Текст книги "Мазергала (СИ)"
Автор книги: Григорий Рогожин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
– Я уговорю её, – пообещал доктор. – Уговорю, чего бы мне это не стоило. Вы подождите пока здесь, лучше будет, если я поговорю с нею, так сказать, "с глаза на глаз".
С этими словами Кристис скрылся в хижине.
Альберт не случайно так быстро согласился помочь Эльве. В его сумке лежала аптечка с набором медикаментов, который Альберт собственноручно составил, готовясь к перемещению. И сейчас настало время воспользоваться лекарствами.
"Какая разница, в каком мире я нахожусь? Эльва – такой же ребёнок, как и все остальные и я обязан помочь ей", – он посмотрел на часы. – "Уже полтора часа я нахожусь в Мазергале. Георгий там, наверное, с ума сходит. Зря я оставил ему "Градиент-Z", он может отправиться вслед за мной. Нет... У него жена, ребёнок, и, скорее всего, рисковать он не будет. Да. Точно не будет. Жора очень осторожен и никогда и ни во что не ввязывается. Он, наверное, уже дома сидит", – успокаивал себя Альберт, – "А здесь – больной ребёнок, которого надо спасать. Это, по-моему, важнее, чем волнение друга", – оправдывался перед самим собою Альберт, нахмурив брови и закуривая вторую сигарету.
Слогун отошёл от фургона и направился к Альберту. Подойдя, он немного потоптался в нерешительности и, наконец, спросил, показывая пальцем на тлеющую во рту Альберта сигарету:
– Эта белая палочка – брек?
– Что? – непонимающе наморщил лоб Альберт.
– Ну... У нас его моряки курят, да и некоторые рыбаки в посёлках, только у них трубки, а у вас, господин Альберт, белая палочка. Я запах брека издалека чую, – Слогун потупил глаза. – Не сочтите за наглость, господин Альберт, но... Не угостите ли вы меня такой штуковиной?
– Да, пожалуйста, – дружелюбно ответил Альберт, достал из кармана пачку сигарет и протянул её Слогуну.
Тот неумело вынул одну сигарету заскорузлыми пальцами, потом поднёс её к лицу, внимательно рассмотрел, понюхал и лишь после этого осмелился вставить её в рот. Альберт щёлкнул зажигалкой перед его лицом, не подумав о последствиях. В одно мгновение Слогун отскочил назад, на несколько шагов. Он так испуганно смотрел на, появившееся из ниоткуда, маленькое пламя, что Альберт расхохотался:
– Да не бойтесь, вы, дикарь! Это всего-навсего зажигалка! А это, – помахал он в воздухе сигаретой, – называется – сигарета. И набита она табаком или, по-вашему – "бреком". Зажигалка же служит для того, чтобы поджечь сигарету! – Альберт несколько раз щёлкнул зажигалкой, давая понять собеседнику, что этот предмет совсем не опасен.
Слогун быстро оправился от потрясения. Улыбаясь и покачивая головой, он подошёл к Альберту и уверенно прикурил от язычка пламени. Сделав затяжку, извозчик блаженно зажмурился, смакуя вкус и запах ароматного дыма.
– Это дорогой брек, господин Альберт, – промолвил он. – Вы, наверное, богатый человек у себя в стране?
– С чего вы взяли? – спросил Альберт.
– Ну, как же! На вас хорошая крепкая куртка, красивые жёлтые ботинки, потом эта зажигалка и эти..., как их..., сигареты. А ещё я заметил у вас на руке какую-то блестящую штуку. Наверное, она из золота.
– Хм! Это часы! Всего лишь дешёвые наручные часы, для того, чтобы всегда знать, сколько времени. Сейчас, например, почти три часа пополудни. Такие вещи есть у нас, в России, почти у каждого. Даже у бедняков.
– Значит у вас богатая страна, если у вас бедняки имеют такие штуки, которых нет даже у нашего короля. И часы у нас только одни, на площади Избавления, в Ваахе. Их придумал Грозник, но когда нет солнца, всё равно непонятно, сколько времени. Нет тени от штыря. А мне, например, часы ни к чему, всю жизнь я обходился без них, и дальше обойдусь... Пустое это всё! Королевские прихоти... – Слогун замолчал, глядя куда-то вдаль, и мечтательно промолвил:
– А хотелось бы мне, господин Альберт, поселиться в такой стране, как ваша.
– Везде хорошо, где нас нет, Слогун, – вздохнув, философски ответил Альберт, и опять его посетила обидная мысль: "Не Италия...".
Распахнувшаяся дверь хижины заставила собеседников оглянуться. Появившийся на пороге доктор Кристис сказал:
– Всё в порядке. Я всё уладил, господин Альберт. Пойдёмте в хижину. А вы, Слогун, поезжайте домой. Я сегодня остаюсь в Бруксе. Если вы мне понадобитесь, я вас без труда разыщу. Кажется, вы живёте во-он в том доме с зелёной крышей? – показал он на лёгкое строение, располагавшееся неподалёку.
Получив от Слогуна утвердительный ответ, Кристис скрылся в хижине.
– Совсем плоха девочка, господин Альберт? – вдруг спросил Слогун.
– Нет. Никто не бывает совсем плох. Надежда есть всегда, – отрезал Альберт и проследовал вслед за доктором.
Хейла сидела возле кровати дочери и нежно гладила девочку по голове. Увидев Альберта, женщина поднялась и, глядя на него, сказала:
– Простите меня, господин Альберт, за то, что я нагрубила вам. Доктор Кристис сказал, что только вы сможете вылечить Эльву. Вас я не знаю, а ему верю. Он вылечил многих людей. Он говорит, что вы не Маг, но лечите людей не так как все. И ещё он сказал, чтобы я вышла на улицу и не мешала вам, пока вы будете изгонять болезнь. Это правда? Мне надо выйти?
"А старик очень умён. Если я при Хейле достану шприц и попытаюсь сделать девочке укол антибиотика, эта дикая крестьянка, чего доброго, бросится в драку", – подумал Альберт и ответил:
– Доктор Кристис абсолютно прав. Если я буду изгонять болезнь при вашем присутствии, Хейла, вы тоже можете заболеть, а вы ведь не хотите этого, не так ли? – солгал Альберт.
"Ложь во спасение" удалась и Хейла, выдохнув: "Хорошо...", надела тёплую накидку и вышла из дома, прикрыв за собою дощатую, потемневшую от времени, дверь.
– Вы правильно поступили, доктор Кристис, – сказал Альберт, снимая куртку, – Только я вас прошу, не удивляйтесь тому, что я буду делать, и не пытайтесь помешать мне. Медицина в моей стране значительно опережает ваши методы лечения, а потому молча смотрите и слушайте. В конце концов, я не навязывал вам свои услуги, – твёрдо заявил Альберт, расстегнул сумку и достал оттуда свою аптечку.
– Хорошо, хорошо! Я не стану вмешиваться! – замахал руками Кристис в знак согласия. – Я дал выпить Эльве своего настоя, и она уснула. Это всё, что я мог сделать. Я уже говорил, что у меня нет снадобья от этой болезни. Делайте то, что считаете нужным, господин Альберт.
Альберт положил аптечку на стол и, открыв её, достал одноразовый шприц, ампулу с антибиотиком, склянку со спиртом и кусочек ваты. Вскрыв ампулу, он набрал лекарство в шприц и, подойдя к кроватке, откинул одеяло. "Только б у неё не было аллергии на пенициллины", – с надеждой подумал он и ввёл лекарство в обнажённое бедро девочки. После этого он укрыл Эльву одеялом и убрал использованный шприц и ампулу обратно в аптечку.
– Это всё? – спросил доктор Кристис, задумчиво поглаживая свою бородку.
– Нет. Уколы нужно делать каждые три-четыре часа. Сейчас нужно посмотреть, не станет ли ей хуже, а то придётся давать другое лекарство. И, похоже, мне придётся научить вас пользоваться шприцем, так как мне придётся в скором времени вернуться домой... Да, скажите Хейле, пусть входит, – промолвил Альберт, укладывая аптечку в сумку.
Кристис открыл дверь и громко позвал хозяйку. Та немедленно вошла и, бросив на Альберта настороженный взгляд, направилась к дочери. Хейла присела рядом с девочкой, внимательно всматриваясь в её лицо и прислушиваясь к её частому дыханию.
– Теперь она будет здорова, господин Альберт? – спросила Хейла. Голос её прозвучал глухо и недоверчиво.
– Терпите, Хейла. Пройдёт несколько дней, прежде чем ваша дочь встанет на ноги. А сегодня мне придётся заночевать в Бруксе. Господин Кристис здесь есть, где остановиться?
– Есть таверна, – отвечал Кристис, – в двух шагах отсюда, в конце улицы. Надеюсь, там для нас найдутся свободные комнаты и хороший ужин.
При слове ужин Хейла встрепенулась и сказала, вставая:
– Ой, что же это я?! Вот так хозяйка! Давайте я вас хоть чаем напою. Только с едой-то у нас туговато. В этом году лов рыбы идёт из рук вон плохо. Перебиваемся с хлеба на воду...
Альберт и Кристис в один голос принялись убеждать её в том, что они совсем не голодны и не надо им никакого чая, а доктор даже посетовал вслух, что "зря заикнулся об этой таверне, Гулл её дери". Однако хозяйка, не обращая внимания на их восклицания, всё же вскипятила воду и, вскоре, по всей хижине разлился тонкий цветочный аромат, исходивший от небольшого горшочка с травами, доверху наполненного крутым кипятком.
Альберт вспомнил, что в его сумке лежат буханка хлеба и четыре банки консервов свиной тушёнки. Теперь он, не раздумывая, выкладывал продукты на стол, с усмешкой наблюдая за Кристисом и Хейлой, которые с удивлением уставились на небольшие жестяные цилиндры. Вслед за этим, Альберт вытащил из кармана складной нож, быстро вскрыл одну из банок и попросил у хозяйки тарелку. Вывалив содержимое банки в тарелку, он взял лежавшую на столе костяную двузубую вилку и наколок на неё кусочек мяса, отправил его в рот, давая этим понять, что у него нет намерения отравить своих новых знакомых.
– Хейла, господин Кристис, попробуйте! Я уверен, вам понравится, – сказал Альберт, указывая вилкой на мясо.
Хейла с опаской подхватила крохотный кусочек и, осторожно разжевав его, потянулась за вторым, а там и за третьим, четвёртым... Бедная женщина была голодна и новинка пришлась ей по вкусу. Доктор же, попробовав мясо, сказал:
– Действительно, очень вкусно! Но я пока не голоден. Подождём вечера и отужинаем в таверне. Вы согласны со мною, господин Альберт?
– О, да, конечно! Хейла, я оставляю всё это вам и Эльве.
Хозяйка от души поблагодарила Альберта, поставила невскрытые банки на полку и стала разливать по кружкам душистый горячий чай.
Прихлёбывая из кружки обжигающий, с ментоловым привкусом, напиток, Альберт внимательно следил за состоянием Эльвы.
"Аллергии, похоже, нет", – заключил он. – "Что ж, это неплохо. Только вот антибиотиков у меня маловато. Их хватит максимум на трое суток. А что если...".
Ему вдруг пришла в голову мысль, что стоит попробовать вернуться в Россию не с берега моря, а прямо отсюда, из Бруксы.
"У Забредягина, в его записях, не было никаких конкретных указаний по поводу точек появления и возвращения, но с другой стороны, он был уверен, что "Градиент-Z" "работает" только в четырёх измерениях, а на самом деле оказалось, что это не так. Кто знает, может совсем необязательно "тащиться" к кучке камней для того, чтобы вернуться обратно в тёплую уютную квартиру", – размышлял Альберт, посматривая на часы. Время тянулось медленно. Все трое сидели за столом, переговариваясь вполголоса. Впрочем, разговор как-то не клеился. Хейла была слишком озабочена здоровьем своей дочери, доктор Кристис очень устал, так как всю предыдущую ночь провёл у постели больного, а Альберт то и дело погружался в состояние задумчивости, строя в уме планы дальнейших действий...
Глава 16
Было начало пятого, когда Альберт встал из-за стола и подошёл к кроватке Эльвы. Та, по-прежнему, тихо спала. Настой Кристиса оказался сильным снотворным средством. Альберт проверил пульс девочки, вслушался в ритм её дыхания и промолвил, обращаясь к доктору:
– Её организм хорошо принял это лекарство. Значит через два-три часа можно сделать ещё один укол. И сделаете его вы, господин Кристис. Естественно, под моим чутким руководством.
Хейла, похоже, мало что поняла из этих слов, но, по спокойному тону гостя догадалась, что всё не так уж плохо, и это обрадовало её. Доктор Кристис встал, потянулся, хрустнув суставами, и сказал:
– Ну что ж, раз у нас есть время, то не сходить ли нам в таверну? Надо распорядиться насчёт ночлега и ужина.
Альберт согласился. Он понял, что доктору не терпится побеседовать с ним наедине.
Как только они вышли из хижины, Кристис предупреждающе сказал:
– Держитесь возле меня. Рыбаки – народ угрюмый, чужаков не очень-то жалуют. Вас здесь никто не знает, а меня знают все. Да и потом, господин Альберт, у меня накопилась к вам масса вопросов...
Близился вечер. Новоиспечённые знакомые брели по ухабистой неровной улочке, тихо переговариваясь. Кристис больше всего интересовался достижениями медицины в России, не забыв, впрочем, расспросить своего собеседника о таких мелочах, как наручные часы, сигареты, зажигалка и консервы. Однако один из его вопросов застал Альберта врасплох.
– Господин Альберт, а что находится в той фляжке, которую вы сунули за пазуху перед уходом?
Альберт действительно перед тем, как выйти из хижины, счёл разумным вытащить фляжку с "Градиентом-Z" из сумки и положить её в просторный внутренний карман куртки. Нет, он не собирался именно сейчас покидать Мазергалу, так как задался целью сначала научить Кристиса делать инъекции антибиотика больной девочке и лишь после этого постараться вернуться домой для того, чтобы пополнить запас лекарств.
Альберту очень хотелось, чтобы девочка поправилась, ведь она была единственным ребёнком в бедной рыбацкой семье.
Он решил держать "Градиент-Z" при себе, справедливо полагая, что оставлять фляжку без присмотра опасно. Мало ли кто мог попробовать её содержимое?! В конце концов, драгоценная жидкость оставалась единственным шансом Альберта вернуться домой. Поэтому, когда доктор Кристис задал вопрос о содержимом фляжки, Альберт, не моргнув, солгал:
– Дело в том, господин Кристис, что я болен. А во фляжке – микстура моего собственного приготовления. Она помогает мне справиться с приступами болезни. И не спрашивайте меня, чем я болен. Я не хочу говорить об этом. Главное – что эта болезнь не заразна.
Альберт твёрдо решил не раскрывать тайны своего перемещения, ведь ещё по пути в Бруксу он сказал своим попутчикам, что оказался в Мазергале случайно, сам не зная как.
Кристис, услышав ответ Альберта, сочувственно покачал головой и в дальнейшем разговоре больше не касался этой темы.
Почти каждый из жителей Бруксы, кто повстречался Кристису и Альберту на пути в таверну, с почтением кланялся доктору, здороваясь с ним. Кристиса в Бруксе знали очень хорошо, а на его спутника смотрели кто с удивлением, кто с недоверием и причиной тому был непривычный в этих местах наряд Альберта.
За разговором Альберт не заметил, как они оказались у порога таверны. Он поднял голову и увидел полукруглую вывеску, на которой красной краской на чёрном фоне аккуратно была выведена надпись: "Таверна "Рыбья голова"". Теперь настала очередь Альберта удивляться. И было чему!
"Да это же родные русские буквы"! – подумал он. – "Ну, ладно, говорят они на русском. Но чтобы и правописание совпадало – это уж слишком. Мистика какая-то...".
Таверна располагалась в большом доме с высокой двускатной крышей. К этому зданию вплотную примыкал обширный двор, окружённый высоким забором. За закрытыми воротами этого двора ржали лошади, перебивая монотонный шум Буйного Моря.
Кристис и Альберт вошли в таверну. В большом зале, за двумя длинными, грубо сколоченными столами сидело человек десять. Все они лениво потягивали пиво из массивных глиняных кружек. Увидев доктора, большинство из сидящих громко поприветствовали его. Кристис улыбнулся и, приподняв шляпу, на ходу поздоровался с ними, вслед за чем направился к стойке бара. За стойкой, ожидая заказов, стоял толстый человек с круглым лицом и гладко выбритыми румяными щеками.
– Здравствуйте, доктор Кристис! Чего желаете? – спросил толстяк, добродушно улыбаясь и с интересом посматривая на Альберта маленькими "свиными" глазками.
– Налейте-ка нам пива, Валтар. У вас оно самое лучшее в округе. Я и мой друг собираемся заночевать в Бруксе. Найдётся ли у вас пара свободных комнат?
– Для вас – всё что угодно! – ответил толстяк, открыв блестящий краник бочонка, стоящего на стойке. Янтарный напиток с тихим шипением полился в подставленную кружку. – Сегодня у меня всего один постоялец. Какой-то Торговец. Так что сегодня пустуют целых девять комнат. Если хотите, я сейчас же покажу вам лучшие.
– Нет, Валтар, сначала распорядитесь-ка подать мне и моему другу по хорошему куску жареной оленины с луком. Мы проголодались. А комнаты выберите на ваше усмотрение. Сначала мы поужинаем, а потом нам надо кое-куда отлучиться. Ночевать мы придём, когда уже стемнеет, – доктор снял со своего пояса мешочек с деньгами и, достав оттуда одну золотую монету, положил её на стойку. – Надеюсь, одного кабла хватит, чтобы оплатить ужин и ночлег в вашей таверне?
Хозяин (а Валтар и являлся хозяином этого заведения) взял монету, сунул её в карман и сказал:
– Этого даже много, доктор Кристис. Я должен вам двадцать меркусов (Меркус – мелкая разменная монета королевства Мазергала. Плоский медный квадратик с оттиском герба Вааха. 100 меркусов = 1кабл. – Примечание автора)...
– Бросьте, Валтар, оставьте сдачу себе! – махнул рукой Кристис. – Аллоклий платит мне достаточно для того, чтобы я мог не считать каждый меркус!
– Благодарю вас, доктор, – поклонился Валтар и крикнул в сторону открытой двери кухни, откуда по залу таверны разносились возбуждавшие аппетит посетителей, привлекательные запахи:
– Эй, Трилли! Зажарь-ка пару кусков лучшего мяса, какое у нас есть!
Трилли, жена хозяина, дородная полная женщина вышла из кухни и, увидев перед стойкой доктора Кристиса, радостно воскликнула:
– О-о-о! Какие у нас сегодня гости! Сейчас всё будет готово в лучшем виде!
Она вернулась на кухню, а Валтар, пододвинув гостям кружки с пивом, спросил:
– Вы приехали к дочке рыбака Дунгара, доктор? Да?
Кристис, отхлебнув пива, утвердительно кивнул. Валтар, опустил глаза и нерешительно промолвил:
– Я слышал, что дети умирают от этой проклятой лихорадки и помочь им нельзя. Это правда, господин Кристис? Я очень волнуюсь за своих сыновей...
– Не верьте, Валтар. Господин Альберт, – показал он на своего спутника, – может вылечить эту болезнь.
– Это правда, доктор Альберт? – спросил Валтар, глядя в глаза Альберту.
– Да, – ответил тот. – Но многое зависит и от самого больного. Эта лихорадка очень опасна.
– Не скромничайте, господин Альберт. Ваши знания просто уникальны, – серьёзно заметил Кристис.
В это время из-за дверей таверны послышался какой-то шум, и все присутствующие как по команде замолчали и повернули головы к входу, настороженно прислушиваясь.
Резные двустворчатые двери распахнулись и в зал, с громким смехом, ввалилась весёлая компания. Четверо крепких мужчин тащили под руки пятого, который яростно сопротивлялся, впрочем, не пуская в ход кулаки. По их шуткам и по доброму тону, с каким четвёрка обращалась к своему "пленнику", Альберт сразу догадался, что все пятеро – хорошие друзья.
– Да отпустите вы меня, идиоты! – кричал отбивавшийся человек. – Говорю ж вам, дочка у меня простудилась, домой мне надо! Сегодня доктор должен приехать!
– Ну, хоть кружку пива с нами, Дунгар! Сегодня ж такая удача! Мы столько рыбы уже с полгода не вытаскивали! Счастье надо уважать, Дунгар. Воздадим хвалу Руму! Мы ж одна команда! – воскликнул один из компании, плотный высокий человек с большим мясистым носом и повёл огромными ручищами. Он оглядел зал, словно призывая окружающих подтвердить правоту его слов и заметив у стойки доктора Кристиса, протянул:
– Э-э-э! Дунгар! Смотри, тебе не надо идти сейчас домой. Доктор тоже здесь. Нет, сегодня нам везёт, как никогда! Эй, Валтар, пива нам, да побыстрее!
– Доктор?! Где?! О, Рум, мне сегодня точно везёт! – оживился Дунгар и, отцепившись от своих назойливых приятелей, быстро подошёл к стойке.
Это был мужчина лет двадцати пяти, коренастый и сильный. Его простое лицо украшали длинные вислые усы, а взгляд тёмно-синих глаз был спокоен, словно океан в безветренную погоду. Из-под шляпы, покрытой беловатым налётом морской соли, выбивались непослушные кудри чёрных волос.
Дунгар поздоровался с доктором за руку, лёгким кивком головы поприветствовал хозяина таверны и Альберта, и нетерпеливо спросил:
– Ну, господин Кристис, как моя Эльва? Она поправится?
– Об этом вам расскажет мой спутник, – доктор кивком головы указал на Альберта. – Он лучше меня разбирается в таких болезнях.
– Да? – недоверчиво оглядев Альберта сверху вниз, спросил Дунгар. – Честно говоря, вы не похожи на доктора... – он замолчал на секунду и продолжил, махнув рукой:
– Впрочем, все равно. Я – Дунгар. Рыбак, – сказал он, протягивая Альберту грубую мозолистую ладонь. – Будем знакомы! В конце концов, какая разница, как выглядит человек, главное, чтоб он хороший был!
– Я – Альберт, – представился Альберт, пожав ладонь рыбака. – Я прибыл из далёкой страны и готов помочь вашей дочери.
– Эта болезнь очень опасна? Я весь день переживал, а сегодня было много работы, нам крупно повезло, но мне даже и это везение не в радость, когда моя Эльва больна, – печально вздохнул Дунгар.
– Я сегодня уже начал лечить девочку. Но, поймите, это дело не одного дня. На это могут уйти недели. Но я надеюсь, что скоро ваша дочь пойдёт на поправку, – ответил Альберт.
– Ну, спасибо, доктор Альберт, обнадёжили вы меня! Мне ведь завтра снова в море. Вы пришли сюда ужинать? Присоединяйтесь к нам! – Дунгар показал рукой на своих четырёх друзей, которые уже сидели за столом и тянули пиво, громко переговариваясь.
Альберт вопросительно взглянул на Кристиса и тот, перехватив его взгляд, сказал:
– Что ж, можно и присоединиться, только ненадолго. После ужина мы пойдём к вам домой Дунгар. Надо будет ещё раз дать вашей девочке лекарство.
Кристис взял кружку пива со стойки и направился к рыбакам, сидевшим чуть в стороне от остальных посетителей. Альберт последовал его примеру. Дунгар представил Альберта своим друзьям, "расписав" его, как опытного чужеземного доктора, которого "специально привез господин Кристис, чтобы помочь Эльве".
Трилли принесла заказанный ужин и, отвечая шутками на реплики рыбаков о её полноте, вновь удалилась на кухню.
За столом завязалась оживлённая беседа. В основном разговор сводился к сегодняшнему улову и деталям одежды Альберта, у которого рыбаки, привыкшие к грубой суровой жизни, пытались выведать, из какой же такой счастливой страны прибыл тот, если утверждал, что именно так одевается там даже самый простой человек. Альберт не слишком-то старался удовлетворить их любопытство. Он отвечал односложно и кратко, зная, что излишнее красноречие может лишь навредить ему.
"А пиво у них, в Мазергале, совсем недурное", – думал Альберт, делая очередной глоток из кружки и доедая мясо. – "Крепкое, вкусное и... пьянит!".
Кристис, несмотря на худобу, уже расправился со своей порцией и теперь сидел, блаженно прикрыв глаза и положив руки на стол. Он наслаждался ощущением приятной сытости, которое всегда посещает всякого, кто только что хорошо поужинал.
Альберт торопливо допил своё пиво и сказал, обращаясь к Кристису и Дунгару:
– Пожалуй, нам пора! Как быстро летит время. Девочке пора делать... – здесь Альберт осёкся, чуть было не сказав – "укол". Кто знает, как воспринял бы Дунгар и его друзья-рыбаки подобную фразу.
– В общем, пора дать вашей дочери лекарство, Дунгар, – кашлянув в кулак, тихо сказал Альберт.
– Да, да, я уже иду! – сказал Дунгар и быстро поднялся, застёгивая коричневую засаленную куртку.
Уже захмелевшие приятели-рыбаки хором стали уговаривать Дунгара выпить "ещё одну кружечку на дорожку", но тот резко ответил им:
– Вам хорошо! Вы все неженатые! А вот женитесь, тогда и узнаете, что такое ребёнок и как болит за него сердце! Смотрите, не переберите лишнего! Нам завтра в море! – он погрозил кулаком своим друзьям и поспешил вслед за Альбертом и Кристисом, которые уже стояли у выхода.
Все трое вышли на улицу. Уже совсем стемнело, и вечернюю тишину нарушал лишь далёкий лай собаки в одном из дворов на другом краю посёлка. Альберт посмотрел на небо. Звёзд и луны не было видно из-за плотных облаков.
"А может, в этом мире, и Луны-то никакой нет", – мрачно подумал он. – "Такое тут всё хмурое".
Со стороны моря дул влажный холодный ветер, наполняя воздух посёлка незнакомыми Альберту запахами.
Он и его спутники шли по опустевшей улице, почти не разговаривая. Альберт, споткнувшись, чуть не сломал себе ногу и пробормотал, чертыхаясь:
– Хоть бы фонари какие-нибудь повесили, что ли!
Кристис и Дунгар передвигались легко и свободно, обходя попадавшиеся им колдобины стороной. "То ли у них зрение, как у кошек", – с завистью думал Альберт. – "То ли это дело привычки".
Наконец Дунгар, а следом за ним доктор Кристис, повернули направо и зашагали к еле различимой в темноте лачуге. Альберт, осторожно ступая, старался не отстать от них.
Дунгар открыл дверь своего жилища и остановился, пропуская гостей вперёд. Полоска тусклого света, исходящего из хижины, осветила тропинку перед дверью, и Альберт с облегчением вздохнул, пообещав самому себе, что если ещё раз придётся отправиться в подобное путешествие, он обязательно захватит с собою из дома карманный фонарик.
Две масляных лампы, одна под потолком, другая на столе, чадя и пощёлкивая маленькими язычками пламени, кое-как освещали крохотную комнату. Дунгар сбросил тяжёлые сапоги, снял шляпу и, зажав её в кулаке, быстро подошёл к Хейле. Он нежно обнял свою жену и поцеловал её. Потом рыбак направился к неподвижно лежащей дочери, присел на корточки возле её кроватки и осторожно погладил девочку по голове.
– Папа, ты вернулся, – открыв глаза, прошептала Эльва и улыбнулась. – Мой милый папа... А мне стало лучше. Я теперь всех вас вижу и всё понимаю. Я где-то была, папа, и, знаешь..., там страшно. И я звала тебя, звала, но ты почему-то не шёл... А теперь ты здесь. Ты обещал мне игрушку, помнишь? Ты ведь принёс её мне, правда?
– Конечно, милая, – по заросшей щетиной щеке Дунгара прокатилась слезинка. Он смахнул её неуклюжим движением руки. – Я купил тебе очень хорошую игрушку!
Он достал из кармана какую-то фигурку и вложил её в тёплую детскую ладошку.
– Это Солнечный Волшебник, – дрогнувшим голосом промолвил Дунгар. – Посмотри сквозь него на свет лампы и загадай желание. Только вслух не говори, а то оно не исполнится.
Эльва вытянула руку с маленькой прозрачной статуэткой и, прикрыв один глаз, посмотрела сквозь игрушку на огонёк лампы.
Крохотная вещица вдруг неожиданно засияла и заискрилась, переливаясь всеми цветами радуги. Альберту показалось даже, что в хижине стало светлее. Девочка негромко засмеялась и опустила руку. Игрушка вновь превратилась в блёклую невзрачную статуэтку. Дунгар поцеловал Эльву и, обращаясь к Хейле, сказал:
– Сегодня выдался удачный день. Мы три раза наполнили нашу лодку рыбой. И надо ж такому случиться, что после обеда у наших берегов остановилась шхуна скупщика рыбы из Вааха. Так что я сегодня при деньгах.
Дунгар вытащил из кармана небольшой мешочек, туго набитый монетами.
– Здесь – тысяча меркусов, – с гордостью промолвил рыбак, протягивая мешочек жене. – Если так пойдёт дальше, то можно построить новый дом или вообще уехать из Бруксы!
Хейла поцеловала мужа и, взяв мешочек из его рук, положила деньги на полку.
– Хвала Руму! – выдохнула она. – Теперь можно расплатиться с доктором Альбертом, а то я и не знала, как отблагодарить его! Ведь пока вас не было, Эльва проснулась, и ей стало намного лучше. Вы видите, она уже не бредит.
– Ну что вы, что вы! – возмущённо замахал руками Альберт. – Я ничего у вас не возьму! Не надо мне никаких денег! У меня к вам сейчас только одна просьба. Выйдете с мужем на минуту из хижины. Мне надо дать девочке лекарство.
– А почему это я должен выходить?! – возмутился Дунгар. – Что такого страшного, если я и моя жена останемся здесь?
Хейла и доктор Кристис принялись объяснять, что болезнь может "перекинуться" на него, что больным ему в море не выйти, а, следовательно, семья опять останется без денег, но Дунгар и слушать не хотел. Он ответил, что ему "наплевать" и он верит, что не заболеет ни в коем случае. Высказавшись, Дунгар уселся на скамью и закинул ногу на ногу, всем своим видом показывая, что никакие силы, будь то сам Рум или Гулл, не заставят его покинуть хижину.
– Ну, хорошо, – не выдержал Альберт. – Оставайтесь! И вы, Хейла, тоже. Но, предупреждаю, какие бы удивительные вещи вы не увидели, не смейте вскакивать с места и уж тем более кричать, а не то вашей дочке станет хуже. Слышите меня?
– Мама, папа, докторов надо слушаться! Вы же сами говорили мне, – вмешалась Эльва.
– Ладно, – недовольно буркнул Дунгар. – Садись рядом, Хейла. Мы будем сидеть тихо, как мыши, доктор Альберт, если это поможет нашей девочке.
Альберт достал из сумки аптечку, только на этот раз он вручил ампулу и шприц Кристису, вслед за чем заставил доктора проделать всю процедуру от начала до конца, объяснив ему все тонкости обращения с нехитрым инструментом. Кристис уговорил девочку закрыть глаза и сделал ей укол. Эльва при этом даже не пискнула.
"Смелый ребёнок", – удовлетворённо подумал Альберт. – "Если бы все дети были такими спокойными, сколько бы сил и "нервов" они сберегли бы врачам!".
Дунгар, как и обещал, сидел не двигаясь, лишь однажды цыкнув на Хейлу, которая коротко вскрикнула, когда игла вонзилась в тело дочери.
– Вот и всё! И бояться тут нечего! Можешь открыть глаза, – улыбаясь, сказал Кристис девочке и, оглянувшись, спросил у Альберта:
– Ну, как, господин Альберт, я не допустил ошибки?
– Всё нормально, господин Кристис, – ответил Альберт. – Теперь вы вполне можете обойтись без моей помощи. Но я пока ещё побуду с вами некоторое время.
Альберт дал девочке ещё пару таблеток и с удовольствием отметил про себя, что Эльва очень быстро поправляется. "Видимо, это природная особенность её организма", – подумал он и сказал:
– На сегодня это всё. Теперь можно пойти и немного поспать. Но ночью нам опять придётся вернуться сюда, господин Кристис. Даже если Эльва будет спать, всё равно нужно разбудить её и сделать укол.
– Тогда берите свои вещи, господин Альберт и пойдёмте в таверну, – сказал доктор Кристис и поднял свой сундучок.
Дунгар вызвался проводить их, сетуя на то, что его хижина слишком мала для того, чтобы принять гостей. Кристис успокоил рыбака сказав, что в таверне им будет лучше, и посоветовал Дунгару "не забивать голову подобной чепухой".
Кристис и Альберт попрощались с Хейлой и Эльвой, пожелав обеим спокойной ночи, и вышли вслед за Дунгаром, который услужливо взял сундучок доктора.
До таверны они добрались без приключений. Альберт попросил своих спутников идти помедленнее, признавшись им в том, что ничего не видит в кромешной тьме.
На этот раз зал таверны оказался битком забит людьми. Табачный дым из многочисленных курительных трубок клубами поднимался к потолку, окутывая примитивные коптящие светильники, которые Валтар зажёг с наступлением темноты.
Хозяин таверны и его жена деловито сновали между столами, разнося пиво и, похоже, еле-еле справлялись с неуёмной жаждой своих посетителей.
