Текст книги "Мазергала (СИ)"
Автор книги: Григорий Рогожин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Часть 3. Глава 13
Альберт не боялся смерти. Он, конечно, испытывал некоторое волнение, но только не страх. Да и что могло напугать молодого человека обладавшего высоким ростом, атлетическим телосложением и лицом героя античных времён. Один взгляд его тёмно-карих, почти чёрных глаз заставлял большинство женщин испытывать безотчётно-томительную дрожь, а мужчин, в случае непредвиденных конфликтов, вынуждал извиняться первыми.
– Потрясающе... – промолвил Альберт, мрачно уставившись на бесконечные водные просторы, внезапно представшие перед его удивлённым взором. Он стоял на берегу серого холодного моря. Прямо в лицо дул пронизывающий сырой ветер. Волны, одна за другой разбивались у ног Альберта, окутывая их пеленой из мельчайших брызг.
Альберт сделал шаг назад и огляделся. Каменистый безжизненный берег, сплошь покрытый мелкой округлой галькой, тянулся в обе стороны, до линии горизонта. Метрах в ста от берега начиналась пустынная скучная равнина с чахлой растительностью. Редкие хилые кусты лишь подчёркивали её унылое однообразие, а небо, сплошь затянутое низкими тёмными облаками, казалось, вот-вот упадёт на землю и море, укрыв их плотным саваном тумана.
"Не Италия"... – разочарованно подумал Альберт. – "Вообще, "дыра" какая-то. Одно только, как по заказу – море. Интересно, всё-таки, что это за место? Впрочем, нет, совсем неинтересно. Слишком уныло. Нужно попытаться вернуться обратно".
Он всё ещё держал в руке фляжку с "Градиентом-Z". Крышка фляжки была открыта и болталась, слегка позвякивая на цепочке, привинченной к горлышку.
Альберт поднёс фляжку к губам и уже собрался сделать глоток, как неожиданно, краем глаза, заметил какое-то движение слева от себя. Он посмотрел в ту сторону и увидел необыкновенное животное, только что вылезшее из моря.
Большая шестиногая ящерица величиною со средних размеров собаку, сплошь покрытая блестящей рыбьей чешуёй выбралась на берег всего в каких-нибудь трёх метрах от Альберта. Она на миг замерла, равнодушно взглянув на него, затем резко тряхнула гибким змеиным телом, сбрасывая, таким образом, оставшиеся на нём капли воды и, ловко перебирая всеми шестью лапами, быстро побежала по направлению к прибрежной равнине.
"Этого не может быть! Должно быть, я сошёл с ума", – думал Альберт, глядя вслед убегавшему животному. – "Ящериц с шестью лапами не бывает! Только насекомые имеют шесть конечностей! Биологию я знаю хорошо... Значит"... – он посмотрел на фляжку, которую продолжал сжимать в согнутой руке. – "Значит, либо эта жидкость – сильнейший галлюциноген, что, впрочем, легко проверить, либо я попал в такое место на Земле, где ещё не ступала нога человека".
Для начала Альберт решил проверить первое своё предположение. Он знал, что если указательными пальцами обеих рук несколько раз слегка надавить сбоку на глазные яблоки, видимое изображение должно исказиться. Если этого не произойдет, значит всё увиденное – стопроцентная галлюцинация. Если же контуры предметов при давлении на глаза, расплывутся и станут нечёткими, значит всё, что он видит вокруг себя – самая, что ни на есть, настоящая реальность.
Альберт крепко закрутил крышку фляжки, снял с плеча сумку, поставил её на землю, расстегнул "молнию" на сумке и аккуратно положил фляжку поверх других вещей.
Затем он выпрямился и, зафиксировав взгляд на большом, лежащем поодаль камне, проделал со своими глазами процедуру проверки реальности этого мира. Очертания камня покорно раздвоились. Теперь Альберт не сомневался в том, что видимый мир действительно существует.
"А зачем, собственно, торопиться с возвращением? Пройдусь-ка я, пожалуй, немного, осмотрюсь", – подумал он и, подняв сумку, повесил её на плечо. Но, сделав пару шагов, Альберт вдруг остановился. Ему в голову пришла мысль о том, что не мешало бы каким-нибудь образом пометить место своего появления.
"Что если из другой точки я не смогу вернуться домой"? – подумал Альберт. – "Не хотелось бы застрять здесь. Уж слишком тут всё безрадостно. Хоть бы солнце выглянуло... Натаскаю-ка я, пожалуй, немного камней и сложу их кучкой на том месте, где стоял. На ровном берегу, груда камней будет хорошо видна издали".
Чтобы не ошибиться, он поставил сумку на место своего появления и принялся собирать камни. Через двадцать минут на берегу появилась аккуратно сложенная пирамида.
Альберт немного постоял, любуясь на своё творение, и решительно зашагал прочь от моря, туда, куда только что убежала странная ящерица.
Покрытая жухлой травой равнина простиралась блёклым жёлтым ковром, насколько хватало глаз. Сухие мёртвые стебли растений слегка похрустывали, ломаясь под подошвами ботинок Альберта.
Пройдя с полкилометра, он остановился, пристально всматриваясь вдаль.
"Какое странное место", – думал он. – "Кроме шума моря – никаких звуков".
Альберт вдруг понял, почему чувствовал себя здесь так неуютно.
"Здесь нет птиц", – нахмурился он. – "И я не видел пока ещё никаких животных, кроме этой кошмарной ящерицы. Не к добру всё это. Не к добру"...
На горизонте вдруг возникла, из ниоткуда, еле заметная, черная крошечная точка. Она то исчезала, то вновь появлялась, медленно передвигаясь по бесконечной пустоши. Альберт внимательно следил за её перемещениями и заметил, что она увеличивается в размерах, медленно приближаясь. Движимый чувством любопытства, он пошёл навстречу неизвестному объекту, стараясь не потерять его из вида. Альберт очень удивился, когда вышел на узкую, хорошо укатанную грунтовую дорогу, которая извилистой лентой прорезала мрачную равнину.
Пока Альберт, наклонив голову, внимательно рассматривал две полосы, явно утрамбованные колёсами многочисленных повозок, до его слуха донёсся какой-то шум. Подняв голову, он увидел, что предмет, ранее казавшийся маленькой чёрной точкой, теперь приобрёл очертания чего-то очень знакомого. Какое-то "шестое чувство" подсказывало Альберту, что бояться нечего, и он продолжал стоять посреди дороги, не двигаясь.
Высокий серый фургон, запряжённый парой вороных коней, с грохотом катился по равнине. Извозчик явно куда-то спешил. Время от времени он вскрикивал и щёлкал бичом, подгоняя лошадей.
Альберт отошёл в сторону, уступая дорогу фургону, но извозчик, заметив одиноко стоявшего человека, натянул поводья и лошади, заржав, остановились.
– Эй, господин, вы в Бруксу?! Если "да", то залезайте быстрее ко мне в фургон, подвезу! – на чистейшем русском языке прокричал извозчик, обращаясь к Альберту, и указал рукоятью кнута на крытое сооружение за своей спиной.
– Ну, так как же?! Едете вы или нет?! Или вам в другую сторону? – человек в фургоне рассержено приподнял вожжи, собираясь уехать.
– Стой! Да, да, я еду в Бруксу!
Альберт поспешно подбежал к повозке и, закинув свою сумку в её тёмное чрево, ловко запрыгнул на козлы и уселся рядом с извозчиком.
– Но-о-о, пошли! – крикнул тот, погоняя коней и фургон, скрипя, сдвинулся с места.
Глава 14
«Что же я делаю-то»? – спрашивал себя Альберт. – «Вместо того чтобы постараться вернуться домой, еду чёрт-те знает куда, в какую-то дурацкую Бруксу. Но ящерица... А русский язык? Ну, не удивительно ли? Этот фургон выглядит так архаично, а человек на козлах очень странно одет. Хотя... Родина моя Россия – страна контрастов, страна большая и мало ли какие неизведанные уголки-закоулки таят в себе её огромные просторы? Как бы мне поаккуратнее расспросить этого человека о том, где я нахожусь»?
– Вы издалека, да? – спросил извозчик, повернув к Альберту своё заветревшее, небритое лицо и с интересом разглядывая нового попутчика. – У нас здесь так никто не одевается. Подождите, сейчас отгадаю... Вы – Бродячий Торговец. Там купил, здесь продал. Ну, что, попал я в точку?
– Не совсем. Я по специальности – фельдшер, – ответил Альберт немного обиженный на то, что его приняли за какого-то бродягу-торговца.
– Это что ещё за слова – "специальность", фельд... фельб..., тьфу! И не выговоришь!
"Ну и глухомань"! – брезгливо подумал Альберт и пояснил извозчику:
– Это почти то же самое, что лекарь... или доктор. Эти слова вам, надеюсь понятны?
– Вот так история! – воскликнул извозчик. – То ни одного не найдешь, а тут сразу два! Господин Кристис! – крикнул он, обернувшись назад. – Доктор Кристис, проснитесь! Я подобрал попутчика и он тоже – доктор! Может быть, вы знаете друг друга?
Извозчик явно был рад такому повороту событий. До этого он с недоверием рассматривал Альберта, не зная, кем тот является на самом деле. Теперь же на его простом грубом лице сияла широкая улыбка. Альберт нахмурился, взглянув на обнажившиеся жёлтые зубы извозчика. "Похоже, он их не чистил с самого рождения", – машинально подумал Альберт и обернулся назад, тщетно пытаясь разглядеть под тентом фургона человека, который, разбуженный возгласами возницы, заворочался, недовольный тем, что его потревожили.
– Что, мы уже приехали? Нет?! Тогда, какого Гулла, вы так разорались, Слогун?! Я же вас просил разбудить меня только тогда, когда мы въедем в Бруксу! Я всю предыдущую ночь не смыкал глаз! – заговорил доктор Кристис скрипучим неприятным голосом, поднимаясь и стряхивая прилипшее к одежде сено, которое служило ему во время поездки мягкой постелью.
Он подполз к своим спутникам и, наморщив лоб, критически оглядел Альберта.
Альберту доктор Кристис сначала не понравился. Необычайной худобы лицо, окаймлённое жидкой, аккуратно подстриженной седой бородкой, хищный орлиный нос, тонкие, плотно сжатые губы и маленькие серые глазки, холодно поблёскивающие, словно сталь клинка, сквозь узкие щели полуприкрытых век – это лицо могло принадлежать скорее пожилому мошеннику, но не доктору.
– Как вас зовут, молодой человек? – спросил Кристис, надевая шляпу. – Я – доктор Кристис, как вы уже изволили слышать. Этого человека, – доктор показал рукой на извозчика, – зовут – Слогун. А как ваше имя? – повторил он свой вопрос.
– Моё имя – Альберт.
– Странное у вас имя, молодой человек. Красивое, но слишком странное. Никогда такого не слышал, – промолвил Кристис, покачав головой из стороны в сторону.
– Ага, и я тоже... Не слыхал... – словно эхо откликнулся Слогун.
– Имя, как имя. Не понимаю, что в нём такого странного, – возразил Альберт и повернулся на козлах так, чтобы было удобнее разговаривать с Кристисом. В том, что доктор продолжит задавать вопросы, Альберт не сомневался и ожидания его тут же оправдались.
– Куда вы направляетесь? – спросил Кристис Альберта и весь подобрался, словно готовящаяся к прыжку кошка.
– Туда же, куда и вы, в Бруксу, – не растерявшись, ответил Альберт.
– А позвольте спросить, с какой целью? – Кристис пододвинулся к Альберту, непрерывно "сверля" его пристальным взглядом своих глаз-щелочек.
Слогун молчал, искоса поглядывая на своих попутчиков, и, время от времени, подстёгивал лошадей и без того уже скачущих быстрым галопом.
– С какой это стати, доктор Кристис, вы устраиваете мне этот допрос? – зло ответил Альберт вопросом на вопрос. – Слогун! Остановите лошадей, я пойду пешком!
– Нет, нет, Слогун, не останавливайтесь! – замахал руками Кристис. – Извините меня молодой человек, за то, что я огорчил вас, – доктор прижал ладонь правой руки к груди. – Просто Слогун сказал, что вы тоже доктор, а я, знаете ли, по природе своей подозрителен. Да и одеты вы, честно говоря... Хм... Я много поездил и походил по Мазергале, долго жил в Ваахе, но нигде не видел таких шапок и таких курток... – Кристис вдруг на секунду как-то обмяк, отодвинулся назад и продолжил, отведя глаза в сторону:
– Видите ли, господин Альберт, вот уже пять лет, как я один обслуживаю несколько посёлков на побережье Буйного Моря, поэтому я обязан спросить вас о том, откуда вы взялись? Если Грозник прислал вас в помощь мне, то почему он не известил меня об этом заранее? Или, может быть, у вас есть письмо от него? – Кристис выжидательно замолчал, опять уставившись на Альберта.
"Вот попал я в ситуацию, так попал! И сказать нечего. Довело любопытство. Что такое Мазергала? Что такое Ваах? Кто это – Грозник? Говорят они все на русском языке, но это точно – не Россия. Моя одежда – самая обыкновенная. А вот на них... Чёрный балахон на этом чёртовом докторе годится только на то, чтобы им полы мыть! Слогун одет не лучше. Куртка и брюки... то ли кожа, то ли не кожа... То ли это слои грязи... Воняет от него, будь здоров"!
– Что же вы медлите с ответом, молодой человек? Или вы солгали, что являетесь доктором?! – вновь повысил тон Кристис.
Мысли Альберта путались, цепляясь одна за другую, лихорадочно носились, игнорируя все попытки хозяина привести их в порядок. Альберт понял, что проиграл и что стоит ему солгать, как доктор Кристис его быстро "раскусит".
"У него большое преимущество", – признался Альберт сам себе. – "Он точно знает, где находится, а я могу только предполагать. Скажу-ка я ему правду, уж очень хочется узнать побольше об этом странном мире, а убежать от них я всегда успею".
– Я – фельдшер. У меня нет письма от вашего Грозника, но к медицине я имею самое непосредственное отношение. Не скажу, что я хороший доктор, но, тем не менее, могу оказать первую помощь любому заболевшему человеку, – вздохнув, сказал Альберт.
Кристис задумчиво посмотрел на него.
– Не знаю почему, молодой человек, но я вам верю. Может потому, что в своё время мне не поверил сам Грозник... И всё из-за моего лица и комплекции! Когда люди видят меня впервые, то почему-то думают, что я либо пройдоха, каких свет не видывал, либо бродячий Маг, что, впрочем, одно и то же... – доктор взмахнул тонкой худосочной рукой, словно отгоняя назойливую муху. – Но это не важно. Ну, так как же вы оказались в Тиркской Пустоши, господин Альберт? Ведь здесь вы подобрали этого молодого человека, Слогун?
Возница утвердительно кивнул, с интересом вслушиваясь в разговор своих попутчиков.
– Да я, собственно, и сам хотел бы это узнать, – ответил Альберт. – Очнулся я на берегу моря и пошёл прочь от берега. Захотелось осмотреться. Я понятия не имею, что это за страна. Говорим мы с вами на одном языке, но в моём мире нет шестипалых ящериц. Нет, и быть не может! Потому я и решил узнать побольше. Просто мне стало любопытно. Вот и всё.
– Гм... Вы говорите, шестипалая ящерица? – Кристис потёр подбородок ладонью. – Вы видели её выходящей из моря?
– Да, – ответил Альберт.
– Если Тирксы начинают вылезать из моря, значит, начинается настоящая весна! – вмешался в разговор Слогун.
– Да, это верный признак, – подтвердил доктор. – Кстати, похоже, мы подъезжаем к Бруксе, и у вас, господин Альберт, появится великолепная возможность проявить свои способности в лечебном деле, дабы окончательно развеять мои сомнения, – сказал Кристис и хитро улыбнулся.
"Ладно, – подумал Альберт, прикусив нижнюю губу, – Посмотрю на эту Бруксу, и обратно. Только неизвестно, попаду ли я домой. Может этот "Градиент-Z" занесёт меня ещё чёрт-те знает куда"!
– А что, в Бруксе кто-то тяжело заболел? – спросил он, обращаясь к доктору. Однако как только Кристис собрался ответить, его перебил Слогун.
– Да. Маленькую дочку рыбака Дунгара лихорадит второй день, – сказал извозчик. – Чего только ей не давали, ничего не помогает. Вот меня и послали за доктором Кристисом в Зирден.
– Зирден – это город? – спросил Альберт, удивляясь необыкновенным названиям.
– Хе! – ухмыльнулся Слогун. – Нет. Зирден – это такой же рыбацкий посёлок, как и Брукса, только побольше. А город на побережье всего один – Ваах. Были и ещё города. Давно. Но Полоса Дождя начисто снесла их.
"Чем больше я задаю вопросов, тем больше понимаю то, что я почти ничего не понимаю", – думал Альберт, вцепившись в сиденье обеими руками, так как повозка резко накренилась на крутом повороте.
Между тем Тиркская Пустошь закончилась, и дорога теперь петляла между невысокими округлыми холмами. Сколько Альберт ни вглядывался в унылый пейзаж, ему не удалось заметить ни одного дерева.
– Пустынно и голо, да? – заговорил доктор Кристис. – Пусть вас это не удивляет. Тирксы поедают практически всё в этой местности, начиная с травы и заканчивая мелкими зверушками. Они очень любят яйца птиц, поэтому птицы здесь – большая редкость. Да и на людей эти твари, бывает, нападают. Вот Зирден, где я живу, это совсем другое дело. Там лес подступает почти вплотную к морю. Когда приходит лето, окрестности Зирдена очень красивы. А здесь скоро, похоже, не останется ни одного человека...
Глава 15
Обогнув очередной холм, фургон въехал в деревушку с единственной кривой улочкой. Убогие домики рыбаков, которые лепились по обеим её сторонам, произвели на Альберта удручающее впечатление. С первого взгляда было заметно, что люди, живущие здесь, бедны, как «церковные мыши». Развешанные на окраине посёлка рыболовные сети колыхались, колеблемые ветром, словно паутины гигантских пауков. Копошившиеся около своих домов мужчины и женщины при приближении фургона поднимали головы, равнодушно рассматривая сидящих в повозке людей, и вновь возвращались к своим мелким рутинным делишкам. Они были слишком бедны, чтобы чему-нибудь удивляться.
Доехав до середины улочки, Слогун натянул поводья и лошади, фыркая и беспокойно поводя ушами, остановились. Извозчик первым соскочил с козел на землю и помог доктору Кристису сойти. Альберт тоже покинул фургон и стал прохаживаться около него, разминая затёкшие ноги.
Дверь ближайшей хижины со скрипом отворилась и на пороге появилась молодая, довольно симпатичная женщина в сером мешковатом платье.
– Доктор Кристис! – радостно воскликнула она. – Слава Руму, вы приехали! Эльве совсем плохо. Всю ночь она бредила. Бедная моя девочка! Помогите ей, доктор Кристис! – с мольбой в голосе запричитала женщина, прижимая к груди обе руки и направляясь к фургону.
– Не волнуйтесь, Хейла, не волнуйтесь! – сказал доктор. – Я сделаю всё, чтобы вылечить её. Всё, что в моих силах. Идите в дом. Я сейчас буду. Слогун! – окликнул он извозчика. – Достаньте из фургона мой сундучок. Господин Альберт, пойдёмте со мной!
Альберт взял свою сумку и пошёл вслед за Кристисом и Слогуном, который с важным видом нёс в руке сундучок доктора. Хейла стояла на пороге хижины, придерживая открытую настежь дверь. Прежде чем войти, доктор взял сундучок из рук извозчика и сказал:
– Подождите снаружи Слогун. Вам в хижине делать нечего. Если понадобится, я вас позову.
Слогун молча кивнул и покорно направился обратно к фургону. Доктор Кристис и Альберт вошли в дом (если можно было так назвать убогое рыбацкое жилище).
Одна единственная комната с двумя окошками, с небольшой покосившейся печью в углу и нехитрой бедняцкой обстановкой, предстала перед гостями, окутав их волной тёплого сухого воздуха.
На кроватке, находившейся около печи, лежала девочка лет семи. Её глаза были закрыты, но она не спала. Её губы беспокойно двигались, время от времени она всплескивала руками, словно призывая кого-то. Длинные тёмно-русые волосы девочки рассыпались по поверхности большой белоснежной подушки, а одна прядь прилипла к вспотевшему лбу, прикрыв половину бледного красивого личика.
Хейла, проскользнув между гостями, присела на корточки возле кровати дочери и лёгким движением руки убрала волосы с лица девочки.
– Проходите, проходите, не разувайтесь! – сказала она, увидев, что доктор Кристис и Альберт собираются снять обувь.
– Нет, нет, Хейла, я лучше знаю, что мне делать и как поступать, – возразил Кристис, снимая ботинки. – Вы лучше вскипятите пока воду.
Доктор подошёл к кроватке и, положив руку на лоб девочки, сокрушённо покачал головой.
– Сильный жар... – промолвил он и повернулся к хозяйке, ставившей в это время в печь горшок с водою. – Хейла, это давно началось?
– Два дня назад, – ответила хозяйка. – А прошедшей ночью она совсем не спала, так было плохо моей малышке, так плохо! Сейчас она вроде как успокоилась.
Доктор Кристис нагнулся и тихо спросил у девочки:
– Эльва, Эльва, ты меня слышишь?
Девочка беспокойно зашевелилась, открыла глаза и уставилась в пустоту. Потом вдруг заплакала и сказала неожиданно громко:
– Папа, это ты? Ах, папа, ты вернулся! Папа, не ходи завтра в море! Побудь со мной! Завтра ведь будет шторм, и ты останешься дома?
Догадавшись, что ребёнок бредит, доктор Кристис тихо ответил:
– Да, моя маленькая, я буду дома.
– Хорошо... – сказала девочка и вновь закрыла глаза.
– Лихорадка, – промолвил доктор, обращаясь к хозяйке. – Я дам Эльве нужные снадобья, они должны ей помочь. Не волнуйтесь, Хейла.
Кристис открыл свой сундучок достал оттуда несколько склянок с микстурами, два маленьких мешочка и простейшие аптекарские весы.
– Вот лекарства, Хейла. Вода уже вскипела? В этих мешочках – травяные сборы. Их надо положить в какую-нибудь посудину и залить кипятком, – сказал он, поставив склянки и мешочки на стоящий возле окна стол.
– Это поможет? – спросила Хейла.
– Обязательно. Хотя... Надо было послать за мной раньше. Что там душой кривить... Весенняя лихорадка – опасная болезнь, – ответил доктор, стараясь не смотреть в глаза женщине. Она же, напротив, замерла, не отводя взгляда от лица доктора.
– Господин Альберт, не хотите ли и вы осмотреть девочку? – спросил Кристис.
Альберт до этого стоявший, прислонившись к дверному косяку и безмолвно наблюдавший за всем происходящим в хижине, положил свою шапку на скамью, затем снял куртку и повесил её на вешалку при входе. Засучив рукава свитера, он обратился к хозяйке:
– Где можно вымыть руки?
Хейла посмотрела на него с удивлением (так, по крайней мере, показалось Альберту), однако, взяв кувшин с водой, указала на деревянную лохань.
– Вот здесь. Давайте я вам полью.
Альберт подставил руки и хозяйка, наклонив кувшин, спросила:
– Вы тоже доктор, господин Альберт?
– В некотором роде, пожалуй, да, – ответил Альберт, с удовольствием потирая ладонями под струей тёплой воды.
Хейла протянула ему чистое белое полотенце. Альберт вытер руки насухо и подошёл к кроватке, на которой лежала Эльва. Он поднял руку девочки и, следя за секундной стрелкой своих наручных часов, нащупал пульс.
"Сто двадцать ударов в минуту, температура очень высокая, дышит девочка поверхностно и часто... Похоже на воспаление лёгких", – думал он. – "Тут одними травами не обойдешься".
– Вы разрешите мне послушать её? – спросил Альберт, взглянув на Хейлу.
– Как это – "послушать"? – удивилась Хейла.
"Каменный век", – подумал Альберт и, вздохнув, покачал головой. – "Что ж, придётся объяснять. Жаль ребёнка-то".
– Оголите ей грудь, Хейла, я послушаю, как она дышит. Мне кажется, что это – воспаление лёгких, – с трудом скрывая раздражение, выдохнул Альберт.
Женщина вопросительно взглянула на доктора Кристиса, который стоял рядом, скрестив руки на животе, и внимательно наблюдал за Альбертом. Кристис кивнул головой в знак согласия.
Хейла подошла к девочке и, откинув одеяло, аккуратно завернула ночную рубашку, открыв грудь девочки. Эльва во сне застонала и хрипло кашлянула.
– Если это поможет ей выздороветь, пожалуйста, – с неприкрытым недоверием в голосе сказала Хейла.
Альберт нагнулся и приложил ухо к груди девочки. Около минуты он сосредоточенно вслушивался, время от времени поднимая голову и прислоняя ухо то к правой, то к левой половине груди.
– Да. Это воспаление лёгких, – заключил он, выпрямляясь. – И это очень серьёзно. Нужно отвезти девочку в больницу.
Лицо Хейлы приняло суровое выражение. Она резко повернулась к доктору Кристису.
– Господин Кристис, кого вы привели в мой дом?! Этот человек говорит непонятные слова и одет он странно. Куда это он собрался везти Эльву? Она никуда не поедет! Откуда я знаю, может он – бродячий Маг и околдовал вас, а теперь хочет использовать мою дочь для своего "грязного" колдовства!
Альберт, не ожидавший такого поворота событий, от удивления попятился назад.
– Подождите, Хейла, не спешите обвинять господина Альберта! Он – чужеземец и вполне может употреблять слова, непонятные нам! – воскликнул Кристис. – Налейте-ка лучше кипятка в какую-нибудь плошку. Я сделаю настой для вашей девочки.
"Да ну их всех, к чёрту! Вот вляпался, так вляпался! Они тут не имеют ни малейшего понятия о медицине, а я отдувайся! Пожалуй, нужно попробовать вернуться домой. Пора проглотить очередную порцию "Градиента-Z"! – разгорячено подумал Альберт, снял с вешалки свою куртку, накинул её на плечи и уже протянул руку к шапке, когда голос доктора Кристиса заставил его остановиться.
– Господин Альберт, не уходите, прошу вас! Сейчас я закончу с настоем и... Нам надо серьёзно поговорить!
– Нет уж! Мне пора! Обидно, знаете ли, когда тебя принимают за какого-то злого колдуна! Ещё додумаетесь сжечь меня на костре! – зло ответил Альберт, быстро надел шапку и принялся зашнуровывать ботинки.
"Даже если они попытаются меня остановить, у них ничего не выйдет. Доктора я собью с ног одним ударом, а Слогун, конечно, крепкий мужик, но ему против меня не устоять"! – проносились в голове Альберта четкие смелые мысли.
– Ну вот, и всё готово! Пусть немного остынет и можно дать это Эльве, – сказал доктор Кристис, прикрыв плошку с настоем глиняной крышкой. Заметив, что Альберт уже схватился за ручку двери, собираясь выйти из хижины, Кристис воскликнул:
– Ради Рума, господин Альберт, не уходите! Я знаю теперь, что вы не бродячий Маг или Торговец! Я вижу, что вы разбираетесь в лекарской науке и у меня к вам много вопросов!
Доктор подбежал к Альберту и схватил его за руку.
– Давайте выйдем на свежий воздух, господин Альберт. Сейчас, я только накину плащ.
– Ну что ж, давайте поговорим, – нехотя согласился Альберт и первым вышел из хижины.
Доктор, быстро накинув на плечи плащ, выскочил вслед за ним.
– Хейла, не волнуйтесь, я сейчас вернусь, – бросил он на ходу хозяйке.
Альберт, выйдя из хижины, вспомнил, что давно не курил. Он достал из кармана сигарету. Прикурив, глубоко затянулся, выпустил клуб сизого дыма и заговорил:
– Ну, господин Кристис, я вас внимательно слушаю. Вы, кажется, что-то хотели мне сказать?
– Да, господин Альберт, – твердо промолвил Кристис, неотрывно следя глазами за кончиком тлеющей сигареты. – Ответьте мне на один вопрос. Откуда вы прибыли?
– Из России. Вы слышали о такой стране? Или, например, о частях света, таких как, Европа, Азия, Африка, Америка?
Доктор Кристис отрицательно покачал головой. Альберт продолжал:
– Ну, а моря-океаны? Тихий, Атлантический, Индийский, Северный Ледовитый?
– Нет, господин Альберт. Не слышал. Мы с вами сейчас в Мазергале, бескрайней стране, а море, которое вы видите вдалеке, называется Буйным. Этой страной правит король Аллоклий. Добрый человек, надо сказать. За Буйным Морем есть большая земля. Мы называем её – Заморье. Оттуда к нам приплывают Торговцы. Я разговаривал с одним из них и уверяю вас, господин Альберт, что этот Торговец не называл таких частей света и таких морей, о которых вы изволили сейчас упомянуть.
"Так. Прекрасно", – думал Альберт, куря сигарету и саркастически улыбаясь. – "Смесь Забредягина, оказывается не вызвала эффекта телепортации, а перенесла меня в какое-то другое измерение или параллельный мир".
– А скажите мне, доктор Кристис, каким словом вы называете весь этот мир? Ну, всё что вас окружает – Мазергала, Заморье, Буйное Море?
– Всё-всё, что мы видим вокруг себя и о чём знаем, но ещё не видели? – переспросил доктор.
– Да, – утвердительно кивнул Альберт, ожидая ответа.
– Этот мир называется – Дельдара и может у вас, господин Альберт, (хоть вы и говорите на чистом мазергалийском языке), он имеет другое название, но мы здесь называем его именно так! – ответил Кристис и в его серых глазах вновь мелькнул отблеск недоверия.
– И, конечно же, он плоский и имеет границы, а сверху накрыт куполом неба, – в тон доктору с усмешкой продолжил Альберт. – А если дойти до самого его края, то свалишься в бездонную пропасть-пустоту и сгинешь там навеки? А ещё на самом краю этого мира живут драконы, да? – уже с нескрываемым сарказмом, улыбаясь во весь рот, полуутвердительно спросил Альберт, не глядя на собеседника, и зашвырнул окурок сигареты далеко в сторону.
– Да. И в этом никто не сомневается, – не понимая иронии Альберта, ответил Кристис. – В Запределье, например, действительно живут огромные драконы. Очень опасные и хитрые твари. И я не вижу здесь ничего смешного.
Альберт вспомнил о ящерице с шестью лапами – Тирксе, и улыбка вмиг исчезла с его лица. Если в этом мире живут такие нелепые ящерицы, то почему бы не быть и драконам?
"Конечно, – подумал Альберт, – доказывать Кристису, что Земля – круглая, сейчас не стоит. Не поймёт. Но он – умный человек, и у него можно выведать об этом мире больше, чем у кого бы то ни было. Подумать только – драконы!"
– Слушайте, господин Альберт, а где находится ваш мир? – спросил доктор. – Судя по тому, что вы ничего не знаете о Мазергале – о-очень далеко! А если он находится так далеко, то почему мы без труда понимаем друг друга?
Альберта этот вопрос поставил в тупик. После недолгого молчания он развёл руками и ответил:
– Если б я знал, как меня сюда занесло! Мой мир называется – Земля. Я хотел перенестись из своей страны в более приличное место, а попал к вам – в Мазергалу. Я не преследую здесь никаких своих целей, мне просто вдруг стал интересен ваш мир, особенно после того, как я увидел этого Тиркса! Я старался помочь больной девочке, а её мамаша обвинила меня, чуть ли не во всех смертных грехах!
– Ах! – всплеснул руками Кристис. – Настой, наверное, уже остыл! Надо вернуться в дом! Впрочем... – Кристис печально вздохнул и, оглянувшись по сторонам, вплотную приблизился к Альберту, – Впрочем, это не так уж важно, – он перешёл на шёпот. – Настой не помогает. Уже одиннадцать детей умерло в таких вот посёлках в этом году от весенней лихорадки. Взрослые – выдерживают, дети – нет. Об этом я и хотел поговорить с вами. Как это ни прискорбно, но я не знаю лекарства от этой болезни. Вы сказали, что это – воспаление лёгких? Значит слово "лёгкие" – это то же самое, что дыхательная полость?
Альберт кивнул. Доктор Кристис, опасливо покосившись на Слогуна, который поправлял в это время упряжь повозки, продолжил:
– Меня перестают ценить. Я теряю уважение этих людей. Обычно я поднимаю на ноги большинство больных, но в этом году... О-о-о, Рум! Горе мне, горе! – не сдержавшись, застонал доктор и тихим голосом продолжил:
– Я чувствую, господин Альберт, что вы сможете вылечить Эльву. Помогите ей, и я буду у вас в вечном долгу!
С этими словами доктор отступил назад и с надеждой посмотрел на Альберта. Тот глубоко вздохнул и ответил:
– Хорошо, господин Кристис, я постараюсь помочь ей, но ничего не могу обещать. Состояние девочки тяжёлое. И ещё. Уговорите её мать не вмешиваться и не кричать. Если она будет бросаться на меня, как дикая кошка, я ничего не сумею сделать.
