Текст книги "Игорь"

Автор книги: Игорь Тихоненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

40. Тайное задание

Ранним утром, лишь только солнце осветило крыши домов в Киеве, воевода Свенельд уже стучал в двери дома князя Звенислава. Свенельд пришёл, чтобы поговорить с женой воеводы Радмилой. Воевода боялся, что она может уйти куда-нибудь по своим делам, и он её не застанет дома, а дело, с которым пришёл воевода, не терпело отлагательств. Дверь открыл слуга и с удивление посмотрел на Свенельда.

– Что смотришь? – грубо проговорил воевода. – На мне узоров нет. Боярыня Радмила дома?

– Дома, – растерянно ответил слуга. – А где же ей быть в такую рань?

– Ну, мало ли где, – пространственно произнёс Свенельд. – Мне надо срочно с ней встретиться.

– Что прямо сейчас? – поразился бесцеремонности воеводы слуга. – Да она ещё опочивает. Виданное ли дело, чтобы боярыня так рано просыпалась.

– Ничего, ничего, буди боярыню, – настойчиво проговорил Свенельд. – Скажи ей, что пришёл воевода Свенельд, она враз проснётся. А я тут пока подожду, на улице морозно.

Слуга удалился выполнять распоряжение Свенельда, а воевода остался на первом этаже, поджидать Радмилу. Свенельд, конечно, понимал, что ведёт себя нахально и, мягко говоря, не тактично. Но после того, как он узнал, что боярыня изменяет мужу, да ещё с каким-то торгашом иноверцем, для воеводы Радмила стала женщиной недостойной. Вот поэтому Свенельд и не церемонился с женой Звенислава, позволяя себе такие выходки.

Через некоторое время вернулся слуга и сказал:

– Боярыня Радмила скоро спустится к тебе воевода Свенельд.

– Спустится? – удивился Свенельд. – Так мне что ждать, пока она спустится? А ну, веди меня к ней. Некогда мне ждать.

Воевода подтолкнул слугу в спину, и последовал за ним на второй этаж здания. Перед дверью спальни княгини они остановились, и слуга постучал.

– Боярыня Радмила, воевода Свенельд хочет войти к вам, – проговорил в конец опешивший слуга.

В комнате послышались поспешные шаги, и дверь резко распахнулась. На пороге стояла Радмила. По выражению её лица было видно, что она крайне недовольна настойчивостью воеводы. Боярыня возбуждённо дышала и нервно покусывала губы.

– Как это понимать, воевода? – гневно спросила Радмила. – Что вы себе позволяете?

Свенельд понял, что лучше не устраивать при слуге разборки и скандалы, поэтому спокойным голосом произнёс:

– Извините боярыня Радмила, но дело очень спешное. Разрешите мне войти к вам. Нам надо переговорить наедине.

Радмила немного успокоилась, сделала шаг назад и сказала:

– Входите воевода. А ты можешь идти. И меня не беспокоить, я занята.

Когда они остались наедине воевода, сменил тон с мягкого на резкий и проговорил:

– Решила поиграть со мной в добропорядочную женщину? Не советую так себя вести, плохо может для тебя закончиться. Если я говорю, что мне надо с тобой встретиться, то значит, надо встретиться. И без задержек в следующий раз. Понятно? А то сама знаешь, что будет.

– Не надо меня пугать, – шипящим тоном произнесла Радмила. – Я не собираюсь, вести себя так, чтобы мои слуги заподозрили, что у меня с тобой какие-то особые отношения. Какая мне будет польза, если слуги донесут Звениславу, что у меня с тобой шуры-муры? Ты позволяешь вваливаться в мой дом ни свет, ни заря, и требуешь немедленной встречи со мной, когда я ещё сплю. Ещё бы в постель ко мне залез на глазах у слуг.

Воевода сообразил, что он действительно был не прав в своём бесцеремонном поведении.

– Ладно, впредь буду учитывать такие обстоятельства, – согласился Свенельд. – А теперь о деле. Надо чтобы ты сегодня же встретилась со своим Хударом.

– Он не мой, – вскипела княгиня. – Что ты такое говоришь. Я замужняя женщина. В конце концов, я боярыня.

– Надо было об этом помнить, когда ты с ним в постель ложилась, – грубо проговорил Свенельд. – И, между прочим, при живом муже. Послушай, у меня действительно мало времени. Или ты сейчас же перестанешь притворяться и разыгрывать передо мной честную жену, или я сейчас же соберу твоих слуг и расскажу им, чем ты занимаешься с Хударом.

– Не надо, – сразу же изменила свой тон Радмила, поняв, что воевода не шутит. – Говори, что ты от меня хочешь. В конце концов, мы же с тобой договорились друг другу помогать. Ведь так?

– Вот именно, – ухмыльнулся Свенельд. – Надо сделать так, чтобы во всём Киеве стало известно, что через три дня из города выйдет обоз с богатыми товарами. А главное, что в этом обозе будут вести много денег, на которые будут закупать оснастку для снаряжения судов. Обоз следует в Смоленск и пройдёт по лесной дороге той, что пересекает Чащонский лес. Обоз идёт тайно, опасаясь нападения разбойников. О нём мало кто знает, поэтому и охраны будет немного, чтобы не привлекать лишнего внимания. Выйдет караван ранним утром.

Княгиня внимательно выслушала воеводу, и когда он замолчал, сказала:

– Как я понимаю, ты хочешь, чтобы я рассказала всё, что ты сейчас мне поведал Худару. Ты, что подозреваешь, что это он устраивает нападения на обозы, которые идут из Киева на север?

– Мало ли что может быть, – философски заметил Свенельд. – Иногда и заяц укусить может.

– Я совсем не хочу защищать Худара, – проговорила Радмила, – но поверь мне на слово, а я разбираюсь в мужчинах, Худар вряд ли способен на такое дело. Он больше по женской части разбойник. Куда ему по лесам обозы грабить. У него совсем другая мужская сила.

– Может, оно и так, – согласился воевода, – тебе виднее, но ты всё равно расскажи ему всё, что я сейчас тебе сообщил. Он всё время крутится на базаре, и болтливости ему, я уверен, не занимать. Одно слово – торгаш. Так, что твой рассказ будет известен всему Киеву уже завтра. Все слухи и тайны в городе идут с базара. А нам очень надо, чтобы разбойники узнали об этом обозе.

– Я тебя поняла, – проговорила Радмила. – Только я хочу, чтобы ты больше не заставлял меня выполнять такие поручения.

– А что, ты решила больше не изменять мужу? – удивился Свенельд. – Теперь будешь честная и праведная?

– Это моё личное дело, – возмутилась Радмила. – Тебя это не касается.

– Ой, касается, – ехидно произнёс воевода, – ты даже не представляешь, как меня это касается. Когда жена воеводы, который служит крупным военачальником у Великого Князя Киевского Игоря, путается с его врагами Киева, это меня не может не касаться. А вот, если эта жена да ещё отказывается помогать киевскому воеводе, которого поставили следить, чтобы в Киеве не было измены, то это меня вдвойне касается. Так, что ты или будешь мне помогать, или я вынужден буду тебя вывести на чистую воду. И это относится не только к твоим похотливым похождениям.

– Я Киева не предавала, – твёрдо сказала Радмила. – Моя слабость не имеет ничего общего с предательством.

– А как насчёт измены своему мужу? – сверлящим тоном спросил Свенельд. – Это ты не считаешь предательством по отношению к нему.

– Это не предательство, – уверенно ответила Радмила. – Это моя…ошибка.

Свенельд только головой покачал, поняв, что спорить с Радмилой бесполезно, и, чтобы прекратить бессмысленные препирательства, задал ещё один вопрос:

– Последний раз тебя спрашиваю, по-хорошему, будешь мне помогать?

Боярыня молча повернулась к воеводе спиной и стала смотреть в окно.

– Отвечай, считаю до трёх, – предупредил Свенельд. – А потом…. Раз…

Только и успел выговорить воевода, как Радмила сразу же произнесла:

– Буду. Хватит надо мной издеваться.

– Ну, вот и молодец, – примиренческим тоном проговорил Свенельд. – А, если удастся наш план с обозом, то мы тебе ещё и денег дадим. Как бы в награду за помощь Киеву. Купишь себе украшения какие-нибудь. Ты ведь любишь украшения?

– А сколько дадите денег? – с живостью поинтересовалась Радмила.

– Не боись, не обидим, – заверил Свенельд и, улыбаясь, покинул комнату.

На улице день уже разыгрался во всю силу. Солнце весело усмехалось в небе, заливая Киев теплом. Воевода остановился возле крыльца дома Звенислава, взглянул вверх и подумал: «Да, дело к весне идёт, солнце уже греет. А у нас до сих пор корабли без оснастки стоят. Надо торопиться, а то из-за этого Чёрного всадника, ни один обоз не может дойти из Киева по назначению».

Свенельд спустился с крыльца и зашагал по улице, весело насвистывая какую-то варяжскую песенку. Воевода торопился к князю Олегу. Туда должен был прийти купец Мамон, которого вызвал к себе князь Олег. Когда Свенельд добрался до дома князя, уже наступил полдень. На первом этаже в большом зале, томясь у окна в ожидании, стоял купец Мамон. Воевода подошёл к нему и спросил:

– Князя дожидаешься? А его нет дома, он на верфи с самого утра.

– Не понял, – удивился купец. – Мне передали, что князь Олег приказал явиться мне в его дом в полдень. Я пришёл, а он на верфи с самого утра. Что это всё значит?

– Это я тебя вызывал сюда, – пояснил Свенельд. – Мне надо с тобой поговорить. Но я не хотел, чтобы нас видели вместе. Вот мы с князем и решили вызвать тебя к нему домой, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений.

– Каких подозрений? – продолжал находиться в полном непонимании Мамон. – Что всё это значит? Меня что в чём-то подозревают?

– Да не тебя, – успокоил его Свенельд. – Ты не волнуйся, а послушай меня внимательно. В Киеве завёлся предатель, тебе это уже известно. Но мы не знаем, кто это такой. Обозы, идущие из города постоянно грабят. А обозы, идущие в Киев – нет. Значит, лазутчик находится в Киеве. Да и ты рассказал, что главарь разбойников, скрывающийся под личиной Чёрного всадника, тоже говорил, что он возвращается в Киев после ограбления обоза. Похоже, что предатель постоянно находится в городе. Мы должны покончить с ним раз и навсегда. Иначе, князь Олег не успеет подготовиться к весеннему походу на Царьград. Предатель мешает ему оснастить его флот. Да и урон в деньгах князь несёт большой. Вот мы и задумали послать ещё один обоз в Смоленск через два дня. Я уже позаботился о том, чтобы всему Киеву было известно об этом обозе.

– Ещё один обоз? – поразился Мамон. – Ты, что воевода шутишь? Да кто теперь из купцов согласится везти обоз через этот проклятый Чащонский лес, после того как там ограбили столько караванов? Тем более, что бандиты убивают всех, кто сопровождает обоз. В Киеве нет сумасшедших купцов, я то уж знаю. А нормальный человек никогда на такое дело не согласится.

– Правильно, – обрадованным голосом произнёс Свенельд. – Вот мы и решили попросить тебя повезти этот обоз. Мы тебе доверяем, ты в деле проверен. Я и князь Олег твёрдо уверены, что ты не предатель.

– Спасибо, конечно, вам за доверие, но я вовсе не считаю себя ненормальным, – обиделся купец. – Я лучше подожду, пока вы словите этого Чёрного всадника. А уж потом, может быть…

– Да здесь нет для тебя никакой опасности, – постарался заверить Мамона Свенельд. – Я обо всём уже подумал.

– Ага, нет никакой опасности, – с сомнением в голосе проговорил купец. – Ты воевода раструбил на весь Киев, что выходит богатый обоз, и говоришь, что нет никакой опасности. Да разбойники уже наверняка сидят в лесу и дожидаются, когда обоз пожалует к ним в ловушку.

– Вот именно, – поддержал его Свенельд. – Я этого и добиваюсь. Дело в том, что в обозе будут не простые возчики и торговцы. В обозе будут мои воины, переодетые простыми людьми. Они будут наготове, чтобы встретить разбойников. Ну, теперь ты понял мой замысел?

Мамон потёр затылок ладонью и с недоверием сказал:

– Про обозы разбойники были осведомлены и раньше. Хотя вы с князем никогда и никому постороннему об этом не говорили. А что, как это предатель находится среди людей князя? А что если он не клюнет на твою приманку?

– О моей задумке знает только один князь Олег, и больше ни одна живая душа, – проговорил Свенельд. – Теперь вот и ты знаешь. Так что проговориться некому. В обозе будут только мои люди. А я твёрдо уверен, что на них можно положиться, поэтому я и доверяю им.

– Эх, воевода, когда на кону стоят такие деньги, никому доверять нельзя, – возразил ему Мамон.

– Как бы там ни было, но ты ничем не рискуешь, – сказал раздражённо Свенельд. – Если разбойники всё-таки узнают о моей хитрости, то они, скорее всего, просто не нападут на обоз. Вряд ли он добровольно полезут в ловушку. Что они сумасшедшие, что ли?

Купец молча смотрел в окно и нервно тёр ладонью о ладонь.

– Ладно, – собравшись с духом, произнёс Мамон, – двум смертям не бывать, а одной не миновать. Я поведу ваш обоз, так тому и быть.

– Ну и хорошо, – обрадовался Свенельд. – А сегодня побольше болтай среди своих друзей купцов, что в обозе будет, пять мешков с золотом и серебряными гривнами. Может, среди них есть, тот, кто доносит предателю. Мы то так и не знаем где он и кто он.

– Пять мешков, говоришь, – засомневался Мамон. – Не много ли загнул ты воевода? Не поверят в такое.

– Поверят, если ты поведёшь караван. Все в Киеве знают, что ты самый богатый купец в городе. Мы потому и просим тебя возглавить обоз, чтобы всё выглядело достоверно, – убедительно проговорил Свенельд. – Ну, и не стоит забывать, что люди, как раз больше всего и верят во всякие небылицы, какими бы несуразными они не казались.

Купец Мамон ухмыльнулся и протянул правую руку воеводе в знак заключённой сделки. Свенельд ответил купцу своим рукопожатием.

41. Скорый суд

Князь Братислав захотел ещё раз взглянуть на свой дом, перед тем, как удалиться со двора, но почему-то взглянул вверх. На небе в окружении сверкающих звёзд сияла полная луна. Но вот цвет у неё был необычный серебристый, а какой-то красноватый. Братислав подумал: «Похоже, что сегодня ещё прольётся кровь».

Князь Игорь приблизился к разбойнику Шраму и приставил свой меч к его горлу. Холодная сталь блеснула в серебристо-кровавом свете луны. Игорь грозно сказал, обращаясь к Шраму:

– Сделаешь так, как я прикажу. Вызовешь князя Барата из дома. Скажешь, что желаешь, чтобы он с тобой рассчитался за совершённое убийство. И не вздумай выкинуть какую-нибудь шутку. Сразу убью. По дороге к дому Барата будешь идти впереди. Убежать не пытайся, я метко бросаю меч. Так что от моего клинка не убежишь.

– Но мы с князем Баратом не договаривались, что я приду ночью за расчетом, – проговорил Шрам. – Князь может не выйти ночью на улицу.

– Выйдет, – уверенно заявил Игорь. – Зачем ему шум возле его дома, да ещё ночью. Ну, всё двигай вперёд, хватит болтать.

– Но ты, князь обещал оставить меня в живых, – напомнил Шрам.

– Не беспокойся, я не забыл об этом, – заверил его Игорь.

Шрам зашагал вперёд по улице, за ним следовали Игорь и Братислав. Ночной Новгород был пустынным и казался безжизненным. Только пару раз таинственная тройка встретила бродячих собак. Окоченевшие от ночного холода псы метались по городу, ища места, где бы можно было укрыться от лютого обжигающего мороза. Снег скрипел под ногами людей, высушенный холодным воздухом.

– Что ты собираешься делать с князем Баратом? – спросил на ходу Братислав у Игоря.

– А ты сам как думаешь? – поинтересовался Игорь, и сам же ответил. – По крайней мере, суд над ним я устраивать не собираюсь. Убью и всё.

– А вдруг разбойник врёт? – предположил Братислав. – Вдруг он наговаривает на Барата? Может, у него с ним личная вражда какая.

– Всё, может быть, – согласился Игорь. – Вот мы и посмотрим, как поведёт себя князь Барат. Если это он подослал ко мне убийц, то он обязательно выйдет, чтобы рассчитаться со Шрамом. Барату сейчас не нужно, чтобы Шрам оставался в Новгороде. Зачем ему такой свидетель? А уж как он с ним станет рассчитываться, мы вскорости и увидим.

Все трое подошли к дому князя Барата и остановились возле ворот, ведущих во двор терема. Игорь приказал Шраму:

– Стучи в ворота и зови князя сюда. В дом идти не соглашайся. Мы скроемся в тени забора, и будем наблюдать за вашей встречей. Разговаривай с князем так, чтобы нам было слышно. Увижу, что ты пытаешься предупредить Барата о нас с Братиславом, убью обоих, сразу.

Шрам согласно кивнул головой и сказал:

– Ну, это то я уже понял. Что я не вижу, с кем имею дело?

Разбойник подошёл к воротам и ударил кулаком в деревянную створку. Князья Игорь и Братислав отошли в тень изгороди, окружавшей двор князя Барата. Спустя некоторое время из-за ворот послышался недовольный сонный голос:

– Кто стучит по ночам? Кого нелёгкая принесла, когда все нормальные люди спят?

– Открывай ворота, – сказал разбойник. – По срочному делу к князю.

Створка приоткрылась и оттуда выглянула голова княжеского стражника. Затем охранник огляделся по сторонам и, когда убедился, что Шрам один, вышел на улицу весь.

– Что тебе надо? – повторил вопрос стражник. – Князь спит, приходи утром.

– Утром будет поздно, – возразил Шрам. – Передай князю, что пришёл Шрам. У него есть срочное дело к князю по поводу его ночного задания в доме Белой княгини. И советую тебе, служивый, поторопись. А то, как бы князь не осерчал на тебя за промедление, когда узнает, кто и зачем приходил. И передай князю, что я буду ждать его здесь на улице. В доме мне с ним говорить по моему делу несподручно.

Стражник ещё раз внимательно взглянул на Шрама, и вернулся во двор, прикрыв за собой дверь. Ждать пришлось долго. Мороз пробирал до самых косточек. Шрам, чтобы согреться стал подпрыгивать на месте. Князья в засаде стояли тихо, так как Барат мог появиться в любую минуту. Терпение стало покидать разбойника. Он уже собирался пойти к Игорю и сказать, что ждать нет больше смысла, потому что Барат, очевидно, не выйдет. Но в этот самый момент дверь приоткрылась, и вышел князь Барат. Он приблизился к Шраму, осмотрелся по сторонам и спросил:

– Ты, что с ума сошёл? Припёрся прямо ко мне домой, да ещё ночью. Мы же договаривались, что я с тобой рассчитаюсь завтра. Что случилось? Удалось убить этого выскочку князя Игоря?

– Нет, не удалось, – послышался голос за спиной Барата.

Князь не понял, кто это у него за спиной разговаривает. Он недоумевающе посмотрел на Шрама, а затем медленно повернулся. Перед ним стоял князь Игорь. На лице у него была холодная улыбка.

– Что, князь Барат, хотел ударом меча избавить себя от всяческих хлопот? – зловеще спросил Игорь. – Ну, что же я тебе помогу. Туда, куда я сейчас тебя отправлю, никаких забот не бывает.

Барат попытался закричать, чтобы позвать на помощь свою стражу, но Игорь вонзил ему клинок в горло. Барат схватился руками за меч Игоря, но это уже не могло ему помочь. Он упал на колени и захрипел. Игорь вынул клинок, отёр его о плечо, стоящего на коленях Барата и толкнул его ногой. Барат упал на снег, окрашивая его своей кровью. Братислав подошёл к Шраму и достал свой меч.

– Мы же договаривались, что вы меня не убьёте, – срывающимся от страха голосом произнёс Шрам.

– Я с тобой ни о чём не договаривался, – возразил ему Братислав. – Ты ворвался в мой дом, хотел убить меня и моего друга князя Игоря. Я такое не прощаю никому, а тем более такому ничтожному червяку, как ты.

Шрам попытался в отчаянии закрыться руками, но Братислав нанёс удар ему своим мечом в грудь. Разбойник ойкнул и упал на снег. Вокруг него растекалась кровавая лужа, превращая снег в красноватую кашицу.

– Оба готовы, – произнёс Игорь. – Ну и правильно. Пусть думают, что они перебили друг друга. Стражник видел, что Шрам был один. Он и подтвердит, что это Шрам убил Барата, а тот убил его. Больше то никого стражник не видел. Теперь понятно, зачем Барат предложил созывать Вече. Ему надо было потянуть время, чтобы организовать моё убийство. А теперь всё спишут на разбойное нападение на Барата, или что-то в этом роде. Готовил ловушку для меня, а сам в неё и попался. Правы люди, когда говорят, не рой яму другому, сам угодишь в неё.

– Что бы так и подумали, нам надо быстро убираться отсюда, – проговорил Братислав. – Пока нас здесь не увидели. Думаю, что стражник скоро хватится своего хозяина.

– Правильно мыслишь, – согласился Игорь. – Пошли.

Князья быстро зашагали прочь от места кровавого суда. Темнота на небе стала терять свою силу. Красный окрас луны сменился бледно-матовым. Звёзды потускнели и стали таять в сером воздухе. В Новгород приходило утро.

42. Схватка в Чащонском лесу

Солнце уже поднялось над деревьями, а обоз, возглавляемый купцом Мамоном, только выехал из Киева. Стражники у городских ворот с удивлением смотрели вслед каравану, растянувшемуся длинной цепочкой в поле. Обычно купеческие обозы стараются пораньше отправляться в путь, а этот что-то припозднился, да и охрана у него была не большая. Как только караван удалился на почтительное расстояние от города, в одной из телег зашевелилось покрывало над тюками с товарами. И через мгновение из-под него показалась голова воеводы Свенельда.

– Что уже далеко отъехали от Киева? – поинтересовалась голова воеводы.

– Далеко, можешь вылезать, городские стражники тебя не увидят, – проговорил Мамон.

Свенельд сбросил покрывало и сел на подводе, свесив вниз ноги. Затем воевода потянулся руками в разные стороны и сказал:

– Ну и душно было под этим покрывалом, думал, что задохнусь.

– Зачем ты вообще поехал с обозом? – спросил Мамон. – Дал бы охраны побольше, вот и всё.

– Э, нет, – протяжно произнёс воевода. – Я сам хочу покончить с этими разбойниками, лично. Надоела мне их наглость. Прямо неуловимые они какие-то. Я всё сделал, чтобы они клюнули на мою приманку, а вдруг как уйдут без меня? А я уж их не упущу.

Воевода сделал знак, ехавшему рядом с телегой воину, и тот подвёл для Свенельда коня. Воевода запрыгнул на коня и, осмотревшись по сторонам, двинулся в дорогу. Всё вокруг было спокойно, и не вызывало никаких опасений. Впереди показался Чащонский лес.

– Поздновато мы выехали, – сказал Мамон. – Надо было ещё до восхода трогаться в путь. А то можем до захода не успеть добраться до селения на ночевку.

– Да ты что ничего не понимаешь? – поразился Свенельд. – Какая ночёвка? Нас уже наверняка в лесу ждёт засада. Мы что настоящий обоз? У нас и товаров то нет никаких. Забыл, зачем мы всё это затеяли?

– Ах, да, – как бы очнулся купец и хлопнул себя ладонью по лбу. – Проклятая натура. Всё никак не могу привыкнуть. Я, когда еду в обозе, то мне всегда кажется, что еду по торговому делу.

– Ты давай, повнимательнее, – посоветовал воевода. – Разбойники могут напасть в любой момент. Уже скоро въедем в лес, а там не зевай. Кольчугу одел под рубашку?

– Нет, – растеряно произнёс Мамон. – А что надо было?

– Надо было, – передразнил его Свенельд. – Это, смотря, как ты хочешь. Если желаешь остаться в живых, то надо, а если нет, то можешь и не одевать.

– А где же я её сейчас возьму? – забеспокоился Мамон. – У тебя лишней нету?

Воины, переодетые в простолюдинов, дружно засмеялись.

– Нету, – улыбаясь, сказал Свенельд. – Ты вот что, как нападут разбойники, сразу падай на землю, залезай под телегу и не высовывайся оттуда. Понял?

– Понял, – твёрдо проговорил купец. – Это я уже умею делать. Это мне не впервой.

Обоз въехал в лес. По обе стороны от дороги стояли деревья, как бы зажимая караван в своих тесных объятиях. Свенельд подал знак, чтобы все молчали и прислушивались к каждому звуку, идущему из лесу. Воины пристально всматривались в чащу, пытаясь разглядеть хоть малейшие признаки спрятавшихся там разбойников. Но всё было спокойно. Иногда слышался шорох соскальзывающего с веток снега, иногда можно было различить стук дятла о ствол или щебетание снегирей, пирующих на ягодах рябины. Уже впереди показался выезд из леса, а разбойники так и не появились.

– А лихоманцев так и нет, – с досадой проговорил Мамон. – Что же они не желают больше разбойничать?

– Это вряд ли, – возразил ему Свенельд. – Скорее всего, их или не успели предупредить о нашем обозе, или они учуяли что-то неладное. Да, времени у них для подготовки было маловато. Надо было на день позже выезжать. Похоже, что придётся нам поворачивать восвояси не солоно хлебавши.

Но только успел воевода проговорить последние слова, как из лесу полетели стрелы. Некоторые из них угодили в охрану обоза. Переодетые воины, которые сидели на телегах, были готовы к нападению, поэтому вовремя закрылись от стрел своими щитами, спрятанными у них под тюками, и тут же достали свои мечи. Разбойники выскочили из кустов, находившихся возле самой дороги, и бросились на обоз. Завязалась отчаянная рубка. Дружинники Свенельда лихо расправлялись с бандитами. Разбойники не ожидали встретить такое сопротивление, так как были уверены, что в обозе охраны мало, а торговые люди воины некудышние. Воевода в бой не вступал. Только несколько раз отмахнулся от наседавшего не него разбойника, который тут же был убит подоспевшим воином Свенельда. Воевода ждал, когда появится Чёрный всадник. Вдруг позади себя он услышал топот. Свенельд оглянулся и увидел, что на него мчится всадник, одетый в чёрный плащ. Свенельд выставил вперёд свой меч, готовясь встретить противника. Всадник тоже держал клинок наготове. Когда они сблизились друг с другом, то сразу же нанесли обоюдные удары. Воевода почувствовал, что его щеку, как будто огнём обожгло. Всадник проехал некоторое расстояние и остановился. Он держался за правую руку ладонью. Между пальцев у Чёрного всадника сочилась кровь. Воевода зацепил его своим мечом. У Свенельда по правой щеке тоже текла кровь. Всадник развернулся, осмотрелся вокруг себя и громко сказал, обращаясь к своим людям:

– Ребята, да это же засада. Уходим.

И бросился прямо на воеводу, чтобы вырваться из ловушки. Свенельду показался голос Чёрного всадника знакомым. Но воевода не смог узнать его. Лицо у разбойника было закрыто маской сделанной из железа. Свенельд попытался помешать ему и выехал на середину дороги. Но, не доезжая до воеводы шагов на десять, Чёрный всадник метнул свой меч. Его клинок угодил прямо в голову коня воеводы. Животное пошатнулось и рухнуло на землю, придавив своим телом ногу Свенельда. Воевода вскрикнул то ли от боли, то ли оттого, что не мог задержать Чёрного всадника. Разбойник галопом умчался по дороге, а затем свернул в лес. Сражение уже подходило к концу. Почти всех бандитов перебили. Оставалась лишь небольшая кучка разбойников, которые ещё оказывали сопротивление. Воевода выбрался из-под убитого коня и приказал:

– Этих возьмите живыми. У меня к ним есть несколько вопросов.

Воины Свенельда навалились на бандитов, и скрутили их. Затем они подняли разбойников. Те стояли запыхавшиеся после драки, и злобно сверкали глазами. Свенельд подошёл к ним и стал пристально всматриваться в их лица. Знакомых он не обнаружил. Но заметил, что один из них, как-то нервно вертит головой. Похоже, что он был не очень то смелым, и совсем не хотел умирать. Воевода решил вообще сломать остатки его мужества, и поэтому подошёл к самому агрессивно настроенному бандиту, который то и дело сплёвывал себе под ноги, и что-то бурчалал себе под нос. Очевидно, ругался. Свенельд приблизился к нему вплотную и спросил:

– Кто вы такие? Как зовут вашего главаря, который удрал во время сражения и бросил вас? Скажешь, будешь жить.

– Да пошёл ты, – выругался разбойник. – Ничего тебе не скажу, понял?

– Это неправильный ответ, – спокойно проговорил Свенельд и рубанул бандита по голове мечом.

Голова разбойника раскололась, как гнилой орех. Бандит пошатнулся и упал на снег. Брызги крови попали на лицо воеводе. Свенельд отёр щеку ладонью, чтобы убрать кровь, а затем подошёл к насмерть перепуганному бандиту. У того, после увиденной расправы над его товарищем, задрожали губы. Он весть трясся от страха. Воевода с ухмылкой посмотрел на разбойника и спросил:

– Может, ты мне скажешь, кто вы такие, и как зовут вашего главаря?

– Скажу, скажу, – дрожащим голосом произнёс разбойник. – Мы люди князя Мала. А как зовут главаря, мы не знаем. Да и не главарь он нам вовсе. Просто он сообщал нам, когда пойдёт очередной обоз из Киева, и по какой дороге. А мы устраивали засаду. Нам так князь Мал велел. Честное слово я говорю правду.

Воевода задумался. Он пытался сообразить, как ему лучше поступить. Убить оставшихся в живых бандитов сейчас же, или везти их в Киев? Чёрный всадник сбежал. А по всему видно, что он был из Киева, и теперь будет начеку. Если он узнает, что кто-то из бандитов остался жив, то может вообще уйти из города, чтобы не рисковать. Тогда его не достанешь. А если убить всех бандитов в лесу, и в Киеве пустить слух, что все разбойники погибли, то Чёрный всадник может успокоиться, и остаться в городе. При таком повороте дела, есть надежда, что когда-нибудь удастся его поймать. По крайней мере, это давало надежду. Воевода влез на коня, взглянул на уцелевших разбойников и спокойно сказал:

– Всех их убить.

Воины тут же исполнили приказ Свенельда. И через несколько мгновений бандиты лежали на снегу мёртвые. К воеводе подъехал купец Мамон и несколько растерянно произнёс:

– Ты же обещал ему, что оставишь его в живых.

– Я ему ничего не обещал, ты невнимательно слушал, – возразил ему Свенельд. – Я первому обещал, но он отказался. А у этого я только спросил, кто они и как зовут их главаря. Вот и всё. Ладно, возвращаемся в Киев. Я думаю, что теперь обозы будут ходить без помех. Приказываю всем, кто здесь сейчас находится, молчать о том, что он слышал под страхом смерти.

Воины без слов двинулись за воеводой, оставив на снегу убитых разбойников. Как только отряд удалился на несколько миль, к трупам подошёл волк. Зверь потянул воздух ноздрями, чтобы удостовериться, что пахнет свежей кровью, задрал голову вверх и протяжно завыл, созывая на кровавый пир своих собратьев.