Текст книги "Контракт (СИ)"

Автор книги: Геннадий Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

   Посетовав на свою беспомощность, Ромм направился в зал управления. Стебов находился там, сидя в кресле капитана, в своей неизменной позе.

   Усевшись в кресло пилота, Ромм принялся крутить головой, переводя взгляд, то на путевой терминал, то на лобовой иллюминатор, то на пространственный анализатор, надеясь увидеть, как саму аномалию, так и выход в пространство орианского учёного, хотя, совершенно, не представлял, как можно было покинуть герметичный тягач, не открыв ни одного его люка и чем ближе было пространство аномалии, тем сильнее сжималось сердце Ромма от мысли, что сейчас тягач воткнётся во что-то неестественное, невероятное, в очень плотное образование, начнётся его резкое торможение, он неминуемо перегреется и взорвётся. Время шло, но никаких плотностей на пути тягача так и не появлялось.

   Наконец пространство возможного расположения аномалии была пройдено, но ни самой аномалии, ни Анат Ивна в пространстве, Ромм так и не увидел.

   Шумно выдохнув, он взялся за штурвал и повернув его, дождался, когда тягач займёт прежний, несколько скорректированный, вектор пути и вернув штурвал в нейтральное положение, повернул голову в сторону кресла капитана – Стебов сидел, уставившись в него немигающим взглядом.

   – Я, как и говорил вчера, вернул тягач на прежний путь. – Ромм чуть дёрнул плечами. – Надеюсь, что больше корректировок пути у нас не будет.

   – Меня никто не предупреждал ни о каких корректировках. – Впервые за время пути произнёс Стебов столь пространную фразу.

   – Естественно! – Ромм дёрнул плечами. – Никто этой корректировки пути и не делает. Но сейчас мы идём на более высокой скорости, движитель работает, практически, на границе критической температурной зоны и дополнительные факторы, могущие усугубить его работу, нам ни к чему. Хотя астероиды, достаточно, далеко друг от друга и врезаться в какой-то из них можно, лишь имея на то желание, но пыли там хватает. Если бы мы вошли в зону повышенной запылённости, не исключено, что увеличилась бы температура движителя и он вошёл бы в зону неконтролируемого нагрева с непредсказуемыми последствиями. Мне ещё не надоело жить. – Ромм покрутил головой. – Надеюсь, тебе тоже.

   Ничего не ответив, Стебов отвернулся. Беззвучно хмыкнув, Ромм тоже отвернулся и откинувшись в кресле, уставился в лобовой иллюминатор.

   Странно как-то... Губы Рома вытянулись в широкой усмешке. Я столько времени провёл в цивилизации неограниченных возможностей и мне совершенно, не хочется туда вернуться. Потекли у него неторопливые мысли. Ведь там находится вершина развития человеческого разума, к которой, несомненно, стремится разум цивилизации затров, но меня эта вершина, совершенно, не привлекает. Почему? Его плечи механически дёрнулись. Может потому, что мы ещё не подошли к подобной вершине своего развития, слишком большая пропасть между нашими цивилизациями и потому их жизнь, без привычных нам радостей и привычек, кажется неестественной, лишённой какого-то смысла, того самого смысла, который делает нашу жизнь естественной и привлекательной, смысла движения вперёд, смысла развития. Ведь им, в принципе, и развиваться-то некуда. Они уже достигли вершины развития и лишь крутятся на ней, подобно флюгеру на ветру, смотря лишь за тем, чтобы не свалиться с неё, от пространственного ветра Природы Мироздания, который гораздо сильнее ветра атмосферного. Собственно, что это я за всех затров решаю? Губы Ромма тронула новая усмешка. Но я ведь не отличаюсь от всех и определённо подхожу под среднестатистического затра и уверен, что многие из них будут размышлять так же. Нашёл он оправдание своим мыслям. Я сомневаюсь, что кого-то из них устроит жизнь без любви и счастья материнства или отцовства, хотя у меня ещё тоже нет детей, но это лишь вопрос времени. Даже орианы поняли свою ущербность и взялись за восстановление своих утраченных чувств. А бессмертие, так ли оно нужно нашему разуму? Конечно, от жизни лет, так до четырёхсот, я бы не отказался, как и каждый затр, но бессмертие... Ромм механически дёрнул плечами. Да и не такое уж оно бессмертие. Он мотнул головой. Прошло какое-то время и бессмертная цивилизация оказалась на грани исчезновения и ещё неизвестно, сможет ли она найти способ своего воспроизводства. А если нет? Бесследно исчезнет из пространства Природы Мироздания. Навсегда. Ромм глубоко и протяжно вздохнул. И почему они не хотят поделиться с нами хотя бы какими-то своими технологиями, хотя бы самыми примитивными? Нам не нужны ни их экспеди, ни мысленное взаимодействие с искусственными интеллектами, но от прогрессивных движителей космических кораблей, мы бы не отказались. Неплохо было бы позаимствовать у них и флайеры. Что я ещё хотел бы позаимствовать у них? Пространственные анализаторы, пожалуй. Да и твёрдая вода не помешала бы. Проглотил кубик и ни есть ни пить долгое время не хочется. Губы Ромма вытянулись в самой широкой усмешке. Что же ты Ромм Вегов, тогда пеняешь их жизнь, если готов бессовестно загрести их многие технологии. Выходит, их жизнь не так уж и плоха? Может и не плоха... Ромм протяжно выдохнул. Но всё же, это чужая жизнь, а мы должны найти и я уверен, что найдём, свой путь развития, нисколько не хуже пути, по которому идут другие цивилизации. А всё же Анат Ивн лукавил, утверждая некогда, что для меня у цивилизации орианов нет свободного грузового корабля. Затем он меня и притащил к себе, чтобы я помог им вытащить из своей берлоги разум, управляющий цивилизациями тхеттов. Могли бы и не разыгрывать свой спектакль передо мной. Куда бы я делся. Заставили бы. Но тогда я мог бы себя вести неестественно, с присущим биологическому разуму страхом, что несомненно, почувствовал бы умный разум управляющий тхеттами и не попался бы на удочку орианов. Состроив гримасу, Ромм покачал головой. А ведь Анат Ивн был в пространстве Атранской системы вместе с "Тиррит", только ушёл с корабля в какое-то время, как сейчас – тихо и незаметно. Иначе откуда бы орианы узнали вектор канала перемещения тхеттов. Не от оказавшихся же, странным образом, бесполезными анализаторов, которым технологии тхеттов оказались не по зубам, вернее не по матрицам. А может орианы и тут всё специально подстроили?

   Глубоко вздохнув и шумно выдохнув, подводя итог правильности сделанных им выводов, Ромм прикрыл глаза.

  4

   Космическая станция искателей встретила прибывший тягач привычным для Ромма угрюмым безразличием. Станция не имела иллюминаторов, по причине, что она находилась в непосредственной близости от облака Корота, в котором крутились миллионы разновеликих астероидов и хотя расстояния между ними были достаточно велики, но всё же столкновения между астероидами были нередки, в результате которых осколки вступивших в контакт астероидов, с огромными скоростями разлетались в разные стороны и некоторые из них устремлялись в сторону космической станции, порой точно попадая в цель.

   Чтобы минимизировать повреждения станция имела очень мощный многослойный шаровидный корпус. Промежутки между слоями были заполнены специальным составом под избыточным давлением, называемым жидким металлом, и как только в корпусе образовывалась пробоина, жидкий металл тут же устремлялся в неё и получая свободу, мгновенно твердел, надёжно затягивая пробоину и герметизируя станцию. Потому и не было иллюминаторов у космической станции. Второй причиной отсутствия иллюминаторов было то, что жидкий метал был непрозрачным и не мог заменить собой стекло, а такого прозрачного материала цивилизация не имела, а иллюминаторы считались самым слабым местом корпуса станции и заделывать пробоины в них было нечем, а менять весь иллюминатор в пространстве технологически было очень и очень сложно.

   Станция была многоуровневая. Сколько их было точно, Ромм не знал. Он лишь знал, что их не меньше восьми, так как никаких экскурсий по станции у него никогда не было и по прибытии на неё, экипаж тягача, в ожидании, сначала разгрузки, а затем загрузки пристёжки, обычно занимал те каюты, какие ему предоставлял обслуживающий персонал станции. А беспричинное хождение по станции прибывших экипажей не приветствовалось, по причине биологической безопасности.

   Ромм даже не знал, имела ли эта станция какое-то официальное название, так как все её называли, просто – станция искателей.

   Станция уже была старая и имела немало пробоин и уже не один раз правительство цивилизации рассматривало вопрос о строительстве новой космической станции для искателей, но у цивилизации всегда находились более важные вопросы, требующие незамедлительного решения и строительство станции всё откладывалось и откладывалось.

   Чтобы станцию было легче найти на обширной окраине Сетранской системы, она, кроме электронных, ещё имела два ярких световых маяка на двух мачтах, выстроенных на её вершинах, сориентированных относительно эклиптики Сетранской системы. Станция имела четыре причала: два действующих и два запасных. Хотя такое их деление было весьма условно, так как причалы периодически меняли свою функциональность – действующие становились запасными, запасные – действующими. От причала в станцию вели хорошо защищённые шлюзы, но всё же персоналу станции и экипажам, прибывающих на станцию, тягачей, задерживаться в шлюзах не рекомендовалось и предписывалось пролетать через них, едва ли не со скоростью звука.

   Сейчас никаких летательных аппаратов вокруг станции не наблюдалось, что несколько удивило Ромма, так как обычно один или два каких-то аппарата крутились вокруг станции, занимаясь её регламентным обслуживанием. Более того, все четыре причала были заняты, что вызвало у Ромма ещё большее недоумение.

   Для большей уверенности Ромм обвёл тягач вокруг станции несколько раз и лишь затем ткнул пальцем в терминал связи и найдя нужный адрес, активировал его: прошло немало томительных мгновений, прежде чем в пустой голограмме, над пультом управления, появилось изображение диспетчера станции. Диспетчер Ромму был незнаком. Он был худощав и Ромму даже показалось, что нездоров.

   Хотя персонал станции менялся каждые три года, но всё же многие специалисты, единожды побывавшие на станции, затем заключали с космофлотом новые контракты, что некогда делали и родители Ромма и их родители тоже.

   Ромм повернул голову в сторону Стебова.

   – Диспетчер станции, господин капитан. – Негромко произнёс он.

   – И что? – Стебов подтвердил свой вопрос взмахом подбородка.

   – Необходимо представиться и поинтересоваться причиной отсутствия свободного причала. – Пояснил Ромм.

   – Поинтересуйся. – Стебов дёрнул плечами.

   – Это должен сделать капитан. – Ромм поднял брови.

   – Я, как капитан, приказываю это сделать тебе, пилот Вегов. – Едва ли не по слогам выдавил из себя Стебов.

   Ромм повернул голову в сторону голограммы.

   – Тягач ТБА... – Ромм на мгновение запнулся, вдруг, вспомнив, что командир Касов никогда не называл номер этого тягача и соответствует ли двойка на его корпусе его номеру, можно было лишь догадываться. – Два... – Всё же озвучил Ромм цифру на корпусе тягача. – Пилот Вегов! – Он кивнул головой. – Тягач пришёл забрать срочный груз. Почему нет свободного причала?

   – Твоя пристёжка у четвёртого причала. – Заговорил диспетчер хриплым, будто простуженным голосом. – Забирай и проваливай. – Он повёл подбородком в сторону.

   – Экипаж устал. Ему нужен отдых. – Возмутился Ромм.

   – На станции карантин. Если не хочешь подхватить заразу – проваливай. – Проскрежетал диспетчер.

   Вот отчего такая спешка у космофлота. Лицо Ромма тронула гримаса досады. И хочется и колется. И всё же выбрали – хочется.

   – Я не уйду, не обследовав камень. – На удивление Ромма, громко и отчётливо заговорил Стебов. – Обеспечьте мне надлежащую защиту.

   – Лезь в скафандр и обследуй. – Диспетчер дёрнул плечами.

   Лицо Ромма, вдруг, исказилось миной недоумения. К своему стыду, он лишь сейчас осознал, что за всё время пути, так и не удосужился заглянуть в шкаф, где должны были висеть скафандры, хотя он это обязан был сделать ещё на космодроме Затры. Мысленно выругавшись, он вскочил и бросился из зала управления.

   Чтобы сбегать до шкафа со скафандрами и вернуться назад в своё кресло, ему хватило нескольких мгновений. Скафандр в шкафу был лишь один, да собственно и шкаф был настолько маленький, что второй скафандр, физически не мог там разместиться. Единственный скафандр он не мог отдать никому, даже новоявленному капитану, так как обратный путь был более непредсказуем, по причине, что тягачу придётся тащить за собой пристёжку, что непременно увеличит нагрузку на движитель, с непредсказуемыми последствиями.

   – На борту нет скафандра. Предоставьте свой. – Произнёс он твёрдым голосом, вернувшись в кресло пилота.

   Ромм не соврал, лишь слукавил: скафандра для Стебова в тягаче, действительно, не было.

   Диспетчер уставился в Ромма немигающим взглядом.

   – У меня нет скафандра. – Едва разжимая зубы, заговорил Ромм. – Тягач отправлялся в спешке и про скафандры забыли. Дайте ему скафандр станции.

   – Как пожелаете. На ваше усмотрение. – Диспетчер дёрнул плечами. – Третий причал. Транспорт сейчас уберём и можете швартоваться.

   – Ты, действительно, хочешь, непременно, обследовать камень? – Произнёс Ромм, поворачиваясь к Стебову. – Может сделаешь это на своём заводе?

   – Я не хочу выглядеть идиотом, когда на заводе увидят, что я притащил туда кусок стекла. – Резким голосом произнёс Стебов.

   – Как пожелаешь. – Ромм дёрнул плечами и перевёл взгляд на диспетчера. – Принято! Сейчас будем.

   Голограмма погасла. Ромм взялся обеими руками за штурвал и чуть повернул его, направляя тягач в сторону третьего причала космической станции искателей.

  ***

   Как Ромм ни старался, но всё же швартовка оказалась настолько жёсткой, что станция пошатнулась и сработали её двигатели стабилизации, выбросив в разные стороны пространства энергетические струи – опыта руления с новыми движителями у Ромма, совершенно, никакого не было и об их инерционности он имел лишь теоретическое представление, согласно своего умозаключения. Над пультом управления тут же вспыхнула голограмма с, явно, недовольным лицом диспетчера.

   – Хаора! Что происходит? – Захрипел он. – Решил станцию развалить? И без твоей выходки проблем выше головы.

   – Извините! – Ромм попытался улыбнуться. – Это модернизированный тягач с движителем новой конструкции и с большей инерционной массой. У меня не было достаточной практики управления им.

   – При желании, можем организовать тебе отдых в зоне энергостанции. Часть персонала станции сейчас там. Тесновато, но без заразы. – Прохрипел диспетчер.

   – Не нуждаюсь. – Ромм мотнул головой.

   – Высади специалиста и освободи причал. Можешь пристегнуться к пристёжке. Только не развали станцию. Мы сами доставим специалиста до алмаза.

   – Принято! – Выдавил из себя Ромм не разжимая зубов, внутренне негодуя от услышанных, определённо, сказанных диспетчером намеренно, оскорблений в свой адрес, как пилота тягача и ткнув пальцем в клавишу прерывания связи, повернул голову в сторону Стебова.

   – Шлюз по правому борту в торце коридора. Твою защиту и доставку к алмазу обеспечивает станция. Советую, максимально поторопиться.

   – В советах не нуждаюсь. – Произнёс Стебов и повернувшись вместе с креслом, поднялся и направился к выходу.

   – Как пожелаешь. – Процедил Ромм и повернувшись к пульту управления, ткнул пальцем в несколько клавиш на нём, запуская процесс создания переходного шлюза.

   Процедура создания растянулась почти на час, Ромм специально запустил программу не только проверки герметичности шлюза, но и его биологический анализ. На терминале пульта управления он видел, что всё это время Стебов неподвижно, будто окаменев, стоял в торце коридора, держа в руках достаточно габаритный саквояж, возможно с какими-то анализаторами. Шлюз был чист и наконец, внутренние двери коридора тягача скользнули в сторону, открывая доступ к наружной двери, над которой горел зелёный индикатор, показывающий безопасность шлюза станции. Глубоко и шумно вздохнув, Ромм ткнул в ещё одну клавишу и наружная дверь подавшись внутрь, скользнула в сторону. Шлюз был пуст. Стебов остался на месте. Ромм ткнул пальцем в клавишу громкой связи.

   – Проблема? – Произнёс он.

   – Шлюз пуст. – Пришёл ответ от Стебова.

   – Они ждут, когда ты появишься там. – Догадался Ромм. – Войди и я закрою двери тягача.

   Ничего не сказав, Стебов неторопливо, скорее всего, даже не смело, шагнул в проём внутренней двери тягача.

   Как только специалист цивилизации оказался внутри шлюза станции, Ромм тут же ткнул пальцем в клавишу закрывания наружной двери тягача и активировал процесс расстыковки. Изображение Стебова тут же исчезло с терминала пульта управления.

   Дождавшись, когда на терминале появится сообщение о герметизации корпуса тягача, Ромм взялся за штурвал и аккуратно отвёл тягач от причала.

   Стыковка тягача с пристёжкой была достаточно мягкой и связка лишь чуть качнулась. Ромм настолько выложился, стараясь доказать персоналу станции, что их мнение о его профессионализме ложное, что даже взмок и на его бровях повисли крупные капли непрошенной влаги. Он пробежался пальцами по клавишам пульта управления, теперь уже связывая пристёжку и тягач, не только механически, но и всеми энергетическими и информационными каналами и дождавшись, когда на терминале появится изображение внутреннего пространства пристёжки, удовлетворённо откинулся в кресле. Покидать тягач у него желания не было.

  ***

   Пристёжка была пустой и лишь в самом её конце, на каком-то невысоком постаменте блестел достаточно большой камень, который, видимо и был, тем самым, алмазом.

   Ромм достал из кармана курточки иштор и повертел его в руках: самый твёрдый камень вселенной, по утверждению орианского учёного, был абсолютно чёрного цвета. Подавшись вперёд, повинуясь неизвестно какому инстинкту, Ромм провёл камнем по свободному месту на пульте управления и тут же содрогнулся от содеянного – на матовой, идеальной поверхности пульта управления остался глубокий блестящий след.

   – Хаора! – Невольно слетело с его губ.

   Он поднёс иштор к глазам – на нём же не было, абсолютно, никакого следа. Досадливо покрутив головой, Ромм спрятал иштор в тот же карман курточки, из которого и достал и принялся лихорадочно тереть по следу пальцем, благо, что след имел гладкие края и совершенно не резал палец.

   Наконец, осознав бессмысленность своего занятия, негромко хмыкнув, Ромм прервал свою затею и опять откинувшись в кресле, уставился в терминал, на котором отображалось внутреннее пространство пристёжки.

   Стебов появился в ней не скоро и Ромм уже начал думать, что специалист передумал обследовать камень. Стебов, видимо, был хорошо знаком и с невесомостью и со скафандром, так как шагнув из шлюза станции в пристёжку, он тут же отключил магниты подошв башмаков скафандра и оттолкнувшись от пола пристёжки, быстро поплыл к камню, с такой ловкостью, будто всю свою сознательную жизнь плавал в пространстве, лишённом силы тяжести, даже вызвав невольное уважение у Ромма.

   Плавно опустившись перед камнем на пол, Стебов открыл свой огромный саквояж и принялся доставать из него какие-то приборы, некоторые прислоняя к камню и затем вновь пряча их в саквояж, а некоторые ставя на пол и видимо включая их, так как от них в сторону камня протягивались какие-то лучи, которые, видимо улавливались какими-то анализаторами.

   Стебов достаточно долго крутился вокруг камня. Наконец он выпрямился и повернул лицо в сторону Ромма, будто достоверно знал, где находится камера, по которой пилот тягача за ним, непременно, наблюдает.

   – Это алмаз. – Донёсся его громкий голос. – Но он неоднороден и скорее всего состоит из нескольких разновеликих алмазов, что никак не уменьшает его ценность.

   Стебов умолк. Ромм сидел молча, не проявляя никаких эмоций, будто и не услышал слов специалиста. Он сидел уставившись в шлем Стебова, внутри которого светился красный индикатор.

   – Что за красный индикатор светится у тебя в шлеме? – Наконец заговорил Ромм, стуча указательным пальцем себе в лоб.

   – Хаора! Это не воздух. Я ошибся. – Вдруг донёсся тревожный голос Стебова. – Это сработал биологический анализатор. – Он поднял руку и постучал перчаткой по шлему. – Хаора!

   Подавшись вперёд, Ромм ткнул пальцем в терминал связи – над пультом управления тут же вспыхнула голограмма с изображением диспетчера станции.

   – У Стебова в скафандре сработал биологический анализатор. Во что вы его засунули? В таком состоянии я не могу взять его на борт тягача. – Громким, чётким голосом произнёс Ромм.

   – Могу однозначно утверждать, что скафандр был чист. – В глазах диспетчера промелькнул испуг.

   – Тогда алмаз! – Едва ли не выкрикнул Ромм. – Я не потащу заражённую пристёжку к Затре.

   – Исключено. – Диспетчер мотнул головой. – Камень не был внутри станции, а есть подозрение, что вирус развился там. К тому же, пространство пристёжки было обработано жёстким излучением. Никакой биологический организм выжить там не мог.

   – Хаора! Что же тогда? Какие характерные симптомы у вашей заразы?

   – Пониженная температура тела.

   – Господин капитан. – Ромм перевёл взгляд на терминал, где отображалось пространство пристёжки. – Какая сейчас температура твоего тела? Скафандр должен её показать.

   – Тридцать пять и семь. – Раздался, явно, встревоженный голос Стебова.

   – Его температура тридцать пять и семь. – Произнёс Ромм, переводя взгляд на голограмму с диспетчером.

   – Он будет немедленно направлен на карантинный уровень для обследования. – Выпалил диспетчер.

   – Что с ним?

   – Он заражён. Он должен остаться на станции. Он обязан немедленно покинуть пристёжку.

   – Но тогда пристёжка тоже заражена?

   – Думаю – нет. – Диспетчер мотнул головой. – Иначе сработал бы биологический анализатор пристёжки, который там установлен.

   – Увы! Ты должен остаться. – Заговорил Ромм грубым голосом, переводя взгляд на терминал с пространством пристёжки, будто будучи уверен, что разговаривает уже не с капитаном тягача. – Собери свои приборы и проваливай. И поскорее, пока не загадил камень. Думаю, тебя заберёт следующий тягач, или же дождись меня.

   – Когда ты вернёшься? – Едва смог расслышать Ромм, совсем тихую фразу Стебова.

   – Через полгода. – Ромм дёрнул плечами. – Раньше, никак.

   Ничего больше не сказав, Стебов начал собирать приборы и складывать их в свой большой саквояж. Ромм вновь перевёл взгляд на диспетчера.

   – Есть надежда, что вы справитесь с заразой? – Ромм взмахнул подбородком. – Иначе, сам понимаешь, путь на Затру вам заказан. Космофлот знает о вашей проблеме?

   – В пристёжке, рядом с биоанализатором, спрятана запаянная ампула с пробой воздуха из карантина станции. И хотя она надёжно защищена, но всё же, будь поаккуратнее в пристёжке, если не хочешь вернуться на станцию и оказаться в нашем карантине. – Губы диспетчера тронула лёгкая усмешка.

   – Ты хочешь, чтобы я, лично, доставил заразу на орбиту Затры. Я выброшу её по дороге. – Едва ли не выкрикнул Ромм.

   – Во-первых – у тебя это навряд ли получится; во-вторых – это приказ космофлота. Изучив вирус, биологи Затры посоветуют космофлоту, как нас забрать отсюда или же посоветуют оставить здесь навсегда. Так что, будь аккуратен. Ты наша надежда. И желательно не распространяться о проблеме. Это тоже приказ космофлота.

   – Хаора! – Ромм передёрнулся и бросив взгляд на терминал с изображением внутреннего пространства пристёжки, увидел, что Стебов уже покинул пристёжку и находится в шлюзе станции. – Я пошёл. Счастливо оставаться. – Подняв руку, Ромм помахал ею перед собой.

   – Отчаливай. – Диспетчер кивнул головой. – И возвращайся поскорей за своим капитаном. Вполне возможно, что это ошибка анализатора. Такие проблемы у него есть. Мы специально их настроили на более жёсткий анализ и он мог перестраховаться. Другого транспорта, до завершения карантина, навряд ли к нам, будет.

   Ромм опустил руку и ткнув пальцем в клавишу прерывания связи, взялся за штурвал и дождавшись, когда закроется люк пристёжки, аккуратно отвёл грузовик от причала и резко двинул акселератор движителя вперёд, желая поскорее уйти из, ставшего проблемным, пространства Сетранской системы.

  ***

   Отвлечься от мысли о капсуле с пробой заражённого воздуха станции искателей, которая не покидала его ни на мгновение, Ромму удалось лишь, когда тягач подошёл к пространству с аномалией и чем ближе он к нему подходил, тем чаще Ромм проверял, как каюту капитана, так и каюту пилота, в надежде увидеть там Анат Ивна. Но орианский учёный не появлялся и тогда Ромм решил начать торможение, чтобы самому обследовать пространство с аномалией и чтобы попытаться самому выяснить возможную причину некогда произошедшей здесь катастрофы, повлекшей гибель капитана Качура, тем более, что грузовик шёл со значительным превышением графика пути и Ромм мог позволить себе отвлечься на несколько дней. Движитель грузовика работал исправно и как Ромму казалось, с пристёжкой его работа даже стабилизировалась и его температурные флуктуации, практически, не наблюдались.

   Дождавшись, когда грузовик полностью остановится, Ромм принялся осматривать пространство возможной аномалии пространственным сканером, так как во время стоянки чувствительность пространственного сканера становилась выше. Сканирование результатов не принесло, ничего тревожного в близлежащем пространстве не наблюдалось.

   Шумно и резко выдохнув, Ромм взялся за штурвал, намереваясь пересечь проблемное пространство, надеясь наткнуться на аномалию; о колбе с опасной пробой воздуха он уже забыл и что с ней будет, когда она окажется в аномальной зоне, такая мысль у него отсутствовала.

   Вдруг, он увидел в лобовой иллюминатор какое-то тёмное пятно, которое было темнее самого пространства. Пятно, несомненно перемещалось, так как периодически закрывало перед собой и вновь проявляя за собой, звёзды.

   Аномалия! Руки Ромма слетели со штурвала и он, забыв обо всём уставился в лобовой иллюминатор.

   Пятно, достаточно быстро разрасталось в размерах и начало менять свою форму из круглого, трансформируясь в овальное.

   Почувствовало грузовик. Замелькали у Ромма тревожные мысли о возможной агрессивности аномалии. Сейчас набросится.

   Он взялся за штурвал, но тут же убрал с него руки, вдруг, осознав, что овальное пятно идёт мимо, будто не замечая грузовик.

   Ромм коснулся пальцем одного из терминалов пульта управления и на нём тут же проявился неясный контур тёмного овала. Ромм принялся манипулировать настройками терминала, пытаясь увеличить тёмный овал – это в какой-то степени удалось и... Сердце Ромма дрогнуло – однозначно, это была не аномалия, а несомненно – это был летательный аппарат неизвестной ему, элегантной конструкции.

   Хаора! Неужели затры создали ещё что-то новое, кроме моего тягача? Замелькали у него быстрые мысли. Но как он здесь оказался? Уж слишком он мал для межпланетных переходов. А если его потерял круизный лайнер? Там же могут быть люди!

   Оттолкнувшись от подлокотников, Ромм вылетел из кресла и отталкиваясь одной ногой от пола, полупобежал, полуполетел облачаться в скафандр.

  ***

   Когда Ромм оказался в пространстве, летательный аппарат уже удалялся от грузовика и ему пришлось проявить немалую сноровку, чтобы догнать его и затормозив, направить к пристёжке, благо движитель новоявленного летательного аппарата не работал и больших проблем с перенаправлением его вектора пути не возникло.

   С близкого расстояния летательный аппарат оказался не такой уж маленький и обладающий достаточной инерционной массой и Ромму пришлось изрядно повертеться вокруг него, приноравливаясь к его инерционности. И всё же он был не настолько велик, чтобы совершать межпланетные переходы, да и совсем небольшие раструбы его движителей говорили о том же – их было много и они имели какое-то сеточное строение, по крайней мере так они выглядели снаружи. В свете прожектора скафандра летательный аппарат был серебристо-серого цвета и совершенно не имел иллюминаторов.

   Озадаченный этим, Ромм даже потёр перчаткой нос летательного аппарата, надеясь, что он, просто, покрыт пылью, но его усилия оказались тщетны – летательный аппарат, действительно, не имел иллюминаторов.

   Подведя его к пристёжке, Ромм открыл её люк и втолкнув летательный аппарат внутрь, закрыл люк, загерметизировал пристёжку и дождавшись, когда в ней нормализуется давление, на случай, если, вдруг, внутри летательного аппарата окажутся живые люди, принялся рассматривать свою находку, постукивая перчаткой по её корпусу, одновременно проверяя корпус летательного аппарата на прочность и пытаясь найти места, за которые можно было бы прикрепить его к полу пристёжки, а уже затем пытаться проникнуть внутрь, если из него сам никто не появится, как вдруг, боковая стенка летательного аппарата скользнула в сторону и из него вылетел человек.

   Хотя Ромм, был готов к подобному развитию событий, но, всё же, появление человека застигло его врасплох, но всё же Ромму хватило лишь пары мгновений, чтобы прийти в себя и выбросив руку в направлении летящего человека, он схватил его за шиворот и дёрнул к себе, останавливая. Человек развернулся к нему лицом и...

   На Ромма смотрел второй он...

ГЛАВА

ЭПИЛОГ

   Я вздрогнул от резкого толчка и открыл глаза – на скамейке напротив меня сидели две старушки. Судя по их жестам, беседа у них была размеренной и неторопливой, показывая, что ехать им ещё долго. Я встрепенулся и закрутил головой.

   – Чай проехал, милок. – Раздался голос одной из старушек.

   – А где? – Я потряс рукой, показывая на старушек. – Здесь сидел мужчина в возрасте.

   – Он вышел, милок. – Заговорила старушка, сидящая у окна. – На этой и вышел. Туда пошёл. – Старушка махнула рукой в сторону дальней от скамейки двери вагона. – Может увидишь ещё. – Она посмотрела в окно электрички.

   Я тут же вскочил и повернувшись к окну электрички, закрутил головой, осматривая перрон полустанка – электричка только набирала ход и вдоль перрона проехала лишь несколько метров. Пассажиров на перроне было мало и он просматривался, практически, весь, но Анат Ивна на нём не было. Дёрнув плечами, я повернул голову в сторону двери, через которую, по словам старушки, вышел из вагона Анат Ивн. Мои губы тут же тронула усмешка – это была та же самая дверь, через которую он и появился в вагоне электрички. Всё стало на свои места: я, наконец, понял, куда вышел Анат Ивн.