Текст книги "Караван к Наташке (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Ваше высочество, умоляю, простите!

На лице юноши не дрогнул ни один мускул, а Святой меч выдвинулся ещё на пару сантиметров из ножен.

Оскорбление дворянской чести во все времена каралось смертью. В другой ситуации хранители, вероятно бы, отболтались. Убийство капеллана должно было вызвать лишние разборки – слово герцога против слова рыцаря. Тот, наверняка, был каким‑нибудь барончиком. Но, оскорбивший герцога в присутствии леди Астории, серый по одёжке и в данный момент по цвету морды, уже мог считаться трупом.

– Ваше высочество, – капеллан бросил молящий взгляд в сторону рыцаря, но тот даже не пошевельнулся, – двадцать процентов.

Герцог отреагировал дальнейшим выдвижением клинка.

– Ваше высочество, умоляю, пощадите! Десять процентов!

Кольчатые узоры на булатной стали высветились ещё больше.

– Ваше высочество! – совсем уже тонким голосом завопил серый, растянувшись на полу, – Пять процентов!

– На, подписывай, – Кирилл швырнул капеллану готовый кредитный договор, вытащив его из‑под других бумаг на столе. Проследил за тем, как плачущий мужичок выводит свой каракуль в нужном месте, скомандовал «Печать», тщательно проверил оттиск на выдранной из трясущихся рук бумаге и указал на раскрытую дверь со скалящимися стражниками: – Пшел вон, и чтобы деньги через час были здесь.

Капеллан, не поднимаясь, на карачках, смешно отклячивая толстую задницу, как ужаленный вылетел из кельи мимо довольно порыкивающего Зверюги и гогочущих в голос стражников.

Герцог повернулся к рыцарю ордена. Тот тяжело поднялся, угрюмо склонил голову в поклоне и проследовал за дверь.

После того, как створки закрылась, смеющаяся принцесса прыгнула Кириллу на грудь и, переплетя свои длинные ноги за спиной герцога, поблагодарила:

– Спасибо, милый! Твоё представление доставило мне гораздо больше удовольствия, чем спектакль придворных артистов.

– А знаешь, что самое смешное?

– Ну? – вздёрнула девушка свой точёный носик.

– Через год, когда придёт время выплачивать проценты, эта бумажка выеденного яйца стоить не будет. Я уже буду коронован и, как законный государь, опротестую её за пять минут.

***

Сначала Павел скопировал с помощью «3D» – мультипликатора его же собственную головку – четыре с половиной часа работы, и коробка с резервом после тщательной проверки отправилась обратно в сейф. На первый образец у землян в начале века ушли научно–производственные мощности четырёх солнечных систем в течение восемнадцати лет. Работа была титанической, но она того стоила – человечество перешагнуло очередной технологический рубеж прогресса. Новые мультипликаторы могли собирать из отдельных элементарных частиц практически все что угодно – от квантовых процессоров до… ДНК любых живых существ. Конечно, тиражирование головок находилось под жёстким контролем правительства, спецслужб и, в первую очередь, контрразведки ВКСС. Но на каждой большой базе военного флота во фронтире «3D» – мультипликаторы применялись в достаточно широких пределах. Ну а как ещё прикажете ремонтировать те же прыжковые генераторы? Или синхронизаторы гравитационных пушек? Ждать недели или месяцы, пока нужную деталюшку, которую и в микроскоп‑то разглядеть сложно, из метрополии привезут? Держать на складе всю необходимую номенклатуру комплектующих теоретически невозможно – в каждом истребителе сотни миллионов позиций. Нет, многое проще и быстрее изготовить на мультипликаторах атомарного или чаще на более простых системах молекулярного уровня. Но некоторые очень «тонкие» изделия покорялись только этой квинтэссенции научных достижений всей человеческой цивилизации – «3D» – мультипликатору квантового уровня. Другое дело, что с учётом потраченных на создание самой первой головки сил и средств, это дорого, очень дорого. Впрочем, и без того все равно не дёшево. Можно изготовить с помощью мультипликатора кусок золота или даже бриллиант размером с куриное яйцо, но… не окупится.

Закончив с резервированием особо ценного оборудования, Павел приступил к изготовлению значительно большей по размерам головки атомарного уровня. Парадокс – чем меньше элементы, тем дольше процесс. Уложился подполковник в каких‑то полчаса. А уже с помощью нового мультипликатора за двадцать минут наштамповал десяток трехметровых головок для основных своих производственных мощностей – молекулярных «3D» – мультипликаторов. Ещё сутки ушли на программирование установленного в отдельном помещении станочного парка. В первую очередь Затонов, используя имеющиеся на базе запасы материалов, изготовил пару стандартных кварковых реакторов – без существенного резерва энергии предпринимать какое‑либо строительство было бессмысленно. Пока собирался горнопроходческий комплекс, Павел успел смонтировать оба энергореактора и подключить их к силовой сети базы – изготовить всю необходимую номенклатуру энерголиний особой проблемы не составило. Задав автоматическому комплексу все необходимые параметры новых подземных помещений в двух десятках километров от базы, подполковник озаботился пополнением запасов всех нужных на будущее материалов. То есть запустил в производство линию по изготовлению внутрисистемных разведывательных и добывающих геологических зондов – стандартная практика при освоении новых солнечных систем. Тем более, что добывать сырьё уже было где – учёные из предыдущей экспедиции долго не раздумывали и развалили на куски совершенно бесперспективную планетку на внешней орбите системы. Туда‑то и собирался направить свой строящийся небольшой флот Затонов.

С приятным чувством после хорошо выполненной работы – впрочем, пахоты впереди ещё не меряно – ополоснулся в душе и пошёл проведать Сюзанну в её лабораторный блок исследовательского отсека базы. А там…

Девушка сидела перед монитором, положив голову на сцепленные кулачки, и взгляд у неё был отстранённый, ничего невидящий. Скомканная лента нейроинтерфейса для связи с компьютером валялась на полу.

– Сюзи, – осторожно тронул её за плечо.

Повернула лицо к Павлу, не сразу узнав, кивнула.

– Не получается, хоть ты тресни! – в глазах Сюзанны было отчаяние, перемешанное с усталостью. – Нет у меня здесь соответствующих программ. Я же не знала, что именно они потребуются. Максимум что сейчас возможно – это переписать объекты привязки. А где я тебе здесь ментоснимок достойного человека найду? Причём, желательно какого‑нибудь старичка, дышащего на ладан. Через полсотни лет и его не будет, и привязка без объекта не включится.

– Совсем никак? – участливо спросил Павел, успокаивающе поглаживая девушку по спине.

– Не–ет, – выдохнула она и заревела, уткнувшись подполковнику в грудь.

Подхватил Сюзанну на руки и понёс на жилой уровень.

– Тебе отдохнуть надо, милая. Ну, сколько ты перед компьютером уже без единого выходного сидишь? Четвёртая неделя пошла. Все, минимум трое суток спускаться на лабораторный уровень запрещаю. А там посмотрю на твоё поведение. Или прикажешь антидепрессантами тебя кормить? Нет, трое суток мало – десять дней до работы не допущу. Отдохнёшь, а там, глядишь, что‑нибудь в голову и стукнет, – покачивая любимую на руках, он говорил и говорил – молол всякую чушь без перерыва.

Медицина, генетика – эти дисциплины он знал плохо. Но психологию и в училище, и в космоакадемии вдалбливали курсантам качественно. «Потерявший самообладание в великой пустоте боец может сразу считаться трупом» – обоснованно заявлял преподаватель. Спорить с ним Затонов не собирался – сам имел точно такую же точку зрения. Поэтому сейчас, неся безвольную девушку на руках, в точном соответствии с рекомендациями, болтал без передыху, пытаясь отвлечь от неудачи в этой гребаной работе.

До каюты подполковник Сюзанну не донёс – свернул к бане. Раздел, положил на полок во всегда горячей парной, аккуратно обработал вениками – ну и что, что искусственные? Ощущения, когда по заднице хлещут, разве отличаются? – и, открыв неприметную дверцу, швырнул распаренное тело в небольшой бассейн, сам последовав туда же. Визгу было! Вода в принципе не такая уж холодная, градусов двадцать пять, двадцать шесть, никак не меньше, но после парилки – как в прорубь зимой нырнул.

– Пашка, гад! – она попыталась достать Затонова своими кулачками. – Смерти моей хочешь?! Утопить решил?

– Это ещё вопрос, кто кого сейчас топит, – парировал подполковник, еле–еле успевая подставлять ладони под удары девушки. Но потом вдруг резко сократил дистанцию и, ныряя, нанёс не сильный, но звонкий хлопок ладонью по всегда волновавшей его выпуклости ниже её спины.

Они долго ещё гонялись в воде друг за другом. Потом, нацепив тёмные очки, валялись на засыпанном мелким кварцевым песочком пляже под яркой лампой со спектром родного Солнца.

– Сгорим ведь, – лениво протянула Сюзанна, переворачиваясь на живот. – И есть уже хочется.

Павел поднял голову, окинул взглядом соблазнительные формы лежащей рядом обнажённой девушки, с удовольствием погладил самую выступающую вверх часть тела и честно признался:

– Мне не до еды – у меня проблемы.

– Знаю я твои проблемы, – хихикнула она, – у тебя каждый день одно и то же по несколько раз. Фиг тебе, – Сюзанна, не глядя, протянула в его сторону руку со сложенной комбинацией из трёх пальцев, – трахать голодную женщину – это садизм. А издевательства запрещены дисциплинарным уставом Космофлота.

– Устав вспомнила? – в его голосе появился металл. – Капитан Мартинес, встать, смирно!

Сюзанна вскочила, выполняя неожиданный приказ – когда‑то в учебке в самом начале её службы в армии сержанты научили повиноваться с полуслова – потом опомнилась, понимая все абсурдность этого приказа здесь и сейчас да ещё в такой форме одежды, точнее совсем без таковой и расхохоталась, глядя на поднимающегося подполковника. Они взялись за руки и все ещё лениво поплелись в свою каюту обедать.

Двое… И на сотни световых лет вокруг – ни одной живой души.

***

– Сколько?! – переспросил Кирилл, от удивления забыв закрыть рот. Впрочем, тут же опомнился и сжал тонкие губы.

– Сто восемьдесят три человека, – повторил сэр Стоджер. – Шестьдесят два монаха с монашками из монастыря, остальные – в основном молодёжь из свободных и дворян.

– Благородные? – герцог уже пришёл в себя.

– Подавляющее большинство.

Юноша задумался, затем подал команду псам:

– Р–р-рядом.

Растянувшиеся на молодой весенней травке Втор с Паразитом немедленно подскочили, обежав Занозу сзади, и пристроились справа от кобылы, около сидящего статуей на задних лапах Зверюги.

– Найти и привести сюда барона Кирпатрика, – приказал Кирилл, глядя на лохматые морды. – Кир–пат–ри‑ка, – повторил, чётко выговаривая, по слогам.

Мах рукой, и псы чёрными молниями сорвались с места.

Генри появился через каких‑то десять минут:

– Чего изволишь, мин херц?

«Генай Сашку побери! – ругнулся про себя герцог. – Разболтался, а молодые балбесы немедленно подхватили».

– Перепишешь всех пожелавших присоединиться к нам джурцев. Сословие, пол, возраст, род занятий, грамотность. Всех благородных завтра после побудки и завтрака ко мне на вассальную присягу. Пока пусть встают отдельным лагерем вон там, – Кирилл указал рукой на пологую возвышенность в паре сотен метров от границы уже обустроенного большого лагеря сангарцев на берегу безымянной речушки. – После ужина сбор в моем шатре, – повернувшись к сэру Стоджеру, распорядился Кирилл.

Бароны вскинули ладони, отдавая честь, и, развернув лошадей, ускакали. А герцог, ещё раз привстав на стременах, оглядел с холма свой лагерь. Шатры благородных стояли компактной группой относительно ровными рядами, а вокруг были беспорядочно раскинуты палатки воинов и ополчения. На кострах уже закипали котлы. Мелкая речка, несмотря на явно ещё прохладную погоду – двенадцать–пятнадцать градусов – была забита нагими телами желающих освежиться после дневного марша.

«Бардак!» – констатировал Кирилл. От Санкт–Михаэля за сутки они прошли жалких сорок километров. Такими темпами до Чёрного леса месяца полтора добираться придётся, если не два. Сволочь Лоусвилл десять раз успеет подготовиться и перехватить сангарцев. Придётся задержаться здесь на пару дней и навести порядок. Герцог свистнул, подзывая опять разлёгшихся псов – более разумному гепарду команды подавать не требовалось – и лёгким движением каблуков тронул Занозу вперёд.

Ужинали у костра рядом с шатром, удобно устроившись на маленьких раскладных табуретках за низким и тоже раскладным столом. Группа обслуживания Кирилла и принцессы сформировалась перед самым отбытием из столицы Джурии. Леди Астория взяла с собой двух преданных ей служанок – Натилу, симпатичную восемнадцатилетнюю девчонку из простонародья с ярко–рыжими лохмами, постоянно выбивающимися из‑под косынки, и Веронику, высокую бездетную шатенку лет сорока с довольно приятным лицом, нянчившую принцессу с рождения. Вероника была из какого‑то древнего, но давно обедневшего графского рода. Поэтому её тоже пришлось приводить к присяге. В последний день перед отъездом, Грета, та самая служаночка с ладной фигуркой, скрасившая первую ночь Кирилла с леди Асторией, упала перед герцогом на колени, слёзно умоляя взять её с собой. Да не одну, а с младшим братишкой, вихрастым двенадцатилетним Антоном. Многодетные родители из мелких торговцев не только согласились отпустить своих отпрысков в опасное путешествие, но даже экипировали их, прикупив, в том числе, трёх лошадок. Кирилл, переглянувшийся с согласно кивнувшей принцессой, направил их к Веронике, уже возглавившей маленький штат герцогских слуг.

– Ваше высочество, все сделано в лучшем виде! – лихо доложил Антошка, на которого возложили обязанности конюха. – Вы разрешите? – и сразу после кивка уселся рядом с сестрой, уже положившей ему в миску ароматный гуляш.

Герцог ел не торопясь, почти не замечая, что переправляет из своей тарелки в рот. Ел и одновременно пытался составить план ближайших действий. Предстояло как можно быстрее довести всю эту разномастную толпу народа – воинов среди них едва четвёртая часть – до Чёрного леса, загнать в самую чащобу и только там уже начать делать из них маленькую, но профессиональную армию. Армию, которая сможет наступать и побеждать во много раз превосходящее по численности войско. Если с обучением рядовых бойцов Кирилл особых затруднений не видел, то вот с подготовкой командного состава всех уровней были явные проблемы. Найдя в файл–сервере программы военных ВУЗов Земли, герцог вначале ужаснулся – минимум пять лет, чтобы сделать из мальчишки офицера начального уровня?! Затем какое‑то непонятное сомнение заставило его сначала по диагонали просмотреть весь курс подготовки командиров планетарного десанта – ничего более близкого к собственной ситуации на Наташке Кирилл не нашёл. Поразившись обилию технических дисциплин, методично выкинул все лишнее, просто неприменимое на данном уровне развития техники. Техники? К генаям! – её на Наташке пока вообще не существует как таковой. На кой его командирам сейчас знать правила организации радиосвязи? Или методы маскировки минных полей? Не говоря уже о регламентах технического обслуживания модулей десантирования орбита–поверхность. Быстро пробежавшись по программам военных училищ – в файл–сервере нашлись архивы аж с двадцатого века – герцог понял, что для него это все не годится. Редкие исторические экскурсы с описанием великих битв человеческой истории наконец‑то позволили правильно сориентироваться. Годились только те военные наработки, которые были сделаны до изобретения пороха. То есть времена Римской империи и раннее средневековье. Разве что некоторые уставы двадцатого века можно было неплохо переориентировать на нынешние времена Наташки. Строевой, гарнизонной и караульной службы, дисциплинарный, но, увы, никак не боевые.

– Кирюша, – кто‑то осторожно тряс герцога за плечо.

В руке пустая глиняная чашка со следами заварки – чай, оказывается, он уже выпил. То есть, ужин давно закончился. А рядом сидит на корточках леди Астория и пытается привлечь внимание.

– Кирилл, в шатре давно уже бароны собрались, тебя ждут. Но ты о чем‑то очень задумался.

– Ну, пойдём, – герцог, оставив кружку на столе, одним слитным движением перетёк из сидячего положения в вертикальное.

В шатре, как выяснилось, не очень‑то и ждали герцога. Барон Кирпатрик переписывал из блокнота сводный список джурцев, а остальные, разглядывая карты, спорили каким маршрутом лучше двигаться к Чёрному лесу.

– Сейчас главное не маршрут, а скорость передвижения, – прервал споры Кирилл. – Мы должны сначала навести порядок в наших войсках, разбить на подразделения, отработать чёткую систему управления, и только потом можно будет двигаться. Но сначала, – герцог посмотрел на бывшего командира замковой стражи, – сэр Микула, ты ведь Азорскую военную академию заканчивал?

– Точно так, ваше высочество, – вскинулся барон.

– Завтра с утра отправишься в Конолтаун. Отвезёшь моё послание его императорскому величеству Антонио де Конолли. Мне нужны его воины. Много, конечно, император не даст. Но на сотню–другую, думаю, можно рассчитывать. Усиление Лоусвилла для Антонио–третьего весьма невыгодно. Далее, там, если не ошибаюсь, в академии сейчас учится около полутора десятков сангарских дворян. Вместе со слугами человек сорок наберётся. Всех поведёшь вот сюда, – герцог указал точку на карте в сотне километров от границы Баритии. – Вопросы?

Думал барон Быстров недолго:

– В Конолтауне можно набрать отряд из тех воинов, которые подряжаются охранять торговые караваны. Опытных и умелых воинов.

– Нет, наёмники нам не нужны. А вот если, как и здесь в Джурии, появятся жаждущие помочь мне освободить герцогство, то добровольцев бери с собой. Особенно дворян, уже хоть чему‑то обученных. Условие только одно – временная вассальная присяга сроком на один год.

В заветах Создателей понятие чести было прописано довольно чётко – верность, справедливость, честность, благородство и чистота помыслов. Подлый удар Лоусвилла по Сангарии вызвал возмущение всего населения Европы. Больше всех негодовали, конечно же, дворяне – король Баритии опозорил всех благородных. Поэтому можно было ожидать достаточно много желающих наказать презренного отступника от святой веры.

– Подбери себе троих опытных воинов для сопровождения. Теперь ты, барон Тоногава, – герцог повернулся к высокому сильному мужчине с забинтованной левой рукой, уложенной на груди в чёрной косынке. А вот повязка, прикрывающая выбитый глаз, была серой. В бою у Нижнего перевала ему отрубили кисть с уже воткнутым во врага кинжалом. Ладонь и запястье – это только часть конечности, но все равно на регенерацию уйдёт пару месяцев. А потом ещё минимум три недели потребуется на тренировки, чтобы заново накачать силой мышцы руки и полностью восстановить навыки. С глазом все‑таки проще – через неделю–другую уже можно будет снять повязку. – Поедешь с такой же миссией в Срединную империю. Прадед, конечно, несколько скуповат, но сколько‑то воинов даст без сомнения. И не только воинов, но и денег. Сразу закупишь как можно больше лошадей, пригодных для боя, и всю необходимую для всадников амуницию. Степняки круглый год в Равеншир табуны гоняют. Дорога у тебя дальняя, но, надеюсь, за полтора–два месяца обернёшься. Вот только придётся тебе, сэр Герхард, двигаться прямо в Чёрный лес. С крупными силами противника ни в коем случае в бой не вступать. Вообще, желательно, ни в какие стычки с врагом не ввязываться. Пойдёте налегке, без обоза, максимально возможно быстро. И никакой реквизиции продуктов у населения, даже у баритцев – за все будешь платить.

– Все исполню как надо, твоё высочество, не сомневайся, – с достоинством ответил статридцатилетний воин. В Сангарии у него остались младшая жена и маленькие дети. Старшая и две взрослых дочери погибли в том бою на Нижнем перевале. Вырвался барон только с восемнадцатилетними близнецами Ребеккой и Александром. – Я детей могу взять с собой?

– Конечно. И ещё двоих–троих человек подбери себе в помощь, – согласился герцог и без перерыва обратился к барону Стоджеру. – Сэр Алексий, доложи о составе наших сил.

Будущий министр обороны – во всяком случае, лучшей кандидатуры на эту должность Кирилл пока не видел – даже не подумал заглядывать в свои записи. Начал сразу отвечать по памяти:

– Двести сорок семь бойцов, включая тридцать восемь ограниченно годных с различными ранениями. Срок полной реабилитации от трёх до одиннадцати недель. Гражданских подданных вашего высочества четыреста одиннадцать. Двести девяносто четыре дворянина. В общем числе триста восемьдесят женщин и двадцать семь детей от грудных до семи лет. Сто тридцать четыре неграмотных – слуги из простонародья.

– Кузнецы есть? – спросил Кирилл.

– Шесть человек, – опять не заглядывая в записи, с удивлением ответил барон, – На что они тебе сейчас сдались, твоё высочество?

– Вызови всех сюда. Кажется, я знаю, как существенно увеличить скорость нашего продвижения по Баритии, – Кирилл перевёл взгляд на сэра Кирпатрика: – Генри?

– Из ста восьмидесяти трёх джурцев сто четырнадцать женщин. Грамотные поголовно. Профессиональных воинов только двадцать четыре. Благородных сто девятнадцать – все согласны на срочную клятву, хотя большинство желают стать твоими вассалами, сир, навсегда. Кузнецов только двое, – вспомнил барон интерес Кирилла к этой профессии, – есть скорняки, торговцы и даже один каретный мастер.

– Отлично! – воскликнул герцог. – Вот его‑то со всеми кузнецами сюда сразу после совещания, – юноша ненадолго задумался, потом начал говорить, обращаясь уже ко всем присутствующим: – Завтра, после того как я приму присягу джурских дворян, разбить всех на отряды, вперемешку своих и пришлых добровольцев, – Кирилл хмыкнул и начал объяснять примерную структуру своей будущей армии: – Самые малые отряды по десять человек будут называться отделениями. Пять отделений – взвод. Три–четыре взвода плюс два отделения – хозяйственное и управления – маршевая рота. Три маршевых, рота обеспечения и рота разведки – батальон. Два–три батальона – это когда у нас народа прибавиться – полк, – Кирилл прикидывал штаты пока на глазок, ориентируясь на кавалерию начала двадцатого века, с учётом несколько лучших, чем у землян, понятливости и обучаемости модификантов. – Подчиняется каждый боец непосредственно своему командиру отделения и всем вышестоящим начальникам подразделений. Две роты полностью верховые. Все остальные – смешанные. Лучники, копейщики, мечники на двух и четырехколесных повозках и опять‑таки всадники. От пешего передвижения в походе полностью отказываемся. Все командиры – только опытные воины. Начиная со взвода – дворяне. Во всех подразделениях от роты и выше – свой штаб. Завтра–послезавтра, как время будет, я составлю специальный табель с назначением соответствующих званий и знаков отличия командирам всех уровней. Позже, уже в Чёрном лесу, займёмся пошивом единообразной формы неяркого цвета, дабы быть менее заметными для противника. Старшим командиром с присвоением звания полковник назначаю барона Стоджера. Тебе все понятно, сэр Алексий?

– Так точно! – вскинул ладонь к виску барон. Отдание чести среди дворян появилось на Наташке в незапамятные времена ещё от родных детей Создателей. – Есть, конечно, технические вопросы, но, я думаю, их можно будет утрясти позже.

– Правильно. Сразу начинай подбирать себе старших командиров и с ними вместе разбивай людей на подразделения. Все молодые сангарцы, учившиеся в научной академии Санкт–Михаэля и леди Астория, – герцог бросил взгляд на молча слушавшую принцессу, – отходят в мой личный штаб, – Кирилл, оглядел всех присутствующих. В шатре были только благородные за одним единственным исключением – у входа на раскладной табуретке примостился и внимательно слушал его слуга Сашка.

– На сегодня все. И чтобы кузнецы с каретником через десять минут были здесь. Да, ещё хорошего пекаря и парочку поваров мне найдите, – распорядился Кирилл и распустил совещание.

Глава 9

Решение проблемы с ментоснимками для замены объектов привязки в генных картах нашёл, как это ни странно, подполковник, а не Сюзанна. Он, почти забросив все свои дела – постоянно контролировать работу горнопроходческого комплекса не требовалось – сосредоточился на качественном отдыхе для девушки.

– Ты что, действительно не пустишь меня все эти десять дней в лабораторный блок? – спросила она утром, по привычке проснувшись полседьмого.

– И не только, – подтвердил Павел, накрывая стол к завтраку, – ты на декаду лишена допуска ко всем вычислительным мощностям. Разрешён только голосовой интерфейс для решения бытовых вопросов.

– Тиран! – констатировала девушка, пытаясь стащить из‑за его плеча свежую румяную булочку с тарелки.

– И горжусь этим! – попытка воровства была предотвращена лёгким шлепком по кисти. Он повернулся, окинул её взглядом – рубашонка мало того что была короткая, чуть прикрывала бедра, так ещё почти прозрачная, она совсем не скрывала девичьих прелестей – и потребовал: – Халат накинь – пожалей седины старого вояки.

– Пашка, – удивилась она, все‑таки выполняя требование, – ты же полночи меня насиловал!

– Кто кого насиловал – это ещё вопрос! – хмыкнул подполковник, отрезая кусок истекающего соком горячего, только что со сковородки, мяса и с заметным удовольствием отправляя его в рот. – Память девичья? Совсем ничего не помнишь?

– Прожуй сначала, – попеняла Сюзанна, с треском сдирая плёнку с большой упаковки персикового йогурта, – и вообще – замнём для ясности. Пока я ем – я глух и нем! – вспомнила она к месту старинную поговорку.

Затонов очень язвительно улыбнулся, но промолчал – спорить с женщиной в таких вопросах смерти подобно.

А после завтрака она выгнала подполковника из каюты:

– Убирайся! Я сначала спать ещё буду, а когда высплюсь – в душ и, в кои‑то веки, появилось время марафет навести.

– Баба с возу, – философски заявил Павел, отправляясь в свой отдел лабораторного сектора. У него‑то работы ещё выше крыши.

А когда прозвенел мелодичный сигнал вызова – на мониторе высветилось требование Сюзанны немедленно явиться в каюту на обед – и подполковник, поднявшись в жилой сектор, открыл дверь…

В первый момент он просто не понял, где находится. На столе среди сервировки, у стен с неизвестно откуда взявшихся высоких подставок, и даже под самым потолком на подвесах горели свечи, сотни свечей, освещая своим ярко–призрачным колеблющимся светом… Сюзанна в длинном бело–розовом платье с высокой причёской и в ажурной белой мантилье стояла в туфельках на длиннющих шпильках, чуть смущаясь произведённым эффектом. Длинные и тоже ажурные серьги из белого металла при малейшем движении издавали тихий, но отчётливо слышимый хрустальный звон.

– Волшебно… – протянул Павел и, когда она сделала шаг навстречу, вскинул руку: – Стой! Снимок сделаю! – сорвал с запястья коммуникатор и включил видеозапись.

Девушка стояла, смущённо улыбаясь, он крутился вокруг неё и восхищался.

– Пашенька, пойдём за стол. Я есть хочу, – жалобно протянула Сюзанна.

Подполковник вдруг смутился – она такая красивая в платье, а на нем повседневный форменный комбинезон. Девушка, как будто прочитав его мысли, успокоила:

– Ты мужчина, тебе в форме и так хорошо, – и потянула за руку. А когда он уже придвигал за ней кресло, вдруг заявила: – Ревновать хочу! – и, хлопнув в ладоши, включила огромный во всю стену монитор с видом на Наташку.

Бирюзовая планета, окутанная местами белыми, искрящимися как снег, облаками, плыла перед ними в иссиня–чёрной пустоте. Вот тогда‑то Павлу и стукнуло в голову – снимок! Но говорить Сюзанне он ничего не стал – незачем ей такой день портить. Ну, пусть не декаду, но хотя бы денька три отдохнёт.

***

– Чего изволите, ваше высочество? – поклонился герцогу почти до земли огромный, за два метра, могучий дядька с большими напряжённо сжатыми кулачищами.

– Ну уж никак не для того я вас здесь собрал, чтобы затылки наблюдать, – весело хмыкнул Кирилл, оглядывая небольшую склонённую толпу. – А ну‑ка быстро выпрямились и подошли сюда.

Мужики и две женщины недоверчиво подняли головы и под насмешливым взглядом юноши бочком–бочком, но придвинулись к столу ближе.

– Смотри сюда, кузнец, – приказал герцог дылде. Явно никем другим мужик быть не мог. С такими‑то ручищами, которые как клещи могли и подковы гнуть, и гвозди бантиками завязывать.

– Смотрю, ваше высочество, – покорно сказал дядька.

– Видишь‑то что? – спросил Кирилл, придвигая по столу ближе к мужикам только что нарисованный эскиз.

Кузнец опасливо стрельнул глазами на юношу и упёрся глазами в рисунок. Осторожно протянул ручищу и аккуратно взял лист желтовато–серой бумаги с чёткими сине–чёрными линиями фломастера. Вгляделся и вдруг радостно по детски заявил:

– Котёл! Котёл на колёсах с топкой и трубой! И ещё с крышкой на защёлке.

– Молодец! – поощрил мужика герцог. – Правильно сообразил. Как зовут тебя, такого догадливого?

– Степаном, ваше высочество, – хлопая глазами, назвался кузнец.

– Сможешь Стёпа такой соорудить?

Мужик сначала почесал ручищей затылок, только потом ответил:

– Отчего же нельзя, ваше высочество, можно. Тока вот каких ентот котёл размеров должён быти? – спросил кузнец, делая ударение на «ё». – По картинке ведь понять совсем не можно.

– Достаточно большой, – принялся объяснять Кирилл, – такой, чтобы за один раз можно было минимум человек двести кашей с мясом накормить.

– Кашу прям на ходу варить?! – опять догадался дылда. – А зачем?

– А затем, чтобы не тратить на привале время на приготовление, – терпеливо продолжил объяснение юноша. – Потребуются ещё большие и тоже закрывающиеся бачки. Приехали, в бачки кашу перекидали большим половником и раздали по отрядам. А там уже пусть сами поварёшками раскладывают по мискам. Только остановились, а горячая пища уже готова. Небось, сам любишь супчик погуще, пожирнее и погорячее?

– А то, как же! – согласно заулыбался кузнец, поглаживая ручищей живот. Он уже забыл, как положено обращаться к герцогу. Но Кириллу на это было глубоко начхать.

– Ну, так что, Стёпа, сделаешь такую кухню на колёсах?

В этот раз мужик, опять почёсывая затылок, задумался дольше, что‑то напряжённо подсчитывая про себя. Потом отрицательно покачал головой:

– Железа у меня маловато. Тока на один котёл хватит. А тут ведь ещё на топку, на трубу и на ось с колёсами надоть. Деревянные ведь рядом с горячей топкой никак не можно. Сразу ссохнутся и рассыплются.

– Правильно соображаешь, – кивнул юноша. – А железо… Вас, кузнецов, здесь восемь человек. Отойдите в сторонку, – герцог указал рукой на вход в шатёр, – и посовещайтесь. Прикиньте, у кого какие запасы с собой.