Текст книги "Идти туда, где ты (СИ)"

Автор книги: Jk Светлая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Второй раз он уже не ездил к ней домой. Он просто влез в интернет и половину ночи провел за прочтением статей об авариях в феврале 2005 года. Подходящий к нужной дате взорванный бензовоз нашелся только один. Автобус следовал в Пермь из Москвы. А он до этого даже не знал, что она ездила в Москву. Хотя как раз это было на нее похоже.

Искать какие-то другие следы снова не смог. Убеждал себя, что это ничего не изменит. А в действительности был все тем же двадцатилетним мальчишкой, который сунул голову в петлю, не справившись с тем, что натворил.

Наверное, он и сейчас не изменился. Бродил улицами чужого города, слушая чужую речь и удивляясь тому, насколько все здесь чужое для него, но ей близкое и знакомое. И еще больше удивлялся, что вообще может рассуждать о ней, как о живой. В настоящем времени – не о том, что ей нравилось, а о том, что ей нравится. Не о том, чего она хотела, а о том, чего она хочет. Не о том, что она любила, а о том, что она любит. И понимал, что ничего не знает. Совсем ничего.

Радости тоже не ощущал. Он вообще не знал, что ощущает вот уже несколько дней.

Очередной Юркин звонок застал его, когда он стоял где-то у Одры и понятия не имел, где находится. Тот начал сходу, толком не здороваясь.

– Слушай, а среди твоих родственников Логиновых нет случайно? – резко спросил он, будто свалился с верхней полки в плацкарте. – Чего-то знакомое…

– И тебе здравствуй, – отозвался Илья. – Ну есть. Чего случилось?

– Да короче, тут прикольно. Ты про архитекторшу узнать просил, да?

– Ну?

– Так вот мне тут уже нашептали немного… Она замужем за директором вроцлавского представительства нашего Метпрома. Он русский, из Питера. И зовут его Никита Александрович Логинов, тридцать пять лет. Переехал в Польшу больше десяти лет назад.

Макаров крепче сжал трубку и пропустил вдох.

– Тридцать пять? – зачем-то спросил он.

– Ну да… тридцать пять, вроде. У них ребенок, девочка. Могу узнать точнее, если надо. Ну больше ничего такого интересного, по мелочам. Закончила Вроцлавский политех. За плечами несколько крупных проектов. Мелькала на каких-то престижных презентациях. С «ArchSpace» сотрудничает три года без малого, но работает не в штате. Есть еще пара фирм, если интересно… И, кстати, тоже из Питера, представляешь. У тебя чутье, Илюха!.. Ты чего? Уснул там, а?

 – Нет, – тупо ответил Макаров, продолжая сжимать в руках трубку и не зная, что говорить.

– Ну, короче, у нас строила только корабль твой… Предпочитает заграницу. На фотках прикольная. Но это ты и в интернете глянуть можешь. Остальное мне Анисимова пробила по ней. А питерских Логиновых знать можешь, или это я зря в ту сторону удочку закидываю?

– Это мой двоюродный брат.

– Хренасе! – обрадовался Юрка. – Вот это тесен мир!

– Ну да… тесен…

Как он добрался до гостиницы, не помнил. Едва ли это было важно. Сначала шел, потом ехал. На свой этаж поднимался лифтом. До номера почти бежал. Потом звонил отцу. Просил пробить у Логинова-старшего адрес Никиты. На вопрос: «Решил, да?», – ответил коротко: «Давно».

К началу седьмого вечера адрес уже был записан на клочке бумаги, вырванном из блокнота.

Еще через час он выходил из такси напротив их дома. И не знал, куда несут его ноги. И главное – зачем. Но в глаза им посмотреть хотелось. Им обоим. Потому что шутка удалась. Игра удалась. Его растоптали.

Когда нажимал на кнопку звонка, сам вздрогнул – такой он был громкий. Вздрогнул и пришел в себя.

Дверь ему открыла опрятного вида женщина лет сорока пяти. Высокая, с собранными в пучок темными волосами и проницательными глазами, свойственными домработницам.

– Witam panu! – сдержанно поздоровалась она. – W czym mogę pomóc?

– Помочь? – пробормотал Макаров. Приветствуют на всех языках одинаково. Он кивнул и спросил: – Пан Логинов здесь?

Женщина невозмутимо кивнула, сделал приглашающий жест и скрылась в коридоре. Через минуту вместо нее в прихожей появился Никита. Замер на мгновение и хмуро сказал:

– Привет! Неожиданно ты…

– Неожиданно я, – широко улыбнулся Илья. – Сюрприз сделать хотел.

– Неудачный сюрприз, – Никита старался говорить негромко и подошел ближе к брату. – Ты не вовремя, потому не приглашаю.

– А почему? – приподняв бровь, выдохнул Макаров. – С женой бы познакомил, с ребенком. Я бы, например, так и сделал, если бы у меня была семья.

– Со своей семьей будешь разбираться сам, – глухо рыкнул Логинов.

– Да я ж на твою не претендую, родной! Что ты так напрягся?

– Какого хрена тебя принесло? Я тебя не приглашал! Если скучно – ищи себе развлечение в другом месте.

– Да мы с тобой как-то двенадцать лет не виделись, Логинов! Двенадцать! – заорал Макаров, вмиг растеряв все самообладание. – И развлекаться я буду за твой счет. Ты же за мой развлекся три дня назад!

– За двенадцать лет можно было бы и повзрослеть, – устало произнесла Алиса, появляясь в прихожей, и сказала Илье: – А ты все развлекаешься.

Все его внимание, вся концентрация на Нике слетели, как не было. Макаров обернулся к Алисе, сверкнул темными глазами и резко севшим голосом проговорил:

– Почему ты Куликовская, а не Логинова?

– Тебя это не касается, – резко отозвалась она. Вопросы сыпались из него без остановки. Вопросы, которых она избегала столько времени в надежде, что ей никогда не придется на них отвечать. – И отчитываться перед тобой я не стану.

– Я не просил отчета! Я просто не понимаю, какого хера… Вы оба молчали! Оба! Так сильно меня ненавидите?

Логинов бросил быстрый удивленный взгляд на Алису, но она не смотрела на него.

– Твои импровизации всегда приносят лишь хаос, – сказал он Илье. – Ты заявился через столько лет и думаешь, что все радостно кинутся тебе на шею? Ну еще бы! Сам Илья Евгеньевич Макаров предстал во всей своей красе! А ты не думал, что к тебе вообще никто не испытывает никаких чувств?

Макаров сжал зубы. Лицо его побелело от гнева, который разгорался с каждой секундой сильнее. Нет, не столько от вранья, сколько от этого их видимого благополучия – именно сейчас, в эту минуту. «Сможет она, как минимум, то, чему я ее обучу», – резко прозвучало в его голове откуда-то из темноты, где, он думал, давно ничего не осталось, и Илья вздрогнул от этого воспоминания. Такой, какая она сейчас, сделал ее Логинов.

– План поэтапного обучения, – нервно хохотнул он, чувствуя себя сокрушенным.

Никита дернулся к нему, но Алиса, глядя, как двое взрослых мужчин на ее глазах снова становятся мальчишками, быстро спросила:

– Зачем ты пришел?

– Поздравить со свадьбой.

– Поздновато… – вздохнула Алиса.

– Как узнал, так и…

Он резко замолчал. Из двери за ее спиной выглядывала пара серебристых глаз под светлыми кудряшками – настороженно, но не без любопытства. Поймала его взгляд на мгновение и тут же обратилась к матери. Макаров почувствовал, как по спине пробежал холодок. Да, они правы. Ворвался в чужую жизнь. Всегда врывался. Быстро взглянул на Никиту, потом на Алису. И, будто из него разом вышли все силы, проговорил:

– Все… больше не побеспокою.

Алиса тоже оглянулась – заметила Соньку. Улыбнулась ей и, вернувшись к Илье, сказала:

– Тебе лучше уйти.

– Лучше! – подтвердил Логинов.

– Действительно лучше! – мрачно проговорил Макаров, снова посмотрел на девочку, потом на ее мать. На брата не смотрел. Развернулся и быстро вышел из их дома. Дверь скрипнула и захлопнулась.

– А это кто? – спросила Сонька.

– Я тебе потом расскажу, – ответила Алиса. – Ты задания все сделала?

– Работала над этим, когда вы шум подняли.

– Вот иди и заканчивай! – рявкнул Логинов, буравя взглядом жену.

– Соня здесь ни при чем, – негромко сказала та. – Хочешь орать – ори на меня.

– Я не хочу орать, – почти разделяя слова по слогам, ответил он, заметно делая над собой усилие. – Тем более – на тебя. Но ему бы морду набил с удовольствием.

– Ууууу, – прогудела Сонька. – Ладно, ругайтесь.

И тут же скрылась в своей комнате, оставив их наедине.

– Не все можно решить кулаками, – выдохнула Алиса.

– Во всяком случае, он быстрее бы ушел.

– Давно ты знаешь, что он в Польше? – спросила она, возвращаясь в комнату. Логинов прошел за ней. Сел на диван, придвинул лэптоп, за которым работал до этого. И уставившись в экран, проговорил:

– С понедельника. Но, для тебя это тоже не новость, как я понял.

– Не новость, – Алиса устроилась в кресле.

Молчала долго, Никита тоже ничего не говорил. Было слышно, как на кухне шуршит Лена. И среди почти отсутствия звуков голос Алисы прозвучал особенно громко.

– Контракт, на который я согласилась у Скорупы… Илья заказывает торговый центр в Петербурге.

Логинов нахмурился, но от лэптопа не оторвался. Кажется, даже еще более сосредоточенно вгляделся в него. Щелкнул по тачпаду и ровно ответил:

– И ты согласилась.

– Я согласилась до того, как узнала, кто заказчик. Отказываться сейчас – извини, но это будет выглядеть глупо.

– А если я попрошу тебя отказаться?

– Почему? – посмотрела Алиса на мужа.

Он тоже взглянул на нее и тихо сказал:

– Я готов был делить тебя с работой, но, если это связано с ним, – не хочу.

– Не городи ерунды! – возмутилась она. – Скорупа подпишет контракт, и он уедет. И потом… Если тебя беспокоит, почему я не сказала тебе, что виделась с ним… Я не хотела тебя беспокоить. Знала, что ты накрутишь себя.

– То есть – забота обо мне?

– И о себе тоже, – она улыбнулась в попытке разрядить их разговор. – Потому что теперь ты просишь меня отказаться от очень выгодного контракта. Таких гонораров у меня еще никогда не было.

– Понял. Ну, удачи! – Логинов захлопнул крышку ноутбука, встал с дивана и быстро вышел из комнаты, не оглядываясь и не говоря ни слова.

Алиса без сил откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Никита прав, в ее жизни, в их жизни больше не будет порядка. Ссоры с мужем, бессонница, само присутствие Макарова терзали ее болезненными воспоминаниями. Но больше всего ее беспокоило, что еще он захочет спросить. И сможет ли она солгать, если он задаст вопрос, который раскроет правду, но изменит всё и навсегда.

***

Алиса в трапециевидном коктейльном платье на высокой кокетке с двумя оборками, синего и зеленого цветов, открывающими ноги гораздо выше коленей, стояла рядом со Скорупой и сдержанно принимала поздравления с удачным завершением их общего проекта – выставочного зала в частной галерее. В нем заказчик и устроил праздничный фуршет в честь «ArchSpace» и своей «обновы». Коллекционер пригласил бомонд и представителей масс-медиа, а Скорупа, на правах главного гостя, которому все позволено, привел Макарова. Показать еще один товар своей компании лицом.

Эскиз будущего торгового центра Алиса успела предоставить в пятницу, как и обещала. Две высотки-свечи в стиле хай-тек, разные по высоте, соединялись между собой мостом, помещенным в закрученные пружиной арки. На крыше высокой башни предполагалось разбить сад, на башне пониже – все пространство занимал ночной клуб.

Лешек назначил встречу, на которую Илья явился точно в срок. Вел себя тихо и сдержанно. Кшиштоф к концу недели благополучно выздоровел, что позволило Алисе так же помалкивать. Макаров принял эскиз без поправок и практически без пояснений, сказав, что его все устраивает, и он готов к подписанию контракта в целом. После чего, отговорившись следующей встречей, ушел, а Алиса, провожая его взглядом, лишь усмехнулась про себя, заметил бы он, если бы она в качестве эскиза представила ему свою башню, поверженную под ударом моста.

Устав кивать, как китайский болванчик, она предоставила Скорупе самому отдуваться перед восхищающимися и, захватив с подноса бокал шампанского для себя и виски для Ника, отошла к мужу, внимательно разглядывающему портрет The Beatles из журнальных обрезков в деревянной овальной раме тончайшей резьбы.

– Нравится? – спросила она, протягивая ему бокал.

– Нравится, – улыбнулся он, забирая у нее свой виски. – Но где-то уже было.

– Картина или здание?

– Ты же знаешь, я ничего в твоей работе не понимаю. Я о картине.

Собственно, он едва ли мог что-то понимать в ее работе – никогда и не интересовался. При всей его опеке и трепетном к ней отношении, во всяком случае, в первые годы их брака, к ее желанию учиться и работать он относился скорее как к прихоти.

– Ну ты же в состоянии разобраться, что тебе нравится больше – Исаакиевский собор или Собор Иоанна Крестителя, например.

– Допустим, Собор Василия Блаженного.

Алиса кивнула. С того вечера, когда Макаров появился на пороге их дома, все разговоры стали носить странный характер – недосказанности и двусмысленности. Хотя об Илье больше не говорили и о предстоящем проекте Алисы – тоже. В четверг по-деловому обсудили поездку Сони в Испанию, а в пятницу Никита снова вернулся домой среди ночи, наполнив спальню приторным, тяжелым восточным запахом. Сдержавшись, чтобы не посоветовать Нику купить своей «много работы» другие духи, Алиса сделала вид, что спит.

На следующее утро, допивая кофе, она сказала:

«ArchSpace» пригласили на фуршет по случаю открытия нашего с Лешеком выставочного зала у Залевского».

«Когда фуршет?» – ровно спросил Ник, не отрываясь от ноутбука. В последние дни он словно бы прятался за ним, ожидая взрыва.

«Завтра».

«Какого цвета галстук мне надеть, чтобы подходил к твоему наряду? Или что там у тебя будет…»

«Ты пойдешь?» – удивилась Алиса.

«Ты против?» – его бровь дернулась, а уголки губ поползли вверх.

«Нет, конечно. Просто ты так давно не ходил со мной на мои… корпоративы».

«… что люди вокруг забыли, что у тебя есть муж?»

«Главное, что Гловач помнит», – буркнула Алиса.

Но в воскресенье собирались дружно. И Никита, то ли в шутку, то ли всерьез, завязал зеленый галстук – вероятно, в тон ее нижней оборке на платье.

Появление Ильи на фуршете стало для Алисы неожиданностью, но зная Лешека, который мог уговорить даже статую Тутанхамона отправиться на Луну, она не удивилась. И наблюдая, как Макаров медленно бродит от официанта к официанту, так же медленно, но верно накачиваясь алкоголем, она в который уж раз подумала о том, что Ник ничего тогда не сказал брату о путанице, и попыталась представить, как могло бы сложиться, если бы Илья узнал, что она жива, двенадцать лет назад.

Но что могло сложиться, если он сам все разрушил? Это он захотел, чтобы так было – не она. Как бы ни склеивал разбитую чашку – трещину всегда будет видно.

– В следующий раз, – вернул ее к действительности голос мужа, – я отведу тебя в «Метпром» и буду пытать, нравится ли тебе то, что я делаю, по рукам?

– С пристрастием? – спросила Алиса, не взглянув на него.

– Если тебе этого хочется. Ты же знаешь, что я никогда не делаю того, на что ты не дала бы согласия.

– Никогда? – она повернулась и посмотрела Никите прямо в глаза.

– Никогда, – без запинки ответил он.

Алиса хмыкнула и залпом допила шампанское.

– Принесешь еще? – попросила она мужа.

– Как скажешь.

Логинов забрал у нее бокал, развернулся и неторопливо пошел к столам, где также были расставлены напитки. Алиса осталась одна, но эта передышка оказалась недолгой. К ней мог подойти кто угодно. Залевский с очередными благодарностями. Лешек с каким-нибудь очередным потенциальным клиентом. Гловач, в конце концов, со своими незлыми, но двусмысленными шуточками и подколами. Но подошел Макаров. Именно Макаров – со стаканом вискаря и запахом сигарет.

– Ну, поздравляю, – проговорил он безо всякого приветствия и наклонившись ниже к ней. – Ты молодец!

Его голос сейчас был глубоким и низким, пробирал до самого сердца. И, несмотря на то, что он был явно нетрезв, выглядел крайне притягательно в своем темно-сером костюме и контрастном красном галстуке.

– Нравится? – уточнила Алиса.

– Корабль лучше, но сойдет.

– Дался тебе этот корабль!

Макаров негромко рассмеялся и сделал глоток из стакана. Снова глянул на Алису, и его взгляд сейчас горел – то ли хмелем, то ли веселостью.

– Ну прикинь, – заявил он. – Я в командировке. Презентация была… А потом под утро, слегка перебрав, еду на такси, а посреди города оно… Я думал, глюки, давно в Москве не был. Потом еще трезвым туда гонял на другой день.

– Ты и сейчас, похоже, перебрал, – сказала она, внимательно разглядывая Макарова. И словно видела перед собой другого человека, совсем ей незнакомого. Разве что глаза остались прежними… и все так же темнели, когда он злился. Алиса замечала это даже сквозь стекла очков. Но его костюмы, галстуки, аккуратная стрижка – сбивали с толку. И насмешливый тон, которого она никогда не слышала от него. Он изменился, или она никогда не знала его настоящего? Настоящий он теперь? Или настоящим был, когда выгонял ее из дома?

– Думаешь? – Макаров глянул на свой виски. – Ну разве немного, это ничему не мешает.

– Рада за тебя.

– А я за тебя.

– Мне как раз многое мешает.

– Это потому что ты трезвая.

– Ты же не знаешь, какая я пьяная! – сердито сказала Алиса и посмотрела ему в глаза.

Он своего горящего темного взгляда не отводил. И ее обдавало жаром от того, как он глядел.

– Не знаю, – согласился Илья и подошел еще ближе. И теперь жаром обдавало еще и его дыхание. – А танцевать со мной пойдешь, а?

– Здесь не танцуют, Макаров, – раздался рядом голос Никиты.

– Здесь пьют, – Алиса взяла из его рук бокал шампанского.

– Какая разница? – в тон ей выдал Илья. – Музыка есть, разве не повод?

– Не повод! – отрезал Логинов.

– О, прости! Я не спросил твоего разрешения! Никита Александрович, позвольте пригласить на танец вашу жену!

– Тебе бы проспаться лучше.

– Сон тут не поможет. Я и во сне буду думать, каково это – в твоей шкуре жить.

– А с этим я в состоянии разобраться сам, без твоего участия.

– Да ты уже разобрался двенадцать лет назад! Алиса, танцевать идешь?

– Прекратите оба! Вы можете спокойно общаться? – проговорила Алиса.

– Я – могу! – живо ответил Макаров и расхохотался. – Я все могу! Спокойно – могу. Неспокойно – могу. Как хочешь могу… разве не видишь?

– Вижу… Не отцепишься? – она бросила быстрый взгляд на рассерженного Никиту, понимая, что любой ее поступок приведет к неминуемому скандалу.

– А ты забыла, да?

– Макаров! – сжимая кулаки, процедил Ник.

Из двух зол Алиса предпочла выбрать меньшее – с ней Ник не станет ругаться на людях, а вот драку на глазах пары десятков зрителей с удовольствием устроят оба.

– Никита! – прошипела она и, ухватив Макарова за руку, потащила его в сторону от брата. Логинов дернулся было за ними, но в какой-то момент замер на месте. Последнее, что она видела – ничем не прикрытую ненависть в его глазах. Еще через мгновение Никита резко развернулся и пошел прочь. Зато Макаров неожиданно притих и позволял вести себя, куда ей вздумается, что было совсем на него не похоже. Если бы не его темные, пышущие гневом глаза, можно было подумать, что, увези она его в аэропорт и погрузи в самолет, он бы и слова ей не сказал. Но это тоже был самообман. Макаров напоминал в эту минуту бомбу замедленного действия. А уж при его извечной склонности к импровизациям – тем более.

Как-то резко рядом нарисовался Лешек. Быстро оценил ситуацию и предложил:

– Могу вызвать Кшиштофа, пока он тут все не разнес.

– Спасибо, я справлюсь, – уверила Алиса.

Скорупа исчез так же резко, как и появился.

– Доволен? – спросила она у Ильи.

– Нет! – мрачно сообщил он, осушил свой стакан и решительно потянулся за следующим, продолжая разглагольствовать: – Ты знаешь, я тут подумал, что уже очень давно довольным себя не чувствовал. У меня с этим с некоторых пор проблемы.

– Тебе скучно существовать со своими проблемами, поэтому доставляешь их другим?

– Разве? По-моему, я уже давным-давно никому ничего не доставляю. У меня вообще тоже потрясающая жизнь. Все точно так, как говорил когда-то отец.

– Родители часто оказываются правы.

– Да нет… иногда ошибаются, – Макаров залпом осушил следующий стакан.

– Не встречала таких, – пробормотала Алиса и спросила: – Может, тебе лучше поехать в гостиницу?

– Давай лучше пройдемся, – широко улыбнулся он. – А то я выпью все, что здесь есть – и в гостинице добавлю.

– Объясни мне, почему вместо того, чтобы с мужем вернуться к дочери, я должна озадачиваться количеством выпитого тобой и прохаживаться в твоей компании?

– Понятия не имею, но ты же озадачиваешься.

– Хам!

– Для тебя это не новость. Пошли? В конце концов, бросить меня посреди улицы ты всегда успеешь.

– И куда тебя вести? – смирилась Алиса с неизбежным.

– Откуда я знаю? Помнишь, мы когда-то ездили на Диво Остров? Сегодня твоя очередь. Ты веди.

– Не помню! Я спрашивала, где ты живешь.

– Черт! Не проканало! – рассмеялся Илья. – Ладно. «Hotel Monopol», знаешь? Возле центра.

– Знаю, это недалеко отсюда.

Алиса направилась в сторону выхода, по дороге кивая на прощанье знакомым и не оглядываясь на Макарова, поспешно топавшего за ней. Оказавшись на улице, кивнула на два креста, словно начерченные карандашом посреди освещенного полной луной неба.

– Видишь шпили?

– Вижу, – услышала она.

– Сначала нам туда, – сообщила Алиса и пошла вдоль улицы в указанном направлении.

И все так же не оглядывалась, тогда как он будто очутился в одном из своих кошмаров. Как часто она приходила к нему? Как часто она мелькала перед глазами и уходила вперед, не глядя на него, не говоря ни слова, тогда как он хотел слышать ее голос, осязать ее, сознавать, что это она. Беда в том, что он так никогда и не знал – она ли. Мучился, силился догнать, но ноги с каждым шагом все труднее было оторвать от земли. Кто единожды в бездну заглянет, тот всегда будет стоять у нее. Алиса была его собственной бездной – даже сейчас.

Макаров коснулся лица ладонью, будто сбрасывая морок, и бросился следом за ней. Теперь догнать сделалось самым важным. Это оказалось не трудно. Потому что происходящее кошмаром не было.  Поравнялся с ней. Шли молча. Рядом, не дотрагиваясь друг до друга. Бог знает, сколько времени – уже и шпили миновали, когда он, наконец, отважился заговорить.

– Как скоро ты вернулась в Питер?

– Через месяц, – ее голос прозвучал глухо и напряженно.

– И как скоро ты дала знать Нику?

– Когда узнала, что осталась одна.

– Почему к нему?! – выдохнул Макаров и тут же осекся. – Это ты просила его ничего не говорить мне?

В ночной тишине было слышно, как шуршит листва, колышимая легким ветром. Алиса молчала. Откуда ей было знать, что Никита оборвал все связи со своими родственниками? И все же в глубине души понимая причину его поступка, она после долгой паузы сказала:

– Не думаю, что его кто-нибудь расспрашивал обо мне.

– Не расспрашивал! Его никто не расспрашивал! Меня в Германию увезли, меня не было. И два года я торчал там в полной уверенности, что ты умерла! И когда вернулся, я… Я двенадцать лет знал, что ты погибла – из-за меня! В то время как вы жили вместе! Вы уже тогда жили вместе! Вы были мужем и женой!

– Были! – мрачно подтвердила Алиса.

– И вы счастливы?

– Ты не имеешь никакого права задавать мне такие вопросы.

– Почему не имею? Имею! Я имею право знать, зря все было или нет! Моя жизнь зря? Твоя, твоего ребенка, Логинова – зря?

– Про свою жизнь – спрашивай с себя! – сердито бросила Алиса и ускорила шаг, быстро стуча каблучками по мостовой.

– А что мне делать, если она связана с тобой! Что мне делать? – услышала она его крик за спиной.

Теперь уже бежала, мимо мелькала ограда моста, увешанная многочисленными замками с именами и сердечками. И ей казалось, что ноги едва касаются земли – если бы были крылья, взлетела бы. Просто чтобы не быть здесь, чтобы не слышать. Чтобы не оглядываться больше назад.

Тщетно. Он догнал ее в несколько мгновений. Обхватил руками, развернул к себе, будто бы была куклой. И она, не прося о том, не желая того, оказалась в коконе его тепла, запаха сигарет и виски. И его голоса, которым он бормотал ей на ухо:

– Господи… Алька…

Это случилось прежде, чем на губах своих она почувствовала его губы – горячие, дерзкие, твердые. И странно, непривычно отчаянные – такими она тоже никогда их не помнила.

Изо всех своих сил Алиса рванулась от него, разомкнула поцелуй, попыталась освободиться.

– Меня зовут Алиса! – вскрикнула она и влепила Макарову звонкую пощечину.

И в ту же секунду он перестал ее держать. Только глядел на нее темным взглядом, от которого никогда уже не скроешься. И это было крепче любого объятия и любых пут.

Алиса развернулась и, не говоря ни слова, ушла от него прочь. В полной уверенности, что завтра с утра позвонит Скорупе и откажется от контракта. Пусть делают, что хотят: Лешек, Макаров и даже Папа Римский! А она купит путевки и уедет в Испанию с Сонькой.

Возвращение

***

«Каково быть с девушкой, которую я люблю, и которая любит меня! Тебя от себя не воротит?»

Его от себя воротило.

Теперь он знал, каково это. И знал, что ничего с этим не поделать. Хоть всю жизнь на наковальню брось и молотом долбани – ничего не изменишь. Он всегда будет помнить, что это такое – жить с чужой женщиной. Хоть отпускай, хоть не отпускай ее.

Он мог сколько угодно играть в брак.

Он мог сколько угодно излучать уверенность, которой не испытывал.

Он мог сколько угодно мучить Алису видимостью отношений.

Но он всегда будет знать, что они не счастливы. Что у него не получилось.

Проблема была только в одном. Логинов все еще хотел, чтобы Алиса принадлежала ему. Не формально в формуле «Муж+Жена=Семья». По-настоящему. Той своей частью, которую когда-то, совсем ничего не делая, походя, играючи, заполучил Макаров.

Один вечер – и все, акценты расставлены. Жирно так, ярко. Сонькин польский говор – всего лишь оттенок по сравнению с тем, что случилось на этом проклятом фуршете. Из них двоих Алиса выбрала Илью. Даже не думала. Просто схватила за руку и потащила прочь. Берегла. Которого из них она берегла?

Может, себя?

Вернувшись домой в одиночестве, сдирая с шеи галстук, наливая в бокал коньяк, Никита пытался затолкнуть этот вопрос поглубже – чтобы больше не вспоминать, будто его и не стояло. Но это было бесполезно. Она увела прочь Макарова. Она не ушла со своим мужем. Она осталась там с Макаровым. И все это время – она с ним. И все эти годы – она с ним. Той своей частью, на которую претендовал Логинов.

Может быть, потому у него так и не получилось полюбить Соньку. И, возможно, потому чувство вины продолжало душить его не меньше ревности. Они переросли игры. Давно. Но жить так и научились – вне правил игры. Или это только он не научился, тогда как прочие давно уже жили?

Кто вышел из нее раньше?

Было уже за полночь, когда хлопнула входная дверь. Он знал, что это вернулась Алиса. Бросил взгляд на бутылку и ухмыльнулся. Он не был пьян, но напиться хотелось.

Вместо этого Никита медленно встал из-за стола и поплелся в прихожую. Ему отчаянно хотелось видеть ее лицо. Лицо жены, которая вместе с тем была чу-жой женщиной.

– Cześć! – бросил он, показываясь в коридоре.

– Привет! – негромко отозвалась Алиса.

Она бросила в угол туфли, которые несла в руках. Домой шла пешком и на полпути скинула их с ног, резко почувствовав, как горят ступни. Так же точно горела голова, и прохладный воздух не остужал ее.

– Вечер затянулся? – противно протянул Никита.

– До рассвета еще далеко.

– Ну а что ж ты так? Еще бы погуляла. Сплошная романтика.

Алиса устало посмотрела на него и, ничего не сказав, прошла мимо – в спальню. Логинов дышал ароматом ее духов и еще несколько секунд смотрел в угол, где сиротливо валялись туфли. Много он видел женщин, способных вот так вот прийти домой с обувью в руках? Пожалуй, что нет. Только одну. Она одна такая. Это знал он, и это знал Макаров.

Ник ухмыльнулся и пошел за ней. Снова остановился на пороге, скрестил на груди руки. И проговорил, едва сдерживая ревность:

– Ты с ним была?

– А что? – зло спросила Алиса.

– Да просто интересно, – широко улыбнулся Ник. – То, что сейчас – оно сильно отличается от того, что тогда?

– Отличается!

– Надеюсь, ты не разочарована?

Она чувствовала себя загнанной в клетку. Впрочем, вошла в эту клетку сама и оставалась в ней добровольно. В любой другой день она бы смогла избежать ссоры, но сегодня все выходило из-под контроля. И, не сдерживаясь, Алиса с вызовом ответила:

– Ничуть!

Этой вспышки он от нее не ожидал, смешавшись под ее взглядом и чувствуя, как от него же и загорается. Стремительно пересек комнату и оказался с ней лицом к лицу. Долго всматривался в ее черные широкие зрачки в обрамлении карих радужек. И снова поражался тому, что на него, даже теперь, спустя столько лет, они никогда не станут глядеть так же, как на Макарова. От этой мысли стало больно, но Ник отмахнулся от этой боли – был слишком зол.

– Рад за вас обоих, – рыкнул он ей в лицо. – Такое воссоединение!

– Рад? – хохотнула Алиса.

– А ты думаешь, я не знаю, что все эти годы на моем месте ты представляла себе его? Что каждый день ты задаешь себе вопрос, что было бы, если бы это он, а не я просыпался в твоей постели? Он, а не я воспитывал твою дочь? Знаю! Знаю, Алиса! И еще знаю, почему ты до сих пор таскаешь на шее его чертово кольцо. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, откуда оно взялось! А сегодня свершилось! Вы обрели друг друга! Только видишь ли, дорогая моя, что-то он не сильно по тебе убивался, когда ты умерла. Свалил за границу, только его и видели! Будто бы не было ничего!

Она молча слушала, только губы ее кривились. А когда он замолчал, сказала:

– Могу тебе сообщить, какой вопрос стану задавать себе теперь. Что было бы, если бы ты сказал ему, что я жива!

– Ему было плевать, ясно? Его не было! Он тебя бросил! Ты и сейчас ему не нужна. Думаешь старые чувства? Хрен! Очередная давалка, которых в его жизни были сотни! Нашел себе приключение в командировке! Это Макаров! Тот же Макаров, от которого ты ехала в Пермь!

– Прекрати! – выдохнула она. – Я всегда была уверена, что ты выше этого. А ты… ты боялся, да? И сейчас боишься!

– Я? Алиса, я женат на тебе двенадцать лет! У нас ребенок! Нам хорошо вместе! Ты полагаешь, что мне есть чего бояться? – он приблизился к ней вплотную, так, что тела их уже соприкасались. – Или мне есть чего бояться?

– Почему ты ему ничего не сказал? – она безотрывно смотрела ему в глаза. – Ни слова за двенадцать лет.

– А зачем мне было ему говорить? Я был в твоей команде – не в его.

Алиса прикрыла глаза. Сумасшедший день. Может быть, всем было бы лучше, если бы она тогда и правда погибла. И не было бы ее команды, не было бы их бесконечной игры.

– Я устала, я хочу спать, – выдохнула она и, повернувшись к Никите спиной, начала раздеваться.

– Почему ты меня не любишь? – раздалось позади нее.

– Не всему можно научиться.

– Алиса… – стоном вырвалось из него.

И в то же мгновение она почувствовала рывок на шее – Логинов дернул цепочку, на которой она носила кольцо с сапфиром.

– Но снять-то ты это можешь? – прорычал он ей на ухо.