Текст книги "Еще один шанс (СИ)"

Автор книги: Иван Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Хозяйственник вытянул руку и демонстративно стал загибать пальцы. – Вот, погляди, добрый человек, что творят, нехрести... Коровушек распугали на барском лугу, труву поизмяли, ям и траншей понарыли. Хорошие доски, бревна в щепки изводят. А сколько инструмента ежедневно ломают – зачем? Топоры, ножи, косы, серпы – Гыгышка ковать не успевает. А недавно пушку притащили. Грохочут ею с утра и до вечера! Выйти за деревню страшно! А ну как – прилетит чего?

Староста демонстративно перекрестился. Горестно сглотнул слюну. Почесал затылок. Посмотрел на собеседника. Вспомнил про его просьбу. – Ты, тут, ёщё – в два вершка от горшка доброволец. Так, что давай... – проходи мимо. Ищи работу, в другой деревне – не до тебя, нам.

– Помилуй бог, – Холмогоров выдохнул, расстроившись. – Жаль! Очень жаль. Я так надеялся, что могу быть полезен. – Он повернулся, опустил голову и тяжело дыша, пошел в сторону выхода. За ним молча, последовала молодая девушка.

– Ну, почему мне так не везет? – бывший рестлер думал, "глотая" обиду. Он сгорбился и стал походить на великовозрастного стрика. – Эх, судьба – судьбинушка. Горе – горькое!

На выходе, у самых ворот несчастному страдальцу повстречался Федор – слуга барина. – Здорова, Никодим!

– Здравствуй, Федор, – расстроившийся мастеровой ответил еле слышно.

– А ты, тут, что делаешь?

– Да, вот – Холмогоров произнес чуть не плача. – Заходил попрощаться.

– Какое попрощаться! – Громила резко схватил за шиворот маленького человека. Встряхнул его. – Быстро "дуй" в столярную мастерскую – Алексей Петрович ждет тебя с самого утра.

– Кв... ква... квак... ждет! – Никодим заквакал от удивления. В голове возникла надежда. – А может, возьмут кем-нибудь... хотя бы на самую простую, черновую работу? Например, подмастерьем?

– Бегом, давай! Без разговоров! – Слуга повторил грозно, в приказном тоне. – Там привезли инструменты для работы по дереву и станок столярный из Индии. Командир вместе с Пехотой разобраться не могут без тебя. Уже неделю мучаются над какой-то кнопкой. Толи включать её – толи выключать! Она такая – большая, красная. А ты ходишь, тут – прохлаждаешься! Совесть, у тебя, есть? Кто из нас – столярных дел мастер? Елки – зеленые! – Федор выругался и широко развел руки. – В селе вся работа стоит без его советов, а он прощается со всеми! Ну, и кто ты – после этого? Совесть, у тебя, есть?

Сердце у Никодима взволновано затрепетало от радости. Глаза "загорелись". Столяр обернулся к сестре и уже на бегу прокричал. – Марья, подожди меня! Я быстро. Мы только со станком разберемся...

Глава 24.

Повозка Кирьяна неспешно двигалась по сельской дороге. Причем последние двадцать саженей телега старосты замедлилась настолько, что поползла со скорость пешехода. Видно Пяток – сивый мерин Карачуна почувствовав неладное в настроении хозяина, не торопился активно «двигать копытами». Он даже перестал фыркать и хлестать себя хвостом по бокам. Конь «затаился» на столько – на сколько было возможно в «его положении». Со стороны могло показаться, что лошадь медленно «кралась» вдоль дороги, аккуратно тянув за собой подводу.

Впереди повозки, шли два человека. Один из них был дед Потап Козепин – бывший барский конюх. Его недавно повысили до новой неведомой ранее должности. Теперь он обзывался громким заморским званием – товарищ Вторпомпех. (Примечание автора. Сокращение от гражданского звания – Второй помощник Пехоты. Должность (Перпомпеха) первого помощника Пехоты пока была вакантной).

– А кто повысил? – Староста недовольно "скрипел" зубами. – А повысил – недавно появившейся молодец, идущий рядом с конюхом. Этот сопливый, рыжий, тощий как дрын прощелыга – Пашка Пехота и повысил. Подняв в должности старика, он сразу поручил ему ответственное задание – обучать набранных ратников стрельбе из пищалей и пистолей. Дед был единственным в селе человеком, знавшим как заряжать и стрелять из огнестрельного оружия, доставшегося в наследство от старого барина. Козепин был горд полученному званию. Теперь "его великолепие" ходило по селу важно, задрав голову, и смотрело на всех свысока своего нового положения.

– Павел Ляксандрович! – Потап не обращая внимания на окружающую обстановку упоённо доказывал Пехоте своё мнение. – Облагодетельствуй! Как же так? Не по чести дела делаются в нашем отряде! Нешто на военную науку, которую мне доверили вести – выделяется столь мало времени? Разве можно так безответственно относиться к огневой подготовке? Пошто вдругорядь гораздо больше внимания и времени уделяется занятиям Силантия? Или навыкам, которые Вы преподаёте? А про уроки бойцов с Алексеем Петровичем – я вообще молчу. Получается, что идёт самоуправство со стороны приезжих Новгородских учителей. А своих местных, доморощенных, с большим опытом «списыалистов» – притесняют. Буквально во всём. А это несправедливо. – Потап взял паузу. Подергал себя за козлиную бороду. Почесал затылок. Крякнул. – Я тут покумекал – надо бы добавить времечка – мне... – Дед показательно на вершок вытянул из кулака указательный палец. – Хотя бы на маненько? На крохотулечку?

– Товарищ Вторпомпех – Пехота с ходу начал вводить подчиненного в рамки субординации и "политической ситуации в селе и прилегающих окрестностей". – Вы не правы! Я стараюсь равноценно распределять время на подготовку бойцов среди всех командиров. Я итак их нагружаю сверх меры. Они у меня возвращаются ползком с занятий. Потап, пойми – они же молодые ребята. Должны иметь время на личную жизнь. Им помимо службы ещё с девчонками погулять надо, отдохнуть, поесть, поспать. Семье помочь в выходной. Ну и личное время должно быть? Причем мое мнение поддерживает Алексей...

– Поддерживает его Алексей, – Карачун мысленно передразнил Пашку. Потихоньку стукнул вожжами по крупу лошади. – Гляди-ко! И «откель» этот супостат столько влияния со стороны барина получил?

Старосте новичок сразу не понравился. С виду простой молодец шестнадцати – семнадцати годков с вихрами и детской улыбкой. Ну, может быть восемнадцати – не более. Ему бы за материну сиську держаться, да за батькиным кафтаном влачиться. – Кирьян еле слышно сплюнул, выразив недовольство. – Родители из дома случайно выпустили, недоглядели – теперяча на этого самохвала управы нету! Вьюнош в возрасте желторотого кутенка ведет себя, так как будто он матерый волчара! Измывается над людьми. Задиристый Пашка – как тысяча чертей. – Кирьян медленно потер глаза ладонью. Стал вспоминать недавние события. – На третий день появления в селе местные мужики хотели поставить на место приезжего нахала. Чем всё закончилось – лучше не кому не говорить. Господи, слава тебе, что все живы, здоровы! А то, что ушибы синяки и царапины, да несколько зубов не досчитались – это так – обычное дело в кулачном бою. Здесь был – другой случай... Бог миловал, что народ от обиды за колья с рогатинами не схватился. Как потом оказалось. Этот христопродавец ловок и селен как бес. Помимо кулаков – паршивец умеет бить всем, чем можно и не можно. Ну, а если у него в руке нож... – лучше вообще про драку не думать.

– Лады, тогда у меня к Вам последний вопрос. – Потап остановился и продолжил «выливать» накопившееся недовольство на вышестоящее начальство. – Тут, такое дело! Я краем уха слыхал – о чём отроки судачили... – ну, про название моего обучения. Оказывается! По их словам, я преподаю науку древнего оружия. Представляете! – Вторпомпех произнес внезапно фразу из будущего с правильной интонацией! – Только вдумайтесь – коллега – древ-не-го! – Он самозабвенно, как профессор, почесал переносицу носа. – Помилуйте, сударь – окаянная сила! Какое же оно древнее? Негоже так думать – оно самое настоящее. Разве можно его обзывать древним и сравнивать с луком, копьём или пращей. А пищаль, это оружие, которым сейчас вооружают все войска нашей государыни. И вообще разве то, с чем хаживал наш покойный барин Петр на войну с ляхами – может быть старым, тем паче древним.

– Потап, пойми – сейчас мы закладываем основы начальной военной подготовки. Подтягиваем физику, обучаем первоочередным навыкам. А твой предмет это спец. дисциплина. Она у нас засекречена. Тем более скоро с Москвы привезут новые ружья. Вот тогда мы, возможно, сменим название твоего предмета и естественно увеличим количество занятий по огневой подготовке. Так, что не беспокойся – времени у тебя будет достаточно и даже больше.

– Ну, если так – тогда добро. – Вторпомпех довольно затряс тощей бородкой. – Я Вам верю на слово. Пообещал, значит, так оно и будет.

– Ишь – ты! Пообещал, значит, так и будет, – староста снова передразнил конюха. – Это точно – семя бесовское! – Один раз – в самом начале Кирьян попытался возразить Пехоте. Тот в шутку применил какой-то захват, загнул мужика так, что у него потом стреляло неделю в пояснице. И вообще, после своего появления Пашка по отношению ко всем начал вести себя, как будто он старший по возрасту, должности или умениям. Складывалось впечатление, что он знает всё наперёд. И ещё, если раньше можно было барину пожаловаться на солдат за их безобразия напрямую. То после появления Пехоты это стало невозможно. Все вопросы стал решать этот рыжий деспот. Причем, вел себя, так как будто он ровня барину, а может быть и выше.

Подвода старосты сравнялась с разговаривающими людьми. Кирьян начал осторожно объезжать собеседников. Он делал вид, что не замечает их. Мало ли зачем люди стоят посередине дороги и о чем-то разговаривают между собой. Может быть, они просто вышли подышать свежим воздухом или полюбоваться природой. Он почти проехал. Осталась последнее колесо и палка, торчащая из повозки.

– На месте, стой! Раз – два! – Подросток рявкнул так, что у Пятка пригнулись от страха уши, и он недовольно фыркнув, остановился.

– Вот, змей искуситель – заприметил, – в голове Карачуна возникло нехорошее предчувствие. – Боже, избави от лукавого! Ну, почему я по другой дороге не поехал? И чего я вообще поехал? Хотел же сегодня стога осмотреть в поле. – Ох, долюшка моя – неприкаянная! Отчего же не везет так?

– Майор Пехота, – рыжий стервец упоенно козырнул рукой возле головы. – Ваши водительское удостоверение, техпаспорт на транспортное средство и страховку на животину – быстро!

– Ча-во? – староста от удивления открыл рот.

– Чаво – чаво! – затейник передразнил Кирьяна. – Гражданин, покиньте повозку – и откройте багажник для досмотра...

– Да, едрёна осердие через палати к верху дном, – невольный нарушитель красочно выругался про себя. – Вот басурманский супостат. Говорит вроде по-нашему, а что глаголет – ничего не понятно. И кто их учит в Новгороде этому? – Недовольный Кирьян слез с телеги и подошел к Пехоте.

– Товарищ Вторпомпех!

– Я! – Потап произнес четко, по-военному.

– Оставьте нас с младшим старостой наедине. Нам нужно поговорить, срочно.

– Есть, оставить наедине, – Козепин задрал голову и важно двинулся к барскому дому.

– Так, нарушитель, теперь разберёмся с Вами, – худощавый юноша буквально навис над невысоким Кирьяном. – Ну, что... штраф будем выписывать или договоримся?

– ... Хь-ы-мы я-то николи, – Карачун пролепетал, по-прежнему не понимая, что от него хотят. Он смущенно потупился и развел руки. – Не виноват, кабы.

– Отвечай на вопрос! – строгий патрульный резко повысил голос. – Почему хулиганим и не посещаем школу? Старших, понимаешь, не уважаем? Младших – обижаем? Помещика – "отца родного" не слушаемся! Дожились – в должности понизили – стал младший староста! Тьфу, срамота-то, какая. Как можно жить с такой должностью – да ещё не ходить в школу? Верно, бабы говорят – лучше жить без мужика, чем непонятно с кем да в звании младшего старосты.

Кирьян покраснел и опустил глаза.

– Что скукожился – стыдно тебе.

– Дык, понятно все... – недовольный проскрипел зубами.

– Вот скажи, голубь сизокрылый, – ты, служил в армии.

– Нетушки, – Карачун покраснел, а затем зачем-то опустил руки и спрятал их за спину.

– А, я – всю жизнь, от звонка до звонка. И уже не одна война за плечами.

– Вот, врёт-то! – Кирьян посмотрел на болтуна с недоверием. – Как сивый мерин, врёт! Ну, какой с него служивый? Какие войны? Небось, с коровами на лугу "бодался" или хвосты быкам крутил?

– У меня наград – малолетка задумчиво покачал головой. – Всю грудь увешать можно! Представь – даже иностранные есть.

– Нет, ну брехло конопатый... – брехло! – староста продолжал с недоверием слушать "россказни" сопливого юнца.

– ...И всё равно считаю, что нужно учиться, – Пашка похлопал собеседника по плечу. – Кирьян, ты погляди, как быстро меняется мир. Развивается наука, техника. Всё, что ты знал и умел вчера – сегодня этого уже не достаточно! Люди полетели уже в кос...

– Павел Александрович, позвольте! – староста перебил "высокое начальство". – Так я же вроде грамоте обучен. Цифирь знаю. Даже по таблицам считать могу. Зачем мне учиться?

– Обучен, говоришь, – Пашка как всегда передразнил Кирьяна. – Все знаешь?

– Ну, да.

– Хорошо, проведем тест из последнего экзаменационного списка вопросов по ЕГЭ. А ну-ка умник, скажи, чему равен логарифмический корень квадратного трехчлена от дробного числа 6754133.

– Э-э-э... У-у-у... А, что эта за цифирь такая – ась?

– Первый ответ в молоко, – Пехота азартно пощелкал пальцами на руке. – Зададим задание попроще... За какое время семья из пяти человек, с грудным ребенком и одной хромой собакой без перерыва на ночлег дойдет пешком отсюда и до Москвы через Казань с заходом в Ростов и Архангельск? Ну-у, говори?

– ... То-о-о, – всезнайка округлил губы и протянул букву, шмыгнул носом, а затем начал перебирать варианты, что-то считая на пальцах. – Эта-а... Чай... Небось... Эдак... Покамись...

– Опять стрельба по воронам! Ладно, самый простой вопрос, – строгий экзаменатор наконец-то проявил милосердие к "круглому двоечнику и прогульщику уроков". – На него в Новгороде все отвечают без запинки – даже малолетние дети. – Говори быстро, кто убил Кеннеди?

– ...И-ы-ых... – крестьянин начал чесать голову. – Тутачи надо покумекать. – Ответчик напыжился. Покраснел. Закусил губу. Свел брови. И наконец-то выдал ответ... – А кто это?

– Вот! А говоришь – всё знаешь... Так, что тебе ещё учиться и учиться. Поэтому, завтра чтобы был в школе как штык, за первой партой, напротив окна – ясно!

– Помилуйте, Павел Александрович, что угодно, любое поручение – только не в школу! Меня же засмеют. Взрослый мужик пришел учиться с недорослями.

– Ладно, хорошо, – строгий "участковый" внезапно согласился. – Убедил, можешь не ходить.

– Правда? – удивлению Карачуна не было предела. Первый раз он увидел, чтобы Пашка отступил от своей затеи. – Ну, слава тебе господи! Вот спасибо за понимание! А то ужо расстроился, что меня обсмеют.

– Обсуждение завершили, – Пехота демонстративно отвернулся от собеседника. В одежде поискал карманы. (Не было их там ещё в то время.) Засунул руки за пояс. Носком сапога стал взбивать землю. – Кстати, у нас с Алексеем Петровичем имеется к тебе вопрос.

– Да, конечно, спрашивайте.

– Мы тут решили по весне с челобитной к государыне обратиться. Хотим деревню попросить... дворов на пятьдесят – сто. Хитрец поднял руки и начал тереть ладошки. – Может быть больше. И нам нужен умный человек, который бы в школе учился, а также подавал личный пример в учебе для других мужиков и баб. И этому умельцу мы хотим предложить управление двумя наделами сразу – Таганово и той деревней. Вот думали тебе предложить. Ну, раз ты не хочешь учиться – тогда ладно... – будем другого искать.

– Дык.... Дак – я готов. – Карачун встрепенулся. Схватил Пехоту за руки. – Батюшка, ты только скажи я же всё, что надо! Я эту школу – за год! За пол... за зиму закончу! Я умный! Я догада и востряк – я всё смогу!

– Вот радость-то! – глаза парнишки засияли от радости. – Пойду, обрадую Алексея, что нашел нужного человека. А ты уговори ещё нескольких мужиков, и приходите все на занятия в вечернюю группу, да без опозданий.

– Лады, отец родной – будет исполнено!

– Договорились, не благодари! – Пехота приобнял старосту за шею и начал вторую часть марлезонского балета. Он медленно потянул собеседника вдаль от телеги. – Я тебе не отец родной, а скорее любимый дитятя. Слушай, Кирьян! А можно я тебя буду называть другом в домашней, неформальной обстановке?

– Да, конечно...

– Друг! Понимаешь... Вот, я на этом свете – ничего не боюсь. И горел я, и стреляли в меня, и ножи с гранатами кидали и....

– Ну, гусь – лапчатый! – Карачун не переставал восхищаться умением желторотого птенца создавать фантазии. И главное звучит – так душевно и любо. – Нет, до чего же стервец горазд красиво сочинять небылицы. Что же тебе конопатый шалопай от меня ещё надочи?

– Но, есть одно – что всегда смущало старого, прожженного вояку – Пехота нервно сжал губы. Задумчиво покачал головой. – Женщины. Я не умею с ними общаться. Никак. А хочется же по-человечески – семьи, ласки, любви...

– И чего? – староста не мог понять, к чему клонит собеседник.

– Чего – чего... – хочу с хорошей бабой познакомиться! А потом может быть и жениться на ней.

– Ты? Жениться – на хорошей бабе? – Кирьян остановился от неожиданной информации. – А не рано? – А, ну да – ты же у нас взрослый орел. Хорошо, другой вопрос... – а на ком?

– В смысле на ком? – Пашка не понял сомнений Кирьяна. – На самой красивой девчонке в деревне!

– Окстись, – смутные сомнения напугали Кирьяна. Он затряс головой. – Ты хочешь женихаться с моей старшенькой – Агафьей?

– Да, нет. Причем здесь она? – Пашка расстроившись, махнул свободной рукой.

– На младшенькой Милославке?

– А, что можно? – лукавый понял страхи отца за своих дочерей и попытался пошутить.

– Кх... кх, – Карачун закашлял. – Раненько им ещё. Да и избранники уже есть.

– Тогда мне надо другую. И не из твоей семьи. Она должна быть не просто красавица, а ещё и рукодельница, и мастерица.

– Ну, тады я не знаю покамись кого тебе советовать.

– Хорошо! Собери в деревне самых симпатичных девчат и пригласи их на курсы кройки и шитья, организованные Татьяной Сергеевной. Девоньки обучаться. Станут мастерицами. А потом я познакомлюсь с самой способной.

– Ладный план! Мне любо, – староста произнес "правдиво". Он хитро прищурил глаза.

– Я рад, что он тебе понравился. – Пехота стал завершать разговор. Он похлопал старосту по плечу. – Хорошо, друг – договорились. Я пошел, а ты действуй.

Через несколько секунд Кирьян мстительно смотрел вслед уходящему "новому другу". – Давай, иди – иди! Завтра я тебе наберу красоток и молодок. Есть у нас в деревне "хорошие" кандидатки для этого дела – кривые, косые, хромоногие... Ясен пень – глаза-то у меня – чай "на месте"! Всю жизнь потом благодарить будешь за какую-нибудь страхилу!

  ***

Светлый Праздник Покрова Святой Богородицы Рязанцев встретил на потолке. Точнее и правильнее будет сказать, что проводы осени и встречу зимы ему пришлось встречать стоя на высокой стремянке под самым потолком. Путник был занят работами по проведению электрической проводки и установке светильников. Спешно построенное строение учебно-спортивно-музыкально-танцевально-развлекательно-позновательного и т.д. и т.п. деревенского «дома-клуба-избы-центра-помещения» ещё вовсю пахло краской, смолой и опилками. Почти вся территория новостройки состояла из небольшого спортивного зала на четыреста – пятьсот квадратных метров. В случае потребности он мог быть быстро переоборудован в зрительный. (Примечание автора. Для превращения площадки в кино – концертный зал зрителям необходимо было просто принести с собой из дома скамейки.)

Главной достопримечательностью строения являлась южная стенка на две третьих заполненная пластиковыми профилями. Многочисленные рамы окон состояли из большого числа маленьких створок. Алексей, не желая лишних вопросов и объяснений, не стал ставить огромные стеклопакеты. Хотя разговоров всё равно было много. Поглазеть на уникальное "заморское" творение "стеклянную стену" до сих пор собирались зеваки. Вот и сейчас несколько жителей кружили вокруг дома, месили первый снег, старались заглянуть внутрь и посмотреть на то, что там происходит.

– Зря ходите! – шутливая мысль "не покидала" голову странника. – Сегодня танцев не будет – "элекСтричества" нет.

В многопрофильный зал «деревенского дворца спорта» вошла учительница. Подошла к раскладной лестнице.

– Алексей, ты, не мог бы ты спуститься и посмотреть эскизы рисунков, которые мы собираемся разместить на стенах. Здесь олимпийские кольца, флаг московского царства, олимпийский мишка с цветами, напротив сцены будет нарисован пьедестал, на вершине которого стоит белка со спортивным кубком и медалями.

Странник спустился с лесенки. Подошел к учительнице.

– Татьяна Сергеевна, всё хорошо, – Рязанцев начал рассматривать рисунки. – Мне всё нравиться. Только вместо бельчонка у нас на постаменте должен стоять рыжий лисенок в зеленой камуфлированной одежде. – Понимаете, он талисман нашей деревни – так сказать "запатентованный" товарный знак. Зовут его Таганосик. Обозначает зверёк хитрость, ум и сообразительность.

Женщина достала из кармана карандаш и сразу стала записывать пожелания "заказчика".

– И ещё... – Рязанцев причмокнул губами. – Кроме трехцветного флага Московии пора уже сшить и разместить в зале флаг нашей вотчины. Это оранжевый стяг с зеленым Андреевским крестом в черной окантовке.

– Что? – девушка удивленно посмотрела на странника. – Я не ослышалась – Вам нужен свой флаг?

– Обязательно и непременно! – Путешественник гордо поднял голову. – Флаг это мощный элемент того, что мы делаем. Символ общей цели и единства духа нашей группы. То, к чему мы будем, стремимся и, что объединит нас всех в единое целое. Без флага – нам никак!

– Хорошо, допустим, что Вы правы, – "секретарь" продолжила записывать на листах. – А что означают цвета?

– Зеленый цвет Андреевского креста обозначает молодость, надежду и жизненную силу. Рыжее (оранжевое) поле с черной оправой – это воинская доблесть, слава и героизм.

Рязанцев вновь пересмотрел эскизы. – Кстати, хорошие рисунки. Если не секрет – кто рисовал?

– Алексей, не поверишь? – учительница заломила кисти рук. – Староста недавно собрал желающих на курсы кройки и шитья, и вот среди них оказалась талантливая, юная художница. Её зовут Варя Голикова. Ты бы видел, какую она диадему из бисера связала, а какое колье из бусин сделала. Просто – загляденье! Их хоть сейчас на выставку.

– Что? – барин-электрик от неожиданности чуть было не выронил из рук отвертку. – Хромоножка у нас ещё и художница? Подождите, Татьяна Сергеевна? Так, это та пассия, от которой наш рыжий майор бегает? Ну, с которой познакомиться, никак не решиться?

– Да, это она, – молодая девушка удивленно захлопала длинными ресницами. – И вот, что, солдафоны! – Она строго свела брови. – Не смейте мне ребенка обижать. Узнаю – вам обоим не поздоровиться! – Учительница строго помахала указательным пальцем. – Поверьте, я найду на вас управу!

– А кто её обижает? – Рязанцев недовольно отвел глаза в сторону. – Кстати, Татьяна Сергеевна! Между прочим, Вы, в вашем возрасте выглядите не старше этого ребенка. И-и-и... – очень привлекательны!

– Вот и не лезьте к нам... к ней! – недовольный педагог топнула ногой. Её лицо приняло серьезное выражение. Она сделала вид, что не услышала комплемента про свою внешность. – Вареньке сейчас – надо думать об учебе. А не о рыжих балбесах из будущего. И где вы двоешники только друг друга находите! Он же мне весь учебно-воспитательный процесс может нарушить?

Учительница взяла паузу, а затем набрав воздуха в легкие, решительно начала убеждать странника. – Значит, так! Алексей, я тут подумала... – её глаза заблестели. Лицо покраснело. – Девочку надо срочно отправить учиться в Москву. Иначе – загубим талант. Завянет она здесь. Ей надо находиться среди сверстников. Таких же разносторонних самородков – увлеченных живописью и творчеством.

– Татьяна Сергеевна, миленькая, – путник оторопело начал отбиваться от педагогического напора. – Вы же неделю назад говорили, что она у Вас лучше всех вяжет изделия из бисера и бус. Что она талант в подборе узоров и служит примером остальным рукодельницам.

– А я и сейчас не отказываюсь от своих слов!

– Подождите, как же так? Я на основании ваших высказываний разработал бизнес план. Провел успешную рекламную компанию для продажи уникальной Тагановской бижутерии! Принял заказ на несколько больших партий. Предоплату – получил! А теперь, Вы мне говорите, что она должна всё бросить и начать рисовать! А если завтра у неё проснется талант в лепке скульптуры или.... не дай бог воспылает любовь к ландшафтному моделированию? Что, Вы, мне прикажите делать – парки с фонтанами создавать?

– Алексей, не говори ерунды... – собеседница отрешенно махнула рукой. – Кстати, позавчера, когда я была у себя дома, ко мне в гости заходил один из моих учеников – Силя Рупинштерн. Он сотрудничает с академическим художественным институтом имени Сурикова. Подбирает для уроков скульптурного портрета натурщиц. Я рассказала ему о нашей Варюше. Показала рисунки. И ты знаешь – он согласился позаниматься с девочкой! Он недорого возьмет и быстро подготовит её к вступительным экзаменам. Силя убедил меня в том, что она талантлива и ей надо больше проводить времени за мольбертом и обязательно посещать его уроки. Так, что теперь наша звездочка будет учиться и расти как художник!

Рязанцев широко открыл глаза от удивления. Поднял руку и начал водить ею перед носом учительницы, щелкая пальцами. – Татьяна Сергеевна! Алё? Все дома? Проснитесь! Какая Москва? Какой художественный институт? Какой – такой Силя Рубль-штерн? Мы в далеком прошлом! У нас сейчас 1678 год... Здесь нет никаких академий, университетов. Суриков еще не родился. Тут нет никаких педагогов. Единственный учитель на весь мир с высшим педагогическим образованием стоит передо мной и несет чушь несусветную. А если Вы имеете в виду Москву нашего времени, то я Вам напомню, что девчушка после перехода в другую эпоху через семь-восемь часов превратиться из прекрасной золушки в сморщенную старушонку. Кто её там будет учить? Кому она нужна?

– Не знаю, Алексей! – женщина расстроилась. – Но ты должен что-то придумать. Жаль будет, если мы загубим такой самородок. История нам не простит этого.

– Не простит – Алексей недовольно передразнил учительницу. Он прикусил нижнюю губу. Сморщился. – Хорошо, я поразмышляю. Посоветуюсь с Пехотой. Может быть, сообща мы найдем какое-нибудь решение.

– Вот только не надо привлекать Павла. Ты же знаешь этого безалаберного забияку. Кроме драк и хулиганства он ни на, что не способен! Тем более сейчас – когда Вареньке нужно думать только об учебе и живописи. И не отвлекаться на всякие пустяки!

– Да, уж... – странник мысленно подвел итог «творческой» беседы. – А я вот думаю о другом... Как, этот хулиган «обрадуется», когда узнает, что мы собираемся отправить учиться неведомо куда и неизвестно, на сколько... и скорее всего к какому-нибудь мужику (художнику-натуралисту-скульптору) его ненаглядную возлюбленную?... Как, Вы, думаете, а?