Текст книги "Контракт (СИ)"

Автор книги: Геннадий Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 32 страниц)

   Серая тень закрыла пространство перед Роммом. По стеклу шезлонга побежали синие змейки.

   – Файра! – Серая тень отшатнулась. – Тан, си, вуи, фан, фан, тот. Агент Анат Ивн. Защищённый контракт. Доказать ликвидацию будет не просто. – Менее грубый голос стал мягче.

   – Ты знаешь агента? – Проскрежетал более грубый голос.

   – Видел несколько раз в окружении генерала Алла. – Вошедший Ромму в мозг голос уже почти не принёс ему болевых ощущений. – Директор Центра Пространственных Трансформаций. Видимо, что-то задумал. Как бы потом нырять за этим уродом не пришлось. Гад, не мог лишние сутки прихватить под анабиоз этому уроду.

   – Ты думаешь, что анабиоз закончился? Впервые встречаюсь с подобным. – Прохрипел грубый голос.

   – Мы потеряли более трёх суток, на станции доставки, меняя шезлонги. Они оказались разные. Отсюда и проблема. И всё же, агент – гад. – Едва разобрал Ромм последнюю фразу.

   – Тогда сам иди в зал управления. – Резко произнёс обладатель более грубого голоса. – Берег уже где-то недалеко. Может удастся дотянуть. Лишь бы в него воткнуться. Сарты ночью туда не сунутся.

   – Я никогда не брался за штурвал. Здесь нет пси-интерфейса. Он сказал, что пилот. Давай его в зал управления. Пусть попробует. Какая разница, где подыхать или здесь или в руках у генерала. – Мягкий голос стал даже каким-то ласковым и совершенно не принёс в мозг Ромма никаких болезненных ощущений.

   – Выпускай! – Грубый же голос, наоборот, с каждым словом причинял Ромму всё большую боль.

   Донёсся тихий свист и Ромм почувствовал, как в лицо ударила струя затхлого воздуха. Он невольно закашлялся.

   – Молчи урод! – Вошли ему в мозг колючие слова.

   Ромм мгновенно сжал губы и попытался подавить приступ кашля. После нескольких беззвучных кхыканий кашель исчез. Прошло ещё несколько мгновений и Ромм почувствовал, как его тело начало обретать свободу. Ему захотелось глубоко вздохнуть. Он потянул в себя воздух, но тут же почувствовав его неприятный вкус, остановил своё намерение и резко выдохнув, начал дышать спокойно.

   Свист исчез. Ромм попытался поднять руку, она послушно выполнила команду мозга, но в тоже время, перед ним будто была какая-то завеса, отделяющая его от внешнего мира. В тот же миг, будто осознав его свободу, завеса перед ним исчезла и он увидел перед собой высокого худощавого человека. Что это был человек, Ромм не сомневался, так как у него было две руки, с очень длинными пальцами и две ноги, голова, на тонкой шее. Цвет кожи человека был коричневатый или темно-жёлтый, так как в этом сумеречном освещении рассмотреть это точно не представлялось возможным; волос на его голове не было и скорее всего они никогда там и не росли; большие тёмные беззрачковые глаза; хищный нос, несколько удлинённый подбородок и едва заметные губы-ниточки. Одет он был, скорее всего, в курточку коричневого цвета, какого-то военного образца, и такого же цвета брюки, заправленные в очень высокие ботинки, достающие ему едва ли не до колен. Поверх курточки был надет широкий тёмный пояс. Пояс был массивный и никак не гармонировал с худощавой фигурой человека.

   – Выметайся урод. – Вошли в мозг Ромма колючие слова. – И не вздумай открыть рот.

   А ты видел своё отражение? Сам ты урод. Послал Ромм мысли в направлении стоящего перед ним человека, на том же самом языке, на котором получал чужие мысли.

   Вместо ответа, человек поднял руку и Ромм почувствовал, как его плечо больно сжали очень цепкие пальцы. Он повернул голову и увидел, что его плечо без одежды. Он опустил взгляд и увидел, что, действительно, совершенно, голый.

   – Хаора! – Невольно прошелестели губы Ромма.

   В тот же миг он почувствовал, что, буквально летит и уже через мгновение его глаза встретились с тёмным взглядом бездонных чужих глаз. Окружающая обстановка начала растворяться.

   – Если ты окажешься не нужен генералу Аллу, я с удовольствием выдавлю из тебя твоё содержимое себе под ноги и разотру, урод. – Вошли Ромму в мозг чрезвычайно колючие слова. – Я, экспеди Крио Шпат, клянусь тебе в этом. Запомни меня, урод. А сейчас – марш в зал управления. И попробуй пискни. Нам уже нечего терять. Но ты первым пойдёшь к сартам в болото на протоплазму.

   Наваждение исчезло, но едва Ромм это осознал, как почувствовал, что летит.

   Падение было жёстким – пол оказался металлическим и каким-то, будто, шипованным: руки, живот, ноги вспыхнули огнём, но Ромм плотно сжал зубы и не дал вырваться наружу ни одному звуку.

   Заключая контракт, Ромм никак не рассчитывал на подобное обращение, со стороны кого бы то ни было, в чужой цивилизации и потому оказался не готов к такому, чересчур, неласковому вниманию к себе и тут же вознамерился при первой же встрече высказаться по этому поводу своему агенту. Но он умел постоять за себя не только теоретически, но и практически и потому, терпеть подобное обращение к себе, со стороны кого бы то ни было, не намеревался.

   Гад! Ты у меня пожалеешь о своём поступке. Всплыла у него злая мысль и в тот же миг он резко оттолкнулся и взлетев над полом, перевернулся и согнув ноги, резко ударил ими в корпус Крио Шпата.

   Удар получился отменным – Крио Шпат, вскинув руки, полетел вдоль ангара, в котором они находились. В тоже время, Ромму показалось, что он ударил ногами не в тело человека, а в какой-то металлический предмет. Он плотно сжал зубы от пронзившей ступни резкой боли и совершив обратный переворот, стал на ноги и тут же повалился на пол, так как ему показалось, что ног у него, просто-напросто, нет.

   Донёсся громкий звук, будто на железный пол упало что-то металлическое. Плотно сжимая зубы, чтобы случайно не проронить какого-то невольного звука, Ромм приподнял голову – вдалеке, на полу, раскинув руки и ноги лежал Крио Шпат. Губы Ромма вытянулись в усмешке – Крио Шпат пролетел не менее пяти шагов. В тот же миг, на Ромма будто упало серое покрывало и ему на плечо стала нога в высоком ботинке.

   Ромм почувствовал давление. Он резко наклонил плечо, пытаясь стряхнуть чужую ногу, но ботинок будто приклеился к плечу. Его давление было нестерпимым и тогда, размахнувшись, Ромм ударил кулаком по ботинку и опять у него сложилось впечатление, что у него на плече стоит нога не из человеческой плоти, а из металла.

   Хорошо! Отпусти! Признаю! Вы сильнее! Послал Ромм мысли в никуда, состроив гримасу досады.

   Давление ноги ослабло. Ромм начал выпрямляться, но вдруг, получив сильный тычок той же ногой, в тоже плечо, растянулся на холодном металлическом полу.

   – Что ты из себя возомнил, урод. Я могу раздавить тебя, подобно жалкому червю, даже не пошевелив пальцем. Лишь кодекс чести экспеди, сдерживает меня. Но, так и сделаю, если твой агент найдёт тебя некондиционным, после обработки сартами. А сейчас – марш в зал управления, если хочешь остаться жив. – Получил Ромм набор грубых и колючих мыслей.

   Ромм зашевелился, пытаясь встать и вдруг, почувствовал, что в салоне чрезвычайно прохладно, даже холодно. Скорее всего, в пылу бурных выяснений отношений, холода он не почувствовал, а сейчас, поостыв, начал ощущать его в полной мере. Поднявшись, он обхватил себя руками, надеясь хотя бы как-то согреться.

   Мне холодно. Послал он мысль в никуда.

   – Одежда впереди салона, справа. – Ввинтилась ему в мозг колючая мысль.

   Ромм закрутил головой, пытаясь сориентироваться, так как совершенно не представлял, где у салона был этот самый перёд, потому как совершенно не помнил, как он оказался в этом летательном аппарате. По обе стороны от него стояли шезлонги анабиоза, по четыре с каждой стороны. Крышка одного из них была поднята, видимо, того, где находился он. Крышки остальных шезлонгов были затенены и кто находился под ними было не видно. Никаких индикаторов, показывающих состояние находящихся в шезлонгах особей не наблюдалось. Наступавший ему на плечо экспеди стоял справа от него, положив руки на пояс и как понял Ромм, совершенно не собирался уступать ему дорогу. Мрак в салоне едва рассеивался, но всё же было видно, что двери есть в его обеих торцевых стенах.

   Если бы мне нужно было идти в его сторону, он, определённо, посторонился бы. Пустился Ромм в размышления. Значит мне нужно идти в другую сторону. Но я первого экспеди отправил туда же. Хаора! Как он отнесётся ко мне, когда я окажусь около него. А они не слабые ребята. Такое впечатление, что не люди из плоти, а андроиды из металла. Интересно, они все мои мысли слышат, или лишь направленные к ним? Почему здесь так холодно? Повернувшись, он направился в определённую им сторону.

   Шезлонги закончились и Ромм оказался на большой свободной площадке, заканчивающейся открытым дверным проёмом. Экспеди стоял слева, смотря перед собой и держа руки на поясе и казалось, совершенно не видя идущего голого человека. Справа виднелся ряд узких дверей, навряд ли предназначенных для прохода через них. Дверей было восемь. Ромм тут же вспомнил, что шезлонгов тоже восемь.

   Видимо одежда за ними. Решил он и уже стуча зубами и периодически содрогаясь, направился к ближней узкой двери.

   За ней действительно оказалась одежда. Она представляла собой нечто, напоминающее защитный костюм тёмного цвета, который Ромм надевал, когда входил в модуль генератора движения своего тягача. Искать что-то за другими дверками желания не было, так как у него уже складывалось впечатление, что кровь в его жилах начинает замерзать и он вот-вот превратится в сосульку.

   Сняв костюм с вешалки, он оказался совсем нетяжёлым, Ромм расстегнул застёжки, влез в костюм и застегнувшись, выпрямился. Костюм был, явно, велик, но в тоже время, Ромм почувствовал, что с каждым мгновением ему становится теплее, будто костюм генерировал тепло. Глубоко и протяжно вздохнув, Ромм попытался подтянуть костюм и тут же почувствовал, что тот будто пришёл в движение. Ромм ошалело закрутил головой, осматривая себя – висевшие складки исчезали, буквально, на глазах и уже через несколько мгновений Ромм чувствовал, как ткань костюма уже начинает давить ему на плечи. Он невольно повёл плечами, будто давая костюму понять, что ему становится тесно и действительно, будто поняв его желание, костюм остановил своё движение. Ромм попробовал пошевелиться – несмотря на то, что костюм очень плотно обтянул его тело, он совершенно не стеснял движений, будто превратившись во вторую кожу. Ромм подпрыгнул, разбросив в прыжке ноги и руки. Костюм был великолепен и совершенно не стеснял движений. Опустившись на пол, Ромм развернулся и шагнул в сторону открытого дверного проёма. Стоящий напротив экспеди, даже не шевельнулся.

   Ромм оказался, практически, в тёмном помещении, в котором с трудом удалось рассмотреть два предмета с неясными очертаниями, напоминающими кресла. Видимо это и был зал управления. Постояв несколько мгновений, давая возможность глазам привыкнуть к темноте, в школе пилотов были специальные тренинги по адаптации к темноте, Ромм шагнул к одному из кресел и заглянул в него – несомненно, оно было занято. Ромм повернулся к другому креслу.

   – Нет! – Вошёл ему напрямую в мозг колючий голос.

   Это занято. Послал Ромм мысль в никуда.

   – Он дохлый.

   Вошедшие в мозг колючие слова заставили Ромма невольно отступить от кресла. Ему в спину тут же ткнулась твёрдая рука.

   – Куда, урод! – Вошедшая напрямую в мозг фраза была крайне болезненная и заставила Ромма тряхнуть головой, будто таким образом её можно было вытрясти оттуда. – Сбрось его на пол.

   Сам сбрось. Послал Ромм очередную мысль в никуда.

   От резкого толчка в плечо, Ромм отлетел в сторону и не удержавшись на ногах, сел на пол.

   – Гад! – Невольно слетело с его губ.

   Перед ним мелькнула большая серая тень и в следующее мгновение, Ромм почувствовал, что летит. Посадка оказалась совсем не жёсткой и он понял, что уже сидит в кресле. В следующее мгновение чья-то чрезвычайно твёрдая рука взяла его левую руку за запястье и ткнула во что-то твёрдое.

   – Это штурвал, урод. Что-то произошло с драйвером. Варлет не чувствует волну. Он планирует. Выровняй его и направь в сторону ближнего берега. На границе сред будет резкий переход. Не свались. – Получил Ромм сонм колючих инструкций, вошедших ему напрямую в мозг, минуя уши.

   Как скоро будет переход? Послал Ромм мысль невидимому собеседнику.

   – Не знаю. – Пришёл колючий ответ напрямую в мозг.

   Где экран пространственного обзора? Я же, абсолютно, ничего не вижу. Послал Ромм следующие мысли в никуда.

   – Тусл покажет.

   Пусть он и ведёт! Мысленно возмутился Ромм.

   – Он парализован.

   В тот же миг внутренняя обстановка зала управления будто растворилась и Ромм увидел под собой странный пейзаж: снаружи летательного аппарата было или очень раннее серое утро или очень поздний вечер; внизу был бескрайний океан или что-то похожее на него, так как Ромм отчётливо видел рябь на воде, точно такую же, какую он видел в океанах Затры, когда по воле случая его тягач оказывался над ними; никакого, в его понятии, берега нигде не просматривалось, как не просматривалось и ни одного живого существа в океане, но повсюду из океана виднелись торчащие какие-то странные сооружения. Присмотревшись, Ромм понял, что это растущие прямо из воды, как одинокие, так и группы деревьев. Он тут же отметил, что деревья, хотя и не быстро, но росли в размерах, что однозначно говорило о том, что летательный аппарат снижается. По тому, как быстро менялся пейзаж из деревьев внизу, можно было судить, что варлет двигался достаточно быстро.

   Состроив гримасу недоумения, Ромм взялся обеими руками за штурвал и потянул его на себя. К его досаде, сделать это оказалось не просто и легкое усилие, которое он намеревался приложить к штурвалу, совершенно, ничего не дало.

   Заблокирован. Мелькнула у него мысль и он пошарил ногами по полу вокруг штурвала, надеясь найти возможное устройство разблокировки, но пол был чист.

   Что-то с драйвером. Вспомнил он слова экспеди. Что это такое и где? Ромм провёл по штурвалу руками, надеясь найти что-то на нём, но штурвал оказался тоже чист и гладок и никаких выпуклостей или впадин, могущих соотноситься с клавишами или рычагами управления не содержал.

   Тогда Ромм приложил большее усилие к штурвалу, но тот лишь подал признак перемещения и лишь когда он, упёрся ногами в пол и задействовал спину, ему удалось чуть сдвинуть штурвал на себя, но как это его действие повлияло на выравнивание крена летательного аппарата было совершенно непонятно, так как никаких индикаторных панелей перед собой Ромм не видел.

   Мне нужны приборы, по которым я мог бы оценивать свои действия. Послал Ромм мысль в никуда и вытянул руку перед собой, которая тут же ткнулась в совершенно гладкую поверхность.

   Была ли это стеклянная поверхность иллюминатора или какой-то другой материал, определить рукой, хотя и в плотной перчатке было невозможно. Ромм опять вернул руку на штурвал и попробовал ещё раз потянуть его на себя, но сделать это оказалось невозможно.

   Почему штурвал такой тугой? Он заблокирован? Послал он очередные мысли в никуда.

   Наступила тишина. Никаких ответов на свои вопросы Ромм не получил. Негромко хмыкнув, он в очередной раз попробовал потянуть штурвал на себя – хотя и с трудом, но штурвал сдвинулся.

   Что стоит иметь хотя бы примитивную стрелку со шкалой высоты? Всплыла у Ромма мысль досады и в тот же миг перед ним появилось некое подобие указателя крена, который неизменно присутствовал на всех летательных аппаратах Затры – зеленоватая объёмная стрелка с чуть опущенным острым концом, несомненно, показывала, что варлет всё ещё снижается.

   Ромм ещё раз попытался потянуть штурвал на себя, но теперь он даже не шевельнулся.

   Хаора! Скорее всего, до воды пару тысяч метров. Пустился Ромм в размышления. При таком крене с сотню километров протянуть удастся. Но будет ли там вожделенный берег? Что за странный летательный аппарат – никаких приборов? Как они управляют им. Хотя бы примитивный радар с курсометром. А может нужно представить, как они выглядят? Как-то же появилась эта зелёная стрелка.

   Ромм прикрыл глаза и буквально, остолбенел – внешнее пространство не исчезло – оно всё так же отображалось перед ним. Тогда он, насколько мог, плотно сжал веки, но и это не помогло – он продолжал прекрасно видеть, что происходило за бортом летательного аппарата.

   Несомненно, всё, о чём я думаю, тут же становится им известно. Замелькали у него мысли крайней досады. Возможно моих слов они и не понимают, но образы, сгенерированные моим мозгом видят превосходно. В таком случае: смоделируйте радар, указатель курса и высотомер. Послал он мысли в никуда.

   В тот же миг, будто он, действительно, оказался понят, перед ним появилось ровное зеленоватое круглое поле с крутящимся по нему более ярким зелёным лучом. Но никаких ни отметок, ни линий направления движения на зелёном поле радара не отображалось.

   Мне нужен настоящий радар, а не его имитация. Послал Ромм в никуда мысль недовольства.

   Прошло некоторое время, но никаких изменений в показаниях радара не произошло.

   Уберите свою кляксу. Ромм сделал рукой отмашку и зелёное поле тут же исчезло. Перед ним осталась лишь небольшая зелёная стрелка чуть отклонённая своим острым концом вниз от горизонтали.

   Состроив гримасу досады, Ромм уставился в странный водоём, над которым шёл летательный аппарат.

   Прошло некоторое время. Варлет продолжал падать. Ромм это хорошо видел по увеличивающимися в размерах деревьям, растущим из странного водоёма. Высотомер, его невидимый помощник, так и не отобразил, несмотря на все попытки Ромма представить все его варианты, какие ему пришлось видеть в летательных аппаратах Затры, в залах управления которых ему пришлось бывать в своей, ещё совсем короткой, жизни.

   Вдруг, Ромм увидел с правой стороны какую-то тёмную полосу. Он всмотрелся неё. Полоса расширялась, но варлет, однозначно, шёл мимо неё.

   А если это и есть тот самый берег? Но почему варлет идёт мимо? Всплыла у Ромма тревожная мысль. Изначально курс был неправильным или...?

   Он не успел додумать свои мысли, как яркая вспышка света заставила его плотно сжать веки. Но его действие не возымело, абсолютно никакого эффекта – яркий свет, буквально заполнил каждую биологическую клеточку его мозга.

   Хаора! Кто ты есть? Закрой свои глаза. Послал Ромм сердитую мысль в никуда.

   Будто вняв его недовольству, свет исчез. Ромм открыл глаза и ошалело закрутил головой – его окружала кромешная тьма.

   Хаора! Что произошло? Я не вижу пространства за бортом. Кто ты? Покажи мне пространство. Послал Ромм в никуда мысли полные тревоги.

   Прошло долгое время, но никакого пространства так и не появилось, Ромма окружала безмолвная темнота. Причём она была настолько плотной, что он даже не видел своих рук, поднесённых к лицу, несмотря на свою способность адаптации к темноте.

   Видимо и второй пилот погиб и потому теперь некому показывать мне пространство. Сделал он заключение. И что теперь? Где тот экспеди, который привёл меня сюда? Крио Шпат, кажется. А если и он погиб? Замелькали у Ромма мысли досады. А если та, появившаяся, тёмная полоса и есть берег? Значит нужно варлет направить в ту сторону. Но ведь штурвал... Болван! Ты же ещё не крутил его. Послал он не лестный отзыв в свой адрес.

   Нащупав штурвал, Ромм попробовал повернуть его вправо, хотя и с трудом, но он сдвинулся. Тогда он поднялся и надавил всем своим весом на правую сторону штурвала – как бы нехотя, тот повернулся. Летательный аппарат накренился.

   Как у нас. Тут же всплыла у Ромма мысль, полная сарказма. Полоса была в той стороне. Только бы не промахнуться с разворотом. Всплыла у него очередная мысль тревоги.

   Постояв некоторое время над штурвалом и решив, что варлет совершил нужный маневр, Ромм нажал обеими руками на противоположную сторону штурвала и выровняв его, провёл руками перед собой – руки скользнули по совершенно гладкой поверхности. Шумно выдохнув, он опустился в кресло. Его окружала кромешная тьма и что его ожидало дальше, теперь можно было лишь гадать.

   Хаора! Крио Шпат говорил о каком-то переходе на границе сред. Какие это среды: вода и твёрдый берег? Или что-то другое? Скорее всего свет на него, всё же не действует, иначе бы он пострадал ещё от первой вспышки. Видимо где-то в салоне ошивается. Может самому туда выйти? От меня здесь всё равно никакого толку.

   Ромм подёргал штурвал, но тот даже не пошевелился. Отправив в адрес неведомых конструкторов варлета тетраду нелестных эпитетов, Ромм попробовал повернуться вместе с креслом, как он это делал в своём тягаче, но чуть дёрнувшись, кресло замерло.

   – Хаора! – Невольно шевельнулись губы Ромма, он понял, что мешает штурвал.

   Тогда он попытался подняться. Это в какой-то мере удалось и он, перебравшись через подлокотник и оказавшись на полу, обошёл кресло и стал к его спинке спиной, чтобы сориентироваться на дверь, через которую он попал в этот странный зал управления и вытянув руку перед собой и водя ею туда-сюда, шагнул вперёд.

   Рука коснулась стены на третьем шаге. Развернувшись, Ромм направился вдоль стены, ведя по ней рукой, а второй водя перед собой. Вскоре свободная рука во что-то упёрлась – это оказалось кресло. Мысленно выругавшись, Ромм развернулся и медленно пошёл в другую сторону и вскоре опять во что-то упёрся. И опять это оказалось кресло. Мысленно выругавшись ещё раз, он развернулся и опять пошёл в изначальную сторону, но теперь считая шаги, пока опять не упёрся в кресло – шагов оказалось двадцать два. Развернувшись, он направился обратно, но сделав одиннадцать шагов, остановился и развернувшись лицом к стене, принялся её ощупывать.

   Прошло достаточное время. Ощупывание стены ничего не дало – никакой не только двери, но даже дверного шва найти не удалось. Состроив гримасу досады, Ромм ткнул кулаком в стену и развернувшись, и водя руками перед собой, направился прочь от стены.

   Своё кресло он нашёл сразу. Забравшись в него тем же способом, как и выбравшись из него, он откинулся на его спинку и прикрыл глаза. Думать ни о чём не хотелось...

  ***

   Резкий толчок бросил Ромма вперёд, возвращая его в реальность происходящего, грудь неприятно заныла от удара обо что-то твёрдое. Взявшись руками за твёрдый предмет, он понял, что это штурвал. Выпрямившись, Ромм закрутил головой – он, по-прежнему, находился в совершенно тёмном помещении, сидя в кресле.

   Между тем, Ромм чувствовал, что варлет сейчас опускается по более крутой траектории. Он попробовал потянуть штурвал на себя, но тот даже не шевельнулся. Мысленно выругавшись, Ромм крепко взялся за штурвал обеими руками и попытался упереться спиной в спинку кресла, чтобы быть готовому к возможной встрече с поверхностью, к которой сейчас, возможно, приближался летательный аппарат. У него, вдруг, всплыла мысль, что предыдущий толчок был ничем иным, как переходом между средами.

   Чтобы ожидание не было слишком тягостным, Ромм принялся считать и едва счёт перевалил за две сотни, как мощный рывок бросил его вперёд. Сердце Ромма сжалось в страхе. Ему показалось, что он летит вместе с креслом, так как его руки были выпрямлены и напряжены. Полёт резко оборвался, руки Ромма, не сдержав инерции, согнулись и он жёстко лёг грудью на штурвал. Силы инерции исчезли и поняв, что они больше не толкают его вперёд, Ромм выпрямился и вдруг, понял, что эти самые силы инерции сдвинули штурвал вперёд. Он попробовал потянуть штурвал на себя – тот без какого-либо сопротивления выполнил команду, заставив брови Ромма подскочить вверх. Тогда он попытался пошатать штурвал – все движения давались легко и непринуждённо. Состроив гримасу недоумения, Ромм мысленно выругался и оттолкнув штурвал, развернулся вместе с креслом и поднявшись, вытянул руки перед собой и шагнул в темноту, но вспыхнувший перед ним яркий прямоугольник заставил его остановиться и закрыть глаза.

   – Ты куда нас приволок урод? – Вошли Ромму напрямую в мозг колючие слова.

   Не имею представления. Послал Ромм мысль в никуда и осторожно раздвинув веки, покрутил головой – перед ним, в ярком проёме двери просматривался тёмный человеческий контур. После вспышки света пространство исчезло и я вёл варлет вслепую. Послал Ромм мысли в направлении человеческого контура.

   – Теперь можешь говорить, урод. Мы на берегу и есть надежда, что сарты сюда не полезут. Выходи! Дальше пойдёшь пешком. Ты оказался дорогим грузом и твоя доставка обязательна к выполнению, иначе, я бы прямо сейчас утопил тебя в том болоте, над которым ты только что шёл.

   Контур человека отдалился и исчез. Лицо Ромма вытянулось в удивлении – он отчётливо услышал произнесённые слова своими ушами, а не как прежде – мозгом.

   Продолжая щуриться, Ромм направился к дверному проёму.

   Выйдя в салон с шезлонгами, Ромм тут же понял причину яркого света – в боку салона зиял широкий проём в котором просматривалась яркая зелёно-синяя поверхность. Все анабиозные камеры были закрыты. В салоне никого не было. Подойдя к проёму, Ромм взялся за блестящую скобу рядом с ним и выглянул наружу: определённо, это была поверхность планеты. Варлет лежал на брюхе, лишь совсем чуть-чуть зарывшись в зелёно-синюю растительность. Скорее всего, это была трава, так как вдали виднелась другая растительность, гораздо, более высокая, которая, скорее всего, была деревьями, которые, как и увиденные Роммом прежде, росли не сплошным лесом, а небольшими рощицами. Какое сейчас было время суток определить было сложно: атмосфера была подёрнута какой-то лёгкой серой дымкой и никого солнца нигде не просматривалось, хотя было очень светло и достаточно жарко. Ромму захотелось пить.

   Часть стенки варлета была опущена на поверхность планеты, трансформировавшись в трап. Один экспеди стоял уже на траве рядом с трапом и приподняв голову, молча смотрел в сторону Ромма. Второй экспеди нигде не наблюдался.

   Состроив гримасу, Ромм осторожно ступил на верхнюю ступеньку трапа и надавил на неё – ступенька была прочной и никак не отреагировала на его действие. Тогда он стал на ступеньку и второй ногой и уже уверенно сбежав вниз, спрыгнул в траву.

   Трава оказалась достаточно высокой и доставала Ромму почти до колен. Она была очень мягкой и шелковистой, а почва, на которой она росла, достаточно твёрдой. Ромм подошёл к экспеди.

   – Мне нужна вода. Я хочу пить. – Произнёс он негромким голосом.

   – Вода. – Тёмное лицо экспеди как-то дёрнулось, но никаких эмоций на нём не отобразилось. – Она не была предусмотрена. – Он покрутил головой.

   – А тебе, что, вода не нужна? – Состроив гримасу удивления, Ромм поднял брови.

   – Нет! – Экспеди ещё раз покрутил головой.

   – Такого не может быть. – В свою очередь, Ромм тоже покрутил головой. – Всем биологическим организмам нужна вода.

   – Экспеди не нуждаются в какой-либо жидкости. Им нужна лишь энергия.

   – Так вы, действительно, не люди? – Ромм состроил гримасу озабоченности.

   – Экспеди, искусственные организмы, созданные для выполнения определённых задач, для конкретных мероприятий.

   – Вообще-то я предполагал, что вы андроиды. – С той же гримасой на лице, Ромм покачал головой. – Вот почему вы твёрдые, будто железные.

   – Мы не андроиды и мы не железные. Мы орианы. Я Фрон Вазари загрузил копию части своего информационного поля в экспеди, чтобы доставить сложный груз от станции пространственной доставки на материк. Как только я выполню свою задачу, память моего экспеди будет очищена и он, или будет утилизирован, или останется в хранилище, ожидая следующей загрузки.

   – Ну и ну! – Ромм громко хмыкнул. – Таким образом можно, сидя дома, сразу выполнять с десяток работ. Только успевай карманы подставлять под деньги.

   – У тебя ложное представление о цивилизации ориан. Экспеди строго контролируются и ориан не может иметь сразу более двух загрузок экспеди.

   – Две загрузки тоже неплохо. – Губы Ромма вытянулись в широкой усмешке. – Но это не меняет сути моего желания. Я хочу пить и если в ближайшее время не найду воду, то однозначно, сдохну. И навряд ли ты тогда выполнишь свою задачу и тебе придётся возместить контракт моему агенту, а он, уверяю тебя, не мал. – Ромм покрутил головой. – Так что, ищи воду.

   – Вода должна быть у туслов. Они биологические организмы. Настоящие.

   – Кто такие туслы?

   – Пилоты.

   – Что с ними произошло? – Ромм поднял брови.

   – Поторопись! – Лицо экспеди как-то неестественно дёрнулось и Ромм, вдруг, увидел, что при разговоре его губы, совершенно, не двигаются, а остаются плотно сжаты.

   – Нас будут искать? – Ромм подтвердил свой вопрос взмахом подбородка.

   – Мы отправили орбитальный сигнал. Если сочтут наш груз значимым... – Плечи экспеди шевельнулись, видимо он дёрнул ими. – Поиск будет немедленно организован.

   – А если не сочтут значимым? – В вопросе Ромма послышалось удивление.

   – Как только доберёмся до ближайшей станции, сдам тебя в хранилище, где тебя и заберёт агент, когда сочтёт нужным. Нам не удалось связаться с ним. – В словах экспеди послышалась явная нервозность.

   – А что будет с остальными? – Ромм показал рукой на уткнувшийся в траву летательный аппарат.

   – Сюда со станции будет направлен другой варлет.

   – А если остальные проснутся раньше, чем за ними придёт другой варлет?

   – Не проснутся. Там фреоны. Они холодные и могут контролировать своё состояние. Нам пора. Наступит рассвет, будет очень жарко.

   – Может нам тоже стоит дождаться другого варлета? – Ромм поднял брови.

   – Рядом с этим болотом ты сдохнешь раньше, чем он придёт. Поторопись! – Проскрежетал экспеди, явно, недовольным голосом.

   – Я лишь схожу за водой. – Голосом, громче, чем разговаривал, произнёс Ромм и повернувшись, побежал по трапу внутрь летательного аппарата.

   – Поторопись! – Донеслось ему в спину.

   В зале управления было уже не столь темно и Ромм пошёл вдоль его овальной стены, пытаясь найти дверку встроенного шкафа, но вдруг, развернулся и шагнув к креслу, в котором сидел сам, присел и заглянул под него: интуиция его не обманула, под креслом была ниша в которой блестели какие-то предметы. Ромм достал один из них – это оказался какой-то вытянутый квадратный предмет, никак не напоминающий баночку с тоником. Ромм потряс предмет, никаких признаков присутствия внутри предмета жидкости не ощущалось. Тогда он шагнул ко второму креслу – под ним, в такой же нише, были такие же предметы. Выбирать было не из чего и достав ещё несколько предметов, Ромм выпрямился и заглянул в кресло, его лицо передёрнулось невольной гримасой – в кресле, откинувшись на его спинку, сидело нечто с безволосой головой, с лицом, покрытым грубой тёмной кожей, не имеющим ни глаз ни носа и лишь пухлая двойная полоска губ, придавала некоторую человечность его лицу. Передёрнувшись, Ромм повернулся и покрутил головой – второго пилота в зале управления не было, видимо экспеди его куда-то убрали. Дёрнув плечами, он быстрым шагом направился из летательного аппарата наружу.