Текст книги "Шпион в Хогвартсе: отрочество (СИ)"

Автор книги: Jana Krasovskaya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Где бы его палочка ни была, она откликнется. Даже если Том ее сменил, старый мастер знал, что первые палочки хранят все волшебники. Всегда. Такая полезная забывчивость! Или милая сентиментальность, без разницы. И так, и так – славно. И вовсе не обязательно, чтоб палочкой колдовали. Хоть в этом случае воздействие, конечно, было бы мощнее. И быстрей бы был достигнут результат. А так… Потихоньку, исподволь… так, что никто ничего не заметит – ни сам хозяин, ни его окружение. Это будет идеально.

Ближайшее полнолуние было через день, и ритуал был проведен безупречно. Все же десятилетия опыта даром не проходят. Старый согбенный «божий одуванчик», каким все привыкли его видеть, – и никто не мог представить его таким, каким он был в своем тайном ритуальном зале. Совершенно не обязательно быть лордом. Достаточно иметь правильные книги и правильные знания – а это передавалось в их семье от отца к сыну бережно и… под самыми страшными клятвами.

Лицо старика в отсветах пламени, налитое кровью, было… страшным. Особенно когда он отнял окровавленную ладонь от шеи жертвы и с наслаждением, медленно слизнул длинным ярко-красным языком попавшую на руку кровь. Огонь в последний раз взметнулся и опал. Жертвенник был пуст, только кружилось в воздухе, медленно растворяясь в нем, легкое белое перо.

Почти запредельно давно закончилась на островах эра Фир Болг, сохранившись лишь в мифах одного из коренных народов. Но кровь их потомков, смешанная со многими другими, – искаженная, – все же продолжала течь в тех, кто уже и не помышлял об этом. Отголоски, даже не остатки, знаний – эхо их, крупицами мельче бисера еще перекатывалось в мире, бережно хранимое тремя династиями мастеров, даже не подозревающих о таких глубоких своих корнях.

Милорда Певерелла начали одолевать странные сны.

…Вот он стоит перед толпой, глядя сверху, как перед ним дружно склоняются головы, и чувствует – вот оно, то, ради чего все.

…Вот он сидит в роскошном зале, а к нему подходят один за другим главы всех именитых семейств и целуют полу его мантии. И эти странные, вроде бы, действия приносят ему удивительное наслаждение.

…Он выступает в каком-то высоком собрании… Визенгамот? К его словам не то что прислушиваются – их ловят, как последнюю истину, ему аплодируют стоя… Хорошо-о-о…

Определенно, он рожден властвовать.

Проснувшись, Том потряс головой и, дойдя до умывальной, подозрительно посмотрел на себя в зеркало. Ему показалось, или в глазах действительно снова промелькнула красная искра? Мужчина нахмурился и решил быть внимательнее. Да. После интервью, которое он дал «Ежедневному пророку», за ним буквально начали гоняться журналисты. И если бы только они… Еще и фотосессия для «Ведьмополитена», зачем он только согласился? Уже не юноша, вроде, мог бы понять, что из этого получится.

Раздражающе странно было ощущать себя не охотником, каковым он всегда себя считал, уверенный в этом праве, а дичью; вместо загонщика – преследуемым. А именно так и было, стоило ему войти в любое общество, посетить любое мероприятие, да что там, просто по Косой аллее пройти. Дамы, юные и совсем наоборот, их отцы и братья – желающих его, новоиспеченного двойного, а в перспективе и тройного лорда, было хоть отбавляй. И это убивало весь интерес, можно сказать, на корню, превращая поиск «его Леди» в докуку. Просмотр лиц, анализ родословных… И ничего такого, чтобы затеплилась хоть искорка интереса.

Кучу нужных дел погребло однообразие переписки: письма поклонниц и марьяжные планы их родственников. Груда мусора, а отвечать он теперь обязан, как ни крути. Чтобы не потерять электорат. Чтобы сохранить лицо и влияние. Ведь хотел же сначала окончательно разобраться с наследием, а потом уже снова лезть в политику, так нет… Хотя сбор средств на восстановление «Памятника магической Англии», каковым, благодаря в том числе той самой статье в «Пророке», был признан замок Слизерин, точнее, его бренные останки, – начал продвигаться семимильными шагами.

Да… Наследство – хорошее слово, просто замечательное, но вот денег там не было. От слова «совсем». Гоблины смотрели косо, кланялись низко, но цедили слова словно бы через силу, и все норовили купить за бесценок «разные мелочи». Мелочи, ага. Вчера он разозлился так, что клерки в Гринготтсе чуть по стенке не сползли. Он вспомнил бело-зеленые лица клерков и ощутил злорадное удовольствие. А нечего было считать его деревенским простофилей.

Но эти наглые сволочи монет ему так и не отсыпали! Никакой залог их не интересовал, только полная передача права собственности. Продавать же артефакты, в которых еще не разобрался, а тем более, книги – увольте… Если даже разорившиеся в ноль предки этого не сделали, то он – тем более. Жаль, гоблинская магия слишком непонятна для него, да и более-менее достоверных источников о ней – раз-два и обчелся. Может, написать Флитвику, пригласить его на чай? И если профессор не вырвется во время учебного года, то, может, в школу пригласит? Действительно, надо использовать все, что возможно. Вот прижать бы этих зубастых-ушастых…

Может, просто поискать невесту побогаче? Брезгливо поморщившись этой мысли, милорд разворошил кучу писем. Секретаря бы нанять… Но платить-то чем? Ему ведь и кушать надо, и одеваться, и… Это он сейчас такой непритязательный, впрочем, как и всегда.

Стоп… А если найти выпускника из обеспеченных, готового поработать за доступ к знаниям? В Хогвартс, надо в Хогвартс! Как он этого сразу не понял? Но кто его туда пустит и зачем – посреди учебного года?

Хотя… Не попробовать ли ему еще раз – вряд ли теперь директор сможет отговориться тем, что у соискателя отсутствует опыт! А то, что преподаватель Защиты пока живет себе и в ус не дует, так на то у него в Хогвартсе есть, как минимум, малый диверсионный отряд.

В небольшой записке, которую скромная почтовая сова едва заметила, было всего две коротких фразы:

«Не желает ли милорд Принц разнообразить жизнь школы новыми веяниями в ЗОТИ? Если нет, то надо пожелать. Т.Р.Г.П».

Северус сидел над письмом и все никак не мог его начать. Идея попробовать сварить для Сивиллы и для слушающего зелье Удачи требовала активных действий. Но не был он поклонником эпистолярного жанра, не был. Мягко говоря. Черкнув пару слов, он прочитал, смял, испепелил… Прах побери эту официальную переписку! И так бы еще долго продолжалось, но, в конце концов, дело – прежде всего! Северус плюнул на этикет, и, наконец, на листок легли четкие строки…

«Милорд Певерелл, приветствую.

Если есть возможность достать яйца пеплозмея и оккамия, надеюсь принести вам пользу. Вероятно, немалую. Также желательно узнать насчет возможности и стоимости аренды золотого котла №5 сроком на неделю.

С уважением, С.Т. Принц»

– Северус, ты идешь? – голос подруги выражал нетерпение.

Он автоматически запечатал письмо и пожал плечами.

Ну что может быть интересным в очередной игре Слизерин-Гриффиндор? Шипение МакКошки? Булькание и фыркание Слизнорта? Да он бы лучше над булькающим котлом постоял… Да, кстати, котел… Досматривается сейчас студенческая почта или нет? Хотя сейчас все на матче, что весьма удачно.

Крикнув Лили, чтобы шла без него (мог ли он когда-то, в той жизни, только помыслить о таком?!), Северус черкнул еще пару строк матери, заодно заказав у нее еще несколько не особо редких и, конечно, не запрещенных ингредиентов. Как все-таки удобно, что можно писать одно письмо всем родным сразу!

Котел, котел… Одна из основных сложностей. Если Том его и достанет, где хранить и где варить? Выручайка уже давно стала если не проходным двором, то уж общей гостиной, более чем оправдывающей именно это звание – гостей там понемногу прибавлялось, и все чаще и чаще. В основном, конечно, из тех, кто побывал в замке Певерелл. И язык не поворачивался вежливо попросить их отстать… Это были «свои люди». Проблема в том, что у каждого такого «своего» была такая же компания.

«Я им что, массовик-затейник? – ворчал про себя Северус. – Сюда бы Долохова или Розье, а лучше – обоих!»

Однако тренировки себе шли, а взрослый ум и память прекрасно справлялись с задачей. Да, он был бы очень даже неплох как преподаватель ЗОТИ… Уж если вся эта толпа признает его, мальчишку-второкурсника, своим лидером!.. Только вот ему-то это зачем?

Войны не будет – Том точно не станет развязывать ее и, теперь уже совершенно ясно, не сойдет с ума. Все, вроде, спокойно. И плевать, что там плетет директор, надо просто держаться подальше. Родным и близким людям больше ничего не грозит, осталось, не привлекая особого внимания директора, закончить школу. И да, Эбби пусть учится в Европе.

Но что ему делать дальше? Куда идти? Снова сдавать мастерство по зельям? Для чего? Боевку? Тоже – зачем? В чем смысл его дальнейшей жизни? Найти супругу и оставить потомков? Ф-ф-ф… Он похлопал пальцем по губам.

Громко хлопнула дверь – так Лили Эванс выразила свое «фе» лучшему другу.

Северус пожал плечами и отправился в совятню.

А там долго смеялся, обменяв записку у прилетевшей совы и, к некоторому ее неудовольствию, тут же отправив птицу назад.

– Милорд нереально краток, хотя и я, похоже, не особо отстаю. Значит, он хочет снова попробовать поработать в школе? Это может быть интересно. Да что я, это в любом случае будет интересно! – посмеиваясь, Северус направился в любимую комнату, надеясь, что матч скоро закончится и все соберутся там. А пока он обдумает, как бы половчее и весело, но без особого членовредительства закончить карьеру молодого и старательного, но ужасно нудного и спесивого Олафа Аддлертона, преподавателя ЗОТИ.

Том медленно расправил короткую записку с тремя крестиками и улыбнулся. «Аллюр «три креста» – говаривал Долохов, гоняя новобранцев в лагере возле Ффринда. Вернуться бы сейчас в замок… Но дела заставляли находиться в Лондоне, поближе к министерству.

Четкий почерк Северуса и скупые слова не оставляли места домыслам и двойным толкованиям, зато вопросов возникало достаточно.

«Он собрался варить Феликс? Для чего и для кого? И как это может быть связано со мной или с тем, что я делаю?»

Определенно, надо в Хогвартс… Писать Принцу не имеет смысла, да и что толку – в любом случае он не ответит. Такие вещи не доверяют пергаменту и бумаге.

А вот не написать ли Дамблдору? Собственно, почему нет? Он уже не видел в лице хитромудрого Великого Светлого своего врага. Он не видел. А что увидит тот? Несомненно, будет интересно. Или лучше использовать Флитвика и явиться уже в гости к нему?

Ингредиенты же он закажет сам и передаст из рук в руки Северусу, это наиболее безопасный вариант. А деньги… Даже если придется сделать список с какой-нибудь инкунабулы и затем ее продать. Список… Это может быть заманчиво. Особенно для аристократов, уже принявших его в свой круг.

Значит, сначала письмо… Абраксасу Малфою. Кстати, и котел у них можно будет позаимствовать. Дамблдору он напишет, когда все необходимое будет у него на руках. И когда действующий профессор ЗОТИ поймет, что не совсем соответствует занимаемой должности. Мда. Хорошо бы побыстрей управиться.

«Представительская» белоснежно-бежевая изящная сипуха отправилась в Малфой-манор.

Абраксас Малфой закончил разбирать корреспонденцию и нежно погладил по голове змею фамильной трости. Милорд был весьма польщен: внимание мага, отвоевавшего наследство Певереллов, было не только приятно, но и могло дать немало бонусов впоследствии. Пусть тот и не был богат, но какая сила, какая харизма… За этим лидером Малфоям пойти не зазорно. Полукровка? Это могло бы отпугнуть, но не от лорда Певерелла. А замок он видел собственными глазами, даже был удостоен нескольких посещений и представлял его силу, великолепие, и пару раз испытал даже нечто вроде священного ужаса.

Что уж говорить о предложении Певерелла о стажировке для его мальчика в обмен на одну из инкунабул его возрождаемого рода? В выигрыше Абраксас был дважды: и как отец, и как хозяин одной из лучших библиотек магической Англии. То, что сыночка вышколят как надо, он даже не сомневался. И если милорд готов довольствоваться списком… Значит, финансовые дела его не настолько хороши. А из этого следует, что место финансиста… вполне может занять верный, грамотный, хорошо обученный, проверенный секретарь.

Так что уже на следующий день (раньше – не комильфо) деловой разговор состоялся, после чего лорд Певерелл вынес из Малфой-манора не только стопроцентную готовность к сотрудничеству главы семьи, но и золотой котел номер пять, пару яиц пеплозмея, письмецо к хозяину одной из лавочек Лютного и личного секретаря с ужасно довольной белобрысой породистой физиономией.

Олаф Аддлертон, преподаватель ЗОТИ, еще не знал, что над его рано начавшей лысеть головой начинают сгущаться тучи…

Сначала на лекции его начали забрасывать вопросами. И не придраться – вроде бы, все по существу. Но как-то… с подвыподвертом. Так, что, отвечая, он начинал сам себе противоречить. И началось, как ни странно, не со старших, а с каких-то второкурсников, которых он вообще считал пока что личинками магов. А поди ж… Он не нашел ничего лучшего, чем мелко отомстить, увеличив длину домашнего задания, но, увы, не мог и представить себе, во что это выльется.

Практика на следующий день тоже радости не принесла. Демонстрация отталкивающих чар была странным образом сорвана: ни одно его заклинание не сработало! Добровольцы, вызвавшиеся с разных факультетов, только широко ухмылялись. Особенно Олафу не нравилась улыбочка этого черноволосого, что вечно что-то о себе мнит.

По спине пробежал холодок… А что, если у него вообще пропали способности?

– Люмос.

Слава всему сущему, получилось. На галерке кто-то хохотнул, но Аддлертону было уже плевать.

– Нокс.

– Флиппендо!

Никакой реакции.

– ФЛИППЕНДО!!! – рявкнул он так, что даже лицо покраснело.

Противный второкурсник, дико надоевший ему скользкими вопросами и своей язвительностью, даже не почесался. Как? Почему?

– Профессор, вы давно тренировались? Весьма полезное занятие, надеюсь, в следующий раз у вас все получится. Флиппендо.

И он, уважаемый профессор, с резким выдохом впечатался в стену.

«Ненавижу этого студента… Ненавижу Когтевран…» – стонал про себя бедняга Олаф, медленно стекая на пол. Второй курс, к счастью, уже покинул аудиторию.

Увы, одним Принцем и Когтевраном список не ограничился.

Школьники радостно передавали из рук в руки забавные такие бубенчики, немного напоминающие директорские. С ними можно было так здорово пошутить! Увы, даром их выдавали только на одни занятия: ЗОТИ. Ну, и клясться приходилось, ясное дело, амулетики-то не слабые. Остальные удовольствия были платными, что, в принципе, любой студент понимал, но расставаться с деньгами не хотел. А потому шутки становились все разнообразней и изысканней, ведь использовать старое – дурной тон, как сказала Нарцисса Блэк, икона стиля всея Хогвартса.

Домашние эссе треклятых второкурсников, которые профессор Защиты получил на следующем занятии, добили его окончательно. Морально. Потому что оказались еще большей длины, чем он задавал. Убив на них все свободное время днем и еще половину ночи, невыспавшийся профессор, тихо зверея, взял мерную ленту… И поставил всем работам, выходящим «за рамки», по «троллю». Уж он им задаст!

– Скажите, профессор, чем вызвана неудовлетворительная оценка моей работы? Которая ее часть вас не устроила – первая или вторая, что под чертой? С какими именно тезисами вы не согласны? На что я должен обратить внимание в первую очередь?

– Вы имеете наглость не соглашаться с полученной оценкой?

– Да что вы, профессор, и в мыслях не было. Ставьте что угодно, только объясните. Я ведь должен понять, в чем ошибся. Мы же все тут учимся, или как?

Мистер Аддлертон только нервно дернул щекой и наклонил голову, чтобы хоть немного скрыть раздражение. И тут же получил:

– Ну так учите… Можете любую другую работу взять, но тогда я попрошу консультации.

– Мы все попросим…

К концу недели несчастный профессор отпросился на обследование в Мунго… Удалился он по-английски, не прощаясь, но со всеми вещами. И возвращаться не собирался – одна только мысль об этом заставляла беднягу передергиваться. Уж лучше аврорат – гонять преступников все же несколько проще. А милорду Певереллу полетела еще одна записочка…

Директор был доволен и умиротворен.

Примирение старшего и младшего Поттеров прошло как по нотам. Заодно он сумел освежить как-то слишком быстро «постаревшие» закладки у лорда Поттера и загрузить хорошую порцию зелья доверия наследнику. Теперь его работа с ними пойдет как по маслу. Еще бы Джеймсу правильную невесту подобрать. Эванс была идеальной, но, увы, – успели до него. Хотя времени еще достаточно, и, если заняться наконец молодым Принцем, может, выйдет что интересное.

Альбус удовлетворенно погладил бороду и принялся за разбор писем. Это заняло немало времени, пока в его руках не оказался аккуратный, похожий на официальный, конверт с очень интересным гербом: грифон со змеей. Такого ему еще не попадалось…

Глава Визенгамота, Великий чародей, замер над аккуратными летящими строчками. Этот почерк он прекрасно знал, но меньше всего ожидал увидеть сейчас. И даже представить не мог, что ему когда-либо напишут такое… Да, дружеское письмо от Темного Лорда – это… это…

Он вздохнул, подошел к окну и надолго замер, медленно провожая взглядом неяркое зимнее солнце. Когда последний луч скрылся за облаками, директор Хогвартса вернулся за стол спокойным и собранным.

Что ж, «на ловца и зверь бежит»? Увидеть собственными глазами обновленного Темного Лорда было заманчиво. Как и попробовать на нем… О, у него было что попробовать! Но пустить его в школу? Вот просто взять и пустить?!

А не пустить его в школу, после чего он даст еще пару интервью?..

Собственно, а что такого, бояться Тома Альбусу нечего. Не в этих стенах – уж так точно.

Просто назначить время так, чтобы дети его не увидели, а лучше всего просто дальше кабинета не пускать…

А может, наоборот? Он поприветствует его как учитель ученика…

История про плакаты с изображением Тома, наконец, дошла и до директора, правда, изрядно смягченная интерпретацией тактичной Помоны. Красавец – кто бы мог подумать? Так не воспользоваться ли этим, чтобы еще повысить свой рейтинг?

В задумчивости Дамблдор автоматически покивал в ответ на просьбу Филиуса открыть камин для его гостя, который прибудет послезавтра в одиннадцать, и сел за ответное письмо.

====== 23. Явление милорда Хогвартсу, акт первый: Сердечно с вами ======

Через день за завтраком профессор чар напомнил директору о своем госте, но едва тот вознамерился было уточнить его личность, декана Когтеврана позвали его старосты. Так что сюрприз для директора оказался… большим и качественным.

– Том?!

– Очень рад, директор…

– Милорд Певерелл, я ожидал вас завтра, – выдал он на автомате прежде, чем понял, что на самом деле хотел сказать. – Э… Мой мальчик… Прости старика, я должен был…

К изумлению директора, Том, вместо того чтобы накинуться на него и припомнить все то «добро», что перепало на его долю от Великого Светлого, или хотя бы как можно более ядовито опротестовать «мальчика», улыбнулся. Открыто и мирно. Вот так вот просто. Чем аккуратно вогнал Альбуса в ступор на пару секунд. И, пока Дамблдор справлялся с его обаянием, не преминул добить:

– Вы позволите нам с профессором пообщаться немного? А после я – весь ваш, – и развел руки ладонями вверх самым доверительным жестом. – И да, конечно, зовите меня просто Том, я ведь не перестал быть вашим выпускником.

И, дождавшись лишь кивка головой (дар речи к Дамблдору после этой сцены так и не вернулся), вышел, начиная беседу с Флитвиком о каком-то достаточно редком заклинании.

Дамблдор зажмурился, выдохнул и помотал головой… Обаятелен, сволочь. Он же должен был уже начать меняться внешне – да что там, самые первые изменения уже были. И куда что подевалось? И Том действительно это сказал?

Отложив все дела, директор снова и снова прокручивал свежие воспоминания, даже слив их в думосбор – вдруг да со стороны он что-то лучше разглядит?

Но он так и не смог увидеть в мимике и поведении Тома ни агрессии, ни злобы, ни даже обиды. Хоть обижаться на него мальчик имел полное право. Но что происходит вообще? Быть может, это кто-то под обороткой? С какой целью?..

Бред… Если же это настоящий Том…

Когда-то он сделал все, чтобы не допустить его к детям. Но теперь – тем более, когда он попал в такое трудное положение, – возможно, мальчик не откажется выручить старика? Ведь он сам хотел преподавать.

В это время в кабинете Флитвика оба мужчины, не сговариваясь, накинули купол тишины, слегка улыбнувшись друг другу.

– Решили эпатировать директора, Том?

– Ну не все же ему баловаться расцветкой мантий, например.

– Так о чем вы на самом деле хотели со мной проконсультироваться?

После короткого рассказа, больше похожего на рапорт, полугоблин развел руками:

– Я был бы и рад помочь, но придется вас огорчить.

Он внимательно посмотрел на собеседника и незаметно коснулся своей палочки. Так, на всякий случай.

Том медленно вдохнул и выдохнул, надеясь, что вскипевшая волна злости внешне на нем не сильно отразилась. Портить отношения с профессором чар в его планы пока что не входило.

– Дело не в моих желаниях, как вы, надеюсь, и предполагаете. Гоблинская магия – это видовой признак. Человеку она совершенно не доступна, но есть возможности уберечь себя от ее влияния: об этом упоминается в истории гоблинских войн, и неоднократно. Но если я попытаюсь сам рассказать это вам, получу такое проклятие от родных… – маленький профессор усмехнулся, – что больше вы меня не увидите. Разве что по частям. А хотелось бы, знаете ли, пожить еще.

– И что бы вы мне посоветовали?

– Ну, если вы за это не сделаете меня самого призраком, я бы советовал вам обратиться к профессору Биннсу. Лучшего знатока истории того времени еще поискать. Он и книги порекомендует, где есть полезные ритуалы и даже зелья.

Милорд, поблагодарив профессора, с холодком в голосе начал прощаться, вставая из уютного кресла.

– Родню не выбирают, увы… В этом вопросе, пожалуй, из всех, кого я знаю, только вам и повезло, Том.

Тот от неожиданности сел обратно и, наконец, улыбнулся:

– Какой у вас свежий взгляд. А ведь… вы правы, профессор!

– А вы всегда очень быстро ловили мысль. От души желаю вам не ошибиться, Том, когда будете выбирать.

Полугоблин поднял глаза на старинные часы.

– Кстати, у Биннса минут через десять начнется лекция для шестого курса, как раз подходящий период, если мне не изменяет память. Через два коридора направо, вы ведь помните?

– Я вам действительно благодарен, профессор.

– Заходите, Том. У меня всегда найдется время для вас.

На лекции по Истории магии впервые в послежизни (да и в жизни) ведущего этот предмет профессора был полный аншлаг…

Лица заходящих в аудиторию шестикурсниц (да и шестикурсников) Слизерина и Когтеврана, увидевших за первой партой «Неизвестного Байкера» во плоти, не поддавались описанию. Но врезались в память милорда надолго.

Чтобы удержать деток на расстоянии и предотвратить расспросы, Тому пришлось скорчить такую рожу, что… пробрало даже вывинтившегося, как обычно, прямо из классной доски Бинса.

– Эк вас перекосило, эм-м… студент.

Нарцисса Блэк, которую понесло на ИстМаг исключительно за компанию, скользнула взглядом по тому, кто сидел за первой партой, слегка нахмурилась, выпрямила спину, вскинула голову и изящно продефилировала к своему месту, словно выходила в зал на Большой прием. Эх, и почему она всегда предпочитала галерку?

Девушка слегка улыбнулась похожему разочарованию на лицах своих соседей и соседок, уже занявших свои места. Возле ее тетради моментально оказалось несколько записок. Конечно, все интересовались, кто это… Она обвела взглядом адресантов и кивнула:

– Потом.

Но когда она услышала реплику Биннса, чуть в голос не рассмеялась. Действительно, милорд сидел с таким лицом, что для того, чтобы подойти к нему, требовалась немалая смелость. Даже интересно, к чему бы такое привело, если бы произошло. Нарцисса представила, как к милорду за парту опускается… кто-то. Бррр. К счастью, среди «змеек» и «воронов» таких отчаянных как-то не водилось.

Она продолжала искоса наблюдать, поражаясь, насколько внимательно лорд Певерелл вслушивается в биннсовскую нудятину, так что постепенно в ее сознание тоже начали исподволь проникать слова призрачного преподавателя. Девушка подавила зевок… и распахнула от удивления глаза, переварив, наконец, кусок полученной информации.

Это была бомба.

Как, почему она не задумывалась над этим раньше?

Почему волшебники хранят все ценности и все основные средства у гоблинов?! Фактически все деньги магического сообщества в руках у зеленошкурых… И после этого…

Маги победили гоблинов? Серьезно?

А оказывается, маги фактически просто… откупились.

И Биннс рассказывал об этом. Подробно. Грамотно. Нудно. Но, если слушать и понимать, мороз продирал по коже! Младшая Блэк начала быстро строчить в тетради, услышав, как кто-то рядом тихо охнул. Ага, еще кого-то проняло.

К концу пары все студенты уже рьяно записывали лекцию. Те, до кого доходило слишком долго, договаривались с другими, чтоб списать.

Том, не обращая внимания ни на кого, кроме профессора, подошел и, задав удивленному призраку пару вопросов, удовлетворенно кивнул и вышел из аудитории первым. Выскочившие было за ним студенты заметили только мелькнувшую за поворотом мантию, а там их новый кумир словно растворился в коридорах и переходах старого замка.

А он просто пошел в библиотеку, накинув на себя отвод глаз.

Шестые курсы были столь глубоко впечатлены, что, когда прошел первый шок, эмоции плеснули через край и разразились настоящей бурей.

Диалоги девушек на всех факультетах были почти одинаковы, за исключением мелких деталей.

– Ну ты и ворона, такое пропустить! Сегодня на истории было нечто!

– Иди ты! Что может быть у Биннса?!

– Не что, а кто.

– Ну, и кто, что ты уже кипятком готова?.. И не тяни мне кота за хвост!

– Милорд Певерелл. Который у тебя на плакате над кроватью висит.

– У меня над кроватью?! Милорд Певерелл? Это который Темный Лорд?

– Тебе агуаменти в стакан или на голову?

– Откуда он тут взялся?

– Вороны говорят, по приглашению декана Флитвика.

– А что директор? Он же…

– Он прошел через его камин.

– И что, прямо так сидел с вами на лекции?

– От начала до конца. И кон-спек-ти-ро-вал!

– …

– Агуаменти…

– Спас-сибо…

– А рядом с ним кто сидел?

– Да ты что! Он такой… Не подступиться.

– Ой, да я бы!..

– Не спала бы.

Диалоги парней были более кратки по форме, но емки по содержанию:

– Прикиньте, с нами на истории сегодня Темный Лорд сидел!

– Гонишь… И что он там забыл?

– Лекцию Биннса конспектировал.

– Он ***нулся?! *

Рано или поздно (в зависимости от факультета) находился тот (та), кто возвращал внимание буйно-гормональных однокашников, собственно, к содержанию лекции… И тут уже следовала новая волна.

– И мы пропустили – ТАКОЕ?

– А может, он поэтому и не умер, то есть, не упокоился?..

Но вывод у всех оказался однозначным:

– Я теперь ни за что не буду пропускать историю…

– А если милорд решит еще куда-то заглянуть?

Посещаемость занятий в Хогвартсе впервые в его истории взметнулась до абсолютной отметки аж на ближайшие три дня (пока студенты окончательно не уверились в отсутствии интересующего их объекта на территории).

Милорд Певерелл с удовольствием взялся за отполированную поколениями ручку двери в библиотеку. Одно из его любимых мест в этом замке…

За длинной конторкой стояла женщина, чье опущенное лицо полностью закрывала ведьмовская шляпа.

– Леди…

Теплые карие глаза встретились с льдисто-серыми.

«Какая женщина…» – мелькнуло в голове у Тома.

– Мадам Пинс, – женщина поприветствовала его спокойным кивком.

«Ну вот, как всегда, самое лучшее уже занято», – подумал он, но… Дел это не отменяло. Мадам библиотекарь никуда от него не денется, и если у него будет время, он узнает, от чего или от кого скрывается в библиотеке самого закрытого учебного заведения Англии эта красавица.

Он продиктовал ей, точнее, ее прыткопишущему перу нужные книги и через несколько минут удобно расположился за столом – так, чтобы хорошо видеть всех входящих и, конечно, госпожу библиотекаря. Ему, в кои-то веки, было просто приятно смотреть на жесткую линию четко очерченных ярких губ, изящный прямой нос, небрежно убранные на затылок чуть волнистые темные волосы… Высокий лоб с тонкими бровями отчего-то упорно ассоциировался с умом… Ничего особенного, если по отдельности, но вот все вместе, да еще здесь и сейчас… Далеко не эталон красоты и не идеал, но главное – не кукольно-ухоженное лицо странным образом цепляло.

Женщина повернулась и снова склонилась над каким-то записями.

“Чудо как хороша, – подумал Том, увидев ее профиль. – Ну почему ни одного хотя бы отдаленно похожего снимка нет в огромных пачках приходящих мне писем?”

Она неоднократно ловила его взгляд, но он не мог сказать, что им заинтересовались. И это было… интересно.

Наконец, в очередной раз встретившись с ним глазами, она… просто вышла.

Не покачивая бедрами, не скользя, как хищная кошка, не бросая искоса многообещающий взгляд. Взяла и ушла.

Том почти закончил нужные выписки – невероятно, но все книги оказались в свободном доступе, и ни одной – в закрытой секции. Он встал и пошел между рядами книг, вдыхая такой приятный, неуловимо сладковатый запах старины и пыли. Библиотекарь оказалась в соседнем разделе.

– Вы мне так доверяете, что рискнули оставить наедине с этим богатством?

– Не думаю, что милорд Певерелл может покуситься на книги школы, где он учился.

Вот так вот. И что теперь сказать?

– При виде того, кто тоже работает, на меня снизошло вдохновение (о, прах побери, что я несу…) для довольно скучного, но необходимого экскурса в историю (ну, ты же женщина, заинтересуйся!)...

– Так можно получить расходящееся косоглазие.

(Твою налево… какая женщина!)

– Мадам Пинс, могу я поинтересоваться, как ваше имя?

– Можете.

– А, могу, но не факт, что вы скажете?

Наконец он увидел, как вишневый рот дрогнул в чуть заметной улыбке.

– Ирма Пинс, к вашим услугам.

(Да если бы… Ир-рма. Как ей идет.)

– Том Марволо Реддл, лорд Гонт, лорд Певерелл, ну да вы в курсе.

Тонкая бровь изогнулась в немом вопросе.

– Как вам угодно, так и зовите.

– Хорошо, милорд.

А вот такой реверанс говорит, что… не-ет, это отнюдь не простая девушка. В какой семье она родилась? Как ее первая фамилия? Кто она вообще? Но расспрашивать об этом сейчас – верх и глупости, и бестактности. И Том просто сказал, что думал:

– Признаюсь, было весьма неожиданно увидеть в роли библиотекаря такую красавицу.