Текст книги "Неявный лабиринт (СИ)"

Автор книги: Григорий Данилкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Данилкин Григорий Владимирович
Неявный лабиринт

Затянувшаяся прогулка.

   В последний день перед отпуском всегда с особым негативом начинаешь воспринимать внезапно свалившиеся задачи, а в этот раз они сыпались будто прорвало. Стоя в пробке по дороге домой, я думал, чем займусь. Выходило, что вместо отдыха я буду две недели разгребать скопившиеся дела, и не факт, что всё успею. К вечеру моё настроение стало просто омерзительным. Делать не хотелось ничего, разве что утопить кого-нибудь в дерьме. Я решил, что это не дело, и надо как-то приводить голову в порядок, например, немного прогуляться.

   Обычно мне сложно просто бродить без конечной цели, с собакой по лесопарку походить ещё могу, а так получается редко. В этот раз ноги сами несли меня, через час я уже не узнавал мест, по которым шел.

   Город никогда не спит, невозможно пройти квартала, чтобы не встретить нескольких прохожих и пары разноцветных вывесок. Надо думать, я забрел в какую-то глушь: уже четыре квартала ни прохожих, ни заведений, ни киосков. Наконец за очередным поворотом высветилась тусклая вывеска "Бар "Неявный Лабиринт" круглосуточно". Улица заканчивалась тупиком, выбора не оставалось.

   В баре было пусто, даже свет над столиками не горел. За стойкой сидела девушка, лениво раскрашивая японский кроссворд. Увидев меня, она встала, убрала кроссворд и с неделовой улыбкой сказала:

   – О, я знала, что сегодня будет посетитель!

   – А у вас они не каждый день бывают? Может цены заоблачные, и я тоже не задержусь.

   – Вы задержитесь, обещаю! – хитро улыбаясь, произнесла она. – А цены обычные: пиво 100 рублей, будете?

   – Буду. Но почему у вас всё-таки так тихо? Как вы до сих пор не прогорели? Или только открылись?

   Она налила мне бокал пива и, видимо прочитав мои мысли, поставила передо мной пепельницу.

   – Да нет, открылись мы очень давно, просто к нам заходят люди только в особых случаях. Вы же заблудились?

   – Улица незнакомая, но я примерно представляю, где нахожусь, и дорогу домой найти в состоянии. – Я сказал правду, сложно потеряться в городе, где прожил больше двадцати лет.

   – Домой? А вы туда хотите? – вопрос прозвучал как риторический.

   – Я там живу, – пожал я плечами.

   – То, что вы где-то живете, ещё не делает место вашим домом.

   – И где же мой дом?

   – Далеко и не скоро, – она снова хитро улыбнулась, – проще говоря, у вас его нет.

   – Вы умеете порадовать усталого посетителя.

   – Я просто стараюсь говорить правду, – пояснила она. – Вы заблудились, вам почти не на что надеяться, ваши мечты никак не вяжутся с вашими планами. Вы более-менее устроились в этой жизни и научились находить, чем себя порадовать. Но себя так просто не обманешь, вы помните, что собирались стать кем-то совсем другим, когда вырастете. Вы – вполне нормальный человек, но вам нужно кое-что ещё. Кое-что, во что взрослому человеку не пристало верить, как, например, в Деда Мороза. Только это что-то куда более важное, что-то, без чего ваша жизнь глубоко ущербна и, по большому счёту, не имеет смысла. С годами вы всё лучше и лучше скрываете эту жажду и всё острее ощущаете её сами. Вы вольны в любой момент повзрослеть окончательно, но едва ли пожертвуете мечтой и надеждой ради нормальной жизни, в конце концов, её и без вас есть кому прожить. Вам не так уж нужны богатство и положение, или, например, фантастический секс, успешные дети, или что-нибудь ещё, сопутствующее мечтам, но взятое отдельно от них. Зато вы готовы драться до последней капли крови за сами мечты, но не знаете с кем или с чем, не видите пути к ним. Вы заблудились, вот и пришли сюда.

   – Бармен-психолог?

   – Всё куда интереснее, но давайте не будем об этом, – не захотела она отклоняться от темы. – Вам не обязательно прямо сейчас возвращаться туда, где жили, вы можете отправиться гулять по Неявному Лабиринту. Там вы найдете ответы на многие вопросы, даже на те, которые никогда не пытались сформулировать, научитесь всему, что вам необходимо. Но должна вас предупредить, войдя в Лабиринт, вы уже не сможете выйти из него, пока не увидите всё, что вас там ждет.

   – Хорошее предложение, но дома... да-да, там, где я живу... есть люди, которые будут волноваться, если я пропаду надолго. – На самом деле, мне стало просто страшно.

   – Можете не переживать по этому поводу, у Неявного Лабиринта своё время: пройдя его вы вернетесь в свою квартиру ещё до того, как зашли в этот бар. Ну, а если в Лабиринте вы сойдете с ума или погибнете... – она немного потянула с продолжением, – один из наших призраков проживет вашу человеческую жизнь за вас так, что никто не заметит подмены, вероятно, сделает это даже лучше, чем вы сами.

   Обычно я решил бы, что это – просто какой-то заумный лохотрнон, но в этот раз почему-то поверил.

   – Здорово, но страшновато, если честно. – Я надеялся на более четкие объяснения. – И часто ваши клиенты гибнут?

   – Выходят из Лабиринта примерно три процента вошедших. – Спокойно ответила девушка. – Я вам уже сказала всё, что нужно. Вам осталось сделать выбор и идти навстречу своей судьбе. Но помните, второго шанса не будет.

   – А куда идти-то? – скорее на всякий случай спросил я.

   – Вы ещё и пол-литра пива не выпили, а уже не помните, как сюда вошли? – она, усмехнувшись, указала на входные двери и, пока я оборачивался, успела скрыться за дверью в подсобное помещение.

   Я вспомнил, что, входя, видел только одну дверь, изнутри же их было две. Я, конечно, не запомнил, через какую из них вошел. Точно помнил, что снаружи стена здания была прямая, без каких-либо пристроек, значит, одна из дверей была декоративная и никуда вести не могла. Или могла?

   Выбор. Говорят, выбор есть всегда, просто иногда его очень легко сделать, настолько легко, что можно и самому не заметить. Ещё говорят, что пока выбор не сделан, все пути открыты, но стоит сделать шаг в одном из направлений, и целая жизнь исчезнет, так и не став реальной. Вот только отказ от принятия решения или его затягивание – тоже выбор, как правило, не лучший, потому что в этом случае, его просто могут сделать за тебя. Я залпом допил пиво, положил на стойку два полтинника и направился к дверям.

   У дверей стоял швейцар, которого я раньше не заметил. Я почему-то вспомнил загадку про две двери и двух стражников, из которых один всегда говорит правду, другой всегда лжёт.

   – Ну, и какая дверь ведет в рай, какая в ад? – сам пошутил, сам посмеялся.

   – Я иногда говорю правду, иногда вру, никакой закономерности здесь нет, только моё настроение. Уверены, что вам нужен ответ? – он всё-таи понял шутку. – На самом деле они обе ведут туда, куда вы решил идти. Этот выбор за вас никто не сделает.

   Ещё играя в старые игры, я привык поворачивать направо на всех развилках двумерных подземелий. Я потянул ручку правой двери.

   – Правильный выбор. Удачи, *****! – услышал я голос барменши, переступив порог.

   Я обернулся, чтобы ответить. Никакого бара не было, я стоял на узкой тропинке, проходящей через густой лес. Запоздало я удивился, что девушка назвала меня по имени, и вдруг понял, что не помню этого самого имени, и вообще не знаю, кем был до того, как зашел в бар, со мной остались только какие-то совсем абстрактные воспоминания.

   Разгорался рассвет, выбор был сделан, оставалось начать и кончить.

Неудачное злодеяние.

   Решить, в какую сторону идти было не сложно, единственное, что имело значение, – солнце, которое могло бы светить в глаза. Я повернулся к солнцу спиной и пошел вперед, варианта оставаться сидеть на месте у меня в мыслях не было. В самом деле, что ещё можно сделать с тропинкой, кроме как пойти по ней.

   Спину немного припекало, а вот сквозь кроны деревьев лучи почти не проникали и в воздухе сохранялась прохлада. Я почти не задумывался, о положении, в котором оказался, просто потому, что непонятно было даже откуда начинать думать. Наверное, где-то существовали близкие мне люди, но я их не помнил, соответственно не скучал, скорей всего они расстроились бы потеряв меня, но и эти размышления, не олицетворенные никем, не вызывали тревоги.

   Я делал абсолютно всё, что мог делать: проходя мимо елей, срывал и жевал кислые светло-зелёные кончики веток; переходя ручей, умылся; а наткнувшись на упавшее дерево, сел, откинувшись спиной на ровный камень и прикрыв глаза. Что ещё мне оставалось?

   Дрему прервала тень, пробежавшая по векам. Я не спешил открывать глаза, левая рука ощутила то ли колыхание воздуха, то ли прикосновение одежды, кто-то сел рядом со мной, спустя мгновение запах цветочных духов подсказал, что это девушка или даже девочка. Её-то я и ждал.

   – Я сделала, как вы сказали, все думают, я уехала с караваном, – тихо, не поворачивая головы, шепнула она.

   – И даже никому по секрету не сказала?

   – Нет, совсем никому! – девочка быстро мотнула головой. Врать она не умела, отсутствие паузы позволяло надеяться, что так оно и есть. Её звали Лиси.

   До стены здания напротив было не больше полутора метров, в узком проходе не было никого, кроме нас, зато с улицы доносился страшный галдеж. Я резко встал, и девочка последовала моему примеру.

   – Идем, – сказал я, зевая. Выходя на улицу, я бросил полный сожаления взгляд на бревно, на котором сидел, и мы погрузились в живой поток.

   Моя спутница была одета в пестрое выцветшее платье почти без выреза, на плечах повязана короткая накидка с опущенным капюшоном, темные волосы заплетены в косу, – обычная горожанка. Присмотревшись, можно было заметить несвойственную её сословию осанку, если бы я не знал, кто она, решил бы, что дочь обнищавшего графа с окраин, что тоже было обычным явлением. Гаркаскит притягивал множество людей из самых разных земель, причем большинство приезжало просто посмотреть на город, одевались они, кто во что горазд, вдобавок к привезенному с собой наряду каждый норовил напялить какую-нибудь несуразную диковинку. Летом бедлам достигал невероятного масштаба, это было мне на руку, но раздражало до глубины души.

   Нам нужно было пройти через центр города и обойти Длинный Замок со стороны парка. В центре было ещё хуже, тот же сброд, успев нажраться уже днем, собирался большими группами и орал песни. Не знаю, что на меня нашло, но не смотря на ответственность момента, когда очередной придурок потянул Лиси выпить с ними, я не удержался и вместо того, чтобы просто отстранить его, проследовал за ним во дворик кабака, где хорошим ударом сломал нос. Хлопец упал и не шевелился, поза наводила на мысль, что сломался не только нос, но и шея. На душе стало легче, идти оставалось не долго.

   В конце пути я немного петлял, убеждаясь, что за мной не следят. Наконец мы вошли в переулок, где с одной стороны был проем между домами упиравшийся в забор, через пару метров, а здание напротив выпирало, создавая изгиб, в котором прохожего не было видно. В заборе была неприметная калитка, в которую мы и вошли, дальше по переулку отправились наши копии, копии были осязаемы и даже могли бы ответить на несколько простых вопросов, они должны были войти в парк и сесть в беседке.

   В садике, куда мы попали имелся пруд, рядом с ним оказалось неожиданно прохладно, шаги Лиси стихли, обернувшись, я заметил, как она кутается поплотней в накидку, уже набросив капюшон. Не знаю, кому принадлежал сад, в котором мы оказались, меня интересовала лестница, уходящая в подземное овощехранилище. В помещении стоял полумрак, слабый свет проникал через два окна в крыше, мимо одного из них мы явно проходили, однако тогда я его не заметил. Пожалуй, лестницу я бы тоже не увидел, если бы не знал заранее, где искать.

   Мне понадобилось дать глазам несколько секунд привыкнуть к слабому освещению, только потом я смог пересчитать присутствующих. Количество совпадало с ожидаемым, лиц из-под капюшонов не было видно. Все повернулись к нам, не произнося ни слова, а только слегка кивая в знак приветствия. Трое сделали руками жесты, выглядевшие естественно, но на самом деле подтверждающие, что они те, кого я должен встретить, и сообщающие, что остальные тоже проверены. Раньше помещение использовалось, как продуктовый склад, теперь же несколько коробов с овощами остались скорее для виду.

   – Братья и сестры, сегодня эта юная девушка пройдет посвящение, чтобы вместе с нами идти по истинному пути, – громко проговорил я, – сомкнитесь вокруг нас. Ей нужна наша поддержка.

   Мы подошли к пентаграмме в центре помещения.

   – Ляг в соответствии с рисунком, дитя. – Проговорил я тише, обращаясь к Лиси. Увидев, как она путается в непривычном одеянии, добавил. – Можешь снять лишнюю одежду, здесь некого бояться.

   Сказав, я тут же подумал, что переборщил. Пускай даже грохнулась бы и попортила рисунок, восстановить не долго, а можно и вовсе без него обойтись, хотя эффект был бы похуже. Возможные ушибы Лиси меня не волновали вовсе. Зато, она могла бы засомневаться, в "истинности", но обошлось, юная волшебница похоже нисколько не стеснялась двух десятков людей в плащах, и помедлила пару секунд скорей для вида. Правда, когда она стала стягивать платье, оказалось, что её бельё закрывает больше, чем верхняя одежда у половины людей на улицах, однако некоторые "братья" переступили с ноги на ногу, и кто-то что-то пробормотал.

   Едва ли Лиси было больше шестнадцати, однако она уже имела представление о знаках. Она сразу легла в соответствующую рисунку позу: левая нога лежит прямо, носок вытянут, ступня правой упирается ей в колено, а правое колено отведено в бок, обе руки вытянуты в противоположную сторону, ладонями вверх. Больше того, я заметил, что она нащупала энергии, заключенные в рисунок, и стала соединяться с ними.

   – Теперь закрой глаза, – насколько мог мягко и ровно проговорил я.

   Она выполнила, я опустился на колени и положил руки ей на запястья, тонкие мягкие пальцы тут же обхватили за браслеты на моих руках. Укороченные рукава кончались умильными кружевными манжетами.

   – Откройся мне! – Она и так знала, что делать, но нужно было поддерживать её внимание.

   Глупое доверие, юная волшебница была совершенно беззащитна, с ней можно было сделать вообще всё, что угодно. Несколько лет назад я, вероятно, пожалел бы, о недостатке времени. От меня почти ничего не требовалось, даже без пентаграммы такой ритуал очень прост, когда подопытный открывается сам, а в результате всех приготовлений, достаточно было небольшого усилия воли, чтобы изменить направления силовых потоков. Кажется, в последний момент она заметила, что происходит что-то не то, или просто испугалась странного ощущения холода, но было уже поздно. Сила её жизни собралась в браслетах, за которые она держалась. Казалось, руки Лиси уже начали остывать, я отпустил их и быстро встал, от полученной энергии ощущалась приятная легкость в теле.

   – Ну, и кто ляпнул: "Почему она не голая?" – сразу резко спросил я, а дождавшись ответа продолжил: – Чтобы ты, молокосос, слюнями не истек! Ты за языком своим следить не пробовал? А если бы она услышала? Уточнил бы за одно, девственница ли она! Сказочек наслушался? Забрать жизненную силу можно у кого угодно, разница только в том, кого проще убедить, и кому меньше объяснять, что делать во время ритуала. Возьми её тело и вещи, и спрячь вон там.

   Провинившийся кинул платье сверху на труп, поднял его на руки и понес в указанно направлении.

   – Как тебя зовут? – окликнул я его.

   – Флаз, – испуганно отозвался человек с телом. Поднятая для шага нога замерла в воздухе.

   – Хм, за тебя поручился Кирм Агг, просил по возможности сохранить тебя в живых. – ухмыльнулся я. – Увидишь там короб с картошкой, положи тушку в него, рядом должны стоять ещё несколько мешков, высыпь их сверху.

   Перехватив тело Лиси поудобней, Флаз удалился. Я же решил больше не тратить время на выговор человеку, который скорей всего не доживет до вечера, но обратил внимание на неаккуратный шов на рукаве. Трое из моего отряда заметали пентаграмму, из темноты послышался хрип и стук картофелин по доскам.

   – Все же знают, где пруд со статуей Великого Стража? – спросил я, повышая голос. Фигуры в плащах закивали, а я продолжил, – от неё в трехстах метрах к северу есть заросли шиповника, из-за колючек туда мало кто лазит даже по нужде, но внутри есть не заросшее место, так вот собираемся там к закату. Людей в плащах, конечно, ходит много, но большими группами они не собираются, поэтому отсюда выходите по двое-трое, и заранее вокруг места сбора не маячьте. Всем всё ясно? – Люди снова закивали, Флаз уже присоединился к остальным. Я отвернулся и пошел к выходу.

   Выйдя на улицу, я сделал несколько кругов, проверяя, как расходятся мои люди. Никаких проблем не возникло, хотя вели он себя, как идиоты, я даже не смог придумать, что может заставить так ходить, человека, который ничего плохого не замыслил. Я вспомнил, что и сам вел себя не слишком неприметно, возможно убил человека в центре города, но я-то точно заметил, если бы за мной начали следить, а молодые придурки вряд ли.

   Праздношатающийся народ снова начал меня бесить, я представил, как мог бы уделать ещё какого-нибудь гуляку. Мысли были приятны, но удовлетворения не принесли, тем не менее я решил взять себя в руки и ограничиться воображением. Я знал заведение неподалеку, где не было ни выпивки, ни обстановки, которую ценит приличный горожанин, поэтому посетителей там тоже обычно было не много.

   Обеденный зал был обставлен грубо выструганной деревянной мебелью и никак не украшен, занято было только два стола, да и за ними люди просто ели. Ко мне подошел хозяин, я заказал кофе с печеньем и отправился за стол в дальнем углу.

   Шум с улицы почти не доносился, несколько минут мне было почти хорошо. Но всему приходит конец, на стол передо мной поставили кофейник.

   – Ваш кофе и печенки, желаете что-нибудь ещё? – это было произнесено с такой милой интонацией, что мне сразу захотелось выплеснуть кофе в лицо принесшей.

   – Спасибо, а может тебе стоило пойти работать в другое заведение, и красоваться наигранной доброжелательностью там?

   – Вовсе она не наигранная, – ответила официантка, чуть нахмурившись, – добра я вам искренне желаю, что не помешает мне забыть вас сразу, как повернусь к вам спиной. У меня сегодня хорошее настроение, ничего с этим не поделать.

   – Поделать тут можно очень много, – зло ухмыльнулся я, – держи себя в руках и не раздражай меня.

   – Вам тоже стоит держать себя в руках, а иначе недалеко и до убийства, – она позволяла себе многовато для официантки, я уже собирался сказать, что убийств сегодня будет много, и, возможно, одно её, но она меня опередила. – Я имею ввиду, что убьют вас.

   Наглость была настолько неожиданной, что девушка успела уйти прежде, чем я нашелся, что ответить.

   Продираясь через колючие заросли я уже представлял своих дурней, торчащих здесь последние полчаса и успевших задремать. Оказалось, что никто даже не сидит, и не заросший пяточек почти не был потоптан. Одного человека не хватало, появился он через пару минут.

   – Тебя где носило? Неужели нельзя вовремя прийти? – тут же накинулся на него я.

   Людей в этой части парка всегда было не много, до недавнего времени здесь было кладбище, я не преминул этим воспользоваться: за нашим отрядом поплелись пятеро зомби. Для их оживления я первый раз воспользовался силой чужой жизни. Нельзя сказать, что я не мог бы получить эту силу другим путем, но все прочие способы либо требовали времени, либо были недоступны в городе, времени у меня не было, а, проходя через внешние ворота с таким запасом силы, я непременно привлек бы лишнее внимание.

   Как не парадоксально во дворец попасть было значительно проще, по крайней мере в то крыло, которое меня интересовало. В конце кладбища стояло две статуи малоизвестных бородатых мужиков с копьями, рядом стояло маленькое каменное здание с оружием. Вокруг всегда были стражники, которых часто сменяли. Охраняли они, конечно, не будку с железом и тем более не гранитных бородачей, здесь находился люк, закрывавший подземный проход во дворец. Мои зомби не отличались качеством и вряд ли могли нанести вред бодрствующему человеку, зато они идеально подошли, чтобы отвлечь охрану. С одной стороны, бродячие мертвецы – это форменный беспорядок, требующий немедленной ликвидации, с другой стороны, редкостью в этом веселом городке их тоже было нельзя назвать, студенты часто развлекались некромантией.

   Стражники скорей всего сами не знали, что охраняют на самом деле, поэтому завидев моих подгнивших друзей дружно покинули пост. В ход пошли лишь три упыря, двое остались спрятанные ждать, моего возвращения. Мы быстро вскрыли люк, я буквально пинками загнал туда подчиненных, не обращая внимания на оханье стукнувшихся об угол впотьмах. Спустился я последним и, задвигая люк убедился, что стражники всё ещё увлечены измельчением не перестававшей шевелиться мертвечины.

   Оказавшись в темноте, я почти инстинктивно заставил радужные оболочки глаз светиться, и стал протискиваться вдоль стены вперед колонны. Некоторые из моих бойцов зажгли светящиеся шарики на ладонях. Ход был в приличном состоянии, но не проходило и минуты, чтобы кто-нибудь не чертыхнулся, споткнувшись или нащупав выступ плечом или лбом. Все начинающие колдуны зажигают на ладони огненные шарики, романтично, конечно, но не эффективно: под ноги почти не светит из-за ладони, зато слепит это мерцание страшно. Я, конечно, понимаю, что направленной свечение радужных оболочек не каждому под силу, но неужели, черт возьми, нельзя догадаться руку перевернуть, он же невесомый, не упадет.

   За очередным поворотом показалась полоска света, я жестом велел своему отряду ждать. Бесшумно подойдя к двери, я прикрыл глаза и постарался ощутить, что происходит за дверью, там была закрытая комната, в ней сидели два сонных стражника. Обоим сначала почудилось что-то на полу, когда они опустились на четвереньки, страшно захотелось прилечь, и только потом отказало сердце. Я и восемнадцать человек вышли в комнату, четверо без напоминаний унесли тела обратно в проход и закрыли его.

   В этом крыле обитал лорд Леффи, персона в государстве на первый взгляд важная, но на самом деле скорей декоративная. Порой лорд Леффи занимался вещами, известия о которых могли испортить репутацию очень многим другим значимым людям, поэтому охраняли его покой только проверенные люди, коих было не так много. Было также несколько магических ловушек, но они также не имели связи с внешним миром. Постоянно здесь не жил никто, кроме самого лорда, и большинство комнат попросту пустовало, предназначаясь лишь гостям.

   Я снова попробовал ощутить происходящее вокруг сквозь стены, не сказать, что я увидел всё, что хотел, но было достаточно, чтобы переходить от скрытной части операции к быстрой.

   – Четверо к южной лестнице, четверо – к восточной, пятеро смотреть за галереей, всех, кого встретите убивать на месте. Главная задача: никто не должен поднять шум на других этажах. – Я давал только общие команды, тыкать каждому к счастью не приходило, распределялся отряд мгновенно, не таких уж и новичков мне дали. – Остальные со мной. Выходим!

   Надо сказать, дворец был красив, хотя у меня и не было времени его разглядывать, я отметил, что не отказался бы жить в таком. Нам встретились ещё два охранника, которые даже понять ничего не успели. В основном же моё внимание занимало наблюдение за теми, кого я не мог видеть глазами. У каждой группы произошло по несколько стычек, серьёзного сопротивления не было, охрана слишком расслабилась, но один из двигавшихся к южной лестнице всё же погиб – получил арбалетный болт в лицо почти в упор.

   Налево от нашего пути был проход на большой балкон, там стояли двое. Прямо там их ликвидировать было нельзя – могли заметить снизу, поэтому я оставил ещё двоих подстерегать их на выходе, дальше мы пошли вчетвером. Только сейчас я заметил, что среди моих ближайших спутников всё ещё был человек с заштопанным рукавом.

   За последним поворотом перед покоями лорда меня ждал сюрприз. Путь нам преградил человек в одежде, которую я никак не ожидал сегодня увидеть, желто-оранжевая роба указывала на принадлежность противника к культу огня, а возраст не позволял надеяться, что это послушник.

   Маг без раздумий поднял руку в направлении ближайших к нему двоих ребят, за мгновение до того, как вокруг них сомкнулось пламя, они успели окутать себя силовыми щитами, последовавшие крики показали, что это не помогло. Теперь настала моя очередь, одного залпа пламени было никак не избежать, и я тоже прикрылся щитом, вложив него ощутимую часть силы, которую принес в браслетах. Мой щит выдержал, но осталось от него не много, естественно было бы восстановить его перед следующей атакой, и это было обычной ошибкой противников служителей огня, последней ошибкой. Разжигая адское пламя, в котором невероятным образом сгорали даже нематериальные нити заклинаний, эти ублюдки почти не утомлялись. Инстинкты и привычки в бою хороши лишь до определенного момента, в этот раз они погубили моего противника, он даже не мог подумать, что вместо работы над новым щитом, я сделаю ещё шаг вперед, а рука из-под плаща вынырнет уже с мечом. Маг сразу забыл, как колдовать, зажимая руками распоротый живот он рухнул на пол. Я вытер меч, добавив ярких цветов на одеяние поверженного врага, и пошел дальше.

   Спустя несколько шагов я заметил мерцание на стенах и быстро обернулся. Трясущаяся рука вновь тянулась в мою сторону, камень в кольце на мизинце ярко светился. Я узнал кольцо, уже не было времени ругать себя за невнимательность, нет у меня перед глазами не пронеслась вся жизнь, но я достаточно четко осознал, что умру в следующее мгновение. Вокруг запястья мага быстро вращались три голубые искры, разогнавшись они почти слились в кольцо и исчезли внутри руки. Камень в кольце начал гаснуть, а расслабленная кисть упала на пол, отделившись от запястья.

   – Ну спасибо, тебе дружище! – Я удивленно глядел на Флаза. – Не думал, что ты такое умеешь, да ещё так быстро среагировал.

   – Умею, – спокойно согласился он.

   Когда мы вошли в кабинет, хозяин пытался спрятаться под столом.

   – Многоуважаемый, лорд Леффи, думаю, вы догадываетесь зачем я здесь. – Я старался подражать манере встреченной сегодня официантки, но получалось что-то другое, впрочем, так мне тоже нравилось. – Если вас не затруднит, отдайте мне это устройство, после этого я немедленно вас покину и более не побеспокою.

   Леффи неуверенно замотал головой.

   – Серьёзно? Не отдадите? – уточнил я, глядя лорду прямо в глаза, спустя три секунды недоумение в них сменилось ужасом, лорд схватился руками за голову, но отвести взгляд уже не мог.

   Когда боль прошла, хозяин кабинета сразу стал сговорчивей:

   – Ладно, ладно! – пролепетал он, чуть не плача, и бегом бросился к шкафу.

   Сколько раз убеждался, что избавление от боли – наилучшая мотивация, бедняга, не колеблясь больше ни мгновения, открыл сейф в задней стене шкафа и опять же бегом бросился ко мне. Я взял деревянную шкатулку из трясущихся рук, и проверил содержимое.

   – Огромное спасибо, было приятно иметь с вами дело! – не переставал кривляться я. Уже на пороге, обернувшись добавил: – Думаю, вы понимаете, новость об утрате этой штучки может серьёзно навредить вашей карьере, возможно, не стоит сразу поднимать, шум, лучше сначала приберитесь, а потом придумаете что-нибудь.

   Перед выходом с балкона лежали два трупа, мои люди были целы. Я нащупал остальных, лишь со стороны галереи были посетители, но и там всё прошло гладко.

   – Вы двое отправляйтесь к остальным, через пятнадцать минут с этого момента все снимаются постов и возвращаются, как пришли. Не вздумайте уходить раньше, вы должны прекрасно понимать, что будет со всеми нами, если мне не удастся скрыться с артефактом для господина. – говорил я на ходу. – Флаз, уходишь вместе со мной, мне может понадобиться твоя помощь.

   Несмотря на легкость, с которой всё проходило, я начинал ощущать смутную тревогу. По узкому подземному коридору я бежал так, что чуть не навернулся пару раз. Подбегая к люку, ведущему на свободу, я призвал оставшихся упырей, они откликнулись на мой зов, но в этот раз всё прошло не на столько удачно, как когда мы заходили. Может я поторопился вылезать, а может кто-то из стражников слишком много читал устав и не оставил пост.

   Сложность была в том, что активное использование боевой магии здесь уже было слишком заметно, а рукопашная сулила продолжительный звон метала. Флаз сориентировался быстрее меня и прыжками кинулся в противоположную от стражей сторону, они, не раздумывая рванули за ним, тем самым сокращая расстояние между нами. Я повернулся к ним доставая меч, боковой взгляд уловил блеск, и двое из четверых бойцов замерли, схватившись за шею, ближайшего из оставшихся я встретил, пока он только замахивался, перед последним возник мой молниеносный спутник, вояка сделал ещё несколько шагов и зарылся лицом в землю.

   Спустя ещё несколько минут жилые кварталы скрыли нас. Свернув в пустой переулок, я наконец смог отдышаться. Проверив, что шкатулка, из-за которой всё началось, по-прежнему лежала в кармане, я нащупал висящий на шее теневой оповеститель и отправил с его помощью заученный сигнал господину, бессмысленный набор символов означал, что город временно беззащитен, и можно переходить к следующей части плана. Мне вовсе не нужно было вывозить артефакт из города, достаточно было, чтобы он не вернулся в руки властей в ближайшие несколько часов, потом бы им и так стало не до того.

   – Был раз знакомству! – положив руку на плечо, попрощался я с Флазом.

   Бросив последний взгляд на дворец, я развернулся, но не успел сделать шаг, помощник схватил меня за плечо, чтобы остановить.

   – Нет, нам не туда, – прошептал юный девичий голос, – мы возвращаемся в центр.

   В грудь мне упиралась полоска темноты, изящная рука, сжимавшая рукоять кинжала, по моим представлениям должна была лежать в овощехранилище. Но она была здесь, и это значило, что я проиграл задолго до того, как начал волноваться. О кинжале, чей клинок не отражает ни одного луча солнца ходили разные слухи, сходившиеся в одном – принадлежало это оружие совершенно определенному человеку. За спиной у меня стояла глава королевской разведки и, черт его знает, чего ещё, собственной персоной, а протеже Кирма Агг, видимо, уже остыл заваленный картошкой.

   – Ты много знаешь, поэтому не умрешь, пока не расскажешь всё, что может показаться мне интересным. – Нежность в её голосе никак не вязалась, со сказанным. – Кроме того, у тебя будет время вспомнить все свои преступления. Ты помнишь Эрми? Помнишь, что вы сделали с моим мальчиком? – на последней фразе её голос слегка дрогнул.