Текст книги "Шпион в Хогвартсе: отрочество (СИ)"

Автор книги: Jana Krasovskaya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

И вот, наконец, его голова свободна. Счастье-то какое.

Что бы ни нашла Шляпа в голове его подруги, перебравшись туда, она оказала ему огромную услугу. Он хотя бы придумает, что сделать, чтобы не возвращать ее снова себе. Может, подружить их с миссис Норрис?

Он искоса сочувственно посмотрел на Лили. Не похоже, чтобы Шляпа активизировалась… Девочка совершенно спокойно себя вела, словно ничего не произошло.

– Лилс, ты как?

– Нормально… А почему ты спрашиваешь? – удивленный взгляд.

– Голова не болит? Голосов в ней нет?

– Какие еще голоса? Нормально все… А что, должны быть?..

Только следующим утром он удивленно смотрел на подругу детства: в медно-рыжей шевелюре темнела странная черная прядь…

Девочка металась во сне: то словно с кем-то спорила, то крепко обнимала подушку. Она была похожа на ребенка, смотрящего в кинотеатре увлекательный фильм, только не произносила ни звука. Определенно, это не было кошмаром, просто слишком яркий, слишком правдоподобный сон. Проснулась она уже не совсем такой же, какой была. Но никогда и никому Лили Эванс не рассказывала, что же ей приснилось: так в ее жизни возникла первая настоящая Тайна. Осталась только запись в дневнике, надежно скрытом чарами мистера Далтона.

– Ой, Лили! Что с твоими волосами?

– Тебя прокляли?

– Тебя заколдовали?

Соседки по комнате потащили еще сонную девочку к зеркалу. Увидев свое отражение, Лили задумчиво коснулась пальцами черной пряди и улыбнулась, вспоминая сон – не совсем сон:

– А что? Мне нравится! Необычно и, по-моему, так даже красиво!

А между ее пальцев незаметно выскользнула тонкая черная нить…

– Лайза, а хочешь, я покажу тебе все бытовые чары, которые я знаю?

– Спрашиваешь! Конечно! Ты правда меня научишь? Ли-и-ил, за мной не станет!

– Если честно, не знаю, какой из меня учитель, – рассмеялась девочка. – Но то, что умею, покажу и объясню, что смогу. Так, как меня учили.

Лайза Бакер, маглорожденная, давно чувствовала себя неловко: без умения мало-мальски колдовать и без знаний о волшебном мире жить в школе было не очень приятно. Спасибо соседкам по комнате, что выручали ее с бытовыми чарами и хоть что-то объясняли. И Принцу спасибо, за то, что он их по замку водит. В одиночку девочка вообще выходить не рисковала: замок только в первый день вызвал восторг и восхищение, а потом исключительно пугал и доставлял массу неудобств. И хотя всем было сказано, что с любыми вопросами можно обращаться к старостам… Поди их поймай еще!

За завтраком Лайза задумчиво посматривала на ребят за соседним столом: там были две девочки, вместе с которыми она ехала сюда, – тоже из обычных, то есть, магловских семей. Встречаясь в коридорах, они здоровались и несколько раз обменялись впечатлениями. Проблемы были общими. Может, поговорить о них с этой везучей Эванс?

Филиус Флитвик, профессор чар, декан «самого умного факультета» не знал, куда глаза от стыда спрятать. Почему эта совершенно необходимая и здравая мысль не приходила ему в голову раньше?! Как он мог быть так слеп? Обыкновенная первокурсница, да еще маглорожденная, ну ладно, обученная Эйлин Принц, а… Кстати, как это Эйлин вообще могла обучить хоть кого-то? Он помнил эту недалекую девицу – ленивую, да что там, туповатую. Что произошло, кем она стала, если эта девочка, чей живой ум он уже успел оценить, так восторженно о ней отзывается? Надо дождаться каникул и встретиться с этой, безусловно, интересной дамой. Да, и справки навести.

Он предоставил свой класс в пользование небольшой девичьей группы «Выручайка» без разговоров. Также безо всяких условий согласился приходить к ним на один час и отвечать на вопросы. И после первого же занятия посмотрел на это дело совершенно другими глазами. Да где же были они все и где были их мозги?! То, что делала эта девочка, надо было начинать давным-давно… На столе Мастера Чар появились новые листы, помеченные как «Введение в магический мир: адаптивный курс для маглорожденных волшебников и сирот». Ведь каждый год в Хогвартсе оказывается около десятка таких детей! И скольких они уже упустили!

Северус устал удивляться своей подружке. Куда подевалась та девочка, ходящая за ним по пятам? Теперь вокруг нее была большая компания – в основном из маглорожденных. Они вместе занимались, несколько раз привлекая к этому делу и его, и деканов Когтеврана и Пуффендуя, но в целом Лили довольно неплохо справлялась сама. Иногда он узнавал в ее голосе интонации матери. Было приятно…

Группа росла, приходили не только девочки, иногда даже второкурсники забегали, правда, такие же по крови. В результате Лили сняла с него часть нагрузки в виде вопросов «малышни», так что теперь зельевар занялся составами для Шляпы вплотную. А самое главное – полномочный представитель Шляпы к нему так и не вернулся. И Лили ничего не говорила. Неужели она передала нить кому-то еще? Ну, Шляпа… Пошла по Хогвартсу гулять?

Через пару недель, когда три состава для чистки были практически готовы и еще пара настаивалась, нитка объявилась сама. На его подушке. Северус тяжело вздохнул: не очень-то хотелось повторять опыт, в ходе которого он быстро начинал чувствовать себя шизофреником. Постоянный комментатор в голове… Опять… Но, увы, дал слово – держи.

– А ты не скучал, – разочарованно протянул в его сознании женский голос. Стоп. Женский?

– Разве так не приятнее?

– Определенно, ты права.

Шляпа захихикала.

– И не спросишь, где я была и что видела?

– Думаю, то, что мне необходимо знать, сама расскажешь, так ведь?

– И не хочешь узнать, что я сделала с твоей подружкой?

– Предположим, хочу. Только ведь все равно… ты сама выбираешь, что и как говорить.

– Хочешь сказать, что у меня больше свободы, чем у тебя?

– Разве это не так?

– М-м-м… Об этом я не подумала. Извини. Поэтому ты так не рад моему возвращению?

Северус вздохнул.

– Да не пыхти ты. Я что-нибудь придумаю.

– Да?

– Думаешь, мне самой приятно быть обузой?

– Откуда я знаю? Разве только могу представить, что весь год глотать пыль в шкафу довольно скучно.

– Но служить вместилищем другого разума тоже, оказывается, не айс. Жаль, раньше…

Голос замолчал.

– Что?

– Ничего. Давай уже к чистке готовиться, что ли. Пойдем понюхаем эти… твои приготовления.

– Что… что это?! – истеричные нотки в ставшем уже привычным голосе заставили его не на шутку напрячься.

– Состав для чистки номер два.

– Что в нем? Что это за запах?!

– Эвкалиптовая вытяжка… А что?

– Вылей… Умоляюу-у-у…

– Почему?

– Ты знаешь, как на кошек действует валериана?

– И?

– Представь, что такая кошка поселится в твоей голове! – рявкнуло внутри. – И ведь я хочу этот состав, хочу! Выливай быстрее!!!

 – Говорящая?! – ужаснулся Северус и опрокинул котел.

Он осторожно открыл третий сосуд.

– Уммм… Так. Бррр… Что за гадость!

– Египетский амониан. (1) А что тебе не нравится?

– Ффшшш! Если этой дрянью, да после эвкалипта… всю дурь бы вышибло. А долго готовить этот «состав номер два»?

– Хочешь сказать, зря вылили?

В ответ он получил глубокий вздох.

– О, а это что такое остренькое? Пряненькое? Маринады я люблю!

– Бальзамический уксус… – растерянно пробормотал Северус, лихорадочно соображая, откуда вообще шляпа обладает гастрономическими познаниями. – Состав номер четыре настоялся.

– А давай этот… второй? Три дня готовить? Если уж я несколько сот лет терпела, то как-нибудь подожду.

– Наркоманка…

– Ну… хочется же. А просто эвкалиптику понюхать у тебя нет?

Молодой Принц вздохнул и достал несколько сушеных листьев. Эх, знал бы он…

– За ушком потри, за правым, – непривычно ласковым голосом сказала Шляпа. – Ой, йо-о-о… А чем вон из того угла пахнет? Ахаха, можжевельник! Доставай! Мож-же-вель-ни-чек… ай, нэ-нэ…

Поттер и Блэк, зарекшись следить за гадским вороном вне стен замка, внутри него чувствовали себя гораздо спокойнее и, когда Люпин донес, что объект их внимания скрылся где-то в коридорах своего любимого восьмого этажа, решили все же воплотить в жизнь хотя бы одну свою идею. Приличный кусок коридора перед лестницей был аккуратно покрыт льдом, перила смазаны обычным маслом, а на верхние ступеньки с помощью амулета, спертого у Поттера-старшего Поттером-младшим, накинута невидимость. Полные радостного предвкушения парни затаились в нише за доспехами.

Громкое и жизнеутверждающее ржание Принца заставило их вытаращить глаза и выглянуть из ниши.

– Люмина-ри-ко! – пропел чернявый с тирольским акцентом. – Люмина-ри-ко-ри-ко!

И снова заржал, подбрасывая руками кучи разноцветных искр, вспыхивающих вокруг него.

– Шляпа, душа твоя наркоманская, мать отца твоего шляпника через сто сорок пять болванок, отвали от меня-а-а! Ха-ха! О, доспехи! Всю жизнь мечтал! Пиерто-тум Ло-ко-мо-тор! Здравствуйте, уважаемый!

Доспехи, за которым прятались заговорщики, встряхнулись и немного выдвинулись из ниши. Медленно, скрипя всеми сочленениями, отвесили когтевранцу изящный поклон, не заметив, как придавили двух человечков за спиной.

– Сири… эо-ох…

– Дже-эйми, а-а-ай…

Рыцарь-доспех выпрямился, и мальчишки сползли на пол, хватая ртом воздух.

– А кто это тут у нас? – услышали они неприлично-радостный голос Северуса. – Представь же мне своих доблестных пажей, о уважаемый рыцарь! И да будет всем нам в радость этот прекрасный вечер, благородные гости мои!

Ощутив мертвую хватку стальной десницы на собственной шкирке (опять!), шутники хотели было вывернуться из мантий, чтобы удрать, да не успели. От радости, точнее, от натяжения ворота «в зобу дыханье сперло», оставалось только висеть и бороться за каждый глоток воздуха. А чертов Принц рассматривал Джеймса, как диковинную игрушку.

– Пот-тер! Северный олень. Э. Почему северный… просто Олень! Звучит… гордо. Наверное. Не огорчайся, олешка, рога – штука полезная. В хозяйстве пригодится!

И он почему-то почесал Поттера за ухом.

Джеймс, двумя руками удерживая мантию, чтобы не быть задушенным, оказался совершенно не готов к такому повороту. Он слушал эту дикую чушь, что нес Принц, и… почему-то думал, что ему всегда нравились олени. Но почему?!

– Отпусти-те, – прохрипел он, но его уже не слышали.

Северус перевел странно блестящие глаза на его напарника.

– Гы-гы. Блэ-э-эк. Псина, – продолжал глумиться когтевранец. – Собака – друг человека! Слышал, нет?

Хрипящий Сириус из последних сил лягнул доспех и зашипел от боли.

– А ты вообще понимаешь, что такое друг? Сейчас…

Блэк бессильно щелкнул зубами.

– Я тебе не колбаса!

Ему погрозили пальцем, а строгие черные глаза приблизились к самому лицу.

Хозяин сердится?.. Сириус почувствовал, что робко виляет хвостом. Хвостом?! Где?! Чем?! Он закашлялся, поперхнувшись то ли порцией воздуха, то ли своими дикими ощущениями.

– Поставьте их, сэр рыцарь, сами пойдут.

Руки опустили их на пол, но хватки не ослабили.

Северус сделал шаг назад, поскользнулся, ухватился за рыцаря и, изобразив довольно сложный пируэт, поменялся с ним местами…

Железо хорошо катится… особенно по льду.

Смотреть, как вся троица скрылась на лестнице с громким бренчанием и воплями, которые почему-то казались радостными, было весело. Но собственное сознание Северуса наконец пробилось через эйфорию Шляпы, он успел позвать Аша и отдать ему один-единственный приказ… Ну, еще произнести «Фините инкантатем», конечно.

Двое мальчишек в ужасе смотрели наверх, туда, где жуткий громадный серебристый крылатый конь трепал за волосы виновника их падения.

– Джейми, – Сириус взял приятеля за руку. – Может, на помощь позвать?

– Уй, больно, отпусти… Ага. Ой.

– Смотри…

В это время страшная клыкастая коняга отпустила свою жертву и… Что? Ласково потерлась о его плечо? И отдала ему в руки, кажется, его же клок волос.

Парни дружно выдохнули. И услышали, как Принц благодарит… этот кошмар, а по его виску стекает тонкая алая струйка. Он еще и улыбается?

Крепко сжав в кулаке подлую нанюхавшуюся Нитку, Северус посмотрел вниз. Бледность и выражение на физиономиях давних-недавних недругов не оставляли ему выбора.

– Аш, придержишь этих двоих? А то я пока бегать не рискну, – он одним движением убрал кровь.

Вокруг мальчишек сгустился серебристый туман. Когтевранец возник рядом через пару секунд. Сириус дернулся, но… бесполезно.

– Что ты собираешься делать? – услышал он изменившийся голос Джеймса.

– Ничего страшного. Либо вы предпочтете забыть обо всем необычном, что касается меня, либо дадите клятву о неразглашении. То есть, Обливиэйт или клятва.

– А ты умеешь?

– Не очень хорошо. Но решать вам. У меня нет выбора, сами понимаете.

– Клянусь своей магией, – начал Джеймс, но его прервали:

– Не так. Запоминайте: «Я, ваше полное имя, клянусь своей магией и жизнью в том, что ни случайно, ни намеренно не расскажу, не покажу и не напишу о том, что на моих глазах происходило с Северусом Тобиасом Принцем и со мной в его присутствии».

Нестройным дуэтом они принесли клятву, и Сириус тут же не выдержал:

– Северус, а кто это был, серебристый?

Парень, чуть приподняв бровь, посмотрел с укором.

– Пожалуйста, – выдавил старый враг.

– Фестрал, – ответил он. – Патронус у меня такой. Все, на сегодня все новости. А… пикси с вами. Саненто. Эпискеи.

Он быстро провел над ними палочкой и легко сбежал с лестницы.

Детишки… Клятва-то бессрочная. Удачно получилось.

Вставали они с опаской: было страшно двигаться после того, как пересчитали собой десятка три ступеней. Удивленный возглас они издали одновременно:

– Не болит!

– Он что, нас вылечил? Вот так, одним махом?!

– Не знаю, Сир, но, сдается мне, продолжать следить за ним – плохая идея.

– Блэки не сдаются, – надулся Сириус.

– Тебе все еще мало? Знаешь, лично я – пас. Особенно пока не узнаю про патронуса, фестралов и акромантулов.

На последнем слове Сириуса передернуло.

– Ладно, я пока приторможу. Надо же составить тебе компанию! – хохотнул он и хлопнул приятеля по плечу.

Тот криво ухмыльнулся:

– Тогда в библиотеку.

Мадам Пинс долго удивлялась необыкновенному прилежанию и трудолюбию двух самых главных раздолбаев из первокурсников, но наблюдениями своими ни с кем так и не поделилась… А потом привыкла.

Процедуры стирки, точнее, чистки, прошли тихо и гладко, особенно если сравнивать это с изучением Шляпой подготовленных составов. Единственное, что вызвало у Северуса глубокое удивление, так это то, что она категорически отказалась от присутствия при этом важном деле кого-либо, кроме него. А уж обоснование… Когда весь педагогический состав, включая Хагрида, подпрыгивал в нетерпении и предлагал каждый свою лабораторию или класс для будущего ритуала, головной убор прокашлялся, и…

– Я стесняюсь! – выдала Шляпа.

Тут все так и сели.

– А? – смог выдавить юный Принц, быстрее всех обретший способность говорить.

– Нет! – отрезал Главный Артефакт Хогвартса.

И этим все было решено…

После серьезного разговора и порции нашатыря, полученной Шляпой спустя десять минут после расставания с «недомародерами», как прозвал про себя четверку гриффиндорцев Северус, она вела себя тише воды ниже травы. Парню хотелось надеяться, что артефакт действительно «устыдился», но богатый личный опыт расслабиться не давал. Хоть Шляпа и дала Слово, а Нитка перед стиркой вернулась на свое место, он все равно чуял, что та обязательно еще выкинет какой-нибудь финт.

Он, поработав вместе с главой эльфов щеткой, аккуратно крутил Шляпу над паром «состава номер один». Шляпа радостно ухала и покрякивала… Опрыскивание составом «номер два» ввергло ее в такую эйфорию, что «номер три» подействовал далеко не сразу. Наконец, Шляпа отплевалась, отфыркалась и отхаркалась какими-то чернилами. Номера «четыре» и «пять» —закрепитель и успокоитель соответственно, – уже не вызвали особых эмоций, и процесс наконец был завершен. Эльф смотрел на Северуса как на небожителя.

В кабинете директора его ждали всем педсоставом, словно они и не расходились. Северус облегченно водрузил Артефакт на его законное место…

– Подожди! Надень меня!

Он вздохнул и послушно водрузил Шляпу себе на голову.

– Дотронься до своей палочки! Та-ак… Ты ей колдовать пробовал? Ничего не чувствуешь? Я бы на твоем месте засунула ее в… кхгм, куда подальше, а лучше врагу подарила. Хотя, пока можешь и оставить, только в руки не бери.

– А чем я колдовать должен?

– Пф. У Киделла закажи. Или предпочитаешь снобизмом помаяться?

– Да ничуть. А мерки и все прочее?

– Сэр до сих пор думает, что ширина его спины и окружность левой пятки могут иметь какое-то отношение к качествам палочки? – тон у Шляпы был прямо-таки издевательским.

– Ментальный штамп с детских лет?

– Именно. И не говори никому. Не нравится мне это… Надо разобраться. Снимай и передавай меня директору.

Когда Северус протянул Шляпу Дамблдору, тот изменился в лице, но… Все взгляды были устремлены на него, так что пришлось-таки водрузить артефакт себе на голову, в прямом и переносном смысле. А потом только старательно держать каменное лицо, потому что… пришлось узнать немало нового.

Когда, сняв Шляпу, он якобы случайно встретился глазами с первокурсником, то неожиданно увидел в ответном взгляде… сочувствие.

Северус смотрел, как исчезает в сединах тонкая черная нить. Пожалуй, на чай его позовут не так чтобы скоро…

1 – По некоторым сведениям (Википедия), аммиак получил своё название от древнеегипетского слова амониан. Так называли людей, поклоняющихся богу Амону. Они во время своих ритуальных обрядов нюхали минерал нашатырь (NH4Cl)… В Европе сам минерал одно время называли так же.

====== 7. Все пути ведут в... библиотеку ======

Блэк и Поттер увлеклись… чтением. Неожиданно для самих себя.

Просматривая книгу за книгой, они находили много нового, и это оказалось чертовски интересно. Тем более, что никто не заставлял, как дома, читать «от сих до сих», а потом еще и экзаменовал. Мадам Пинс даже начала получше к ним относиться: хоть дети и безалаберные, но такое рвение к знаниям заслуживало поощрения. И в качестве такового стала иногда отвечать на их вопросы. Если они, конечно, осмеливались их задавать.

Но смелости (или наглости) всегда хватало у Блэка, а Джеймс выпросил-таки у отца артефакт, обновляющий пергаменты и бумагу, и преподнес ей в подарок, чем библиотекарь была настолько польщена, что даже показала им несколько заклинаний. После чего Сириус не выдержал:

– Мадам Пинс, извините меня, но почему вы здесь работаете?

– А почему бы не здесь? – подняла брови строгая красавица.

– Но вы такая… – парнишка развел руками, вызвав у Ирмы Пинс искренний смех.

– Какая?

– Сильная. Вы ведь очень сильная волшебница. И очень красивая, – много тише добавил он.

Библиотекарь потрепала его темные кудри:

– Каковы бы ни были причины, это – мое личное дело, мальчик.

– Простите…

В глазах первокурсника мелькнуло то, что насторожило женщину.

– И не вздумайте ничего узнавать, – прищурилась она. – Не посмотрю, что ребенок. Прокляну.

На лице Блэка отразилось такое разочарование, что она чуть было снова не рассмеялась.

– Больше всего я люблю книги. Гораздо больше, чем людей, понимаешь?

– Нет, – честно признался мальчик.

– И это правильно, мистер Блэк. Рановато вам еще впадать в мизантропию.

– А…

– А что это такое, думаю, вы сами в состоянии прочитать. Разве вам не нравится узнавать все самому, без посторонней помощи?

– Ну… да, нравится. Но иногда без помощи просто никак!

На следующее утро на столе жгучей красавицы с ледяным сердцем стоял небольшой букетик… Надо же, среди зимы. Впрочем, для аристократов не проблема.

«Умеет подлизываться, чертенок», – подумала миссис Пинс, усмехаясь про себя, и отложила Большой Энциклопедический Словарь.

Джеймс, уткнувшись для отвода глаз в очередной том, весь превратился в слух. Далеко не в первый раз он замечал здесь Лили Эванс в компании таких же маглорожденных, и девочка явно была заводилой. Не укрылось от него и то, что у нее сложились довольно хорошие отношения с библиотекарем. Ему было интересно, что же тут искала Эванс, и причины, заставляющие других учеников буквально ходить за ней по пятам.

После доклада отцу по поводу того, что он рассмотрел в ней через артефакт, тот полностью одобрил «курс на сближение»: сильная ведьма в семье всегда пригодится, какой бы крови она ни была, а уж в каком качестве – потом будет видно. Еще в юности Флимонт прошел через жернова семейного давления и договорного брака и, несмотря на то, что жизнь с супругой более-менее оказалась сносной, особого пиетета к родовым заморочкам не питал. Даже свой собственный девиз придумал: «Не кровь, но сила».

Джеймсу предписывалось взять девочку под свое покровительство. Да только вот незадача: похоже, не больно-то она в этом нуждалась. Скорее, она сама выглядела покровительницей для целой группки первокурсников, причем с разных факультетов. Хотя… слизеринцев среди них не было. А из гриффиндорцев – эти две девочки, как там их… Точно, надо с ними поближе познакомиться! Они-то и приведут его в этот тесный кружок. Черт, чем же они занимаются, ничего не слышно!

– Джейми!

Он чуть не подскочил от громкого шепота друга, а подняв голову, заметил, как сердито сверкнули черные глаза и предостерегающе нахмурилась мадам Пинс. Да, она терпеть не могла лишних звуков в своем маленьком царстве. Впрочем, не в таком и маленьком – библиотека занимала более половины четвертого этажа, по первости и заблудиться в ней было не грех. Поттер потряс головой. Что за мысли все время лезут в голову, постоянно отвлекая?

Сириус стоял рядом с раскрытой книгой и смотрел на него.

– Ну наконец-то ты с нами. Куда это тебя уносило?

Джеймс пожал плечами.

– Ты что-то нашел?

– Ага. Вот, смотри, Патронус!

– Там много? Давай за стол сядем?

Мальчики впились глазами в текст: наконец-то нашлась столь желанная информация! Про фестралов они прочитали все, что только можно, еще на прошлой неделе. Было интересно и слегка жутковато, хоть они и старались не вспоминать, как висели в зубах этих существ, будучи практически беззащитными. Джеймс активировал амулет тишины, чтобы без проблем обмениваться впечатлениями.

– Смеркут, смотри…

– По-моему, дементор ничуть не лучше. Гадость какая.

– Заклинание спиши.

– Уже.

– Ого. Телесный бывает только у сильных магов? Этот ворон… мляааа!

– Ага. Интересно, какой характер у фестралов.

– Такой, который позволяет им куски мяса из добычи вырывать…

– Кхгм.

– А ничё так у него счастливые воспоминания…

– Куча счастья от фестрала? – хохотнул Сириус. – И характер, поди, тоже… тот еще.

– Смотри, «Форма и размер Патронуса ни в коей мере не влияют на его силу». Сири, я хочу…

– Я тоже! – с полуслова понял приятеля Блэк. – Кого попросим?

Поттер кивнул на мадам библиотекаря…

Северус сидел на подоконнике, обняв колени, – наконец-то в блаженном одиночестве, – и думал.

«Недомародеры» его уже вторую неделю не преследовали, правда, слежку в неловком исполнении Люпина, Поттера и Блэка он замечал, но не так чтоб часто. Лидеры прочно окопались в библиотеке. Ну, пусть им хоть что-то пойдет на пользу… глядишь, и думать научатся.

А, собственно, что он знал о них? В чем их мотивы, как их воспитывали, что они знают, в чем уверены, а в чем – нет? Пока он видел перед собой… детей. А вспоминал – врагов. И одни с другими никак не соотносились.

Детки из серии «золотая молодежь», протеже директора… Поттер неравнодушен к Эванс, как и в прошлом. Блэк… Раньше одно это слово вызывало у Северуса неприязнь. И первая же ассоциация – придурок. Злобный придурок. А сейчас – нет. Максимум – дурной пацан. «Певчий песик-дурачок» (1) – вспомнилось из Джека Лондона, чьим большим поклонником был отчим. Ну да, и Северус все, что было, перечитал. Это было изумительно – так отдыхать после книг по психологии и прочей учебной и научной литературы.

И все же Блэк ведет себя слишком странно, даже при всех фамильных осложнениях. Иногда совсем впадает в неадекват. И это не знаменитая блэковская ярость, и на неуравновешенность не похоже, хотя уж она-то налицо. Что-то царапает на границе восприятия, какая-то несогласованность, фальшь, что ли. При этом паршивец не врет или сам искренне верит во все, что творит и о чем думает.

Кстати вспомнилось собственное состояние, пока ходил в постоянном контакте с псевдоличностью (хм, полноте, да точно ли «псевдо»?) Шляпы. Похоже, для Блэка такая шизоидность еще как характерна. Эх, психолога бы сюда… Северус с ностальгией вспомнил поездки с матерью в Селвин-колледж. Надо бы письмо написать. И не одно. Ох. Где там Лилс? В классе чар или в библиотеке?

– Темпус.

Он взглянул на время и направился в библиотеку.

– Дорогой, кажется, во время зимних каникул нам придется устроить прием, – Эйлин разбирала почту, грустя: от сына опять ничего не было.

– Это обязательно? – напрягся было Алан.

Он давно привык к самостоятельности и самодостаточности жены, но к тому, что вошел в ее род своеобразным «приемышем», старался не думать. Он знал, что его любят и ценят независимо от его фамилии, но понимал и то, что Эйлин придется выдержать немало неприятностей: аристократы были способны на многое.

Эйлин Принц-Далтон вздохнула. Ей совершенно не хотелось возвращаться в тот круг, где она вращалась с детства. Определенно, не самые приятные воспоминания. Она передала мужу пачку писем:

– Это все – предложения о встрече. Прием – лишь способ разделаться со всем единым махом. А иначе придется ежедневно с кем-то пить чай. Боюсь лопнуть, – улыбнулась она.

Алан Далтон-Принц перебирал конверты.

– Смотри, можно сделать один вечер для преподавателей… Дамблдор?! Надо же, какая честь. Флитвик, Роланда… Знаешь, я буду рад их всех увидеть! А для аристократов – другой вечер. И совсем необязательно – прием. Обойдутся файв-о-клоком, как ты думаешь?

– Да я бы вообще без них обошлась, – вздохнула жена. – Но объясняться все равно придется. А журналистов куда?

– Винкус Оддпик? Ого… Демпстер Уигглсвэйд? Он же, кажется, еще работает в Отделе магического правопорядка? Полезные знакомства. А давай предложим оба вечера, им на выбор?

– А мне хотелось просто съездить куда-нибудь семьей… – посетовала Эйлин.

Алан улыбнулся. Ему ничто не мешает устроить семье отдых где-нибудь в Европе – ненадолго, дней на пять. Париж? Вена? А может, детям захочется чего-нибудь активного? Пусть будет… Финляндия! Да, они же еще не видели северного сияния. Приятель есть, к тому же… Аксель будет рад, давно уже приглашал его к себе. Будет сюрприз, будет!

– Нет, нет и нет! – Ирма Пинс была непреклонна, как ни забавляли ее умоляющие синие и карие глаза мальчишек, ни с того ни с сего возомнивших, что она может их чему-то научить. – Это материал четвертого и пятого курса!

Надо же было Северусу войти в библиотеку именно в этот момент. Горящие глаза Блэка остановились на нем, и…

– Принц! – бросился к нему парень, не заметив пытавшуюся его придержать руку друга.

– Приветствую, – озадаченно ответил он. – Чем могу?

– Научи нас Патр... – парень недоуменно расширил глаза: выговорить слово до конца не получалось.

Северус сглотнул, услышав, как сзади Сириуса одновременно поперхнулись Поттер и мадам Пинс.

– Во-первых, с чего ты решил, что я могу это сделать?

Он кивнул, предлагая выйти, чтобы не мешать другим ученикам, а главное, чтобы библиотекарь не услышала дальнейшего. За дверью он, не выдержав, схватил того за грудки и, прижав к стене, зашипел ему в лицо:

– Совсем сдурел? Тебя ж откатом накроет, ты клялся!

Блэк резко стряхнул его руки и помотал головой, словно приходя в себя.

– А ты что, обо мне волнуешься?

– Сам в шоке, Блэк.

– Что ты с ним делаешь?

А вот и Поттер выскочил. Интересно, они Пинс просили… тоже о Патронусе, что ли? Ну дают. И ведь не успокоятся. А, собственно, что ему, жалко, что ли? Эти… все равно за ним еще не раз попрутся. Так хоть немного спокойнее будет. Да и клятва…

– В среду после ужина на восьмом. Возле лестницы, – Северус усмехнулся и прошел в библиотеку.

Лили и компания радостно замахали, как только его увидели.

«И тут влип», – подумал он.

– Он что, только что пообещал нас научить? Сири, серьезно?

– Сам в шоке… – задумчиво протянул Блэк, неосознанно копируя... противника?

1 – “Майкл, брат Джерри” и “Джерри-островитянин”. Джек Лондон. Классная вещь!

====== 8. Воспитатель ======

Чаепитие с директором все же состоялось. Все прошло… слишком гладко.

Никаких ментальных атак, никаких добавок в чае, нормальные сладости, только многовато… Так никто особо есть и не заставлял.

И черная прядь в белой бороде. Директор интересовался его семьей, особенно Эйлин, и мальчик не без удовольствия углубился… в методики раннего развития, подробно описывая их со стороны обучающегося. Ну, или развивающегося, как вам будет угодно, директор, сэр.

Дамблдор ждал не того… но информация оказалась удивительно интересной, а желание пообщаться с миссис Принц-Далтон еще возросло. Правильно он напросился на встречу. Хотя, может, надо было вызывать ее к себе? Воспоминания о мисс Принц, видимо, подвели его. Тихая, недалекая, чтоб не сказать – глуповатая, чувствительная и обидчивая, вечно робеющая под его взглядом девочка… Он посчитал, что в привычном окружении она будет чувствовать себя свободнее и ее будет легче разговорить. Могла ли она настолько измениться, чтобы стать совсем не той, которую он помнил? Очевидно, да, хоть и верилось с трудом.

С другой стороны, самому побывать на месте, лично осмотреть манор – тоже неплохо. А пригласить к себе он всегда успеет. Хорошо, что ребенок так дружелюбен и открыт к общению. И даже – надо же – отличный рассказчик. Теперь как-то добраться до этого мальчика, стать для него самым влиятельным лицом…

Словно в ответ на эту мысль, голос внутри, к которому он так и не смог привыкнуть, спросил:

– А уверен ли ты в том, что обязательно надо влиять на этого ребенка?

– Ну конечно, уверен…

– А зачем?

– У мальчика невероятные способности!

– И что?

– Их необходимо направлять!

– Почему ты решил, что они еще не направлены?

– Кем? Когда? И на благо ли?

– Что ты имеешь против влияния его матери? И что такое, по-твоему, благо?

Последний глубоко философский вопрос директор предпочел проигнорировать. И так отвлекся на… свой внутренний мир, кажется?

А мальчик все это время спокойно молчал, глядя ему прямо в… бороду.

– Спроси, что он там видит интересного…

– Зачем? Хотя да, мне тоже любопытно. Странный мальчик, так долго молчит. У него терпения, как у взрослого…

– И что же такого занимательного ты нашел в моей бороде, мой мальчик?

Северус встрепенулся и ответил вопросом на вопрос:

– Вы помолодели, директор?

– Почему ты так решил?

– Ну, у вас всегда была белая борода…

А не подколоть ли? Заодно ребенка отыграть…

– Сэр, а она может потом стать совсем черной?

Дамблдор поперхнулся. А мальчишка продолжал, как будто озвучивая то, о чем все это время думал:

– Тогда бубенчики в ней будут еще красивее смотреться. Ярче. Они золотые? Их потрогать можно? А они для красоты или еще для чего-нибудь?