Текст книги "Мазергала (СИ)"
Автор книги: Григорий Рогожин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)
– Госпожа Зембильда, позвольте попросить у вас прощения за то, что я обидел вас, – вежливо ответил Кохабар. – Я проверил еду по привычке...
В любом другом замке Чёрный Маг устроил бы скандал по поводу того, что кто-то, будь то сам Аллоклий – король Мазергалы, позволил себе сделать такое замечание. Но здесь, в присутствии очаровательной колдуньи, Маг даже не подумал о том, чтобы возразить ей.
Волшебница благосклонно приняла извинения гостя, и прерванный пир продолжился.
Карлики расшумелись не на шутку, заспорив о преимуществах Хорхантских Гор перед голыми холмами Запределья. Они были уже изрядно пьяны, и разговор их напоминал многоголосое кряканье потревоженной стаи уток. Серое Братство уже не обращало никакого внимания на Зембильду, Кохабара и поэта Тисандра, который пел всё громче и громче, стараясь перекричать неугомонных карликов. В результате этого поднялся невообразимый шум, но Зембильду, казалось, всё это нисколько не смущало. Время от времени она склонялась к Кохабару и задавала ему вопросы о Мазергале и о Ваахе, но Чёрный Маг не чувствовал в её голосе любопытства.
Впервые, за шесть дней своего путешествия, Кохабар сидел за прекрасно накрытым столом. Он, с наслаждением, глоток за глотком, пил из кубка сладкое красное вино, не забывая при этом о разнообразных закусках, которыми был щедро заставлен длинный стол.
Несмотря на то, что Зембильда встретила его миролюбиво, Чёрный Маг не решился снять с себя Заклятия Крепких Доспехов и Поддержки Силы. "Осторожно, Кохабар, – мысленно сказал он самому себе. – Как-никак, Зембильда всё-таки Чёрная Ведьма, да ещё, к тому же владеющая тайными рунами Мандиала. От неё можно ждать чего угодно".
Маг покосился на стену со своим изображением и, повернувшись к Зембильде, лукаво спросил:
– Скажите мне, о прекраснейшее создание, почему я на этой картине веду вас под руку? Эта загадка не даёт мне покоя.
Волшебница склонила к нему своё прелестное, дышащее майской свежестью, лицо и, неожиданно для Кохабара перейдя на "ты", ответила:
– Подожди немного, милый Кохабар. Когда мы останемся вдвоём, я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать. Серое Братство скоро напьется и попадает под стол. Вот тогда... – прикрыв веки, она сладострастно вздохнула, и сердце Чёрного Мага бешено забилось, а руки, сами собой потянулись к этой женщине.
Однако Зембильда, прошептав: "Нет, нет, не сейчас!", вдруг поднялась с трона, трижды хлопнула в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание присутствующих, и громко выкрикнула:
– Танцы! Тисандр, мы хотим танцевать!
Серое Братство, услышав слово "танцы" разразилось одобряющим кряканьем. Карлики, с заплетающимися ногами, повыскакивали из-за стола, в пьяной спешке повалив одну из скамеек.
Тисандр, оборвавший на "полуслове" медленную протяжную песню, тут же взял задорный аккорд и, отбивая одной ногой ритм, немыслимым перебором заиграл такую зажигательную мелодию, что под её звуки мог пуститься в пляс даже покойник.
Что тут началось! Карлики, хохоча, ухая и кривляясь, толкали друг друга, подпрыгивали вверх, приседали, кружились! Их маленькие деревянные башмаки беспорядочно стучали по каменному полу, эти существа презирали ритм музыки, их мало заботило то, что эти безумные кривляния лишь с "большой натяжкой" можно было назвать танцами.
Зембильда схватила Кохабара за руку и увлекла его за собой, выбрав место подальше от бесившегося Серого Братства.
"Эта женщина – само совершенство!", – думал Чёрный Маг, глядя на соблазнительные плавные движения тела волшебницы. Зембильда кружилась перед Кохабаром, исполняя замысловатые па.
Чёрный Маг скинул плащ, снял с пояса меч и Жезл, мешавшие свободно двигаться, небрежно бросил всё это на спинку трона и целиком отдался чувству необъяснимой радости, которое посещает всех во время танца. Не вечно же, в конце концов, бормотать заклинания и смотреть угрюмым волком на окружающий тебя мир!
Музыка и красота Зембильды заставили Кохабара забыть о том, что Летающий Замок покоится, недвижимый, в Гиблых лесах, что Хери ожидает своего хозяина со дня на день, что надо немедленно решать вопрос о лефитной плите, а не заниматься всякой ерундой типа пиршеств и танцев. Возможно, что причиной такой забывчивости была многолетняя усталость, действие которой Кохабар, до сегодняшнего дня просто не замечал; усталость от себя самого, от тяжёлых мыслей, от борьбы со всем миром, которую ему приходилось вести для того, чтобы показать всем, насколько велико его могущество и как низки и ничтожны окружающие его существа, а он – единственный и неповторимый Кохабар, создан для одной цели – повелевать ими и вершить их судьбы. Но сейчас он открыл для себя новую, ранее незнакомую ему возможность – возможность ощутить себя обыкновенным человеком...
Повинуясь ритму, Кохабар приподнялся на носке левой ноги, совершил три поворота вокруг своей оси и... застыл, как вкопанный, потому что посетившее его видение оказалось настолько необычным, что он тотчас же вернулся к реальным мыслям.
– Что случилось? – спросила его Зембильда, остановившись.
– Ничего, – ответил Кохабар, как ни в чем, ни бывало, продолжив танец. – Вероятно, я выпил слишком много вина.
Но сам он понимал, что вино здесь совершенно ни при чём. Дело в том, что во время третьего поворота, когда Чёрный Маг своим взором невольно окинул весь зал, тот предстал перед ним в другом виде. В этот миг Кохабар вместо мозаичных стен увидел какие-то грязно-серые лохмотья, вместо сумасшедших карликов – лениво топтавшихся на одном месте Троллей, а вместо прекрасной хозяйки замка – толстую немолодую ведьму с перекошенным в дикой улыбке лицом и свалявшимися нечесаными чёрными волосами, которая, тряся обрюзгшим бюстом и нелепо вскидывая бочкообразные ноги, исполняла дурацкую пляску. Один лишь Тисандр сохранил свой прежний вид и в этом преображённом зале он казался чужаком из другого мира.
Загадочное видение, длившееся всего лишь одно мгновение, настолько ошеломило Кохабара своей правдоподобностью, что он тут же закрыл глаза и прочёл заклинание Чистого Взора, справедливо решив, что Зембильда могла подстроить ему ловушку, посредством волшебства заставив его увидеть вещи такими, какими они не являются на самом деле.
Заклятие Чистого Взора должно было немедленно показать Кохабару истинные формы окружающих его предметов и существ, но, когда он открыл глаза, то сначала даже удивился тому, что перед ним была та же самая гостеприимная соблазнительная Зембильда, а крякающие карлики, которые уже стали уставать от буйного веселья, по-прежнему оставались карликами, и зал остался таким же богато украшенным, с теми же блистающими мозаичными стенами...
"Наверное, это всего лишь плод моего воображения. Может это от усталости, которую, благодаря Заклятию Поддержки Силы, я не чувствую, но которая именно сейчас дала о себе знать таким неожиданным образом. Скорее всего, именно так и обстоят дела. Наверное, мне просто надо выспаться", – успокоил себя Чёрный Маг.
У Кохабара не возникло сомнений в действенности Заклятия Чистого Взора. Он не раз пользовался им, и оно его ещё никогда не подводило. Но неприятное чувство чего-то не до конца понятого, всё же не покидало Мага, хотя, уверенный в своих силах, он гнал это чувство прочь, вновь погружаясь в сладкую пучину развлечений.
Праздник продолжался. Серое Братство, вдоволь напрыгавшись и накорячившись, вновь уселось за стол в полном составе. Зембильда и Кохабар, запыхавшиеся и разгорячённые танцем последовали их примеру. Зазвучали тосты, и Магу представилась хорошая возможность блеснуть мазергалийским красноречием, которым он владел в совершенстве. Взяв наполненный до краёв кубок, он встал и произнёс длинную речь, в которой на все лады восхвалял красоту и гостеприимство хозяйки замка. Закончив речь, Маг осушил кубок до дна и взглянул на Зембильду. Она, улыбаясь, пригубила вино из своего кубка и посмотрела на Кохабара, чуть склонив на бок голову.
Кохабара охватило чувство нетерпения и он, метнув на Серое Братство полный злобы взгляд, подумал: "Когда же перепьются эти уродцы? Скорее бы...".
Ждать ему пришлось недолго. Карлики, поглощавшие вино и еду с огромной скоростью, вскоре стали засыпать один за другим, устав от буйного веселья.
Первый из них уронил голову прямо в стоящее перед ним блюдо, второй упал под стол и тут же громко захрапел, а остальные через некоторое время последовали "примеру" своих собратьев. Когда последний из них, посмотрев на Кохабара остекленевшими глазами, пробормотал что-то непонятное и, обессилив, медленно уронил голову на скрещенные на столе руки, Зембильда, взяв Кохабара за руку, произнесла:
– Пойдём со мною, милый. Нам нечего больше здесь делать.
Кохабар поднялся со своего трона и, увлекаемый колдуньей-обольстительницей, которая ни на миг не отпускала его руки, прошёл мимо стола, представлявшего собой в данный момент удручающее зрелище, прямо к выходу. Поэт-менестрель заиграл печальную мелодию, Тролль Эгорн стоял, лениво прислонившись к стене и скрестив руки на животе.
Когда парочка распаленных желанием людей покинула зал, Эгорн, хрюкнув носом, усмехнулся и сказал, обращаясь то ли к Тисандру, то ли к самому себе:
– Ну, вот и попалась птичка. Захлопнулась золотая клетка...
Кохабар не слышал этих слов, так как они с Зембильдой уже шли по коридору замка. Да если бы в тот момент слова Тролля и достигли бы ушей Чёрного Мага, он не придал бы этим словам никакого значения. Скорее всего, он просто-напросто не понял бы их, настолько он был ослеплён страстью к колдунье.
Зембильда распахнула дверь своей спальни, находившейся в конце коридора и Кохабар, подняв волшебницу на руки, впился в её губы долгим горячим поцелуем.
Далее началось самое настоящее безумство, какому только могли предаваться мужчина и женщина, пылавшие желанием соединиться, раствориться друг в друге, забыв в этот момент обо всём на свете. Они срывали одежду друг с друга, презирая пуговицы, петли и крючки, и их обнажённые тела слились в одно на шикарной кровати, застеленной красной шёлковой тканью. Четыре светильника на стенах комнаты создавали мягкий интимный полумрак, и в их свете молодое упругое тело волшебницы казалось Кохабару сказочным, зыбким и нереальным и, вместе с тем оно было осязаемо; осязаемо до той сладостной боли, которая всегда сопутствует небывалому наслаждению.
Они кричали, стонали, извивались, и им было наплевать на то, что их крики и стоны слышны за пределами этой спальной комнаты. Для них не существовало ни времени, ни замка с его слугами, ни уродливых серых гостей. Они не были сейчас волшебниками, они превратились в обыкновенных людей, а скорее – животных, которым не ведомы ни мысли, ни сомнения, ни холодный трезвый расчёт и весь мир для них превратился сейчас в ничто...
Глава 25
Кохабар проснулся от звука собственного голоса. Он долго не мог открыть глаза, приятная истома мягкими лапами охватывала всё его тело, и он не спешил вырываться из её объятий. Он вспомнил о том, что, прежде чем погрузиться в сон, ему пришлось избавиться от Заклятий Крепких Доспехов и Поддержки Силы. Ему захотелось тогда полностью расслабиться. Сейчас же, вслушиваясь в собственное бормотание, Чёрный Маг с удивлением обнаружил, что выбалтывает те самые секреты, благодаря которым он стал в своё время могущественным волшебником. Он немедленно остановил этот словесный поток, что стоило ему неимоверной концентрации силы воли, и немедленно прочёл магические слова Заклятия Поддержки Силы. Только после этого ему удалось открыть глаза.
"Я всё ещё сплю", – подумал он, увидев обшарпанный, покрытый трещинами, грязный потолок, и тотчас же кубарем скатился с кровати, застеленной желтоватой простынею.
Та самая толстая ведьма, которую Кохабар увидел в своём мимолётном наваждении во время танца, размахивая длинным кинжалом, бросилась на Мага, и если бы Кохабар не успел прочесть заклинание, которое возвращало ему его силу, и не свалился бы с отвратительной кровати на пол, клинок колдуньи уже торчал бы из его груди.
Вскочив на ноги, Чёрный маг прокричал слова Заклятия Крепких Доспехов и набросился на Чёрную Ведьму, которая уже перелезла через кровать и теперь, скалясь в омерзительной улыбке, медленно наступала на него.
Кохабар был абсолютно наг, но сейчас ему было не до соблюдения правил приличия. Он нанес ведьме несколько ударов кулаками, выбив из её руки клинок. Тот со звоном откатился в дальний угол комнаты. Повалив толстуху на пол, Кохабар обхватил её голову обеими руками и несколько раз ударил ею о грубый дощатый пол. Ведьма потеряла сознание. Кохабар бросился в угол и, подобрав клинок, вернулся к колдунье. Увидев, что та приоткрыла глаза, он опустился рядом с ней на колени и спросил:
– Так это и есть твоё настоящее лицо, Зембильда?
– Да, проклятый Кохабар, это и есть моё лицо. Я жалею лишь об одном – что не связала тебя по рукам и ногам крепкой верёвкой, – тихо ответила Зембильда.
– Почему ты хотела убить меня?
– Мне нужна была та часть тайного знания Мандиала, которой обладал ты, мой друг... Что ж, я проиграла и не прошу пощады. Это ниже моего достоинства.
И вдруг Кохабар увидел ту самую прекрасную Зембильду, которая подарила ему целую ночь неописуемого блаженства. На полу лежала не омерзительная толстуха, а та самая красавица, которая так ласково встретила его. Маг издал стон, полный тоски и отчаяния и вонзил острый клинок в грудь этого двуличного существа. Ведьма слабо вскрикнула, но наваждение не исчезло и тогда Кохабар, зажмурившись и крепко стиснув челюсти, стал наносить удар за ударом, кромсая совершенное тело той, что подарила ему счастье, которого Маг, до этой самой ночи, ещё не испытывал ни с одной женщиной.
Он кричал, непрерывно кричал от душевной боли, раздирающей его на части, словно это не Зембильде, а ему самому сейчас некто вонзал кинжал в грудь...
Кохабар не знал, сколько продолжалось это временное умопомешательство. Когда он открыл глаза, с Зембильдой было покончено навсегда. Перед ним на полу лежало обезображенное существо, тело которого было залито потоками крови из страшных ран.
Кохабар с отвращением отбросил окровавленный кинжал в сторону и оглядел своё обнажённое тело, сплошь заляпанное липкой алой кровью колдуньи. Он наконец-то ощутил прежнее спокойствие.
"Это её волшебная сила заставила меня поверить в чудесный замок с развратной красавицей, – думал Кохабар, свою, разбросанную по комнате, одежду. – Надо отдать ей должное, её чары оказались сильнее моего Заклятия Чистого Взора... Где-то здесь должны книги с рунами Мандиала, – осенила Чёрного Мага внезапная мысль. – Надо обязательно разыскать их".
Кохабар уже почти оделся, когда до его слуха донёсся нестройный шум голосов.
"Какой же я идиот! – укорил себя Маг, на мгновение, застыв на месте. – Ведь мои меч, Жезл и походная сумка остались в зале для пиршеств!".
Быстро одевшись, он подбежал к двери и, открыв её, осторожно выглянул в коридор. Мрачный и пыльный, со свисающей с потолка паутиной, преобразившийся коридор был пуст, а голоса доносились откуда-то снизу. Кохабар ни с чем не мог спутать их. Эти голоса принадлежали потревоженным Троллям.
"Видимо, мой крик заставил слуг Зембильды насторожиться, – подумал Чёрный Маг, возвращаясь в комнату для того, чтобы забрать оттуда кинжал Зембильды. – Какое-никакое – но это всё же оружие".
Маг быстро нашёл кинжал лежащим в липкой красной жиже, залившей большую часть пола в спальной комнате Чёрной Ведьмы.
Сжимая в руке клинок, Кохабар вернулся к двери и, посмотрев в последний раз на распростёртое на полу изуродованное тело коварной Зембильды, выбежал в коридор.
Чёрный Маг помнил о том, что вход в зал для пиршеств находился напротив лестницы и, действительно, добежав до неё, он увидел покрытую зелёной плесенью дверь. Кохабар открыл её и вошёл внутрь зала, который предстал перед ним в том же самом обшарпанном виде, в каком Маг увидел его во время своего короткого озарения.
Все вещи Кохабара, включая плащ и шляпу, лежали в целости и сохранности на троне, который на самом деле оказался обыкновенным стулом с высокой спинкой. Маг не ожидал увидеть их здесь после всего случившегося. Длинный стол был завален какими-то отвратительными объедками и одним своим видом вызывал тошноту. Никакого Серого Братства здесь не было, и Чёрный Маг догадался, что Зембильда на время превратила в карликов своих слуг-Троллей, и именно сейчас он слышал их голоса и топот ног.
Тролли быстро поднимались по лестнице, и Кохабар понял, что без боя ему отсюда не выйти. Но, теперь, когда в руках у Мага были все его волшебные предметы, он вновь ощутил своё прежнее могущество и с улыбкой на забрызганном кровью колдуньи, лице, ожидал появления Троллей. Он решил использовать полную силу Камня Огня.
– Эта шайка разбойников вообразила себе, что меня очень легко погубить, – злорадно усмехнулся Чёрный Маг. – Что ж, они глубоко заблуждаются...
Исторгая из лужёных глоток боевые кличи и потрясая оружием, в зал ворвались семь Троллей.
"Ага, остальные, наверное, побежали к спальне Зембильды, – догадался Кохабар. – Мне же легче".
Он сжёг всех семерых одной молнией из Магического Жезла; он использовал Камень Огня в полную силу и сам поразился той мощи, которая была заключена в нём.
Обугленные тела Троллей, одно за другим, упали на пол с глухим стуком, а стена за их спинами загорелась. Топоры и мечи погибших воинов расплавились, образовав на полу лужицы серебристой жидкости, которые, вспыхивая багровыми пятнами, медленно прожигали дощатый настил. Начинался пожар и Кохабар благоразумно зашагал к выходу.
"Пусть этот замок горит, – подумал Чёрный Маг. – Ну, а мне нужно разыскать сокровищницу Зембильды. Там, наверняка, есть интересующие меня вещицы".
Кохабар находился уже у выхода из зала, когда услышал лёгкие быстрые шаги у себя за спиной. Он резко обернулся, выставив перед собою Магический Жезл, но тотчас же опустил его, увидев перед собой трясущегося от страха поэта-менестреля Тисандра.
Поэт, прижимая к груди свою лютню, замер на месте с подогнувшимися от ужаса коленями.
– Что тебе-то от меня надо?! – рявкнул Кохабар, надвигаясь на бледного юношу.
– Я... Я... – запинаясь, начал тот. – Не оставляйте меня здесь одного, господин Кохабар! Прошу вас! Я всю свою оставшуюся жизнь буду слагать в вашу честь поэмы и баллады, только не оставляйте меня здесь одного!
– М-м-м... Хорошо, я возьму тебя с собой, но с одним условием – ты покажешь мне, где находится сокровищница Зембильды, – согласился Кохабар. – Но если ты не укажешь мне, где она – я оставлю тебя здесь!
– Да, да, я знаю, я всё покажу! – затараторил Тисандр. – Надо спуститься вниз, на первый этаж, потом...
– Ты пойдешь со мной! – оборвал его Кохабар. – А сейчас отойди назад, а не то поджаришься вместе со своими друзьями-Троллями! А вот и они! – воскликнул Маг, отскакивая назад, потому что дверь в зал разлетелась на куски, не выдержав мощного удара, нанесённого по ней взбесившимися от злости Троллями, только что заставшими свою хозяйку лежащей на полу спальни в луже крови.
Их было шестеро, и возглавлял этот меленький отряд тот самый слуга-привратник – Эгорн, который провёл Кохабара в двуличный замок.
Этих Троллей постигла та же участь, что и их товарищей...
Убедившись в том, что все Тролли мертвы, Кохабар повесил на пояс ещё тёплый Жезл и, морщась от едких запахов палёного мяса и расплавленного металла, вышел из зала, осторожно перешагивая через обгоревшие до костей тела воинов.
Чёрный Маг был доволен, вспоминая, какое выражение удивления и ужаса он увидел на морде Эгорна в тот момент, когда того коснулась волна голубого огня...
– Эй, горе-поэт, где ты там?! – не оборачиваясь, крикнул Кохабар. – Веди меня к сокровищнице! Или ты хочешь сгореть вместе с этим прогнившим замком?!
– Я здесь, господин Кохабар! – откликнулся юноша, неуклюже перепрыгивая через трупы и опасаясь коснуться язычков пламени непомерно длинными и острыми носами своих пёстрых суконных туфлей. Он, не останавливаясь, прошёл мимо Кохабара и направился к лестнице, ведущей на первый этаж замка. В этом ужасе смерти и разрушения поэт-менестрель показался Кохабару до смешного лишним.
– Тисандр, в замке есть ещё кто-нибудь, кроме нас? Я имею в виду живых... – спросил Кохабар музыканта, который шёл впереди него, не выпуская из рук лютни.
– Кроме госпожи Зембильды, меня, вас и тринадцати Троллей в замке никого не было, – откликнулся Тисандр.
– Хорошо, – пробормотал Кохабар.
Спускаясь вниз по лестнице, Чёрный Маг остановился на той самой площадке между этажами, где раньше находилась статуя обнаженной девушки. Сейчас на том месте, где стояла статуя, находилась старая, потемневшая от времени, напольная ваза с отбитым краем.
"Да, колдунья была мастерицей по части превращений. Тут дело не обошлось без Заклятий из книг старика Мандиала", – подумал Кохабар, покачивая головой, снял с пояса меч и ударил им по вазе. Сосуд рассыпался на мелкие осколки, и Кохабар, отшвырнув носком сапога уцелевшее донышко вазы, покинул площадку.
Спустившись на первый этаж, Чёрный Маг и Тисандр повернули налево и оказались в коридоре, в конце которого находилась короткая лестница, ведущая вниз, в подвалы замка.
Она привела спутников к широкой железной двери, перед которой Тисандр остановился и сказал, обращаясь к Кохабару:
– За этой дверью – сокровищница госпожи Зембильды.
Чёрный Маг приказал поэту отойти подальше и прочёл несколько заклинаний, которыми волшебники имели привычку запирать кладовые, подобные этой. Одно из заклинаний подействовало, и дверь, тихонько щёлкнув, приоткрылась.
Маг вошёл внутрь, заставив свой Жезл светиться, и тут же направился к большому трёхдверному шкафу, который был единственным предметом в маленькой тесной подвальной комнатушке.
Кохабар вскрыл мечом запертые дверцы шкафа и принялся за осмотр волшебных предметов. Те из них, что были ему знакомы, он бесцеремонно бросал на пол. Таких вещей оказалось большинство. Наконец, он наткнулся на то, что искал.
Два больших фолианта в кожаных переплётах с медными позеленевшими пряжками Кохабар положил в свою походную сумку.
"Это – неизвестные мне книги Мандиала, – удовлетворённо подумал он. – За ними можно было отправиться на другой край Дельдары, не то, что в Запределье! Так, так... Что тут ещё есть? Хрустальное Яйцо! Никогда не слышал ни о чём подобном! Хм... Ещё какие-то побрякушки..."
Кохабар обнаружил девять вещей, предназначение которых было ему неизвестно. Он заботливо уложил их в свою сумку, не сомневаясь в том, что они описаны в найденных книгах.
Переворошив всё содержимое шкафа, он опрокинул это трёхдверное чудище на пол. Кохабар хотел проверить – нет ли за ним, в стене, тайника. Тщательно простучав стены, Чёрный Маг окончательно убедился в том, что Зембильда, судя по состоянию кладовой и всего замка, была очень ленивой колдуньей.
"Она делала всё кое-как и наспех, – подумал Кохабар. – Это и погубило толстуху. Хотя, "пустить пыль в глаза" она сумела даже мне!".
– Здесь мне больше делать нечего, – сказал Кохабар Тисандру, выходя из сокровищницы. – А теперь, дорогой мой поэт-менестрель, ты покажешь мне то место, где лежит плита из лефита, из-за которой я, собственно и посетил этот ваш "гадюшник"!
– Вы говорите о том куске камня, который валяется во дворе, перед замком, господин Кохабар? – переспросил Тисандр, явно желая угодить Магу. – Вот уж самое бесполезное приобретение безвременно умершей госпожи Зембильды! Сколько она не билась с этой плитой, всех в замке извела своей злостью, а этот камень поднимался в воздух всего лишь вот настолько! – Тисандр провёл ладонью у своего носа, показывая, на какую высоту поднималась плита. – Сколько госпожа не мучилась, а проклятый камень повисит-повисит, да и плюх!... Обратно на землю! Госпоже Зембильде очень не хотелось нанимать Летунов на постоянную службу, да их сейчас редко встретишь здесь, в Запределье! Я слышал, они почти все повымерли. А у вас есть Летуны, господин Кохабар? А, правда, что они...
– Хватит болтать! – прикрикнул на него Кохабар. – Если уж ты поэт, так говорил бы стихами! Хоть приятно было послушать тебя! Веди, показывай плиту! И без разговоров!
Тисандр, пробормотав: "Да, да, конечно, пойдёмте", засеменил вверх по лестнице к выходу из подвала, а затем по коридору – к выходу из замка. Когда Кохабар и Тисандр вышли во двор, на верхних этажах замка уже бушевало пламя. Чёрный Маг с удовольствием отметил, что снежный буран закончился и на чистом небе вновь сияет холодное зимнее солнце.
Кохабар оглянулся и увидел, как от сильного жара разбушевавшегося пламени, одно за другим, лопались со звоном стёкла дворца. Впрочем, теперь этот большой дом менее всего походил на дворец. Исчезли лепные украшения, исчезли башенки и фигурки животных, созданные при помощи колдовства Зембильды и Кохабар в этот момент даже немного пожалел, что замок, восхитивший его своей красотой, на поверку оказался всего лишь иллюзией...
Маг вспомнил, что его лицо и руки испачканы кровью. Он с удовольствием набрал полные горсти холодного колючего снега и умылся этой обжигающей кашей, ухая и пыхтя.
"Одна потеря всё-таки приключилась, – мимолётно подумал он. – Где там, в замке, я оставил свои любимые перчатки! Наверное, в "тронном зале". Ну, ничего, в Летающем Замке у меня лежат ещё четыре пары".
Он вытер насухо лицо и руки полами своего плаща и подошёл к Тисандру, который неподвижно стоял возле большого сугроба.
– Вот она! Её уже больше месяца никто не трогал! – сказал Тисандр, показывая на сугроб и поднимая то одну, то другую ногу, потому что туфли шута – совсем неподходящая обувь для прогулок по снегу.
При помощи своих волшебных вещей и заклинаний Мандиала Кохабар приподнял плиту в воздух, и для того, чтобы стряхнуть с неё снежную шапку, заставил повернуться ребром к поверхности земли.
Тисандр отошёл на почтительное расстояние и с изумлением наблюдал за тем, с какой лёгкостью Кохабар управляет плитой. Маг придирчиво осмотрел поверхность огромной каменной призмы и, не обнаружив ни единой трещинки, довольно хмыкнул и опустил плиту на снег. Затем он, как следует, затянул шнурки на своей дорожной сумке, перекинул её через плечо, и легко запрыгнув на плиту, весело сказал подошедшему поэту-менестрелю:
– Прощай, Тисандр! Ты здорово помог мне и за это я сохраню тебе жизнь!
– Но... – Тисандр сглотнул "комок", подступивший к горлу. – Но, господин Кохабар, вы же обещали взять меня с собой! – на глазах поэта появились слёзы.
– Ха!... Я соврал, – с умилённой улыбкой на лице, от которой щегольские усики чуть-чуть поднялись вверх, ответил Чёрный Маг. – Ты ведь, с самого начала мог предупредить меня о том, что Чёрная Ведьма Зембильда не та, кем кажется. Мог предупредить меня о том, что она собирается погубить меня, но... – Кохабар скорчил недовольную гримасу, – но ты не сделал этого, так что я имею полное право оставить тебя здесь!
Тисандр плюхнулся перед плитой на колени и умоляюще запричитал:
– Прошу, пощадите меня, господин Кохабар! Не оставляйте меня здесь одного, не оставляйте меня в этой пустыне! Я погибну! Клянусь, я буду петь, и играть для вас день и ночь! Для вас и ваших слуг! Я...
– Довольно! – оборвал его Кохабар, рубанув ладонью воздух. – У меня полный замок таких придурков, как ты, и я не вижу смысла в том, чтобы пополнить их число ещё одним! Прощай поэт!
Кохабар прочёл заклинание Нужного Направления и плита, взмыв в воздух, понесла его прочь от замка, который превратился в гигантский бухающий и трещащий костёр.
Поэт-менестрель в приступе отчаянья отбросил свою лютню в сторону и уронил голову в холодный снег. Тело его сотрясали рыдания. Он был уверен в том, что сейчас исполняет последнюю мелодию в своей жизни, удручающую мелодию реквиема по своей несчастливой судьбе...
