Текст книги "Проходимец по контракту"

Автор книги: Илья Бердников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

Глава 6

– Хороший обмен.

Вождь Расщепленный Дуб

– Это чего же тут такого произошло? – озадаченно пробормотал Санек, когда мы, оскальзываясь на осыпающемся мусоре, держа оружие наготове, подобрались к тому самому месту, где была замечена странная техника.

– Головами не вертите, блин! – недовольно прорычал через радиосвязь Данилыч. – У меня на мониторах одно мелькание!

Каждый тактический шлем в нашей экипировке был снабжен миниатюрными видеокамерами и прочей техникой, позволявшей передавать звук и изображение друг другу. Данилыч, сидя в кабине «Скании», мог следить за нашими действиями, словно бы глядя через все наши с Саньком и Нэко глаза одновременно. Нэко даже хотел было использовать какую-то следящую летающую технику из шебекского арсенала, чтобы сначала осмотреть с высоты полета мини-робота местность, а потом идти туда самим, но передумал, аргументируя тем, что это может повлечь за собой какие-нибудь неприятные последствия. Мол, робот мог привлечь внимание. Только чье – не сказал.

Я хотел было заметить, что мы втроем тоже можем привлечь чье-нибудь внимание, и даже с большим успехом, чем небольшой летающий объект, но решил промолчать, так как командовал теперь Нэко, который не выпускал из рук разложенной рамки виртуального планшета, сверяясь с картой и пометками покойного Проводника. Видимо, насчет летающих роботов-разведчиков там тоже существовало какое-то предупреждение, которым было бы глупо пренебречь.

Сейчас мы втроем стояли на гребне невысокого мусорного завала, замерев, чтобы дать Данилычу получше рассмотреть улицу, и только глазами бегая по образцам неизвестной техники.

А посмотреть было на что: улица была действительно запружена всяческими танками, бронетранспортерами, какими-то боевыми то ли роботами, то ли – роботизированными скафандрами, управляемыми изнутри находившимся в них человеком. Торчали стволы, направляющие ракет, излучатели. Кое-где, несмотря на то что это военная техника, которая должна быть нейтрально окрашенной, блестели зеркальные, словно хромированные, детали различных узлов…

И все это было нерабочим, мертвым, хоть и не разбитым, не испорченным обычным для стандартных военных действий образом.

Маня, увязавшаяся за мной, уже шастала между неподвижной техникой, принюхивалась деловито, но не проявляла никакой тревоги, только легкую заинтересованность. Я знал, что на ее нюх и другие чувства можно было положиться, и поэтому нам смело можно было тоже подойти поближе.

– Что же это такое? – ошарашенно бормотал Санек, осматривая танк, нижняя часть которого растаяла, словно подогретый воск, растеклась лужей брони, не теряя своей консистенции и цвета.

Верхняя же часть, с двумя поперечно корпусу идущими башнями, вроде бы совсем не пострадала, только двойные толстые стволы обвисли вниз, словно были сделаны из мягкого воска и попали в очень жаркую атмосферу на какое-то время.

Рядом с двухбашенным танком стоял, вцепившись в стену, высокий – метра четыре – массивный человекообразный механизм, напоминающий шебекских полицейских экзоскелетов, но не такого мультяшного, не похожего на гламурного робота из анимешного сериала. Одна половина этого огромного боевого механизма, завораживающего своими хищно-агрессивными формами, была абсолютно целой, а вторая «потекла», точно так же, как и танк, как и многая другая боевая техника. Было видно, что левая, оставшаяся целой, часть еще какое-то время волокла по улице расплавившуюся, но не потерявшую цвет правую часть, волокла, размазывая правый бок по обшарпанной стене, оставляя уродливые потеки и наплывы, пока не остановилась, так и припаявшись к зданию растекшимся боком, не в силах левой рукой оторваться от него. Санек начал карабкаться на коленный сустав массивного механического монстра, уцепился за уцелевшую руку-манипулятор, заглянул в наполовину расплавленную «грудь». И чуть было не свалился вниз.

– Ох-хренеть! – Его возглас был пропитан самым настоящим ужасом. – Это же какие муки нужно было испытать?!

Я переключился на его камеру, языком тронув нужную сенсорную поверхность, в то время когда глаза были сосредоточены на малюсенькой картинке, передаваемой шлемом Санька. Картинка тут же увеличилась на ползабрала моего шлема, и я увидел какое-то подобие кабины и человеческие останки в ней. Пилот робоскафандра так и не смог покинуть кабину: правая сторона его тела была так же расплавлена и потекла, как и механический монстр, в котором он сидел. Кости плеча и руки, как и ткань комбинезона, смешались с металлом и пластиком, потянулись странной однородной массой, в которой, впрочем, можно было увидеть и вычленить визуально все цвета входивших в нее ингредиентов.

– Жуткая картина, – сказал после паузы Санек и спрыгнул вниз с коленного сустава монстра. – Там даже череп немного потек с правой стороны. Бррр… Мне теперь это сниться будет!

– Это шебекское оружие? – обратился я к Нэко, что тоже молча наблюдал картинку, передаваемую Саньком.

– Нет.

Нэко, похоже, тоже был потрясен увиденным. Он медленно пошел вдоль улицы, осторожно ступая по лужам расплавленного когда-то металла, осматривая осевшие танки, растекшихся человекообразных роботов, оплывшие сосульками транспортеры…

– Я такого оружия не знаю, – признался он, пытаясь заглянуть в кузов какого-то транспорта на гусеничном ходу, выглядевшего вполне целым. – Тут высокой температурой и не пахнет, просто структура материалов потекла, словно ослабели межмолекулярные или межатомные связи… И никакого высвобождения энергии при этом!!!

Он спустился с гусеницы транспорта, постоял, словно приходя в себя.

– Туда лучше не заглядывайте, – сказал он нам через несколько секунд. – Там ехало человек двадцать. Все «потекли» и смешались в одну массу с торчащими конечностями и деформировавшимися черепами. Жуткое зрелище, на психику здорово давит. Я даже не представляю, кто такое оружие мог использовать и на каких технологических или физических принципах оно основано и работает…

– Я знаю, – вдруг отозвался Данилыч, до этого момента молчавший. – Это работа Инспектора. И, кажется, на этот раз он пытался не допустить выхода из города всей этой военной оравы. А тебе, Нэко, должна быть эта картина знакома, ведь на Шебеке происходило примерно то же, когда власти пытались начать военную экспансию в другие миры и Инспектор явился закрывать Переходы. Правда, это давненько происходило…

– Я не обладаю такой информацией, – сухо сказал Нэко. – Если что-то знаешь, то просвети нас, пожалуйста.

– Да я тоже не много знаю, – ответил Данилыч. – Меня Чаушев предупредил, что мы можем на подобные вещи натолкнуться, но и он мало чего об этом знает. Вы давайте, ребята, обследуйте дальше, ищите путь, а я попытаюсь к этому перекрестку задним ходом подойти: вдруг развернуться получится, чтобы обратно нормально выехать?

Через пару минут с той стороны, откуда мы пришли, раздался шум и треск дробящегося под колесами мусора. Не по себе становилось при осознании того, что с таким резким шумом мы двигались через напряженную тишину города. Я хотел было сказать через радиосвязь Данилычу, чтобы он меньше шумел (интересно, как бы он это умудрился сделать?), и наверняка получил бы в ответ несколько многоэтажных выражений, но заметил еще более необычные силуэты в скопище машин и полностью переключил на них внимание.

Среди металла боевой техники разительно выдавались матовые поверхности странных существ, когда-то живых, но сейчас, по всей видимости, мертвых. Две пары уродливых то ли крабов, то ли других покрытых суставчатой броней рако– или паукообразных. Шипастые удлиненные тела размером со средний легковой автомобиль, скрюченные в агонии многометровые суставчатые конечности… Переливающиеся, несмотря на матовость поверхности, зелено-желто-голубоватыми красками хитиновые пластины панцирей…

– Во уроды, – потрясенно прошептал Санек, не решаясь приблизиться к кажущимся целыми чудовищам. – Это уже не механизмы! А?

Нэко неторопливо обошел одного «ракопаука», склонился к представлявшей собой мешанину жвал, челюстей и фиолетовых фасеточных глаз голове.

– Это как раз то биологическое оружие, о котором я вам говорил. Такие твари много беды в бою могут противнику наделать, если учитывать скорость их передвижения.

– Такое впечатление, – сказал я, заметив, что мой голос звучит как-то глуховато, – что они до сих пор живые.

– Обман зрения, – спокойно ответил Нэко. – Просто их панцирь переливается на свету, вот и кажется. Маня твоя ведь спокойная…

– Но и близко к ним не подходит, – заметил Санек. – Кто знает, может, у них внутри какие-то яйца или споры до сих пор живые и только и ждут, чтобы кто-то подошел ближе… А потом как прыгнут в лицо, и готово: ты носитель созревающей в тебе твари!

– Ты ужастиков фантастических пересмотрел, видно, – буркнул я, но внутри себя согласился с Саньком: близко подходить к тварям не хотелось, даже если бы они были трижды дохлые.

Мы прошли еще пару сотен метров среди деформированной техники и уперлись в очередной завал. Но на этот раз его можно было обойти через здоровенный пролом в стене ближайшего к завалу небоскреба, что мы и сделали, включив все имеющиеся сканеры шлемов и осторожно заглядывая за каждый угол, готовые открыть огонь при малейших признаках опасности. Я нарадоваться не мог тому, что со мной рядом была Маня, предупредившая бы меня при появлении какой-либо угрозы. Впрочем, гивера тоже явно чувствовала себя не в своей тарелке и последние несколько минут больше держалась рядом, иногда ловя мой взгляд.

«Зачем мы туда идем? Для чего мы здесь?» – словно спрашивали меня ее большие выразительные глаза, и я, не удержавшись, погладил Манин загривок, словно обещая, что скоро мы покинем это негостеприимное место.

Страшного, к слову, в этом месте действительно ничего не было: голые стены, остатки рухнувших лестничных пролетов, какие-то пучки кабелей, свисающие кое-где из пробоин в стенах и потолке. И никаких вещей, которые могли бы указывать, что здесь жили люди. Создавалось такое впечатление, что какие-то уборщики подчистую выбрали из мусорных куч нижнего этажа все признаки человека. Впрочем, нет, не все: Маня сосредоточенно нюхала какую-то пластиковую обертку ядовито-красного цвета, с изображением нездорово желтокожего ребенка.

– Здесь, по-видимому, продуктовый магазин на первом этаже был, вот все продукты выжившие и прибрали к рукам, – заметил Санек.

– А потом куда эти выжившие делись? – спросил я, подозрительно вглядываясь в темный дверной проем в противоположной нам стене.

– Да я откуда знаю? – отозвался Санек, тоже косясь на темный проем и держа дробовик наготове. – Ничего я за теми дверями не вижу, а вроде сканеры шлема должны бы работать нормально… Может, проверим? Или Маню свою пусти?

– Та-ак, – произнес вдруг с облегчением ушедший вперед нас Нэко. – Вот и выход, и похоже, что здесь повсюду вполне может пройти хатан… А? Как считаешь, Алексей? Давайте догоняйте, здесь открыта дорога.

Мы с Саньком пошли вслед за Нэко, покидая зальчик с подозрительной дверью, и оказались перед широким проломом, за которым виднелась действительно свободная от завалов улица. Странно было смотреть на этот непонятно каким образом сохранившийся целым кусочек города. Даже машины на улицах были не военными, а гражданскими и, по-видимому, практически сохранившимися. Сама улица была как-то светлее, спокойнее, и я почувствовал, что у меня постепенно расправляются плечи, последнее время ссутуленные гнетом боли и страха, что излучал город.

– Ох, по этим бы тачкам я полазил! – восхищенно заметил Санек. – Вдруг что полезное бы отрыл? Ну наподобие Лехиного ножичка…

– Не советую, – спокойно ответил Нэко, просматривая виртуальную карту на планшете. – По крайней мере до того, как мы доставим груз. Дальше – что хочешь делай, лазь, где душа пожелает, но помни, что мины-ловушки никто не отменял, да и уж как-то сильно меня эта уцелевшая улочка на мысли о бактериологическом или химическом оружии наводит. А вдруг где-то еще остатки какой-то гадости сохранились и ждут твоего любопытного носа?

– Так я же в защите! – возмутился Санек, но было видно, что прежний азарт его куда-то пропал.

– А я скажу проще, – ввязался в разговор Данилыч. – Рухнет на тебя кусок стены где-нибудь да оставит мокрое место, несмотря на шлем и бронежилет! Да, ребятки, я тут умудрился развернуться, так что назад мы нормально поедем – лобовым стеклом вперед.

– Данилыч, ты виртуоз! – восхитился я.

– Столько лет баранку повертишь, и ты виртуозом станешь! – не без самодовольства заметил Данилыч. – Ну что, разведали вы там?

– Я сейчас к вам вернусь, – сказал Нэко. – Пусть Ками хатан для меня выведет и ждет с ним рядом с машиной.

– А мы? – обиженно осведомился Санек.

– Здесь ждите. Я приведу хатан и груз, и вместе дальше пойдем – чего туда-сюда всем мотаться?

Санек покрутил головой. Хоть его глаза мне были и не видны за затемненным забралом шлема, но я догадывался, что их взгляд устремился к машинам, стоящим вдоль улицы.

– Разумно, – согласился Санек и тут же разлегся на крупном обломке стены сразу за проломом. – Только, слышишь, там, в зальчике по дороге, какая-то дверь, за ней темно как-то, ни инфракрасный, ни другие сканеры ничего не видят… Мы с Лехой хотели проверить, да не успели. Если что, ты осторожней там…

– Так там же просто стены копотью покрыты, – ответил Нэко, и в голосе его можно было заметить улыбку. – Вот и получается поглощение практически всех излучений.

– Понятно, – разочарованно пробормотал Санек. – Такая себе «черная дыра» в миниатюре.

Нэко исчез за углом, и я присел рядом со штурманом. Маня, порыскав вокруг, присоединилась к нам, устроилась рядом, умильно поглядывая на меня, давая понять, что не прочь бы перекусить.

– В этих развалинах действительно ничего живого нет, – сказал я Саньку, ставя автомат между ног. – Раз уж Манька просит есть, не пытаясь охотиться.

– А я бы все же поохотился, – поделился со мной мыслями Санек. – Кто знает, что могло сохраниться в машинах? Тут же и дорогие тачки есть, стопудово! Правда, Нэко что-то о заразе и минах говорил…

– А ты проверь, – посоветовал я, взглянув на небольшой дисплейчик анализатора, что сейчас светился зеленым, что говорило об отсутствии каких-либо отравляющих веществ в воздухе, равно как и об отсутствии радиации.

– Добрый ты, – протянул Санек. – А неужели самому не хочется полазить в округе?

Я открыл забрало шлема, осторожно потянул носом воздух: ничего, вроде дышать можно. Только чувствовался настойчивый кисловатый запах то ли гари, то ли еще чего…

– Да ты шлем совсем сними – легче будет, – посоветовал Санек, но я остановил его, когда он начал стаскивать с себя шлем, шлепнув рукой по макушке.

– Сиди в нем, голова не отпадет. Кто знает, может, порывом ветра принесет какую гадость, так ты и окочуриться успеешь, прежде чем свой колпак натянешь.

Санек не стал спорить.

– Слушай, – сказал он, принимая от меня половину шоколадной плитки, которую я запасливо засунул еще в автопоезде в карман. – А как ты думаешь, кому и что мы все-таки сюда везем? Какому нормальному человеку придет в голову здесь поселиться, если есть возможность перебраться в мир, где нет никаких войн?

Я пожал плечами под бронепластинами. Со стороны это, наверное, выглядело как нелепое покачивание торсом. Если бы я знал, какую верную мысль сейчас Санек высказал и с каким сожалением я всего через час буду вспоминать о том, что не прислушался к его высказыванию!

Маня, живо встрепенувшаяся было, когда я достал шоколадку, уныло повесила усатый нос, почуяв шоколадно-молочный запах. Я, прислушиваясь к звучащим в эфире переговорам Нэко, Данилыча и Ками, покопался в кармане и вытащил запечатанную в целлофан тоненькую палочку вяленой говядины, что приберег еще с Геи. Сдернул обертку, сунул Мане, предварительно откусив кусочек.

– Жуй, проглотина.

Маня мигом проглотила вкуснятину и удивленно уставилась мне в глаза: мол, что, это все? Издеваешься, что ли?!

– Еду назад с грузом, – сообщил по рации Нэко. – У вас все в порядке?

– Все нормально, – ответил я, оглядывая пустынную улицу. – Только Маня голодная.

– И вроде потемнело немного, – заметил Санек. – Дождь или снег пойдет, что ли?

– Скорее всего, это просто закат, – ответил Нэко. – Здесь в сутках всего несколько часов, раза в три наших короче.

«Так, если раза в три короче шебекских, значит, где-то в два раза короче земных, – отметил я про себя. – Часов по шесть день и ночь… Маловато, конечно».

Минут через десять послышался легкий гул, означающий приближение Нэко. Он выехал из пролома на «метле», что тянула за собой прицепом низко летящую над землей платформу, с закрепленным на ней контейнером, что так напоминал мне большой обтекаемый гроб, и еще парой небольших ящиков.

– Что, – удивился Санек, – это и есть весь груз, что нужно доставить?

– Дело не в размерах, – сказал Нэко, – а в ценности. Забирайтесь да по сторонам поглядывайте. Тут близко, по карте, но гнать не буду – мало ли что…

Санек уселся сзади Нэко, Я забрался на прицеп, позвал Маню. Гивера забралась ко мне, но, когда Нэко тронул «метлу» с места, предпочла спрыгнуть и бежать рядом с неторопливо движущимся прицепом.

Я опустил забрало шлема, запустив сканеры и наблюдая сразу расцветившуюся разными оттенками улицу, бывшую только что серо-розовой. Действительно наступали сумерки. Такими темпами через полчаса будет совсем темно. Я внимательно осматривал крыши домов вдоль улицы, стараясь не потеряться глазами, но не оставить ни одного недосмотренного места. Как часто случается так, что люди гибли только из-за того, что никому не пришло в голову взглянуть наверх. Это мне рассказывал один мой знакомый, умудрившийся послужить и в Чечне, и наемником в Ираке. Его непритязательные рассказы, пересыпанные почти неразличимыми, смазанными матами, которые ты больше чувствовал, чем явно слышал, запечатлелись у меня в памяти, может быть, именно из-за своей непритязательной правдивости. Пропустив несколько бутылочек пивка, мой знакомый начинал учить меня, как выжить в сложной и опасной обстановке, и я снисходительно его слушал, даже не представляя, что через пару лет сам буду ехать по разрушенному городу, сжимая в руках автомат, и прочесывать глазами крыши домов на предмет снайперов и гранатометчиков.

Здания в этом месте города были ниже, чем везде, и неплохо сохранились, что могло говорить или о том, что бомбардировки обошли эту счастливую территорию стороной… или о том, что дома ремонтируются.

Нэко вел «метлу» с прицепом, практически прижимая нас к левой стороне улицы, да так, что иногда прицеп чуть ли не чиркал по стене. Свернул за угол. Снова потянулись фасады трех– и пятиэтажек, дверные и оконные проемы нижних этажей здесь были либо заложены кирпичом и блоками, либо – зашиты металлом.

– Саня, следи за окнами, – посоветовал я Саньку.

– Не стоит, – отозвался вместо Санька Нэко. – На нас никто не будет нападать – я включил маячок с шифром, так что мы здесь «свои».

«Свои», ага, значит, я не зря следил за крышами и не зря у меня было странное чувство, что в этой части города что-то не так. Определенно, здесь были люди. Только, если мы «свои», тогда зачем так жаться к стенам?

Словно в ответ на мой вопрос Нэко вывел «метлу» на середину улицы и немного развернул, перекрывая проезжую часть.

Как будто демонстрируя нас кому-то.

– Теперь сидим тихо, – сказал Нэко. – Оружие держим не на виду, не нужно демонстрировать агрессию. Забрала шлемов пока не поднимайте. Алексей, возьми гиверу на руки. Данилыч, Данилыч, ты слышишь меня?

– Хреново, перебои какие-то, – раздался сквозь треск разрядов искаженный голос шофера.

– Здесь это бывает, – успокоил его Нэко. – Даже в самую тихую погоду в атмосфере хватает электричества, чтобы радиосвязь давала сбой. А сейчас к тому же надвигается гроза. Так что, если связь совсем рухнет, не переживай, но приготовь все к отъезду и жди нас: как только мы решим дело, встретившись с клиентом, так сразу выдвигаемся назад.

Нэко произнес еще несколько слов по-шебекски, предназначенных, по-видимому, Ками, так как девушка чирикнула что-то в ответ.

– Да я готов давно, что там готовиться? – сквозь помехи пробился голос Данилыча. – Вы уж там осторожней, смотрит…

Дальше были лишь сплошные помехи.

– Плохо без связи, – пожаловался Санек. – Неуютно.

– Так, – перебил его Нэко, – показались наши местные друзья. Не проявляем агрессии, но остаемся настороже: кто знает, что в здешних трущобах могло произойти за те несколько месяцев, что здесь нас ждут?

Я посмотрел в противоположный конец улицы, откуда на нас что-то медленно надвигалось. Целезахват шлема заплясал по силуэтам, определив сразу пять довольно массивных целей. Что-то типа небольших внедорожников. На двух – пулеметчики в кузове. Ну, эти ребята нас издалека под орех разделают, никакие бронежилеты не спасут.

Пробежали рядом с подсвеченными объектами тонкие строчки информации. Данные о пулеметах вроде… Правда, все на шебекском.

Я подозвал Маню и прижал своенравную гиверу к животу, почесывая ее за ушами. Маня оставалась напряженной, несмотря на ласку. Впрочем, я тоже не был расслаблен.

– Эх, если бы еще русифицированное ПО для этих шлемников – цены им не было бы! – вздохнул Санек, испытывавший, похоже, те же чувства, что и я.

Нэко слез с «метлы» и поднял правую руку вверх. В его пальцах светился различными цветами какой-то фонарик. От остановившихся в сотне метров от нас машин также отделился человек и поднял руку с разноцветной мигалкой. Я сразу вспомнил прилавки, полные всякой такой светящейся и мигающей ерунды, что так здорово раскупалась толпой перед концертами под открытым небом, в последнее время частенько проходящими на центральной площади в моем городе.

– Все в порядке, – сообщил нам с Саньком Нэко. – Мы можем ехать дальше.

Он тронул «метлу» с прицепом с места и поехал за развернувшимися машинами. Две машины, что-то вроде обшитых металлом «вранглеров», пропустили нас вперед и поехали одна следом, а другая, с пулеметом, – рядом. Пулеметчик, одетый в черное, с какой-то консервной банкой на голове, наставил на нас длинный ствол своей пушки, что меня ну никак не радовало.

– Кажется, – тихонько пробормотал Санек, – что нам не доверяют.

– Это нормально для здешних мест, – заметил Нэко. – Советую вам не поднимать забрала, а я, пожалуй, сниму шлем, как акт добрых намерений. Если тот парень пустит в ход свою пушку, то нас никакие шлемы не спасут.

С этими словами он совсем снял свой шлем и передал его Саньку, чтобы было удобнее управлять «метлой».

– А нам почему тоже не снять? – поинтересовался Санек.

– У вас лица слишком белые, – ответил после паузы Нэко.

Через пару минут наша процессия остановилась. От головной машины отделились несколько человек и направились к нам. Один – побежал в здание, напротив которого мы встали.

Подошедшие были в такой же черной одежде, как и пулеметчик на джипе. На головах их были бордовые повязки. Темнокожие лица нахмурены.

– Да они тут негры все! – ляпнул мне Санек по-русски.

– Какая разница, кто они, – ответил я ему, начиная понимать, почему нам нельзя поднимать забрала. – Главное – побыстрее дела решить.

Нэко передал какую-то вещь одному из чернокостюмных ребят. Тот, повернувшись к дому, махнул рукой. Практически тотчас металлическая панель поехала вбок, открывая в стене довольно большой проем. За панелью стоял огромный человекоподобный робот, что также отошел в сторону, освобождая дорогу.

Тот, кому Нэко что-то передал, махнул рукой на проем и на ломаном межмировом сказал:

– Проезжайте, товар ждет.

Нэко провел «метлу» в проем, и сразу же за нами последовал «вранглер» с пулеметом. За «вранглером» металлическая плита снова встала на место, перекрывая обратный путь. Я закрутил головой, пытаясь как можно быстрее осмотреть место, в котором мы оказались. Ничего особенного: что-то типа гаража с парой машин и человеком в робоскафандре. Правда, этот человек не спускал с нас глаз и парочки здоровенных стволов в придачу, но агрессии пока не проявлял, и я тешил себя надеждой, что и не проявит. На противоположной въезду стороне гаража имелась пара металлических лестниц с перилами, ведущих на второй этаж. По одной из лестниц неторопливо спускался рослый, широкоплечий темнокожий человек в свободной одежде, впрочем не скрывающей бронезащиту под ней. Здоровяка сопровождала вооруженная охрана – шесть человек в черных комбинезонах, что так неприятно резанули мой взгляд. Напоминая о баре, будь он неладен.

Нэко слез с «метлы» и неглубоко поклонился этому человеку.

– Надеюсь, – сказал он на межмировом, – товар в порядке?

Темнокожий сложил здоровенные руки на груди и окинул нас взглядом небольших, немного навыкате глаз, прикрытых сверху тяжелыми веками.

– Надеюсь, – сказал он хрипловатым, с характерным для его нации металлическим оттенком, голосом, – оплата также в порядке?

Нэко указал рукой на два небольших ящика, что лежали на платформе.

– Можете осмотреть.

Двое из свиты здоровяка закинули оружие за спину и склонились над ящиком. Я предусмотрительно отошел в сторону, прижимая к себе настороженную Маню. Гивере определенно здесь не нравилось.

Проверяющие разогнулись, захлопнули крышки ящиков. Один из них кивнул.

– Хорошо, – пролязгал здоровяк. – Плату вы привезли, теперь скажите, почему я должен вам отдать ваш товар?

Я уже совсем запутался, почему они с Нэко говорят о том, что именно мы должны забрать какой-то товар, словно не мы товар доставили.

– Конечно же, с нами несколько хороших зарядов, что разнесут здесь все вокруг, да вдобавок так отравят воздух, что этот город надолго снова станет необитаемым, – любезно улыбаясь, сообщил Нэко. – Это является гарантией того, что вы выпустите нас из пределов города, если у вас не совсем еще головы поехали в вашем подыхающем мире.

Здоровяк усмехнулся, обнажая ряд белых зубов, отчего его небольшие глаза чуть совсем не исчезли под тяжелыми веками. Казалось, он наслаждается ситуацией.

– Мне нравится, что вы правильно ведете дела, шебекцы, – лязгнул он.

– Да, особенно после того, как ваши ребята чуть было не отправили нас на тот свет перед Проездом сюда, – заметил Нэко. – Что ж, неплохой способ забирать оплату не отдавая товар, но он не сработал.

– Но он срабатывал до этого два раза, – металлически хохотнул здоровяк. – Хорошо, думаю, что мы можем отдать вам товар.

При этих словах он повернулся к лестнице, по которой пара человек тащила третьего – тщедушного юношу, монголоидные черты лица которого выдавали возможность его шебекского происхождения.

Нэко низко поклонился юноше, как только того отпустили охранники, и даже поцеловал ему руку, от чего меня передернуло: терпеть не могу преклонения перед человеком…

– Стороны, как я понимаю, довольны, – резюмировал здоровяк и направился вверх по лестнице, сопровождаемый четверкой черных комбинезонов, несущих ящики. Наверху он повернул голову и бросил через плечо: – Надеюсь, вам не придет в ваши фанатичные головы заливать город химией.

Нэко на секунду оторвался от тихого разговора с тщедушным парнем.

– Ну разве что вы надумаете прокрутить внезапный возврат товара…

Здоровяк воздел руки к небу и с металлическим: «Нет, ну мне нравятся эти чокнутые!» – исчез за дверями.

Плита, загораживающая выезд из гаража, поплыла в сторону, после чего «вранглерообразная» тачка с пулеметчиком выкатила наружу.

Нас выпускали.

Нэко повернулся к нам:

– У нас не так много времени. Желательно покинуть этот гостеприимный город как можно быстрее.