Текст книги "Собрание сочинений в десяти томах. Том четвертый. Драмы в прозе"

Автор книги: Иоганн Вольфганг фон Гёте

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)

АКТ ВТОРОЙДОМ КЛАВИГО

Клавиго.Кто эти французы, что предуведомили меня о своем визите? Французы! Обычно я радовался встрече с людьми этой национальности. Отчего же теперь я не рад им? Удивительно, человек, одолевший столько преград, вдруг не в состоянии разорвать тонкую нить, связавшую его. Прочь, прочь! Разве я более виноват перед Мари, нежели перед самим собой, разве я обязан быть несчастным лишь потому, что какая-то девушка любит меня?

Слуга.Иностранцы уже здесь, сударь.

Клавиго.Проси. Ты сказал их слуге, что я ожидаю его господ к завтраку?

Слуга.Как изволили приказать.

Клавиго.Я сейчас вернусь. (Уходит.)

Бомарше, Сен-Жорж.

Слуга пододвигает им стулья и уходит.

Бомарше.Мне сейчас так легко, так радостно, друг мой, что я здесь, наконец, что он в моей власти; теперь ему от меня не уйти! Не теряйте спокойствия или хотя бы не выказывайте своего волнения! Ах, сестра, сестра! Кто бы мог подумать, что ты, невинная, так несчастна? Но все выйдет на свет божий, и ты будешь жестоко отомщена. Господи, сохрани тот мир в душе моей, который ты ниспослал мне в эти мгновения, дабы я, несмотря на все свои страдания, мог действовать мудро и хладнокровно.

Сен-Жорж.Этой мудрости, друг мой, всего того, к чему вы пришли по зрелом размышлении, я только и жду от вас. Обещайте же мне еще раз не забывать, где вы находитесь. В чужом королевстве все ваши покровители, все ваши деньги не смогут уберечь вас от тайных интриг нечестивых врагов.

Бомарше.Не тревожьтесь. Сыграйте как должно свою роль, пусть он не знает, с кем из нас двоих ему предстоит иметь дело. Я хочу помучить его. У меня сейчас самое подходящее расположение духа, чтобы поджаривать этого малого на медленном огне.

Возвращается Клавиго.

Клавиго.Господа, я счастлив видеть у себя представителей столь высоко ценимой мною нации.

Бомарше.Я желал бы, сударь, чтоб и мы были достойны чести, которую вам угодно оказывать нашим соотечественникам.

Сен-Жорж.Удовольствие познакомиться с вами заставило нас отбросить опасения, что мы будем вам в тягость.

Клавиго.Люди, один вид которых уже сам по себе достаточная рекомендация, не должны столь далеко заходить в своей скромности.

Бомарше.Вам, разумеется, не в новинку визиты незнакомцев, ибо ваши превосходные произведения снискали вам известность в чужих краях, так же как в вашем отечестве – почетные должности, коп доверены вам его величеством.

Клавиго.Король благосклонно относится к скромным моим заслугам, а публика проявляет немалое снисхождение к ничтожным пробам моего пера. Мне хотелось в какой-то мере споспешествовать улучшению вкуса в моей стране и более широкому распространению наук. Ибо только науки связывают нас с другими нациями, только они сближают людей чуждых по духу, более того – помогают сохранить приятнейшее единство между теми, кого, увы, частенько разъединяют политические преграды.

Бомарше.Я восхищаюсь, слыша эти слова от человека, равно влиятельного в вопросах государственных и научных. И должен заметить, что вы опередили меня, заговорив именно о том, ради чего я позволил себе посетить вас. Ряд достойных и ученых мужей поручил мне повсюду, где я буду проезжать и поелику это будет возможно, наладить переписку между ними и крупнейшими умами вашего королевства. А кто же из испанцев владеет пером лучше издателя журнала, получившего известность под названием «Мыслитель», то есть человека, с коим я имею честь беседовать…

Клавиго отвешивает благодарный поклон.

…Этот человек является красой и гордостью ученого мира, ибо со своими талантами он сочетает удивительную житейскую мудрость; он наверняка достигнет тех блистательных высот, кои сулят ему его знания и достоинства. Мне думается, связав моих друзей с таким человеком, я не смог бы сослужить им лучшей службы.

Клавиго.Господа, ни одно предложение на свете не могло бы быть желаннее для меня, в нем я усматриваю воплощение лучших чаяний, коими я, как мне иной раз казалось – напрасно, тешил свое сердце. Не потому, чтобы я верил, будто своими письмами могу удовлетворить желания ваших ученых друзей, – я все же не столь самонадеян. Но коль скоро я имею счастье быть связанным с лучшими умами Испании, коль скоро мне ведомо все, что свершается в нашем обширном королевстве на благо искусства и науки часто даже отдельными людьми, втайне, то я доселе числил себя всего лишь разносчиком, чья скромная задача состоит в том, чтобы делать общеизвестными открытия других. Но теперь, благодаря вашему посредничеству, я стану купцом, которому посчастливилось, пустив в оборот отечественные товары, увеличить славу отечества и к тому же обогатить его сокровищами другого народа. Так дозвольте же мне, милостивый государь, не считать чужестранцем человека, который от чистого сердца принес мне приятнейшую весть; дозвольте спросить, какое дело, какое стремление заставило вас пуститься в столь дальний путь? Нет, не пустое любопытство подсказало мне сей нескромный вопрос, поверьте, мною движут самые чистые побуждения – я хотел бы в ваших интересах использовать все свои силы, все влияние, которое могу иметь: ибо, я должен сказать это наперед, вы прибыли в страну, где чужеземцу чинится множество препятствий, особенно при дворе.

Бомарше.С превеликой благодарностью принимаю ваше любезное предложение. У меня нет секретов от вас, сударь, и мой друг тоже вправе присутствовать во время моего рассказа, ибо он достаточно осведомлен обо всем, что я имею вам сказать.

Клавиго внимательно смотрит на Сен-Жоржа.

У одного французского купца, человека многосемейного, но малосостоятельного, имелось множество торговых корреспондентов в Испании. Один из них, очень богатый человек, пятнадцать лет назад приехал в Париж и предложил ему: «Отдайте мне двух ваших дочерей, я возьму их с собой в Мадрид и обеспечу. Я одинок, стар, родственников у меня нет, ваши дочери скрасят остаток моих дней, а после моей смерти унаследуют одно из крупнейших торговых дел Испании». Отец доверил ему старшую дочь и одну из младших и взялся поставлять его торговому дому все, какие понадобятся, французские товары. Все шло как нельзя лучше, покуда старый испанец не скончался, так ничего и не завещав француженкам. Оказавшись в весьма затруднительном положении, они решили сами открыть новое торговое дело.

Старшая между тем вышла замуж и, хотя средства сестер были более чем скромными, им удалось, благодаря хорошему поведению и приятной живости ума, сохранить множество друзей, которые прилагали все старания, чтобы расширить их дело и кредит.

Клавиго слушает все с большим вниманием.

Примерно в это же время к ним в дом был введен молодой человек, уроженец Канарских островов.

Веселость сходит с лица Клавиго, серьезное выражение мало-помалу сменяется замешательством, которое становится все заметнее.

Несмотря на незначительность его положения и состояния, он был принят весьма радушно. Дамы, заметив, что он горит желанием изучать французский язык, всеми средствами облегчали его старания в наикратчайший срок узнать как можно больше.

Стремясь завоевать себе имя, он напал на мысль доставить жителям Мадрида удовольствие, доселе в Испании не ведомое, – выпустить в свет еженедельный журнал во вкусе английского «Зрителя». Новые приятельницы не преминули всемерно поддержать его, никто не сомневался, что сие начинание будет пользоваться большим успехом; короче говоря, воодушевленный надеждой вскоре занять видное положение, он предложил младшей сестре руку и сердце.

Ему ответили, что он может надеяться. «Попытайте счастья, – сказала ему старшая сестра, – и ежели какая-либо должность, благоволение двора или что-нибудь еще дадут вам право помышлять о моей сестре и ежели она предпочтет вас другим искателям ее руки, то я обещаю вам свое согласие».

Смущенный Клавиго ерзает в кресле.

Младшая сестра отказывает самым достойным женихам, ее склонность к этому человеку растет день ото дня, помогая ей переносить все тревоги ожидания. Его счастье волнует ее не меньше, чем ее собственное, она побуждает его поспешить с выпуском в свет первого номера еженедельника, который появляется под весьма многообещающим названием.

Клавиго в крайнем смятении.

(Невозмутимо.)Еженедельник имеет ошеломляющий успех. Сам король, восхищенный им, оказывает издателю явные знаки расположения. Ему обещают видную должность, как только откроется подходящая вакансия. С этой минуты, начав открыто ухаживать за своею возлюбленной, он тем самым избавляется от всех соперников. Свадьба откладывается лишь до его вступления в обещанную должность. Наконец, после шести лет ожидания, дружбы, поддержки и любви со стороны девушки, после шести лет преданности, благодарности, ухаживаний, торжественных клятв со стороны молодого человека, должность получена и… он исчезает.

Клавиго старается подавить невольный тяжкий вздох, он вне себя.

История эта была слишком широко известна, чтобы люди могли равнодушно отнестись к ее развязке. Уже нанят дом для обоих семейств. Весь город только об этом и говорит. Друзья дома крайне возмущены и жаждут мести. Они взывают к могущественным покровителям, но этот негодяй, уже освоивший все придворные козни, умудрился сделать бесплодными попытки друзей и в своей наглости дошел до того, что осмелился угрожать несчастной девушке и ее сестре, осмелился сказать в лицо их друзьям, явившимся к нему: пусть де француженки поостерегутся, пусть не вздумают вредить ему, а ежели они что-либо против него предпримут, то он в мгновение ока разделается с ними здесь, в чужой для них стране, где им неоткуда ждать помощи и защиты.

У бедной девушки, когда ей передали его слова, начались конвульсии, угрожавшие ее жизни. Движимая глубоким горем, старшая сестра пишет во Францию, откровенно рассказывая о том, какому надругательству они подверглись. Эта весть до глубины души потрясла их брата, он подает прошение об отставке и спешит из Парижа в Мадрид, дабы словом и делом помочь в этой запутанной истории, и этот брат – я! Я бросил все – отечество, семью, долг, положение в обществе, радости жизни, чтобы отомстить в Испании за мою невинную, несчастную сестру.

Я пришел сюда в сознании своей правоты, исполненный решимости обличить изменника и кровью вывести на его лице всю суть его низкой души, и этот изменник – ты!

Клавиго.Послушайте, сударь, я… у меня… я не сомневаюсь…

Бомарше.Не перебивайте меня. Вам нечего мне сказать, а выслушать придется многое. Теперь, для начала, будьте любезны перед лицом этого господина, вместе со мною примчавшегося из Парижа, дать объяснения: какой неверностью, легкомыслием, слабостью, озорной выходкой заслужила моя сестра столь откровенное надругательство?

Клавиго.Сударь, ваша сестра, донна Мария, прелестная девушка, исполненная ума и добродетели.

Бомарше.С того дня, как вы познакомились с нею, дала ли она вам хоть малейшее основание жаловаться на нее или ее не уважать?

Клавиго.Нет, никогда!

Бомарше (поднимаясь). Так почему же, изверг, ты был так жестокосерд, что до смерти замучил бедняжку? Лишь потому, что ее сердце выбрало тебя из десятка других, которые все были и честнее и богаче тебя?

Клавиго.О милостивый государь! Ежели бы вы знали, как я был затравлен, какие обстоятельства, сколько всяких советчиков меня…

Бомарше.Довольно! (К Сен-Жоржу.)Вы слышали оправдание, вынесенное моей сестре, так идите же и рассказывайте об этом повсюду. Для того, что я еще имею сказать этому господину, свидетели не нужны.

Клавиго встает. Сен-Жорж направляется к двери.

Нет, останьтесь, останьтесь!

Оба опять садятся.

Раз уж мы так далеко зашли, я хочу сделать вам одно предложение, которое, я надеюсь, вы примете.

Ваш брак с Мари не в моих и не в ваших интересах; вы отлично понимаете, что я приехал не для того, чтобы изображать здесь брата из комедии, желающего ускорить развязку романа и выдать сестру замуж. Вы, не дрогнув, оскорбили честную девушку, ибо полагали, что в чужой стране некому будет помочь ей, некому отомстить за нее. Это поступок негодяя, ничтожного человека. Итак, прежде всего вы сами, по доброй воле, в присутствии ваших слуг во всеуслышание заявите, что вы гнусный человек, обманувший мою сестру, предавший и унизивший ее без малейших на то оснований. С этим я поеду в Аранхуэс, где квартирует наш посланник, я покажу ему ваше объяснение, велю его отпечатать, и послезавтра двор и весь город узнает о нем. Здесь у меня есть могущественные друзья, есть время и деньги – все это я обращу на то, чтобы подвергнуть вас самым жестоким гонениям, покуда не уляжется гнев моей сестры, покуда она не сочтет себя удовлетворенной и не остановит меня.

Клавиго.Я этого объяснения давать не стану.

Бомарше.Так я и думал, вероятно, потому, что и сам на вашем месте поступил бы не иначе. Но теперь все будет по-другому – я останусь здесь, я ни на минуту не покину вас, буду неотступно следовать за вами, покуда вы, пресытившись моим обществом, не попытаетесь избавиться от меня где-нибудь за Буэнретиро. Коль скоро счастье будет на моей стороне, я, не повидавшись с посланником, возьму на руки мою умирающую сестру, посажу ее в карету и вместе с нею вернусь во Францию. Если же судьба улыбнется вам, то я свой долг выполнил, и вы сможете вдоволь посмеяться над нами. Между прочим, пора завтракать!

Бомарше звонит. Слугаприносит шоколад. Бомарше с чашкой в руках прогуливается по расположенной рядом галерее, рассматривая картины.

Клавиго.Задыхаюсь, задыхаюсь! Ты поражен, ты застигнут врасплох, как мальчишка! Что случилось с тобою, Клавиго? Как намерен ты покончить с этой историей? Как можешь ты с нею покончить? Твоя собственная глупость, твое вероломство ввергли тебя в это ужасающее положение! (Хватается за шпагу, лежащую на столе.)Вот! Легко и просто! (Кладет шпагу на стол.)Ужели нет иного пути, иного средства, кроме смерти… или убийства, отвратительного убийства! Лишить бедную девушку брата, ее последнего утешения, единственной опоры! Пролить кровь благородного, храброго человека! Взвалить на себя непосильное бремя – быть дважды проклятым этой злосчастной семьею! Ежели бы ты мог все предвидеть, когда это прелестное создание в первые же часы знакомства очаровало тебя? И даже оставив ее, ты не полагал, что твоя подлость возымеет столь тяжкие последствия. Какое наслаждение сулили тебе ее объятия! И дружба такого брата! Мари! Мари! О, ежели бы ты могла простить, ежели бы я смел у ног твоих слезами смыть с себя вину! А почему бы и нет? Сердце мое переполнено, в душе загорается надежда! Сударь!

Бомарше.Что вы решили?

Клавиго.Выслушайте меня! Мой поступок с вашей сестрой не простителен. Меня совратило тщеславие. Я боялся этой женитьбой погубить свои планы, свои виды на будущую славную жизнь. Если бы я знал, что у нее есть такой брат, я не счел бы ее безвестной чужестранкой, мог бы надеяться на немалую пользу от этого брака. Сударь! Вы внушили мне величайшее почтение, заставили понять, как дурно я поступил, влили в меня силу, и теперь я жажду все исправить. Я паду к ее ногам! Помогите, помогите мне, поелику это возможно, искупить мою вину и покончить с этой бедою! Возвратите мне вашу сестру, возвратите меня ей! Как счастлив был бы я получить от вас, сударь, руку вашей сестры и прощение всех моих ошибок!

Бомарше.Слишком поздно! Моя сестра более не любит вас, и мне вы омерзительны. Напишите то, что я сказал, ничего другого я от вас не требую, и уж поверьте, месть моя достаточно продумана!

Клавиго.Ваше упрямство несправедливо и неразумно. Я согласен, что уже не в моей власти исправить столь запутанное положение. Но смогу ли я что-то исправить, зависит от сердца вашей достойной сестры, от того, захочет ли она вновь свидеться с презренным человеком, который даже не вправе смотреть на свет божий. Ваш долг единственно в том, сударь, чтобы выяснить это и повести себя так, как должно вести себя, не руководствуясь юношеским безрассудным пылом. Ежели донна Мария непреклонна… О, я знаю это сердце! Я словно воочию вижу ее доброту, ее ангельскую душу! Если же она будет неумолима, тогда все в ваших руках!

Бомарше.Я настаиваю на письменном объяснении.

Клавиго (направляясь к столу).А если я возьмусь за шпагу?

Бомарше (прохаживаясь по комнате).Отлично, сударь! Великолепно!

Клавиго (останавливая его).Еще одно слово. Ваше дело правое, так дозвольте же мне призвать вас к благоразумию. Одумайтесь, что вы делаете! В любом случае нам не избегнуть гибели. Если шпага моя обагрится вашей кровью, если я в довершение всех бед еще убью брата Мари, то не смогу жить от боли и отчаяния, а если повезет вам… убийце Клавиго не перейти через Пиренеи.

Бомарше.Объяснение, сударь, письменное объяснение!

Клавиго.Будь по-вашему. Я хочу сделать все, дабы убедить вас в подлинности чувств, которые вы мне внушили. Я напишу объяснение, я хочу написать его под вашу диктовку. Только обещайте не пускать в ход эту бумагу, пока мне не представится случай убедить донну Марию в своем искреннем сердечном раскаянии, пока я не поговорю со старшей сестрою, пока та не замолвит за меня словечко перед моею возлюбленной! Не раньше, сударь!

Бомарше.Я еду в Аранхуэс.

Клавиго.Что ж, но пусть до вашего возвращения бумага останется у вас в портфеле. Если я до той поры не буду прощен, вы вольны мстить мне как угодно. Мое предложение справедливо, порядочно и разумно, но ежели вы его не принимаете, дело пойдет уже не на жизнь, а на смерть. И жертвами этой опрометчивости так или иначе падете вы сами и ваша несчастная сестра.

Бомарше.Как это на вас похоже – пожалеть ту, кого вы сами сделали несчастной!

Клавиго (садясь).Согласны вы принять мое предложение?

Бомарше.Хорошо, я согласен. Но запомните: я вернусь из Аранхуэса, спрошу, выслушаю ответ. И ежели вы не будете прощены, – о, как я на это надеюсь, как алчу этого! – я немедленно отошлю записку в книгопечатню.

Клавиго (берет бумагу).Что я должен писать?

Бомарше.Сударь, я настаиваю на присутствии ваших слуг.

Клавиго.Зачем это?

Бомарше.Прикажите им просто находиться в этой галерее. Чтобы потом не было разговоров, будто я принуждал вас.

Клавиго.Какая предусмотрительность!

Бомарше.Я – в Испании и вынужден иметь дело с вами.

Клавиго.Пусть будет так! (Звонит.)

Входит слуга.

Созовите всех слуг и побудьте в галерее.

Слуга уходит и возвращается с другими, все стоят в галерее.

Предоставьте мне самому написать это объяснение.

Бомарше.Нет, сударь. Пишите! Пишите, прошу вас, то, что я вам скажу.

Клавиго пишет.

«Я, нижеподписавшийся, Иосиф Клавиго, архивариус короля…»

Клавиго.«…короля…»

Бомарше.«Признаю, что был весьма радушно принят в доме мадам Жильбер…»

Клавиго.«…мадам Жильбер…»

Бомарше.«И, стократ давая обещания жениться на ее сестре, обманул мадемуазель де Бомарше». Готово?

Клавиго.Сударь!

Бомарше.Вы можете назвать это иначе?

Клавиго.Я думал…

Бомарше.«Обманул мадемуазель де Бомарше». То, что вы могли сделать, вам нетрудно и написать… «Я оставил ее, хотя ни единым проступком, никакою слабостью не дала она мне повода, которым можно было бы извинить мое клятвопреступление».

Клавиго.Дальше!

Бомарше.«Напротив, поведение упомянутой девицы всегда отличалось безупречностью, чистотою и заслуживало всемерного уважения».

Клавиго.«…всемерного уважения…»

Бомарше.«Сознаюсь, что своими поступками, легкомыслием своих речей и вследствие сего возникшими толками я унизил достоинство добродетельной девушки, и посему я прошу ее о прощении, хотя и понимаю, что не заслуживаю оного».

Клавиго перестает писать.

Пишите! Пишите! «Сие признание сделано мною по доброй воле, без всякого принуждения. Считаю необходимым присовокупить: коль скоро эта сатисфакция не покажется достаточной оскорбленному семейству, то я готов удовлетворить их любым образом, каким они потребуют. Мадрид».

Клавиго (поднимается, знаком велит слугам удалиться и протягивает Бомарше написанное).Я имею дело с оскорбленным, но благородным человеком. Сдержите свое слово и не спешите с местью. Лишь с этим упованием, с этой единственной надеждой я подписал бумагу себе в поношение, чего иначе ни за что бы не сделал. Но прежде чем я осмелюсь предстать пред донной Марией, я хочу кого-нибудь просить замолвить за меня слово, и выбор мой пал на вас!

Бомарше.И не подумаю!

Клавиго.Хотя бы расскажите ей, что видели меня в искреннем горьком раскаянии. Это все, все, о чем я прошу вас, не откажите мне. Я должен был бы выбрать другого, не столь сильного духом заступника, но ваш долг честно рассказать ей все. Так расскажите ей, каким вы нашли меня.

Бомарше.Хорошо, это я могу, более того, хочу сделать. Итак, до свидания.

Клавиго.Прощайте. (Хочет пожать руку Бомарше, но тот ее отдергивает.)

Клавиго один.

Как неожиданно все переменилось! Я едва держусь на ногах, я как во сне! Не надо мне было давать ему эту бумагу. Но все произошло так внезапно, с такой молниеносной быстротой!

Входит Карлос.

Карлос.В чем дело? Весь дом взбудоражен. Что за гость был у тебя?

Клавиго.Брат Мари.

Карлос.Так я и думал. Мне только что повстречался этот старый пес, бывший слуга Жильбера, и он сболтнул, будто ему еще со вчерашнего дня известно, что у Жильбера ожидают приезда этого братца. Это был он?

Клавиго.Замечательный юноша!

Карлос.С ним мы живо разделаемся! По дороге сюда я уже все обдумал. Чем же дело обернулось? Вызовом? Объяснением? Этот малый очень горячился?

Клавиго.Он потребовал от меня письменного признания, что его сестра ничем не подала мне повода к измене.

Карлос.И ты написал?

Клавиго.Даже почел за благо.

Карлос.Хорошо, очень хорошо! Этим все и ограничилось?

Клавиго.Он требовал или поединка, или письма.

Карлос.Последнее было разумнее. Кому охота ставить жизнь на карту из-за какого-то романтического дуралея. Он что, с ножом к горлу требовал этой бумаги?

Клавиго.Он диктовал мне ее, и я должен был еще созвать в галерею всех слуг.

Карлос.Понятно! Ну, погоди у меня, любезный братец, ты еще сломишь себе шею! Назови меня книжным червем, ежели я в два дня не упеку этого юнца в тюрьму и не отправлю с первым же транспортом в Индию.

Клавиго.Нет, Карлос, все обстоит совсем иначе, чем ты думаешь.

Карлос.Как же?

Клавиго.Я надеюсь через его посредничество своими настойчивыми просьбами добиться прощения несчастной девушки.

Карлос.Клавиго!

Клавиго.Надеюсь загладить прошлое, восстановить все, что сам разрушил, и вновь стать честным человеком в глазах света и своих собственных.

Карлос.Черт возьми, что за ребячество! Впрочем, я всегда знал, что ты человек не от мира сего. Позволить так себя одурачить! Неужто ты не видишь, этот план явно рассчитан на то, чтобы завлечь тебя в ловушку?

Клавиго.Нет, Карлос, он не хочет этого брака. Они все против. Мари обо мне и слышать не желает.

Карлос.Ну, знаешь!.. Нет, милый друг, не сочти за обиду, но я такое разве что в комедиях видел – так дурачат деревенских простаков.

Клавиго.Ты оскорбляешь меня. Прошу тебя, отложи свои шутки до моей свадьбы. Я решил жениться на Мари. По доброй воле, по велению сердца. Все мои надежды, все мое счастье связаны с мыслью добиться ее прощения. А значит – гордость побоку! Вновь, как и прежде, небесное блаженство для меня – объятия моей любимой. Слава, коей я добьюсь, высокое положение, коего я достигну, только удвоят мое чувство, ибо моя возлюбленная разделит их со мною, та, которая дважды сделала меня человеком. Прощай! Я должен пойти туда. Мне необходимо поговорить хотя бы с мадам Жильбер.

Карлос.Погоди, пообедай сперва!

Клавиго.Ни минуты промедленья!

Карлос (некоторое время молча глядит ему вслед).Вот и опять человек совершает глупость. (Уходит.)