Текст книги "Раскаленный добела (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
– Нет, Роган. Просто нет.
– Единственная причина, почему они смогли проехать по этой дороге – потому что я им это позволил. Я закрыл на ночь все несущественные дороги. Убедил их, что скрытность – это не вариант. Им пришлось идти напролом на большой скорости, вместо того, чтобы использовать прикрытие, и перерезать вам во сне глотки. Но даже так, нападение подобного масштаба сложно контролировать. Именно поэтому я стоял там и представлял удобную мишень. Теперь у нас есть основательная наводка.
Так вот откуда взялись заграждения с шипами. Стоило догадаться. Когда ты работаешь на Рогана, ему нужно знать, что ты защищен. Он пойдет на что угодно, чтобы оградить тебя от финансового давления со стороны: его компании предоставят тебе кредит на машину, на учебу детей, выкупят твою закладную…
О, нет. Нет, он не мог.
Мой голос мог бы заморозить воздух на складе.
– Роган, тебе принадлежит моя закладная?
– Лично мне – нет.
– Чтоб тебя! – Он не мог завладеть нашим бизнесом. Августин бы ни за что его не продал, поэтому он взялся за мой дом.
– Невада, она в надежных руках. Лично мне она не принадлежит. Она в собственности одной из моих компаний. Я не могу ее отозвать или продать. Условия совершенно точно остались прежними.
– Ты не имел никакого права выкупать мою закладную!
– Я имел на это полное право. Это было правильно. Любой мог ее выкупить и использовать как рычаг.
– Мы с тобой никогда не будем равны финансово; я это понимаю. Но ты не можешь просто скупать мою жизнь по частям! Чтобы между нами что-то было, я должна иметь возможность сказать тебе «нет». Если тебе принадлежит мой дом, я теряю эту способность. Я теряю свою независимость.
– Это смешно.
– Теперь ни одна встреча не будет просто встречей. Любое сообщение от тебя будет приглашением от мужчины, которому принадлежит мой дом.
– Разве я этим воспользовался? Или обмолвился об этом? Может, обернул красивой ленточкой, протянул тебе на серебряном блюдечке и сказал: «Вот твоя закладная, переспишь со мной?»
– Тебе и не нужно было это делать. Мне достаточно знать, что ты мог.
– Значит, теперь ты обвиняешь меня в том, что я мог бы сделать теоретически?
– Я обвиняю тебя в том, что ты уже сделал. Ты выкупил всю собственность вокруг меня и даже выкупил мою закладную. В любых отношениях я должна иметь право их разорвать. Ты лишаешь меня этой возможности. Ты знаешь, что я пойду на что угодно, чтобы сохранить моей семье крышу над головой.
– В этом даже нет логики, – резко заметил он.
– Правда? Тогда почему ты не рассказал мне об этом?
– Я рассказал, когда ты спросила.
– Давай посмотрим на очередность событий: ты делаешь мне предложение, я говорю «нет», ты покупаешь мою закладную. Тот факт, что ты не рассказал мне об этом, только подтверждает, что ты мог использовать ее, как рычаг. Потому что ты можешь, Роган. Ты используешь все средства в своем распоряжении, чтобы выиграть.
– Я не хочу выигрывать. – На его челюсти заиграли желваки. – Это не какое-то идиотское соревнование между мной и тобой, чтобы проверить, смогу ли я тебя победить. Я не говорил тебе, потому что знал, что именно так ты и отреагируешь.
– Ты знал, что это неверный шаг.
– Очнись, – прорычал он. – Сегодня ночью сюда явилось шестнадцать вышколенных убийц, чтобы тебя прикончить. У них было оружие и техника военного назначения. Они бы загнали сюда цистерну, подорвали взрывчатку и перестреляли бы вас всех, когда вы выбежали бы, горя заживо. Ты всерьез считаешь, что твоя семидесятитрехлетняя бабушка в старом танке, хромая мама со снайперской винтовкой, и клетка, полная оружия, способны вас защитить? Это война Домов. Вы уязвимы физически и финансово. Я устранили эти уязвимости.
Его магия бурлила вокруг него в ярости и встретилась с моей. Наши силы столкнулись.
– Я не просила тебя их устранять. Они тебя не касались!
– С твоей нормальной жизнью покончено, Невада. Она закончилась, как только ты подписала контракт Харрисона. Когда ты в первый раз засветилась у этих людей на радаре, тебя вынудили выслеживать Пирса. На этот раз ты добровольно полезла в этот переплет. Они больше не станут тебя терпеть. Речь не идет об этике, законах, или благородном соблюдении правил. Речь идет о выживании. Я не говорил тебе, потому что ты отчаянно цепляешь за иллюзию, будто ты все еще нормальный человек с нормальной жизнью, и я пытаюсь сохранить ее для тебя. Я хочу удерживать тебя от падения в реку крови и дерьма настолько долго, насколько смогу.
– Я вошла в эту реку по собственному желанию. Мне не нужна твоя помощь. Убирайся с моей территории, – огрызнулась я.
Роган вышел через открытые гаражные двери на середину улицы, повернулся ко мне и развел руками.
– Теперь я на моей территории. Все теперь в порядке? Все твои проблемы исчезли, и все как не бывало?
– Я его пристрелю, – процедила я сквозь зубы.
– Нет, иначе это будет убийством, – проворковала бабуля успокаивающим голосом. – У тебя был тяжелый день. Давай отложим твою магию в сторону. Знаешь, что тебе нужно? Чашечка хорошего ромашкового чая и успокоительное…
Я развернулась и ушла из гаража. Или так, или я бы просто взорвалась.
Глава 8
Было утро, и мама делала завтрак. Разнообразные животные ели из разных мисок на полу, за исключением Банни, который послушно сидел рядом с Матильдой и пытался не пускать слюни от запаха бекона. Пока я смотрела, Матильда тихонько уронила кусок на пол. Банни заглотил его и продолжил свое бдение.
У мамы было терпеливое выражение лица. Каталина резала клубнику Матильде в тарелку. Арабелла чертила странные узоры на блинчике зубцами вилки. Леон, настолько полный энергии, что хотелось его придушить, пихал в рот бекон. Берн методично уничтожал свою еду. Однажды он бросит притворяться, и расчертит тарелку на графы. Все выглядели уставшими. Никто не разговаривал.
Берн провел ревизию наших финансов. Чокнутый Роган выкупил нашу закладную. Он также выкупил автокредиты и кредитный бизнес-счет. Мы получали документы о смене права собственности на все это, но так как наша закладная уже была один раз продана, мама просто пожала плечами и заполнила бумаги. Небольшая учебная ссуда, которую Бернард взял в прошлом году в дополнение к стипендии, была единственным, что оставил Роган, вероятно, потому что она проходила по федеральной программе финансовой помощи и не могла быть выкуплена.
– Мы можем выкупить автомобили, – сказала бабуля Фрида. – Я позволила той девчонке забрать последний вездеход, так что у нас осталось два и обгорелые останки. Но две машины в приличном состоянии лишь с небольшими повреждениями. Они – произведение искусства. У меня покупатели выстроились в очередь. Мы можем запросить по триста тысяч за каждый.
– Мы должны оставить один, – сказала мама. – При таком раскладе он может нам понадобиться.
Бабуля Фрида сделала большие глаза и постаралась незаметно ткнуть в мою сторону.
– Оставь один, – сказала я, пытаясь проглотить блинчик. За ночь красные пятна на шее превратились во впечатляющий синяк. Горло болело.
– Это не имеет значения. Мы все равно должны миллион четыреста тысяч по закладной.
Прошлой ночью я достигла точки кипения. В конце концов, мой гнев перегорел, оставив только спокойную решительность. Роган владел нашей закладной. Мне придется много работать, и я выкуплю ее обратно. Другого пути не было. Мы – Бейлоры. Мы платим наши долги и, когда жизнь сбивает нас с ног, мы собираемся и даем ей по зубам. Иногда это причиняет боль, но мы все равно это делаем.
– Миллион четыреста тысяч? Это же почти изначальная цена склада, – сказала Арабелла. – Мы выплачивали ее семь лет. Как такое возможно?
– Проценты, – ответила Каталина с отвлеченным взглядом, который появлялся, когда она проводила в голове сложные расчеты. – Учитывая 4.5 процента и комиссию за предоставление средств, все верно. Я могу рассчитать тебе точную цифру.
– Это несправедливо. Покупать в кредит – отстой, – заявила Арабелла.
– На нас должны напасть еще три раза, прежде чем мы сможем выкупить залог, – сказала я. – Нам потребуются продать еще шесть вездеходов, чтобы откупиться от Рогана.
Леон наколол свою клубнику на вилку.
– Я, например, приветствую нашего нового лорда Чокнутого Рогана. Я жажду учиться и доказать, что я ценный член его команды.
– Заткнись! – воскликнули Каталина, Бернард и Арабелла одновременно.
Леон сощурил глаза.
– Может, он бы позволил мне обзавестись пистолетом, в отличие от некоторых.
– Тебе не нужен пистолет, – отрезала мама.
– Ты хотя бы знаешь, откуда эта цитата про лорда? – спросил Берн.
– Из шоу по телику.
– Нет, идиот, это из фильма «Империя муравьев». Посмотри его.
Телефон Берна запищал. Он посмотрел на него.
– Это Баг. Ладно, итак, две новости. Первая: у меня есть видео, как наемника грузят в самолет на Йохеннесбург, живым, как Роган и обещал. Хотите посмотреть?
– Нет.
Роган был самонадеянным, помешенным на контроле засранцем, но когда он давал слово, то держал его.
– Вторая: этим утром я проделал лазейку на сервере «Скорпиона» и Баг провел последний час, танцуя среди их секретных файлов. «Скорпион» был нанят через посредника и получил оплату электронным переводом. Люди Рогана нашли посредника. Ему заплатил наличкой неустановленный мужчина.
– Сколько?
– Полмиллиона.
– Ого! А мы дорого стоим, – воскликнула Арабелла.
– Я оставил «Скорпиону» маленький подарок, – сказал Берн. – Баг активировал его пару минут назад, перед тем, как быстренько свалил с их серверов.
– Что за подарок? – спросила я.
– Когда они попытаются получить доступ к своим секретным файлам, то их ждет мультсериал «Хеллоу Китти Парадайз». Все выпуски за двенадцать лет в оригинале на японском.
– Мне нравится Хеллоу Китти, – сказала Матильда.
Корнелиус прочистил горло.
– Я чувствую себя отчасти виновным в сложившейся ситуации.
Матильда погладила его по руке.
– Все в порядке, папочка.
Все замерли, коллективно сражаясь с умилением.
– Спасибо, – поблагодарил ее Корнелиус. – Но я все равно в ответе. Я знал, что грядет, ну, по крайней мере, подозревал, и все же преуменьшил риск во время нашего первого разговора.
Я вздохнула.
– Вы ничего не преуменьшили. Я знала о риске, когда бралась за эту работу. Ответственность за все случившееся лежит на мне.
– Ваше возмущение действиями Рогана вполне оправдано, – произнес Корнелиус, очевидно, тщательно подбирая слова. – Но опасность того, что ваша семья пострадает или на нее будет оказано давление, весьма реальна. Он не так уж неправ.
Я бросила салфетку на стол.
– Корнелиус, я знаю, что он не ошибся в оценке ситуации. Я расстроена, потому что он отказывается признать, что я тоже права.
– Если бы он пришел к тебе с этим всем, ты никогда бы этого не одобрила, – сказал Бернард.
– Наверное, нет, но, по крайней мере, у меня был бы выбор.
– Какой выбор? – спросил он.
– Не знаю. – Я встала и пошла сполоснуть тарелку.
– Мы идем сегодня в школу? – спросил Леон.
– Нет, – отрезала мама.
– Отлично, – улыбнулся Леон. – Тогда я пойду на улицу и узнаю, могу ли я получить пистолет. Раз моя собственная семья мне этого не разрешает, что ж, придется клянчить у незнакомцев.
– Совсем с головой плохо? – фыркнула Каталина.
– Ты считаешь, что пистолеты просто так валяются на дороге? – спросила Арабелла. – Или кто-то посадил пистолетное дерево у нас на парковке?
– Кто-нибудь из вас выглядывал на улицу? – поинтересовался Леон. – Уже после рассвета?
Берн проверил телефон.
– Он прав. Думаю, нам стоит выглянуть наружу.
Я поднялась и прошагала по коридору через офис к входной двери, вся семья шествовала за мной. Я распахнула дверь.
Мимо нас проехал бронированный транспорт, старательно держась по другую сторону белой линии, которую кто-то начертил на асфальте вокруг нашей собственности. На противоположной стороне улицы военные устанавливали 155-мм гаубицу. Мобильная гаубица, которая напоминала танк, с ревом проехала по улице в противоположном направлении. Справа поднималась смотровая вышка, собираемая другой военной командой. Двое коротко стриженых мужчин в тактическом снаряжении прошли мимо нас быстрым шагом. Тот, что слева, вел создание, выглядевшее как ненормально большой гризли, на смехотворно тонком кожаном поводке. На гризли была надета кожаная упряжь с маркировкой «сержант Тедди».
У мамы отвисла челюсть.
Бабуля Фрида ткнула маму локтем в бок.
– Ущипни меня, Пенелопа. Это – форт Сил.
Я открыла рот, но ничего не произнесла.
Аккуратная женщина примерно моего возраста подошла к белой линии и остановилась. Ее прямые темные волосы были забраны в хвост, коричневая кожа с оливковым оттенком подчеркивала темные глаза. Ее черты указывали на африканские и, вероятно, латиноамериканские корни. Она была одета в бежевый брючный костюм.
– Мелоза Кордеро с сообщением от Чокнутого Рогана, – сообщила она. – Позволите войти?
Это было нелепо.
– Пожалуйста.
Она переступила белую линию.
– Майор сожалеет, что его присутствие причиняет вам дискомфорт; тем не менее, он хочет, чтобы я сообщила, что вечеринка Барановского завтра, так что он со всем уважением предлагает вам отправиться за покупками. Я буду сопровождать вас. Я уполномочена совершать покупки от его имени.
– В этом нет необходимости. – Роган не будет платить ни за какие мои вещи, если я могу этому помешать. – Вы можете быть свободны. Я сама куплю платье, мисс Кордеро.
– Пожалуйста, зовите меня Мэл. Он сказал, что вы так и скажете. Я здесь, чтобы передать вам, что… – Она прочистила горло и понизила голос, очевидно, цитируя: – «Это сугубо бизнес. Не устраивай истерик, Невада. Это на тебя не похоже».
Истерик, значит, не устраивать? Героическим усилием я заставила себя промолчать. Я была твердо уверена, что стоит мне открыть рот, как я выдохну огонь и начисто спалю ей лицо.
– Еще он сказал, что если у вас появится такое выражение лица, мне стоит сообщить вам, что я эгида, – продолжила Мелоза. – Я – Значительная и являюсь профессиональным телохранителем. Моя миссия состоит в прикрытии вас и Корнелиуса. Также я должна напомнить вам, что безопасность вашего клиента является вашим первым приоритетом.
Я вытащила телефон и набрала Рогану сообщение.
«Спасибо большое, что приставил к нам эгиду. Очень мило с твоей стороны».
«Не за что. Могу ли я сделать для тебя что-нибудь еще?»
«Если так хочется, можешь сжать руку в кулак и хорошенько себе врезать».
«Эта та часть, где мне следует произнести какую-нибудь нелепицу, вроде того, как ты хороша, когда злишься?»
«У тебя есть последнее желание перед смертью?»
«Ты хочешь его исполнить?»
Уфф.
– Корнелиус? – спросила я. – Ваш договор с Роганом прекращается, как только мы выясним личность убийцы вашей жены?
– Да, – ответил он.
– Хорошо. – Потому что как только контракт закончится, я заставлю Рогана сожрать каждое слово из этого сообщения. Понятия не имею, каким образом я это сделаю, но это случится.
– Если позволите, – вклинилась Мелоза. – В нашей работе есть поговорка. Дареной эгиде в зубы не смотрят.
– Каким было ваше последнее назначение? – спросила мама.
– Я охраняла аргентинского министра финансов, – ответила Мелоза. – Я была отозвана с этого назначения прошлой ночью, но я в рабочем состоянии. Экузол чертовски действенная штука.
– Мне кажется, я что-то упустил. Мы что, идем на благотворительный вечер Барановского? – с озадаченным видом спросил Корнелиус.
Точно. Он же все проспал. Я сказала ему, что мои личные «отношения» с Роганом не будут мешать расследованию. Я сдержу свое слово, чего бы это мне не стоило.
– Входите, – сказала я Мелозе. – У нас есть блинчики и сосиски. Можете перекусить, пока я введу Корнелиуса в курс дела.
Информирование Корнелиуса продлилось гораздо дольше, чем я ожидала, и ко времени, когда я закончила, у меня серьезно разболелось горло. Он хорошо это воспринял. Они с Мелозой посмотрели видео происшествия на эстакаде, и затем Корнелиус объявил, что с этого момента он все время будет ходить с нами.
Именно поэтому все кончилось тем, что мы втроем отправились повидать Ферику Лугу. Корнелиус сказал, что его сестра часто покупала там одежду для деловых мероприятий, и, раз уж у меня не было идей, где купить подходящее платье, я решила довериться его мнению. Я также залезла в свой бюджет для чрезвычайных ситуаций. Я ни за что не буду носить платье, которое купит мне Роган.
Так как моя «мазда» умерла, я оставила притворные попытки смешаться с трафиком, и взяла один из захваченных вездеходов. Вездеходы не были созданы для комфорта или передвижения по городу. Мы выделялись подобно белой вороне, и к концу поездки мне требовалась замена зада. Пока что день начался на высокой ноте. Я не могла дождаться, чтобы увидеть, как замечательно дальше пойдут дела.
Выезжая из района, мы проехали мимо бригады, устанавливавшей электрический забор вдоль Клэй Роуд.
– Роган перенес свою штаб-квартиру куда-то поблизости? – спросила я.
– Да, – ответила Мелоза. – Нецелесообразно защищать две разные штаб-квартиры.
– Где она находится?
– Я не вправе об этом рассказывать.
Я, наконец, поняла, почему его называли Чокнутым Роганом. Не потому, что он был сумасшедшим. А потому, что он сводил вас с ума, доводя до полного отчаяния.
По дороге нам пришлось заехать в старый район, где Корнелиус снова исчез на узкой улочке, вместе с очередным загадочным мешком.
– Что в пакете? – спросила Мелоза.
– Он мне не скажет. Я почему-то решила, что там могли бы быть части тела, и теперь не могу избавиться от этой мысли.
– Это не части тела. Пакет был бы бугристым.
– Я тоже об этом подумала.
Пока мы ждали Корнелиуса, Баг прислал мне отчет о вскрытии Форсберга. Следов инородных частиц обнаружено не было; однако, в ранах присутствовали следы замороженной ткани. Кто-то заморозил глаза Форсберга и мозг за ними, превратив его в пюре. Почему-то, меня это не удивило. К сожалению, это не давало никакой возможности сузить круг поиска. Журналы учета посетителей Ассамблеи велись от руки и содержались в строгом секрете. Даже Роган не мог получить к ним доступ.
Этот загадочный ледяной маг порядком действовал мне на нервы.
Ферика Луга была невысокой, пухлой женщиной с индейскими корнями. Ее магазин занимал одно из помещений в высотке, зажатый между бухгалтерской фирмой этажом ниже и молодой интернет-компанией этажом выше. Корнелиус упомянул, что она встречается с клиентами только по предварительной записи, так что он заранее позвонил. Не знаю, почему я ожидала увидеть торговое пространство, его там не было. Передняя часть ее рабочего помещения была простой открытой комнатой с рядом кресел с одного конца, окном во всю стену справа и зеркальной стеной слева.
Ферика осмотрела Мелозу и Корнелиуса с головы до пят и указала на стулья.
– Подождите здесь. Вы – идите за мной.
Я последовала а ней в заднюю часть помещения, через дверь в примерочную с круглой платформой в центре. Одну из стен занимало большое зеркало. Сквозь открытую дверь слева я могла видеть швейную мастерскую. Ряды и ряды платьев в пластиковых чехлах висели на металлических штангах, подвешенных к потолку.
– Вы собираетесь на прием у Барановского. – Ферика повернулась ко мне. – Кем вы хотите выглядеть в глазах других людей? Не думайте, говорите первое, что приходит вам в голову.
– Профессионалом.
– Подумайте об этом. Представьте себя там.
Я представила себя на блестящем паркете, куда Роган явится во всем своем драконьем великолепии. Мне понадобятся копье и шлем.
– Чем вы занимаетесь?
– Я частный детектив.
– Вы хотели бы прикрыть синяк у вас на шее?
– Я пока не решила.
Ферика скрестила руки, задумавшись.
– Как вы его получили?
– Меня пытался убить один мужчина.
– Но раз вы стоите здесь, ему это не удалось.
– Нет.
– Подождите минутку.
Она исчезла между стеллажами с одеждой. Я огляделась. Ничего не привлекало взгляд. Пол был обычным деревянным цвета каштана. На потолке – множество белых панелей. В зеркале было мое отражение – синяк действительно был изумляющим.
– Как давно вы работаете на Рогана? – спросил Корнелиус.
Стена, похоже, была не толще бумаги, потому что он не повысил голоса, но я прекрасно его слышала.
– Довольно давно, – ответила Мелоза. – Можно сказать, я одна из первых сотрудников, которых он нанял после ухода из армии.
– Исходя из вашего опыта, как часто он увлекается женщинами?
Куда он клонит?
Мелоза прочистила горло.
– Я не имею права обсуждать личную жизнь моего работодателя. А если бы и имела, то не стала бы этого делать. Майор заслужил мою верность, и я бы не раздумывая отдала за него жизнь. Он имеет право на личную жизнь, и я буду её оберегать, поэтому вам стоит выбрать другой вопрос.
Что ж, она довольно быстро его оборвала.
Ферика вернулась в компании молодой женщины, несущей черное платье.
– Примерьте-ка вот это.
Я разделась и скользнула в платье под ее взглядом. Оно было на удивление тяжелым. Ферика помогла мне застегнуть молнию на спине, протянула рука и помогла мне шагнуть обратно на платформу. Я взглянула в зеркало и замерла.
Силуэт был классическим: две тонкие бретельки, вырез сердечком, который обнажал шею и большую часть груди, узкая талия и юбка, изящно переходящая в шлейф недостаточно длинный, чтобы стать громоздким и позволяющий двигаться быстро, если возникнет такая необходимость. Ткань платья, черный шелковый тюль, была бы совершенно прозрачной, если бы не тысячи черных пайеток, которыми она была расшита. Сложный узор изгибался вокруг груди, подчеркивал ребра и обнимал бедра, в конце разделяясь на отдельные завитки как раз на уровне середины бедра. Они скользили вниз по прозрачной тюлевой юбке, как языки черного пламени, совершенно истаивая к подолу. Платье не казалось вышитым, оно словно было высечено из обсидиана, как какой-то воображаемый наряд Валькирии. Оно выглядело как броня.
– Сколько оно стоит?
– Сто пятьдесят тысяч.
– Мне это не по карману.
– Я знаю, – сказала Ферика. – Вы можете арендовать его на одну ночь за десять процентов от стоимости. Туфли и клатч будут бесплатно.
Пятнадцать тысяч за одну ночь, и я его даже не покупаю. Технически это было необходимой тратой, и я выставлю Корнелиусу счет за него, но я не могу беспечно обращаться с деньгами моего клиента только потому, что у меня есть такая возможность.
Выражение лица Рогана, когда он увидит платье, будет того стоить.
– Туфли, – сказала Ферика.
Ассистентка поставила передо мной пару черных лодочек. Я надела их. Они идеально подошли.
– Волосы.
Ассистентка зашла мне за спину, распустила волосы из хвоста, завернула их валиком и умело заколола шпильками.
Ферика протянула руку. Я оперлась на нее и сошла с платформы, она вывела меня на открытое пространство.
Корнелиус моргнул. Мелоза нахмурила брови.
– Пятнадцать тысяч за вечер, – объявила я. – Да, нет?
– Да, – в один голос ответили Корнелиус с Мелозой.
Был вечер пятницы. Я сидела у себя в кабинете, наслаждаясь тишиной и покоем, и просматривала фотографии магических тяжеловесов, которые могли присутствовать на вечере у Барановского. Августин прислал мне их по почте, удобно разделив на две категории: «убьет тебя» и «может тебя убить». Это будет еще та вечеринка.
Прозвенел дверной звонок. Я постучала клавишами на ноутбуке, чтобы вывести вид с камеры. На изображении появилось лицо Бага. Он высунул язык, скосил глаза и помахал мне своим ноутбуком.
Я встала и открыла дверь.
– Неужели не спросишь у меня разрешения войти на мою территорию?
– Простите меня, Ваше Божественное Высочество Принцесса. – Баг склонился в удивительно элегантном полоне с эффектным взмахом руки и начал пятиться назад, кланяясь. – Простите смиренного беднягу, простите…
– Проходи в офис, – рявкнула я.
– Что за черт, Невада? Нет, я не собираюсь спрашивать разрешения. – Баг вошел и плюхнулся в клиентское кресло. – Милая хибарка.
– Спасибо, – я уселась в свое кресло. – В чем дело?
Он открыл свой ноутбук, ввел пароль и толкнул его ко мне через стол.
– Кто-нибудь из этих говнюков выглядит знакомо?
Я уставилась на ряд лиц, мужчины возрастом от пятнадцати до шестидесяти.
– Ледяные маги?
– Ага.
Я изучила их одного за другим.
– Нет.
Баг вздохнул и забрал ноутбук обратно.
– Ты уверена в том, что видела?
– Да. Я точно узнаю эту улыбку. Он скалился мне, перед тем, как заморозить дорогу. – Я показала ему список Августина. – Здесь его тоже нет.
– Вот дерьмо, – произнес Баг с кислым лицом. – Снова эта фигня. Мы разбираемся с ней со времен Пирса. Ты думаешь, что есть зацепка, а потом пуфф, – он сделал движение пальцами, – она растворяется и все, что у тебя остается, это разочарование и пердящий звук, который издает лицо, когда ты бьешься им об стол.
Пердящий… что?
– Мы найдем его. Пока мы продолжаем расследование, он рано или поздно объявится.
Баг оглянулся назад, откинувшись, чтобы лучше видеть коридор.
– Хочу еще кое-что тебе показать.
Он обошел вокруг стола, облокотился на него рядом со мной и застучал по клавишам своего ноутбука. Появилось запись прошлой ночи с камер системы безопасности, дополненное потрясающим голосовым сопровождением Леона.
Я поморщилась.
– Да, я знаю. Мой кузен погорячился. Послушай, ему пятнадцать. Он думает, что бессмертен.
– Нет. – Лицо Бага стало совершенно серьезным. – Смотри.
На записи камера приблизила наемника в возрасте.
«Я гребаный ветеран», – произнес голос Леона. – «Я видел всякое дерьмо. Я делал всякое дерьмо. Я выжил пять месяцев в джунглях, питаясь сосновыми шишками и убивая террористов парой старых зубочисток…»
– Где он был, пока это все происходило? – спросил Баг.
– В Хижине Зла. То есть, в компьютерной комнате.
«…Вот дерьмо, моя голова только что взорвалась».
Камера повернулась к женщине, присевшей за дубом.
«Я смерть. Я призрак. Я найду тебя. Ты можешь бежать, можешь прятаться, можешь умолять, но ничто тебе не поможет. Я приду за тобой во тьме, как ловкая пантера с бархатными лапами и острыми когтями… подождите, мозги, вы куда?»
Я вздохнула.
«О, нет, смотрите – мои ноги все еще дергаются. Это так унизительно».
Может с Леоном что-то не так. Мне следует давать ему больше работы. Может это удержит его от скуки и попыток раздобыть оружие.
– Что бы я не должна была заметить, я этого не вижу.
– Откуда он знает, кто умрет следующим? – спросил Баг. – Он переводит камеру на них в точной последовательности того, как они были убиты.
Это не могло быть правдой. Я перемотала запись. Наемник в возрасте, спортивная тетка, качок, тощий наемник, здоровая тетка… Пять целей точно в том порядке, в каком их убили. В каждом случае камера наводилась на жертву, и Леон начинал свое повествование еще до того, как звучал выстрел.
Вот дерьмо. Я прикрыла рот рукой.
– Если бы твоя мать называла выстрелы, в этом был бы смысл, – сказал Баг. – Но двое из них были подстрелены нашими парнями. Поначалу я думал, что он провидец.
Он перемотал видео на момент как раз после смерти первой женщины.
– Погляди, видишь, он здесь сначала переводит камеру налево?
Я проследила, как камера дернулась влево, на секунду сфокусировавшись на фонарном столбе, словно Леон чего-то ждал. Камера дернулась вверх, мельком запечатлев окно в здании через дорогу, и переключилась на наемника-качка.
– Он не делал этого в других случаях, так что я поговорил с нашими парнями.
Баг застучал по клавиатуре. Экран заполнило изображение улицы.
– Мы поставили туда парня.
Он постучал пальцем по окну.
– Это то окно на видео?
Он кивнул.
– Тощий чувак, которого убили после более крупного, здесь. – Баг указал на место возле склада, скрытое от глаз низкой каменной стеной. – У парня в окне не было возможности совершить прямой выстрел в тощего чувака. Так по приколу, мы поставили манекен на место тощего чувака.
Он нажал клавишу, и на экране возникло изображение улицы с другого ракурса с манекеном на корточках у стены. На голову ему был надет холщовый мешок.
– Зачем вы надели ему на голову мешок?
– Увидишь через минуту. Это вид из окна снайпера.
Экран разделился на две части.
– Не видно цель.
– Да.
Снайпер прицелился в точку на фонарном столбе, которую ранее приближал Леон, и выстрелил. Мешок на голове манекена порвался, и песок посыпался тонкой струйкой.
– Рикошет, – прошептала я. Леон не был провидцем. Он оценил потенциальные цели и расположение стрелков, рассчитал траекторию пули и ждал, когда все случится. Когда ничего не произошло, он переключился на следующую наиболее вероятную мишень. И он сделал это все за долю секунды.
– Я не знаю, что это, – сказал Баг. – Это какая-то удивительная херня, которую я никогда раньше не видел. Но я подумал, что стоит тебе рассказать.
У Леона никогда не будет нормальной жизни. Есть только один путь для такого рода магии.
Я посмотрела на него.
– Пожалуйста, не говори Рогану.
– Мне придется сказать, если он спросит об этом, – ответил Баг. – Но сам я не буду. Леон знает?
Я покачала головой.
– Решение за тобой, – сказал Баг, забирая свой ноутбук. – Но мой тебе совет, из личного опыта. Если людям не дают делать то, для чего они предназначены, они сходят с ума. Не дай ему сойти с ума, Невада.
Глава 9
Было шесть часов вечера пятницы, я сидела в нашей гостиной в платье за пятнадцать тысяч долларов за вечер, держа крохотную вечернюю сумочку с телефоном, и старалась не шевелиться. Арабелла сделала мне макияж, а Каталина собрала волосы в подходяще небрежную корону на голове и скрепила ее черной металлической заколкой. На ноги я уже обула туфли. Перед тем, как одеться, я сбегала в туалет, не ела ничего, что могло бы вызвать у меня газы и, вероятно, теперь страдала от обезвоживания, потому что закон подлости гарантировал, что стоит мне взять в руку напиток, как я тут же пролью его себе на платье.
Я была готова к выходу. Бабуля Фрида с мамой составляли мне компанию, пока за мной не заедет Августин.
Я провела последние несколько часов, запоминая имена и лица из списка Августина, и мой бедный мозг гудел, будто улей. Несколько мужчин на фотографиях были блондинами. Я разглядывала их целый час, пытаясь сопоставить их черты с размытым пятном, которое я видела через залитое дождем окно «Субурбана», и не нашла ничего общего.
По телевизору «говорящие головы» строили догадки относительно убийства сенатора Гарза. Полиция все еще скрывала детали расследования, и оголтелость более ранних комментариев утихла, сменившись раздражающими заявлениями, которые звучали очень похоже на нытье. СМИ отчаянно жаждали историю, но они могли предложить лишь догадки и, испытывая информационный голод, были готовы признать поражение и перейти к более интересным темам.
На экране снова возникли фотографии сенатора Гарза. Молодой, привлекательный, с прической и улыбкой политика. Он был убит, и кто-то должен был за это ответить.
