Текст книги "К социальной адаптации"

Автор книги: Геннадий Водолеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

 г) Как правило, очень немногие работники уголовных розысков, следствия, прокуратуры довольны судебными решениями по уголовным делам, состоявшимся по их материалам и при их участии в судебных заседаниях. При этом многие таят обиду, распространяют в своей профессиональной среде негативные мнения о судье, зачастую прикрывая этим свой низкий профессионализм. Иногда это делается настолько открыто и интенсивно, что не может не заставить судью бороться за свою репутацию.

Самый неэффективный способ это сделать – пытаться лично урезонить словоблуда: любой работник правоохранительных органов прекрасно знает, что практически реализовать свою угрозу даже при очень сильном желании формально правильным путем – через суд – даже у судейского чина реальных возможностей кот наплакал.

Гораздо лучше найти возможность в приватной личной или телефонной беседе (например, во время совместных служебных совещаний) пожаловаться большому полицейскому или прокурорскому чину на одного из его подчиненных. Во-первых, это лучше для родственного ведомства, нежели написание формальных бумажных жалоб – с таким документом придется серьезно работать, многое проверять и неизвестно, что может при этом вскрыться. Во-вторых, любому высокому чину получить увесистый «аргумент», которым можно довольно болезненно постучать по головкам своих подчиненных, всегда весьма кстати. Еще лучше, если при этом можно будет кого-то еще из ведомства генерала обоснованно похвалить за качество материалов. Тогда жалобы судьи будут восприняты как более объективные, заслуживающие большого доверия и внимания. А из-под собственного начальства ни полицейским, ни прокурорским работникам не вывернуться просто так.

 д) Властвующие, крупные дельцы, пытаясь заручиться судебной поддержкой в свою пользу, очень редко делают это в личных контактах, обращениях с конкретным судьей. Это самый неэффективный для них путь: «Вассал моего вассала – не мой вассал!». И действительно реальных возможностей и средств (кроме прямого подкупа) воздействия на судью у любого крупного чина региональной администрации нет практически никаких. Деньги же личные тратить там, где можно обойтись обменом властных услуг, никто обычно не практикует. А вот председатель соответствующего суда– дело совершенно другое: здесь и вечная нужда в ремонтах здания суда, его меблировке, оснащении оргтехникой, приличной мебелью и т.п. Но что еще существенней – семейные нужды, прежде всего в квартирах, дачах, хорошем трудоустройстве детей руководителя судебного ведомства. Под такие «вспомоществования» у председателя суда можно попросить практически все. И почти стопроцентно получить. И никуда тогда судья не денется: и карьерная судьба, и объем имеющихся служебных неприятностей, и размеры и частота разнообразных поощрений, премий за работу – все в руках руководства. И очень редкие судьи в состоянии всем этим пренебречь, ослушавшись своего руководителя. А потому, если риски от удовлетворения домогательств своих руководителей чрезвычайно велики в будущем и настоящем, к защитным действиям надо подходить очень серьезно. Средства придется использовать самые сильные. Может статься так, что интересы местного вельможи, финансового воротилы вошли в противоречие с позициями структур МВД, прокуратуры или спецслужб. Тогда нужно скрытно информировать какую-либо из заинтересованных сторон об активном участии в деле руководителя суда. У любого из перечисленных ведомств имеются свои налаженные механизмы воздействия на судебное руководство, которые не уступают по эффективности чиновничьим. При жестоко заявленном противоположном интересе силовых ведомств, как правило, судейское руководство сникает. Но позже может отомстить по полной программе. А потому надлежит ни в коей мере не успокаиваться, а создавать новые более серьезные проблемы своим администраторам – до полного их смещения с должности. При этом стараться держаться в тени, в стороне, и уж тем более не пытаться договориться о примирении – все равно не забудут и не простят своих серьезных ущербов, материальных трат. Даже если на время и оставят в покое. И не идти на предложенные переговоры, но только твердо стоять на позиции, что вы ни в каких из разворачивающихся событий не заинтересованы и не участвуете.

Естественно, что беспрерывный, длительный «сеанс радиомолчания» при этом должен быть тотальным: никаких переговоров ни на службе, ни с друзьями, ни дома, ни по телефону, ни по радио.

Очень важно, как принято говорить, «тянуть время»: реальная жизнь богата бурными событиями и у любых, сколь угодно серьезных оппонентов вполне могут появиться во множестве другие, не менее тяжелые ситуации, тяжелейшие проблемы, которые затмят собою все прежние, вынудят списать все старые долги.

 е) При обострении отношений с руководителями спецслужб – не паникуйте: эти ведомства не так стремительны в выпадах против своих недоброжелателей – и непосредственных механизмов прямого действия нет и «почерк» сатисфакций другой. Сначала начнут собирать информацию о ситуациях на работе, в семье, о ближайших родственниках, выискивая «болевые точки», доступные для воздействия скрытыми, неявными инициациями.

Наиболее «популярными» видами мести спецслужб является создание серьезных проблем с детьми, с родственниками (наркотики, скандалы на улицах, на работе, уличение в супружеской неверности с последующим широким распространением этих сведений, организация порочащих публикаций и т.п.).

Но пока суд да дело, многое в отношениях со спецслужбами может измениться в лучшую сторону: лучше будут готовиться их следователями материалы для суда, поменяются начальники. Да и в целом публика в спецслужбах подбирается поинтеллигентней, чем в иных государственных структурах, частных корпорациях, не говоря уж о чистом криминалитете. Что делает сотрудников «органов» не такими одержимыми местью, злопамятством, но предпочитающими договариваться.

В отличие от коррупционеров, криминалитета, интерес спецслужб к судейским редко бывает постоянным, гораздо чаще – эпизодический: знают, что враг государства попался, а «убойных» доказательств получить в достатке не могут. Надежда только на снисходительность судьи. Когда это не происходит – сильно обижаются. Но такое случается редко: почти все судьи в конце-концов осознают, что оперативники и следователи спецслужб подготовлены в такие условия, что просто не в состоянии задокументировать, оформить процессуально доказательства так, чтобы они были очевидны и для судебного следствия. Им иногда проще человека уничтожить, чем посадить в тюрьму. Так что некоторая снисходительность судов в этих ситуациях к оценке доказательств, добытых спецслужбами, может стать для их обвиняемых и подсудимых натурально жизнеспасительной. Чем и целесообразно руководствоваться молодым судьям.

Кто этого не хочет в себе преодолеть – будут некоторое время помогать, перед тем, как изничтожить как правоприменителя. Так что время для маневров всегда есть. Надо только суметь в него уложиться при естественной модификации своей мировоззренческой позиции – «правосознания».

Однако, если волею обстоятельств кто-то из господ жизни понудил-таки судью ущемить законные интересы людей в угоду властвующим, всегда есть возможность у того восстановить нарушенный баланс социальной справедливости, чтобы собственная душа сохранила спокойствие, а человек суда – уважение к себе.

Для чего судебная практика предоставляет обширные возможности: можно всегда приватно присоветовать потерпевшим безошибочную тактику действий по нейтрализации последствий несправедливого судебного решения. Можно позже создать судебный прецедент, воспользовавшись которым множество людей вернут себе спустя какое-то время через суды неправедно отнятое имущество, получат компенсации за неправедно назначенные наказания. Главное – чтобы такое желание защитить справедливость оставалось жить в душе человека, избравшего карьеру судьи.

Способы, приемы, технологии, с помощью которых можно существенно снизить риск совершить по неопытности ошибки, стать легкой добычей различных кодл карьерных честолюбцев, стать чьим-то «расходным материалом» в его злонамеренных планах, имеют всегда определенную специфику, своеобразие в различных сферах жизнедеятельности, профессиональной занятости. Так, работа в здравоохранении уникальностью заболеваний и лечении каждого пациента больше напоминает работу в научно-исследовательских учреждениях. Но таит в себе неизмеримо много больше опасностей: спихнут «старшие товарищи» безнадежного больного из элитарной семьи и может статься, что гнев родственников искорежит судьбу молодого доктора. При том, что ошибка в лечении простолюдина приведшая к его смерти, может спокойно сойти с рук, а может при обиженном вами начальнике кончиться весьма плачевно. Возможности же умышленно нанести вред здоровью, несовместимый с жизнью, в лечебной практике настолько обширны, что нередко возникают весьма привлекательные предложения в адрес лечащих врачей со стороны именитых, властных, криминальных особей, что коллеги могут вполне искуситься и угробить чужого пациента, грамотно и тайно организовав «лечебную ошибку» чужими руками, чтобы отвечал невинный молодой, неискушенный врач. Именно в медицине, как нигде в другом месте, нельзя прощать коллегам подлости и надлежит воздавать им самым жесточайшим способом – чтобы и негодяя извести сразу и навсегда, и у других охоту творить гнусности отбить.

Свои технологии творить гнусности, подводить под несчастья более карьерно успешных сотоварищей есть у железнодорожников, авиаторов, подводников, сотрудников спецслужб, разведок, корпоративных служб безопасности и др. Общими для собственного убережения всюду только собственная осторожность, осмотрительность, недоверчивость, приверженность предписываемому служебными инструкциями. И некоторая доля везения – достойным везет, как правило, многократно чаще, чем негодяям. И обязательно – только наступательная тактика против стихийно возникающих повсеместно кодл предрасположенных к негодяйству особей. Здесь должны работать в полный рост нравственно-этические принципы: «Обиды прощать нельзя!», «Око за око» и другие подобные.

Примерно так же дело обстоит в человеческих обществах – определенные устойчивые социальные группы со своим специфическим статусом и уровнем жизни имеют четкую постоянную «дислокацию» как в плане географическом, так и в статусном. Известно, что знать пребывает в столицах, в особых районах своего расселения. Что в особых зонах имеет и загородные резиденции, отдыхает в самых заповедных и благословенных курортах мира. К ней же жмутся богатейшие люди, всевозможные сановники. Городские районы, где воздух чище, где водоемы, в изобилии зелень застраиваются супердорогим, высококомфортным жильем и становятся средой преимущественного обитания высокопоставленного чиновничества, преуспевающих финансисистов, дельцов, главарей мафии, генералитета правоохранительных структур, спецслужб. Здесь же или неподалеку расселяются преуспевающие адвокаты, врачи, топ-менеджеры корпораций и прочий подобный благополучный люд. Который истово стремится закрепить размерами растущих состояний, привилегированных образованием, браками по расчету в стратах господ жизни и своих чад. Около этой публики в служебное время концентрируется десятикратно и более превосходящая ее по численности разнообразная многофункциональная челядь: прислуга, гувернантки, охранники, привратники, шоферы-кучера и прочая, прочая. Которые очень гордятся в своих социальных группах своим особым положением при всевозможных господах, знанием интимных сторон их жизни. Одновременно завидуя и часто ненавидя этих самых господ, «подстукивая» на них в полицию, спецслужбам, мафиям. Прочий люд тоже имеет свою выраженную дислокацию на городских пространствах: университетская профессура, врачи, юристы, творческий люд селятся в коттеджных поселках ближайших пригородов, прибрежных городских зонах, мелкие и изобильные числом клерки во множестве снимают комнаты, квартиры у владельцев домостроений – как правило, небедной публики и не в трущобах. Мигранты, изгои населяют рабочие кварталы, ветшающий жилой фонд: извечные, обширные городские трущобы, которыми так богаты большинство мегаполисов стран третьего мира.

 Глава 5. "Социальная картография."

 Известно, что в живой природе между особями, их стаями, стадами четко поделены территории, будь то тундра, джунгли или прибрежные акватории. За свои ареалы кормления здесь бьются с конкурентами до смерти. Побежденные вытесняются в скудные малопригодные зоны обитания. Где одни гибнут, другие – стремительно эволюционируют.

Молодым безродным существенным образом повлиять на увеличение в социуме нравственного здоровья, от которого только и произрастает любое иное, возможно только единственным, но очень действенным способом – слышать и слушаться голоса «нравственного закона внутри нам», голоса своей совести. Что куда как не просто, особенно если перед глазами множества примеров жизненного преуспеяния людей бессовестных, нещепетильных в вопросах верности любым обязательствам. Благодаря только чему ныне и происходит 9/10 всех жизненных обретений. И если молодому искателю жизненного счастья легко удалось одолеть в себе сомнения и обрести приличные деньги, к примеру, на лжесвидетельстве, то таковому можно поздравить себя с тем, что легко и непринужденно перешел в категорию социальных паразитов – носителей всех социальных инфекций. И в таковом качестве, скорее рано, нежели чем поздно и предстанет перед главным судом людей за то, что успел напаскудничать человеческому сообществу. Потому что у оседлавших жизненную удачу уже не появится повода по причине своей социальной незащищенности остановиться, опомниться и прекратить творить разнообразные гнусности во имя все новых обретений в разнообразных кодлах себе подобных. То есть повергать свое общество в пучину вес более бездуховной, безнравственной жизни, где целесообразность всегда подавляюще выше любого нравственного закона. И где именно и прошла извечная грань деления людей всех времен на чистых и нечистых с позиций главного критерия – совести. Выбор же здесь – всегда только самостоятельный, личный, всегда – только добровольный. Так что в случае чего – свалить вину за свои жизненные предпочтения будет совершенно не на кого. Даже на жизненные обстоятельства, которые, конечно же, у безродных всегда только крайне неблагоприятные. Но любая, даже самая крайняя нужда никогда не могла служить оправданием никакими человеческим гнусностям даже в глазах нормальных, обычных людей. Что, правда, не помешало практически ни одному негодяю хоть в чем-то преуспеть в этой жизни. Накапливая состояния всю жизнь, надежно передать потом их свои детям, внукам, дальним потомкам – клану, стае, одним словом. Отбиваясь постоянно при этом ото всех домогательств, захватов, грабительских набегов. В этом подлинная, единственная, неизменная мотивация «человека естественного» составляющего большую часть любого общества. Все карьерные службисты, все дельцы, предприниматели составляют основной костяк этой категории, определяющей своей жизнедеятельностью по реализации, утолению своей главной жизненной мотивации, весь облик современной потребительско-ростовщической цивилизации. В социумах, как и в людях, как во всей природе все постоянно меняется и под влиянием социальных потрясений, природных катаклизмов, и под влиянием научно-технического развития и по многим другим причинам. В меняющихся социальных условиях удержать свои зоны кормления для многих становится выше сил – меняется наполнение страт господ жизни.

Одним словом, не следует принимать окружающую социальную действительность за нечто навсегда данное, неизменное: даже в традиционно устойчивых государствах через каждые 10-20 лет облик, характер жизни меняются очень заметно, иногда кардинально. А у нового времени – уж свои герои, кумиры, которым надо подражать.

 1. Новые социальные условия – новые востребованные человеческие качества.

 Из новейшей истории России видим, как радикально менялись важнейшие виды социально значимой жизнедеятельности при радикальной смене условий общественной жизни: учителей сельских школ, гимназий, земских врачей, приходских священников, купцов, олицетворявших некогда традиционную российскую жизненную карьеру людей безродных, после революции сменили сотрудники ВЧК-НКВД, председатели исполкомов, секретари райкомов комсомола, партии. При этом разительно изменились требования к моральному содержанию, профессиональной подготовке, набору личных и деловых качеств.

Если в дореволюционный период выдвинуться и сделать заметную карьеру можно было, только получив качественное образование, явив личные достаточно высокие интеллектуальные и деловые способности, только не пороча своей репутации в глазах начальства и сослуживцев, то после революции нужны были иные способности для карьеры: твердо проводить всевозможные экспроприации, проявлять волю, жестокость в проведении «политики партии» по подавлению всяческих сопротивлений, проявлять личное мужество в боях, вооруженных схватках. Потому в социалистическом обществе СССР для любой впечатляющей карьеры необходимо было иметь высшее образование и проявить способности лидера какой-либо молодежной организации, чаще всего в комсомоле. Те же, кто пытался инициативно стать обеспеченнее, богаче помимо «честной работы» на социалистическое государство и, к примеру, занимались манипуляцией дефицитными товарами, обсчетами – обвесами, пересортицей – преследовались и довольно жестко по всей строгости советских законов, получали изрядные сроки заключения и жили потом с клеймом социально прокаженных. Которым были перекрыть все пути-дороги, кроме все более изощренного воровства, спекуляций и сопровождающих это рисков.

В 90-е годы прошлого века однако все те, кто был безнадежным маргиналом советского общества по причине своих ярко выраженных криминальных, обретательских наклонностей, в одночасье стали почитаться как оплот нового демократического общества, и войдя в тесный союз с рядом видных советских «номенклатурщиков», генералов правоохранительных органов, спецслужб, армии, под водительством « воров в законе» стали лучшими, богатейшими людьми пореформенной России. А чуть позже стараниями российских творческих «широких народных масс», начавших получать из рук новой генерации собственников очень хорошую подкормку стали и героями почти всех телевизионных сериалов, книг, театральных пьес, «фотомоделями» лучших общественно-политических журналов. И на правах «лучших людей» пересели на дорогущие иномарки, выстроили на краденное у державы роскошные коттеджи, замки, заселили собой роскошные дома в столице и т.п. Пожирая с вызовом, с наслаждением все ценности накопленным бывшим социалистическим обществом, втаптывая в грязь ранее активно внедрявшихся в сознание человека со школьной скамьи ценности: забота об интересах общества, доблестное служение государству, некорыстие, нестяжательство, умерение личного потребления и т.п.

В нынешней России можно подняться в верхние социальные уровни исключительно только с помощью таких личных «способностей», как склонность к мошенничествам, обманам партнеров, покупателей, готовность убить конкурента, сподвижника, чтобы завладеть его собственностью. Неусомнительной готовности разворовывать казенные деньги, предназначенные даже сиротам, старикам. Набор таких «деловых моральных качеств» теперешней преуспевающей публики пугающе обширен, являя в практике современные российской действительности такое, что у нормальных людей вызывает устойчивое представление присутствия при извержении из адских недр орд всевозможной нечестии – ненасытно алчной, людоедской.

Конечно, если суждено будет русским уцелеть в таком сокрушительном обрушении социума, то нация опять вернется к восприятию современных «героев» как социально прокаженных, подлежащих глухой, полной изоляции от общества, исключающей любую возможность воспроизводства этой опасной заразной генерации.

Потому, не всякие социальные изменения и влекомые ими подвижки в «верхних» социальных слоях – повод для внесения корректив в свою жизненную программу. Особенно важно для молодых – нетерпеливых, легко копирующих стереотипы якобы успешного социального поведения и не знающих, что судьбе угодно время от времени устраивать дело таким образом, чтобы вся человеческая нечисть вдруг в одночасье начинала преобладать полностью в государстве и обществе для их последующего полного уничтожения во имя оздоровления всей общественной жизни на несколько столетий.

Лучше, если во всех социальных переменах на протяжении жизни человек внимательно прислушиваться к велениям «нравственного закона внутри нас» и проистекающим из того внутренним побуждениям. Не доверяя никаким «инженерам человеческих душ», которые, как правило, в числе первых начинают корыстно неистово славословить любых негодяев, если те изрядно продвинулись во власть и собственность. И даже не доверяя церковному клиру, который весьма часто свою благосклонность расточает щедрым жертвователям на церковные нужды из числа обогатившихся самыми гнусными, богоборческими способами, преступлениями.

В такие периоды нельзя поддаваться мощному стадному инстинкту и включаться в бригады преуспевающих мародеров, душегубов. Не нужно и выскакивать на баррикады, как бы ни было нестерпимо больно за то, что творят с достойными людьми. В такие периоды не нужно и прятаться: социальные смуты, как и природные ненастья, надо переждать, активно готовясь убирать потом мусор, хлам, обломки, восстанавливать разрушенное. И карать негодяев, сколько бы их ни было.

Социальная действительность формирует и "заказ" на наиболее востребованные профессиональные виды жизнедеятельности: в периоды гражданских смут резко возрастает значимость, авторитет, востребованность, социальный статус следователей, иных сотрудников карательных органов. С соответствующими наборами личных качеств, которые в других видах профдеятельности противопоказаны.

В предвоенные и военные годы наиболее уважаемы, ценимы офицеры армии, флота, истребительской авиации. В периоды "холодных войн" в международной жизни легендарными личностями становятся всевозможные разведчики, образы которых ассоциируются с самыми популярными актерами – самих разведчиков из соображений непроницаемой секретности народу не являют (а если и промелькнет кто-то из вышедших в тираж легенд шпионажа – смотреть там не на что: разведки предпочитают невзрачных, неприметных).

В нынешней России резко возрос спрос на личных охранников, которых исправно поставляют части армейского спецназа. В почете и при деньгах крупье, бармены, агенты по продажам, юристы, экономисты, финансисты. Те, кто не вписался в "популярные" категории, двинули в органы внутренних дел и, будучи вооружены автоматами, дубинками, успешно потрошат карманы "подозрительных граждан", прилавки мелких торговцев, ларьки.

Для молодых женщин предмет вожделений уже не какой-то там не статус депутата Госдумы, матери семейства, а непременно звание победительницы конкурса какой-либо красоты, статус фото-, топ-модели или чего-то подобного, вроде гейши, "интердевочки". Непременно курящей, пьющей, с каким-то невообразимым, но новомодным макияжем. Чему элиты традиционных обществ – яростные геополитические враги стран европейской цивилизации – необыкновенно рады: такие "ценности", такие наборы «высоких» социальных статусов убедительно свидетельствуют, что современные "цивилизаторы" стремительно духовно-нравственно вырождаются, физически – вымирают, освобождая без боя жизненные пространства для адептов восточных культур, религий.

Потому молодым разумным безродным лучше бы подотстать сейчас от толп своих сверстников – недоумков, ломящихся в "престижные" статусы, устремленных к пропастям социумов. Если и суждено ныне русским выжить, то именно такие благоразумные и трезвомыслящие, не подверженные стадным инстинктам молодые люди и дадут начало новой социальной общности грядущей России. В которой бесспорно будут значимыми, востребованными только те виды деятельности и подобающие им нравственно-духовные личные качества людей, которые будут связаны только с созидательным творчеством, формированием и развитием все более достойных поколений рода человеческого.

В целом же, видеть, осознавать социальный заказ на род, вид человеческой жизнедеятельности чрезвычайно важно для каждого самостоятельного разумного человека, но чему следовать, а что изводить надлежит решать вопреки стадным устремлениям, слушая только голос "нравственного закона внутри нас". Все другие голоса – от лукавого.

 2. Взаимодействия для противодействий.

 Любые взаимодействия людей в изрядной мере протекают в конфликтной форме. В каждом социуме, в каждой социальной страте характер конфликтов, их формы, поводы всегда своеобразны, обусловлены формирующейся культурой, исповедуемой религией и рядом других социальных факторов. Потому любому молодому человеку, лишенному профессионального водительства, существующего в небогатых слоях общества, надлежит самому как можно быстрее и лучше разобраться в природе и характере всех основных видов типичных, постоянных для этого общества и времени конфликтов. И чтоб из-за пустяка, неосторожности не оказаться в ситуации, опасной для здоровья, жизни, карьеры. И чтоб не попасть в чужую ловушку или не обрести тяжелого похмелья в чужом пиру.

В среде "народных масс" с низким социальным статусом по причине сплошного пролетарского происхождения в изобилии присутствуют и стихийно воспроизводятся, в основном, межличностные конфликты из-за разнообразных личных антипатий, издевок, во время коллективных пьянок – гулянок, весьма популярных у неимущих. Кроме того, постоянные нешуточные драки на танцплощадках между враждующими группировками, выясняющими степень своего влияния, делящего "подшефные территории", из-за любимых девушек для своих лидеров и т.п. Постоянное конфликтное соперничество идет и за неформальное лидерство в любой молодежной группе. Но, несмотря на мелочность поводов для конфликтов и противоборств, формы, характер их протекания весьма серьезны. Как и тяжелы многие последствия: в пьяных, случайных драках гибнет большая часть тех, кого убили в ходе разных преступлений. Счет в обществе идет, как правило, на десятки тысяч трупов, покалеченных. Еще больше тех, кто оказывается на долгое время в тюрьмах. Некоторая польза приключается разве что от противоборств за неформальное, спортивное лидерство: тренируются нужные личные качества, обретается личный опыт использования разнообразных интриг, "кристаллизируется" нравственная позиция и т.п.

Разумная рассудительность, сдержанность в буйстве бессмысленных, по большей части, молодежных конфликтов вполне достаточна, чтобы снизить здесь бессмысленные риски до самых низких уровней – полностью стремиться избегать конфликтов нецелесообразно, иногда – вредно. Уклоняться надлежит только от самых острых и тяжелых форм противоборств. Кроме того, конфликтом можно управлять как средством достижения каких-то своих целей, для нейтрализации "агрессоров" и т.п. И нужно этому обязательно учиться – на практике. Так что почти всяких навязанный вам или случайно подвернувшийся конфликт можно и нужно обернуть себе на пользу.

В социальных стратах имущих, властвующих поводы и мотивы конфликтов в подавляющих случаях иные: осознанные, выверенные. Сами конфликты – спланированные почти так же тщательно, как готовился план войны против СССР "Барбаросса". Пролетарская мелочность мотиваций здесь начисто отсутствует: цели преследуются обычно высокой себестоимости (сравнительно, конечно), геополитический, политической, экономической значимости. В эти конфликты "социальные низы" вовлекаются очень редко и только при серьезнейших переделах власти, собственности: окрепшая буржуазия европейских стран поднимала "широкие народные массы" на революции, восстания, чтобы смести монархии и родовую знать с их правами на землю, на наследуемые привилегии. От таких конфликтов уклоняться и невозможно, и нецелесообразно.

В 1917 году в России в этой роли оказалась сама буржуазия. Да и ныне актуальная проблема отъема власти никуда не делась: "...Шла бойкая торговля изданиями, которых никогда не бывает в газетных киосках – троцкистские, ультралевые и анархистские газетки "Большевик", "Спартаковцы", "Международная революция", "Новая рабочая жизнь"...77-летний бывший инженер Арни нес плакат с призывом: "Конфискуйте власть у капиталистической сволочи!"..."Чтобы навести порядок, нам здесь нужен Сталин, а еще лучше бен Ладен", – выкрикнул Кевин, приехавший с приятелями из дальнего парижского пригорода Сержи-Понтуаз"(Юрий Коваленко. "Бунтующие студенты грозят парализовать Францию". "Известия". 20.03.2006г.).

Участие в таких конфликтах – первейшее дело для молодежи: это и чрезвычайно важно для личной судьбы молодых, прекрасная школа совместной слаженной борьбы, и друзья здесь обретаются настоящие, с высокими нравственными мотивациями своей жизнедеятельности.

Но именно таких социальных конфликтов, где главной "работающей" силой становятся "широкие народные массы", сословия всевозможных собственников, властвующих бояться панически. Направляя все свои идеологические и карательные силы, включая спецслужбы, на недопущение такого развития событий. Молодым, целеустремленным безродным включаться в политическую борьбу возможно только в роли бунтаря, революционера. Это – хорошая, достойная социальная роль, очень полезная для любого общества. Надо только потом трезво осознавать, что ждет при таком выборе очень трудная судьба: драки с полицией, тюрьмы, жизнь в подполье, отсутствие семьи и ранний уход из жизни. В точном соответствии с некрасовскими стихотворными строками, посвященными Добролюбову:

 "Судьба ему готовила

Путь славный, имя громкое,

Народного заступника,

чахотку и Сибирь".

 Кому по сердцу такая личная жизненная перспектива – флаг, как говорится, в руки! Но надеяться на впечатляющие обретения в случаях побед в "классовых боях" ни в коем случае не следует: из истории доподлинно известно, что плодами революций пользуются прежде всего негодяи. Революции же частенько "пожирают своих детей".

Вопреки бодрящим строчкам гимна революционеров всех времен – Интернационала: "Кто был никем, тот станет всем" – в действительности происходит совершенно иное. И тот, "кто был никем", становится в первую очередь рядовым солдатом революционной армии в гражданской войне и если остается при этом в живых, то только чудом, изредка. Массы социально активных безродных людей в любых эпохальных общественных конфликтах, войнах, революциях – прежде всего только "расходный материал" для всевозможных вождей. Именно об этом говорится и в самой боевой революционной песне: