Текст книги "Идти туда, где ты (СИ)"
Автор книги: Jk Светлая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
Но вместе с тем, чего-то ему всегда недоставало. Его энергия била через край. Ему хотелось всего и сразу. И вечный поиск острых ощущений пока еще не обременял.
Восемь девчонок за семь дней? Легко!
Травку покурить с пацанами? Пожалуйста!
Зачет сдать после ночи в клубе? Тоже еще проблема!
С парашютом сигануть? Да уже в пути!
В общем-то, он уже года три как прыгал. Стаж имелся.
Когда-то в туристский клуб «SKY» его привел Никита Логинов. Из всего многообразия предлагаемых услуг Илья перепробовал, кажется, почти все. От сплавов по реке и дурацких походов с «завтраком туриста» в рюкзаке до самостоятельного управления самолетом. Но больше всего любил прыжки с парашютом. И ради этого до сих пор частенько, насколько это было возможно с его занятостью и количеством увлечений, наведывался в клуб.
Сентябрьский выходной день не стал исключением. К одиннадцати нужно было явиться в «SKY», оплатить все плюшки и погрузить себя вместе с группой в автобус. Ник, в кои-то веки, воздержался, но это отнюдь не было поводом, чтобы воздержаться самому.
К назначенному времени Илья, ввиду пробок, естественно опоздал.
Влетел в холл в начале первого, озираясь по сторонам в поисках знакомых – в этих поездках всегда встречался кто-то, кто уже прыгал с ним раньше. Нужно было только присмотреться.
Холл был пуст, если не считать нескольких человек средней вшивости (явно из тех, кто предпочитает впечатления подешевле) и девчонки, сидевшей на диванчике и уставившейся в книгу. У ног ее валялся огромный походный рюкзак – знакомое зрелище для опытного Макарова. О его содержимом («завтраке туриста» и спальном мешке) он имел определенное представление. А вот книга озадачивала.
Правда, ровно до того момента, пока он не разглядел девчонкиного лица. И сам обалдел от привалившего счастья.
Через мгновение диванчик скрипнул под его весом, и Макаров громко произнес:
– Я же говорил! А ты мне не верила!
Сначала она хлопнула книгой, потом ресницами. А когда снова взглянула на него, поморщилась.
– Я все же надеялась, что вы – галлюцинация. -Да прям! Парашютисты уехали, не знаешь?
– Уехали. Минут пятнадцать назад.
– Беда! -совсем без сожаления констатировал Илья. -А ваша группа когда и куда отправляется?
– В Сиверское, – Алиса глянула на часы и добавила: – Скоро уже.
– Жалко... Может, ну его? – подмигнул он ей.
– В смысле?
–Да без смысла. Погуляем где-нибудь. Познакомимся по-нормальному
– Зачем?
– Ну а зачем люди вообще знакомятся? – расплылся в улыбке Макаров. – Я, между прочим, правда тебя увидеть еще хотел.
–А я– нет, – отрезала Алиса.
Илья снова посмотрел на нее. Нахмуренные темные брови, глаза – определенно сердитые. Рот сурово сжат. И вдруг подумал, что очень хотел бы поцеловать этот рот. Просто так – тоже без причины. Разве нужна тому причина?
Наверное, взгляд его действительно изменился. Стал настойчивым и почти обжигающим. И касался он ее губ так, что она не могла этого не почувствовать.
– Вот упертая, – тихо проговорил Илья и неожиданно притянул ее к себе.
– Вы что творите? – оторопело вскрикнула она, с силой ударив его по рукам.
– Знакомлюсь, – хохотнул он.
– Хам! – выдала Алиса и влепила ему пощечину.
Щека тут же вспыхнула. И теперь оторопелым видом мог похвастаться Макаров, прижавший к ней ладонь и недоуменно взиравший на эту мелкую драчунью.
– Да я даже не начинал хамить, идиотка! – выдавил он. – Я просто хотел пообщаться. Мы все равно видимся постоянно.
– Нам не о чем общаться. Вы правда не понимаете? – удивилась она.
– Походу, нет...
– Сочувствую.
Макаров никогда не мог пожаловаться на заторможенность реакции, но конкретно сейчас информация о том, что это его отшивают, в мозг начала поступать только после пощечины. Видимо, невербальный контакт послужил нехилым таким стимулятором умственной деятельности, которая до того пребывала в неге и блаженстве востребованности у женского племени собственного обладателя как представителя особи в штанах.
Но стимуляция мыслительного процесса в голове -тоже вопрос времени. Потому несколько секунд Илья тупо рассматривал сердитую девушку перед собой, пока, наконец, не выдал:
– Охренеть! Себе сочувствуй!
– Да я и сочувствую, – не осталась она в долгу, – уже в который раз. А с тех пор, как вы уселись на этот диван, особенно.
– Тебе сколько лет, что ты такая дикая?
– Прикольно! – засмеялась Алиса.
– Ага, прикольно! Ты только от меня так шарахаешься или от всех?
– Вот! Наконец-то вы поняли. Теперь все? А то мне пора.
Стоило признать. Отшила она его красиво. Но в данный момент он был недостаточно спокоен, чтобы об этом думать. Потому попросту вскочил с дивана, еще раз глянул на нее и выдал: -Удачного похода!
– Большое спасибо!
– Да не за что! Обращайся! До встречи! – гавкнул он и вылетел из клуба.
Только оказавшись в машине, перевел дух, подумал о том, что чисто гипотетически можно прямо на аэродром махнуть и на месте о прыжке договариваться. Выпустить пар, так сказать. А потом отпустило. Расхохотался, врубил радио и закурил. Наблюдал из авто, как начинает накрапывать дождь, ударяясь каплями воды о лобовое стекло. Дворников не включал. Боковое окошко держал приоткрытым. И смотрел, как из клуба вывалила группа туристов с рюкзаками. Вышла и Алиса. В дурацком необъятном синем дождевике. Как она тащила свою поклажу – хрен его. Но то, что в этих руках достаточно силы, чтобы долбануть по чем зря какого-нибудь бородача с гитарой в необъятном свитере, если тот начнет приставать, он не сомневался. И уже сочувствовал бородачу.
Игра
***
Самое дурацкое время суток – утро. Когда нужно выползать из постели, идти туда, куда не хочешь идти, и делать то, что не хочешь делать. Правда, при наилучшем раскладе утро может быть пятничным. Заряд бодрости, конечно, не очень высок. Зато высок боевой дух. А к вечеру и бодрость появится как по щучьему велению.
Видимо, функционировать в этот конкретный день недели организму значительно проще, чем в любой другой.
Но если вдуматься, в свои почти двадцать три года Никита Логинов имел не самую худшую жизненную позицию. Разумеется, не в смысле убеждений, а в смысле, что не раком, но вполне себе верхом. Возможно, ввиду собственной самодостаточности. Многие ли и на склоне лет могут похвастаться последним?
Логинов мог.
Он вообще многое мог.
Мог вставать в любой из дней недели вполне себе бодрячком.
Мог испытывать увлеченность тем, чем приходилось заниматься на работе (ныне он числился и.о. начальника отдела анализа и прогнозирования в наибанальнейшей, но не последней судостроительной компании).
Мог не считать себя не на своем месте, или, тем паче, попавшим туда незаслуженно, пусть и по протекции. Мозгами в его семье все были наделены не последними.
Мог жить так, как хотелось ему, не испытывая влияния извне.
И мог позволить себе свободу общаться с теми людьми, что ему приятны, вне зависимости от престижа, моды и кошельков.
У него была такая возможность. Как возможность принимать душ и не ездить на работу в общественном транспорте. В порядке вещей.
Утро пятницы ничем не отличалось от любого другого. Самое обыкновенное утро с чашкой чая (кофе Логинов не любил), трещанием телевизора на кухне и звонком Ильи Макарова, который, кажется, проснулся посреди первой пары и решил: «а не позвонить ли мне братику?» Во всяком случае, именно такое впечатление его звонок и производил. Макарову срочно понадобилось выяснить, явится ли Ник к нему в этот вечер на новоселье («не нуди, я знаю, что слово пошлое, но все наши будут») с перспективой рвануть куда-то на выходные.
Вечера и дни в компании Ильи – это бесконечный и непрекращающийся движ. Об этом знали все окружающие. Начать они могли в клубе с коктейля, а закончить где-нибудь в Задрищенске, кормя собой комаров посреди озера, в котором за каким-то хреном пытались выловить сома, если не в аэропорту Таллинна имени Леннарта Мэри (но туда добирались только счастливые обладатели загранпаспортов и мультивизы). Фантазия Макарова была неутомима. А его талант быть предводителем – блестящ.
Логинов же никогда не претендовал на лидерство, потому что место лидера было занято Ильей. Это не зависело от возраста – это ни от чего не зависело. Воспринимались они равно, но в каком-то смысле Никита всегда был двоюродным братом Ильи. И абсолютно не тяготился этим. У них была своя партия. И оба играли со всей отдачей. Друзья только наблюдали.
Хотя все чаще Логинов ловил себя на мысли, что начал заигрываться. Во всяком случае, ему самому все это представлялось глупостью. Может быть, повзрослел, наконец?
Отмахавшись от Макарова обещанием обязательно быть, он все-таки отправился на работу. И весь день его мозг был занят чем-то самым прозаичным и полезным, но от этого не менее увлекательным. Он слабо представлял себе, например, Илью-экономиста, хотя окончил тот же факультет, пусть и по другой специальности. Сам же действительно чувствовал себя на своем месте.
После обеда были переговоры с иностранными поставщиками, на которых его обязали присутствовать (и даже не в качестве переводчика, как юзали первые пару месяцев, а вполне по делу, когда разглядели наличие извилин в головном мозге).
А вечером тащился в плотном потоке машин к знакомому уже дому в Кузнечном переулке. Недавно Макаров привозил показывать, на что не поскупились предки. А скупостью ни отец, ни мать у него никогда не отличались.
Впрочем, и Илья был с подвывертом. Вопреки стойкому ожиданию Логинова увидеть двухэтажные апартаменты, напичканные дорогой мебелью и всеми доступными гаджетами, братан его удивил. Небольшая квартирка со старым балконом, с которого можно было запросто подняться на крышу по пожарной лестнице, впечатлила его с первой минуты и была так не похожа на того Илью Макарова, которого он знал всю жизнь, что в первую минуту Логинов счел все шуткой.
«Тут вид шикарный! – будто смущаясь, сообщил ему Макаров, когда вытащил наверх из пыльной и захламленной после старых жильцов комнаты. – Внутри я все переделаю. Но ты смотри, а!»
Смотреть действительно было на что. Бесконечный рисунок силуэтов крыш, брандмауэров и труб. Четко вырисовывался абрис куполов собора на фоне серо-розового неба. В закатном мареве виделось там что-то эдакое. Ник не знал, каким словом назвать. Илья бы подобрал нужное быстрее. И это тоже не в силу возраста, но определенно в силу характера. Никита не променял бы свою «берлогу» с современной начинкой в Альбе на что-то подобное, но понимал, почему Макаров приволок его сюда.
«Будет, куда девчонок водить!» – хохотнул Логинов.
«А ты что думал!» – рассмеялся Илья.
Потом они до ночи выгребали хлам на па́ру. Вытаскивали старую мебель. И шутя чуть не подрались за кресло-качалку, обнаруженное на кухне. Кофе варили в миске – джезвы не нашлось, но не очень-то и искали. Уехал к себе Логинов уже за полночь.
И прекрасно понимал, что за эти несколько дней едва ли младший брат продвинулся еще хоть немного. Игра в романтика пока что его увлекала. Наиграется и обратится в какую-то ремонтную фирму. Или еще лучше – притащит мать, а та найдет ему армию дизайнеров по интерьеру.
Дверь открыла Нина, периодически заглядывавшая в их компанию из-за Макарова. Парой они никогда не считались, но околачивалась она всегда поблизости – на всякий случай, вдруг и ей перепадет. И если Макаров оказывался на их посиделках один, Нина всегда подсаживалась, отговариваясь от шуток, которые нет-нет, да и кидали знакомые в отсутствии Ильи, фразой: «Типа дружбы между парнем и девушкой не бывает!».
– Много их там уже? – вместо приветствия поинтересовался Логинов.
– Все уже собрались. Ты – последний!
– Даже не сомневался! – хохотнул Ник. – Как тебе обитель Макарыча?
– Бомжацкая нора какая-то, – пожала Нина плечами, – уже брал бы себе приличный лофт.
– И в этом я тоже не сомневался, – подмигнул он ей, наблюдая, как она обиженно поджимает губы, но уже через мгновение на пороге показался Илья и весело похлопал его по плечу.
– Желающие покинуть помещение могут это сделать в любое время, пока дверь открыта! Через пять минут я перестану выпускать из своей норы! – крикнул он в комнату, обернулся к Логинову и добавил: – А кресло я к балкону перетащил. Там теперь можно курить, глушить вискарь и, при желании, играть на скрипке.
– Нахрена?
– Не знаю. Нравится, – обезоруживающе улыбнулся Макаров. И запер дверь. Прошло не пять минут, но он явно был в ударе. – На гитаре тоже можно. Проходи.
Никита зашел в комнату, где собралась многочисленная толпа знакомых лиц, расположившихся в удобных для себя местах: на диване, в креслах, на подоконниках и даже на полу. При ближайшем рассмотрении становилось понятно, что дислокация определялась месторасположением выпивки и закусок.
– Всем привет! Давай сегодня без концертной программы, – обернулся он к Илье, ввалившемуся следом за ним.
– А это как попрет!
– Чтоб Макаров и без концерта? – гоготнул кто-то предположительно из одногруппников, поскольку относился к явным вариативным компонентам в разношерстной компании Ильи. Базовые обычно не менялись, а этого Ник видел впервые.
– Музыкальный центр я пока из дома не перевез, – рассмеялся Илья. – Будем уныло бухать.
– Где ты, а где «уныло», – отозвался Логинов и уселся в пресловутую качалку под балконом.
– Ну, кое-что я все-таки придумал. Жрать чего будешь? Мы тут разрываемся между тайской и японской кухней.
– А стерлядь слабо?
– А не слабо. Но по-прежнему моя очередь, забыл?
– И не надоело же! – хмыкнула Нина, устраиваясь возле шампанского и бутербродов, сооруженных явно кем-то из девчонок.
– А вот тебе азарта не хватает, – буркнул Веник, сидевший поблизости. Веник был почти на десяток лет старше остальных, но его по жизни перло. Из их компании им была не оприходована, пожалуй, что только Нина, но и это считалось вопросом времени. В каком-то смысле Илья со временем имел шансы его переплюнуть.
– И огонька, – добавила Нина, отворачиваясь.
– Если б и забыл – ты бы напомнил, – усмехнулся Никита, но без особенного энтузиазма.
– Ок. Гвоздь программы сейчас выдавать, или когда ты будешь пьяный?
– И где здесь собака порылась? – спросил Логинов, нацепив на лицо невозмутимость.
– Вариант есть. Из разряда «Ник, тебе понравится».
– Ну если понравится – оглашай, хотя жрать и хочется, – захохотал Никита.
– Жрать ты сегодня будешь на заправке. Закажешь хот-дог и колу. И общнешься с девчонкой на кассе. Каково начало? – улыбнулся Илья, чуть сощурившись.
– И где здесь обещанная экзотическая еда? Или она мастер тайского массажа? Нет, она гейша! Если так, то начало мне нравится.
– Нет, – прищелкнул Макаров языком. – Она работница заправки. И экзотическое в ней только имя. Алиса.
– Ахренеть, брат! – скривился Никита. – Прикол в чем?
– Семь за неделю – уже не катит. Одну – но эту. И времени сколько хочешь.
– Она лесбиянка?
– Хуже. Есть подозрение, что целка. Заодно и проверишь.
– Мужики, вы не заигрались? – пискнула со своего стула девчонка из «вариативных» – кто-то привел с собой.
– Нет, – бросил ей в ответ Логинов и снова глянул на брата. – Феодал недоделанный! Ок, мне нравится. Только пожрать дай. Терпеть не могу фаст-фуд.
– Даже если я сейчас закажу в ресторане стерлядь, тебе все равно придется давиться хот-догом. Повод для знакомства.
Веник расхохотался и передал по кругу тарелку с бутерами. Прислушивавшийся к разговору народ реагировал вяло, только посмеивался. Нина, закусив губу, мрачно рассматривала братьев. А Ванька, тоже из «старичков», со знанием дела выдал:
– С целками возни много.
– Угу, – согласился Логинов, – потому сил надо много. Жрать дай, средневековая твоя морда!
– Голодом тебя, что ли, на работе морят? – заржал Илья и скрылся на кухне.
– Я помогу! – пискнула Нина, увязавшись за ним.
Собственно, ее помощь была не последним, в чем он нуждался в данном случае. Ей вообще цены не было в том, что касалось приготовления еды.
Суетясь между столом и холодильником, перекладывая из ресторанных контейнеров еду на тарелки, пока Макаров щипал зелень из пучка, она периодически поглядывала на него, пока тот не выдержал:
– Дыру просмотришь!
– Да прям! – огрызнулась Нина. Голос ее звучал напряженно. – Когда вы уже наиграетесь?
– Когда надоест. Пока весело.
– Она кто?
– Кто? – не понял Макаров.
– Которую ты Нику подсовываешь.
– Я ж сказал. Королева бензоколонки.
– И что она тебе сделала? Бензин в кофе подмешала?
Илья на минуту призадумался, потом решительно сунул пучок зелени под кран, вымыл его и, не отвлекаясь, медленно проговорил:
– Веник прав. Ты слишком серьезно ко всему относишься. Ничего она не сделала.
Нина хмыкнула, несколько минут молча продолжала сервировать тарелки, но не выдержала:
– Ничего? Тогда почему именно она? Где эта заправка?
– На Дороге жизни. И потому что мне пальнуло в голову. Сегодня будет предпоказ. Поедешь?
– Поеду. Посмотрю, что у тебя пальнуло.
– Не нуди, Мышь, тебе не идет.
– Типа ты все про всех знаешь? – с вызовом спросила Нина.
Про нее Илья знал достаточно много, чтобы понимать, что она злится.
Они дружили несколько лет. Его отец, помимо прочего, строил торговые центры. Ее – размещал в них свои парфюмерные магазины. И наверняка оба не возражали бы против того, чтобы детишки общались ближе.
Но в данном случае Илья предпочитал стабильные приятельские отношения.
Он легко пожал плечами и выдал:
– Я знаю, что Логинов сейчас кого-нибудь сожрет! Пошли уже!
Ужин прошел весело. Макаров и Логинов не бухали – впереди было дело. И доехать желательно без происшествий. Желающих тащиться в сторону Всеволожска почти в десять вечера ради нескольких минут, в которые означенную особу по имени Алиса еще фиг увидишь, чтобы не сорвать Нику знакомство, нашлось немного. Кроме заинтересованных Логинова и Макарова, рванули еще Нина, Веник и вариативное тело, которое на момент приезда на АЗС было уже реально просто телом – перебрал, но в поездку сунулся.
Начинался дождь, и дорога становилась скользкой. Осень как-то очень быстро пришла. И сразу холодная, порывистая, злая. Илью это заботило мало. Он гнал по трассе, ухмыляясь себе под нос. И нарочито медленно прокручивал в голове разговор с Ниной на кухне. Вопрос был только один. Он же главный. Что она тебе сделала? Он до сих пор не понимал. И нахрена все это затевает – не понимал тем более.
Может быть, по привычке. Может быть, потому что интересно стало, что она будет делать. Может быть, хотелось ее проучить. Последнее даже наверняка, хотя звучало так глупо и по-детски, что именно от этой мысли невольно отмахивался.
Заправка ярко светилась огнями впереди на трассе, и он сообщил:
– Ну чё, Логинов? Почти приехали!
– А там кроме хот-догов еще что-нибудь водится?
– Девушка со сказочным именем и маффины. Были свежие.
– Сказочным, говоришь… – заржал Никита.
С заднего сиденья, несмотря на не орущую, но громкую музыку в динамиках, донеслось отчетливое хмыканье Нины.
– Сказочным, – подтвердил во всеуслышание Илья, въезжая на заправку. – Кофе мне захватишь?
Логинов вышел из припаркованной машины и, наклонившись в салон, весело сказал:
– Твой кофе не вписывается в мой план.
– Иди уже! – хохотнул Макаров, и Никита хлопнул дверью.
Окинул взглядом заправку. Почувствовал, как ледяной ветер обдал шею, и приподнял воротник. Хмыкнул почти с той же интонацией, что Нина минутой ранее. Не слабо, блин!
И бодро зашагал к магазинчику.
Колокольчики на двери бодро звякнули. Никита вошел внутрь.
Подперев голову рукой, Алиса смотрела в телевизор с выражением лица «каналов много – смотреть нечего». То, что она была именно Алисой, он понял почему-то сразу. Не видя имени на бейджике и без подтверждения от Ильи. Наверное, потому что сразу сообразил, в чем дело. Макарова она отшила. Сытый желудок способствовал мыслительному процессу. «Не слабо», – повторил он про себя и двинулся к прилавку.
– Вечер добрый! Кофе у вас попросить можно?
– Эспрессо, американо? – тут же отозвалась Алиса.
– Черный, крепкий, без сахара.
Она повернулась к кофемашине, та тихонько забулькала. Никита некоторое время наблюдал за ней, будто бы примеряясь. И невольно гадал, сколько ей лет. Видно же, что малая. Восемнадцать хоть точно есть? Малолеток совращать еще не приходилось, а начинать как-то не тянуло.
Пробежался глазами по фигуре. Затянутые в джинсы ноги были длинными, несмотря на невысокий рост. Блузка ей, кажется, слегка великовата, но не так, чтобы это бросалось в глаза. Тоненькая, но вполне оформившаяся. Вряд ли ей светило сильнее округлиться в ближайшее время, но приятными округлостями в нужных местах она уже обзавелась. Логинов снова вернулся к лицу. И стал рассматривать профиль. Лоб крупный. Нос острый. Губы пухлые. Хорошенькая, но какого хрена Макаров к ней прицепился? Не его полета пичужка. Он по другим торчал.
– Вообще-то я кофе редко пью, – зачем-то проговорил Логинов. – И если пью, то сладкий и с молоком.
Алиса не скрывала удивления, когда ставила перед ним заказанный черный без сахара кофе. Но промолчала. Болтать с клиентами об их предпочтениях в напитках не входило в ее обязанности. Однако ее заинтересованность не осталась незамеченной. Никита мягко улыбнулся, придвинул к себе стаканчик, принюхался и заявил:
– Гадость же!
– Зачем заказали?
– Спать за рулем – не лучшая идея. Может, хоть взбодрит.
– Что-то еще?
– Жвачку мятную и… «…хот-дог», – промолвил в его голове голос Ильи. Ник наклонился над прилавком и беспомощно посмотрел на пачки печенья и чипсов. Обреченно вздохнул и послушно добавил: – И хот-дог. Сыра двойную порцию можно?
– Можно, – принялась готовить Алиса.
Рассказывать ей еще и о своей нелюбви к фастфуду он не стал. Достаточно и кофе. Взгляд его скользнул на бейдж на ее блузке. Губы растянулись в улыбку, и он спросил:
– Алиса – Кэрролл или Булычев?
– Толстой.
На мгновение озадачился, перебирая всех Толстых из школьной программы и внеклассного чтения. Потом чуть не хлопнул себя по лбу. Но вслух сказал:
– Вы не рыжая.
– Всегда можно перекраситься, – улыбнулась Алиса.
– Не надо. Вам так хорошо.
– Спасибо, но я и не собиралась.
– И правильно! Забыл попросить. Горчицу не кладите.
– А кетчуп?
– Кетчуп – да, – кивнул он, отпил кофе из стаканчика, поморщился: – А вы завтра работаете?
– Да, – глядя на его скривившееся лицо, Алиса снова улыбнулась. – Зачем себя мучить, а?
– Говорят, помогает… – жалобно сообщил Логинов и рассмеялся: – Черт, налейте мне чаю, а? Чай вы делаете?
– Чай в пакетиках. Гринфилд.
– Сойдет! И сахар!
Спустя несколько минут перед носом Логинова очутились бумажный стаканчик с кипятком, пакетик чая, четыре стика с сахаром и хот-дог. С двойным сыром и без горчицы. Ник с любопытством рассматривал сей скудный натюрморт и вспоминал Макаровские деликатесы. Есть не хотелось совершенно. Тем более это. Он оперся локтем о столешницу и опустил подбородок на кулак. После чего задумчиво сказал:
– Теперь вы знаете, что я люблю чай и не люблю горчицу. Завтра к вам заскочу на обратном пути?
– Это общественное место, – пожала она плечами.
– Это понятно… Но очень хочется узнать, что еще, кроме Толстого.
– В смысле?
– Вы любите – что еще?
– По-вашему, я люблю Толстого?
– Нет?
– У вас нет денег? – рассмеялась Алиса, внимательно разглядывая парня перед собой.
– С чего вы взяли? – еще больше удивился Ник, потянувшись в карман за бумажником и понимая, как глупо, совершенно по-дурацки улыбается. По-настоящему улыбается, потому что вдруг стало весело. Веселее, чем в машине Ильи четвертью часа ранее.
– А зачем вам еще зубы мне заговаривать? Чтобы убежать, не заплатив!
– Я, по-вашему, похож на человека, который может не заплатить? Просто пообщаться с красивой девушкой мне хотеться не может? Сколько там с меня?
– По-моему, вы точно тот человек, который знает много других мест, где пообщаться с девушкой. А я не девушка, я оператор АЗС, – Алиса положила перед ним кассовый чек.
– Ну конечно! – глядя ей в глаза, рассмеялся Ник. – Тогда придется нам с вами встретиться где-нибудь, где вы станете не оператором АЗС, а девушкой. Потому завтра я в любом случае заеду. Вы до которого часа?
– До шести.
– Отлично! Тогда я буду к концу вашей смены. И вечером мы сходим погулять. Если вы, конечно, не имеете ничего против?
– Совершенно ничего, – отозвалась Алиса, захлопывая ящик кассы.
В конце концов, ну съест он еще один хот-дог с чаем. Правда, из рук Таньки – тоже красивой девушки. Потому что смена оператора АЗС Куликовской заканчивается в шесть часов утра.
***
Если идти с зажмуренными глазами в ванную – это как будто ты еще две минуточки спишь. Собственно, Алиса могла бы спать даже больше, чем два часа – законный выходной! Но инструктор Володя, больше которого, кажется, про Ленобласть не знал никто, правдивыми историями и байками вдохновил посетить форт Ино, куда она еще не добиралась.
Для этого надо было принять душ, сделать завтрак себе и маме, которая обязательно проснется, несмотря на то, что Алиса старалась двигаться по квартире как можно тише, и выйти на балкон в попытке угадать сегодняшнюю погоду. Единственный вывод, который смогла сделать Алиса в сплошной темноте двора с редкими глазницами светящихся электричеством окон – утро выдалось прохладным, что было не удивительно. По сезону. Она некоторое время смотрела в светлый, мутный провал неба, застывший над домом и навевавший невнятные мысли о том, что ей чего-то не хватает. Или она что-то забыла. Или не сделала. Но что можно забыть или не сделать в однообразных буднях, заключавшихся в работе и учебе. Виталика она давно не видела – он которую неделю ходил на учебном судне. Мама призывала ему позвонить. Но утром было некогда, днем забывалось обо всем, а вечером становилось катастрофически поздно. Именно так отговаривалась Алиса от мамы. Собственная совесть благополучно спала. Тогда мама затевала любимый разговор о том, что остаться самой – проще простого. И что в Алисином возрасте самое время встречаться с мальчиками, а не просиживать над учебниками. Причем не просто встречаться, а с перспективой: каждая девушка должна выйти замуж, родить ребенка и, кажется, сделать что-то еще. Почему-то в этот самый момент мама забывала, что еще полгода назад самым главным было – получить высшее образование. «Кому должна?» – интересовалась Алиса у мамы. «Хотя бы мне! Зря я тебя растила?» – получала она ответ.
Дочка с улыбкой вздыхала и понимала, как хорошо, что Любовь Михайловна не знает о Никите, который за прошедшие пару недель околачивался на заправке едва ли не ежедневно. Она даже привыкла. Даже что-то рассказала ему о себе, что было ей несвойственно – разговаривать о себе с посторонним совсем парнем. Алиса с улыбкой представляла, что бы уже придумала себе мама. Попытки вспомнить или понять, что же ее беспокоит, оказались безрезультатными, и Алиса вернулась в кухню, когда почувствовала, как сильно продрогла. – А молоко есть? – услышала она за спиной сонный голос.
– Неа. Бутерброд?
– Только небольшой, – вздохнула Любовь Михайловна. – Мне таблетку чтоб не на пустой желудок.
– Поешь нормально. Все равно уже спать не будешь, – Алиса соорудила бутерброд и налила большую чашку чая. – Приятного аппетита!
– Спасибо, – улыбнулась мама. – Прямо взрослая.
– А так? – Алиса показала ей язык.
– Вот! Теперь на себя хоть похожа. Ты сегодня до ночи опять?
– Вряд ли. Маршрут короткий.
Любовь Михайловна кивнула, придвинула к себе чай, отпила немного и сообщила:
– Сердце давит – дождевик не забудь. Погода с ума сходит.
– Уже положила. Не волнуйся и отдыхай.
– Да я и так последнее время не перетруждаюсь, – улыбнулась мама.
Она стала быстрее уставать. И сердце действительно шалило. Но от обследования упорно отказывалась. «Просто возраст такой, – отмахивалась она, -и невралгия».
– Тогда я побежала, – Алиса поцеловала мать в щеку.
В транспорте тоже досыпала. Жужжание утренних разговоров не мешало, а скорее способствовало. Но Алиса знала, чувство расслабленности скоро уступит место азарту, неизменно присущему ей, когда она отправлялась в новое место, туда, где никогда не бывала, вне зависимости от того, будет там интересно или не очень. Непоседливость была слишком ей свойственна, и возраст лишь усугублял эту черту характера. Отец считал ее упорной, мама упрекала в неугомонности. Ей постоянно надо было куда-то двигаться: учиться, ходить в походы, искать польских родственников.
А перед самым входом в турклуб Алиса заметила теперь уже знакомый белый автомобиль.
«Интересно, сколько раз в день он его моет?» – подумала она, деловито проходя мимо. И знала точно, что взгляд водителя прикован к ней. Чувствовала всей кожей. До того мгновения, пока тот не просигналил – настойчиво и протяжно – ей вслед. Она вздрогнула от неожиданности и обернулась. Поймала его смеющийся взгляд на мгновение. Потом машина заворчала и тронулась с места. На этот раз водитель приложил все усилия для того, чтобы не окатить ее из лужи.
Алиса усмехнулась, зашла в холл и огляделась. Желающих отправиться в форт Ино в это утро набралось немного. Видимо, ввиду действительно мало располагающей к походам погоды, которая портилась, кажется, каждую минуту. Но Володю это волновало мало. Он бодро объяснял каким-то новичкам правила безопасности, которыми должен руководствоваться всякий уважающий себя турист. Но новичков было немного, а Алиса как-то сразу попалась ему на глаза.
– Куликовская! – махнул он рукой. – Я думал, проспала!
И в это самое мгновение из-за его могучей спины выглянул... Никита и подмигнул ей.
– Здрасти... – бодренько выдала Алиса всем одновременно. Кто-то ответил ей, кто-то просто кивнул.
– Через пять минут подойдет Лёха и двигаем, – проинформировал Володька. – Пока ураган не унес автобус.
– Под Лёхиным весом не должен! – гоготнул один из «старожилов».
Лёха был водилой и тоже в каком-то смысле путешественником. Алиса помнила его столько, сколько ходила в «SKY». Ни с кем другим Володя не ездил. Были и у него свои приметы и суеверия.
– Короче, пятиминутная готовность, – буркнул инструктор и куда-то ретировался. А тем временем Ник оказался возле Алисы и весело сообщил.
– Я же говорил, что мы увидимся в выходные. А ты: «Поход! Поход!»
– Я как-то не подумала, что ты тоже соберешься.
– Ну, клуб ты назвала, время тоже. Остальное дело техники, – пожал он плечами. -Правда, я пешком не ходил сто лет. Так что, если чего, знай – это я так хотел тебя увидеть сегодня.
– Маршрут короткий, – улыбнулась она.
– Короткий маршрут лучше, чем ничего.
– Почему ничего?
У нее была привычка уточнять очевидное. За последние полторы недели Логинов это усвоил. Это не раздражало, а веселило и вызывало улыбку. Впрочем, она действительно часто заставляла его улыбаться. Один только ее недоуменный взгляд чего стоил. Искорки в золотистых прожилках глаз, кажется, становились еще ярче, резче, а губы чуть открывались. Желание поцеловать ее в такие минуты было почти непреодолимым. Будь это кто-то из обычных их с Макаровым девок, даже не раздумывал бы, а тут сдерживался. Хотя прошло уже полторы недели – непомерно долго в случае, когда он планировал за неделю управиться.
