Текст книги "Тёмная радуга (СИ)"

Автор книги: Ирина Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 42 страниц)

– Забавные? – удивился Рой.

– Ну да. Взять хоть Правление Люциуса IX Плодовитого. У него сначала родились сыновья-тройняшки, а через два года сыновья-двойняшки. До Люциуса IX в династии рождалось всегда по одному мальчику. А за всю беспутную, но плодовитую жизнь сего правителя на свет появилось то ли 58, то ли 59 незаконных королевских отпрысков. Дальше просто перестали считать. Люциус делал неоднократные попытки усыновить их всех, но Высший Королевский Совет в конце концов пригрозил оттяпать... предмет, неустанно способствующий приходу в мир живых пяти дюжинам детишек, – Мила улыбнулась и подмигнула Рою. Юноша улыбнулся в ответ. – После смерти Плодовитого началась война за престол, поскольку он так и не выбрал преемника. В конце концов, претендентов осталось всего четыре, и они разделили между собой материки. С тех пор, кстати, так и повелось, что каждый материк это отдельное большое государство.

– Надо же? А я и не знал, – Рой снова улыбнулся, но улыбка быстро слетела с лица. – Что же касается черных "союзников", наверное, ты права, Мила. Скорее всего, джинны давно замыслили завоевать другую планету. Может быть, и не только нашу. Их главный колдун очень силен. Думаю, что ему сотворить принуждающее заклятие – раз плюнуть. Но все равно, это меня не оправдывает.

– Пойдем спать, Рой, – Мила устало потянулась и зевнула. – Эти ночь и утро были тяжелыми для нас обоих. И предыдущий день не легче. Нам нужно отдохнуть, набраться сил, а уж потом, на свежую голову, решать, что делать дальше.

***

– Первым делом мы должны освободить Генри, – сказала Мила на следующее утро. – Задача эта сложная и опасная. В случае неудачи нам грозит нечто подобное, если не хуже.

– Мне кажется, что Генри надо выманить за крепостные стены. Вороны относятся к птицам, обожающим все блестящее. Если мы привлечем его внимание какой-нибудь сверкающей безделушкой, он может захотеть ее утащить. А вот здесь-то мы его и поймаем.

– Тогда мы должны прикинуться местными жителями, иначе подойти к замку будет невозможно. Знаешь ли ты какое-нибудь заклинание, изменяющее внешность?

– Знаю, хотя никогда им не пользовался.

– Тогда не будем откладывать, – Мила всплеснула руками. – Неси сюда свой шар, определимся, где лучше появиться.

Волшебники склонились над хрустальной поверхностью, и через несколько мгновений их взорам предстал Черный замок на Ведьмином архипелаге. На берегу раскинулся поселок. Сразу за ним начинались поля и виноградники, выше по склону зеленел лес, скрывающий дорогу, ведущую к замку.

Лучше всего перенестись в зеленый массив, решили молодые люди. Меньше риска, тем более, что местные жители нередко заходили на окраину леса. Изменив внешность и, захватив сеть и блестящую металлическую ложку, Рой и Мила телепортировались.

Лес встретил их птичьим гомоном. Осторожно, озираясь по сторонам, они направились в сторону замка, и чем ближе подходили к крепостным стенам, тем тягостнее им становилось. Зло, поселившееся здесь, давало о себе знать. Но изменить что-либо они не могли. Пока Мила сканировала окружающую местность и выставляла защиту, Рой, настроившись на Генри, попытался телепатически с ним связаться. Ответ пришел довольно странный. Ничего человеческого в нем не слышалось, но птица явно почувствовала, что кто-то ее зовет. Положив ложку так, чтобы на нее падало солнце, Рой и Мила спрятались за кустами и замерли.

Через несколько минут на крепостную стену взлетела большая черная птица и стала оглядываться по сторонам. Рой возобновил попытки телепатического контакта. Ворон, ничего не понимая, посмотрел в его сторону, увидел блестящий предмет, взмахнул крыльями и устремился к заинтересовавшей его вещи. В тот момент, когда Генри подцепил клювом ложку и собрался удрать с ней, Рой выбежал из-за кустов и накинул на птицу сеть. Ворон закаркал, пытаясь освободиться, но юноша уже крепко держал его. Птичий крик привлек внимание Верховной колдуньи и она, воспользовавшись заклинанием перемещения, быстро поднялась на крепостную стену. Увидев молодого человека, поймавшего птицу, колдунья вскинула руки и начала читать заклинание.

– Уходим! Быстрее, Рой! – закричала Мила.

Рой рванулся за кусты, чувствуя, как силы оставляют его, и последним усилием вызвал в памяти образ пещеры. Когда он очнулся, то обнаружил себя на траве перед своим домом. Мила склонилась над ним и тормошила за плечи. Рядом, как ни в чем не бывало, расхаживала большая черная птица с ложкой в клюве.

– У нас получилось, – Рой слабо улыбнулся, потом взглянул на ворона. – Генри, дорогой мой Генри, что они с тобой сделали!

Ворон посмотрел на него черным глазом, подошел поближе, подумал и прыгнул на руку. Юноша погладил блестящие перья и прижал птицу к себе. Он был счастлив и несчастлив одновременно.

– Ничего, Рой. Когда ты отдохнешь, мы попробуем расколдовать твоего отца, – Мила радостно улыбалась.

Сил и умений у волшебников хватило только на то, что к Генри вернулась память, и он начал говорить как человек, но, к сожалению, при этом так и остался вороном.

Позже Рой, воспользовавшись тем, что девушка ушла в лес за травами, рассказал Генри все, ничего не приукрашивая. Ворон долго ругался, топорщил перья, но вернувшийся разум человека дал ему возможность понять глупого мальчишку и, в конце концов, простить.

Когда Мила возвратилась, то увидела, что Рой прижимает птицу к груди и у обоих из глаз текут слезы. Она села рядом, погладила черные перышки ворона.

– Теперь нас трое, – весело сказала девушка, – а три головы всяко лучше, чем одна.

Почти до середины лета Рой, Мила и Генри наблюдали за Церрой с помощью магического шара. Несколько раз им удавалось спасти одиноких путников, и люди потом рассказывали в гостиницах и на постоялых дворах о странных происшествиях. Они вдруг неизвестно почему начинали чувствовать приближение какой-то жути, но именно в это время вокруг них вспыхивала радуга, а через некоторое время жуть отступала, и тогда радуга пропадала.

Однако справиться с джиннами волшебники пока не могли, их усилий хватало только на защиту людей и то, если этих людей было немного. С горечью Рой, Мила и Генри бродили по пепелищам, подобным тому, где они спасли семью Власа, но живых больше не обнаружили нигде. Так продолжалось до тех пор, пока однажды шар не показал им странную группу, состоящую из двух мужчин, девушки, собаки и дракона. Не оставляя своих "спасательных вылазок", волшебники стали наблюдать за продвижением необычных путников, смутно догадываясь, что маги Церры отправили эту группу с каким-то конкретным заданием, чтобы по выполнении его начать войну с черными джиннами.

***

Одинокий путник шел по едва различимой тропке, петляющей в густом подлеске, растущем по берегу Туманного озера. Он заметно устал, кожаная куртка, штаны и сапоги давно уже промокли от мелкого моросящего дождя, но путник не обращал на эти неудобства никакого внимания. Походка его оставалась твердой и уверенной.

На небольшой прогалине тропинка оборвалась, и путник остановился. Сделав неуловимый жест рукой, он что-то поймал в воздухе. Это оказалась карта. Сверившись с ней, путник подбросил бумагу вверх, и она исчезла также бесшумно, как и появилась. Откинув со лба мокрые волосы, он поднял голову, и посмотрел в серое, плотно зашторенное тучами, небо без малейшего намека на просвет, вздохнул и решительно зашагал в сторону мрачного елового леса, не обращая внимания на мокрые ветки, с которых немилосердно осыпались капли воды. Суровый и неподвижный лес, казалось, неожиданно расступился, приветливо принимая человека в свои зеленые объятья, и снова сомкнулся у него за спиной, чтобы защитить от посторонних глаз. И только ворон, сидящий, как изваяние, на верхушке ели, долго смотрел вслед путнику и качал головой. Потом, когда человек окончательно скрылся из виду, ворон взмахнул крыльями и полетел в противоположную сторону.

***

Рой сидел перед входом в пещеру, держа перед собой большой хрустальный шар, и пристально вглядывался в его глубину. Шар показывал знакомую уже группу магов на берегу моря. Искупавшись, женщина вызвала из воздуха душ, ополоснулась, потом там же ополоснулись мужчины. Женщина взмахнула рукой и душ исчез. Маги, окончившие Академию, понял Рой, вспомнив рассказы Дрея о том, что умение извлекать предметы из воздуха церрянским магам дают на последнем курсе обучения. Группа тем временем отправилась в сторону дюн. Эх, если бы можно было к ним присоединиться! Но слишком много "но" существовало для этого. Рассказывать свои личные истории ни Мила, ни, тем более, Рой, не собирались никому. А без рассказа не будет доверия, и, значит, в команду их не примут. Самым невероятным же было присутствие среди людей дракона. Объяснения этому Рой, Мила и Генри пока не нашли, сколько не пытались. Однако наличие в группе дракона дарило надежду, что управа на черных все-таки найдется. А потому надо всеми силами помогать той команде, пускай на расстоянии, пускай невидимками, но помогать всем, чем только можно!

– Кстати без купальника ты, подруга, гораздо лучше, но до Милы тебе далеко – усмехнулся Рой, вспомнив женщину под душем. И тут же, поймав себя на этой оценочной мысли, сам себе удивился. Впервые за все время знакомства он подумал о Миле, как о... женщине! Юноша попытался разобраться в своих чувствах.

– Кажется, я влюбился, – с грустью подвел он итог. – Идиот. И что теперь с этим делать? – но решить Рой ничего не успел – его отвлек шум крыльев.

Черная птица опустилась к нему на запястье и заслонила собой картину в шаре. Юноша оторвался от наблюдения и шар стал просто прозрачным куском хрусталя.

– Ну, что интересного ты увидел? – волшебник отложил хрусталь в сторону и погладил птицу по голове.

– Знаешь, Рой, – начал рассказывать Генри, – этот парень очень уверен в себе. Не знаю, что он задумал, но он четко держит курс на главный храм левоножников. Он с легкостью пользуется извлечением предметов из воздуха. На моих глазах он добыл карту, сверился с ней и отправил ее обратно. Причем на его карте обозначены самые мелкие тропинки, даже отдельные кусты прорисованы. Не знаю, каковы его цели, но он не выглядит человеком, у которого нет четкого плана. Похоже, он волшебник высокого ранга. Жесткий, собранный. Но не враг.

– Почему ты так решил?

– Потому что создалось впечатление, что деревья радостно перед ним расступаются, хотя он даже не полуэльф, а человек.

– Согласен. Правда, насчет ранга ты можешь ошибаться, Генри, – ответил Рой, поглаживая черные перья ворона. – Но в любом случае сбрасывать со счетов этого парня не стоит. Если он объявится в храме, я его всяко увижу. А если нет, значит, он один из бродячих магов-одиночек. Ладно, ты сегодня отдыхай, а завтра я переправлю тебя на Радужный. Пока ты летал, я снова обнаружил ту интересную группу. Тоже не новички. Жаль, что через камень я не могу слышать голосов. Этим придется заняться тебе. К счастью, люди редко обращают внимание на птиц. И потому твоя помощь просто неоценима, Генри.

Ч А С Т Ь 3.

Г Л А В А 18.

Лес заметно поредел и как-то неуловимо изменился. И хотя также звонко перекликались птицы над нашими головами, такие же березки разбегались в разные стороны от тропинки, но то ли воздух стал менее насыщенным и уже не кружил головы, то ли поваленных и неубранных деревьев стало больше. Это почувствовали все одновременно. Вывод напрашивался сам собой – владения леших остались позади.

Вскоре мы вышли на луг. Далеко впереди, там, где кончалось разнотравье и начинались дюны, одиноко высилась на сером постаменте гранитная стрела. Неожиданно перед нами появилась знакомая дорога из желтого кирпича, бегущая вперед и исчезающая сразу у нас за спиной.

– Здравствуй, дорожка, – весело сказал Шаман. – Вот мы и встретились снова.

Через несколько часов стал слышен отдаленный шум прибоя, и на горизонте в солнечных лучах заблестела безбрежная водная гладь, морской воздух заполнил легкие, и мы на какое-то время позабыли о цели нашего путешествия. Море притягивало, как магнит. Нестерпимо хотелось окунуться в его теплые волны, несмотря на то, что обелиск находился уже в двух шагах.

Посовещавшись, мы решили, что обелиск никуда не денется, тем более что было неизвестно, чего он от нас потребует. Может быть, нам прямо от него придется бежать, сломя голову, к следующему. Поэтому, не подходя к стеле, мы свернули в сторону моря. Дорога из желтого кирпича с нами не пошла, но и не пропала, а остановилась. Позволение на маленькую слабость мы получили.

Море встретило нас легким прибоем и ослепительными солнечными зайчиками. Я извлекла из воздуха купальник и ширму. Отгородившись, таким образом, от представителей противоположного пола, скинула одежду, переоделась и помчалась в воду, где уже вовсю плескались мои спутники.

Шаман и Слай, гоняясь друг за другом, уплыли довольно далеко, Кеша и Дик резвились на мелководье, поднимая фонтаны брызг. Дракон нырял и хватал собаку за лапы, пес громко и радостно тявкал и пытался поймать Кешу за хвост. На меня они не обратили никакого внимания.

Я не очень хорошо плаваю, но, то ли море здесь было особенное, то ли знания, полученные в Академии заодно с остальными навыками, сделали меня сильнее и выносливей, но я легко и свободно поплыла к горизонту, не ощущая усталости. Рядом со мной вспенилась вода, и я нос к носу столкнулась с дельфином. Может быть, с научной точки зрения, я выражусь неправильно, но дельфин улыбался во весь рот. Его умные глаза смотрели на меня весело и дружелюбно. Я погладила его по носу, и, совершенно не задумываясь, поцеловала. Дельфин на мгновение замер, потом подпрыгнул в воздух и нырнул. Буквально через минуту он появился снова, держа в зубах большую перламутровую раковину, положил ее мне на ладонь и умчался так же стремительно, как и появился.

***

Мы стояли перед обелиском. Каменная стрела, уносившаяся ввысь, была холодной, несмотря на то, что солнце припекало достаточно сильно. Мы обошли ее уже несколько раз, дотрагиваясь до шершавой поверхности в разных местах, но никакого знака не появлялось, и потому никак не могли понять, что вообще делать, и каким образом мы должны получить послание. В конце концов, Сашка предложил посмотреть на стелу внутренним зрением. К магии прибегать не хотелось, но другого выхода, похоже, не оставалось. Взявшись за руки и закрыв глаза, мы сосредоточились. Несколько минут ничего не происходило. Потом серое марево, стоящее перед глазами, начало рассеиваться, и в основании постамента появилось небольшое углубление. Там лежал свиток. Не открывая глаз, я потянулась за ним. Со стороны это выглядело так, словно моя рука прошла сквозь камень и исчезла, а потом снова появилась на поверхности.

Осторожно, чтобы не повредить хрупкую пожелтевшую бумагу, я развернула послание, написанное древними рунами. Мы их не знали.

К нашему удивлению, их знал Кеша.

"Мы, великое племя драконов, воздвигли на Церре четырнадцать маяков-антенн, сохраняющих магическое и геологическое равновесие. Мы наделили их разумом и волшебной силой. Прежде всего, маяки помогают избежать глобальных геологических катаклизмов. Если опасность будет магическая, они помогут отважным героям, пожелавшим спасти этот мир и не побоявшимся препятствий, пройти путь от одного обелиска к другому. Прошедший все, получит награду, погибший в пути – славу по делам его, трус – презрение".

Надпись пропала и на ее месте появилась роза ветров. Пунктирной стрелкой был указан путь на северо-восток. Потом нечетко, но все же различимо, проступила карта Латирэна, с обозначением следующего обелиска. После этого свиток исчез.

Я "запросила" карту местности в академии магов и в ту же минуту она зависла перед нами в воздухе. Все сходилось. Озеро Лин и Сизые горы располагались на северо-востоке. В магическом свитке был нарисован только контур материка. Может быть, детали рельефа просто стерлись от времени, а может, их специально не отметили. Наша желтая проводница уже унеслась вперед. Я отправила карту обратно, и мы тронулись в путь.

***

Вечер принес прохладу. Солнце медленно опускалось за край пустынной равнины. Селений не попадалось, а до ближайшего города оставался еще день пути или около того. Усталость брала свое, и вся компания, не сговариваясь, чувствовала, что пора определяться с ночлегом. Кеша, сидевший всю дорогу на моем плече, взмахнул крыльями и взмыл в небо. Покружившись немного над нашими головами, он полетел вперед. Вскоре дракон вернулся и сказал, что неподалеку отсюда он заметил небольшую ложбинку, поросшую редкими колючими кустами. Ночевать посреди ровного поля почему-то не хотелось.

Костер решили не разводить, чтобы не привлекать внимания. И хотя дракон никого не заметил своими зоркими глазами далеко окрест, уверенности в том, что огонь останется незамеченным, ни у кого не было. Выбрав место, где кустарник рос небольшим полукругом, соорудили над ним навес, Слай постелил циновки, оказавшиеся не хуже самых мягких матрацев. По свойствам они напоминали известную в нашем мире "пенку", которую туристы берут с собой в поход в качестве подстилки. Запив молоком замечательную Татушкину стряпню, мы улеглись спать. В роли часовых выступили Дик и дракон, которые даже во сне учуяли бы любого, кто попытался бы незаметно к нам подобраться.

С утра небо затянули низкие облака, а ближе к полудню стал накрапывать мелкий дождь, и лишь у самого горизонта оставалась чистая голубая полоска. Тут мы с Шаманом воочию убедились, что название материку дано не случайно. Латирэн в народе звался Радужным. Над всем окоемом засияла яркими красками огромная разноцветная дуга. Потрясающее зрелище!

– Что, никогда раньше не видели? – Слай снисходительно улыбнулся.

– Такого великолепия никогда, – признались мы с Сашкой.

И это было правдой. Не потому, что на нашей земле не бывает радуг. Бывают. Просто на Церре создавалось ощущение, что это физическое явление, возникающее в результате преломления солнечных лучей, можно не только наблюдать, но и руками потрогать.

– Я побывал на всех материках, но такая радуга бывает только у нас, – объяснил Слай. – Уж и не знаю, почему так получается.

Наша дорога вела прямиком под радужную арку. Казалось, еще немного и мы пройдем прямо под ней. Конечно, это иллюзия, но уж больно красивая, прямо дух захватывало.

Мы устроили небольшой привал и, быстро перекусив, отправились дальше, рассчитывая к вечеру добраться до города. Когда на горизонте обозначились крыши домов и снова стал слышен шум морского прибоя, желтые кирпичи превратились в обыкновенную брусчатку.

***

Город Весельчаков или, в просторечии, Весельчак, был небольшим портовым городом, раскинувшимся в устье реки Северянки, впадающей в морской залив. Вокруг него ровными рядами шли возделанные поля, тянулись полоски огородов.

Слай рассказал, что раньше город назывался по-другому.

Случилось это в незапамятные времена. Какая-то страшная болезнь типа нашей чумы выкосила почти половину населения городка, и местные жители взмолились всем богам, каких только смогли вспомнить. Неизвестно, кто откликнулся на их «вопль вопиющего в пустыне», но этот небожитель явно был не дурак пошутить и наслал на оставшихся в живых дикий гомерический хохот, заставив их ржать как сумасшедших три дня подряд. С шутками и прибаутками обезумевшие жители похоронили покойников, даже не соображая, что делают, выгребли весь мусор из домов, и публично сожгли его на центральной площади, весело приплясывая. Когда же волшебный смех иссяк, то они с удивлением обнаружили, что все абсолютно здоровы, даже те, кто казался безнадежно больным, но еще не успел отдать богу душу. К тому же у них случился приступ неизлечимой амнезии, вследствие чего жители начисто позабыли название своего городка. Поудивлявшись немного по этому поводу, они решили переименовать город и долго изгалялись по поводу всевозможных названий внутри него. Так что теперь там можно встретить и трактир «Веселая кружка», и улицу «Веселый тупик» и прочее веселое на все случаи жизни. Сами же они постоянно улыбаются и смеются по любому поводу, кстати и некстати. Похоже, что ничего не воспринимать всерьез стало их жизненным кредо.

Весельчак имел прямоугольную структуру, и ориентироваться в нем оказалось легко. Гостиница помещалась на площади Веселья, являвшейся одновременно и центральной, и называлась «Толстый весельчак». И, правда, на вывеске над дверями двухэтажного деревянного дома был изображен толстый улыбающийся человек, сидящий на кровати с кружкой пива в руках.

В просторном помещении на простых деревянных скамьях сидело несколько постояльцев. Они перекидывались между собой ничего не значащими фразами и беззаботно смеялись. Смеялся и хозяин, очень толстый мужчина средних лет, стоящий за конторкой, одетый в туго обтягивающий его грузную фигуру костюм. Казалось, что беда, пришедшая на Церру, не затронула жителей городка.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, – сказал он, улыбаясь от уха до уха. – Чем могу служить?

Мы спросили, есть ли у него комната с выходом во двор, чтобы, никого не беспокоя, выгуливать собаку. Дика перед входом в город заблаговременно уменьшили до размеров болонки, а Кеша вообще стал чуть ли не мышонком, и тихо сидел у меня за пазухой.

– Есть, – ответил хозяин, не переставая улыбаться. – Как раз сегодня освободилась. Вам исключительно повезло. Вы к нам надолго?

– На один день, – ответил за всех Слай, расплачиваясь с хозяином (деньгами и прочими необходимыми вещами нас снабдили в Соле), – Поужинаем, отдохнем, а завтра двинемся дальше.

– Вот и славно, – хозяин излучал полное радушие. – Еда в общем зале, прочие удобства в конце коридора, рядом с вашими комнатами. Меня зовут Роберт Смайл. Если что-то нужно будет, зовите.

Отведенные нам комнаты оказались смежными. Я извлекла дракона из-за пазухи, и он снова стал размером с кошку. Барбос от водных процедур отказался, зато все остальные с удовольствием смыли под душем дорожную пыль.

– Вы идите ешьте, а мы с Диком посидим тут. А когда вернетесь, накормите нас нашими припасами. И нечего бояться, что сюда кто-нибудь придет. Эманации посетителей и постояльцев свидетельствуют о том, что здесь они не любопытны настолько, чтобы подглядывать за своими соседями. Я бы даже сказал, что они просто равнодушны к окружающим и им, как выражаетесь вы, люди, до фонаря, что происходит вокруг. Но чтобы вы не беспокоились, я буду поддерживать с вами телепатическую связь, и смотреть на все вашими глазами, – выдал нам Кеша программу действий.

В общем зале стояло четыре длинных деревянных стола и лавки. Со стороны кухни доносились очень привлекательные запахи. Две толстые хохочущие официантки довольно резво обслуживали немногочисленных посетителей.

Слай сделал заказ, и уже через минуту мы уплетали за обе щеки. Готовили здесь очень вкусно. Я обратила внимание, что большие стручки сладкого красного перца Шаману и Слаю подали целыми, а мне мелко нарезанными. Это меня заинтересовало. Слай долго хихикал, но обещал просветить нас с Шаманом на сей счет после того, как мы вернемся в наши комнаты. Стоит ли говорить, что темпы поглощения пищи ускорились в геометрической прогрессии!

История с перцем оказалась просто замечательной, а точнее – не история, а легенда, символика которой стойко вошла в жизнь церрян.

В те времена, когда на всей Церре городами считались замки, а пригородами – близлежащие деревни, мелкие княжества вовсю вели между собой постоянные междоусобные войны. Оно и понятно: развлечений-то у сильных мира сего наличествовало раз, два и обчелся. Надо же было как-то на людей посмотреть и себя показать, а до рыцарских турниров вокруг Круглого Стола они еще не додумались.

И вот однажды один из этих "веселых ребятишек" вместе со своим славным войском напал на горемычного соседа и в порядке, как ему показалось, очень оригинальной идеи, угробил все мужское население от мала до велика. Как-то уж так получилось, что все женщины этого княжества куда-то запропастились, то ли в лес по ягоды, то ли на какое-то особенное богомолье, куда даже мальчиков-младенцев брать было не положено, то ли еще зачем, но грозный вояка так разозлился, что некого ему в плен брать, что в ярости отправился восвояси, начисто забыв о произведенном завоевании.

Воротившиеся домой с дочками и внучками женщины, как полагается, долго плакали по поводу утраты всего мужского населения, а когда немного пришли в себя, то не на шутку озадачились вставшей перед ними демографической проблемой. Дочки и внучки по молодости лет, не понимая, в чем дело, просто горевали по отцам и дедушкам, а также по братишкам, с которыми интересно играть. Но старшее женское поколение встало перед выбором – бросать насиженное место и идти в другие края, населенные мужчинами, или смириться с горькой участью, полагаясь на милость богов, или на то, что какой-нибудь заезжий воинский отряд сочтет их земли привлекательными и останется здесь жить.

И тогда, некая древняя старуха, которой уже совсем нечего было терять, никому не сказав ни слова, взяла корявую клюку и отправилась на свой страх и риск в одно только ей известное место. Как выяснилось, к местному шаману, проживавшему внутри всеми забытой буреломной чащобы. Видимо, когда-то, по молодости, пользовалась бабка у кудесника повышенной благосклонностью. И уговорила-таки трухлявого пня помочь бедным женщинам продолжить свой род.

Шаман явился на зов страждущих, построил в кружок всех особ дамского пола, достигших возраста, когда деторождение уже не является проблемой, и долго что-то бубнил и вытанцовывал внутри круга, вертя во все стороны какими-то трещотками. Потрясенные до глубины души дамочки с благоговейным страхом взирали на это удивительное зрелище. Когда же оно закончилось, то каждая из них с изумлением обнаружила у себя в руках по большому стручку сладкого красного перца.

– Ешьте, и да продлиться отныне ваш род на долгие времена. Великий бог Эбосан благословил вас, – изрек шаман, после чего покинул высокое собрание и уковылял в сторону родного бурелома.

Пораженные до глубины души женщины дружно захрустели перцами, а семена приберегли и посадили на огородах. Через девять месяцев у дегустаторш родились замечательные малыши, все как на подбор мужского полу. Между тем и посаженые перцы успели прорасти и дать плоды, так что с приростом населения проблемы разрешились окончательно и бесповоротно как раз до той поры, пока подросшие младенцы не превратились во взрослых молодцев, и стали в состоянии способствовать появлению на свет себе подобных.

Селекцией в те дикие времена никто не занимался, так что овощи постепенно утратили свою волшебную детородную силу, но с тех пор повсеместно считается, что женщине нельзя подавать перец в ненарезанном виде, если только она не задумала иметь ребенка. Мужчине же стручок красного перца наоборот придает силу, особенно в тот период, когда он решил обзавестись наследником.

Мы хохотали как сумасшедшие. Отсмеявшись, я достала тетрадку и записала эту замечательную легенду, а заодно и происхождение города Весельчаков. Уж если мы собираем разные истории этой планеты, то лучшего повода оправдать наше «прикрытие» и не найти. Более того, мы решили, что эта тетрадка всегда должна лежать на самом видном месте, там, где мы будем останавливаться. Тот, кто захочет за нами шпионить, обязательно на нее наткнется и убедится в нашем «алиби». Естественно, писала я так, как привыкла с детства, но стоило мне закончить и убрать ручку, как текст самостоятельно, как будто был живой, переиначился, словно его писал коренной церрянин, а не пришельцы с другой планеты. Дракон похихикал и сказал, что это он постарался.

После этого Кеша научил нас с Шаманом древним рунам. Обучение продолжалось около двух часов. За это время Слай успел выгулять Дика и уснуть. Получив свою порцию знаний, мы тоже последовали его примеру.

Г Л А В А 19.

Веселый город остался далеко позади. Странное он произвел на нас впечатление. Несмотря на встречавшиеся на каждом шагу улыбчивые лица, мы чувствовали себя не в своей тарелке. Создавалось впечатление – случись что, за помощью обратиться будет не к кому. Над нами просто посмеются и отмахнутся как от не стоящих внимания. Не со зла, а по беспечности.

Переправившись в тихом безлюдном месте через Северянку, наш маленький отряд продвигался на север. Где-то вдалеке уже угадывались горы, стало заметно прохладнее, и лиственный лес сменился хвойным.

Дороги из желтого кирпича за городом не оказалось. Это озадачивало. Мы уже как-то успели к ней привыкнуть. Но, может быть, мы и без нее шли правильно? Или она сама решала, где ей появляться? Или в горах ей нечего делать, и она будет сопровождать нас только на равнинах? Версии высказывались самые разные. В конце концов, сошлись на том, что если будет необходимость, наша желтая спутница сама нас найдет.

К концу дня мы остановились на привал в густом ельнике. Маленький, совершенно бездымный костерок освещал небольшую лесную прогалину. Вечер накрыл нас как-то незаметно, и на ясном холодном небе уже появились первые звезды.

Скромная трапеза подходила к концу, когда Дик вдруг глухо зарычал. Впрочем, мы и сами почувствовали какую-то неосознанную тревогу. Дракон покрутил носом в разные стороны и удивленно сказал:

– Ничего не понимаю. Вокруг нет ни одного живого существа, которое бы могло нам угрожать. Вампиров тоже нет. Но что-то мне, безусловно, не нравится.

Дик продолжал рычать в сторону елок, а Кеша, немного потоптавшись на месте, взмахнул крылышками и взлетел. Покружив какое-то время над нашими головами, он направился в сторону гор.

– Немедленно сворачивайте лагерь и уходите на север, – прозвучал у меня в голове его встревоженный голос. – Наш враг – этот лес. Кто-то или что-то заставляет деревья окружать нас плотным кольцом. И они движутся довольно быстро.

– Кеша, деревья разумны или нет? Может быть, мы их потревожили тем, что разожгли костер?

– Нет. Костер не причем. А деревья действительно разумны. Более того, они не хотят нас окружать, но не могут противиться чьей-то чужой воле. Быстрее. В часе ходьбы лес кончается и начинается предгорье.

Мы быстро свернули лагерь и двинулись в указанном направлении, но не прошли и двадцати шагов, как поняли, что дороги нет. Мрачные ели сомкнулись в кольцо, и оно катастрофически быстро сжималось вокруг нас. Более того, места оставалось так мало, что дракон, сидевший на плече у Слая, не мог увеличить свой рост до нужных размеров, чтобы вынести нашу группу отсюда на спине. Ловушка захлопнулась.

– Кеша, – спросил вдруг Шаман, – а ты можешь отследить наш путь по "нижнему" миру?