Текст книги "Шпион в Хогвартсе: отрочество (СИ)"

Автор книги: Jana Krasovskaya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

Удивительно, но во владениях Ирмы Пинс домовики, прежде чем войти, всегда спрашивали разрешения хозяйки. А на все вопросы, как ей удалось так построить хогвартсовских эльфов, библиотекарь просто пожимала плечами. Зато деканы имели шанс хоть немного посидеть спокойно.

Директор, казалось, был почти везде. У него к каждому из них находились какие-то вопросы и «совершенно неотложные» дела едва ли не по десятку в день, в основном связанные с безопасностью передвижения по школе. Мотаться по нескольку раз в день в его кабинет достало всех. Еще бы: переносить-то к нему эльфы переносили, а обратно чаще всего приходилось топать своими ногами. Прокатиться самим было бы удобно и быстро, но, увы, не по чину. Деканы начали по-тихому завидовать студентам. А это, сами понимаете, не к добру. Особенно в зачетную неделю.

– Альбус! – возмутилась, наконец, МакГонагалл. – Кто из нас великий волшебник, в конце концов? Я уже сделала все, что могла, сделайте и вы хоть что-нибудь сами! Что вы так странно смотрите?

Директор, в очередной раз вызвавший к себе деканов, злобно зыркнув на нее поверх очков, сделал вид, что не заметил последней реплики, и продолжил самым официальным тоном:

– Я прошу вас донести до всех учащихся необходимость соблюдения правил. Больничное крыло, конечно же, имеет потенциал для увеличения, но его ресурсы не бесконечны. В конце концов, пожалейте мадам Помфри, она уже с ног сбилась со всеми вашими сбитыми, упавшими и перееханными! Мне что, для вас экскурсию провести?

– Директор, да сделайте уже запрет на трансфигурацию общешкольным, в конце концов, это в вашей компетенции, а не в нашей! – не выдержал Слизнорт, страдающий чаще всех из-за своей грузности и уже привыкший ходить с дополнительными щитами.

Нервами страдающий, конечно. Мало приятного отскребать со своей защиты влипших в нее школьников, да и когда из-за угла на тебя несется кто-то – реагируешь поневоле… А уж как его достало возвращаться каждый раз из директорской башни в свои подземелья, где лаборатория, которую никак нельзя оставлять надолго, специально не запечатав! А запечатывать – долго и нудно, почему он и предпочитал проделывать это только когда все дела уж точно были закончены.

Давно у зельевара не было более скверного настроения и отвратительного самочувствия. Бегать он не то чтоб не любил. Терпеть не мог!

Директор пожевал губами и наконец согласился. Самокатное движение начало понемногу закатываться. Близились экзамены, преподаватели, все как один, кроме профессора Прорицаний, пострадавшие от летающих по коридорам студентов, свирепствовали. Деканы лютовали.

Изобретателям безобразия под названием «самокат» теперь доставалось в особенности, так что пришлось им забросить практически все, кроме учебы.

Сириус, получивший за последнее зелье «Тролль», не выдержал первым:

– Я не считаю, что заслужил такую низкую оценку, профессор!

– Конечно, не заслужили, Блэк, но ниже, к сожалению, уже нет, – холодно отрезал Слизнорт, и от него повеяло…

Находящиеся за первыми столами студенты поежились и слегка присели. Все же профессор Хогвартса – это вам не школьный учитель… Сириус напрягся:

– А отработать можно?

– Вас наконец начала интересовать учеба? Да неужели?

Голосом зельевара можно было заморозить все помещение.

Второкурсники, впервые видевшие своего мирного и спокойного преподавателя таким злым, замерли в безмолвии.

– Профессор, пожалуйста, дайте нам шанс!

Голос Эванс изменил фокус внимания Слизнорта. Эта девочка оказалась весьма способной к его предмету, несмотря на свое происхождение, что было интересно. Ладно, пусть поработает.

– Хорошо, – он выдержал паузу и продолжил: – Вам, мисс Эванс, я даю шанс образумить ваших сокурсников.

Так наша компания вернулась к пешему способу передвижения. Сириус попробовал побрыкаться, но быстро был остановлен пятиминутной лекцией Принца о том, как выглядит тот, кто подставляет своих. Непробиваемыми самокатчицами оставались только Сивилла и Нарцисса, впрочем, они умудрились ни разу не влипнуть ни в одно «коридорно-транспортное» происшествие, да и скорости у них были куда скромнее. Правда, долго кататься им тоже не пришлось: через пару дней директор объявил о полном запрете на новые средства передвижения вплоть до окончания экзаменов.

Школьники, конечно, хотели бы пошуметь, но грядущая сессия это желание быстро отбивала. Да и использование трансфигурированных предметов теперь подпадало под запрет на колдовство в коридорах в Уставе школы.

«Против этого уж не попрешь, – решили картельеры, – вот будет второе полугодие… А за каникулы можно навести мосты с каким-нибудь маггловским магазином, став поставщиками для остальных учащихся».

Правда, не они одни окажутся такими умными…

Очередное чаепитие в отдельной комнатке рядом с библиотечным запасником продолжалось.

– Почему вы так считаете, Минерва? – мадам Пинс не скрывала своего интереса.

Все, что касалось истории школы, было для нее чем-то вроде любимого хобби, а ее знания по этой теме оказались для деканов сущим благословением. Потому про то, что Тайная комната Салазара – отнюдь не легенда, они теперь знали и (совершенно оправданно) считали, что это, скорее всего, и есть то, что ищет в школе лорд Певерелл. Жаль, обнаружить ее самим им пока не представлялось возможным.

– Меня на эти мысли натолкнул наш директор, – призналась женщина.

Коллеги смотрели удивленно. Пришлось ей рассказывать, как несколько раз буквально застукала великого чародея за простукиванием и прощупыванием стен.

Профессор Стебль расхохоталась, сразу став похожей на прежнюю добродушную и веселую «гербологиню», что вызвало у ее коллег ностальгический вздох.

– Это я виноват! – признался полугоблин. – И в том, что вам не рассказал, дорогая Минерва, Гораций, и в поведении директора, боюсь, тоже.

– Да, мы оба тогда… слегка перестарались, – закончила со смехом Помона, подмигнув коллеге.

Скандальная ситуация в коридоре третьего этажа была рассказана в двух, иронизирующих друг над другом и сами над собой, лицах.

«А деканы-то, оказывается, ого-го, – подумала мадам Пинс. – Не зря я решила к ним примкнуть».

Лорд Певерелл в компании старика Олливандера стоял на Саутуоркском мосту. Серое небо. Серая рябь холодной воды. Крики чаек, отбирающих друг у дружки последние куски.

Хлеб заканчивался.

Руки старика тряслись.

Милорд мрачнел.

Перед ними толклась туча чаек и крачек, наверное, числом более сотни.

Из результатов же было лишь то, что Том, брезгливо поморщившись, отчистил рукав и наложил защитное заклинание на себя и старого мастера.

– Как вы ее узнаете?

Мастер пожал плечами и с трудом разомкнул бледные губы:

– Что вы сделаете с ней?

– Человека…

– Зачем это вам? – сверкнул давней болью старческий взгляд. – С этим тогда никто не справился. Кого ни просил…

– Я справлюсь.

– Зачем это вам, милорд? Что вы хотите от нас?

За напускным безразличием старик не мог спрятать искры безумной надежды и столь же безумного страха.

– Считайте, что хочу… чтобы вы были мне благодарны, мастер. Не верите? Вижу, что не верите. Зря.

– Что это? – изумился Принц, глядя на огромный букет… цветущего чертополоха. – Цветочки для МакГонагалл? Блэк, ты сдурел?

– Ну-у, это же, вроде, символ ее родины? Думаешь, ей не понравится?

– А ты сам в руки это брать не пробовал? – хихикнула Лили.

Сириус уже протянул руку к букету, как открылась дверь:

– О. Что тут у нас? Наследник Блэк мазохизмом мается? Или ты им наслаждаешься, а, Блэк?

– Нарцисса, ты неподражаема, – хохотнул Северус.

– Это, наверное, новое слово во флористике, – предположила Сивилла.

– Шотландская икебана…

– Откуда вы слова-то такие знаете?

– У меня вообще неплохой словарный запас, Принц. Если ты до сих пор не в курсе.

– О, прошу простить мое неподобающее поведение, леди.

– Я подумаю…

– Эй, раз вы такие все умные, может, подскажете, что мне сделать, чтобы МакКошка…

– А, ты хочешь умаслить своего декана цветочками? Тогда ты выбрал немного не те.

– Так подскажи, какие!

– Кстати, а откуда ты их взял?

– Фините! – догадался кинуть на жуткий колючий букет Принц.

Вместо жутких колючек перед ними стоял… обычный стул.

– Ну-у… если ты проделаешь это у нее на глазах, то, может, и оценит.

– Скорее всего…

– Главное, не делай этого с тем стулом, на котором она сидеть будет! А то с тебя станется.

– Так это на практике… А как мне теорию писать? Она же злая на меня, как… как…

– Как кошка, которую выкупали?

Сириус и Люпин дружно фыркнули.

– Блэк, а может, ты все же получше выучишь – вот она удивится!

– Да учил я! Оно уже в голову не лезет.

– Ладно, давай я тебя по вопросам погоняю, – предложила Лили.

И они удалились в соседнюю комнату вместе с увязавшимися за ними Петтигрю и Люпином. Те тоже волновались и хотели повторить материал.

Экзамен по трансфигурации начался с широко улыбающегося Блэка и поджавшей губы МакГонагалл:

– Блэк! Я надеюсь, что не увижу, как вы сегодня списываете?

– Я тоже надеюсь, профессор.

– Присаживайтесь.

– Сейчас…

Парень напрягся, сосредоточился, и ближайший стул превратился в тот самый букет, который недавно украшал «Выручайку».

– О, неожиданно, мистер Блэк, – подняла брови профессор и внезапно для всех улыбнулась. – Считайте, что я оценила.

– Высший балл! – заорал счастливый Сириус, закружив на руках довольную Эванс. – И тест был совсем не сложным!

– Поставь, где росло, – сердито сверкнул глазами Джеймс.

– А, ну да, извини, Лили, просто ты мне вчера здорово помогла, – развел руками парень, оправдываясь перед другом.

– Да ладно вам. Мы молодцы! – девочка ловко разрулила ситуацию, взяв под локти обоих. – Остались только зелья.

– Умеешь ты вдохновить, Эванс, – вздохнул Блэк. – У Слизнорта ко мне не самое лучшее отношение…

– Самое худшее, я бы сказал, – добавил Люпин.

– Ну, сколько? – дружно обернулись к нему однокашники.

– Выше ожидаемого.

– Нормально.

– Молодец, – Блэк хлопнул вассала по плечу.

– Да, нам надо еще чуть-чуть продержаться. Пока нас не любят деканы, – напомнила Лили. – Я вот одна удивляюсь, почему до нас Флитвик не докапывался?

– А, да. Точно. Удивительно легко Чары прошли, – припомнил Джеймс.

– Он как будто о чем-то своем думал.

– Об очень приятном.

– Да что вам за дело? Радуйтесь, в конце концов!

Гриффиндорцы дружно поздоровались с маленьким профессором и ускорились на ужин.

Флитвик улыбался: наблюдательные студенты подрастают, и это хорошо. Но догадаться, в чем дело – куда им. Никому не догадаться. В каникулы он, скорее всего, поделится с коллегами, пусть тоже порадуются. На душе потеплело, когда он представил искренний восторг мадам Пинс. Удивительная оказалась женщина. Как это раньше ее никто не замечал?..

После последнего разговора он еще не раз проштудировал записи Основательницы своего факультета и обнаружил самый большой сюрприз, о котором даже и не мечтал. Он нашел Тайную комнату! Только это оказалась вовсе не комната Слизерина, да и не ее он искал, следуя расплывчатым данным, полученным после того, как попытался расшифровать странные значки рукописи другим способом.

Трудился он не зря. Это стоило любых усилий, и мастер Чар недаром гордился собой, он нашел свое чудо – кабинет и библиотеку Кандиды Когтевран. Это был идеал: ровные полки без единой пылинки, аккуратный каталог, а какие, Мерлин мой, какие книги… Свитки… Инкунабулы… Палеотипы…

Будь он на пару десятков лет моложе, ему бы стало ни до кого и ни до чего. Но деканствовал он уже не первый год, так что… Пока он будет просто улыбаться и терпеть. И ждать каникул.

А в библиотеке состоялся самый странный в жизни ее хозяйки разговор.

– Мадам Пинс, можно вас спросить?

Она приветливо кивнула славной девочке, только что бережно передавшей ей часть прочитанных книг. Юная Трелони ей нравилась, несмотря на некоторые странности: к книгам первокурсница относилась аккуратнее, чем к себе самой.

– Почему вы не пишете стихи? Они так прекрасны…

Откуда? Как? Неужели это дитя – Провидица? Настоящая? И кто еще об этом знает? Впрочем, сейчас она проверит.

– Почему ты считаешь, дитя, что не пишу? – спросила девочку Ирма после секундного замешательства.

– Потому что существующее только в вашем уме, увы, не существует истинно. Дайте им свободу. Они ваше счастье на своих крыльях принесут. Отпустите ваших птиц, мадам Пинс.

И девочка вышла, ветерком скользнув за тяжелую дверь.

Настоящая… Ничуть не удивилась на ее вопрос – приняла ее ответ, как данность. Значит, и имя свое малышка получила не просто так. Но… предсказательницы не дают советов… Что же это было?

Все проходит… Прошли и экзамены. Зельеварение, увы, большинство картельеров сдали на балл меньше, чем рассчитывали. Гораций Слизнорт был человеком спокойным и не злым, просто память имел хорошую. Пришлось принять наказание и в таком виде. А потом – целый день на сбор вещей, целая ночь, чтобы отметить конец семестра…

А все-таки, почему школьникам нельзя аппарировать из Хогсмида?

В купе Хогвартс-экспресса было тесновато, но уходить не хотел никто. Обсуждались возможные способы ускорить обретение анимагической формы – кто бы захотел такое пропустить! Теплицы профессора Стебль не раз становились желанными для картельеров, так что почти все они уже привыкли, что во рту имеется что-то чужеродное. А вкус и легкий лимонно-хвойный запах листьев мандрагоры стал привычным и близким.

После бурной дискуссии о родстве или, по крайней мере, возможной схожести патронусов и анимагических форм, самым ярым скептиком оказался… Джеймс Поттер.

Картинно пережевывая листик мандрагоры, которому до месяца положенной выдержки оставалось несколько дней, он вдруг выдал:

– Я тоже читал, что анимагическая форма чаще всего повторяет Патронуса… Может, ну его?

– Думаешь, тебе одного оленя достаточно? – ухмыльнулся Принц. – Все же один хорошо, а два лучше.

– Не-не-не! Ты что это, Джейми? Давай, сделаем! Совсем ведь немного осталось.

Сириус был озадачен: с каких это пор его друг решил отступить от принятого решения? Олень… Ну и что, что олень, в конце концов, не самое слабое животное! И даже про мышку кто-то там говорил, что кучу нечисти разогнала.

– Ага, немного. Зелье кто будет варить? Да еще на каждого?

«А, так вот почему Принц решил поизгаляться… – понял Сириус. – Ну да, ему достанется, если они вдруг все одновременно… Ой, да пусть уж напишет всем инструкцию, что они, совсем идиоты? Сделают же…»

– Поттер, что-то мне кажется, если будешь и дальше так активно травку жевать, то и козел может получиться…

Джеймс поперхнулся остатками мандрагоры. Сириус проглотил свою, не жуя. А Принц продолжал издеваться:

– Блэк, ты надеешься, что твой Грим захочет потренироваться загонять оленя? На пару с Люпином?

– Северус Принц… И в кого ты такой добрый?.. – не выдержала Лили. – Знаешь, не ожидала от тебя… Нужен ли мне такой жених, даже и…

Джеймс посмотрел на девочку благодарно.

Северус наложил невербальное Силенцио так, чтобы девочка не могла продолжить фразу, гневно нахмурив брови. К счастью, успел вовремя.

– Просто неудачно пошутил. С кем не бывает? – и тихонько шепнул: – Финитэ. Лилс, не пались.

– Ты никогда так не шутил… Что случилось?

– Да ничего, просто посмотри на этих троих и представь аниформы.

Лили взглянула на сидящих рядком Люпина, Поттера и Блэка, и рассмеялась:

– Да, я бы в таком положении становиться копытным бы поостереглась. Но, в любом случае, пока мы не попробуем – не узнаем. В конце концов, каждый решает сам. Лично я буду. Мне всего три дня осталось.

– Но, учитывая рождественскую индейку или гуся и все прочие вкусности, будет непросто!

– Я справлюсь.

Мальчишки дружно сглотнули.

– Что, никто не догадался взять с собой перекусить? – фыркнула Эванс. – Вечно девочкам отдуваться. Экие вы непрактичные. Давай, Сибил!

И они дружно извлекли из-под скамьи корзинку с чем-то весьма аппетитно пахнущим.

– Вы лучшие!

– Воу, спасибо!

– Мы зна-аем…

====== 34. Немного о магах-орнитологах-браконьерах ======

Дом, милый дом. Северус, конечно, любил родовой замок, но простой коттедж был все же тем местом, в котором для него было все сведено воедино: успех, удача, решение семейных проблем, личных и финансовых… А может, просто – местом детства? И неважно, созданного самим, завоеванного с трудом или просто случившимся. Он молча сидел на качелях, подставляя лицо редкому зимнему солнышку. Эбби раскачивалась рядом, переваривая ответы брата на кучу заданных ею вопросов – о чудо, молча. С ветки дерева наверху вспорхнула птица, свалив горстку снега прямо на него. Северус поморщился, фыркнул и вытер мокрый нос.

– Дети, время ланча!

Совсем как в детстве…

За едой обычно собиралось все семейство – все, кто был поблизости. Готовила чаще всего няня Кэти. А разговоры велись обо всем – от работы отца, потребностей растущих детей до планирования приемов и обсуждения политики министерств. Отчим уже привычно сопоставлял одно и другое. Тобиас, давно считавший мужа бывшей жены кем-то вроде свояка, смотрел уважительно и изредка вставлял довольно интересные вопросы.

На этот раз детей решили «обрадовать» очередной новостью.

– Что? Опять прием? – насторожился сын.

– Мама, зачем тебе это? Столько возиться…

– Можно подумать, это тебе предстоит, – фыркнула Эйлин, строго посмотрев на дочь.

– Ну, во время приема и мне тоже, – возразила та.

– Ой, четыре часа ты не можешь нам помочь, просто вся уработаешься? Бедная я…

– Да мама же! Помогу, конечно! Просто это такая нуднота. Ты же и сама не любишь.

– И все же, можно пару вопросов?

Все повернулись к Северусу.

– Почему? И кому?

– Во-от! Он и письма так пишет! Север, краткость, конечно, сестра таланта, но иногда – троюродная!

– А я бы привел как пример краткости и простоты, – улыбнулся отчим.

– Да мне бы ответ хотелось, дорогие родственники…

– Потому что обстановка складывается какая-то странная. Милорда кто-то постоянно выставляет в совершенно ужасном свете.

– «Пророк»? Неужели он не смог выйти на журналиста?

– Выйти-то вышел. А что с Непреложным сделаешь?

– Легилименция?

– Защита ее убьет.

– А, это еще и женщина…

– Да, и она будет на приеме. Северус…

– А я что? У меня невеста…

– Вот ее и предупреди. Насчет родителей тоже.

– Эвансов на прием Принцев? Магглов? Ты уверена?

– Я предложила Тому, он не отказался…

– А я бы еще подумал.

– Вот и займись.

– Эбби?

Эйлин усмехнулась. Сын умел решать задачки быстро…

Но сестричка-провидица только пожала плечами.

– Хотя бы безопасно?

– Для них – да. Для тебя тоже, но может оказаться… сложно. Если не снимете с Лилс маскировку, конечно.

Северус покивал сестре и задумался. Рассекречивать потенциал подруги было не с руки. Но изображать «безумную влюбленность» в двенадцать лет? Тоже, согласитесь, несколько… странно. Хотя, вон, Поттера в одиннадцать «срубило», и, похоже, напрочь.

– Кого из друзей я могу позвать?

– Списки в кабинете, распоряжайся… мой лорд, – шутливо добавила мать.

Прием для Северуса оказался на редкость забавным. Лили держалась выше всяких похвал, а старшие Эвансы и сестрица Петунья, вовремя взятые в оборот леди Принц, тоже не ударили лицом в грязь. Реакцию старших Малфоев на знакомство с семьей его невесты увидеть, определенно, стоило. Особенно после того, как прошли основные расшаркивания и до аристократов дошло, кого именно им представили. Магглов. Впрочем, Блэки тоже реагировали забавно. А потом картинка приелась…

После пары танцев Лили была передана в самую надежную компанию Поттера и обоих Блэков, лучший друг и фиктивный жених оттанцевал обязательный тур с ее сестрой и отвел ту к родителям, занятым разговором с лордом Певереллом и юным Малфоем. Смотреть, как на эту милую картину «косят лиловым глазом» то одни, то другие аристократы, было чистым удовольствием. Но как только появилась возможность, Люциус отвел его немного в сторону.

– И что же у вас интересного, что вы придали себе такой таинственный вид, наследник Малфой? – Северус улыбнулся бывшему старосте Слизерина.

Люциус широко раскрыл глаза и гордо откинул голову:

– Я работаю!

– Мал-фо-ой?!

«Неожиданно. Кем же это ему надо работать, чтобы так высоко задирать нос, министром магии, что ли?»

– Я – секретарь Милорда! – таинственный шепот, блестящие глаза…

«Да ты попал, Малфой… Том обаял тебя до… спинного мозга? Или затронут все же только головной? Увы, так мы общались только в прошлой жизни и уже после того, как не стало того Темного лорда».

– Ну, и как оно?

Люциус немного смешался, но тут же снова напустил на себя важный вид.

«Еще одно дите, блин, – фыркнул про себя Северус. – Надо будет намекнуть милорду, чтоб гонял и в хвост, и в гриву… Глядишь, спесь-то и сойдет. И все же так странно вспоминать, как этот лучший друг когда-то сам вербовал тебя в ряды Пожирателей. Вот и теперь завел разговор о политических интересах студентов. Хм, интересами студентов я сейчас тебя очень даже порадую, дорогой Люциус. И не только политическими, да».

– Не буду лезть в ваши секреты. Вам интересно, о скольких будущих выпускниках можно сказать, что они на стороне милорда? Да практически обо всех. И особенно о студентках, да, – он усмехнулся и поймал понимающую улыбку Люциуса. – А началось все с того, что наследник Блэк… Да, это он сейчас развлекает мою невесту, но мы же не о том…

Люциус был в восхищении и в замешательстве. Он уже видел себя во главе «нового призыва» милорда – руководителем тех, кто придет в Певерелл-манор этим летом. Ведь не зря же милорд поручил ему проработать некоторые задания, чтобы проверить их подготовку? А тут какой-то второкурсник-полукро… Ой. Милорд ведь тоже…

Зазвучал очередной вальс, и челюсть красавца-блондина медленно и аккуратно начала опускаться на грудь. Благодаря Северусу он знал, кого закружил в вальсе его патрон…

Миссис Эванс, мило раскланявшись, румяная от быстрых движений и внимания явно неординарного мага, подошла к супругу:

– А ты отчего не танцуешь?

– Тобой любуюсь, – чуть сварливые нотки в голосе муженька сказали ей о многом.

Женщина чуть присела, протянув ему руку в нежнейшего шелка перчатке, и увела танцевать.

– Мудрая женщина, – отметил наблюдавший эту сцену Том и ангажировал на танец Эйлин.

Не скучала и Лили, а за приличиями следил… конечно же, Джеймс. Северусу не понравилось лишь одно: то, каким взглядом прошелся по девочке Поттер-старший. Хорошо, что Эвансы согласились на переезд…

Язык вееров и поз, ароматов и легких движений пальцев, установка новых границ, образование новых альянсов… Как много было на балу для тех, кто понимает. И как жаль было времени, потраченного на все это, вместо того чтобы просто поговорить…

Том ушел первым. После неформального общения с Эвансами эпатировать аристократов-волшебников дальше было уже слишком. Журналистка смотрела во все свои чуть выпуклые глаза, что-то бормотала под неусыпным надзором то старшего, то младшего Малфоев, а когда лорд пошел к выходу, бросилась к столу. Их что, не кормят там, что ли?

Уход главного действующего лица, а вслед за ним Ноттов, Малфоев и Гринграссов быстро повернул главное действо к закату, чему хозяева, кстати, были весьма рады. Но едва успели откланяться последние из гостей (журналисты, все еще жующие!), как Северус и Эйлин ощутили, что в замке снова появился лорд Певерелл. Принцы едва уняли себя, чтоб не начать выдворять представителей прессы слишком уж активно. Помог отчим, передав им какую-то якобы важную бумагу и заняв разговором гостей, ожидавших, пока им подадут одежду.

– Алан в своем репертуаре, – рассмеялась Эйлин, размахивая «важной бумагой» – обычной салфеткой с нарисованной на ней весьма удачной карикатурой на мисс Фанни Брейтуэйт, ту самую журналистку. Милорд, взяв ее из рук хозяйки, улыбнулся:

– Твой муж талантлив во многом…

– Наконец-то можно поговорить. Чаю?

После общей беседы, занявшей не более получаса, Северус остался наедине с Томом.

– Надеюсь, твоя палочка… та, которую покупали на Косой аллее, убрана далеко и надежно? Экранируется?

– Ну… да, конечно. А в чем дело?

Когда Северуса посвятили в некоторые аспекты деятельнсти старого артефактора, первая реакция оказалась самой что ни на есть подростковой:

– Ох-х, х-х**… – он прервался на полуслове, поправившись: – Так ничего себе, оказывается, мастер-то.

– Думаю, первая часть твоего высказывания ближе к правде, – криво улыбнулся в ответ милорд.

– Получается, теперь вся магическая Британия дружными рядами идет… куда?

– Вот-вот… Туда. Куда ей, то есть нам – совершенно не надо.

– И это все из-за одного обиженного мастера… Мда. Знаешь, руки чешутся! Прикопать бы гада, так ведь толку ноль, верно? Но как же все интересно… Про Дамблдора тоже есть? Записями не поделитесь, милорд?

– Вот, держи, – Том протянул ему довольно толстый свиток.

– Малфой трудиться не устал? – пошутил Северус.

– Малфой? Его к таким вещам подпускать рановато. Двинется еще… Но мальчик старательный и неглупый, да и чутье на высоте.

– Чутье у них фамильное. Но неужели это вы самолично копировали, о мой лорд? Собственными…

– Северус-с-с… – холодный взгляд вместе с шипением вызвал бы мурашки, если бы он не помнил, как спал на голых камнях спиной к спине с этим человеком. И как они отбивались от призванных полуматериальных существ… Ффринд не знал, что такое снисхождение.

Принц прищурился:

– Уже можно пугаться, ваш-светлсть?

– Ну, ты… при других не можно, а нужно.

– Буду иметь в виду. Так кто тогда?

– Домовики у нас копируют. Малфой приспособил.

– Эльфы?! В жизни бы не подумал. Ай да Люциус.

– Я же говорю, чутье. В том числе на то, как поменьше работать самому. Сам учусь… иногда.

– Слышал бы Малфой, был бы на седьмом небе от счастья.

– Ничего, я его туда и так отправлю, если понадобится. Другим способом.

– А, летать научишь…

Милорд задумчиво потер пальцем подбородок.

– Что-то придумал со стариком Олливандером? – спросил Северус, припрятывая ценные записи.

И, пока Том говорил, медленно менял выражение лица на все более и более озадаченное, пока тот не закончил рассказом о совместном кормлении чаек:

– Том, я, в принципе, понимаю тебя, но все же… Давно ты стал таким гуманистом?

– Что, не ожидал? – лорд выдержал паузу в лучших театральных традициях. – И правильно. Я не гуманист, я прагматик. Обезвредить палочки и хоть что-то исправить сможет только сам мастер. Это оптимально. А без его собственной доброй воли… Не факт, что обойдется без жертв.

– Причем из самых сильных магически родов, да?

Лорд кивнул.

– Значит, выхода нет? Как будем искать правильную чайку? И чем я могу помочь?

– Свежим взглядом, брат мой, свежим взглядом.

– И на свежем ветру, полагаю?

– Завтра в десять на Саутуоркском мосту.

– Хорошо.

– Иви!

– Иви!

Двое мужчин, точнее, мужчина и юноша, орали, как дураки, оглядываясь, чтобы замолчать, едва показывался очередной прохожий.

– Кьи… Кья… Кьи-и… – отвечали им птицы, кружась над головами.

И бросались на хлеб, отбирая друг у дружки куски побольше.

– Надо бить по площадям, – не выдержал парень, опершись на перила моста.

– И тут же попасться полиции. Мало сейчас народ пугают моими якобы зверствами над магглами?

– Дамби лысого мы ее так найдем.

Старший расхохотался.

– Так тебя директор достал?

Вместо ответа парень начал рассуждать:

– Подожди… они же не только хлеб едят, так? Там, где нет людей, в море, у пустых островов, тоже есть чайки? Чем можно питаться в море – рыбой?

– А давай попробуем…

Заклинания трансфигурации легко превратили неровные куски в серебристые вытянутые тушки.

Птицы словно взбесились. Особенно одна, крупная, с серой отметиной-подковой на голове… Первая рыбина пошла еще спокойно, но как только чайки заметили, что угощение изменилось…

Заранее принятые меры в виде щитов-зонтиков оказались совершенно недостаточными. Птицы залетали со всех сторон, со спины и даже снизу из-под моста. Тут же дрались друг с дружкой, обдавая кормильцев волнами воздуха с перьями и пометом. То одна, то другая птица клевала руки, вытаскивая рыбу, едва она появлялась в пальцах. Они едва уворачивались, пока оба, не сговариваясь, не трансфигурировали по паре обычных палок…

– Дерзкие, жадные, агрессивные… Том, ты уверен, что хочешь посмотреть, что она за человек? – Северус наложил очищающее на спину напарника и повернулся сам.

– Не очень, но придется.

– Ты не приметил никакую из птиц?

– В такой туче приметишь… Разве ту, что крупней остальных.

– И наглей.

– Так благодаря чему еще она такая здоровая?

– Увы, она не одна. Я таких с десяток насчитал… или два.

Крупная чайка с рисунком в виде подковы из серых перьев на затылке аккуратно держалась вне их зоны видимости, словно прислушивалась. Она давно обратила внимание на этих странных людей, словно чем-то ей знакомых. Инстинкт подсказывал лететь отсюда без оглядки, но что-то внутри не пускало. Как она улетит? Она так давно не видела старого человека, забавно похожего на одуванчик…

– Я прочитал: птиц ловят сетями…

– Будем пробовать?

Запутывались какие угодно птицы, кроме нужной. Использовать заклинания широко они опасались: маггловская территория была после вчерашнего под пристальным наблюдением Аврората. Пришлось выпутывать отчаянно уворачивающихся, бьющихся, вопящих и больно клюющихся сильных птиц, слишком похожих на ту, что искали они… Несмотря на защиту, пальцы у обоих уже через полчаса были в крови, а руки в синяках. Также был тщательно проветрен и обновлен весь запас ругательств.

Пять крупных чаек, похожих друг на дружку, как капли воды, сидели в корзине. В конце концов напарники просто осторожно ликвидировали сеть и тяжело вздохнули.

– Тьфу, я уже очищать кровь и лечить замаялся…

– Мне кажется или птицы стали злее?

Прицельный клевок…

Выругавшийся милорд восхищенно смотрел на чудеса высшего, нет, высочайшего пилотажа:

– Вот теперь я точно не забуду эту птичку…

– А что? – отвлекся Северус от выпутывания очередной сварливо вопящей чайки.

– Еще ни разу не видел, чтобы птицы летали спиной вниз.

– Где?! И правда. Как это она?

– Очевидно, использует магию, каким-то образом доступную ей.

– Ну вот, мы определили, а толку?

Птица внезапно исчезла, а милорд получил новый клевок в затылок, после чего, наконец не выдержав, ударил по площади.

Вода и берег покрылись густым слоем обездвиженных птиц.

– Хорошо-то как…

– Тихо…

Тела чаек из воды они моментально левитировали на берег, правда, часть Темзы тоже зацепило, так что бережок напоминал болото. Они быстро пошли по нему, выискивая нужную птицу с помощью Ревелио. Таиться дальше смысла не имело. На песке среди птичьих тел на пару мгновений показалось девичье, тут же вернувшись обратно.

– А, вот же она, – бросился к добыче Северус, приподнял за крыло, которое опасно распахнулось, и быстро перехватил упитанную тушку.

И они аппарировали в Певерелл-манор вместе с оглушенной птицей.