Текст книги "Лето жизни (СИ)"

Автор книги: Ирина Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

   Служанку она дома не застала. Впрочем, Инка уже поняла причину разгардяжа в квартире: очевидно, дом, который они с Роем так долго возводили, наконец-то был докончен, и новоселье состоялось. В ее, Инкино, отсутствие.

   «Но выругать Мэри все равно придется. Она должна была навести порядок после переезда. Безобразие – оставлять после себя подобное свинство.»

   Мысли эти, впрочем, волновали Инку куда меньше, чем беспокойство по поводу отчетов. И то лишь до того мгновения, пока она не переступила порог своего особняка.

   – Мама! – радостно схватила ее за руку Рози. – Как быстро ты успела переодеться! Пойдем же скорее!

   Осознав, что ее бесцеремонно тянут к выходу, Инка была поражена. Она-то была уверена, что уже приучила детей вести себя скромно, степенно, и, тем более не цепляться за ее руки-ноги.

   Она поморщилась:

   – Разве так встречают мать, Рози? – сказала она строго. – И вообще, что у тебя за манера такая, визжать на весь дом? Девочка должна вести себя попристойнее.

   – Я не Рози, я Василек! – фыркнуло дитя в ответ на ее выговор и направилось к двери. – Если ты не хочешь с нами гулять, так бы сразу и сказала!

   Инка остолбенела.

   – Что за тон? – возмутилась она. – И почему ты подстригла волосы? Эта прическа не подходит для девочки из общества.

   – Но я вовсе не девочка из общества! – долетело до ее ушей уже из тамбура.

   Инка хотела было вернуть озорницу и хорошенько ее отчитать, но голос, разверзшийся за ее спиной, заставил ее вздрогнуть и начисто позабыть не только о выходке ребенка, но и обо всех предыдущих событиях дня. Меньше всего хотела бы она его услышать здесь и сейчас, потому что принадлежал он тому, точнее, той, кого из всех обитателей Великого Космоса Инка мечтала встретить как можно позже. Голос этот был для Инки и чужим, и в то же время до боли своим. А слова, произнесенные этим голосом и вовсе ввергли ее в столбняк.

   – Это мальчик, Инночка! Поверь его маме!

   Инка замерла. Затем она нашла в себе силы повернуться... На ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж особняка, стояла она сама в своем любимом домашнем халате.

   – Пойдем в мою комнату, поговорим, – сказало видение.

   – Ты... ты вернулась? – произнесла Инка робко.

   – Как видишь, – ответил ее прототип. – Так ты идешь, или сразу предпочитаешь убраться восвояси?

   Инка машинально поставила ногу на первую ступень и начала подниматься. Смысл реплики дошел до нее не сразу.

   – То есть как это – убираться? – проговорила она, добравшись до верхней площадки.

   – А вот так, – зло сказала дама в любимом Инкином халате, открывая одну из роскошных дверей. – Проходи.

   И состоялся разговор, которого Инка множество лет ждала и которого столько лет боялась. На нее обрушился целый поток весьма сердитых и неприятных формулировок.

   – Что ты собираешься делать? – решилась, наконец, спросить Инка.

   – Как что? – изумилась ее обвинительница. – Восстанавливать справедливость, конечно.

   – И что ты понимаешь под справедливостью?

   Вопрос был для обоих дам весьма нелегок.

   – Как что? Я возвращаю себе свое имя и все остальное.

   – Но на Лиске не может быть двух Рябинок!

   – Конечно, не может. Ты снова станешь Инкой.

   – Этого еще не хватало! Да ты понимаешь, что говоришь?

   – Собственно говоря, чего ты забросалась? Какая тебе разница, как называться? – ехидно сказала первая обладательница спорного имени. – Я ведь не посягаю на твою должность. Будешь по-прежнему президентом вашего акционерного общества. Вот только наследство придется вернуть.

   Инка зло засмеялась.

   – Наследство? Да что ты с ним будешь делать, с наследством? Ты хоть представляешь, откуда оно взялось? Я заработала его тяжелым трудом, а ты приехала, и подавай тебе готовенькое!

   – Может, ты и Роя заработала?

   Это был, конечно, удар наотмашь.

   – Рой, он... – запнулась Инка.

   – Да, Рой. На ком он собирался жениться? На тебе или на мне? А ты даже счастливым его сделать не сумела!

   – Зато я сумела многое другое! Видела, сколько я уже добилась?

   – Да, видела. Эти ровные рядочки под линеечку способны свести с ума любого психически здорового человека.

   – Ты... ты просто завидуешь мне. В общем, так: выметайся отсюда в 24 часа, иначе я объявлю тебя самозванкой.

   – Ну и что? Объявляй, я буду только рада. Я все расскажу о тебе.

   – Прекрасно. Жди. И посмотрим, кому поверят. Учти, здесь, на Лиске, ты дохлого цыпленка не купишь по своей карточке. От тебя, от твоей личности, даже следочка не осталось.

   – Не сомневаюсь, что ты об этом позаботилась. Но есть еще Тьера, и там мои следочки наверняка сохранились.

   – Твое право, – сказала Инка и повернулась, чтобы уйти. – Я предупредила.

   Она ступила пару шагов в направлении галереи, на которую выходило большинство комнат второго этажа, и столкнулась с невысоким подростком. Смугловатая кожа, темные вьющиеся волосы и глаза, синие и блестящие смутно напомнили Инке кое-кого из ее прошлого...

   – Твой пащенок явился! – крикнула она своей противнице в приоткрытую дверь.

   Мальчишка глянул на нее с неприязнью, и по этому его взгляду Инка поняла, что он в курсе, кто она такая. И вполне нормальная мысль подслушать, что эти двое станут сейчас о ней говорить, заставила Инку прислонить ухо к двери и настроиться на прием.

   – Мне это не нравиться, – услышала она.

   – Мне тоже.

   – Но ты в самом деле собираешься подавать на суд?

   – Вовсе нет. Какой смысл? Разве нам нужны этот дворец и полпланеты?

   – Конечно же, не нужны. Я подумал, что ты собираешься судиться из-за наследства.

   – Которое давно растрачено?

   (Инка злорадно усмехнулась.)

   – Я не сошла с ума. Признаюсь тебе честно, мой мальчик, я прилетела сюда из-за Роя. Конечно, ты вряд ли меня поймешь, ты еще слишком мал... Но мне трудно одной. А Рой был бы вам хорошим отцом...

   – Ха! Отцом! Скажи прямо, что влюбилась! Ладно, я тебя понимаю, Рой мне самому нравится. Он чем-то на Олеся похож, верно? Такой же веселый, добрый...

   – Вот как! – воскликнула Инка, врываясь в комнату. – Свой мужик от нее сбежал, так ты прилетела отбивать чужого?

   – Каждый судит в меру своей испорченности, – услышала она надменный ответ.

   Отчаяние овладело Инкой.

   – Я не отдам тебе Роя, так и знай! – выкрикнула она.

   – Вот как? – соперница уже откровенно усмехалась. – Каким же образом ты собираешься его удержать? Чем тебе поможет твое самозванство? Вряд ли он станет исследовать кредитные карточки и выискивать следочки. И украденное богатство не поможет: Рой никогда не был падок на золотой дождь. Из двух женщин он выберет ту, которая ему ближе, и вряд ли он уцепится за подделку, когда услышит всю историю.

   – Он тебе не поверит!

   Ее соперница даже не удостоила ее ответом.

   – Доди! – обратилась она к подростку. – Посмотри на мерзавку, из-за которой твой папа, думая что я – это она, улетел неизвестно куда, не захотев со мной даже поговорить. Мы сегодня же покинем эту планету, и я надеюсь, что ты запомнишь эту женщину навсегда и никогда ее со мной не перепутаешь.

   – Я – нет, – ответил подросток звонким насмешливым голосом. – Мы поедем к бабушке, верно? А Рой потом к нам прилетит. Да?

   – Ты у меня умница. Иди, позови малышей, а я соберу вещи.

 

Приключения Эльмара

(продолжение)

   Размышления, которым предавался Эльмар, пока глаза его насыщались зрелищем сказочно притягательной панорамы неизвестного звездного мира, не отличались особой оригинальностью. Вообще-то он хотел понять, где он очутился и почему. Окружающий его пейзаж напоминал преисподню, и если оценивать события нашей жизни как нечто предначертанное свыше, то очевидно, был в изменении маршрута Эльмарова звездолета какой-то тайный смысл, пока ему неведомый.

   Однако в указующий перст провидения Эльмар не верил и тайного смысла ни в чем не искал. Он прокручивал в голове программы, которые вводил в компьютерный мозг корабля и размышлял, где допустил ошибку. Придя к выводу, что для начала следовало бы поинтересоваться координатами системы относительно известных космических объектов и сравнить их с координатами Лиски, он прекратил созерцательный процесс и вернулся к пульту управления звездолетом.

   Информации, возникшая на дисплее, ситуацию не прояснила. Звездочка, вокруг которой вращалась планетка, находилась от Новой Земли и Тьеры точно на таком расстоянии, что и Лиска. Признаться, Эльмар едва не запаниковал. При всем своем воображении он не мог себе представить, чтобы голубая звезда превратилась в желтую, а голая маленькая планета увеличилась в размерах и приобрела плотную атмосферу. Да и где следы людской деятельности? Не могли же разом исчезнуть десять космодромов и куча поселков?

   Естественно, не могли, тут и думать было нечего. Следовательно... Следовательно, причина крылась в другом. Очевидно, при закладке информации в корабельный мозг Эльмар перепутал направление полета к интересующему его небесному объекту. Расстояние задал правильное, а вектор – не тот. Вместо 130 градусов от поляра Галактики взял 330.

   Нечего и говорить, как рад был Эльмар открытию. Теперь он не только всегда мог отыскать эту планету, если бы она кому-то понадобилась, но и имел возможность не возвращаться на Новую Землю для того, чтобы определиться. Взять курс на Лиску и прыгнуть он мог прямо отсюда!

   Поразмыслив, Эльмар на такой прыжок не решился. Он не чувствовал себя в Космосе настолько уверенно, чтобы двигаться без точных ориентиров. Неоправданный риск никогда его не привлекал. Он не видел ничего заманчивого в том, чтобы очертя голову рвануть в нелетанном направлении и очутиться вечность знает где. Хотя топлива он взял и с запасом, но не расходовать же его на игру в кузнечики...

   Разумнее было поступить согласно первоначальному плану, то есть вернуться в исходную точку полета и там без суеты кое-что переделать в программе. Выведши на дисплей слово «Лиска» и, изменив название на «Безымянная», он снял с файла копию, скинул его в отдел долгосрочной памяти, а затем занялся исправлением своей ошибки. Вернув откорректированной программе прежнее название, он нажал на кнопку «Переход в гиперпространство» и – снова в путь.

   На этот раз все произошло без сбоев, Эльмар вынырнул, где хотел. Голубая звезда была в полном наличии со всем своим семейством, и Лиска тоже благополучно крутилась на своей орбите. Десять стандартных лет, промелькнувшие с того момента, когда Эльмар видел ее в последний раз, явно пошли ей на пользу. Лиска похорошела, посвежела. Голубая вуаль атмосферы делала ее просто очаровательной, а зеленый поясок вдоль экватора и вовсе вызывал у каждого космического бродяги желание немедленно приземлиться и отдохнуть от бренности бытия.

   Но Эльмара, вышедшего в Космос не для странствий, мягкая трава юного лугового пояска не манила. Он покинул куда более благословенное место, и темно-синее небо над головой не волновало его воображение. Он искал людей, точнее, одного человека, и, как ни изменилась Лиска, но память смогла подсказать нашему художнику, где какой поселок на Лиске располагался.

   Вот центральный космодром вот нужный ему населенный пункт, а вот и нужный ему обрезок скалы. Эльмар поставил звездолет на площадку и поспешил войти. Нет, совсем недаром он столько лет хранил как сувенир ключик от этой заветной двери. Вот он в тамбуре, вот в коридоре... А вот и комната, где они с Рябинкой ссорились, мирились и мечтали...

   – Эльмар! – бросилась к нему особа, сидевшая за письменным столом. – Эльмарчик! Какое счастье! Вот неожиданность! Вот счастье-то!

   Все это особа в комбинезоне выпалила одно за другим, без перерыва.

   – Рябинка? – спросил Эльмар, недоверчиво.

   В самом дел, особа, кинувшаяся к нему в объятия, выглядела ровнехонько на свои 39, и ни годом меньше. Молодость, поразившая Эльмара, когда он видел Рябинку при их последней встрече, совершенно слиняла. А между тем ни единой серебряной нити не было в черных кудрях. Все было в полном наличии: и зеленые глаза, и бархатные загнутые ресницы, и даже румянец на щеках. Лишь кожа завяла и сеть морщинок разбежалась по лицу.

   И хотя особа в комбинезоне искренне обрадовалась Эльмарову появлению, но нечто необъяснимое удержало его от всплеска чувств.

   – Инка, – поправился он. – Женщина Тода.

   – Интересно, как ты нас различаешь? – усмехнулась особа, остановив поток восклицаний. – Все, абсолютно все принимают меня за нее. Один ты... Хотя, в общем-то, это неважно. Я вовсе не собиралась сейчас исполнять ее роль.

   – Женщина Тода... – повторил Эльмар, прищурясь.

   – Я женщина Роя! – возразила Инка запальчиво. – То есть была ей до недавнего времени. И ни с кем другим меня не соединяй, пожалуйста... Ох, Эльмарчик, если бы ты знал, как вовремя ты появился! Эльмар! Спаси! На тебя одного вся надежда!

   – Даже так? – изумился Эльмар. – Ух, как вы мне надоели! Не успел порог переступить – уже спасай. Я что вам, спасательный круг? Или ангел-спаситель? У меня разве своих проблем нет?

   – Выслушай меня, прошу! – схватила его за руку Инка. – Садись, я тебе все расскажу, умоляю! Ты единственный, кто меня всегда понимал, мне больше не перед кем излить душу!

   – Ах-ах! – сказал Эльмар, вырываясь. – Когда ты выдавала себя за Рябинку, я был тебе не нужен. И, между прочим, из-за тебя я потерял ее. Ты понимаешь, стерва, я потерял женщину, которую любил, потому что думал, будто она меня забыла. Ненависть – это единственное, чего ты, пожалуй, стоишь. И выручать тебя я вовсе не намерен.

   – Но я пекусь и о твоих интересах! – выпалила Инка.

   – Что? – насмешливо процедил сквозь зубы Эльмар. – Теперь ты о моих интересах заговорила?

   – Но они у нас общие! Она, Рябинка, была тут!

   – Была? Это меняет дело...

   Эльмар решительно прошел в угол комнаты ближе к окну и развалился в кресле.

   – Я слушаю, – произнес он насмешливо.

   – Она хочет все у меня отнять!

   Он засмеялся:

   – С ее стороны это вполне понятно. И я, ее, между прочим, одобряю. Попользовалась, голубушка, – и хватит.

   – Чего хватит? Она же ничего не смыслит в делах! Она все развалит!

   Эльмар вспомнил лесничество, базу отдыха и отзывы о Рябинкиной работе, какие ходили в поселке на берегу моря...

   – Неужели? – саркастически сказал он.

   – Ах, да ведь ты ничего не знаешь, должно быть! Я хозяйка на Лиске, здесь мне принадлежит все, да. А она ни к чему даже прикоснуться не сможет, вот!

   Саркастическая усмешка с лица у Эльмара слиняла. Инка – хозяйка Лики! Подумать только, вот чудеса! И без сомнения, она не лжет, чем-чем, но лживостью его создание не страдало...

   – Не преувеличиваешь? – спросил он, поразмыслив.

   – Когда это я преувеличивала?

   – Но как ты этого достигла?

   – Самшит Уайндович умер и передал все дела мне.

   Эльмар еще раз подумал.

   – Чего-то ты темнишь, – сказал он, наконец. – Самшит Уайндович был всего лишь служащим компании, он никогда себя хозяином не называл.

   – С тех пор многое переменилось, – возразила Инка. – Я многого добилась и сама. Мы уже полностью обеспечиваем себя продуктами питания и даже производим некоторые промтовары. У нас на очереди – перейти на полное самообслуживание, чтобы ни в чем не зависеть от Большого Космоса.

   Инка воодушевленно начала расписывать Эльмару перспективы, которые открывались перед Лиской и ее обитателями. Эльмар прилежно слушал некоторое время.

   – Я не понимаю, в чем твои проблемы, – сказал он. – Почему бы на планете не работать вам обеим? И ты, и она – вы обе могли бы тут пребывать, не мешая друг другу, каждая на своем месте.

   Инка открыла рот, закрыла и снова открыла.

   – Ты ничего не понял! – воскликнула она в отчаянии. – Она хочет увести у меня Роя!

   – А! Вот и до сути дошли, – усмехнулся Эльмар в который раз за этот вечер. – С этого и надо было сразу начинать. Но мне-то что за дело? Пусть уводит.

   – И тебе все равно? – возмутилась Инка. – Твоя жена собирается уйти к другому, а ты – пусть уходит?

   Разумеется, Эльмару было не все равно, но Инка была бы последней, кому бы он в этом признался.

   – Если она меня разлюбила, что я могу здесь предпринять? – меланхолично произнес он, не подавая виду, что новость ее задела.

   – Но я люблю его!

   – О!

   – Эльмар, я открою тебе ужасный секрет. Рябинка жутко богата. Если ты на ней женишься – станешь одним из самых состоятельных людей Тьеры.

   Эльмар расхохотался. Сама мысль о том, что он должен жениться на ком-то ради чего-то, не имевшего в его глазах ни малейшей ценности, показалась ему абсурдной.

   – Но ты же собираешься теперь жить здесь, – насупилась Инка. – Значит, должен подчиняться здешним обычаям.

   – Ты прелесть, Инночка, – снова засмеялся Эльмар. – Да я даже у нас на Земле всегда жил согласно собственным законам. Ты-то это должна знать не хуже меня.

   – За что не раз бывал бит, – вынуждена была согласиться Инка, но она не могла вложить в свое принудительное согласие хотя бы капельку желчи, накопившейся в ней с того мгновения, когда она постигла всю хрупкость своего благополучия.

   – Если ты собираешься учить меня жить, я пошел, – в третий раз засмеялся Эльмар.

   – О нет! – испугалась Инка. – Я еще не сказала самого главного. Видишь ли, Рябинка ничего не знает о своем богатстве. И поскольку я не собираюсь просвещать ее на этот счет, то без твоей помощи ей навеки суждено прозябать в неведении.

   – Неужели ты и в самом деле такая стерва. Инночка? – изумился ее создатель.

   – Она... она меня довела... – прошипела Инка с ненавистью.

   Никакие силы не могли заставить ее признаться кому бы то ни было в том чувстве унижения, которое она испытала, осознав, что в глазах соперницы даже не выглядит достойным противником. Что та ей просто пренебрегла, отмахнулась от нее, как от назойливой мухи.

   Однако внезапно вспыхнувшие глаза Эльмара подсказали ей, что и без подобных откровенных излияний он, наконец, зацеплен.

   – Интересно, – сказал он. – Я не припомню что-то, чтобы у Рябинки имелись богатые родственники.

   – Это «Саваоф», – быстро ответила хозяйка планеты.

   – А за что?

   – Конечно же, не за что! – в голосе Инки звучала теперь досада. – Он мне оставил, но он же не знал, что я – это не она!

   – Ну Инночка, ты и даешь! Сначала Тод, затем «Саваоф», теперь Рой... Хотел бы я взглянуть на этого Роя, что он за персонаж.

   – Он всего лишь десять лет как мой муж, – возразила Инка запальчиво. – И он обычный транспортник.

   – Это совершенно меняет дело, – произнес Эльмар как бы в раздумье.

   – Конечно же меняет, – страстно подтвердила Инка и вдруг, ринувшись к креслу, где сидел Эльмар, бухнулась перед ним на колени.

   – Эльмарушка, миленький, у нас трое детей. И я его обожаю!

   – А «Сам»?

   – Что «Сам»? Ах, это совсем не то, что ты подумал! Я самая верная жена во Вселенной, и если Рой меня бросит, я просто умру!

   – Тогда незамедлительно поднимайся с колен, тебе эта поза совсем не идет. Лучше сядь и подробно поведай, почему наш мудрый «Саваоф» воспылал к тебе такой страстью, что не нашел никого лучше тебя на роль владельца честно нажитого им имущества.

   Это-то Инка могла рассказать Эльмару с полным удовольствием. Она рассказала.

   – Так, – сказал он, – теперь понятно.

   – Эта примитивная дуреха даже не догадалась, получив от меня фотокопии, что держит в руках золотое дно. Зато «Сам» сразу понял, что к чему.

   – Рябинка не дуреха, а честный человек, – возразил Эльмар. – Она поступила так, как ей подсказала совесть. Помнится даже, она пыталась заплатить мне за документацию, все как полагается. А я сказал: «Отдай эти деньги тому, кому они больше нужны.» Вот так. «Саваоф», конечно же, потому и решил сделать ее своим компаньоном, он тоже был человеком с совестью. И завещание он оставил на нее по этой же причине. Он знал, что Рябинка болеет за дело, и добро, накопленное им, пойдет на благосостояние всей Лиски, а не только одного твоего семейства. Но вот у тебя с совестью не лады.

   – Да разве я не тружусь, не покладая рук, ради все той же Лиски? Разве я не болею за дело?

   – Болеешь. Но готова разом все спустить ради одного-единственного мужика, лишь бы сохранить его за собой. Что будет с остальными людьми – тебе наплевать.

   Инка уставилась на него в недоумении, затем впервые за вечер улыбнулась широкой свободной улыбкой.

   – Вот значит, что ты обо мне думаешь? – засмеялась она грустно. – А только я своим мужем не торгую и его не покупаю. Он, между прочим, даже еще и не знает, что у меня есть соперница. И будь моя воля, я бы твоей обожаемой сверхчестной заботнице лопнувшей кредитки не доверила, не только миллиардное наследство. Но это от меня уже не зависит, дорогой мой создатель. После смерти Самшита Уайндовича все его деньги в Тьеранском банке были автоматически переведены с его лицевого счета на Рябинкин. Теперь ни единый человек из всего великого Космоса не сможет снять оттуда ничего, только она одна. Такова буква завещания.

   – Ловко. Получается, он все же сомневался, кто ты есть?

   – Вовсе нет. Он хотел как лучше, чтобы не было бюрократических проволочек и лишних потерь. Чтобы я сразу же после установления факта его смерти могла бы пользоваться этими деньгами. Два кошелька: тут и там, понимаешь?

   – И ты ничего Рябинке не сообщила?

   – Я ненавижу ее! Не успела она появиться, как залезла в постель к моему мужу и совершенно закрутила ему голову... Ах, Эльмар, если ты не вмешаешься, она уведет его...

   И Инка зарыдала.

   Эльмар чуть снова не засмеялся. Подумать только – его упрашивают сделать то, для чего он сюда и примчался. Но женщина, рыдавшая перед ним, заслуживала маленькой мести. И вместо того, чтобы открыть ей свои намерения, он сказал:

   – Хорошо, я попробую. Где Рябинка сейчас?

   – Полетела к бабушке.

   – Жаль. Но ничего. Ты заправишь мне мою машину топливом? И сублиматы у меня на исходе.

   – Ах, да я все тебе дам. И кредиток сколько захочешь, только разыщи ее, пожалуйста!

 

Рябинка делает выбор

   – Вообще-то мне совершенно безразлично, с кем из вас двоих оставаться, – сказала Рябинка, поняв из слов Эльмара, что ему известно о Рое.

   Все эти дни, проведенные среди дикой природы, натуральной, естественной и нерукотворной, она буквально отдыхала если не телом, то душой. Впервые за бесконечную вереницу лет она никуда не торопилась и ни за что не отвечала. Ведь даже будучи в отпусках, она никогда прежде не оказывалась способна выкинуть из головы проблемы, связанные с работой.

   Сейчас работы у нее не было. Никакой. Совсем. Огород возле бабушкиного дома можно было не считать – он был засажен старушкой-лесничихой ровно настолько, чтобы с обработкой его могла справиться одна пара ее натруженных и уже потерявших былую силу рук. Для Рябинки с ее привыкшим к огромным площадям и неленивым семейством справиться с пятью сотками был пустяк.

   Будущее Рябинку тоже не беспокоило. Бабушка уже была на почетной пенсии; родовой дом их вместе с полянкой, на которой он располагался, значился ее прижизненной собственностью, а в случае, если бы Рябинка захотела устроиться на работу в штат заповедника, перешел бы в ее пользование. Рябинка побывала на новой базе и узнала, что ее возьмут всегда и охотно: желающих провести свою жизнь на безлюдье среди сосен и берез никогда не было слишком много. Тем более из специалистов, а уж знающих от и до конкретно эти перелески и вовсе было наперечет.

   Но устраиваться на работу Рябинка не спешила. Она наконец-то была дома, и кто-то любящий, более опытный, стремился ее приласкать, согреть, пожалеть. Для старой Вербы она все еще была несмышленым ребенком, и мягкое облако любви и всепрощения окутывало целительным бальзамом раны и рубцы Рябинкиного истерзанного сердца. Каким наслаждением для нее было делиться с кем-то самым сокровенным и знать, что тебя не осудят, и не посмеются над тобой вдогонку; что над твоей печалью кто-то способен поплакать.

   А дети? Каким восторженным взглядом следила бабушка за каждым их движением! Ей все в них нравилось, каждый их жест, каждое слово, каждый поступок. Она буквально пылинки готова была сдувать с девчушки, и даже рассердилась на Рябинку за то, что она однажды в гневе отшлепала дочурку, когда та в порядке эксперимента схватила за хвост бабушкиного кота. Кот жалобно мявкнул и хватанул озорницу когтями. Та, естественно, в рев.

   – Дите никогда не видело кошек, а ты ее стегаешь! – причитала бабушка.

   – Ничего, теперь увидело! – отрезала Рябинка.

   Она начала уже побаиваться, что бабушка избалует детей. И строго-настрого наказала им вести себя достойно.

   – Видите, какая она у нас старенькая, – сказала она им в первый же день по приезде. – Ее надо жалеть и помогать ей.

   – Кто обидит бабушку, будет иметь дело со мной, – гордо ответил Доди.

   – Можно я буду пасти барашков? – спросил Василек.

   – Если бабушка разрешит. Она у нас главная и спрашивать надо у нее.

   Так и пошло.

   Дети резвились на просторе, Рябинка вела дом и бегала по окрестностям. Она не уставала любоваться видами, открывавшимися перед ней. Ведь как ни старалась она создать нечто похожее на Новой Земле, все равно это было не то, что она встретила здесь и сейчас. Природа никогда саму себя не повторяет в точности, и за двенадцать лет, проведенные Рябинкой вдали от родины, многое стало почти неузнаваемым.

   Нынешний хранитель заповедника слегка изменил программу исследований. Он проложил несколько новых тропинок обхода, и вследствие этого несколько старых почти исчезли, заглушенные травой. Опытному взору было интересно отыскивать следы от передвижений, длившихся многие десятилетия а, может, и столетия, даже когда для этого надо было перелезать через стволы поваленных деревьев или продираться сквозь кустарник.

   Только озеро да кедровый бор остались практически прежними. Вода в озере, питаемом подземными ключами, была слишком холодна и глубока, чтобы прибрежная растительность могла заглушить ее, а могучие стволы старых кедров не позволяли подняться молодняку. Подроста было совсем мало, хотя шишки поверху привычно обещали и в этом году отличный урожай орехов, собирать который позволялось исключительно работникам заповедника для собственных или семенных нужд.

   Правда, обойдя всю рощу, Рябинка все же наткнулась на несколько пеньков. Очевидно, новый хранитель, строя себе базу, решил одним махом убить двух зайцев: дать возможность обновиться бору и приобрести отличный строительный материал. Теперь-то Рябинке стало понятно, чем именно так приятно пахло в доме у смотрителя: потолок, пол и даже мебель в гостиной были там сделаны из кедровых досок.

   В общем, все было просто замечательно. Настолько замечательно, что Рябинка даже не заметила, как самым любимым местом ее прогулок вновь стал маршрут «березняк – бугор над озером – кедровый бор». Тот самый маршрут, который она когда-то, замечтавшись, в полном неведении воспроизвела на Новой Земле.

   И если она не проложила через кедровник тропинку, идентичную той, по которой немыслимое количество лет тому назад ее вел Эльмар, так это только потому, что не было здесь, на Тьере, живописной балки с поселком под названием Долингорд. Не смогла бы эта тропинка привести ее к домику возле аллеи из синих тюльпанов...

   Увы, сколько ни старалась Рябинка забыть прошлое, оно не собиралось умирать в ее душе. Да она и не хотела теперь его убивать. Зачем? Она побывала однажды в волшебной сказке, а сказки вспоминать так приятно.

   Она и Доди сразу же по приезде повела на заветный бугорок над озером.

   – Я помню, – сказал Доди с некоторым удивлением. – Мама, я помню это место! Правда-правда! Ты меня сюда уже водила. Помнишь? Когда я был маленьким?

   – Да, сынок, водила, – смахнула слезу Рябинка. – А что я тебе говорила, тоже помнишь?

   Мальчик помнил. И это тоже было приятно Рябинкиному сердцу.

   – Пусть это место будет нашей с тобой заветной тайной, – сказала она сыну. – Не говори ничего младшим, хорошо?

   – Я понимаю, мама, – отвечал мальчик, подумав. – Не надо, чтобы они завидовали. У них ведь нет здесь такого заветного места, правда?

   – Ты у меня умница, – сказала Рябинка, во внезапном порыве прижав к своей щеке его кудрявую голову. – Твой папа был незаурядным человеком, помни это!

   Да, Эльмар был удивительным по любым меркам. Помнить такого мужчину, грезить о нем было безусловно приятно. Но не настолько, чтобы, увидев эту свою грезу наяву, мгновенно потерять голову и, бросив все на свете, зарыдать от счастья на его плече. И как ни поражена была Рябинка внезапным появлением своего первого муженька, восприняла она произошедшее вполне хладнокровно. По крайней мере, внешне. А какие страсти разбушевались у нее внутри, она не продемонстрировала.

   Она как раз пропалывала грядки на бабушкином огороде. Было погожее ясное утро. В доме и во дворе было пусто. Бабушка с Надюшкой пасли овец на дальнем краю поляны – Рябинка была одна, она отдыхала.

   Характерный звук шагов пробирающегося через лес человека заставил ее оторваться от работы и выпрямиться. По тропинке, ведущей от нового лесничества, двигался человек.

   «Кто бы это мог быть?»

   Невысокого роста мужчина с волнистыми черными волосами подошел к забору, отгораживавшему дикую растительность поляны от специально посаженной и окультуренной.

   «Как он похож на Эльмара, – пронеслось в голове у Рябинки. – Только значительно моложе.»

   – Вам кого? – спросила она приветливо.

   – Не узнаешь? – засмеялся мужчина, сверкнув синими глазами. – А где Доди?

   – Мальчики на рыбалке...

   И вот теперь этот разговор...

   – Может, тебе вообще безразлично, с кем жить? – спросил Эльмар несколько обескуражено.

   – Если бы было все равно, я бы осталась в поселке, – возразила Рябинка сердито.

   – О!

   – Неужели ты рассчитывал, что я захочу годы и годы куковать в неизвестности, ожидая, не осчастливишь ли ты меня через пару десятков лет внезапным появлением? У меня было шестеро мужчин, и Рой среди них не был ни последним, ни даже первым.

   – И Тод в том числе?

   – Дался тебе этот Тод! С чего ты взял, что у меня с ним что-то было? Отвратительный тип, между нами говоря.

   – Он тобой хвастал.

   – Мало ли кто мной хвастал! Надо было спросить у меня, только и всего.

   – Я думал, он тебе нравится.

   – Чего?!

   – Женщины любят власть.

   – Но не такую!

   – И что ты теперь будешь делать со своими деньгами?

   – Для начала узнаю, не посмеялась ли над нами Инка. И вообще... Надо выяснить, какой суммой мы располагаем.

   Это «над нами» и «мы» приятно польстило Эльмару.