Текст книги "Антисемитизм. Концептуальная ненависть"

Автор книги: Илья Альтман

Соавторы: Марк Вейцман,Шимон Самуэльс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

ГЕРТ ВАЙССКИРХЕН. КОГДА ТОЛЬКО ЗНАТЬ НЕДОСТАТОЧНО: ЕВРОПЕЙСКИЙ ОПЫТ

 Gert Weisskirchen

Поскольку поколение людей, переживших Холокост, постоянно уменьшается, тем важнее говорить с молодежью об истории и уроках Холокоста. Недавно проведенные опросы общественного мнения показывают, что все большее число молодых людей уверены в том, что национал-социализм и нацистские репрессии против евреев остались в далеком прошлом. При этом все больше людей считает, что Холокост либо не имеет большого значения для их настоящего, либо вовсе не актуален. По результатам одного из опросов, недавно проведенного в семи странах центром TNS Sofres Paris [1], люди все меньше и меньше знают о Холокосте. Специалисты поэтому подчеркивают важность образовательных программ, объединяющих прошлое, настоящее и будущее. [2] В регионе, подотчетном ОБСЕ, существуют различные подходы к преподаванию истории Холокоста. В некоторых странах оно является обязательным предметом программы школьного обучения; в других странах – нет систематического решения этого вопроса. Тем странам, в которых уже ведется преподавание истории Холокоста, необходимо привести методику в соответствие с требованиями современной науки, а тем странам, в которых эта тема совершенно не освещена, необходимо ввести надлежащие программы обучения. [3]

Однако переосмысливая существующие подходы к преподаванию истории Холокоста и в плане его содержания, и в плане методики, мы не должны забывать об ограниченных возможностях образовательных стратегий. Образование не является универсальной панацеей от современных форм антисемитизма, как было отмечено в превосходном отчете Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) при ОБСЕ по теме текущего состояния преподавания истории Холокоста и программ, нацеленных на борьбу с антисемитизмом в регионе ОБСЕ. [4]

Люди больше знали бы об исторических и современных формах антисемитизма, если бы делалось четкое различие между антисемитизмом и различными формами расизма. Учебные программы должны учитывать парадоксальный факт, что люди из маргинальных социальных групп, которые по этой причине являются жертвами дискриминации, могут при всем при том быть антисемитами. Это факт, из-за которого стирается грань между жертвой и обидчиком. Изучающая историю молодежь должна находить трудные решения в повседневных ситуациях, проводя параллели между историческими процессами и собственным жизненным опытом. [5]

Нельзя упускать из виду характерные особенности антисемитизма, история которого включает в себя две тысячи лет гонений, кульминацией которых стал Холокост. Образование ставит своей основной целью извлечь общечеловеческие уроки из случаев дискриминации, геноцида и других преступлений против человечности. В преподавании Холокоста необходимо, прежде всего, так представлять исторический материал, чтобы не допустить его отрыва от исторического контекста. Можно привести в качестве примера употребляемое в настоящее время в Германии слово Bombenholocaust (Холокост с применением бомб) – неологизм, созданный ультраправой Национально-демократической партией, чтобы описать бомбардировку Дрездена авиацией союзников во время Второй мировой войны. [6] Такие неологизмы можно считать еще более опасными, чем открытое отрицание Холокоста – как бы оно ни было тревожно[7] – поскольку с их помощью совершается мошенничество с коллективной памятью и расшатываются основы нашей общей приверженности тем фундаментальным ценностям, на которых было построено содружество послевоенных стран.

В течение последних нескольких лет существует опасность, что современные проявления антисемитизма могут не вписаться в привычные рамки и термины и, таким образом, искривить наше восприятие нравственности. Ученые говорят о так называемом «вторичном антисемитизме», который сводится к тому, что вся вина за антисемитизм перекладывается на его же жертв. Широко распространено мнение о том, что евреи в своих корыстных целях используют Холокост; что Израиль обращается с палестинцами точно также, как нацисты обращались с евреями; и что только самих евреев можно винить в существующем антисемитизме.[8] Более того, теории заговоров, равно как и упрощенный взгляд на устройство современного мира часто переплетаются с антисемитски структурированным мышлением. [9] Изучение подобных примеров усложняется их потенциальной способностью скорее поддерживать, чем бороться с антисемитскими стереотипами. [10] Разъяснение, что фактически не существует никакого заговора с целью подчинить весь мир какому-то «еврейскому» укладу, может побудить антисемитов маскировать злые намерения, лежащие в основе их предубеждений. Поистине дьявольское свойство антисемитизма заключается в том, что он сводит все более безграничную сложность устройства мира к «еврейскому» вопросу, и обвиняет евреев во всех возникших в процессе модернизации конфликтах, делая из них «козлов отпущения». Разъяснения того, что такое антисемитизм, может приводить к нежеланным результатам. Однако риск, что это произойдет, не должен приводить нас к умозаключению, что не нужно и пытаться что-то разъяснить. Как раз напротив, если предубеждение не обличить, оно может навсегда укорениться.

Европейский центр мониторинга проявлений расизма и ксенофобии (ЕЦМПРК) совместно с БДИПЧ разработали всестороннее определение антисемитизма, которое лучше учитывает стереотипы и клише.[11] Этим определением я пользуюсь как основой своей работы в должности Личного представителя действующего председателя ОБСЕ по борьбе с антисемитизмом.

Подготовка преподавателей и лучших учащихся – это неотъемлемая часть как пересмотра школьных программ преподавания истории Холокоста, так и составления новых средств обучения, нацелен-, ных на борьбу с антисемитизмом. А поскольку преподаватели неизбежно являются отражением общества в целом и поэтому приносят в • аудиторию такие явления, как вторичный антисемитизм, это – проблема, к решению которой нужно подходить открыто. Не существует легких решений, но нам нужно найти это решение. Нам нужно больше открытости в образовании. Это не ограничивается стенами школ, но распространяется и на общественную жизнь, в том числе СМИ. Нам нужно учитывать антисемитскую пропаганду в экстремистской литературе на арабском и турецком языках, которая постепенно проникает в мечети и частные школы в регионе ОБСЕ. [12]

Учителям становится все сложнее преподавать тему Холокоста учащимся из семей иммигрантов, т. е. учеников, чье происхождение не связано с той страной, где они сейчас проживают. Это отмечается в обзоре Таек Форс «Просвещение против антисемитизма». [13] Хотя это не основание для упразднений преподавания истории Холокоста; требуется проявить особенную чуткость к учащимся с различным культурным опытом.

Еще одна важная часть преподавания истории Холокоста – попытаться избежать преподнесения истории евреев как истории жертв. Школьные учебники и программы в большинстве стран должны быть срочно пересмотрены; в них необходимо включить сведения о роли евреев в национальной истории; об основных центрах проживания евреев, включая США и Израиль. Методические рекомендации Института им. Лео Бека во Франкфурте предлагают образец для такого пересмотра. [14]

Я рекомендую читателю учесть в любой просветительской работе против антисемитизма нижеперечисленные тезисы:

1. Преподавание истории и уроков Холокоста чрезвычайно важно для формирования понимания современного устройства мира. Оно должно включать посещение мемориальных центров на месте концлагерей, поддержку просветительской работы в этих центрах и сравнительное изучение современных геноцидов.

2. Преподаватели должны иметь возможность обсудить друг с другом сложности, с которыми они сталкиваются в преподавании Холокоста или антисемитизма. Необходимо проведение национальных и международных конференций с презентацией позитивного опыта.

3. Программы обучения, имеющие успех, требуют проведения диалога, особенно между социальными общностями, непосредственно страдающими от нетерпимости и дискриминации.

4. Государственные органы просвещения должны сотрудничать с НПО ради создания учебных материалов для средней и высшей школы надлежащего качества, которые необходимо предоставить преподавателям.

5. Организация безопасности и сотрудничества в Европе и вошедшие в нее государства должны разработать учебные программы, нацеленные на углубленное понимание истории, традиций и культуры еврейского народа, а также его вклад в становление общества в широком смысле слова.

6. Нужны обучающие материалы, рассказывающие о государстве Израиль и рассматривающие его создание в контексте истории Европы. Интенсивный обмен ученых и учащихся между странами – членами ОБСЕ и Израилем может служить этой цели.

7. Призывы бойкотировать Израиль и связанные с этим запугивание и проявления антисемитизма в вузах подвергают опасности свободу обучения и должны подвергаться осуждению. В центре просвещения должен стоять диалог, который должен, соответственно, стать посредником между культурами.

8. Антисемитизм в мусульманских странах можно отчасти объяснить изоляцией мусульман и их непринятием в другие группы. Необходимы специальные программы, которые подчеркнут значительные достижения мусульманской, христианско-европейской и еврейской цивилизаций и будут способствовать доброжелательности и пониманию.

9.  Нужно стимулировать страны-члены ОБСЕ, чтобы они пересмотрели школьные учебники и другие материалы с целью обеспечить их нейтральность в отношении таких тем, как Холокост и еврейская история, а также описаний современного государства Израиль.

10.  Все страны – члены ОБСЕ, должны быть приглашены к участию в созданной БДИПЧ программе обучения правоохранителей работе с преступлениями на почве ненависти (любого характера).

11.  ОБСЕ должны призвать парламенты своих стран-участников к тому, чтобы учредить комиссии по пересмотру законов и образовательных программ, имеющих отношение к преступлениям на почве ненависти.

В итоге особое внимание нужно уделить следующим вещам:

1.  Повышение уровня подготовки преподавателей и модернизации учебных пособий.

2.  Подготовка учебных программ, включающих значительное количество академических часов по истории антисемитизма.

3.    Большей чуткости к различиям культур, которые близки учащимся и их семьям.

4.    Преподавание истории Холокоста не должно позволять темам, имеющим отношение к сегодняшнему состоянию ближневосточного конфликта, вносить путаницу в полемическое обсуждение.

5.    Поскольку преподаватели также подвержены предрассудкам, требуется систематическое повышение их квалификации.

6.    Путаница и неясность вносятся в обсуждение Холокоста, когда .  его сравнивают с другими геноцидами.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Качество подготовки преподавателей имеет решающее значение. Некоторые из них, возможно, сомневаются, стоит ли преподавать историю Холокоста на своих уроках. Им часто приходилось самостоятельно изучать эту дисциплину, отчего преподаватели нередко испытывают чувство стыда и беспокойство. Преподавателям нужно предоставить возможность общения с теми, кто имеет достаточный опыт преподавания истории Холокоста, особенно с учителями из Израиля. Кроме того, необходимо пересмотреть содержание учебных программ. Следует тиражировать и распространять удачные материалы, что можно делать на конференциях для преподавателей. Но прежде всего – сверх усилий, прилагаемых в школе, общество в целом должно предоставить возможность открытого обсуждения. Должны быть такие места, где люди смогут изучать соответствующие темы и эти места должны быть связаны между собой. Ежегодные мероприятия, которые проходят в память об освобождении Освенцима, можно было бы сопровождать тематическими мероприятиями, которые бы освещали многогранность Холокоста. Каждый ребенок должен однажды за время учебы посетить Берлинский мемориальный памятник убитым евреям Европы. Европейской и израильской молодежи нужно встречаться и общаться на международных встречах. Бывшие концлагеря и другие места уничтожения людей и места сопротивления нацизму – это все места памяти и просвещения. Где это необходимо, их нужно реставрировать и открыть для посещения.

Существуют многочисленные примеры успешных проектов, о которых необходимо рассказать во всех странах, входящих в регион ОБСЕ. Начиная с 2001 года при поддержке посольства Швеции и Образовательного фонда Холокост в Российской Федерации осуществляется программа преподавания истории Холокоста. Учебные материалы были переведены на русский язык; были организованы поездки российской молодежи в места памяти жертв Холокоста. Аналогичные инициативы осуществляются в таких странах, как Великобритания, Франция, Германия и Польша. Широкомасштабный сравнительный анализ должен оценить их потенциал в борьбе с антисемитизмом и представить предложения об их усовершенствовании в будущем. Необходимо определить, как имеющийся на местах опыт борьбы с антисемитизмом можно использовать в масштабах всей страны для того, чтобы усилить слабые концепции обучения. Недостаточно иметь лишь методики обучения, ориентированные на повышение эрудиции. Если знание • истории необходимо для развития политической компетентности,! то решающее значение в борьбе с антисемитизмом имеет формирование самосознания личности.

Мы должны помочь укрепить позитивный эмоциональный климат для еврейского народа. Общение на личностном и межкультурном уровнях – это ключ к вратам нашего общего будущего.

Примечания

1.  Thinking about the Holocaust 60 years later. A multinational Public-Opinion Survey' (TNS Sofres Paris, 2005).

2.  Education  on  anti-Semitism  Task Force.'Results  of the  European Workshop;Education on Antisemitism' (Berlin, 18-20 April 2004), P. 10.

3.  Ibid, P. 7.

4.  ODIHR: Education on the Holocaust and on anti-Semitism: An Overview and Analysis of Educational Approaches (June, 2005) http;//www. Osce. Org/odihr/documents. html

5.  Education on anti-Semitism Task Force,'Results of the European Workshop;Education on Antisemitism', P. 8.

6.  Jorg Schurig/dpa.'Bombenholocaust von Dresden, Der Stern, 21 Ji 2005.

7.  Deborach Lipstadt, Denying the HolocaustThe Growing Assault on Truth and Memory (London;The Free Press/Macmillan,1993).

8.  Aribert Heider, Julia Iser and Peter Schmidt.'Israelkritik oder Anti-semitismus? Meinungsbildung zwischen Offentlichkeit, Mdien und Tabus', in Wilhelm Heitmeyer et al. Deutsc Zustande 3 (Frankfurter am Main:Suhrkamp, 2004), pp. 144-65.

9.  Tobias Jaecker: Antisemitische Verschworungstheorien nach dem 11. September (Munster:Lit,2004).

10.  Education on anti-Semitism Task Force, 'Results of the European WorkshopjEducation on Antisemitism, P. 5.

11.  EUMS: Working definition of'anti-Semitism'.

12.  Sussanna Harms.'Mit Shoa ducation gegen actuellen Antisemitis-mus?'  Antisemitismus  und Antiamericanismus  in  Deutschland (Leipzig; Klett, 2004), P. 104.

13.  Education on anti-Semitism Task Force.'Results of the European Workshop; Education on Antisemitism', P. 5.

14.  Ibid, p. 6.

СТИВЕН ДЖЕЙКОБС. РАЗМЫШЛЕНИЯ О СИМОНЕ ВИЗЕНТАЛЕ И КОНЦЕПЦИИ ГЕНОЦИДА

 Steven Jacobs

Холокост (Шоа) – беспрецедентное событие, sui generis (единственное в своем роде), либо часть более общего явления под названием «геноцид»? Бурная полемика, которую ведут не только люди, пережившие Катастрофу, но и представители научного сообщества, пока не дала однозначного ответа на данный вопрос. При этом многие из тех, кто пережил Холокост – равно как и их потомки – опасаются, что научная полемика о приррде геноцида может каким-то образом принизить их собственное мнение, обесценить их опыт и превратить само это событие в отвлеченный предмет научных дискуссий. Многие, но не все. Читатели данных заметок наверняка слышали об Эли Визеле, который среди прочих выступал против геноцида в Боснии, Руанде и Дарфуре.

Одним из наиболее известных людей, кто обратил внимание на связь между тем, что закончилось в 1945 году и тем, что составляет один из пороков цивилизации сегодня, был Симон Визенталь. В 1999 году в предисловии к «Энциклопедии геноцида» Исраэля Чарны он вновь поделился с читателями своими взглядами на проблему, которой занимается более полувека:

«Уже многие годы я продолжаю считать, что с человеческой, политической и образовательной точки зрения мы, евреи, не сумели подчеркнуть тот факт, что в годы нацистского режима мы подвергались гонениям и страдали в концлагерях вместе с представителями восемнадцати других национальностей. Я мечтал, что сразу после войны возникнет единое братство людей, пострадавших от рук нацистов – и это братство станет оружием в борьбе против старых и новых обличий национал-социализма. В пятидесятые годы я призывал всех не говорить постоянно только о шести миллионах погибших евреев, игнорируя остальных. Никто не был готов слушать». [2J

Несмотря на критику со стороны своих собратьев, переживших Холокост, Визенталь отстаивал свою позицию об этой связи, и отказывался считать историю своих скитаний единственной, которую мир должен знать. На самом деле, его согласие на присвоение Дос-анджелесскому центру своего имени в 1977 году, которое Центр носит с гордостью, было дано при условии, что Центр будет заниматься не только ужасными страданиями жертв Холокоста/Шоа, но и миллионами не евреев, которые тоже страдали и умирали. «Недостаточно просто подчеркивать уникальность нашего Холокоста и думать о будущем – о тех, кто был и остается нашими друзьями», – говорит он в том же самом Предисловии. К сожалению, я не могу знать, согласился бы он или нет, одобрил бы или нет мою критику нынешнего состояния дел в борьбе против геноцида по трем направлениям: предотвращение, вмешательство и наказание. Тем не менее, я абсолютно уверен, что он поддержал бы этот призыв, исходящий от сына его собрата по несчастью – призыв к активной политической деятельности в поддержку преследуемых групп. И потому хотел бы начать со следующего небольшого эпизода.

БУТЕРБРОД С СЫРОМ?

Филипп Гуревич в своей важной и заслуженно популярной книге «Настоящим извещаем, что завтра мы и наши близкие будут убиты: истории из Руанды» рассказал о следующей встрече:

«Слушая его, я вспомнил разговор, который состоялся в баре «Кигали». Моим собеседником тогда был офицер американской военной разведки, который сидел и потягивал виски «Джек Дэниеле» и кока-колу.

«Слышу, Вас интересует геноцид?» – спросил американец. «Знаете ли Вы, что такое геноцид?».

Я попросил его поделиться своим мнением.

«Бутерброд с сыром» – был ответ. «Так и запишите: геноцид – это бутерброд с сыром».

Я спросил, как он это объясняет.

«Да потому что бутерброд с сыром никого не интересует» – сказал он. «Геноцид, геноцид, геноцид... Бутерброд с сыром, бутерброд с сыром, бутерброд с сыром... Всем наплевать! Преступления против Человечества. Где это человечество? Вы? И кто-то совершил преступление против вас лично? Да ладно, это был всего лишь миллион жителей Руанды. Вы когда-нибудь слышали о Конвенции по геноциду?»

Я ответил, что слышал.

«Ну, так вот» – сказал мне этот американец – «можете завернуть в эту Конвенцию свой бутерброд с сыром». [3]

Тройной подход к борьбе против геноцида, включающий в себя предотвращение, вмешательство и наказание, рассматривается на научных конференциях во всем мире. Например, «Международная ассоциация исследователей геноцида» (International Association of Genocide Scholars), которая проводит заседания раз в два года, на своей очередной встрече в июле 2005 года в Бока Ратон (штат Флорида) обсуждала вопросы глобального импорта людей и трагедию этого явления. Это было спустя полных шесть месяцев после того, как Международная комиссия по расследованию событий в суданской провинции Дарфур представила свой отчет Генеральному Секретарю ООН (Женева, 25 января 2005 г.). По словам журналиста «Нью-Йорк Тайме» Уоррена Хоуга, комиссия «обнаружила следы массовых убийств и насильственного перемещения, гражданского населения, которые не были геноцидом, но, тем не менее, представляют собой сходные по тяжести преступления, которые нужно передать в Международный уголовный суд». [4] Попробуйте разъяснить пострадавшим разницу между этими преступлениями! Действительно, в конце концов, геноцид – это бутерброд с сыром!

Почему же сегодня, после того, как так долго не признавали геноцид турок против армян, после уничтожения евреев нацистами и их пособниками во время Холокоста/Шоа, после геноцида народа хуту в отношении народа тутси, после геноцида сербов, хорватов и мусульман в отношении боснийцев, почему сегодня, когда в Судане полно убийств, так невероятно трудно заставить людей нашей планеты, которые кажутся добрыми и честными, заявить на весь мир: «Эта человеческая трагедия на самом деле фактически является геноцидом, который мы не должны терпеть. Мы, наши страны, наши правительства и вооруженные силы больше не позволим, чтобы это преступление продолжало уничтожать род человеческий!»? Покойный Лео Купер, один из трех основателей ныне бурно развивающихся «исследований геноцида», писал боле десяти лет назад:

«В нашем веке стало трудно установить намерение совершить геноцид на социальном уровне – из-за анонимности и аморфности тех сил, которые определяют характер нашего мира. Не подлежит сомнению, что существующая система международных отношений способствует существованию геноцида из-за приоритета узко национальных интересов, протекции государствам, которые наносят вред, соперничества сверхдержав и разрушительного вмешательства во внутренние дела разделенных и уязвимых сообществ. Но как мы можем изменить эти анонимные и аморфные силы, разбросанные по всему миру, и создать новый мировой порядок, чтобы вовремя реагировать на многочисленные экстренные угрозы геноцида?»[5]

И впрямь, остается центральный вопрос: как превратить наш мир в мир, настроенный против геноцида, не раздувая вооруженный конфликт, без всемирных физически разрушительных революций, без переворотов и свержения всех недемократических режимов современности, существующих в настоящее время в мире. Я намеренно употребил выражение «все недемократические режимы», исходя из замечательных и новаторских работ Р. Дж. Раммела. В результате кропотливого и тщательного изучения огромного количества научных данных он доказал, что геноцид как осязаемое выражение человеческих отношений гораздо более присущ недемократическим режимам, нежели демократическим. [6]

ЗАДАЧА НОМЕР ОДИН: ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ

Любое обсуждение, не важно, насколько оно продуктивно и ново, проблемы предотвращения, вмешательства и наказания геноцида должно начинаться с предотвращения. Как можно обеспечить, чтобы трагедии прошлого не стали реальностью настоящего и основой будущего?

Те, кто искренне верит в профилактическую силу просвещения и отдают этому все силы, начинают с нижеследующего. Уже сегодня нужно начать глобальное планирование просвещения на всех уровнях, чтобы те, кто завтра будут управлять социальной, экономической, военной сферами и работать в правительстве, сохраняли память о прошлом как часть своих собственных знаний, когда они займут должности, от которых будет зависеть принятие важных решений. Это – идеальная, но надеюсь, не идеалистическая, – первая революция: пересмотр учебных программ на всех уровнях, от яслей до высшей школы, от общественных до частных учреждений и всего, что действует в этих рамках, не только по истории, но и всех междисциплинарных возможностей, которые можно использовать в образовательных целях по геноциду.

Да, не только изучение Холокоста, но изучение Холокоста и геноцида. И не только в еврейских общинах и государственных образовательных структурах, а повсеместно. Так, например, изучение Холокоста должно стать не концом, а началом попыток противостоять геноциду. Точно так же изучение геноцида армян должно вестись не только в армянских общинах, но наряду с изучением всех остальных подобных геноцидов должно стать частью образования в целом. Это не означает, что изучение Холокоста станет частью аморфного, обобщенного изучения геноцида. Скорее это будет означать изучение Холокоста или любого другого геноцида с учетом индивидуальных особенностей, чтобы затем применять эти уроки во всем мире.

Во-вторых, там, где серьезно и преданно борются против геноцида, нужно серьезно изучать прошлое, хорошее и плохое, без учета границ, не ограничиваясь разговором о Холокосте евреев Европы. И опять же, такое изучение не должно ограничиваться непосредственными исполнителями актов геноцида. Нужно Охватить все стороны социального влияния, игравшие и играющие роль в геноциде: правительственные, общественные, политические, религиозные, образовательные учреждения и т. п.. Сфокусировать микроскоп на себе, на своей общине (по какому бы признаку она ни объединялась), на своем национальном государстве, не теряя при этом из виду всех остальных – вот задача, достойная усилий лучших умов наших активных просветителей.

Часть этого всеобщего образовательного проекта должна включать в себя дальнейшее развитие Систем раннего предупреждения об угрозе геноцида, а также их внедрение в структуры правительства, несущие ответственность за их применение. Эти системы основаны на приверженности человечества идеям гуманизма и на вере в то, что уничтожение одной группы потенциально несет в себе угрозу уничтожения для всех. К сожалению, те, кто проделал первоначальную работу по концептуализации таких систем – Исраэль Чарны в Израиле, Кумар Рупесингх в Великобритании и Л Франклин Литтелл в США – пока не сумели передать результаты своих трудов в правительственные структуры. Исключение – призыв Президента Билла Клинтона в 1999 году к созданию Национального Центра предупреждения геноцида (National Genocide Warning Center) в США. Точно так же и мы сами, кого это, кажется, волнует (не только в США, но и в других странах), не продемонстрировали политическую волю и не потребовали – да-да, именно должны потребовать! – от тех, в чьих руках находится власть, полностью осуществлять эти исторические стратегии. В равной мере даже организации, всерьез озабоченные соблюдением прав человека – «Международная амнистия», «Защита прав человека», «Международная организация по выживанию», «Международный Красный крест» – до сих пор не включили такие системы в число приоритетных направлений своей деятельности. Отсюда – призыв ко второй революции: увеличивать численность этих организаций и активно их пропагандировать, повышать заинтересованность людей, вовлеченных в эту деятельность, призывая весь мир обращать внимание на Систему раннего предупреждения геноцида.

ЗАДАЧА НОМЕР ДВА: ВМЕШАТЕЛЬСТВО

Мы живем в 2007 году, но мы по-прежнему находимся под влиянием исторического Вестфальского договора, подписанного в 1648 году. Этот договор определил суверенность и территориальную целостность того, что мы до сих пор называем неприкосновенным национальным государством. Насильственное вторжение на территорию соседнего государства с целью совершения геноцида ведет к объединенной или индивидуальной военной интервенции, при этом разрушения в ходе геноцида в пределах собственного национального государства, как правило, остаются за пределом правительственных санкций, им не оказывается гуманитарная помощь. Можно с уверенностью сказать, что реакция извне каждый раз таит в себе сложности и проблемы, которыми приходится заниматься.

Вооруженную интервенцию нужно принимать во внимание, она должна иметь приоритет перед национальным суверенитетом, поскольку всегда существует риск потенциального распространения насилия. Но только объединенные действия способны остановить эскалацию вооруженного конфликта и не позволить ему перерасти в удовлетворение империалистических и территориальных амбиций.

Саул Мендловиц и Джон Фоузек призывают военно-полицейские формирования ООН реагировать на интервенцию во время геноцида. [7] Джон Хейденрич ратует за формирование «международного добровольческого легиона», подразделения которого будут размещены по всему миру для реагирования на любое проявление гено– • цида. [8] Евросоюз уже готовит формирование сил быстрого реагирования в количестве девяти подразделений численностью до 1500 : человек, способных в кратчайшее время выполнить боевую задачу : в любой точке мира. Великобритания, Франция, Италия и Испания уже подтвердили свое участие, ожидается, что и остальные страны Евросоюза последуют их примеру. [9] Подобная практика могла бы стать очень полезной для африканского континента, Ближнего Востока и других потенциальных «горячих точек». Вмешательство воо-, руженных и других сил в борьбу с геноцидом предоставляет полномочия объединениям национальных государств и превосходит суверенитет отдельных наций. Медленно и болезненно национальные • государства и их правительства начинают принимать это, а объеди-! ненные борьбой с геноцидом образованные граждане должны быть , всегда начеку, чтобы напоминать им об этом.

Вратислав Пехота сделал очень проницательное наблюдение о привлечении военных за преступления во время геноцида:

«Защита, которой обладают приказы командования, несет в себе ! серьезную проблему. Она вытекает из необходимости соблюдения > дисциплины и подчинения в бюрократической и военной струк-; туре любого государства. Перед солдатом стоит дилемма: с одной стороны, он может быть приговорен трибуналом к расстрелу за не-; выполнение приказа, но, с другой стороны, он может быть осужден! судом присяжных за его выполнение. Конвенция по геноциду не| дает удовлетворительного решения этой проблемы. Пока принцип,' что приказы высшего командования не освобождают обвиняемого от ответственности за международное преступление, не станет законом, в котором без тени сомнения будет прописана обязанность отказаться подчиниться приказу совершить преступное действие, будет невозможно применять на практике принцип строгой уголовной ответственности, содержащийся в Конвенции. [10]

Вмешательство на уровне правительств подразумевает экономические санкции, замораживание вкладов и выплат, торговые эмбарго и совместные боевые действия. Перед лицом геноцида отдельного суверенного государства другие страны должны срочно применять экономические санкции и прочие меры воздействия. Подобные шаги принудят любое правительство, желающее оставаться у власти и избежать революции либо переворота, немедленно воздержаться от продолжения актов геноцида.

ЗАДАЧА НОМЕР ТРИ: НАКАЗАНИЕ

Можно с уверенностью сказать, что виновные должны понести наказание – и те, кто отдает приказы, и те, кто их выполняет; те, кто разрабатывает планы геноцида и те, кто воплощает их в жизнь и совершает действия. Полное признание того, что международное законодательство имеет безусловный приоритет над национальным, означает приверженность международному сообществу, которое не ставит ни одно государство выше другого. К сожалению, реальная политика показывает, что исторически это было не так, да и сейчас тоже. Международный уголовный суд, Международный трибунал по Руанде, Международный трибунал по бывшей Югославии – особенно два последних воспринимаются многими как наследники Международного военного трибунала в Нюрнберге, который состоялся в конце Второй мировой войны, – подтверждают растущее желание создать новую международную юридическую систему. Однако, все, а не только власть имущие, должны считать ее прямой противоположностью самым важным долгосрочным интересам Соединенных Штатов Америки. И, действительно, говоря, в частности, о Международном уголовном суде, Дэвид Уиппман рассуждает о том, что он называет «эффектом неучастия США».[11] Нежелание США подписать соглашение о Международном уголовном суде в Риме, равно как и продолжающееся уже 40 лет нежелание ратифицировать Конвенцию о предотвращении геноцида (несмотря на одобрение Президента Трумэна), свидетельствуют о малоприятной правде, которую не принято обсуждать. Соединенные Штаты поддерживают действия против геноцида, если преступники и жертвы (а, возможно, и наблюдатели) не являются американцами. Афоризм «Кто сильнее, тот и прав» не имеет обратной силы. Это затрудняет признание этим государством своей потенциальной вины или вины своих военных и гражданских структур за совершенные в прошлом акты геноцида (например, геноцид афроамериканцев и американских индейцев, которые подают иски в Международный уголовный суд). Конечно, существует риск политизации международного правосудия, пример тому – Израиль и его защитная стена. Эти опасения оправданы, даже если они и исходят из мира «реальной политики».