Текст книги "Черта прикрытия"

Автор книги: Иэн М. Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 49 страниц)

ПРИЛОЖЕНИЯ

Список кораблей и Разумов высшего уровня, упомянутых и действующих в книге [48]48
  Внутри каждой цивилизации отсортированы в порядке появления в тексте.


[Закрыть]

Культура

С мысл апатичной маеты в анахоретовых фантазиях– всесистемник класса «Плита», в честь которого завершила свое Полное Имя Квайн-Сичультса Ледедже Самваф Юбрек д'Эсперсиум.

Я так считаю, это я– демилитаризованный ограниченный наступательный корабль класса «Хулиган». Эксцентрик-Затворник-Перипатетик.

Бодхисаттва, ДССК– общецелевой корабль Контакта, Действительный Сотрудник Секции Квиетус Контакта Культуры. Впоследствии преобразован в корабль «Эскарп»-класса.

Полное внутреннее отражение– всесистемник-Темничник Забытого Флота Культуры.

Диванный путешественник– общецелевой корабль Контакта класса «Горная цепь».

Обычный в употреблении, но неудовлетворительный этимологически– скоростной сторожевик, в прошлом – высокоскоростной наступательный корабль класса «Психопат», ныне – транспортное судно.

Теневой доход– тип корабля неизвестен. На его борту находится популярный у аватаров военных кораблей Культуры бар с сомнительной репутацией.

За пределами нормальных моральных ограничений– скоростной сторожевик, многоцелевой наступательный корабль класса «Мерзавец». Сотрудник секции Особых Обстоятельств Контакта Культуры.

Гилозоист– ограниченный наступательный корабль класса «Убийца», сотрудник секции Рестория Контакта Культуры.

Испепелитель– милитаризованный скоростной модуль Флота Поддержки миссии секции Рестория Контакта Культуры на Цунгариальском Диске.

Никто не знает мыслей мертвых– скоростной сторожевик, в прошлом – общецелевой наступательный корабль Ангел разрушения.

Пелагианец– всесистемник класса «Экватор», возможно, сотрудник секции Квиетус Контакта Культуры.

Заив– Разум-Концентратор, сотрудник секции Квиетус Контакта Культуры и Комитета Оперативного Реагирования Специальных Агентств (КОРСА).

Застывшая усмешка– тип корабля неизвестен. Сотрудник секции Нумина Контакта Культуры и КОРСА.

Сторонник жестокого обращения с животными– тип корабля неизвестен. Сотрудник секции Рестория Контакта Культуры и КОРСА.

Очаровашка со шрамом– тип корабля неизвестен. Сотрудник секции Особых Обстоятельств Контакта Культуры и КОРСА.

Лабтебриколефил– тип корабля неизвестен. Эксцентрик. Сотрудник КОРСА.

Нарядившийся для вечеринки– всесистемник. Эксцентрик. Внештатный сотрудник КОРСА.

Джлюпе

Укалегон– тяжеловооруженный крейсер, флагманский корабль Военно-Космического Флота.

Гезептиан-Фардезильская Культурная Федерация

Вестник истины– корабль Вспомогательного класса Флота Контакта ГФКФ.

Джойлер Вепперс– недостроенный корабль, нелегальная копия общецелевого наступательного корабля Культуры класса «Убийца» с ослабленными возможностями, предназначенная для передачи представителю Сичультианского Установления Джойлеру Вепперсу.

Капризуля– военный корабль класса «Малый разрушитель». Уничтожен командованием своей же эскадры.

Рекомендация по разрушению– военный корабль класса «Малый разрушитель».

Множественный натиск– военный корабль класса «Глубочайшие извинения». Уничтожен в столкновении со скоростным сторожевиком Культуры За пределами нормальных моральных ограничений.

Мечта, превосходящая ожидания– военный корабль класса «Глубочайшие извинения».

Науптрианская Реликвария

8401.00 Граница частичного прохождения света– военный корабль-элемент класса «Висмут».

Непадшие бальбитиане

Семзаринская Метелка( Джаривьюр 400.54, Мочурлиан) – искусственный интеллект заброшенного хабитата, пересадочной станции Темничников Забытого Флота Культуры. Объект научных интересов секций Квиетус и Нумина Контакта Культуры.

Список цивилизаций, представители которых упомянуты и действуют в книге [49]49
  В порядке появления в тексте.


[Закрыть]

Сичультианское Установление

Культура

Идиране

Павулианцы

Флекке

Джлюпе

Гееннисты [50]50
  Общее наименование цивилизаций-защитников Виртуальных Реальностей Преисподних во время Войны в Небесах.


[Закрыть]

Альтруисты [51]51
  Общее наименование цивилизаций-врагов Виртуальных Реальностей Преисподних во время Войны в Небесах.


[Закрыть]

Мейёрны

Хрептазилы

Йельвы

Гезептиан-Фардезильская Культурная Федерация (ГФКФ)

Науптрианская Реликвария (НР) [52]52
  Разделена на биологическую и машинную компоненты. Представители Родоначального вида обозначаются как науптрианцы, Науптре или просто Н.


[Закрыть]

Челгрианцы

Бальбитиане

Хакандранцы

«Double, double, toil and trouble. Fire burn, and caldron bubble»
( послесловие переводчика)

В скандинавской мифологии есть устойчивое, впоследствии обогатившее уже почти все европейские языки, понятие о загробном мире – Вальхалле, куда попадают могучие воины, пользующиеся покровительством Одина. Картины посмертного бытия викингов удовлетворили бы, думаю, самого отпетого приверженца консьюмеристического гедонизма: время Вальхаллы замкнуто в кольцо, блюда и напитки не оскудевают, валькирии всегда готовы к эскорт-услугам. Правда, Интернета там нет, но такой просчет простителен, с оглядкой на исторический период возникновения данной концепции. Да и потом, ошибку эту всегда можно исправить, подключив обитель мертвецов к виртуальной реальности. Главное, не словить SQL-инъекцию в исходный код – в противном случае вместо Вальхаллы можно связаться с Адом. А что из этого вышло, предлагает нам посмотреть Иэн Бэнкс в своем очередном романе из цикла Культура.

Я же, пользуясь случаем, сразу снимаю с себя ответственность за корректный перевод названия этой книги. В оригинале оно весьма многозначно, и предложенный мной вариант Черта прикрытиялишь приблизительно передает исходный смысл: Surfaceздесь означает как физическую поверхность некоторого объекта, например, космического тела, отданного на растерзание наносборщикам миниатюрных процессоров виртуального мира, так и саму текстуру отрисовки виртуальных объектов в 3D, сетку оцифровки человеческого разума или – в переносном смысле – поверхностный, небрежный подход к тем или иным задачам. Detailможет трактоваться и как деталь какого-нибудь хитрого многоярусного плана с множеством интриг, и как фрагмент рисунка или татуировки, и даже как военный наряд.

В романе отсутствуют согласованные указания на время действия, не в последнюю очередь потому, что происходят события книги по большей части в симулированных средах, слабо связанных с базовой реальностью Культуры, но, возможно, это часть какого-то авторского замысла. Есть три варианта: 2770 (если опираться на сведения из инструкции, данной кораблем Квиетуса своей сотруднице), 2870 (если исходить из внутреннего монолога самой девушки) и 2970 г. (если верить интервью Бэнкса Wired).

Культура постепенно втягивается в смутное время, когда угроза самому ее существованию, пожалуй, достигает, а то и превосходит уровень опасности времен Идиранского конфликта. Несколько цивилизаций участвуют в своеобразном ристалище за право контроля над виртуальными мирами мёртвых, прозванном «Войной в Небесах». В среде этих клиентов (Бэнкс, как и в случае с Алгебраистом, едко пародирует бриновскую сагу о Возвышении, чем-то ему этот автор явно насолил; кстати, есть в романе и Галактический Протекторат, и его Высший Совет, и система передачи знаний от высокоразвитых цивилизаций более примитивным...) существует глубоко законспирированная фракция заговорщиков, науськиваемых Вовлеченной цивилизацией Высшего уровня – Науптрианской Реликварией – и поддерживаемых компьютерным магнатом с планеты Сичульт Джойлером Вепперсом, чья цель – дождаться, когда отчаявшиеся противники выведут распрю из виртуального мира в реальный, и, свалив вину за это на Культуру, стравить её с цивилизациями примерно равного уровня.

Такое поведение резко противоречило бы исходной установке Культуры на невмешательство в структуру личности разумных существ, в том числе и оцифрованных в посмертии душ. Однако враги Культуры небезосновательно рассчитывают, что в сумятице межзвездного конфликта никто не станет вдаваться в эти тонкие детали, ведь челгрианский кризис (см. Взгляд с наветренной стороны, к которому здесь имеются прямые отсылки стилистического и технологического рода) уже показал, что Культура в целом и ОО в частности в некоторых случаях способны весьма гибко трактовать собственные законы.

Поскольку, как ранее сказано, события романа отделены достаточно обширным временным промежутком от остальных книг цикла, здесь появляются некоторые новые организации, инопланетные расы и загадки мироздания, например, целых три новых спецслужбы Культуры, которые отпочковались от непомерно разбухшего Контакта.

Язык исключительно богат и сочен, разве что чрезмерно, как на мой вкус, сдобрен матом. Но этому тоже можно найти объяснение: «хорошие девочки» в Ад не попадут...

Если вы читали Эксцессию– помните, как обошелся корабль Серая Зонас комендантом концентрационного лагеря?

– Мое имя на вашем языке значит Серая Зона. И право «залезать вам в голову», как вы изволили выразиться, мне дает то же самое, что и вам давало поступать так с теми, кого вы убили – сила. Превосходящая сила. Значительно превосходящая вашу – в моем случае. Однако меня отзывают, и сейчас я должен оставить вас. Но я вернусь через несколько месяцев, и тогда мы продолжим наше расследование. У нас достаточно времени, чтобы выстроить обвинение, следствие и защиту.

И он снова попал в свой сон.

Он провалился сквозь кровать, ледяное белое покрывало разошлось под ним, пропуская в бездонный резервуар, наполненный кровью: он падал сквозь кровь к свету, где его ждали пустыня и железная дорога, протянувшаяся через пески. Он упал в одну из вагонеток, и лежал там со сломанной ногой в окружении гниющей плоти, стиснутый со всех сторон телами, облепленный испражнениями, в черных язвах, среди жужжания мух, терзаемый лихорадкой и жаждой, не оставлявшими его ни на минуту. Он умер в вагоне для скота после агонии, казавшейся ему бесконечной. Затем наступил период коротких вспышек сознания, когда он мог видеть свою комнату в санатории. Даже в состоянии шока у него хватало наблюдательности и сил заметить, что время странным образом растягивается. Ему казалось, что в этом бреду прошел целый день, но, пока он часами погружался в свой мучительный сон, в комнате ничего не изменилось.

Он проснулся, погребенный в леднике, умирая от холода. Выстрел в голову только парализовал его. Он все чувствовал. И снова началась бесконечная агония.

Затем опять возвращение домой. Судя по положению солнца, по-прежнему было утро. Он и представить не мог, что в мире существует боль, которую чувствуешь растянутой на всю жизнь. Перед тем, как снова провалиться в сон, он успел заметить, что передвинулся на постели примерно на полдюйма.

На этот раз он оказался на корабле, в трюме, набитом тысячами людей, в кромешной тьме, и вновь был окружен гнилью, разложением и нечистотами, снова слышал стоны и крики. Он был уже полумертв, когда два дня спустя были открыты люки, и тех, кто остался в живых, начали сбрасывать в море.

Эта превосходная сцена бледнеет рядом с картинами Ада из Черты прикрытия– притом что и военный корабль Культуры За пределами нормальных моральных ограниченийлегко задаст жару своему предшественнику, с честью носившему кличку Живод ёр. Боевые сцены романа ничуть не уступают по качеству проработки Вспомни о Флебе, а некоторые эпизоды «сошествия во Ад» позволяют без тени сомнения назвать этот роман одной из лучших вариаций на тему посмертия во всей европейской литературе. «Эффект присутствия» в виртуальности поражает объемностью и визуализацией образов, что-то подобное я встречал только в классической трилогии Гибсона, которому Бэнкс, кстати, при обсуждении Черты прикрытиянеизменно воздает должное. (А Гибсон не остается в долгу.)

Кстати, и с Вальхаллой, куда все никак не пробьется командир виртуального воинства альтруистов Дьёрни Ватуэйль, не все так просто и однозначно. Если верить Снорри Стурлусону и Саксону Грамматику, лишь воин, погибший от удара вражеского меча, мог претендовать на попадание в загробные палаты Одина. Некоторые особо предприимчивые перцы, дожив до глубокой старости, даже нанимали удальцов, чтобы умереть от их оружия и соблюсти этот формальный критерий. Правда, скандинавские источники умалчивают о том, во всех ли случаях такой метод был эффективен.

Бэнкс, в общем, тоже: эпилог (в целом и последняя строчка в частности) книги переворачивает все восприятие сюжета с ног на голову и заставляет перечитывать роман еще раз, как собственное продолжение (прежде что-то подобное встречалось только у Приста в Лотерее).

Вот только... не обманывайтесь тем, что прочтёте. Следить, как известно, лучше не за кроликом, а за руками фокусника.

У каждого свой Ад.