Текст книги "Ожидание Двойной Кошки"

Автор книги: Иван Афанасьев

Соавторы: Сергей Жданов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

– Пусть с подземными тварями сразится сила небес, – но это, верно, мне показалось.

Сама же мысль была единственной, сулившей хоть какую-то надежду. Мысленно простившись с имением, я сиганул вниз по лестнице.

В одной холщовой рубахе я выскочил под ливень, представив себя высоким металлическим стержнем. Это называется "вызвать огонь на себя". Сейчас все молнии, разрывающие небосвод, ударят по мне. Конечно, я предусмотрел и собственную защиту. На что я рассчитывал? Нежить, конечно, творение магическое, но все же вполне материальное, насколько можно считать материальными замкнутые на себя энергетические вихри. Устоят ли они против энергии молний? Вряд ли, иначе бы магические схватки на планете приобрели бы совсем иные масштабы.

Сопровождаемые непрерывным грохотом, десятки грозовых разрядов устремились на смельчака, бросившего вызов природе. Высоко над моей головой они рикошетировали от сферического энергетического конуса, беспрерывно поддерживаемого мной, и вонзались в землю. Теперь почти непрерывно было светло, и я мог убедиться в правильности своего рискованного плана. То одна, то другая нежить с шипением, слышимым даже сквозь грохот грома, съеживалась, как проколотый резиновый мяч. В считанные минуты, показавшиеся вечностью, с вражеской вылазкой было покончено. Имение, как ни странно, уцелело. Пара молний ударила в забор, оставив на бревнах подпалины и расщепы – но и только. Видать, "кроты" небесному огню показались привлекательнее.

С помощью магического зрения я сразу же осмотрел подземные ходы, прорытые нежитью. Все они были пусты – других колдовских созданий под землей не оставалось. Теперь можно было без суеты поразмыслить над своей ошибкой. Да, недооценил врага, это очевидно. Ждал угрозы с неба, а она пришла из-под земли, и как раз в тот момент, когда мое внимание было отвлечено. Случайно? Вряд ли. Возможно, гроза была сотворена местными колдунами вдалеке от этих мест и далее они отношения к ней не имели, полагаясь на направление ветра, который и принес тучу к усадьбе. Как бы то ни было, меня обвели вокруг пальца. Но просчитались и враги, пустив нежить в атаку всем скопом. Воздействовать на нежить, находящуюся под землей, мне было бы нечем. Продолжайся вылазка подольше, неизвестно, удалось бы мне удержать над головой мощный энергетический щит. Не хотелось и думать о том, во сколько минут и часов обойдется мне на Земле этот магический прием.

Дождь утих только к вечеру. О смертельной угрозе всем обитателям имения говорили лишь многочисленные ямы, обезобразившие двор, да рухнувший сарай. От нежити не осталось ничего. Выползшие на свет слуги с трепетом обходили эти ямы. О том, чтобы заделать их, пока земля не просохнет, не могло быть и речи. Юшим бросил в каждое отверстие по серебряной монете, но при этом я подумал, что они, возможно, отпугнут нежить, но не остановят людей, пожелавших воспользоваться сделанными подкопами. Да, ночка предстоит бессонная…

Графские хлопоты

В далеком Ка-Таладе начальник тайной канцелярии Его Величества свирепел день ото дня. По непонятным причинам сорвались обе попытки убить Юркая. При этом двое из пяти гроссведунов, погибли. Кто же он такой, этот неубиваемый Юркай? А король тем временем чуть ли не ежедневно требовал отчетов. Где Юркай? Чем занят? Пришлось доложить, что проклятый пришелец издалека отстоял свое маленькое имение в Смалене от набега ильханов и наемников Кузмапата. О действиях светорских гроссведунов Корсма умолчал, иначе бы пришлось признать свое участие в их подготовке. Доложил граф и о прибытии эмира Юркая в Транку, и о неожиданном обрушении дома ильханов в Ка-Смалене, погубившем немалую часть их ордена. Так что формально поручение короля он выполнял, о странствиях и деяниях Юркая граф Корсма мог доложить королю уже на следующий день.

Связь с посланными наблюдать за Юркаем гроссведунами осуществлялась при помощи разделенного Слухач-Камня. Особым образом обработанный мрамор обтачивался в виде человеческого уха, затем аккуратно разрезался на две половины. Стоило смочить эти половинки настоем медуницы, сложить вместе и разнять, как одна половинка обретала способность воспроизводить звуки, слышимые первой половинкой. Через неделю такая способность исчезала, и следовало повторить процедуру. Гонцы сновали между Ка-Таладом и Транкой, все время заменяя половинки Слухач-Камня новыми.

Юркай гостил в замке Великого Герцога, узнать, чем он там занимался, глава тайной канцелярии не мог. Племянница герцога, Белуанта, согласно официальным сообщениям, отправилась в путешествие. Множество агентов графа пыталось выяснить – куда, но успеха они не достигли. Наиболее вероятным казалось предположение, что девушка тайно пробралась в Смален, дабы огорошить всех неожиданной брачной церемонией с ханом Смалена. Еще раньше мастер Хоробка докладывал, что посольство хана и герцог сговорились о свадьбе, но сговор предпочитали держать в тайне.

Кстати, мастер Хоробка тоже исчез. Он доложил, что скрывается от Гарбата вместе с Кайтар, после чего никаких сведений от него не поступало. Граф Корсма даже начал тревожиться, не случилось ли с ним чего. В общем, об этом граф докладывал королю, в душе готовясь принять если не опалу, то публично выказанное недовольство монарха. Но обошлось. Короля не интересовали ни судьбы посланцев тайной канцелярии, ни страшивший все колдовское сообщество Гарбат, ни брачные планы смаленского хана.

Его Величество Дарсмар I оставался уже которую неделю деятельным, почти таким же, каким был до начала своей странной болезни, проявлявшейся периодами длительной апатии. Практически ежедневно он проводил совещания, на которых обязательно присутствовал патентованный королевский колдун Дубовик, военные, высшие сановники государства. Граф Корсма с неудовольствием отмечал, что король после этих совещаний чаще всего задерживал колдуна и чем-то подолгу разговаривал с ним наедине. А как же он, начальник тайной канцелярии? Ведь ему положено знать всё, что происходит в государстве и за его пределами. Значит ли это, что не за горами отставка? И при чем тут военные, в мирное-то время? Конечно, Светори, как любое уважающее себя государство, имело небольшую постоянную армию, несущую, по большей части, функцию надзора за внешними границами, охрану сановников да участие в праздничных церемониях. Хотя в случае опасности можно было в считанные дни призвать до сорока тысяч человек; это не считая частей, подчиненных Великому Герцогу.

Дальше – пуще. Король начал выезжать в гарнизоны, где лично проверял выучку солдат, и остался ею крайне недоволен. Затем крупный заказ на пошив обмундирования получили суконщики, а чуть позже пришлось повыше закатать рукава и оружейникам. Война? Но с кем? С ханством Смален последние годы складывались очень хорошие отношения, если таковое определение уместно для дипломатов. С Качкаром тоже, к тому же с этим государством граничили владения герцога. Тогда, что – остается сам Великий Герцог? Но это же смута, грозящая самому существованию государства! В чью бы пользу она в итоге не завершилась, от могущества Светори ничего не останется.

Граф, после потрясшего королевство трехдневного дождя с грозой, осмелился напрямую спросить короля, по какому поводу ведутся военные приготовления, и услышал лаконичный ответ:

– Узнаешь в свое время.

Корсме стало страшно. Король безумен, не иначе. Он погубит и государство, и подданных. Выбрав момент, он очень осторожно намекнул об этом патентованному колдуну, который до сих пор никогда не лез в государственные дела. Дубовик только отмахнулся:

– Занимайтесь своими делами, граф. Король знает, что делает.

Корсма изобразил надменность профессионала.

– Военные приготовления, чем бы они ни были вызваны, не могут остаться незамеченными нашими соседями. Как они, по-вашему, отреагируют на это? Мы десятки лет бились, чтобы обеспечить добрососедство…

– Это Вы-то бились? Не шутите так топорно, граф.

– В мою бытность… в бытность, пока я… – задохнулся от негодования Корсма.

– В то время, пока Вы возглавляете тайную канцелярию… – пришел ему на выручку колдун.

– Да, в эти годы у нас не было ни одного серьезного конфликта с другими странами, сколь рискованно бы мы ни действовали! Во благо Светори!

Патентованный колдун сдержанно улыбнулся.

– Пришли другие времена, дорогой граф. Недавний дождь припоминаете? Страшные времена, – добавил он после паузы. – И прежними методами тут уж ничего не сделаешь. Король прав.

Оба сановника были давно знакомы и, если и не питали друг к другу симпатии, ранее прекрасно уживались. Поэтому граф Корсма спросил без обиняков:

– Вы гарантируете, что с Его Величеством всё в порядке?

Было видно, как колдун напрягся. Граф посмотрел на него прямо и грустно.

– Не хотите отвечать?

– А вы готовы, граф, услышать ответ? – голос колдуна прозвучал глухо и отдаленно, словно донесся с горы Белого Облака. – Если готовы, приходите завтра по седьмому удару городских часов к Магическому Кубу. Приходите, а не приезжайте, – с нажимом в голосе добавил он, – и, желательно, чтобы Вас никто не видел.

Магический Куб был отлично известен каждому жителю столицы. Он представлял собой неведомо, когда и кем сооруженное строение, действительно, кубической формы, высотой около пяти метров, выполненный из камня наподобие горного хрусталя. Время внесло поправки в его поверхность, сделав ее шероховатой и почти непрозрачной. Ни окон, ни дверей у этого здания не было. Никто и никогда не видел, чтобы в Магический Куб входили люди, да и куда входить? Существуй в Ка-Таладе такое понятие и явление как туризм, на необычный объект глазели бы ежедневно сотни приезжих. Просто в силу его необычности и непонятности. Но туристов в королевстве, считай, вообще не случалось, а местные жители давно перестали раздумывать над смыслом этой постройки.

В назначенный час граф Корсма, закутанный в длинный широкий плащ по случаю дождя и прикрывший лицо коричневой шляпой, подошел к Кубу. Он незаметно оглянулся по сторонам: ни рядом, ни поодаль не было, ни души. Не посмеялся ли над ним колдун? Или хочет увериться, что граф не привел с собой своих людей? О том, что можно попасть внутрь Магического Куба, граф даже не подумал.

И вдруг, неведомо как, некий вихрь подхватил его, на секунду выключив зрение и слух, после чего Корсма обнаружил себя сидящим на каменной скамье в сухом и теплом помещении. Прямо напротив его восседал на прозрачном, как лед, табурете патентованный колдун, а по обе стороны от него стояли шесть гроссведунов. Каждого из них Корсма знал в лицо, но никогда не догадывался, насколько велико их влияние. А ведь столько лет он считал себя не последним человеком в королевской части Светори!

– Рады приветствовать Вас, граф, – произнес Дубовик, не меняя позы, – мы имели удовольствие убедиться в Вашей честности.

– Где я? – ошеломленно вращал головой Корсма.

Каменные, полупрозрачные стены пропускали достаточно света. Воздух казался свежим. Пахло, неизвестно по какой причине, свежесрубленной древесиной. На каменном полу было изрядно натоптано. И сейчас вода, капая с графского плаща и сапог, образовала внизу грязную лужицу. Корсма заметил, что обувь и одежда у всех гроссведунов сухие.

– Не волнуйтесь. Вы на Семерице. Что, не слыхали о такой? – колдун позволил себе усмехнуться краем рта. – И никто не слыхал. Уже сотни лет. С тех пор, как стоит Магический Куб. Итак, граф, вчера во дворце Вы выразили сомнение в дееспособности короля. Нас никто не слышал, не тревожьтесь. И все, присутствующие здесь умеют, поверьте, держать язык за зубами. Это в обоюдных интересах. Мы тоже считаем, что с королем не всё в порядке. Нет, он не умалишенный. У него, а стало быть, у всего Светори более серьезная проблема: душа в теле короля весьма неустойчива. То она есть, то ее нет. Засыпает она на время. Вам этого не видно, как и большинству подданных, но для Семерицы это – очевидный факт. Что же касается военных устремлений короля, то мы их, безусловно поддерживаем. Грядет великая битва, смысл которой ясен с незапамятных времен, но всё остальное скрыто во мраке, пока не встанет солнце перемен. Вы хотите что-то спросить?

Начальник тайной канцелярии уже взял себя в руки, и голос его не дрожал, в интонации вернулась прежняя властность.

– Я усомнился не в разумности Его Величества, а в способностях его советчиков. Какая, скажите, опасность угрожает королевству в настоящее время? А вот вы, потакая сиюминутным желаниям Его Величества, эту опасность реально приближаете. Неужели неясно, что, потрясая кулаками перед носом соседа, трудно ожидать, что он не ответит тем же.

– А Вам известно будущее, граф? – спросил колдун. – Вот среди нас, я имею в виду чародеев и гроссведунов, порой встречаются ясновидящие. И у меня нет оснований не доверять им. Хотите знать, что они предсказывают?

Корсма промолчал. Молчали и гроссведуны, стоящие обок королевского колдуна, словно изваяния.

– Так вот, дорогой граф, – продолжил колдун, не дождавшись отклика, – грядет великая битва, в которой, увы, нам выпадает роль участников, а не зрителей. И эта битва может уничтожить Светори не только, как королевство, но даже как землю, пригодную для проживания. Важно то, что Его Величество пришел к такому же выводу совершенно самостоятельно. Ведь его магические способности порой не уступают тем, которыми обладают самые сильные гроссведуны королевства. Только вот…

Он замялся и бросил быстрые взгляды в обе стороны на свою колдовскую команду. – Мы все глубоко уважаем Вас, потому и пригласили на этот разговор. Сейчас важно действовать сообща, каждый в своей части, но преследуя единую цель. То, о чем сейчас пойдет речь, должно остаться в Магическом Кубе. Я предупреждаю, а не угрожаю. Но, если хоть намек о наших планах уйдет за пределы этих стен, мы будем вынуждены уничтожить Вас.

Холодок пробежал по спине графа, но лицо его оставалось невозмутимым. И только хрипотца в голосе выдала его истинное состояние.

– А Вы уверены в своих помощниках?

– Безусловно, – отрезал колдун, – и сейчас Вы поймете, почему. Все мы помним нашего государя энергичным и деятельным, но с некоторых пор с ним стали происходить непонятные вещи. Впрочем, Вы это сами прекрасно знаете. Так вот, мы осторожно исследовали, не наведенная ли это порча. Сразу отвечу: нет. Тем не менее, душа короля крайне неустойчива: она то руководит его действиями, то надолго покидает свое пристанище. Если бы жизнь текла прежним порядком, то не стоило бы и копья ломать. Мне, видимо, придется добавить следующее. Для всех людей, не исключая Вас, граф, мир ощущается глазами, ушами и прочими органами чувств. И лишь избранным дано видеть его таким, каков он и есть на самом деле. Представьте себе озеро. Ветер гонит невысокую волну. Для Вас это просто волна, для присутствующих здесь – десятки разновидностей волн, порой самых причудливых. Вы должны знать, что два месяца назад в озере нашего мира появилась неожиданное волнение. Это слишком серьезно. Короче, мы решили, что наступил момент решительных действий. Душа короля должна быть накрепко воссоединена с его телом. Для блага всего королевства. Вам известны возможные последствия?

Граф Корсма оторопело пожал плечами.

– Мы запрем его душу в телесной оболочке, – терпеливо пояснил колдун, – не позволив ей больше странствовать по своему усмотрению. Вызовем Сумеречную Тень. Помнится, Вы и сами это венценосцу советовали, единственный из всех придворных. Но после того перед нами предстанет уже не тот Дарсмар Первый, которого Вы знали. Новый король, к примеру, может прогнать Вас со службы, отправить в ссылку, и тому подобное. Не отчаивайтесь и не принимайте близко к сердцу. Семерица обеспечит Вашу безопасность. Главное, чтобы мы продолжали действовать сообща. Так Вы принимаете наши условия?

Корсма хмыкнул.

– А что, у меня остался выбор?

– Пожалуй, что нет. Согласитесь, не было его и у нас. Вы – влиятельный человек и могли доставить нам неприятности.

Возвращаясь к себе, граф вновь и вновь во всех подробностях переживал эту встречу. Ему было не по себе. За те десять с лишним лет, когда он возглавлял тайную королевскую канцелярию, у него постепенно сложилось убеждение, что никто в Светори не осведомлен лучше его. Оказалось, все не так. Проклятые колдуны сильнее его. Вполне возможно, что даже те из них, кто напрямую подчинялся графу, служили так называемой Семерице. Ну, что ж, хотя бы теперь колдуны признали в нем равного.

В Светори, как и в других государствах Середы, немало людей обладало магическими способностями. Немало – не значит много. Гроссведуны сопровождали вооруженные отряды, принимали участие в выработке важных решений по управлению королевством, то есть находились среди определенной прослойки подданных. Простолюдин же часто за всю свою жизнь сталкивался, разве что, с деревенской колдуньей, а если и встречал гроссведуна, то мог об этом не знать или не догадываться. Граф Корсма считал себя наиболее сведущим по части службы колдунов. Он видел, как они странствуют по свету, переходя на службу от одного владыки к другому, замечал их соперничество, откуда делал вывод о невозможности какого либо сотрудничества между ними. Дескать, каждый хочет быть первым, и лишь власть короны заставляет их склонить головы. Оказалось, всё не так. Во всяком случае, не совсем так.

На следующий день графа потревожили прямо на службе, в особняке тайной канцелярии. О том, что именно здесь находятся кабинет графа Корсмы и его ближайших помощников, знали только те, кому это полагалось. И, когда в кабинет проскользнул служитель и запинающимся голосом доложил, что в приемной сидит отставной патентованный колдун Со Снак, просящий разговора наедине, граф недовольно нахмурился. Вновь колдуны лезли в дела тайной канцелярии. Что за времена настали! Припомнив, что накануне говорил Дубовик о наступивших временах, граф смирил недовольство.

Со Снак ничуть не изменился за те годы, что прошли со дня их последней встречи. Колдун сел без приглашения и холодно поздоровался. Граф столь же холодно ответил, положил перо на подставку и вопросительно уставился на незваного гостя.

– Граф, Вы вчера были на Семерице. Вашу позицию по поводу Сумеречной Тени я знаю. Хочу поведать Вам то, о чем господин Дубовик и его люди наверняка рассказывать не стали. Речь пойдет о Двойной Кошке. Не морщитесь, граф. Двойная Кошка – это страшная реальность, страшная настолько, что обычному человеку о нем лучше не слышать. Или, если услышал, забыть навсегда и жить спокойно. Но Вы, граф, никак не обычный человек. Вы дворянин, сановник короля и один из его приближенных людей. Ваш долг – охранять короля и королевство. Я все правильно сказал? – внезапно вопросил отставной колдун.

Граф Корсма безразлично кивнул.

– Конец династии Явилмонов помните? Не помните, ясное дело. Не осталось ни свидетелей, ни следов того, как погибла столица королевства. Мало кто может даже назвать место, где она когда-то стояла. И никто из обычных людей не сумеет объяснить причину столь страшной катастрофы. Я назову ее Вам. Тогда Двойная Кошка сразилась со своим извечным врагом, Двойной Крысой. Когда они оба в силе, их столкновение опустошает все земли вокруг на сотни миль. Двойная Кошка, граф – это не человек. Это состояние, в которое может войти сильный колдун, если ему такое назначено судьбой. И сейчас настали такие времена, что кто-то вот-вот станет Двойной Кошкой. Здесь, в Светори. Знамение уже было, сомнений нет.

– Дождь? – лениво спросил граф, и колдун кивнул в ответ. – Ну, а король здесь при чем?

– Есть пророчество. Оно о Дарсмаре Первом. Звучит оно так…

Колдун выпрямился на стуле, поднял глаза вверх и нараспев прочитал:

– Король последний, хоть зовется первым, вступит в сумрак. Желая Тенью завладеть, себя отдаст он в услуженье, чужому колдовству игрушкой. И схватка магов прогремит над Белою Горою, негромким отзвуком снеся у замков стены. Последний же король, без Тени, ляжет тенью сам. Просядет трон, корону съест труха, ее наследник даже не поднимет. Жизнь короля того насмешкой станет царству, недвижность смертная властителем при жизни овладеет.

Граф Корсма демонстративно зевнул.

– И как его следует понимать, почтенный Со Снак? Поясни мне, обычному сановнику короля. Что случится с Дарсмаром Первым, законным властелином Светори?

– Если король овладеет Сумрачной Тенью, Двойная Кошка подчинит его себе. В грядущей битве Дарсмар утратит и свою силу и власть. Династия прервется. Возможно, придет конец и королевству. Быть может – и нашим с тобой жизням.

Последние слова лысый бодрый старичок произнес с ехидством, пронявшим даже привычного ко всему графа. Корсма шумно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Ехидство старика оказалось заразительным.

– А если я отговорю Его Величество от этого шага, тогда твоя жизнь окажется вне опасности? – насмешливо спросил он колдуна.

– Твой поступок изменит предначертанный ход событий, – серьезно ответил Со Снак, – будущее станет неопределенным. Произойти может что угодно, в том числе и то, что уже было предсказано.

– Тогда что толку противиться судьбе, раз изменить ее с определенностью все равно невозможно? – поинтересовался граф.

– Судьбу изменить можно всегда. Уйти от дурной предопределенности – уже хорошо, чем бы такой поступок в будущем не обернулся. Вам, граф, жизнь предоставила такую возможность. Насколько я понимаю, без Вашей помощи провести ритуал невозможно? – спросил отставной колдун.

– Да нет, возможно, – отозвался граф, – это при сопротивлении с моей стороны ничего не получится.

– Ну, это одно и то же. Так как, господин граф Корсма, начальник тайной канцелярии, на чью сторону Вы встанете?

"Вот ведь зловредный старикашка. Вынь ему и положь решение, от которого зависит вообще все в моей жизни. И ведь не дурак, должен понимать, что я ему в любом случае сразу определенного ответа не дам. Да и не должен давать, даже если в душе с ним полностью соглашусь". Граф разглядывал колдуна, прикидывая, что у того может быть в запасе. Не мог быть Со Снак настолько наивен, чтобы вот так сразу надеяться переубедить высшего сановника королевства пуститься в рискованную авантюру.

– Почтенный Со Снак, я ведь должен Ваши слова обдумать. Проверить, так ли все обстоит с предсказаниями, как Вы говорите. Не могу же я, поверьте, на основе нескольких Ваших слов сразу пытаться изменить судьбу государства. Это просто ребячеством было бы, не так ли?

– К Семерице обратитесь, они мои слова опровергнут, – пообещал колдун. – К другим гроссведунам пойдете – получите самые разнообразные ответы, в которых запутаетесь. До горы Белого Облака Вам, я полагаю, не добраться. Пророчества есть стихия по своей сути неопределенная. Либо Вы мне верите, что королю нельзя сближаться с Двойной Кошкой, либо нет. Никогда у Вас не будет исчерпывающих доказательств моей правоты. Разве что, – он помедлил, – после катастрофы, если уцелеете, но тогда они уже не понадобятся.

– Да кто он хоть, этот Двойная Кошка! – воскликнул граф, – покажите мне его!

Со Снак лишь выразительно пожал плечами и покачал головой. Затем он привстал со стула и почти лег грудью на стол, как можно ближе придвинувшись к собеседнику.

– А что, если король после ритуала и станет Двойной Кошкой? – прошептал он графу и тотчас вернулся на свой стул.

В кабинете воцарилось молчание. Граф думал о том, какой дурацкий, неопределенный получился разговор. Одни угрозы, совершенно ничем не подкрепленные. Да еще абсолютно дикие предположения. Впрочем, он не колдун и не ему решать, насколько прав старик. Раз тот знает о Семерице, помнит кучу пророчеств, значит, из ума еще не выжил. Но его предположения даже в таком случае вполне могут оказаться полным бредом. И граф почти поверил в эту, легко понятную возможность. Но какое-то беспокойство мешало ему пообещать старику помощь и отослать его из кабинета, навсегда о нем забыв. К тому же граф сильно сомневался, что с патентованным колдуном, пусть и отставным, можно обращаться, как с обычным надоедливым просителем.

Колдун смирно сидел на стуле, чего-то ожидая. Он казался спокойным, но не благодушествовал. Поглядывал по сторонам, не задерживаясь взором ни на портретах предков хозяина кабинета, ни на корешках книг в шкафу. Граф же молча страдал, с полной ясностью понимая, что от ответа на вопрос отставного колдуна ему все равно никуда не деться. Он либо поможет королю добраться до гор Аргиз, в герцогство, к месту свершения ритуала, либо постарается сорвать процедуру вызова Сумрачной Тени. Да. Все так и будет. Со Снаку и не требовалось на него давить или колдовским штучками подчинять своей воле. Будущее было равно неопределенным, хоть верь отставному колдуну, хоть нет. Старик лишь заставил графа это ясно понять.

– Идите, почтенный Со Снак, занимайтесь своими делами, – выдавил из себя граф, – я не смогу сейчас дать ответ.

И колдун соскочил со стула, поклонился, вежливо попрощался и исчез за дверью, а граф в сомнениях принялся вышагивать из угла в угол, горестно размышляя, что даже не может себе представить, с кем он мог бы посоветоваться.

Наследник

В эти самые минуты смаленский эмир Юркай-сар трапезничал наедине с Великим Герцогом. Правитель трудился над бедром ягненка, демонстрируя белизну и силу зубов. Гость довольствовался овощами и поздними грушами. Мясо ему тоже хотелось, но он помнил, что мясо питает тело, но ослабляет дух, а, судя по тому, что сейчас поведал герцог, в ближайшие дни ему потребуется именно сила духа.

Хозяин замка перевел дух и полотенцем вытер жир с бороды.

– И что ты думаешь об этом? – спросил он, откидываясь на высокую спинку стула.

– Чего и следовало ожидать от гроссведунов, – ответил Юркай, продолжая прерванный обедом разговор. – И формально они правы: у меня нет патента, а вот у троих из претендентов он есть.

– Плевать я хотел на их бумажки! – воскликнул герцог.

– На бумажки – пожалуйста, Ваше Высочество, но не разом на всю их братию. Есть другой путь…

– Ты читаешь мои мысли? – подозрительно спросил герцог.

– Нет, Ваше Высочество, просто высказываю свои собственные. Недурно бы Вам объявить магический турнир, где ставкой будет должность колдуна-министра. Я способен его выиграть, уверен.

– Неплохой ход, – согласился герцог, – но вот в чем загвоздка: ты не входишь в их круг, поэтому гроссведуны проигнорируют твой вызов. Хотя мысль очень, очень интересная. Мы дополним ее моими соображениями на этот счет. Я тебя усыновлю.

Брови эмира поползли вверх.

– Вот именно, усыновлю. Хоть и редко, но в истории такое случалось. Наследников мужского пола у меня, считай, нет, – герцог потупился, видимо, припомнив больного сына, – так что в случае моей смерти ты будешь претендовать на трон, титул и прочее. Никто, думаю, не посмеет перечить участию в турнире наследника. Им же, может быть, под тобой ходить придется.

Предложение было столь неожиданным, что Юркаю потребовалось время, чтобы переварить услышанное.

– Что от меня требуется? – наконец спросил он.

– А ничего. Готовься к турниру.

И Юркай принялся готовиться. Так, как готовятся к кулачным боям, с тою лишь разницей, что теперь придется биться не на кулаках. А в остальном – всё то же самое: тактика соперника, собственные заготовки обманов, отработка передвижений и ударов. Магических, ясное дело. Никто ему не мешал, да и заняться, по большому счету, больше было нечем.

На третий день во всех присутственных местах герцогства были вывешены грамоты Великого Герцога, провозглашающие сыном и наследником дворянина Юркая.

Первым, кто после этого вошел в комнаты Юркая, оказалась герцогиня. Бывший смаленский эмир, а теперь – наследник герцога, приветствовал ее по всем правилам этикета, как знатную даму, старшую по возрасту и положению. Но герцогиня, с этого момента приходящаяся ему приемной матерью, обняла Юркая, и молча зарыдала на его плече. Она так и не смогла произнести ни слова. Хотя – зачем были нужны слова? Две девочки, примерно четырех и шести лет, стояли рядом, улыбаясь своему новому брату. Юркай приветствовал их, как взрослых, но ответила ему лишь старшая, похожая на отца не только внешностью, но и какой-то невозмутимой добротой. Младшая же, глядя на мать, быстро расплакалась. Сестре пришлось ее увести к нянькам, а герцогиня, цепляясь за руку Юркая, повела того по коридорам замка в сторону Красной Башни.

Юркай, хоть и провел в замке несколько дней, в этой его части не бывал. Не приходилось. Он уже понимал, куда ведет его герцогиня – в Красной Башне лечился настоящий сын герцога, безнадежно больной юноша. Аристократия герцогства недавно, хоть и в мягкой форме, но вынудила герцога пообещать, что еще до первого снега он объявит официального наследника. Такое объявление уже во всеуслышание признавало герцогского сына как бы несуществующим. Конечно, какой отец и властитель согласится на такое заявление, если с ним можно еще потянуть? Но герцог и так тянул дольше, чем это было возможно. И вот теперь наследником был объявлен Юркай, и плачущая мать вела его посмотреть на того, чье место он занял.

Юноша лежал на широкой кровати под светлым покрывалом, вышитым красными ромбиками. Возле постели сына герцогиня взяла себя в руки и принужденно улыбнулась.

– Добрый день, Лукьяс, – певуче проговорила она. – Я тебе твоего брата привела. Его зовут Юркай. Поздоровайся с братиком, сынок.

– Юркай, – отчетливо произнес юноша, но его зрачки при этом даже не шелохнулись.

Лукьяс равнодушно смотрел в потолок, ко всему безразличный. Не нужно было разбираться в медицине, чтобы понять – Лукьяс никогда не сможет стать полноценным человеком. Юркай слышал, что у юноши отнялись еще и ноги, но, в сравнении с состоянием его ума это казалось незначительной мелочью.

– Здравствуй, Лукьяс. Ты меня запомнишь? – произнес новый наследник, глядя на юношу.

Тот чуть повернул голову и скосил глаза в сторону входа.

– Юркай, – снова произнес он и его лицо вновь застыло.

Герцогиня крепко сжала руку Юркая и повела его прочь. В коридоре она вновь расплакалась.

– Юркай, он тебе ответил! Он ведь, сынок мой, до того только на мой голос откликался.

– Я его попросил мне ответить, – только и сказал приемный сын.

А потом к нему шли посетители сплошным потоком. Маршал Рабриус, командующий войсками. Председатель Палаты, которая при герцоге исполняла роль правительства, Лебедень; главный таможенник Сулудман; и прочая, и прочая… Сановники сдержанно знакомились, словно бы вскользь интересовались взглядами наследника на текущий политический момент. Никто, к их чести, не просил чего-либо, никто и не высказывал явно преданности. Аристократия присматривалась.