Текст книги "Не та девушка (СИ)"
Автор книги: Илана Васина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Глава 37
– Надеюсь поездка прошла без эксцессов? – вежливо интересуется хозяин дворца. – В прошлый раз моих гостей в дороге задержали разбойники.
– Какой ужас! – восклицаем в унисон с Греттой. Воображение сразу рисует все грани жестокости грубых мужланов. – Надеюсь, они остались живы?
– Разумеется. Отделались сущими пустяками. Бандиты оказались не лишены благородства, оставили своим жертвам лошадь и карету. Пострадавшие лишились одежды, украшений да и только. Зачем, интересно, тем амбалам женская одежда? Забавно было бы увидеть разбойников, облаченных в отнятые девичьи платья.
Пока я с сочувствием представляю, как в ограбленной карете стеснительно прячутся именитые, – других бы вряд ли сюда пригласили! – обнаженные девушки, хозяин дворца заводит нас в парадный вход, где по обеим сторонам стоят несколько лакеев в роскошных ливреях. У каждого на подносе – яркие, божественно пахнущие лакомства и напитки.
В другой ситуации я бы наверно поразилась роскошному убранству дворца: высоким аркам, изысканной лепнине, точеным скульптурам, золоченой отделке. Но сейчас мне не до архитектуры, в отличие от некоторых…
Хродгейр останавливается перед колоссом в форме эльфийского Хранителя, и задумчиво проводит пальцами по мраморным ногам:
– Неплохая работа Элендила. Он уже в юности был талантлив.
– Перед твоими глазами не ранняя работа, – слегка уязвленно поправляет хозяин дворца, вставая рядом с новоявленным ценителем красоты. – Этого колосса Элендил создал в зрелом возрасте. Можно сказать, вложил сюда квинтэссенцию своего опыта. Не случайно я заплатил десять кошелей золота за его работу, когда другие мастера за нечто подобное просили в два раз меньше!
Хродгейр щурится и задумчиво качает головой:
– В зрелости Элендил обрабатывал мрамор только огнем, а этот колосс не из огня рожден. Взгляни на его цвет. Подобного молочного оттенка можно добиться лишь в лаве. Элендилу два года пришлось жить на вулкане, чтобы сотворить такую красоту, потому колосс и обошелся тебе втридорога.
– Значит, ты разбираешься в искусстве, – подытоживает сир Крёз, досадливо прищелкнув языком, и вдруг невзначай переходит на эльфийский, цитируя древнего мудреца:
– Что есть искусство? Оно заключается в том, чтобы найти необыкновенное в обыкновенном, а обыкновенное в необыкновенном.
Хродгейр отвечает в тон ему по-эльфийски:
– Только видящий глазами души способен замечать истинную красоту. Вижу, сей дар тебя не миновал.
– Позволь вернуть тебе любезность. Узнав, что Ханна выходит замуж за полукровку, я не мог вообразить себе эту партию. Хотя – прости мне мою нескромность! – вовсе не обделен фантазией. Теперь же вижу, она сделала достойный выбор. Когда, кстати, ваша свадьба?
С самого начала разговора безуспешно пытаюсь переварить услышанное. Я не сомневалась, что сир Крёз получил великолепное образование, но откуда оно у полукровки?! Чем больше я его узнаю, тем меньше, кажется, о нем знаю!
Гретта всегда отлынивала от изучения языков, поэтому сейчас она жмется ко мне и шипит на ушко:
– О чем речь? Ты не находишь странным, что они обсуждают худосочного эльфа, а не вон ту полураздетую, грудастую красотку?
Она тычет в девушку с кувшином, откуда в огромное мраморное блюдо льется струя воды. Вообще-то мне кажется странным, что эта скульптура оказалась здесь. На фоне изысканного, утонченного окружения она выглядит мягко говоря неуместной.
Для скульптуры была выбрана натурщица, которая не могла бы похвастаться наличием талии и зачем-то обнажила кривые ноги, высоко приподняв платье.
– Люди искусства имеют пол, но само искусство пола не имеет, – отвечаю сестре словами очередного эльфийского мудреца. Та молчит, выразительно приподнимает бровки, – мол, а попроще выразиться никак? – и я поясняю:
– Лучше любоваться изображением прекрасного мужчины, чем некрасивой девушки.
– Ой, хватит умничать! Только подумай, как повезло этой каменюге и не повезло нам. Хочу себе такую грудь, как у той девицы! Мамочки, за что нам такая несправедливость?!
– Вижу, вас заинтриговал мой фонтан, – хозяин дома подходит к нам, заметив Греттино тыкание в скульптуру. Он выглядит несколько смущенным.
– Понимаю, вас удивляет, как подобное уродство затесалось в мой дворец. Дело в том, что я заказал фонтан у столичного мастера. Мне срочно требовался источник воды в парадном холле. Вместо заказанной скульптуры эльфийки мастер вделал в конструкцию фигуру своей незамужней дочери в надежде, так сказать, меня заинтересовать. Собственно, хитростью отца она и проникла в мой дом. Не выкидывать же бедную, несчастную девушку за ненадобностью. Пусть себе стоит, водичкой брызгается… Мне не жалко.
– Я нечто подобное и предполагала, сир, – поспешно вставляет Гретта, обворожительно улыбаясь. – Думала, что за появлением этой скульптуры скрыта некая трогательная история. Твой поступок свидетельствует не о дурном вкусе, а о добром, чувствительном сердце, что редкость в наше время.
Хороший ход. Я с трудом сдерживаю улыбку. Подмазываться к мужчинам сестра умеет виртуозно. Ей пришлось научиться этому искусству, живя со своим властным, помешанным на контроле отцом.
С удовольствием, замечаю, как у этой парочки завязывается дальнейшая беседа. Поскольку наблюдать за ними лучше на дистанции, чтобы не портить общение лишними ушами, отхожу подальше. Ловлю взглядом проходящего мимо лакея и снимаю с подноса бокал с ягодным напитком
Отпить не успеваю. Пока вдыхая наслаждаюсь изумительным ароматом напитка, ощущаю за своей спиной тепло Хродгейра, подошедшего сзади вплотную. Его тяжелая рука ложится на талию и слега притягивает к себе. Хотя он не касается моей кожи, я через ткань ощущаю будоражущий жар его ладоней.
На несколько мгновений мне даже кажется, что вечер удался. Ведь сегодня с Хродгейром в присутствии окружающих мы можем изображать близость и даже взаимную влюбленность, не рискуя навлечь на себя их осуждение. Мне нравится это ощущение свободы, от которой почти кружится голова.
Затем ловлю на себе взгляды отчима и сира Крёза. Вроде бы все в рамках приличия. Но под их прицельным вниманием мне не комфортно. У каждого мужчины своя причина, по которой меня с псевдо-женихом изучают, словно под лупой.
Полукровка, ничуть не смущаясь сторонних взглядов, склоняется ко мне и щекочет мне шепотом волосы:
– Я должен тебе сказать кое-что, моя фэйри. Делай вид, что ты беззаботно улыбаешься. Будто я говорю тебе комплименты.
Делаю в точности, что меня просят. Изображаю улыбку и надеюсь, правдоподобно, пока он продолжает говорить:
– Моя милая девочка. Прости, что порчу тебе вечер. Сир Крёз приготовил ловушку. От него за версту разит обманом. Я не понял, какую именно и для кого, поэтому мы с тобой должны немедленно уехать. Спроси, где тут дамская комната. Жди меня там.
Глава 38
Моя девочка ничем не выдает замешательства. Сердце бьется, как крылья испуганной бабочки, а на лице ни удивления, ни малейшего признака паники. Улыбается. Заглядывает доверчиво в глаза и шепчет коротко:
– Ты уверен?
– Как никогда.
– Хорошо. Я попробую улизнуть в дамскую комнату… Постой со мной еще немного. Для вида.
Она ласково льнет ко мне, вызывая острый прилив нежности и желания остаться наедине. Добрая, милая, зацепучая. Моя, моя, моя. Только моя и ничья больше! Она тоже это скоро поймет, прочувствует до мозга костей. Тогда никакие страхи, сомнения дурацкие не удержат ее от судьбоносного решения.
Пока стою рядом, откровенно, с наслаждением, взахлеб пью ее близость. Она же воровато, смущенно из-под густых ресниц кидает взгляды на мое лицо. Даже этими редкими взглядами отнимает волю, не дает оторваться от своей шелковистой кожи, разорвать горячий контакт наших тел. Если бы можно было растянуть этот миг в бесконечность! Если бы…
Замечаю вдруг за спиной колебание запахов и перекос звуков. Вероломный Крёз движется в сторону кухни. Вслух обещает поторопить поваров с обедом, изнутри сочится обманом и тревогой. С огромным трудом отстраняюсь от девочки и негромко обращаюсь к здоровенному лакею, загораживающему, а точнее охраняющему выход на кухню:
– Мне хотелось бы пару глотков крови, чтобы освежиться. Принеси-ка мне крови, дружок!
Бедняга пучит глаза и испуганно мотает башкой:
– У н-нас н-не водится к-крови, сир. Желаете с-сока? Или ягодный ч-чай?
– Вот как? – хмурюсь и холодно замечаю, – Я надеялся, что попал в приличное место… Не верится, что здесь мне ни глотка крови не предложат. Не вынуждай меня ее из слуг извлекать! Где тут повар? Придется выяснить лично.
Лакей кивает в сторону кухни, и я отправляюсь вслед за Крёзом. Вхожу в запретную для гостей территорию с пустым бокалом, при этом шокированный слуга даже не пытается меня остановить. Наоборот, с облегчением выдыхает, стоит мне от него отойти.
Удобная все-таки шутка – досужие слухи. Порой, конечно, подбешивают бредни, что разводят о полукровках, но ради таких моментов, как сегодня, можно и потерпеть.
Прохожу в просторную кухню. Сквозь отвлекающие ароматы еды, гомон поваров, суету кухарок чую лицемерную вонь хозяина дворца, выскользнувшего через черный ход на свежий воздух.
Следую за ним, не высвечивая свое присутствие. Останаливаюсь в каменной нише – хвала богам за глупых архитекторов! – и затихаю ровно там, где прислуге я невидим, как и Крёзу. Мне отсюда тоже никого не видно, зато до меня отчетливо доносятся звуки разговора на древнем наречии.
Древнеэльфийский сейчас мало кто знает. Только зря такие предосторожности! Мне-то этот язык знаком превосходно!
– Ты отозвал меня очень невовремя, Вальзар! В чем дело? Не тяни!
– Прощу прощения, что отвлекаю, сир. Только что почтовый голубь доставил неутешительные новости. Королевские стражи задерживаются.
– Что у них стряслось?
– Лошади, сир. Они попали в песчаную бурю. Животные напуганы. Некоторые окончательно истощены. Стражи пытаются найти новых лошадей в соседней деревне, но жители попрятали всю скотину. Удалось достать лишь пару свежих коней. Большинству придется ехать на тех, что едва шевелятся.
– К бесам этих стражей! Надо было выжать из коняг все силы! Хлестать, если придется, до кровавой пены! Неужто эти придурки готовы подвести своего короля из-за сочувствия к каким-то тупым копытным!
– Мне жаль, сир. Они делают все, что в их силах. Буквально через час, максимум полтора они прибудут во дворец. Далее все пройдет по твоему плану. Фэйри доставят к королю и выдвинут ультиматум. Либо замужество, либо пожизненное заточение. Все, как ты и планировал.
– Твоя правда. Хорошая концовка всегда важнее удачного старта. Ты умеешь успокоить, Вальзар. Что с количеством стражи и вооружением? Они учли присутствие полукровки? Такого голыми руками не взять… Мало того, что силен, как медведь, еще умен этот бес, как лис.
– Все твои рекомендации учли. Три десятка вооруженых до зубов опытных воинов. У полукровки нет шансов. Жаль, ты не позволил подмешать снотворное в напитки. Так было бы надежнее.
– Неизвестно, что с этими полукровками надежнее. Говорят, у них нюх звериный. Не хотелось бы, чтобы он почуял ловушку раньше времени.
– С отчимом девы проблем не возникнет?
– Никаких. Его подмять под себя нетрудно.
– Сир… Я одного в толк не возьму…
– Да?
– Неужели и правда король Ойгланд согласится взять в жену девчонку, которую ни раз в жизни не видел?
– Это не просто девчонка, Вальзар. Это фэйри. Фэй-ри! Самая настоящая! Ты же слышал пророчества! Ее мужчина становится королем нашего королевства. Взять ее в жены или нейтрализовать – цена сохранения уже имеющейся власти.
– Но, сир… Она же может не понравится королю…
– Ты говоришь так, потому что ни разу ее не видел. Она не может не понравится. Даже я, стреляный воробей, и то… Король мужчина, поэтому обречен ее полюбить. Не случайно я настаивал, чтобы в карете ее сопровождали три опытных служанки. Фэйри нельзя оставлять наедине со стражниками. Им крышу снесет от одного ее вида.
– Все так серьезно, сир?
– Вальзар. Ты умен и проницателен. Неужели до сих пор не понял, насколько все серьезно?! Неужели ты принимал все наши хлопоты за пустую блажь своего хозяина?! Надеюсь, нет! Ну, все… Нет времени на разговоры! Отправляйся к воротам. Жди стражу. Твоя задача – провести их во дворец потайными ходами незамеченными. Моя – отвлекать гостей угощениями и великосветскими беседами… К делу!
Глава 39
Как только сир Крёз отходит, Хродгейр отлучается в том же направлении. Странно, что его пустили на кухню, сердце любого дома. В нашем замке чужих на кухню ни-ни!
Подхожу к первому встречному лакею, справляюсь про дамскую комнату. Иду в указанном направлении вверх по лестнице. Здесь довольно пустынно, в отличие от первого этажа, и я больше не пытаюсь удержать на лице искусственную безмятежность.
Изображать ее было непросто с тех пор, как полукровка подтвердил мои худшие опасения про ловушку.
Чуяло мое сердце! Нельзя вот так запросто обмануть первый ум королевства! Он наверняка просчитал все наши планы и использует их себе на пользу, как опытный шахматист.
К горлу подкатывает тошнота. Я так и не успела ни выпить, ни перекусить. Теперь же и кусок в горло не полезет. В ушах до сих пор пульсируют шокирующие слова.
Что Хродгейр имел в виду под «нам нужно бежать»? Откуда бежать? Из дворца сира Крёза? Или из отчего дома? Я не готова все бросить, совсем не готова.
И мама? Как же она? Кто ей поможет, если я сбегу?
Хотя ведь если я не овладею магией, то ни маме, ни себе помочь не смогу! Побыстрей бы поговорить с полукровкой начистоту и разобраться со следующим шагом!
Пока поднимаюсь по широкой лестнице в дамскую комнату, за моей спиной раздается торопливое цоканье каблучков. Оборачиваюсь и взгляд упирается в догоняющую меня Гретту. Ну, конечно! Мой новоявленный хвостик перепрыгивает через ступеньки и возмущенно пыхтит:
– Эй, куда это ты без меня направляешься? Нененене! Мы так не договаривались! В чужом месте мы только вместе! Друг дружку среди чужих не бросаем!
– Гретта, мне хочется побыть одной.
– Так и мне хочется отдохнуть от этих несносных сиров! – с жаром подтверждает она. – Сколько можно вести высокопарные разговоры! Скукота одна… Уже тошнит от их «Элендиловой квинтэссенции мудрости» и «мрамора, рожденного из лавы»!
– Привыкай. Ты же хотела замуж за первого советника короля!
– Кто же знал, что богатые, знатные и красивые бывают такими занудами! – фыркает девушка, вытирая пухлой ладошкой вспотевший лоб.
– Гретта… – сейчас мы стоим перед дверью с изящным орнаментом в форме позолоченной женской фигуры. По другую сторону двери я должна ждать Хродгейра. Одна. – Прости, но мне правда хочется побыть одной. Я имею в виду «совсем, совсем одной»!
– Ути моя хорошая! Как же я тебя понимаю, – сестра сначала бесцеремонно меня отпихивает от прохода, а потом затаскивает меня в комнату вслед за собой. Запирает за нами дверь – так, на минуточку, что здесь вообще происходит?! – и бросается мне на шею, ласково поглаживая по спине. Я никак не возьму в толк, что значит ее странное поведение и последующие слова:
– Тяжело это, когда запретная любовь тяготит сердце. И знаешь, что продолжения никакого не будет, и надо его забыть, а забывать не хочется и не можется…
– Ты о чем? – чуть отстранившись, заглядываю в ее огромные карие глаза, чуть подернутые влагой.
– Ну… Я же знаю, что ты чувствуешь к своему нелюдю, – всхлипывает она. – И не сужу. Вот так влюбишься не в того… И никакой надежды на совместное будущее. А что со своим сердцем делать? Что?! Если оно приказов разума не слушает!
Наконец-то, картинка складывается и до меня доходит, отзвуки каких переживаний она сейчас переносит на меня.
– Гретта, ты испытываешь к Эйрику… чувства?
– Что ты! К разбойнику?! С ума сошла?! Как можно? – восклицает натянуто и несколько фальшиво… И вдруг ее узкие плечики бессильно никнут и она взахлеб начинает причитать, – Да, я влюбилась в него с первого взгляда, как кошка! Забыть не могу! Ехала сюда и думала. Вот бы на нас напали разбойники, и Эйрик был среди них! И он бы меня украл и в свою пещеру уволок… или где он там живет?
– Так тебе сир Крёз не нравится, значит?
– Ну что ты! Очень даже нравится! Он красивая картинка! Богатый, привлекательный, статусный! Просто идеально вписывается в мое будущее. Но только с этой картинкой спать в одной кровати совершенно не хочется! При одной мысли тошно становится… Ску-у-учно! Вот бы можно было стать его женой, а супружеский долг исполнять с другим!
– С Эйриком?
– Угадала… Бесы! Меня при одном воспоминании о его мужественном лице бросает в жар! Я себе никогда не прощу, что огрела его в тот вечер по голове! А ведь все у нас могло бы сложиться, если бы не мой тогдашний дурацкий взбрык!
Таких безумных признаний от сестры я совершенно не ожидала. Сердце разрывается от ее метаний, да только как ее поддержать? У меня даже нет времени, чтобы ее выслушать и дать поплакаться на своем плече. Мне ведь ясно было сказано: «Мы должны немедленно уехать!» «Немедленно» давно уже осталось позади.
Отчаянно надеюсь на паузу в словах сестры, чтобы перевести тему, закончить разговор, но безудержный поток ее слов прорвал плотину давней сдержанности и все никак не иссякает.
Пока Гретта тараторит, с тревогой посматриваю в окно. Не знаю, откуда ждать Хродгейра. Он и в закрытые двери, и в окна проникать способен. Мне кажется, он совсем рядом, но из-за чужого присутствия зайти не может.
– Ладно, сестренка, – бормочет страдалица, только что сделавшая свой выбор. – Все это сопли. Стерпится слюбится. В конце концов, всегда можно закрыть глаза и представить кого угодно на месте мужа… Вот умоюсь, попудрю носик – и пойду вниз… Устраивать свое идеальное будущее… Но помни, милая, – сестра с улыбкой бросает на меня взгляд, – Я тебя понимаю, как никто! Если однажды решишься даровать первую ночь своему нелюдю, обращайся! Я тебя прикрою.
Ее щедрое предложение задевает лишь краешек сознания. Я заполнена до отказа тревогой о возможном побеге, поэтому проникнуться словами сестры в полной мере не получается. Натягиваю дежурную улыбку и отсчитываю секунды, ожидая ее ухода.
От слез ее лицо слегка припухло и веки покраснели. Гретта ополаскивает лицо холодной водой, перед огромным зеркалом пудрится пуховкой, припасенной в кисете. Через несколько минут на девушке не остается и следа от душевных терзаний.
На лице самоуверенная улыбка, глазки решительно сверкают. Весь ее облик, кажется, говорит: «Я вижу цель, меня с пути не сбить!» Она лукаво мне подмигивает и выпархивает за дверь.
Стоит ей выйти, как я бросаюсь к окну, выглядываю наружу – там никого! Буквально через несколько мгновений дверь отворяется и на сей раз в комнату заходит Хродгейр. При виде него сердце колотится, как безумное. Чувствую, будто на краю бездны стою. Еще шаг – и полечу в неизвестность.
Закидываю его вопросами. Что случилось? Куда мы бежим и почему такая спешка?
Он рассказывает вкратце то, что ему удалось подслушать. Я только ахаю, ушам своим не веря! Он ведь правильно все услышал? Там точно про меня говорили? Всхлипываю от переполняющих эмоций:
– Я совершенно точно не та девушка, за которой мог устроить охоту сам король!
Должна быть другая Ханна, на которую король положил глаз! И тот факт, что второй фэйри по имени Ханна в этом дворце быть не может, абсолютно не помогает принять услышанные слова. Ведь еще пару недель назад наибольшими проблемами в моей жизни являлись экзамен по травологии да сложносоставляющая мазь от бородавок.
Возмущенно сжимаю кулачки:
– Я не собираюсь ни за кого замуж! Я даже магией толком не владею! Какая из меня угроза королевской власти? Может, если я обет безбрачия дам, то король Ойгланд от меня отстанет?
Глава 40
Хродгейр меняется в лице. Рычит по-медвежьи грозно:
– Никаких обетов ты давать не будешь!
– Почему?
– Обет безбрачия тебе не поможет. Король столько раз нарушал свои обеты, что едва ли поверит в твои… К тому же, ты можешь передумать. Полюбить. Что тогда?
– Ты прав. Не хочу в рабство к королю! Но если я сбегу, то превращусь в беглянку. За меня объявят награду и по всему королевству развесят мои изображения с надписью "разыскивается!" Даже не знаю, который вариант хуже.
Хродгейр вдруг подходит к окну, замирает на миг и прислушивается к чему-то, происходящему за стеклом. Хмурится.
– Стражи уже здесь. Времени на сомнения больше не осталось, фэйри. Решайся прямо сейчас. Ты уходишь со мной?
– Прямо сейчас?
– Да.
– Мы же к эльфам направимся, да?
Кивок.
– Можно я попрощаюсь с сестрой?
– Исключено, – его резкий голос меня подстегивает нетерпеливыми нотками, а я не готова отрезать прошлое от себя под корень. Прямо сейчас не готова.
– Но как же артефакт, за которым ты охотился в замке?
– За артефактом придется вернуться. Пусть это тебя не волнует. Замок Фрёда расположен почти у нас на пути. Да или нет?
В дверь тихонько стучат.
– Госпожа Ханна? – слышится мелодичный женский голос. – У меня для тебя сообщение.
Округленными от ужаса глазами перебегаю с двери на полукровку. Мы что, опоздали? От волнения не могу даже произнести вслух «да», просто киваю, и в тот же миг Хродгейр хватает меня и забрасывает себе за спину, на плечи. Шепчет:
– Держись крепче, фэйри! – и как только мои ноги обвивают могучий торс, его тренированное тело вместе с моим молниеносно перебрасывается через подоконник. Оказавшись за окном, мужчина цепляется пальцами сначала за оконную раму, а потом – за каменную кладку дворца.
Он умудряется удерживать и свой, и мой вес, потихоньку перебираясь по камням вниз к подстриженному газону.
Даже сквозь металл кольчуги я чувствую напряжение каменных мышц. Как ему это удается?! Камни всего-то на сантиметр выступают из стены. Как ему удается крепиться за их крошечные отшлифованные выступы кончиками пальцев?
Пока скользим вниз буквально по грани жизни и смерти, в открытое окно до нас долетает все более громкий стук. Догоняют крики:
– Госпожа Ханна! Это срочно! Отвори!
Всего второй этаж. Будь Хродгейр один, то спрыгнул бы вниз, как тогда, из родительской спальни. Но со мной ему приходится деликатничать, проигрывая в скорости.
Наконец, сверху доносится грохот. Кто-то пытается выломать дверь, не дождавшись ответа. Мне опять становится стыдно. Из-за того, что с расстроенной сестрой возилась, я потеряла драгоценное время и нас обоих подвела под удар.
Прежде, чем мы слышим падение тяжелой двери на пол, Хродгейр спрыгивает на землю и прячется за декоративными кустами, подстриженными в виде медведя. Только под укрытием листвы я стекаю с него на землю.
Меня потряхивает. Так это странно. Сидеть в кустах, когда кровь кипит, требует немедленного действия. Бежать, скрываться. Чтобы глупостей не наделать, шепотом считаю. Раз. Два. Три… Когда он, понимающе похлопывает меня ладонью по тыльной стороне кисти, понимаю, что неосознанно вцепилась пальцами обеих рук в его плечо.
На счет «шесть» до нас доносятся мужские крики:
– Их здесь нет.
– Снаружи тоже не видно.
– Приведите собак!
Мой спутник выглядывает из-за кустов и машет рукой в сторону конюшни:
– Бежим!
Едва услышав призыв, вскакиваю и припускаю в ту сторону… Не успеваю сделать и трех шагов, как падаю на четвереньки, запутавшись в собственном, длиннющем платье. Ох, бесы, за что нам эти платья в наказание!
Хродгейр протягивает руку, чтобы привычно закинуть к себе на плечи, но я мотаю головой. Сколько можно меня носить! Я же не карманная собачка!
Лихо задираю подол выше колен и несусь за своим предводителем, стрелой рассекающим прохладный, вечерний воздух.
Меньше минуты нам требуется на то, чтобы достичь конюшни. Полукровка быстро движется вдоль стены ко входу, я с трудом поспеваю следом. Подобравшись ко входу, Хродгейр оборачивается ко мне и прижимает указательный палец к губам. Просит тишины.
Подкидывает камешек, и на этот звук выходит страж в доспехах. Он успевает скривиться и выхватить меч прежде, чем получает от полукровки удар в лоб, разом уложивший его на мягкую травку. Глаза стража закрыты, мышцы обмякли.
Заглядываем внутрь.
Здесь на входе приготовлены ведра с водой и мешки с зерном. К длинному заграждению привязано много лошадей, все еще одетых в сбрую и блестящих от пота. Вокруг них суетится конюх. Расседлывает потихоньку, насвистывая себе под нос веселую мелодию.
Хродгейр подкрадывается к мужчине сзади и широкой пятерней зажимает лицо. Жизнерадостный свист сменяется сердитым мычанием. Конюх крупный, высокий, но все равно уступает полукровке в размерах.
Я на несколько секунд выпадаю из происходящего. Жду, когда меня попросят кляп вставить в рот или предложат веревку раздобыть для связывания. Но нет. Кляп в наши планы не входит. Через несколько мгновений, показавшихся мне вечностью, Хродгейр опускает конюха наземь. Тот без сознания, что дает нам допуск к лошадям.
И опять мой спутник меня удивляет. Вместо того, чтобы вскочить на лошадь и рвануть прочь, он обходит лошадей, привязанных в ряд. Связывает пару мешков зерна, и крепит их на гнедого оседланного жеребца. Еще одну пару мешков размером поменьше водружает на другого.
Подсаживает меня в седло, вручает мне поводья одной груженой лошади, сам садится верхом и берет под уздцы другое груженое животное. Мы торопливо идем по траве, чтобы та хоть сколько-то скрадывала шум шестнадцати копыт.
Выезжаем за ворота, к счастью, открытые, и скоро достигаем развилки. Правая ведет в сторону замка Фрёдов. Куда ведет левая, не представляю.
Хродгейр что-то бормочет на непонятном мне языке и со всей силы ударяет ладонью по крупу коняги, груженой зерном. Та рысцой бросается по левой дороге прочь от дворца. Такая же участь постигает и другую груженую лошадь.
Понимаю теперь, он привязал мешки для того, чтобы животные стали тяжелее и запутали тем самым погоню. Теперь преследователям будет неясно, по какой дороге поехали всадники.
Мы припускаем прочь по правой дороге. Вдали уже слышится лай собак. От этого становится еще страшнее. Хочется свое волнение передать в животных, чтобы те бежали быстрее.
Как назло, совсем скоро на наши головы падают первые крупные капли. Задираю голову к потемневшему небу. Ни одного голубого просвета в набухших от влаги тучах. Где-то вдалеке мелькает молния и слышится гром.
Проклятье! Все против нас! Вот-вот размоет дороги, это станет помехой нашему бегству. К тому же я промокну насквозь, замерзну, простыну. Стану похожа на мокрого… нет, ощипанного цыпленка! Хродгейр перебивает мои упаднические мысли неожиданным замечанием:
– Удача на нашей стороне, фэйри. Ливень затруднит дорогу противникам и усложнит поиск собакам.
– Ты слышишь их? – спрашиваю с надеждой. – Они далеко?
Полукровка отвечает не сразу и как будто с неохотой признается:
– Гроза скрадывает у меня почти все запахи, а гром с дождем заглушает большую часть звуков. Мы теперь слышим и чувствуем на равных, моя фэйри. Хорошо одно. Я выбрал самых крепких и быстрых лошадей из тех, что были в конюшне. Остальным я подрезал сбрую. Уверен, у нас отличная фора.
