Текст книги "Лето жизни (СИ)"

Автор книги: Ирина Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Ирина Довасе

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ВСЕ МОГ

Книга III

ЛЕТО ЖИЗНИ

 

   ББК 84 Р7

   Д

Серия «Человек, который все мог»

Серийное оформление И. И. Седовой.

 

ПЛАНЕТА ПАРАДОКСОВ

МЯТЕЖ

ЛЕТО ЖИЗНИ

КОНТРАКТ НА ТРИ ГОДА

БРАК ПО-ТЬЕРАНСКИ

МСТИТЕЛЬ – ОБМАН – ЦЕНА МОЛЧАНИЯ

ЗОЛОТО ЛАКРО

   Довасе, Ирина.

   Лето жизни (фантаст. роман).

   Планета чудес....Все для наших героев здесь возможно, но жизнь разбросала их в разные стороны. Мечтая о встрече друг с другом, они порой не знают, что судьба и любовь их находятся совсем рядом. Что остается нашим героям? – продолжать быть прежде всего настоящими людьми. И однажды роли меняются...

 

Часть I

ИНКА ВЖИВАЕТСЯ В ОБРАЗ

 

Инка меняет профессию

   «Что мешает человеку нормально устроить свою жизнь? – рассуждала Инка, сидя за пультом управления Рябинкиного звездолета. – Ничего, кроме извечной лени. И еще – страха перед неизведанным. Ведь что тебя удерживало там, на той проклятой планете? Оно самое, ничего. Но Лиска тебе незнакома, и надо было сделать над собой усилие, чтобы отказаться от привычного, пусть даже опротивевшего быта. Вот в чем угол проблемы.»

   «И не надо оправдываться незнанием условий или отсутствием подходящей профессии. Профессий у тебя аж четыре: астроном (не очень), учитель (это основное), специалист по электронике и прочим наукам (это любительство, но тоже может пригодиться) и, наконец, лесовод-садовод. Пусть не „космо-“, зато в твоих руках растет все, что ты посадишь. Ты умна, хладнокровна и обладаешь прекрасной памятью.»

   Так рассуждала молодая женщина, удаляясь прочь от планеты, где она называлась могучей. Там она принадлежала к классу волшебников, способных силой воображения создавать все что угодно из ничего. Она прекрасно осознавала, что в других мирах Великого Космоса проявить эту способность уже не сможет, что сразу же превратится там в обыкновенную смертную, одну из бесчисленного множества безработных и бесприютных эмигранток.

   Но женщина не жалела об этом. Ей давно хотелось стать такой как все. Кроме того, как мы видим, она была уверена, что и без могущества кое-чего стоит. К своим преимуществам она могла бы еще добавить красивую, броскую внешность: чудесный цвет лица, иссиня-черные волнистые волосы и гибкую, стройную фигурку. Но как раз приметы пола занимали Инку меньше всего. Она глубоко презирала женщин, стремившихся любой ценой пристроиться под чье-то крылышко, и не принадлежала к их числу. Роковые для каждой представительницы слабого пола тридцать лет маячили для нее где-то совсем близко, но она и возраст свой относила к своим достоинствам – меньше всего ей хотелось выглядеть школьницей-переростком.

   «Звездолет привезет тебя сам, – продолжала она мысленный разговор со своей собственной персоной. – Следовательно, есть смысл пошарить по ящичкам-шкафам и ознакомиться с их содержимым.»

   Действительно, шкафчикам и ящикам стоило уделить самое пристальное внимание. Инка уделила. К концу пути она уже знала всю систему кодирования и извлечения информации из блоков корабельного мозга. Она постигла и многое, многое другое. Несколько смутила ее лишь серия фотографий на стене каюты: маленький мальчик в возрасте от двух до четырех лет.

   «Интересно, кем приходится он особе, с которой слепил меня Эльмар (многие ему лета). Наверное, какой-нибудь племянник. Симпатичный экземпляр, и снимки превосходные. Но нужно быть неисправимой сентиментальной дурой, чтобы держать эти изображения перед носом в качестве украшения интерьера. Подумать только, кому я обязана своим появлением на свет! Хорошо еще, что Эльмар не знал об этой черте характера его обожаемой Рябинки, а то бы и меня наделил склонностью увешивать стены всякой дрянью.»

   Разделавшись таким образом и со своим прототипом, и со своим создателем, Инка занялась бортовым журналом. Это показалось ей гораздо более интересным, чем разглядывание никчемных картинок. Журнал был информативен, и человеку понимающему многое мог рассказать. Инка листала его и размышляла, на что она способна из того, что под силу бывшей хозяйке звездолета.

   Кое-кого мог бы смутить язык, на котором был написан журнал: тот самый хингр, изучение которого Рябинка считала невероятно трудным делом. Но это потому, что она не знала Инки. Разве не наделил ее Эльмар лингвистическими способностями? Годы, прошедшие с момента ее сотворения, пробежали не зря – хингр Инка давно уже знала в совершенстве.

   Кстати, не следует думать, будто Инка изучала хингр для того, чтобы со временем подменить собой хозяйку лисканских лесов. Даже теперь, решившись кинуть вызов судьбе, она не собиралась выживать с занимаемого места кого бы то ни было.

   Объявлять себя Рябинкой N2 Инка тоже не намеревалась. Она всего лишь жаждала быть на высоте, соответствовать тому идеальному образу космонавтки и разведчицы, который так неосторожно пригрезился однажды художнику с киностудии. Любознательность ее поддерживало стремление оказаться адекватной работе, которую выполнял прототип.

   Впрочем, ничего особенного Рябинкины передвижения по космосу из себя не представляли: два-три пункта на Тьере и пара десятков маршрутов по Лиске. Пустяки. Все это можно извлечь из корабельного мозга, и умная машина сама доставит, куда надо.

   «Странно, что эта чудачка так часто переходила на ручное управление. Не доверяет механизмам, что ли? Впрочем, и это мне доступно.»

   Самым важным для Инки было найти в просторах Вселенной загадочную планету Лиску, которую она была обречена заочно любить.

   Второй задачей было разыскать особу женского пола по имени Рябинка. Хотя она, Инка, Рябинку и презирала, но обойтись без нее в первое время ей было бы трудно. Любому человеку проще, если кто-то его представит начальству, замолвит за него словечко, подскажет насчет жилья. Первые шаги всегда лучше делать при помощи знакомых.

   «Жаль, когда искать протекцию приходится у столь беспомощной особы. Нет, рассчитывать придется только на себя, на свои способности, трудолюбие, характер.»

   И она, казалось бы, правильно рассудила, эта умная, полная сил и энергии, пусть явившаяся на свет и необычным путем, но все же женщина.

   Она не осознавала, что двигало ей стремление стать полноценным человеком, как и не понимала, зачем когда-то постоянно следила за своим творцом и хотела, чтобы документацию по производству воды из твердых пород Рябинка получила из ее, Инкиных рук.

   Именно эта причина, кстати, заставила ее однажды, еще в хорошие времена, припрятать Рябинкин звездолет. Она даже наделала глупостей с досады, что вместо того, чтобы просить ее о помощи, Рябинка нашла другое транспортное средство для возвращения домой, и спрятанный звездолет превратился в украденный. Сколько лет простоял он в Зеленой Долине под защитным колпаком, пока не пригодился, пока прошлое не реализовалось вдруг для Инки в одномоментном порыве!

   И теперь пугавшая прежде неизвестность казалась Инке тем, чего ей не хватало всю ее краткую биографию. Пусть даже ее жизнь будет скромной и незаметной капелькой в огромном людском море, пусть она будет трудной и небогатой внешними эффектами, но все же в ней будет хоть какой-то смысл.

   Да, Инка хотела многого... и ничего на ждала из того, что подарила ей действительность...

   Программы, заложенные в корабельный мозг, сработали без сбоев: очутившись возле Лиски, Инка без проблем отыскала центральный космодром. Помогло то, что одновременно с ее миниатюрным одноместным корабликом на Лиску возвращалось солидного размера транспортное чудовище. Следуя за ним, Инка довольно прилично приземлилась на огромной и круглой ровной площадке, четко выделявшейся среди криво и косо разбегавшихся скалистых гряд.

   Перед тем, как выйти из звездолета, Инка посмотрела в иллюминатор. Стенки космодрома, похожие на склоны древнего кратера, оказались на просто стенками. Контуры и ниши, прорезывавшие их, демонстрировали, что истинная жизнь планеты более бурна, чем это могло показаться неопытному взгляду. Инка одела скафандр и вышла в неизведанное.

   – Рябинка! – чуть не оглушил ее радостный вопль.

   Инка завертела головой. Не успела она ничего сообразить, как ее уже обнимал некто в скафандре, а затем этот некто поднял ее и закружил:

   – Рябиночка ты моя, вернулась! Я не ждал тебя так скоро!

   Машинально Инка уменьшила громкость в наушниках шлема, но на то, чтобы вырваться, у нее мощности не хватило. Наконец, она оказалась на земле и перевела дух.

   – Как твои дела с бывшим мужем? – посерьезнел незнакомец. – Взяла развод?

   – Да, то есть нет, – пролепетала Инка растерянно. – Я тебе все потом объясню.

   – Тогда подожди меня тут. Я разгружусь и пойдем вместе.

   – Рой! – донеслось откуда-то.

   – Привет! – крикнул обитатель скафандра и помахал кому-то рукой.

   – Я быстро, – обратился он снова к Инке. – У меня всего десять контейнеров. Груз крупный, минимум перебросок.

   Инка кивнула. Она села на трап своего звездолета и погрузилась в раздумье. Картина получалась такая: Рябинки сейчас здесь нет. Незнакомец, принял Инку за Рябинку, и если поступать разумненько, сможет показать, где Рябинкино койко-место. Там она, Инка, перебудет как-нибудь и подождет возвращения хозяйки. Тем временем можно будет присмотреть подходящую работенку.

   Обновленный план показался Инке превосходным. Но и его выполнить не удалось.

   – Двинули ко мне, отпразднуем, – сказал скафандр, возвращаясь.

   – Лучше ко мне, – возразила Инка. – Ты ведь знаешь, где я живу?

   – Смешная ты! Ну помчали в твой терем-теремок, я тебя туда сам отвезу.

   Он, действительно, сам сел в кресло пилота и произвел все необходимые манипуляции с клавиатурой. Кораблик приподнялся и помчался бреющим полетом. Инка пристально смотрела вперед, оценивая мир, в котором ей отныне предстояло жить. Везде, куда ни обращала она свой взор, поднимались прозрачные купола, зеленые изнутри. Их было не счесть.

   Имелся также ряд скал, совершенно бесформенных, но у каждой была одна особенность – гладкая вертикальная поверхность, обращенная в сторону каньона, вдоль которого неслась машина. Вид был такой, словно по скалам прогулялись гильотиной: Тяп – и обрубок, ляп – еще один.

   «Жилища,» – сообразила Инка. Но до чего же эти самые жилища показались ей похожими друг на друга!

   «Надо бы запомнить маршрут. Впрочем, машина запомнит, то есть, конечно же, маршрут давно уже корабельному мозгу знаком. Ведь к какому-то из этих обрубков мы и следуем?»

   Она не ошиблась. К одной из скал, ничем не отличавшейся от прочих, Инкин кавалер причалил звездолет и галантно сказал:

   – Мы прибыли, ваше королевское величество. Какие будут указания?

   «Царственным» жестом Инка подала ему набор ключей, обнаруженных ей в «бардачке» звездолета. Ее кавалер осторожно взял их двумя пальцами (что было совсем нелегко сделать в толстых перчатках скафандра), и, словно неся небывалую драгоценность, прошествовал к выходу из кораблика. Улыбаясь, Инка пошла за ним.

   Оказалось, ее временное обиталище только снаружи имело бесформенный вид. Внутри это были вполне приличные и уютные апартаменты. Они состояли из прихожей, комнаты и служебных помещений. Ее кавалер, решивший, видимо, играть роль пажа до конца, закрыл входной люк, впустил воздух в шлюзовую камеру и раскрыл дверь в прихожую.

   Там он избавил Инку от скафандра, разделся сам и даже убрал оба облачения в стенной шкафчик. Инка сосредоточенно фиксировала в памяти движения своего спутника. Не успела она опомниться, как снова очутилась в его объятиях.

   Как он ее целовал! Ее, Инку, не подпускавшую к себе никого даже на пушечный выстрел! Она хотела было отстраниться, но опоздала, а затем голова у нее закружилась, и сердце куда-то ухнуло. И ей не захотелось отстранять своего спутника.

   – Ну что ты, Рой, – произнесла она, наконец, боясь, что еще минута – и она разрыдается. Целый букет совершенно новых и непонятных чувств возник в ее до сих пор безупречно функционирующем организме и отозвался в сердце щемящей болью. Ведь этот мужчина целовал не ее, а Рябинку в ее оболочке!

   – Ты ведешь себя, словно девочка, – засмеялся Рой. – Как ты похорошела! Я не знал, что ты у меня такая красавица! Ну, рассказывай!

   – Я не нашла Эльмара, – вымолвила Инка.

   – Но мы все равно поженимся, ведь так? Прошло достаточно времени, чтобы объявить его безвестно отсутствующим, я узнавал.

   В голосе этого сильного и притягательного мужчины слышалась такая мольба, что Инка не смогла заставить себя на эту мольбу не отозваться.

   – Да, – прошептала она, опустив глаза и ужаснулась, что обещает что-то тому, кто ждет ответа вовсе не от нее.

   Но крепкие руки, так решительно взявшие Инку в плен полчаса назад, уже снова обнимали ее, и губы ее сами собой протянулись для поцелуя.

   «Ну и пусть, – мелькнула мыслишка. – Хоть один разок в жизни почувствую себя женщиной.»

   Ах, какая это была ночь! Инка даже понятия не имела, что такие ночи бывают! Все, что она когда-то читала или слышала, во что не верила, вдруг оказалось не выдумкой поэтов, а той истиной, которая одна заставляет людей совершать разные сверхглупости и сверхчеловеческие подвиги. Впрочем, кто сумеет провести четкую грань между тем и другим?

   Вот и Инка, она тоже совершила. Но не подвиг, а сверхглупость.

 

Инкины тревоги

   Разве могла Инка признаться Рою, что не ее он должен был обнимать? Как могла она отказаться от безумных, страстных ночей, таких сладостных и таких коротких? Пусть ее счастье было непрочным, пусть краденым, но оно было!

   На третий день Рой сказал:

   – Какие бумаги требуются для регистрации брака?

   – Не помню,... – молвила Инка растерянно. И вдруг сообразила: – Все делал Эльмар!

   Еще через три дня Рой попросил ее прихватить самое лучшее (единственное) платье и повез на прием к «Саваофу». Все было кратко, но торжественно. Инку спросили, согласна ли она взять Роя в мужья.

   – Согласна, – ответила она.

   Она согласна была бы и на Голгофу с ним взойти, если бы это понадобилось. А объяснение с Рябинкой можно было отложить до ее приезда.

   «Может быть, он не захочет со мной расходиться... – втайне думалось Инке, – Почему бы ему не выбрать меня? Пусть даже в свидетельстве о браке стоит ее имя – разве не имею я на него точно такое же право?»

   Имела, конечно же. Но несмотря на это, Инка с ужасом ожидала окончания Рябинкиного отпуска. День этот она вычислила заранее, рискнув самостоятельно переступить порог начальственного кабинета.

   – Самшит Уайндович, – сказала она, – Когда мне выходить на работу?

   – Вообще-то у тебя медовый месяц, – удивился глава колонистов. – Ты спокойно можешь прибавить себе недели три.

   Целых три недели! Это было бы замечательно, если бы недели были действительно ее. И если бы явилась она в контору за отпуском, а не с тайным умыслом узнать дату крушения своего счастья.

   – Мне бы не хотелось... Я... Я немного волнуюсь, – подобрала Инка аргумент, показавшийся ей подходящим.

   – Да-да, я понимаю, ты привыкла все тянуть на себя. Пора отвыкать, девочка. Но если тебе так не терпится, выходи пятнадцатого. До встречи.

   Оставалось встроиться в местный календарь, но это можно было сделать и в другом месте. Например, дома, задав вопрос любимому мужу:

   – Рой, какое сегодня число?

   – Второе. А что?

   – Да так...

   До рокового события оставалось всего четырнадцать дней. Как бы ни была занята Рябинка, где бы она ни находилась, но пренебречь своими служебными обязанностями она не могла. Никаких сомнений в том быть не могло. Тем не менее, Инка продолжала вживаться в роль своего прототипа.

   На книжной полке она обнаружила несколько книг по лесоводству и почвоведению, фотоальбом, большой географический атлас Тьеры и несколько толстых папок с бумагами.

   На стене висела карта пестрой расцветки, подавляющая часть территории была заполнена серым цветом разных оттенков. Серые пятна на карете соответствовали местам, где еще не были начаты работы, а основным направлением, в котором велось озеленение, было климатическое районирование, примерно соответствующее Тьеранскому. То, что реальный климат в будущем мог оказаться иным, в расчет не бралось. Это было абсурдно и не рационально, но задачу вживания в образ безусловно упрощало. Не было необходимости сушить голову над проблемами, разрешить которые на данном жизненном этапе Инке было не под силу.

   Инка даже не подозревала, что подобный подвиг был бы не по плечу даже самому «Саваофу», уж на что он в освоении планет собаку съел. Именно по этой причине парки с древесными посадками располагались в закрытых оранжереях, точно так же, как и большинство питомников.

   Для того, чтобы лучше замаскироваться под Рябинку, Инка вызубрила поименно всех Рябинкиных коллег по работе и вообще затолкала в память как можно больше подробностей о деятельности лесоводческий братии на Лиске. Ближайших Рябинкиных друзей она уже знала: Рой, горя желанием сделать своей невесте приятный сюрприз, пригласил их на свадьбу. В общем, Инка неплохо подковалась.. С каким же отчаянием она думала, что сведения, собранные ею с таким напряжением, могут оказаться ненужными!

   «Выпрут как самозванку – и все дела.»

   Но ни 14го, ни 15го утром Рябинка не появилась. И урочный час для Инки пробил.

   «Ничего не бойся, – сказала она себе. – Ты знаешь достаточно. А чего не знаешь – постигнешь на месте. Иди.»

   И Инка снова помчалась к начальству.

   – Самшит Уайндович, я готова, – сказала она.

   – Хорошо отдохнула? – вопрос был произнесен с такой благожелательностью в голосе, что Инка поежилась.

   – Да. Где сейчас наши? – именно эта фраза была заранее обдумана Инкой и приготовлена как основная.

   Глава экспедиции оторвался от бумаг, которые только что внимательно разглядывал, и с легкой укоризной ответил:

   – Спроси у Вихря, он же замещал тебя все это время.

   У Инки словно гора с плеч свалилась: есть для нее возможность на законных основаниях выяснить, каковы были Рябинкины служебные функции! Оказывается, надо всего лишь расспросить «своего» зама. Но бросаться из кабинета сломя голову она не заторопилась.

   – Его ракетки нет на месте, – пояснила она, стараясь не выдать ликования, которое в данный момент выглядело бы неуместным. – Я не знаю, где его искать.

   Старец подумал.

   – Скорее всего, он в пятом секторе. Последний раз я посылал ему людей туда.

   Где пятый сектор, можно было не спрашивать. Над столом у Саваофа висела точная копия той карты, какую Инка видела на стене в Рябинкиной квартире. Сектор N5 находился в зоне субтропического пояса, и там значилась всего одна точка, знаменующая собой населенный пункт.

   Интересоваться, как до этой точки долететь, и вовсе было смешно. То есть, смешно для Рябинки. А, значит, и Инка обязана была продемонстрировать соответствующий навык в ориентировании. Отыскав Вихря (это оказалось нетрудно, все скалы-дома на Лиске имели поверху визитки с соответствующей маркировкой), Инка имела возможность оценить еще один подарок судьбы.

   Рябинкин заместитель оказался заместителем без кавычек. Похоже было, что служебные обязанности свои он знал досконально, выполнял их скрупулезно и, главное, проявил готовность подробно отчитаться во всем, что проделал за время ее отпуска. Вникнуть в его доклад было ничуть не трудно.

   Инка даже слегка испугалась. Заниматься очковтирательством она не умела, и давать указания людям, которые разбираются в своей профессии намного лучше ее, было в ее понимании неэтично. Ведь выходя на работу, она ожидала, что командовать будут ей!

   Если бы не страх перед разоблачением, Инка вряд ли бы сумела справиться с ситуацией, уж слишком она противоречила Инкиным жизненным принципам. Она бы впала в прострацию и непременно все завалила.

   Однако уверенность, что она работает временно, и если чего-то не сумеет, то явится кто-то и все поправит, придала ей сил и включила ее разум. Она убедила Вихря поработать вместо нее еще немножко, но под ее наблюдением. Глядя на его действия, она училась. Точнее, доучивалась, потому как оказалось, что знает она по лесоводству вовсе не мало.

   Инкино сознание все время раздваивалось: одна половинка хотела возврата Рябинки, зато другая жаждала, чтобы та подольше не появлялась. К тому же Инку не покидало чувство соперничества со своей живой копией.

   «Вот прилетит она, и вдруг окажется, что я и без нее научилась всему, чему следует,» – мечталось Инке.

   И она старалась. И брала один бастион за другим. Очень скоро цифровые и буквенные символы найденных в Рябинкином столе сводок по культурам уже не казались ей непреодолимой тарабарщиной. С прочей документацией она также справилась без осложнений. Кипы бланков и формуляров только на первый взгляд казались обременительными, и перспектива регулярного их заполнения скоро перестала казаться Инке пугающей. Ей пригодился и ее учительский опыт.

   Кстати, первое конструктивное решение Инка приняла в первый же день работы. Выслушав доклад Рябинкиного «зама» и наскоро пролистав толстенную кипу разнокалиберных бумажек, кое-как соединенных скоросшивателем, она себе сказала:

   «Надо забрать их домой и еще раз внимательно изучить. Не стоит доводить себя до инсульта из-за пары не совсем верно понятых строк.»

   Действительно, не стоило. Тем более, что основная Инкина работа оказалась вовсе не с бумагами, а с людьми.

   – У нас снова новенькие, – сказал Вихрь, закончив доклад. И как же уныло это прозвучало!

   – Кто они? – спросила Инка с любопытством.

   К тому моменту она уже преодолела в себе ужас перед собственной некомпетентностью.

   – Как всегда, только еще хуже. Много гонору, мало понятия. Я поставил их на новый объект. Ну, как обычно, ты же знаешь – полная самостоятельность. Пусть, думаю, себя покажут...

   – Ну и?

   – Лучше бы я этого не делал. Без няньки – ни шагу. И все права качают: «от и до» – и ничего сверх.

   – Вообще-то я думала, что никто ничего и не должен делать сверх своих служебных обязанностей, – кинула Инка зонд, стараясь прощупать взаимоотношения в среде, где ей предстояло сколько-то проработать.

   – Но они вообще ничего не делают, пока их не толкнешь. Полнейшая безынициативность!

   – Не все же рождаются руководителями, исполнители тоже нужны, – засмеялась Инка. – Не сердись, Вихрь. Я понимаю тебя, но не всем быть таким, как ты. В крайнем случае, приставим к ним кого-нибудь из «стариков» и закроем проблему.

   Вихрь поморщился.

   – Кому охота возиться с этими жоржиками? – произнес он грубовато. – У каждого под командой своя группа рабочих, а они же техники, у них папы-мамы и образование... Тьфу, одним словом!

   – Ладно, покажи мне их. И чтобы нам было от чего танцевать, дай-ка копии их трудовых соглашений.

   – Их контракты? Пожалуйста, с большим удовольствием. Вообще-то среди них есть один нормальный, из него будет толк. Я поставил его старшим.

   – Хорошо. С него и начнем.

   На другой день возникла новая проблема.

   – Тут я составил примерную смету на посадочный материал, – сказал Вихрь с утра пораньше. – Заявку составить я не успел. И слетать за семенами по заявке "Д" – тоже. Я ужасно рад, что ты вышла вовремя, и я скоро возвращусь к моим водорослям и кувшинкам.

   Инка задумчиво кивнула и озадаченно воззрилась на еще одну стопочку страничек, скрепленных зажимом для бумаг. С составлением заявки она справится, конечно, найдет испорченный черновик или копию, либо, опять же, попросит Вихря...

   Но слетать за семенами? Куда слетать? И как? Как можно найти, никого ни о чем не спрашивая, место, которое, как все думают, ей давно хорошо знакомо? А если и разыщет, то к кому она должна будет обратиться? И как она будет выглядеть, не зная ни процедуры оформления, ни способа оплаты?

   – Рой, – сказала она вечером мужу, – мне надо лететь за семенами, а я потеряла личное летное удостоверение. Что делать?

   – Ничего не надо делать, – сказал сердито Рой. – Я сам привезу твои семена. Давай свою заявку, и считай ее выполненной.

   – О, Рой, ты у меня чудесный! – обрадовалась Инка. – Ты привезешь и все мне расскажешь, да? Один-единственный разок!

   – Один? – снова рассердился Рой. – Неужели ты думаешь, что я позволю своей жене шляться по космосам? Я хочу, чтобы наш ребенок родился здоровым!

   – Наш ребенок? – пролепетала Инка, покраснев. – Я еще об этом не думала...

   – И зря. Или ты собираешься ограничиться одним Доди?

   – Доди?

   «Какой Доди?» – чуть не вырвалось у нее.

   В этот момент Инка чуть было себя не выдала, но вовремя осеклась. Ее отлично организованный мозг тутже заработал в усиленном режиме и начал сопоставлять факты, не укладывавшиеся в разработанную ей ранее схему. Оказывается, у нее, то есть у Рябинки, есть ребенок. Сын. Мальчик. Так вот чьи фотографии украшали стенки Рябинкиного звездолета! Этот таинственный мальчик был ее, точнее, теперь Инкиным, сыном!

   «Где же он? Наверняка у бабушки на Тьере. Вряд ли эта сентиментальная неженка взяла его с собой, когда полетела к своему Эльмару за разводом... Интересно только, когда она успела...»

   Дойдя до этого пункта своих размышлений, Инка запнулась. В те времена, когда она прятала под слоем дерна приглянувшийся ей кораблик, детей у Рябинки еще не было.

   «Значит...»

   Инка побледнела.

   – Тебе плохо? – услышала она встревоженный голос супруга. – А, да ты, наверное, уже... Признавайся, дорогая.

   – Пустяки... Я сейчас...

   Инке действительно стало плохо. Резко засосало под ложечкой и нечто непонятное стиснуло сердце. Великие силы! Вот почему Рябинка до сих пор не вернулась!

   Звездолет, который Инка посчитала старым, оказался очень даже новым. Ведь фотографии четырехлетнего ребенка нельзя заполучить ранее, чем эти четыре года ребенку исполнятся! И никаким чудом не могли они очутиться в кабине машины, упрятанной под землю за два года до его рождения!

   Все это требовало немедленной проверки.

   Инка достала с полки фотоальбом и лихорадочно его перелистала. Ошибки быть не могло! Вот и даты на точно таких же, как в звездолете, фотографиях. Великие силы! Выходит она, Инка, украла у Рябинки не только мужа, но и всю ее дальнейшую жизнь? Нет-нет, не может быть, нет!

   «Конечно же, да!» – сказала ей совесть.

   «Нет! – возразил услужливый рассудок. – Не надо, чтобы эта двоемужница возвращалась. Ты имеешь точно такое же право, что и она, на эту уютную квартирку в скале, на интересную работу и на нормальную, человеческую жизнь, доступную каждой женщине.»

   «Разве не Рябинкой вообразил тебя твой создатель? И разве не бросила та, первая, Роя, обманув его необходимостью развода с пропавшим без вести персонажем? Пусть теперь разыщет своего обожаемого и возвращается с ним. У Эльмара тоже есть звездолет, ничуть не хуже прочих. Две женщины и двое мужчин. Здесь, на Лиске, всем четверым места хватит.»

   Увы! Инка ничуть не возражала против того, чтобы Рябинка осталась на Новой Земле навсегда. И Эльмара, своего невольного создателя, она тоже отнюдь не жаждала видеть.

 

Катрена принимает гостей

   Роль «золотой рыбки» но привлекала Эльмара никогда. Отправляясь в логово бандитов, он рассчитывал убедить их бросить оружие и рассеяться по планете, растворившись среди мирных жителей. Однако он плохо знал публику, к которой попал. «Растворяться» его поднадзорные не пожелали. Вместо этого новый вожак банды усадил Эльмара в одну с собой ракетку и повел своих людей курсом восток-северо-восток, прихватив заодно и обоих девиц-красоток.

   Эльмар не возражал. Собственно говоря, ему было безразлично, на какой точке земной поверхности банда исчезнет как нечто, угрожающее спокойствию населения многострадальной планеты. Сохраняя внешнюю невозмутимость, он сел, куда ему указали, даже не заикнувшись, чтобы ему развязали руки. Он только спросил:

   – Куда летим?

   – Там будет видно, – буркнул атаман.

   Будет так будет, Эльмар замолчал. Он подумал и решил, что лучшей политикой на данный момент будет не вмешиваться, пока намерения бандитов не прояснятся. Тем более что была ночь, а утро, как известно, мудренее любой части суток.

   Ночью было положено спать, и Эльмар заставил себя заснуть. Понадобится – разбудят. Понадобился он часа через три. Его настойчиво теребили за плечо, и он не сразу вспомнил, где находится, и почему он должен открывать глаза.

   Однако он открыл. Уже занимался рассвет. Точнее, темнота ночи вокруг ракетки сменилась густым сумраком, сквозь который было видно, как обширна и безбрежна водная поверхность, над которой они летели.

   – Что там за остров впереди? – прозвучал вопрос.

   – Где? – почти простонал Эльмар.

   – Вон там полоска справа по курсу.

   – Откуда мне знать? -

   Связанные за спиной руки немного затекли, и он чувствовал себя прескверно.

   – Тогда будем приземляться. Приготовься.

   Эльмар откинулся на спинку кресла и снова ухитрился задремать. Он просыпался еще несколько раз, уже самостоятельно, чтобы переменить позу и снова забыться. Окончательно пробудился он ярким солнечным утром. Просыпаться не хотелось, он чувствовал себя скорее уставшим, чем отдохнувшим, но сон пропал. Руки Эльмара по-прежнему были связаны, и он их почти перестал ощущать, такие они стали тяжелые и неповоротливые. Но попросить развязать их было некого: в ракетке Эльмар находился один. И он выглянул наружу.

   Ракетка стояла на скалистом возвышении посреди песчаного пляжа. Справа было море, а слева беспорядочным стадом уснувших механических монстриков лежали ракетки. И еще – люди. Они стояли тесной кучкой ближе к Эльмару, чем к ракеткам, и о чем-то переговаривались. Ветер дул с моря, и отдельных слов было не разобрать, но лица и все остальное Эльмару были видны отлично. Банда была в полном составе: все, кроме Тода. Но по Тоду Эльмар, вполне понятно, соскучиться еще не успел.

   Он открыл ногой дверцу ракетки и выбрался наружу. Недавно избранный новый атаман (имя его, Алек, четко записалось в усталом мозгу нашего героя), увидев его явление публике, вразвалку к нему направился.

   – Развяжи мне руки, – сказал Эльмар, стараясь сохранить на лице выражение невозмутимости.

   Атаман достал из кармана складное лезвие и разрезал путы.

   – Уф! – сказал Эльмар, разминая запястья. – Наконец-то! С чего начнем?

   – Мы хотим есть, – сказал Мик, непостижимым образом очутившийся за спиной Алека. – Как насчет этого?

   Насчет этого можно было бы без проблем вообразить нечто незамысловатое и привычное для этих парней, мало чего успевших повидать за два с лишним десятка оборотов Новой Земли вокруг своего светила. По Тьеранской шкале отсчета времени это значило, что самый старший из парней разменял двадцатник, а остальные были еще моложе. В глазах Эльмара они были юнцы, и он решил блеснуть, чтобы поразить их и наглядно продемонстрировать свои способности.