Текст книги "Потухшие звезды"

Автор книги: Геннадий Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 45 страниц)

8

Го Бар послал глайдер вверх и заложил крутой вираж. Управление глайдером оказалось неудобным, что-то мешало. Он окинул себя взглядом и уткнулся в фраунгоффер, который все еще сжимала его правая рука.

Он бросил фраунгоффер в соседнее кресло и посмотрел через окно на пустыню – там, внизу, стоял на коленях Магне, с прижатыми к груди руками и смотрел вверх.

– Кретин. – Сквозь зубы процедил Го Бар.

Но ему, вдруг, почему-то стало жаль Магне. Немного поколебавшись, он развернул глайдер и направил его вниз, прямо на председателя службы безопасности цивилизации.

Он видел, что по мере приближения глайдера, Магне отклоняется назад, все дальше и дальше. Это привело Го Бара в восторг, он начал громко смеяться. Наконец глайдер закрыл собой Магне и Го Бар, приоткрыв дверь, взял с кресла фраунгоффер и швырнул его наружу. Захлопнув дверь, он рванул рыпп на себя и вдавил акселератор до пола. Глайдер бешено затрясся и дико взвыв, вертикально взмыл вверх.

Высоко, где его уже не мог достать выброшенный им фраунгоффер, Го Бар перевел машину в горизонтальный полет и сориентировав ее в нужном направлении, включил автопилот и откинувшись в кресле, расслабился. Он был доволен собой.

Он очень долго ждал и наконец-то дождался посланцев своей цивилизации. Годы, прожитые на Земле, доставили ему немало беспокойств и он порой находился на грани срыва. То, что не выдержав напряжения последних дней, он все же провалился, он уже не принимал в расчет – слишком много оставалось следов его деятельности на планете и он не хотел, чтобы некоторые из них были замечены землянами после его ухода. В конце концов, ему опротивело здесь все: пища, без которой он мог обойтись, но вынужден был принимать; холод, который он не мог переносить и вынужден был под курточкой носить слой искусственной кожи с подогревом; темное время суток, которое он всегда проводил под мощным ультрафиолетовым излучателем. А эти проклятые слова, которые нужно постоянно произносить – они настолько опостылели, что последние годы он все меньше и меньше общался со своими подчиненными. Но корабль вернулся и значит дело сделано и потому, он дал себе возможность расслабиться и послать всех землян с их заботами к чертям собачьим.

Почти триста лет ожидания, это мало или много? Го Бар провел рукой по волосам. Если сравнить с продолжительностью жизни землянина, это много, практически он подошел к границе их продолжительности жизни и задержись корабль еще лет на сто ему бы пришлось решать весьма трудную задачу – в каком виде ему существовать дальше. Активно существовать в том, который он имеет сейчас становилось подозрительно, искать новую форму жизни для себя – мог потеряться контроль над ситуацией.

Все эти триста лет он и так, как мог, старил себя. Что такое триста лет в его жизни: для дрейва он был, в сущности, маленький ребенок. Несколько специалистов его лаборатории только тем и занимались, что придавали его телу соответствующий его годам вид – ядро настолько затормозило процесс старения человеческого организма, что без регулярного старения кожи его незаметная жизнь на Земле, практически, была бы невозможна.

К черту все эти воспоминания, он механически махнул рукой. Теперь нужно думать о другом: все ли он сделал так, как надо, не поставят ли дрейвы, его заслуги, ему в вину. Он начал перебирать в памяти этапы своей жизни среди землян.

Ему совсем не составило большого труда стать председателем комитета космического строительства цивилизации землян. Почему он выбрал комитет космического строительства в земной иерархии чиновников? Как он посчитал: эта должность позволит ему держать под контролем все космическое строительство цивилизации, в том числе и специальные космические корабли, ради которых он и оказался на Земле; быть в непосредственной близости от руля цивилизации, чтобы оказывать прямое влияние на ее развитие в нужном ему направлении. Он поначалу подумывал о должности секретаря Высшего Совета, но в конце концов отмел эту идею. Все же секретарь был у всех на виду, под постоянным контролем всех и вся и любой его просчет или неудачное действие, могли лишить его своего кресла и дальнейшая перспектива достижения нужной цели могла оказаться призрачной. А руководство, очень мощной и важной структурой в деятельности цивилизации, как раз соответствовало его задаче, мало ли какие корабли строятся для нужд цивилизации, но в тоже время позволяло ему быть весьма влиятельным человеком, тем более, с его способностями.

Выбрав для себя цель, Го Бар начал действовать. Обладая мощнейшим психотронным полем, он, без особых хлопот, проникал в головы нужных ему людей, стараясь это делать тогда, когда они спали и осторожно, небольшими порциями, внедрял в их мозг ту информацию, которая способствовала его быстрому продвижению к намеченной цели. Всем казалось, что все идет своим чередом и по прошествии всего каких-то полсотни лет, он добился своего, став председателем комитета космического строительства при Высшем Совете цивилизации, а фактически начал править ею.

Конечно пришлось кое-кого убрать: Тимоти Беркли, например. Ему он помог занять кресло секретаря, надеясь, что этот пост заставит Беркли быть благодарным и стать преданным, но исходившая от него постоянная угроза, наоборот, выросла и его приходилось регулярно сдерживать, что становилось делать все трудней и трудней. Пришлось пойти на крайние меры и устроить ему катастрофу. Чтобы исключить всякое подозрение к себе, он воспользовался кинематическим методом и воздействие на пилота глайдера оказалось не таким мощным, как требовалось. Беркли остался жив и пришлось добивать его в больнице. Это был крайне рискованный шаг, но все же его удалось осуществить.

С Вудвордом проблем не было. Его разум, после небольшой обработки оказался зациклен на одну единственную идею – колонизацию. И дальше все пошло превосходно. Земляне перестроили космодром «Сахара»; вместе с вестами отправили звездолеты в систему его родных звезд и соорудили маяк, который позволил дрейвам безошибочно высадиться в нужном месте. Правда строителей маяка пришлось навечно оставить рядом с ним, но это мелкие издержки, которых было такое множество, что он не обращал на них внимания. Наконец он добился от Высшего Совета разрешения на вживление в мозг землян конвертов, созданных по технологии дрейвов и построил лабораторию по контролю за их носителями.

Что касается второго человека посвященного в его тайну, Дина Лорана, то с ним он был более решителен и не выпустил его из под своего контроля и тот благополучно отбыл на Дрейв.

Немало ему пришлось потрудиться над военным космическим флотом Земли, решая противоречащие друг другу задачи: застопорить его развитие и в то же время поддерживать тот необходимый минимум, который требовался, как для безопасности цивилизации, так и для безопасности создаваемого им, для своих целей, специального флота. Здесь пришлось особенно рисковать, и действовать очень осторожно – он не мог допустить провала своей миссии: неизвестно, у другого дрейва, в случае его провала, когда бы появилась столь великолепная возможность.

Все так бы и шло своим чередом, не проявись в полной мере талант нового гения Земли, Дар Ова. Поначалу, ничем не отличающийся от остальных капитанов, Дар Ов, как-то вдруг, мгновенно, заблистал на небосводе земной цивилизации, словно в звездных просторах галактики внезапно вспыхнувшая сверхновая, почему-то просмотренная астрономами.

Был ли это просмотр со стороны Го Бара, он и сам не мог толком сказать. Как-то так, вдруг, получилось, что он, Го Бар оказался перед дилеммой, либо уничтожить Дар Ова, либо признать его гений. Его долгие и мучительные раздумья ни к чему не привели, он оказался в тупике.

Тем временем, Дар Ов уже занял заметное положение в обществе и его влияние на секретаря Высшего Совета оказалось настолько мощным, что Вудворд начал выходить из-под влияния Го Бара.

В свою очередь, чувствуя покровительство секретаря, Дар Ов не шел ни на какие компромиссы с Го Баром, порой даже делая вид, что его и вовсе не существует. К тому же, все капитаны космического флота оказывали Дар Ову свою поддержку и один за другим начали выходить из под контроля штаба флота, напрямую взаимодействуя с адмиралом. И Го Бару ничего не осталось, как признать гений Дар Ова и уже на этой основе попытаться как-то направить его деятельность в нужном для себя направлении.

Первое, что он сделал: вошел в Высший Совет с предложением – назначить Дар Ова адмиралом космического флота, так как по неписаному закону, установленному им же, Го Баром, адмирал подчинялся председателю ККС цивилизации. Этим шагом он надеялся добраться до мозга нового адмирала и оседлать его строптивость. Но все оказалось в точности наоборот – Дар Ов сделался полностью бесконтрольным и неуправляемым. Он не только не подчинялся указам, с ведома Го Бара издаваемым штабом космического флота, но и стал открыто настраивать штаб против него. Единственное, что удалось Го Бару сделать, это добиться того, чтобы адмиралу запретили проводить учения космического флота вблизи внешних границ Солнечной системы, да настоять на вживлении конверта в его мозг, надеясь с его помощью начать воздействовать на сознание Дар Ова. Но во время вживления достоверный код чипа ему, к сожалению, получить не удалось и он был в не себя, от ярости.

Тандем Вудворд – Дар Ов с каждым днем становился все монолитнее. Го Бар не находил себе места и уже начал разрабатывать план по уничтожению Дар Ова – Вудворда он не боялся и отлично понимал, что тот сейчас находится в плену чар молодого адмирала.

Но после некоторых колебаний, он все же не решился расправляться с Дар Овом сам, напрямую, а начал искать союзника и в конце концов остановился на Магне. Он знал, что Магне уже давно мечтает о кресле секретаря и отлично видел, что тесное сближение Вудворда и Дар Ова, его то же тревожило. Вудворд был уже достаточно стар и его дружба с новым адмиралом, могла посадить в кресло секретаря отнюдь не Магне, а все того же Дар Ова.

Но у Го Бара, как с самим Магне, так и с его службой были достаточно сложные отношения и их налаживание требовало какого-то времени. В принципе, эта задача была ему вполне по силам и он только лишь колебался в способе ее решения: либо поступить с Вудвордом, как Беркли, и посадить в кресло секретаря Магне, либо придумать что-то еще, повторяться все же было рискованно. Он никак не мог решить, что выбрать. Но возвращение «Звездной стрелы» освободило его мозг от ненужных мыслей и теперь он мог действовать открыто, никого не боясь.

Сейчас он мог бы забрать построенные грузовики и спокойно уйти: пусть земляне сами разбираются со своими проблемами, но из глубины его сознания всплыла обида за свое оскорбление, которая настойчиво превращалась в месть. И теперь, он уже не мог покинуть Землю, не отомстив Дар Ову, не растоптав его, не унизив так, чтобы все последующие поколения землян вспоминали об адмирале Дар Ове, как о самом мерзком и отвратительном типе своей цивилизации.

Была еще одна цивилизация, вестов, которых он поначалу тоже намеревался использовать в осуществлении своего плана, но их способность к телепатии и особенно их сканеры, несколько настораживали его. А когда один из них бесцеремонно попытался влезть к нему в мозг и если бы не его молниеносная реакция, неизвестно, чем бы все закончилось, он с ними перестал контактировать и сделал все, чтобы ни одного веста не осталось на Земле.

Го Бар шумно вздохнул, выходя из размышлений, выпрямился и осмотрелся: сумерки заметно сгустились, на сколько хватало глаз, кругом были одни пески.

Уже должно бы появиться оцепление десантников, мелькнула у него мысль. Где же они?

Обеспокоенный, он начал крутить головой в поиске десантников, но никого нигде видно не было. В песок закопались, что ли? Его губы тронула усмешка. Как бы не спутали с одним из капитанов и не вздумали посадить. Проклятье! Нужно включить бортовые огни и снизиться.

Он включил опознавательные огни глайдера председателя службы безопасности цивилизации и наклонив рыпп, послал глайдер вниз. Вдали мелькнул ряд черных точек.

Наконец-то, Го Бар облегченно вздохнул и окинув панель управления, нажал на одну из клавиш.

До того быстро мчавшийся глайдер, еще сильней рванулся вперед. На панели управления тревожно замигали красные индикаторы, указывающие на вход генератора движения в зону нестабильности.

Ничего, ничего, успокаивал себя Го Бар, это не надолго: только лишь проскочу оцепление.

Неожиданно справа появилось несколько ярких вспышек.

Проклятье! Гарднер указывает свое местонахождение, догадался он, только бы не вздумал увязаться.

Он напряг ногу, давя на акселератор, но нога уже упиралась в пол и дальше не двигалась. Нужно опуститься еще ниже, решил Го Бар, до его ставки далеко, пусть думает, что я ее не заметил.

Он так низко опустил глайдер к поверхности песка, что сзади потянулся длинный песчаный шлейф. Машину начало водить. Го Бар немного отпустил акселератор, скорость упала, ход глайдера стабилизировался. Он покрутил головой по сторонам – никого. Если и вздумает увязаться, то теперь уж не догонит, успокоил он себя.

Сейчас нужно подумать о другом, Го Бар провел свободной рукой по лицу. Как вести себя с дрейвами: спокойно и осторожно или резко и нагло? Как они воспримут меня? Какие у них планы, задачи, цели? Неужто они, получив корабли и капитанов, смогут дальше обойтись без меня?

А собственно, зачем я им буду нужен? Он дернул плечами. Не-ет. Он покрутил головой. Я просто так не отдам им все. Есть у меня такое, что наверняка заставит их считаться со мной, признать мой гений, поставить меня на высшую ступень иерархии цивилизации. Если только за эти триста лет они сами до чего-нибудь подобного не додумались. Го Бар машинально потер лоб. Магне упоминал о каких-то прозрачных, прибывших на звездолете. Может вовсе и не земляне управляли звездолетом, а сами дрейвы. Трансформировались в другую форму? Неприятный холодок пробежал по его спине. Идиот! Надо было расспросить о внешнем облике прозрачных.

Тогда выходит нужно вести себя нагло и жестко. В случае чего, приготовленный мною способ усмирения харранов, еще лучше подойдет для дрейвов. А дадут ли они мне до него добраться? Хм-м! Вопрос? А если вначале взять оружие, тогда и разговор может пойти по другому?

Нет, нет! Го Бар покрутил головой. Это может создать неверное впечатление, вызовет подозрение. Все же я еще достаточно слаб и могу не выдержать противостояния – триста лет без должной практики сказываются – к Магне и то пошел с фраунгоффером. Нет. Выясню обстановку, а затем уже и определюсь, как поступить.

Го Бар покрутил головой. Уже ночь. Он подался к лобовому стеклу, всматриваясь в песчаную даль. Прошло несколько минут, он почувствовал усталость.

Вот болван. Го Бар тряхнул головой. Совсем разум потерял. Есть же скавор. Он откинулся в кресле и включил экран скавора. И в тот же миг, яркий голубоватый свет залил кабину глайдера. Го Бар сжался и пригнул голову к пульту управления.

Поздно, мелькнула у него запоздалая мысль. Это конец. За триста лет жизни на Земле, я совсем потерял рассудок. Зачем мне вся эта электроника, я ведь могу прекрасно чувствовать окружающий мир своим разумом. Но не даром говорится: с волками жить – по волчьи выть. Он внутренне сжался и приготовился.

Но время шло, а ничего не происходило. Глайдер по-прежнему мчался вперед и Го Бар механически ощутил, что его нога напряглась до предела пытаясь продавить педаль акселератора сквозь пол. Он отпустил педаль, осторожно приподнял голову и посмотрел через лобовое стекло: никаких лучей, пытающихся его уничтожить не было, снаружи разливалась безбрежная синева. Что за чертовщина? Го Бар полностью распрямился и огляделся по сторонам. Где-то там, на горизонте, словно в мистическом пейзаже, синева обрывалась черным провалом.

Проклятье! Он широко ухмыльнулся. Я же сам просил Магне посветить ночью. Никогда не думал, что в атмосфере планеты это будет так эффектно выглядеть. Чем не второе солнце. Н-да! Видимо непросто будет избавиться от предрассудков земной цивилизации.

Вскоре на горизонте появилась серая изломанная полоса. Космопорт, понял Го Бар и пристальнее всмотрелся через лобовое стекло. Через какое-то время серая полоса превратилась в черную, уходящую за горизонт. Го Бар опустил глайдер к самому песку, снизил скорость и начал еще внимательнее осматривать бегущую ему навстречу песчаную поверхность. Никого и ничего. От напряжения у него начало рябить в глазах. Он закрыл глаза, сильно тряхнул головой и вновь их открыл.

– Тысячи чертей! – Он взвыл. – Болван! Я дрейв! Мне не нужны глаза. – Он сомкнул веки и расслабившись, откинулся в кресле.

Песчаная дюна, неожиданно, оказалась перед самым носом глайдера, будто выросла перед ним по мановению невидимого волшебника. Пространство впереди искривилось, словно попало в поток раскаленного воздуха, струящегося от песка вверх. Рука Го Бара, сжимающая рыпп дрогнула. Он открыл глаза, но уже было поздно: глайдер, ощутимо ударившись о дюну, подпрыгнул, клюнул носом и начал зарываться в песок.

* * *

Горячая струя охватила Магне со всех сторон, свист рассекаемого воздуха больно ударил по барабанным перепонкам. Он затаил дыхание и напрягся, ожидая что вот-вот тупой нос огромного глайдера упрется ему в грудь и начнет вдавливать его в песок. Но время шло, поток горячего воздуха иссяк, никто не давил на него и он открыл глаза.

Высоко над ним темнело быстро уменьшающееся пятно удаляющегося глайдера. Магне огляделся – рядом никого. Он рывком поднялся, его тело вдруг затряслось от нахлынувшего потока злости.

– Ублюдок! Инопланетный урод! – Начал шипеть он сквозь плотно сжатые челюсти. – Я доберусь до тебя поганая слизь. Я…

Магне умолк и автоматически вжал голову в плечи: боковым зрением, среди однообразного песчаного ландшафта несколько в стороне от себя, он вдруг уловил какой-то блеск. Он медленно повернул голову и… В нескольких шагах, на песке, лежал фраунгоффер. Магне молнией бросился к оружию, схватил его и направив на удаляющийся глайдер нажал на спусковой крючок. Фиолетовая молния умчалась вдаль.

– Получай мразь. Это тебе. – Он вновь нажал на спусковой крючок. – И это тебе.

Он продолжал нажимать и нажимать на курок фраунгоффера, посылая заряд за зарядом вслед уходящему глайдеру.

Неожиданно, при очередном нажатии на спусковой крючок, раздался нудный писк и перед носом Магне, на тыльной части фраунгоффера, вспыхнул яркий красный индикатор. Магне остолбенел – батарея разряжена. Он, не сводя глаз с индикатора, убрал палец с курка и опустил оружие.

– Проклятье! – Выдохнул он. – Как же так?

Магне вытер мгновенно вспотевший лоб. А если появятся пустынники? Ужасная мысль обожгла его мозг, заставила содрогнуться все тело.

Он огляделся: ночь вступала в свои права, окружая его со всех сторон. Он поднял голову – луны не было. На небосводе вспыхнули первые звезды. По спине побежали мурашки. Магне вдруг сделалось нестерпимо холодно, он начал стучать зубами.

Индикатор разряда батареи на фраунгоффере пожелтел и мигнув несколько раз, загорелся бледным зеленым огоньком. Зубы Магне, клацнув последний раз, замерли.

На сколько же выстрелов ее хватит: один, два? Он провел рукой по лбу и поднес ладонь к лицу, она была совершенно сухой. Он еще раз огляделся.

Нужно идти, но куда? Он посмотрел в сторону ушедшего глайдера. Если Го Бар пошел туда, значит космодром там. Но космодром оцеплен и если я тоже пойду в ту сторону, то обязательно наткнусь на десантников.

Он сделал несколько шагов в выбранном направлении и остановился.

Меня же должны искать, пришла ему в голову обнадеживающая мысль. Гарднер увидит мой глайдер, захочет связаться со мной и не получив ответа, поймет, что что-то случилось и организует поиски. Он не сможет самостоятельно руководить такой операцией: ему это не под силу, ему нужна поддержка.

Настроение Магне приподнялось и он бодро зашагал вперед, вслед ушедшему глайдеру, по щиколотку проваливаясь в песок.

А если не будет искать? Неожиданно всплывшая другая мысль заставила его остановиться. Черт его знает, что на уме у этого идиота, нелестно подумал он о своем заместителе, возобновляя путь без прежнего энтузиазма. Может махнет на все рукой и будет ждать, когда я сам захочу связаться с ним.

– Животное! – В адрес Гарднера ушло очередное нелестное определение.

Где же он меня высадил? Магне наморщил лоб. Сколько же сейчас время? Он автоматически взялся за карман курточки, где у него всегда лежал сканер связи.

– Кусок вонючей слизи! – Выругался он, ощутив пустой карман.

Магне не имел привычки носить ручной хронометр. Если ему нужно было время, он смотрел его на индикаторе сканера связи, но так как Го Бар запретил ему взять его с собой, значит он остался без хронометра.

– Я до тебя доберусь, инопланетная тварь. – Магне отпустил очередное ругательство в адрес Го Бара и глубоко вздохнув, попытался ускорить шаги.

Ночь полностью вступила в свои права и сделалось заметно прохладнее. Идти почему-то становилось труднее, ноги все глубже вязли в песке и на бровях Магне постоянно висели капельки пота, которые периодически срывались вниз. Еще хуже было, когда приходилось перебираться через барханы. Хотя они были сравнительно небольшие, но все же заставляли напрягаться сильнее и капли пота скатывались с бровей чаще.

Зачем он вернулся и дал мне оружие? Всплыла в его голове неожиданная мысль. Что он хотел этим показать? То что он действительно лоялен ко мне или за этим что-то есть еще? Что?

Магне провел рукой по лбу, смахивая капли пота.

Проклятье! Я слишком много теряю влаги. Это недопустимо. Нужно успокоиться. У меня ведь нет воды.

Он хлопнул себя по одному из карманов курточки.

– Ан-н, нет. Кажется есть. – Магне невольно улыбнулся.

Засунув руку в боковой карман курточки он извлек оттуда пластиковую упаковку, она показалась ему подозрительно тоненькой. Магне потер ее пальцами.

– Черт! Всего одно драже.

Он чуть замедлил шаги, вертя упаковку в пальцах, пытаясь сообразить, как ему поступить с освежающей таблеткой – принять сейчас или подождать, когда он окажется в более трудной ситуации. Ему, вдруг, нестерпимо захотелось пить. Он начал гнать от себя эту мысль.

Идиот, выругал он себя. Зачем я вспомнил о ней сейчас. Теперь это стало неотступной мыслью.

Я не хочу пить. Не хочу, не хочу. Начал он мысленно гнать от себя это желание. Мне нисколько не хочется пить. Нет, нет, нет.

Нужно спрятать драже, неожиданно решил он. Может быть тогда станет легче.

Его рука с пластиковой упаковкой потянулась к нагрудному карману, но рот вдруг сделался совершенно сухим. Он почувствовал, что пот исчез с его лба. Рука дрогнула, пластик скользнул по пальцам и…

Магне резко остановился и мгновенно прижал ладонь к груди – под самым краешком ладони что-то было, гладкое и теплое.

Поймал! Всплеск радости охватил его тело. Еще сильнее прижимая руку к груди он приподнял вторую руку, сжимавшую фраунгоффер и прижал снизу к первой, чтобы освободить первую и ею взять упаковку. Он широко улыбнулся и…

Улыбка застыла на его губах – впереди блеснула пара тусклых желтых огоньков и темный бархан перед ним неожиданно шевельнулся. Его сердце радостно встрепенулось.

Десантники! Нашли!

Забыв о драже, он сделал несколько быстрых шагов вперед, но вдруг замер.

А почему они идут пешком, шевельнулась в его мозгу подозрительная мысль?

Пара желтых огоньков потухла и через мгновение вспыхнула вновь. Огоньки стали больше и ярче.

Как будто живые, едва успел подумать Магне, как в тот же миг, какой-то темный и безмолвный силуэт вырос словно из песка и начал стремительно приближаться, он почувствовал, как ему в лицо ударила мерзкая струя горячего воздуха. Рука, сжимавшая оружие, мгновенно выбросилась вперед и уперлась во что-то пушистое и горячее, палец автоматически нажал на курок. Получив сильный толчок, Магне отклонился далеко назад, но, успев отставить ногу, устоял. Пара желтых огоньков погасла. Раздался душераздирающий вой – у Магне внутри похолодело.

Впереди мелькнула еще одна пара желтых огоньков. Магне, не целясь, выстрелил в их направлении, блеснул фиолетовый луч и огоньки исчезли.

Откуда-то сбоку вновь донеслось тяжелое прерывистое дыхание. Рука метнулась в ту сторону и палец вновь нажал на курок. Вместо фиолетовой молнии перед его лицом вспыхнул красный индикатор. У него все оборвалось внутри, колени дрогнули и он опустился на песок, бестолковым взглядом уставившись на красный индикатор фраунгоффера, который становился все тускнее и тускнее. Все мысли вдруг куда-то улетучились, голова сделалась пустой и легкой…

Прошло какое-то время, а Магне все продолжал сидеть отрешенным взглядом уставившись на индикатор фраунгоффера, ничего не видя и не слыша вокруг себя, словно уже простясь с жизнью.

Но вот он вздрогнул, выходя из оцепенения и медленно повел взглядом перед собой: он сидел на песке, в одной руке сжимая фраунгоффер, а другую крепко прижав к груди. Никакого шума поблизости слышно не было.

Где я? Он повертел головой – сплошная темень. Посмотрел вверх – желтые огоньки звезд отразились в его зрачках. Магне съежился и прислушался, ожидая появления частого и шумного дыхания, но больше ничто не нарушило тишину пустыни и он окончательно пришел в себя.

Неужели убежали? Магне удивленно приподнял брови. Странно.

Он приподнял фраунгоффер и посмотрел на индикатор батареи, тот светился бледным желтым светом.

Один выстрел должен получиться, с удовлетворенной усмешкой отметил он, меня им не попробовать.

От этой мысли его всего передернуло, он прогнал ее прочь и глубоко вдохнув, провел языком по губам; язык загорелся, словно лизнул колючку, нестерпимо захотелось пить.

Драже, вспомнил он, у меня же есть драже.

Он аккуратно положил фраунгоффер на песок перед собой и пальцами, освободившейся руки начал ощупывать прижатый к груди нижний край второй ладони. Ничего кроме материи курточки, там не было. Он еще раз прошелся по краю ладони и вновь пальцы не нащупали гладкого кусочка пластика. Тогда, сложив ладонь второй руки лодочкой и подставив ее к груди, Магне отстранил прижатую руку – ничего не юркнуло в руку-лодочку. Он аккуратно ощупал то место, где была прижата ладонь – пакетика с драже не было.

* * *

– Господин Гарднер! – Раздался за спиной Джона Гарднера громкий голос оператора. – Еще один глайдер рвется на космодром.

– Черт бы их всех побрал. – Не оглядываясь, процедил Гарднер. – И когда только закончатся эти идиоты.

Он набрал в рот слюны и хотел сплюнуть, но опомнившись, что находится не на улице, а на командном пункте, быстро подошел к окну и немного приподняв стекло, плюнул наружу.

– Попробуй выяснить чей это глайдер и зарегистрируй его. – Гарднер опустил стекло и повернулся к оператору. – Он один?

– Да, господин Гарднер.

Оператор склонился к пульту скавора, его пальцы забегали по клавишам. Скорчив недовольную мину, Гарднер наблюдал за работой оператора. Вскоре он понял, что с оператором, что-то происходит, так как его лицо постепенно вытягивалось и приобретало черты ненормального человека. Наконец он не выдержал.

– Что там у тебя?

– Эт-то глайд-дер господ-дина Магн-не. – Срывающемся голосом произнес оператор.

Лицо Гарднера мгновенно приняло кислый вид.

И угораздило же выругаться в присутствии этого болвана, проявилась у него неприятная мысль. Не вытерпит ведь, разболтает своим. Обязательно кто-нибудь донесет. Он угрюмо посмотрел на оператора. Проклятье! Знал же ведь осел, что он идет сюда. Нужно немедленно доложить о себе, заодно и узнаю его настроение.

– Свяжи! – Не разжимая зубов, приказал он оператору.

Пальцы оператора пробежались по клавишам и замерли над пультом управления. Наступила длительная пауза.

– Долго мне ждать? – Не выдержал Гарднер.

– Господин Магне не отвечает. – Оператор недоуменно дернул плечами.

– Вызови еще раз.

Оператор ткнул пальцем в одну из клавиш. И вновь наступила длительная пауза.

– Что? – Уже едва сдерживая злость, выкрикнул Гарднер.

Оператор молча развел руками и поднял плечи.

– Скорость, дальность, время прибытия! – Закричал Гарднер. – Быстро!

– Дальность семьдесят, скорость шестьсот двадцать. – Скороговоркой выдал оператор.

Нижняя челюсть Гарднера отвисла, он недоуменно уставился на оператора.

– Но кажется он идет мимо. – Оператор покрутил головой. – Его курс – космодром.

Куда его несет? Лицо Гарднера исказилось гримасой. Там совсем недавно видели красные лучи. Может он не видит нас?

– Почему поздно увидел? – Гарднер шагнул к креслу оператора, его ладони сжались в кулаки.

– Он идет очень низко. – Вытаращив на кулаки Гарднера глаза, оператор начал неловко вставать с кресла. – Железные пески…

Не дослушав его, Гарднер вдруг сорвался с места и выбежал из командного пункта. За дверью он, буквально, уткнулся в триггер и стоящего рядом с ним пилота.

– Быстро в машину! – Магне выбросил руку в сторону открытой двери триггера. – Живее!

Он зло ткнул пилота в плечо и подождав, пока тот начнет пониматься по трапу внутрь триггера, сам пошел вслед за ним. Очутившись внутри, Гарднер сел в кресло, рядом с пилотом.

– Вверх! – Он взмахнул рукой к потолку.

Пилот взялся за рыпп и триггер взмыл над пустыней.

– Включи прожектора и помигай несколько раз. – Произнес он, блуждая взглядом по лобовому стеклу, надеясь увидеть глайдер председателя.

– Зачем? – В голосе пилота скользнуло удивление. – А если иноп…

– Выполняй! – Рявкнул Гарднер.

Пальцы пилота забегали по клавишам управления и несколько ярких лучей света, оторвавшись от триггера, умчались в наступившую ночную даль.

Гарднер протянул руку к пульту управления и нажал несколько клавиш, перед ним вспыхнула голограмма с изображением оператора командного пункта.

– Где глайдер? – Он вопросительно кивнул головой оператору.

– Курс сто семьдесят, стремительно удаляется. – Незамедлительно ответил оператор.

Гарднер отключил связь и повернул голову в сторону пилота.

– Мне нужна вот эта точка. – Гарднер ткнул пальцем в направлении быстро перемещающейся по экрану скавора точки.

Пилот покрутил головой.

– На этом корыте его не догнать. Это супер… – Он умолк, так как точка исчезла.

Гарднер удивленно смотрел на пилота, который застыл с идиотским выражением лица.

– Сел? – В голосе пилота скользнуло нескрываемое удивление, он пожал плечами. – В этих песках ничего невозможно понять.

Гарднер перевел взгляд на экран, точки перед его пальцем не было, его лоб покрылся испариной. Он приложил ладонь ко лбу и стал медленно вести ее по нему, отирая влагу.

– А что это там синее? – Он ткнул пальцем в лобовое стекло в направлении яркого голубого перевернутого конуса.