Текст книги "Ожидание Двойной Кошки"

Автор книги: Иван Афанасьев

Соавторы: Сергей Жданов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Офедр шагал вслед за мной, руководствуясь звуком моих шагов. Перил у лестницы не было. На поворотах я предупреждал его, и он нащупывал ступеньки небольшим посохом, который отыскал себе возле подножия лестницы.

– Офедр, ты когда-нибудь слышал о существовании такой лестницы?

– Нет, Ваше Высочество, ни разу. О дороге, по которой мы шли, я тоже раньше не слышал.

– Называй меня по имени, Офедр, здесь только мы с тобой. А перед Великими Светлыми все равны. Сколько их, кстати? Имена у них есть?

Оробевший гвид только качал головой. Отсюда – мы уже поднялись на несколько сотен метров – расстилавшийся внизу лес казался непроглядно темным. А вокруг лестницы в воздухе разливалось приятного зеленоватого цвета сияние. Странно, но я не чувствовал никакой усталости. Мои чувства подсказывали, что и лестница и лес вокруг совершенно безопасны. И лишь вверху я ощущал некую силу, в природе которой пока разобраться не мог.

Лестница вилась все выше и выше, ухоженная, старательно уложенная вдоль добросовестно очищенной просеки. Гвид топал следом за мной, тяжело дыша. Но держался Офедр ровно, ногой мимо ступенек не промахивался. А я старался припомнить все, что приходилось слышать о Великих Светлых. Как не крути, это были здешние боги. Ими клялись, им молились – и никто не упоминал их число, никто не называл имен. Даже сам вопрос об этом вызвал у Офедра непередаваемое удивление. Понемногу мои мысли обратились к тому, с чем я поднимался к Великим Светлым. Лукьяс. Офедр. Имя второго человека, которому суждено стать Двойной Кошкой. Небо на востоке уже посерело, когда лестница неожиданно кончилась.

В белом сиянии казавшейся близкой снеговой шапки виднелся край леса. По нетоптаной траве мы поднимались прямо вверх, и гвиду уже не требовался поводырь или подсказки. Выше леса трава обжигала холодом, а прямо в лицо дул упорный ветер, выжимающий слезы. Смотреть на сверкание снегов было больно. Даже ночью их белизна резала глаза. А между нами и пока неблизкой границей снега мое магическое зрение определило некий занавес, сложный орнамент переплетенных энергетических линий.

Простая силовая завеса, которая не пропускает любую сущность, обладающую внутренней энергией. Петли и кольца завесы перевивались между собой. А еще они все время двигались, то сплетаясь, то открывая на секунду проходы. "Не проскочить, очень быстрое движение. Растолкнуть петли? Узор сложный, сразу не разберешь, еще сам внутри окажешься. Силой, пожалуй, не проломиться. Заморозить их движение и проскочить? На это, думаю, сил хватит". Размышляя таким образом, я неостановимо пер вперед и вверх, а рядом шагал задравший голову вверх Офедр. На его лице светилось то ли непередаваемое блаженство, то ли религиозный экстаз. Я-то ничего подобного не ощущал.

Сквозь завесу проскользнули три мерцающих огонька и поплыли к нам навстречу. Они и магическому зрению представлялись маленькими светлыми облачками, только вслед за ними через завесу тянулись бледные желтые нити. И линии завесы, двигаясь, не причиняли этим нитям никакого вреда, пересекая.

– Мы уловили твою просьбу, Сумевший Подняться. Повтори ее еще раз, чтобы у нас не оставалось сомнений. Мы спустились к тебе, дабы ты не пытался прорваться силой сквозь наш Уровень Магии, – бесплотные голоса звучали прямо в голове.

В отличие от Шишкопуза, эти создания пользовались мысленной связью. Она было весьма несовершенна, позволяя передавать только однозначные образы. Что и понятно – Великие Светлые привыкли общаться с самыми обычными людьми. Для тех мысленная речь, пожалуй, вполне могла показаться обычной. Но вот Офедр рядом со мной ничего не слышал, так и топал в гору, не замечая, что я порядочно отстал.

Свои просьбы я сформулировал более чем четко. Собственно, Великие Светлые и так меня поняли – я ведь умственной связью пользовался давно и без труда проник в их суть. Нельзя сказать, чтобы мое открытие меня разочаровало. Такого, мне кажется, и следовало ожидать. Если есть Нежить Черная, враждебная людям, если есть Серая, людям покорно служащая, то почему не быть и Белой, осознанно стремящейся улучшить человеческое существование?

Да, у такой нежити, у Великих Светлых, имелись свои особенности. Они были искусны во врачевании любых ран и болезней, они глубоко понимают человеческую природу, они по природе добры и сострадательны. Ну и что? Это всего лишь добрые волшебники-автоматы, они такими созданы, и стать иными не умеют. Оттого и отгородились своим Уровнем Магии, сверхмощной защитой, недоступной ни середским колдунам, ни иной нежити, и пропускают к себе лишь тех, чей душевный настрой им созвучен.

Я был не такой, ко мне они спустились, понимая, что я способен их Уровень Магии пройти, нарушив привычное существование.

– Офедр прозреет, едва начав спуск. Лукьясу мы мало, чем сможем помочь на таком расстоянии, но сделаем, что сумеем. Второй половиной Двойной Кошки является король, Дарсмар Первый. Сейчас он бросил трон и тайно пробирается на качкарскую границу. Только там он пройдет магический ритуал, способный наделить его колдовской силой. В то же место стремится другая часть Двойной Кошки, Гарбат. Ты сможешь справиться с каждым из них поодиночке, если успеешь перехватить любого из них до встречи. Сумеешь – и Двойной Кошки не будет в этом цикле, страшной катастрофы удастся избежать.

В голове вертелось пророчество. Очень хотелось разузнать про гортолов, про лестницу и песчаную дорогу, но я спрашивал лишь о том, без чего не мог обойтись.

– Цикл рождений Двойной Кошки можно прервать, вовремя подчинив себе его слабейшую часть, короля Дарсмара. Заклятие подчинения записано в колдовских книгах, называется оно Запечатыванием Оболочки. Если другая часть Двойной Кошки встретит короля, подвергнутого такому заклятию, и не успеет снять заклятие до того, как они соприкоснутся телами, Двойная Кошка навсегда исчезнет с Середы.

Мне припомнилось пророчество: "…изгнав и вновь изгнав…". А ведь все верно! Заклятием Запечатывания Оболочки я изгоню Двойную Кошку этого цикла, не позволив же Гарбату снять заклинание, изгоню ее навсегда. Пророчества верны – но надо добраться до Великих Светлых, чтобы понять, каким образом они исполняются. Логика магии, однако.

– В наших силах перенести тебя с твоим спутником сразу вниз, на дорогу, ведущую к обители наших служителей. Вы оба сейчас этого не чувствуете, но тела ваши потеряли много сил и замерзли. Обратный спуск окажется очень трудным.

– Мне нужно в Транку. Не сможете переправить меня – тогда снимите на миг свою защиту. Я справлюсь сам.

Большая колдовская печать

– Офедр, возвращайся! Ступай прямо вниз, на мой голос.

Гвид спускался, оглядываясь по сторонам. Он уже что-то видел, но пока различал четко лишь сияние вокруг и тьму под ногами. В сиянии обрисовалась фигура Юркая, он протянул ему навстречу руку…

И качнулся в сторону. На следующем шаге его нога встретила опору совсем не там, где ожидала. Сияние неожиданно пропало. Вокруг было темно, но он разобрался, что они стояли промеж двух бревенчатых стен. Воздух был теплым и недвижным. Ветер, столь привычный на горе, внезапно затих. Юркай держал его за руку, и Офедр поразился, насколько рука наследника холодна.

– Вот теперь называй меня "Ваше Высочество". Мы в Транке…

Наследник герцога повернулся и пошел между стенами. Впереди чуть брезжил рассвет. За углом Офедр сообразил, что они очутились возле торговых складов на берегу. Он видел, видел темную гладь Хачора, отражающую тускнеющие звезды, видел светлеющий восточный горизонт над каймой островерхих деревьев и зубцы на башнях замка. И еще он ощущал, насколько он замерз и устал.

– Ваше Высочество! Господин Юркай! Мы, правда, там были, на горе Белого Облака?

– Правда, были, – отозвался не своим голосом Юркай.

Серый гвид смекнул, что у герцогского наследника зуб на зуб не попадал, и от дальнейших вопросов воздержался. Ему по-крупному не повезло. Попасть на гору Белого Облака, исцелиться – и ничего не увидеть! Все, что он помнил из тех мгновений, когда зрение начинало к нему возвращаться – это разливающееся вокруг слева и справа сияние.

В замок их, ясное дело, пропустили сразу. Началась суета. Наливали горячие ванны для Его Высочества Юркая и его отважного спутника, приносили горячий суп, суетились лекари, гроссведуны, чиновники. Отогретый и накормленный гвид клевал носом, а неугомонный гроссведун с именем, которое гвид толком не расслышал, все жаждал услышать подробности.

– Говорю же, я ничего не видел. Болотная нежить, похожая на огромное человеческое лицо, меня ослепила, а потом господин наследник вел меня, пока мы не вышли на дорогу. Как я узнал, что это дорога? Ровная, с боков веет холодом. Шагнешь влево – слева холоднее, вправо – справа морозит. Так я и шел посередке, пока не добрался до лестницы. А по лестнице что – ступеньки ровные, на одном расстоянии, впереди господин Юркай шагает, каждый шаг слышен. Не промахнешься. Очень долго поднимались.

Глаза у гвида закрывались, и он едва успел ответить на последний вопрос гроссведуна.

– До снегов мы не дошли. Было холодно, у меня борода заиндевела, но под ногами все время была трава.

И после этих слов он провалился в глубокий сон.

– Если не устал, давай еще раз попробуем, – Юркай вновь его вежливо попросил, хотя мог бы и просто приказать.

Все же гвида отдал ему в подчинение мастер Хоробка, и приказания своего он не отменял. Да и возможности отменить у него не было. Насколько знал Офедр, мастер вместе с Двойной Крысой отразил нападение баскутов, сумевших вскарабкаться в темноте на высокую скалу. Потом они отбивались от нежити, а сейчас ожидали прихода Двойной Кошки. Ожидали в месте, предназначенном судьбой для их столкновения. И остановить их катастрофическую стычку мог только Юркай, в том случае, если он перехватит неназванную пока половинку Двойной Кошки.

– Я не устал, – блекло ответил гвид, с трудом поднимаясь на ноги.

Присутствующий в подземелье мастер Окунец покачал головой и протянул ему кубок с согревающим напитком. Офедр отхлебнул, по его жилам бодрее побежала кровь, он вынул свой кинжал из ножен и сделал им несколько выпадов, все быстрее и быстрее.

– Готов? Начинаем, – наследник Юркай расставил ноги пошире, и чуть пригнулся.

Гвид выхватил кинжал и бросился к нему. Губы Его Высочества шевельнулись, произнося первые слова заклинания, пальцы рук сплелись в угрожающей комбинации, руки взлетели вверх – и гвид вновь очнулся на полу.

Под головой лежал свернутый плащ, Юркай и Окунец склонились над столом с древними манускриптами и что-то обсуждали. Вникать в их дела не хотелось. Не хотелось даже спрашивать, что он делал в то время, когда Юркай держал его в полном подчинении с помощью заклятия Запечатывания Оболочки. Он пережил уже шестую, успешную для Юркая, попытку использовать заклятие, да еще три неудачных, от которого его всего корежило, он глох, немел, падал бездвижным – но оставался в своей воле и разуме. И неудачные попытки оставляли все же не такое ужасное впечатление, как вот эта полная невозможность знать, что с тобой было несколько мгновений назад. Почему-то, приходя в себя, он испытывал ужас и страшную неуверенность в себе. И еще слабость.

С трудом поднявшись, он понуро добрел до кубка с напитком. Окунец свое дело знал, после каждого глотка становилось легче. Мельком глянув на него, наследник отослал гвида отдыхать. С облегчением Офедр выбрался из холодного подземелья. Он шел по галерее, поглядывая в окна на сутулого юношу в зеленых одеждах, медленно шагающего по дворику рядом с герцогиней. Лукьяс, сын Великого Герцога, после их возвращения с горы Белого Облака встал с постели, он мог ходить и отвечать на обращенные к нему простые вопросы. Его разум еще не достиг полного выздоровления, застыв на уровне восьмилетнего ребенка, но мать даже этому радовалась так, как будто ее сына полностью излечили. Лукьясу же было намного интереснее играть с сестренками, чем разговаривать со взрослыми.

Над Транкой ползли хмурые тучи, угрожая не то пролиться дождем, не то обрадовать первым снегом. В замке ждали снега: с надеждой и страхом. Каждый в герцогстве знал, что Великий Герцог не умрет до тех пор, пока снег не покроет землю. Передавали, что в горах снег уже выпал. Где-то там, между трех невысоких гор, в котловине с горным озером, жили в шалаше Белуанта и Кайтар. Двойная Крыса, единый колдун, соединивший в себе две судьбы – судьбу простолюдинки и судьбу аристократки. Отныне им всегда суждено быть вместе, испытывать общий страх и радость, одинаково думать, где бы не находилась каждая из них.

Офедр позволял себе задумываться: как же девушки будут жить дальше? Им ведь следует выходить замуж, рожать детей, любить своего мужа. И как они с этим справятся, зная, что все до мелочей станет известно твоей второй половине? И ведь ее, этой половины, переживания, тоже придется впустить в себя. А каково придется их мужьям? Им Офедр совершенно точно не завидовал. Но все это были размышления о будущем. А будущее еще предстояло завоевать. Гвид вернулся в свою комнату, сообщил охране – у него была своя охрана, трое стражников и два ведуна – что будет отдыхать и сел возле окна.

Его покои выходили во двор. Сейчас там шло совещание военных. Чтобы сберечь в тайне свои планы, маршал Рабриус устраивал военные советы в неожиданных местах. То они собирались на кухне, то – на стене замка. Гроссведуны развешивали над их головами колдовскую завесу из мельтешащих теней и всполохов, которая к тому же жужжала, взвизгивала и бормотала. Наследник Юркай предупредил всех, что в замке полно вражеских лазутчиков. Гвид слышал, что кого-то уже допрашивали в подземельях, а несколько гроссведунов предпочло исчезнуть, едва услышав о возвращении Юркая.

Офедр бездумно глядел, как маршал отмечал на разложенной прямо на камнях карте передвижения войск короля. Благодаря способностям наследника большая часть попыток переправиться была сорвана. Армейцев Великого Герцога вовремя предупредили. Но несколько отрядов переправилось в столь безлюдных местах, что туда просто невозможно было подтянуть людей быстро. Чем в лесу занимались гвардейцы короля, узнать было невозможно. С военной точки зрения такое вторжение не имело смысла. Но в герцогстве все прекрасно понимали, что среди простых пехотинцев вполне могли прятаться сильные колдуны, способные достаточно быстро наплодить армию боевой нежити.

В стремлении замаскировать свои планы Юркай никому, кроме мастера Окунца и серого гвида, не сообщил, что тратит все свое время на овладение заклятием Запечатывания Оболочки. Офедр догадывался, что на данный момент это самая охраняемая тайна в замке. Догадывался он, что это заклинание – единственное оружие против Двойной Кошки, названное Великими Светлыми. Он даже мог сообразить, почему его применение наследник Великого Герцога отрабатывал именно на нем. Причиной тому было стремление соблюсти тайну. Непонятным оставалось одно – чем еще он мог помочь Юркаю?

Рабриус закончил совет, офицеры разошлись, магическая защита погасла. Стало тихо. По двору деловито сновали слуги, иногда проходила охрана. Гвид зевнул и решил, что лучше будет поспать. Он стянул сапоги, усмехнулся, глядя на украшавшие их серебряные пластины с гербами герцога и россыпи самоцветов. Это Юркай приказал ему вырядиться как можно ярче, а герцогиня и рада стараться – натащила целую кучу всякого сверкающего барахла, которое Лукьясу не понадобилось. Даже сейчас гвид сидел в шляпе с широкими полями, украшенной сразу тремя перьями: цапли, горного орла и сковурского синего фазана. Шляпа, как и шитый золотом камзол полетели на пол вслед за сапогами. Офедр растянулся на кровати, не забыв предпринять последнюю меру предосторожности – взять в руку и примотать к ладони ремешком гладко отшлифованный серо-синий кристалл, врученный ему мастером Окунцом.

Разбудил его голос в голове. Голос бесплотный, без всяких признаков, позволяющих определить его хозяина. Офедр знал, что в замке к его сознанию имеет доступ только Юркай. Стало быть, и голос – его. Но, даже предупрежденный заранее, гвид еще некоторое время ошалело тряс головой, свыкаясь с таким способом общения. Хорошо Юркаю, он великий колдун, с Двойной Крысой мысленно разговаривает в любое время, Великие Светлые его слушались. А гвид простой человек, привык к обычным, вслух произнесенным словам. Впрочем, мысленное приказание Юркая было простым и понятным: одеться по-походному, взять теплые вещи, оружие, трехдневный запас питания. И ждать наследника в городе, на площади Снежной Горки.

Охрану следовало взять с собой, но, выйдя на площадь, ее отпустить. Гвид собрался мгновенно. О том, что им придется отправиться в поход, вдвоем с Юркаем, он знал точно и был к тому готов. Никого, кроме ночных патрулей, они на улицах не встретили. В воздухе висела холодная осенняя морось. Снежная Горка – снежной ей предстояло стать зимой, а сейчас ее покрывала пожелтевшая трава – возвышалась темным массивом. На полпути к ее вершине Офедр разглядел неясное свечение и направился к нему. Юркай, незаметный в темно-зеленом костюме, опирался на посох со светящимся наконечником.

– Ну, теперь ты опытный путешественник, плащом закрываться не обязательно, а вот глаза на всякий случай прикрой, – посоветовал Юркай, когда они становились, как прежде, спина к спине.

Гвида тряхнуло, сквозь закрытые глаза поплыли радужные пятна. Он понял, что перемещение свершилось, и открыл глаза. Темно. Что еще ночью в лесу увидишь? Но он видел. Между деревьев пятнами белел снег, а рядом даже в темноте чернела полоса ручья.

– Теперь слушай, – заговорил Юркай, – я расскажу тебе все. Вторая половина Двойной Кошки – это король, Дарсмар Первый. Он еще не знает, что ему суждено соединиться с Гарбатом. Он идет обретать Сумеречную Тень, но он не дойдет.

– Ты хочешь убить короля? – содрогнулся Офедр.

– Убивать его незачем, – презрительно отозвался наследник герцогского трона, – он рвется совершить процедуру как раз в то место, где Двойная Крыса обретает наибольшую силу. К горному озеру Вилки ему не пройти, а колдуны, которых он отправил туда заранее, считай, уже погибли. Но дело даже не в этом. Гарбат обо всем этом тоже знает, и он знает, что король – недостающая половина. Он попытается перехватить короля на подходе к озеру. Но мы успеем раньше. Он перехватит короля, уже подчиненного заклятию Запечатыванию Оболочки. Но встретить короля, и вести его дальше, должен ты. Я буду неподалеку, я буду знать, что с тобой, но быть рядом я с тобой не могу. Меня он обнаружит, как не укрывайся. Тебя – нет. Ты дашь команду Дарсмару Первому обнять Гарбата. Я произнесу заклинание так, что король окажется в твоей власти.

– Что мне делать после того? – поинтересовался серый гвид.

– Лучше отойди подальше, и спрячься за дерево. Никто не может точно сказать, что произойдет.

– А как я найду их обоих и куда мне вести короля?

Это Юркай предусмотрел. Он наделял гвида ночным зрением, он наделял его и способностью чувствовать неподалеку от себя любую колдовскую силу. Наследник не сказал, как именно Офедр будет чувствовать эту силу, но это серый гвид понял и так. Юркай, стоящий он него в двух шагах, внезапно загудел. Это был ровный, мощный гул, совершенно не заглушающий звуков ночного леса, он давил и пугал Офедра так, что тот поспешно отошел на несколько шагов. В его голове быстро возникла карта леса, на которой зеленой точкой обозначался он сам, красной точкой светился приближающийся король, а сбоку быстрыми толчками приближалась огромное черное пятно. То, что этим пятном был Гарбат, было совершенно ясно. Но король был намного ближе.

Гвид хотел еще спросить Юркая, как это король отважился в одиночку путешествовать по ночному лесу, и почему на этой карте не было самого наследника, но спрашивать было уже некого. Гул удалялся, слабея, и вскоре Офедр ощутил свое полное одиночество. Темень, шорох падающих с веток капель, далекие крики ночных птиц. Король, судя по карте, двигался вдоль ручья, на котором его серый гвид и ждал. Ожидать, что он свернет в сторону, не стоило. Офедр осторожно сделал несколько шагов, выбирая место для засады. Юркай так и не сказал ему, будет ли король один. А если его сопровождают несколько воинов? Или, еще вероятнее, гроссведунов? Да и должны сопровождать, хотя бы для того, чтобы указать дорогу и оборонить от нежити.

Продвижение Дарсмара Первого он услыхал издали. Король ехал верхом, а коня кто-то вел под узду. Не один гвид в лесу этой ночью видел лучше кошки. А сзади за королем шлепали ногами еще двое. Сильные, тяжелые мужчины. Наверняка охранники, из личной сотни короля. Эти владели любым оружием так, что им нипочем было сразиться с целым десятком противников. Но, если они не обладали ночным зрением, их Офедр пока мог не опасаться.

Заклятие Юркая ударило на огромном расстоянии. Гвид едва мог различить, как проводник обводит лошадь вокруг выступающего камня, как три синие звездочки сорвались откуда-то сверху и упали вниз. Проводник и охрана сзади застыли на месте, а в голове у гвида привычно засвербело. Как прекрасно он помнил чувства, испытываемые им при первых словах заклинания!

Оставшаяся без поводыря лошадь остановилась. Дарсмар Первый возвышался на седле темной грудой, завернутый в меховую накидку. Он даже не шевельнулся, когда серый гвид взял поводья и повел лошадь дальше по ручью, оставив проводника и двух охранников лежать на сырой земле. Кто знает, какую магию применил к ним Юркай? Гвид думал, что не смертельную. Если эти трое очнутся, утром, без короля, им останется только спасать свои шкуры. Ничего, выберутся как-нибудь, зима еще не настала.

Колдовскую силу Дарсмара Офедр ощущал, как легкое жужжание. Не такое противное, как комариный писк, но сравнимое по силе. А приближение Гарбата он почувствовал, как невыносимый для уха лязг железа. Справа к ручью присоединялся ручеек, прыгающий с откоса по камням. Вот по нему и бежал Гарбат, тяжело дыша, совсем не скрываясь.

– Спешивайтесь, Ваше Величество. Идите по ручью, потом направо по воде и обнимите Вашего друга покрепче.

Гвид Длинное Ухо присел за камнем, с любопытством следя за встречей двух половинок Двойной Кошки. Сейчас должно было произойти нечто такое, чего в истории Середы еще ни разу не случалось. Им оставался до встречи только шаг, когда лязг и жужжание в голове Офедра внезапно усилились. Гарбат, немолодой уже мужчина в брюках, куртке зеленого гвида, и с посохом в руке, вдруг остановился. Он даже опустил протянутые навстречу королю руки. Но Дарсмар Первый сделал недостающий шаг и обнял колдуна.

Мгновенно стало тихо. Ни жужжания, ни лязга. Силуэты короля и колдуна вспыхнули ярким светом. Гвид поспешно закрыл глаза, кляня себя за любопытство. Он вновь опоздал. В лицо ему пахнуло жаром, возмущенно пискнули вездесущие мыши, захлопала крыльями птица неподалеку. Как и возле горы Белого Облака, Офедр вновь ничего не видел. Он только слышал. Слышал лесные звуки, слышал плеск воды под ногами неподвижно стоящего короля. Он не слышал Гарбата, он не ощущал ничьей колдовской мощи.

– Что произошло, Офедр? – бесплотный голос в голове звучал совершенно равнодушно.

Просто вопрос и все.

– Король вдруг ярко засветился, обняв Гарбата. Я не успел закрыть глаза, я вновь ничего не вижу. Мне кажется, колдун исчез.

– Это тебе не кажется. Стой спокойно, я вскоре подойду.

Приближение Юркая гвид почувствовал по знакомому гулу. А вот и шаги.

– Хорошо, что ты спрятался за камнем. Тут на пятнадцать шагов вокруг все выжжено, один пепел.

– А король?

– С ним-то что сделается? Его заклятие защитило, сейчас он твой пленник, доколе ты этого желаешь.

– Совсем не желаю. Великие Светлые смогут вернуть мне зрение второй раз?

Юркай прикоснулся к его руке, тихонько ее сжал и потянул гвида за собой. Он нажал ему на плечи и Офедр послушно сел, обнаружив на камне расстеленный коврик.

– Вспышка была очень яркой. Даже если твои глаза совсем не пострадали, еще несколько часов ты видеть не сможешь. К тому же сейчас ночь. Днем разберемся, насколько пострадало твое зрение. А на Великих Светлых не надейся, они способны излечивать только раны, причиненные колдовством.

Серый гвид, уловив знакомый отвратительный запах горелого мяса, вспомнил, что лошадь короля шла за ним, всего в двух шагах.

– Лошадь погибла. На миг ты можешь даже порадоваться, что не сможешь увидеть то, что от нее осталось.

– Лучше уйдем отсюда, – попросил гвид.

Чуть выше по течению ручья запах исчез. Его сносило слабым ветерком. Юркай собрал тлеющие ветки и обломки стволов, в изобилии валявшиеся на месте встречи двух половинок Двойной Кошки, раздул костер. Они обсушились, перекусили, наследник герцога обшарил поклажу короля. Ощущать колдовскую мощь мастера-наследника рядом оказалось для гвида делом утомительным, но помочь ему Юркай не смог. Этот дар он сумел дать, но не знал, как его забрать назад.

Через два дня Офедр уже мог видеть происходящее при ярком солнечном свете. Дарсмар Первый, находясь под действием заклятья, повинуясь приказу гвида, на главной площади Транки прилюдно отрекся от короны в пользу своего брата. После чего его освободили от действия заклятия, и бывший король безропотно отправился в Ка-Талад, не пожелав присутствовать при похоронах Великого Герцога.

Герцог умер накануне, вечером. Перед смертью он долго сидел в кресле, глядя в окно на падающий снег. Рядом стояла его супруга, а на полу Лукьяс и младшая дочь играли в солдатики. Герцог с улыбкой смотрел на них, а потом поднял взгляд на жену.

– Вот и все. Обо мне вспомнят лишь, что в мое правление была изгнана Двойная Кошка. Ничего большего я не мог пожелать…

Дети, увлеченные перестановкой солдатиков, даже не обратили внимания, когда их мать внезапно молча заплакала. И лишь когда в коридорах замка раздался крик глашатая: – Великий Герцог Витол умер! Да здравствует Великий Герцог Юркай! – они отвлеклись от своей игры.