Текст книги "Раскаленный добела (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
Августин внимательно на меня смотрел. Гнев и беспокойство смешались в его глазах.
– Знаете, как Роган понял, что я Превосходная? Кто-то попытался убить мою бабушку. Я подумала, что это был он, и подавила его волю своей, заставив его отвечать на мои вопросы.
Я смогла удержать его всего несколько секунд, потому что подавлять волю Рогана было все равно, что пытаться удержать цунами, но на те пару решающих секунд, я его одолела.
Я никогда раньше не видела, как у человека в буквальном смысле отваливается челюсть. Это принесло глубокое удовлетворение.
– Вы правы. Я новая Превосходная. Но Виктория Тремейн – нет. Я здесь, чтобы сообщить вам: все услышанное вами о ней – правда. Каждая жуткая история и мерзкая сплетня, которую вы могли знать – считайте, она может это сделать. Виктория ненавидит мою семью, и пойдет на все, чтобы навредить нам, и она способна на поистине ужасные поступки.
Это удобно обходило правду, но не было совершенной ложью.
– Если вы откажетесь с ней встретиться, она дождется удачного момента оказаться вблизи вас и разрушит ваш разум. Даже если вы расскажете ей все, что знаете, она все равно продолжит копаться у вас в голове, ища большего. Ей плевать на ваш статус Превосходного, ваши связи или размер бизнеса. Виктория идет за тем, что она хочет, и она это получает.
Наконец, Августин закрыл рот. Его глаза потемнели.
– Зачем ты здесь?
– Потому что я хочу защитить ваш разум.
– Ты хочешь меня зачаровать? – Он стиснул зубы. – Наложение заклятия требует нескольких недель.
– Нет. Я хочу создать видимость заклятия. Когда я раскрыла разум мистера Эмменса, чтобы выяснить, что искал Пирс, мне удалось как следует разглядеть структуру чар. Заклятие создает преграды в вашем разуме, затрагивая саму суть вашей магии, а затем оборачивается вокруг него твердой скорлупой, глубоко укорененной в вашей психике. Если использовать грубую силу, чтобы разбить скорлупу, то можно убить питающий ее разум. Можно лишь заглянуть под нее, медленно и осторожно, угадывая ее содержимое. Чем сильнее маг, тем сложнее разрушить заклятие.
Если вы мне позволите, я сымитирую эту скорлупу в вашем разуме. Вы Превосходный с огромным магическим резервом и скорлупа будет казаться непроницаемой. Если Виктория Тремейн прощупает ваш разум, она наткнется на скорлупу. Ее разрушение будет вне вопроса – вы умрете и заберете свои секреты с собой. Дальнейшие попытки потребовали бы слишком много времени и подготовки, вроде магического круга и вытягивая ответы на задаваемый ею вопрос. Она жаждет узнать мою личность, а это очень специфическая информация. Она не сможет просто сидеть и бесконечно ковыряться в вашем мозгу. Вы это почувствуете. Она осознает, что это вне ее досягаемости.
– Сколько продержится эта скорлупа?
– Несколько дней. – Сказано это было наугад. В книге, по которой я училась, говорилось, что фальшивая преграда может продержаться пару месяцев, если все сделать правильно. Учитывая, что раньше я никогда подобного не делала, пара дней были более чем вероятным итогом. – И еще мне понадобится ваша помощь. Вам нужно раскрыть свой разум и самому захотеть, чтобы там появилась скорлупа.
– Ты когда-нибудь уже делала это раньше? – потребовал он.
– Нет.
Он откинулся назад, с отчаянием выдохнув.
– Каковы риски?
– Я могу повредить ваш разум.
– Что это значит, мисс Бейлор?
– Я не знаю. Но это единственный расклад, не оканчивающийся вашей смертью, – сказала я.
– Моя жизнь окажется под угрозой, если я откажусь?
Лгать не было смысла.
– Да.
– Почему тебя это заботит? Не проще ли было бы просто убить меня?
Потому что я не смогу спать по ночам. Потому что я не такая. Он не поймет. Я должна дать ему причину, с которой он сможет смириться, что-то достаточно меркантильное, чтобы пощадить его гордость.
– Потому что если возникнет Дом Бейлор, ему понадобятся могущественные союзники.
Мгновения тянулись.
Августин положил очки на стол.
– Роган звонил мне за полчаса до нашей встречи.
Я попросила его не убивать Августина. Я не просила его не звонить.
– Что он сказал?
– Он сказал, что если сделать череду неправильных выборов, то, в конечном итоге, выбора больше не будет. В тот момент я подумал, что он говорит о Хоулинге. Теперь я понимаю, что ему удалось объединить упрек и смертельную угрозу в одном предложении.
Августин смотрел на меня, не отводя взгляд.
– Мы сидим здесь из-за моего высокомерия. Я принял череду неверных решений. Я позволил тебе допрашивать серийного убийцу вопреки своим принципам, зная, что ты скрываешь свою магию, и осознавая весь масштаб твоего возможного обнаружения. Я это сделал, потому что Корнелиус – мой друг, а наше общественное положение мешало мне предложить ему подачку, а его не вынуждало принять ее, но я хотел, чтобы ты занялась этим делом. Я также позволил упоминать свое имя в этом расследовании, потому что меня привлекала мысль быть связанным с правдоискателем. Тогда я сделал осознанный выбор, предложив тебе несправедливый контракт. Я мог бы обращаться с тобой как с юной талантливой Превосходной с редким даром, но вместо этого я попытался воспользоваться твоей неопытностью.
Тогда я прибегнул к манипуляции, чтобы выиграть порядком доставшее состязание с Роганом, даже понимая тот момент, что если мой интерес сугубо профессиональный, то он эмоционально привязался. И вот мы здесь. Ты, моя бывшая сотрудница, желающая вторгнуться в мой разум, и если я этого не позволю, мой лучший друг меня убьет.
– Августин…
Он поднял руку.
– Пожалуйста. Я знаю Рогана намного дольше, чем ты. Я понял телефонный звонок. Я просчитался в этой игре, и просчитался порядком. Я спасен исключительно твоей неопытностью и тем фактом, что ты еще не научилась устранять проблемы жестким упреждающим ударом. Случись эта ситуация пятью годами позже, я был бы уже мертв.
– Августин…
– Это довольно унизительно. Я работал, планировал и ухитрился манипуляциями загнать себя в такое место, где у меня не осталось выбора. Я полагаю, в этом заключен некий урок. – Он открыл верхний ящик и положил кусок белого мела на стол. – Действуй. Давай с этим покончим.
Час спустя я вышла в ночь. Холодный ветер насквозь пронизывал одежду. Усталость окутала меня, словно якорь, притягивая к земле. Я вбухала все свои резервы в скорлупу для разума Августина. И теперь мне нужно доехать домой. Я не хотела вести машину. Я хотела лечь прямо здесь на асфальте и закрыть глаза. Он выглядел довольно мягко и приглашающе. Определенно лучше, чем стоять прямо…
Так, мне нужно добраться домой.
Я осмотрела парковку. Одинокая «хонда» ждала на парковочном месте. Прислонившись к ней, стоял Роган.
Я подошла к нему.
– Где Мелоза?
– Уже дома.
Он открыл для меня пассажирскую дверь. У меня промелькнула мысль забрать ключи. Нет. Я была настолько уставшей, что, вероятно, врезалась бы в ближайшее дерево. Я скользнула на пассажирское сидение. Он сел рядом со мной и выехал с парковки.
Его магия заполнила салон, касаясь меня, словно зверь с острыми клыками, готовый вырваться наружу. На этот раз я не отстраняюсь. Моей собственной магии не осталось. Его сила обернулась вокруг меня, словно одна из Дианиных пантер – опасная, переменчивая, но в настоящий миг спокойная.
Город проносился за моим окном. Я превращалась в кого-то другого. Августин сказал, что через пять лет я бы его попросту убила. Пару месяцев назад подобное казалось невозможным, чем-то, чего я бы никогда не сделала. Теперь я могла видеть скользкий путь решений, которые приведут меня туда. Все они будут нелегкими, принятыми во имя друга, или ради защиты моей семьи, и каждое будет даваться чуть легче, пока все, что я обещала себе никогда не делать, не станет само собой разумеющимся. Я вообще узнаю себя через пять лет? Заглядывая в будущее, я могла видеть лишь черную дыру и женщину в платье, напоминающем броню.
От Рогана исходило напряжение. Мрачная холодность сковала его черты, превратив их в суровую маску, напоминающую лицевую пластину какого-нибудь древнего шлема. Магия усилилась, сильнее обвивая меня. Передо мной закружились картины крови и пепла, а за ними в суровой холодной темноте…
Я потянулась и положила ладонь на его руку. Он вздрогнул и посмотрел на меня.
Интерьер автомобиля дрогнул, и другое место пробилось в мое сознание. Домик, освещенный мягким электрическим светом, желтое дерево и стекло, за которым вздымались белые горы, резкие очертания которых смягчались снегом и бархатистым подбоем далеких деревьев. Снаружи царствовала зима, суровая и холодная, но внутри, в домике, уютное тепло насыщало воздух. Я сидела на большой кровати, и простыни подо мной были мягкими и шелковистыми. Я была укутана в белое одеяло, мягкое, как облачко, и упоительно теплое. Я чувствовала запах шоколада. И ощущала себя абсолютно и полностью довольной. Моя жизнь со всеми ее проблемами осталась далеко позади, а здесь, на краю мира в снежной пустыне, мне не нужно ни о чем беспокоиться.
Я пошевелилась, и иллюзия зарябила. Я все еще была в машине, Роган был за рулем, а моя рука по-прежнему покоилась на его мускулистом предплечье. Он проецировал. Это, должно быть, воспоминание, наверное, из детства. Я не знаю, делает ли он это специально, или это бессознательный побочный эффект его воспоминаний, но у меня был выбор. Я могла бы отвергнуть это и остаться в машине, несчастная и жалеющая себя, или могла позволить себе погрузиться в место, где я была в безопасности и тепле, пока снаружи бушевала зима. Я полностью замерла и с удовольствие погрузилась в проекцию.
Мы ни о чем не говорили, пока он не припарковался перед нашим складом. Домик растаял в воздухе. Я расстегнула ремень безопасности. Я должна зайти внутрь и объяснить маме, что ей не нужно убивать Августина. Я должна буду объяснить, что я сделала. В настоящий момент это казалось устрашающим.
Роган заглушил мотор и приблизился. Его пальцы сжались вокруг моей руки, успокаивая и пытаясь наладить связь.
– Это ты прислал мне книги? – тихо спросила я.
– Да.
Я перегнулась через сидение и поцеловала его. Время замерло, и на несколько блаженных мгновений не было ничего, кроме Коннора, пьянящего и неотразимого, его вкус, его запах, грубая мужская сила его рук, и нежное соблазняющее прикосновение его губ… А потом я вышла из машины и ушла, прежде чем сила того поцелуя развеялась.
Глава 13
Я открыла глаза из-за яркого света и громкого сигнала будильника. Вырубив его, я стянула телефон с тумбочки. Три сообщения: Рогана, Дианы Харрисон и третье с неизвестного номера. Я прочитала сообщение Рогана первым.
«Дом Хоулингов отрекся от Дэвида. Ленора встретится с нами сегодня утром в восемь. Мы с тобой едем одни. В разрешении для Корнелиуса указано, что он должен держаться в стороне, обеспечивая защиту Матильды.»
Выходит, Корнелиус все-таки получил свое благословение, но не совсем так, как ему бы того хотелось. Я щелкнула по сообщению от его сестры. «Мой брат редко привлекает к себе внимание. Не недооценивайте Корнелиуса. Он опасный маг и настолько любит свою жену, что по-прежнему готов пожертвовать ради нее каждым привязанным к нему животным. Я считаю вас лично ответственной за безопасность моей племянницы».
Отлично. Она знает обо мне всего пять минут, а уже возлагает на меня ответственность.
Я открыла последнее сообщение. Фотография улыбающегося Дэвида Хоулинга, с напитком в левой руке и «стреляющего» указательным пальцем правой. Мне уже доводилось играть в эту игру. Я набрала ответ: «Мило».
Ну же, ответь мне.
Ничего. Наверняка, он использовал одноразовый телефон.
Можно подумать, что в глазах Дэвида была некая дикость. Нечто говорившее, что он был хладнокровным, расчетливым убийцей, но нет. Они были теплыми и спокойными, цвета лесного ореха. Его лицо было расслабленным, улыбка искренней. Что же тобой движет, Дэвид?
Сообщение было отправлено мне, но на деле предназначалось Рогану. Я переслала его ему.
Ответ не заставил себя ждать. «Мило».
Ха! Злые умы мыслят одинаково.
Кто-то постучал.
– Кто там?
– Это я, – раздался голос Каталины за дверью.
– Входи.
Сестра вошла внутрь и плотно прикрыла за собой дверь. Ее лицо было бледным, губы превратились в тонкую ниточку.
– Что случилось?
Она села на кровать и протянула мне планшет.
– Это планшет Матильды?
Каталина кивнула.
– У Матильды есть е-мейл адрес, чтобы ее мама присылала ей с работы картинки с котятами. Она знает, как проверить почту и сегодня утром там было вот это.
Я посмотрела на планшет. Видеоролик. Ладно. Я щелкнула на него.
На экране возникла улыбающаяся рожа Дэвида Хоулинга.
– Привет, Матильда.
Ах, ты ж, сукин сын.
– Я слышал, что твоя мамочка умерла.
Меня охватила ярость.
– Ты скучаешь по своей мамочке? Мне так жаль, что она ушла. Неправильно, когда мамочки уходят вот так. Но не грусти. Скоро ты с ней увидишься. Я об этом позабочусь.
Он наставил указательный палец на экран, подмигнул, и изобразил выстрел. Видео остановилось.
Мир вокруг окрасился красным, и на секунду я даже не могла ничего видеть.
– Ей всего четыре года. – У Каталины задрожали губы от едва сдерживаемой злости.
– Корнелиус это видел?
– Нет.
– Поговори с Берном и скажи ему, чтобы он удалил это сообщение из почтового ящика Матильды и сервера. Его отправили, чтобы позлить нас и заставить сделать какую-нибудь оплошность.
Корнелиусу и так было не по себе. Это е-мейл мог стать последней каплей.
Каталина схватила планшет.
– Ты убьешь его, Невада. Убей его или это сделаю я. Он не тронет ни волоска на голове Матильды.
– Убью, – пообещала я ей.
Тридцать минут спустя, приняв душ, одевшись и должным образом вооружившись, я заняла пассажирское сидение в «Рендж Ровере» Рогана. Мелоза кивнула мне с заднего сиденья. Обычно, я прятала свой пистолет в полотняном мешке или сумочке. Сегодня я не стала с этим заморачиваться. Мой «Бэби Дезерт Игл» покоился в набедренной кобуре. В его магазине было двенадцать патронов калибра 0.4 дюйма «Смит энд Вессон», и я прихватила с собой два запасных магазина во внутреннем кармане жакета.
Мы ехали в центр города молча, за окнами проносился Хьюстон под пасмурным небом. Новая штаб-квартира Леноры разительно отличалась от мраморной элегантности старого Судебного Центра, который Роган сравнял с землей, пытаясь спасти город. Новый Судебный Центр был возведен одним из крупных Домов в качестве многоэтажного офисного здания и выкуплен городом Хьюстоном за три дня до своего открытия.
Новый Центр Правосудия был выстроен из полированного закатно-красного гранита, его фасад представлял собой сложный узор из прямоугольников и треугольников, обрамленных тонированым стеклом. Когда солнце падало на него под правильным углом, все здание сияло, его оттенок менялся от времени суток и цвета неба. Иногда оно было огненно-оранжевым, иногда почти фиолетовым, а иногда и красным. Оно вонзалось в облака огромным заостренным обелиском, занимая целый квартал между улицами Тревиса и Капитолия. Башня была злее, тоньше и крепче, памятником хьюстонской решительности и отваги, и поводом врагов позлословить. Люди называли ее Шпилем. Название подходило.
Роган припарковал «Ренж Ровер» на парковке в двух кварталах от места, Шпиль возвышался над городом, и пасмурное небо окрасило его в пурпурно-фиолетовый цвет свежего синяка. Меня охватило дурное предчувствие. Хотелось бы, чтобы мы могли взять больше поддержки. К сожалению, эта часть центра города была признана «зоной без сопровождения» по взаимному согласию между Домами. Мы взяли Мелозу, которая могла сойти за водителя, но это было все.
Теоретически ограничение делало центр города безопасным. На практике, на нас напали лишь в нескольких кварталах от старого Центра Правосудия, и политика «без сопровождения» не внушала мне доверия.
– Удачи, – пожелала Мелоза.
Ага. Вот только я надеялась, что она нам не понадобится.
Мы без проблем попали в здание, где я сдала свое оружие, а затем прошли в огромный вестибюль «Шпиля», с полом из полированного белого мрамора и красными гранитными колоннами, поднимающимися на головокружительную высоту. Мы выбрали правый лифт, и он благополучно перенес нас на двадцать третий этаж. Охранница Леноры Джордан, коренная американка лет сорока, окинула нас придирчивым взглядом и кивнула на дверь. Мы вошли в кабинет, и я едва поверила своим глазам.
Ничего не изменилось. Те же массивные книжные шкафы, те же кожаные кресла для посетителей, те же темно-красные шторы. Даже массивный стол из старой древесины выглядел таким же. Комната не просто походила на ее прежний кабинет – это была его точная копия, словно обрушения здания не было и в помине.
Ленора Джордан сидела за столом, печатая на компьютере. Встретившись с ней впервые, я не могла вспомнить, как дышать. Ленора была героиней моего детства. Неподкупная, могущественная, уверенная, она связывала преступников магическими цепями и тянула их на суд. Как когда-то сказал Роган, закон и порядок были ее богами, и она молилась им искренне и часто.
Может быть, это было потому, что мы встречались в третий раз или, может быть, слишком многое произошло, но я не могла отыскать благоговение перед героем. Вместо этого я заметила тонкие морщинки вокруг ее рта и легкую отечность вокруг глаз. Ее кудрявые черные волосы были по-прежнему идеальны, и макияж, подчеркивающий ее шоколадную кожу, все еще был безупречен, но усталость искажала совершенство. Прокурор округа Харрис работала сверхурочно.
– Да? – спросила она, не поднимая головы.
Роган достал телефон, провел пальцем по экрану, чтобы включить запись смерти сенатора Гарзы, и поместил его между глазами Леноры и монитором ее компьютера. Она выдернула телефон из его руки. С каждой секундой записи, взгляд Леноры заострялся. Она сосредоточилась на видео, будто хищная птица, могучий орел, готовый нанести удар.
Видео закончилось.
– Желаешь осведомиться насчет этого? – поинтересовался Роган.
Ленора подняла голову. Ярость затопила ее глаза. Все волосы у меня на затылке встали дыбом. Мамочки.
– Я уже знаю об этом, – рявкнула она.
Роган положил флешку на стол. Ленора забрала ее и спрятала в ящик стола.
– Откуда у вас это видео?
– Перед своей смертью, Габриэль Барановский сообщил мисс Бейлор, что Елена де Тревино, сотрудница Дома Форсбергов, поделилась с ним этой записью. Они с Еленой были любовниками. Он намеревался предать это видео огласке и передал его мисс Бейлор.
Глядя на Рогана, я бы в жизни не догадалась, что он только что солгал.
– Складно врешь. – Ленора впилась в меня взглядом. – Что произошло на самом деле?
– Барановский упомянул о наличии видео, но на него напали раньше, чем мы смогли получить запись, – сказала я. – Поэтому мы использовали секретную команду хорьков, которая проникла в дом и стащила ее из его компьютера.
Ленора уставилась на меня. Я почувствовала себя никчемной.
– Хорьки?
– Да.
– Если точнее, два хорька и один хорьковый барсук, – поправил Роган.
Она закрыла глаза, а затем медленно их открыла. Интересно, не считала ли она про себя, стараясь успокоиться.
Роган раскрыл свою черную папку на молнии и положил перед Ленорой лист бумаги.
– Это копия полицейского отчета об убийстве четырех юристов Дома Форсбергов в отеле «Ша Ша» тринадцатого декабря. Среди них были Елена де Тревино и Нари Харрисон, жена Корнелиуса Харрисона, третьего отпрыска Дома Харрисонов.
Еще один лист бумаги.
– Это обоюдное соглашение о сотрудничестве между Домом Роганов и Домом Харрисонов для установления личностей, причастных к смерти Нари Харрисон.
Роган продолжал выкладывать бумаги.
– Это копия полицейского отчета об обнаружении следов психокинетической активности на месте гибели Нари Харрисон и Елены де Тревино.
– Это юридическое заявление от меня, Коннора Рогана, главы Дома Роганов, описывающее имеющиеся у меня доказательства того, что эгоциссор и психокинетик объединили свои силы, чтобы совершить вышеупомянутые убийства. Это юридическое заявление от Авраама Левина, моего подчиненного и главы службы наблюдения, в поддержку моих слов.
Я понятия не имела, что настоящее имя Бага – Авраам Левин.
– Это отчет о происшествии и юридическое заявление от Троя Линмана, сотрудника моего Дома, и Невады Бейлор, детектива, нанятого Домом Харрисонов для расследования смерти Нари Харрисон. Эти показания описывают неспровоцированное нападение третьего отпрыска Дома Хоулингов, Дэвида Хоулинга, с целью убийства мистера Линмана и мисс Бейлор.
– Это объявление вражды и ходатайство о «Веронском исключении» для Дома Рогана и Дома Харрисона с целью привлечь Девида Хоулинга и всех его сподвижников к ответственности.
Я мысленно сделала себе пометку никогда не тягаться с Роганом в бумажной волоките.
Ленора Джордан пролистала стопку бумаг.
– Вам известна личность манипулятора, работающего с Дэвидом Хоулингом?
– У нас есть подозреваемый, – сказал Роган.
Ленора подумала над этим. Роган проводил четкую линию: манипулятор был причастен к смерти сенатора Гарзы; Елена де Тревино владела записью вышеупомянутого убийства, которой она поделилась с Барановским; Елена и Нари Харрисон были убиты манипулятором и ледяным магом; когда мы пытались расследовать убийство, ледяной маг попытался убить нас, и этим ледяным магом был Дэвид Хоулинг. Чтобы добраться до манипулятора, нам придется поймать Дэвида Хоулинга. Я не юрист, но даже я могла видеть, что, хотя у нас было достаточно причин, чтобы объявить вражду, у Леноры не было достаточно доказательств, чтобы идти в суд. Видеозапись смерти Гарзы была украдена, и подтверждение ее подлинности будет означать борьбу с Домом Форсберга. Даже если подлинность видео будет подтверждена, и оно будет представлено в суде, оно не предоставляло никаких доказательств активности ледяного мага. Фактически, смерть Гарзы и нападение Дэвида Хоулинга на нас могут быть совершенно несвязанными инцидентами.
Ленора подтянула ходатайство и подписала его.
– Ходатайство о «Веронском исключении» одобрено. Участники предоставят достоверную информацию и приложат все разумные усилия для задержания обвиняемых, с тем, чтобы они могли быть допрошены правоохранительными органами. Не облажайся, Роган.
Мы покинули массивный вестибюль, и вышли на Милам Стрит. Пока мы разговаривали с Ленорой Джордан, в облаках появились разрывы, и теперь узкие лучи солнца пробивались сквозь сумрак. Высокие здания превратили улицу в каньон с потоком машин внизу. Мы повернули налево, дошли до конца квартала и свернули направо на Раск Стрит, двигаясь против движения машин. В этой части Хьюстона улицы шли в одном направлении, пересекаясь под прямым углом. Раск направляла движение на юго-восток, Мириам пересекала ее в юго-западном направлении, и с обеих сторон я не видела ничего подозрительного. Пока все идет хорошо.
Впереди, на углу Луизианы и Раск, Мелоза, скрестив руки, стояла, прислонившись к Рендж Роверу, ее лицо было мрачным. Рядом с ней стоял Леон с выражением «я-ничего-такого-не-делал-и-не-знаю-как-это-случилось» на лице. Как…
– Я его убью, – процедила я сквозь зубы.
– Он водит машину? – спросил Роган.
Я ускорила шаг.
– Нет, не водит. Думаешь, мы бы позволили ему сесть за руль? Должно быть, он забрался в твою машину.
– На это не было времени, – заметил Роган.
– Он одаренный.
Как только я до него доберусь, все ноги повыдергаю.
Роган схватил меня за плечо, и отдернул назад. В тротуар передо мной вонзилась карминная молния. Воздух хлопнул, словно ударяя невидимым кулаком по барабанным перепонкам. Энеркинетик.
Я вытащила пистолет.
Еще одна малиновая вспышка понеслась на нас сверху. Металлический указатель метро сорвался со здания и рванул, чтобы перехватить ее. Молния выплеснулась на него, разбрызгиваясь и шипя, как светящаяся кровь. Впереди уличный фонарь повернулся, словно отрезанный у основания, и полетел прямо вверх, оборвав электрические кабели.
Позади нас завизжали тормоза. Я развернулась, прижавшись спиной к спине Рогана.
Существа неслись к нам по Раск Стрит, уворачиваясь от отдельных машин. Ростом четыре фута и оплетенные стальными мускулами, они двигались подобно гигантским кошкам, ускоряясь, чтобы поймать добычу.
– Предупреждение! – крикнула я.
– Мелоза, уводи его отсюда! – рявкнул Роган, его голос был отчетливо слышен через улицу.
Я рискнула оглянуться. Мелоза схватила Леона. Вокруг нее развернулась голубая сфера эгиды, и она потащила его прочь, убегая вниз по Луизианна Стрит.
Над нами красная энергия молотила по указателю метро, разрывая его на части. Фонарный столб взлетел и развернулся горизонтально, сметая все с крыши приземистого двухэтажного здания.
Первая тварь запрыгнула на такси и пробежала по кабине. Начиная от горла, она напоминала поджарую львицу, покрытую колючей фиолетово-голубой шерстью с черными розетками, каждая с красным пятном в центре. Из ее плеч прорастали тонкие пушистые щупальца, которые извивались сами по себе, взбивая воздух, будто венчики. Четыре маленьких красных глаза, каждый в черном кольце, усеивали ее голову. У нее не было ушей и видимого носа, только лишенный губ рот, наполненный клыками.
Тварь на мгновение замерла на крыше такси, не зная, куда направить следующий прыжок. Ее рот раскрылся слишком широко, распахнувшись, словно змеиная пасть. Тонкие мембраны щек пылали красным.
Я прицелилась и выстрелила.
Первые две пули разорвали морду монстра и из его черепа полетели розовые брызги. Он прыгнул вперед, направляясь ко мне.
Я выдохнула и снова выстрелила, быстрой очередью. Три, четыре.
Красные сгустки энеркинетической магии осыпались на тротуар вокруг нас, словно багряный град, взрываясь с электрическим шипением.
Четвертая пуля проделала дыру между глаз существа. Оно пролетело еще несколько футов по инерции, а затем рухнуло, уткнувшись мордой в землю.
Вторая тварь выскочила между машин. Я выстрелила в нее два раза.
Пять, шесть.
Она продолжала приближаться. У меня осталось тридцать пуль. Нужно целиться поточнее.
Сердце все еще колотилось, кровь все еще шумела в голове, но я оставила это позади, осознавая, но абстрагировавшись, как если бы это происходило с кем-то другим. Цель была единственным, что имело значение.
Семь, восемь. Девять, десять.
Тварь затормозила и рухнула.
Рядом со мной шлепнулась красная молния. Две твари выпрыгнули на открытое пространство: одна на машину, другая – на землю рядом. Я выстрелила дважды, опустошив магазин в создание наверху. Оно заскулило, издав жуткий высокий вой, не принадлежащий ни одному земному животному, и атаковало.
Одним движением я извлекла магазин, защелкнула новый, подняла пистолет и нажала на курок. Пули впивались в череп твари одна за другой, поражая одну и ту же точку между ее глаз. Одна, две, три, четыре…
Она продолжала приближаться.
Пять, шесть…
Свет в ее глазах померк. Она все еще бежала, но была уже мертва. Я развернулась к ее приятельнице. Она была большой, на целых четыре дюйма выше предыдущей. Я вздохнула и выстрелила. Пистолет загрохотал. Пули вонзались в морду твари, но она даже не замедлилась.
Мужчина закричал и упал сверху на тротуар, приземлившись на пути у зверя. Роган нашел энеркинетика.
Тварь увернулась и бросилась вперед. Десять ярдов.
Прогремели два последних выстрела. Я опустошила мой «Дезерт Игл».
Восемь ярдов. Оно разорвет меня на кусочки.
Я извлекла магазин.
Шесть ярдов.
Вставила в пистолет новый магазин. Последний магазин.
Пять. Тварь прыгнула, оскалив клыки, растопырив пальцы на массивных лапах, готовая резать и рвать своими красными когтями.
Фонарный столб врезался в существо сбоку, пронзив его и впечатав в стеклянный фасад темного здания слева от меня. Стекло разлетелось вдребезги.
– Могла бы попросить о помощи, – заметил Роган.
Меня окатило волной магии, тревожное эхо огромного магического резерва, выплеснутого за раз. Не хорошо.
Вниз по Раск Стрит несколько машин, которые не смогли уехать, скользнули в стороны, словно их толкнула какая-то мощная сила. В тротуаре появилась круглая вмятина размером с канализационный люк. Другая. Третья. Что-то огромное и невидимое направлялось в нашу сторону.
Роган протянул руку. От здания справа отломился кусок и прорезал пустое пространство там, где должно было находиться существо. Обломок пронесся по воздуху без какого-либо сопротивления и замелькал туда-сюда, вверх и вниз, пока Роган пытался поразить невидимого гиганта. Как, черт побери, можно сражаться с чем-то, у чего нет тела? Он мог нас ранить, а мы не могли причинить ему вреда.
Бух! Выбоина.
Бух! Еще одна.
Бух!
Следующая должна была очутиться на синем внедорожнике. Внутри съежилась женщина. Роган сдвинул автомобиль с пути, и невидимая нога приземлилась на асфальт.
Я могла попытаться пристрелить его, но было непонятно, где окажутся пули, если их ничего не остановит. Мы были прямо в центре города с тысячами людей вокруг.
Всего лишь пол-квартала отделяли нас от прозрачного гиганта.
Роган обрушил кусок здания туда, куда должен был прийтись следующий шаг гиганта. Невидимая сила прошла прямо сквозь него. Автомобиль мчался по улице Мириам и вильнул, пытаясь избежать выбоин. Роган взмахнул рукой, и машина свернула влево, убираясь с пути невидимого явления.
– Слишком много гражданских, – прорычал он. – Мы не можем разобраться с ним здесь.
Я попятилась.
– Ему не нужны гражданские. Ему нужны мы.
Нам нужно открытое пространство. Что здесь есть подобного? Парк Транквилити находился в двух кварталах от нас, но он был окружен каменной стеной со всего несколькими открытыми проходами. Впрочем, рядом с ним была площадь Германна, участок ровного широко открытого пространства среди улиц-каньонов центра города.
– Площадь Германна.
Роган развернулся.
– Живее.
Мы развернулись и побежали к «Рендж Роверу»
Шаги за нами ускорились, сотрясая тротуар торопливым стакатто. Бух, бух, бух.
Я должна бежать быстрее, черт возьми. Быстрее!
Воздух обжигал легкие. Мы домчались до парковки, и я развернулась. То, что нас преследовало, все еще было невидимым, но здание слева со стеной из черного стекла отражала улицу. Раздробленное изображение мелькнуло во множестве стеклянных панелей, пока невидимый гигант топал по направлению к нам.
Я прищурилась не в силах отвести взгляд. Оно было огромным и бледным и тащилось вперед на двух массивных ногах-валиках из сочащейся жировой ткани. Ноги поддерживали продолговатое морщинистое тело, без волос, с зачатками передних конечностей. У него не было шеи. Его тело просто наклонилось вперед, как вопросительный знак, и в конце этого вопросительного знака находился округлый черный рот, заполненный рядами треугольных когтевидных зубов, словно какой-то кошмарный кишечный паразит высотой тридцать футов.
Боже мой.
