрадях действительно древнегреческий. Прекрасно! Майки, можешь себе представить программиста, который ведет дневник на этом языке?

– Нет, – Дженкинс сокрушенно вздохнул.

– Слушай, а может это новый язык программирования?! – съязвил Рино. – Этакий греко-македоно-ориентированный, а?

Молодой агент хранил молчание.

– Понятно, – продолжал Садри. – Кстати, наш лингвист уже работает над всеми этими записями, так что скоро мы узнаем, о чем это писал наш друг Гарри… Ладно, пошли дальше. Некоторым блокнотам более двухсот лет, а сделаны они все тем же почерком, правда уже на более современных языках: французском, итальянском и так далее… Майкл?

Дженкинс поднял на него глаза.

– В каком году, ты говорил, родился Гарри Голдфилд?

– В тысяча девятьсот семьдесят шестом, – молодой агент сглотнул ком в горле.

– Я тоже так думал, – Рино кивнул. – Но мы ошиблись! И теперь, боюсь, одному Богу известно, сколько на самом деле лет этому типу.

– Сэр, но такого не может быть! – Майк едва не заплакал.

– Знаю, но в данном случае нам придется абстрагироваться от всего реального, – Садри взял в руки следующий отчет. – Наш эксперт осмотрел все ценности, найденные в сейфе Голдфилда, и заключил, что все они подлинные и принадлежат эпохе Александра Македонского, в частности браслеты царя, его шейные украшения и перстни, – он отложил бумагу. – Я лично проверил каждую вещь, это не контрабанда. Человечество вообще понятия не имело о том, что эти драгоценности сохранились. Ирония судьбы, Майки. Мы даже не можем обвинить Голдфилда в воровстве. Как близкий друг Александра и его хилиарх, Гефестион – законный наследник всех этих богатств.

– Значит, вы все-таки думаете, что он – Гефестион? – со страхом спросил Дженкинс.

– Я в этом уверен, – Рино скрестил руки на груди.

– И что вы собираетесь делать?

– Доложу обо всем начальству, – федеральный агент начал собирать документы со стола.

– А если вам не поверят?

– Что значит, не поверят? – Садри раздраженно посмотрел на помощника. – Как можно не поверить фактам?!

– Но сэр, признайте, не так уж легко согласиться с тем, что человек, который должен был умереть в третьем веке до нашей эры, жив до сих пор. Как вы можете это объяснить?

Рино ответил не сразу.

– Пока никак, – признался он, наконец. – Но я найду ответ и на этот вопрос. Сейчас нам нужно найти Голдфилда и как следует его допросить.

– Думаете, он во всем сознается? – с сомнением спросил Дженкинс.

– Если не сознается, – Садри поднялся, – то мы должны заставить его это сделать.

Сложив все бумаги в папку, он вышел из кабинета и пошел вдоль ярко освещенного коридора. Остановившись перед лифтом и нажав кнопку вызова, он в очередной раз пробежался глазами по бумагам, лежавшим в папке, и остался доволен. Наконец лифт подъехал, и, войдя в кабину, агент нажал номер этажа, где располагался центральный аппарат управления ФБР.

Директор Бюро встретил его холодным скептическим взглядом.

– Присаживайся, – он указал Рино на кресло. – До меня доходят слухи о том, что ты сделал какое-то невероятное открытие. Это правда?

– Почти, – Садри кивнул. – Я хочу, чтобы вы взглянули вот на это.

Он протянул ему папку с отчетами. Директор Бюро взял документы и внимательно просмотрел каждый из них.

– И что? – он поднял взгляд на агента, отложив папку. – Что все это значит?

– Сэр, это значит, что мы имеем дело с очень необычным человеком, – Рино скрестил руки на груди.

– С Гефестионом? – усмехнулся его босс.

– Да, – отчеканил Садри, – и у меня есть на это все доказательства.

– Рино, это сущий бред! – воскликнул директор. – Ты же не хочешь убедить меня в том, что один из приспешников Александра жив до сих пор?!

– Это не просто один из его приспешников. Это его хилиарх, самый близкий и доверенный человек и…

– Все, все, все! – перебил его босс. – Хватит с меня званий и достоинств! Все это я уже слышал и я по-прежнему считаю, что подобное невозможно.

– Но, сэр! – не выдержал Садри. – Как же тогда объяснить все это?!

Он указал на папку с отчетами.

– Рино, – спокойным голосом проговорил директор Бюро. – Я абсолютно уверен, что всему этому можно найти рациональное объяснение. И поверь, как только ты снимешь с себя розовые очки своих фантастических догадок, ты его найдешь.

– Как вы можете отмахиваться от фактов?! – Садри казалось, что он вот-вот взорвется от негодования. – Вы не вправе игнорировать все эти сведения!

– Я не отмахиваюсь от фактов, – возразил его босс, – и ничего не игнорирую. Я просто отказываюсь верить в то, что в Нью-Йорке живет человек, которому больше двух тысяч лет!

– А как же драгоценности, найденные в его сейфе?! Как же язык, на котором он делает записи?! А его посещения музея и простаивание перед статуей Александра?!

– Рино, у парня не все порядке с головой…

– Я тоже так думал! – федеральный агент вскочил на ноги. – Я даже приглашал психоаналитика, чтобы он побеседовал с ним, но врач сказал, что у Голдфилда нет никаких серьезных отклонений, кроме неврастении!

– Это еще ничего не значит…

– Тогда что это значит?! – Садри оперся руками на стол директора.

Его босс с минуту молчал.

– Рино, ты умный парень, – проговорил он наконец. – Я уверен, что ты найдешь ответы на все эти вопросы. И… забудь о Гефестионе.

– Значит, вы мне не верите? – агент обессилено опустился обратно в кресле. – И все доказательства, что я вам представил, тоже для вас ничего не значат?

Директор Бюро тяжело вздохнул.

– Я не могу верить в сказки, Садри, – он покачал головой. – Я разумный человек.

– Хорошо, – агент кивнул. – Сейчас специалист по древнегреческому языку переводит все записи Голдфилда. Думаю, когда он закончит, я смогу представить вам более веские доказательства.

Он встал и, забрав со стола директора Бюро папку с отчетами, быстрым шагом направился к двери. Выйдя в коридор, он подошел к окну и долго стоял, силясь совладать с гневом, раздирающим его на части. «Ничего! – мысленно повторял про себя Рино. – Ничего! Рано или поздно, но они поймут, что я прав. Только вот жаль, что пока они будут во всем разбираться, проклятый Голдфилд может улизнуть. Нет, этого нельзя допустить!» Понимая, что каждая минута на счету, Садри прошел к лифту и спустился в лабораторию.

– Привет, ребята, – поздоровался он с работавшими там агентами. – Ну, как у нас тут дела?

Он подошел к столу, на котором стоял компьютер, изъятый из квартиры Гарри.

– Если честно, сэр, то пока не очень, – признался один из сотрудников.

– Это почему?

– Компьютер, сэр… Мы никак не можем с ним справиться, – молодой агент смущенно опустил глаза.

– Алан, – Садри скептически посмотрел на него. – Насколько я знаю, ты справлялся и не с такими машинами. В чем проблема с этим компьютером?

– Он сам – одна большая проблема, – признался агент. – Он… говорящий!

– Кто говорящий? – не понял Рино.

– Он, – Алан указал глазами на компьютер. – То есть, она.

Ощущая, что его вот-вот снова загонят в очередной тупик, Садри сел за стол и нажал на системном блоке кнопку включения. Монитор вспыхнул темно-синим цветом, и раздался механический женский голос.

– Добрый день, сэр.

Рино оторопело посмотрел на компьютер.

– Добрый день, – машинально ответил он.

– Чтобы войти в систему, вам понадобится ввести пароль, – продолжал голос. – Пожалуйста, введите пароль.

Садри повернулся и окинул взглядом агентов, стоявших у него за спиной.

– Что это?! – шепотом спросил он.

– Я же вам говорил, – Алан пожал плечами. – Хренова виртуальная реальность, доведенная до уровня автономного мозга. Извините, – он смутился из-за произнесенного в присутствии начальства ругательства.

– Ничего, – Рино снова посмотрел на монитор. – А в какую систему я могу войти введя пароль? – обратился он к компьютеру.

– Вам виднее, сэр, – казалось механический голос насмехался над ним.

– Так, – протянул Садри. – Похоже, компьютер – такой же умник, как и его хозяин. Ладно.

Он придвинул к себе клавиатуру и набрал слово «Гефестион».

– Пароль неправильный, – отозвалась машина.

Садри попытался снова и набрал «Александр».

– Пароль неправильный, – послышался ответ.

Рино напряг мозги, чтобы сообразить, каким именно паролем Голдфилд мог снабдить свой компьютер. Неожиданно у него в голове мелькнула догадка. Он вспомнил, что еще при попытке дешифровать «Гефестиона 13» они потерпели полный провал, так как программа не принимала ни один из обычно применяемых символов. Ну, конечно! Обычные латинские буквы или цифры здесь подойти не могли!

Садри потянулся к телефону и набрал внутренний номер своего помощника.

– Майк, принеси мне в лабораторию одну из тетрадей на греческом языке и побыстрее, – скомандовал он.

– Уже несу, – отозвался тот.

Через пять минут Дженкинс был уже в лаборатории.

– Вот, сэр, – он протянул боссу тетрадь. – Я взял ее у лингвиста.

– Хорошо, – Садри начал переворачивать один лист за другим. – Как на греческом будет имя «Александр»?

– Александрос, если не ошибаюсь, – ответил Майк.

– Хорошо. А как пишется имя «Александрос»?

– Не знаю, – сознался Дженкинс.

– А вот так, – его босс указал ему на одну из строчек, выведенных аккуратным красивым почерком. – Так оно и пишется. А теперь, – он придвинул к себе клавиатуру компьютера, – мы изменим обычные символы на древнегреческие…

Рино выбрал нужный шрифт и вписал предполагаемый пароль.

– А вот сейчас мы посмотрим, – он уверенным движением нажал кнопку ввода данных.

Монитор вспыхнул и засветился гаммой темных оттенков.

– Добро пожаловать в систему, – раздался механический голос.

– Спасибо, – на лице Садри заиграла победная улыбка. – Мерзавец Голдфилд на редкость предсказуем! – воскликнул он. – Это его и погубит.