Текст книги "Обвиняется в убийстве"
Автор книги: Гарри Картрайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)
Укротить Ди для Каллена оказалось гораздо труднее. В отличие от своей младшей сестры Ди была более резкой в своих высказываниях и куда менее кроткой. Казалось, ей просто до чертиков хотелось чем-то насолить Каллену. Присцилла рассказывала, как однажды, вечером Каллен в кровь разбил Ди нос и швырял ее котенка об пол до тех пор, пока тот не издох. Впоследствии Ди так описывала этот инцидент: "Я уже спала но Каллен разбудил меня и повел вниз на кухню, где спросил: "Как ты думаешь, зачем я тебя сюда при вел?" Я ответила: "Не знаю". "Ты не заперла дверь!" Я извинилась и сказала, что просто забыла это сделать. Но он продолжал допрашивать: "Почему нужно следить за тем, чтобы дверь всегда была заперта?" Я не знала, что следует ответить на это, поэтому сказала: "Потому что кто-то может залезть в дом и украсть твое бесценное барахло". Он тут же ударил меня по лицу и снова задал тот же вопрос. На этот раз я промолчала; он ударил меня еще раз".
Присцилла услышала крик Ди и сбежала вниз, держа на руках котенка.
"У Ди все лицо было в крови, – рассказывала она. – Нос был разбит. Я стала что-то говорить Каллену, но он выхватил у меня котенка и швырнул его на пол. Затем он поднял его и снова швырнул, а затем еще и еще… пока котенок не издох. Потом он снова спросил Ди, почему нужно всегда запирать дверь. Ди ответила, потому что кто-то может войти в дом и украсть ценные вещи. Этот ответ, по-видимому, удовлетворил его. Я же от всего этого пришла в ужас. Тут же позвонила в полицию, затем Биллу и Митци, но Каллен и глазом не моргнул – он продолжал заниматься своими дела ми, как будто ничего не произошло".
Через год с небольшим после случая с котенком Каллен вновь ударил Ди по лицу. На этот раз она убежала из дому. После того как полиция разыскала ее, сотрудник социальной службы спросил Каллена, как тот собирается поступить с нею. Каллен, не задумываясь, ответил, что намерен отвезти девочку домой "и хорошенько выпороть".
Примерно через четыре года после женитьбы страсть Каллена к Присцилле стала постепенно угасать. Вскоре после их переезда из старого дома Дэвисов на Риверкрест-драйв в особняк у Присциллы возникло чувство, что их брак вовсе не так уж прочен, как ей это казалось на первых порах. К августу 1973 года (как раз в то время, когда Кен-младший и Каллен уволили Билла Дэвиса) брак стал быстро распадаться. Странное это было время, и Присцилла совершенно не была к нему готова. Если вначале Каллен, казалось, с особой теплотой относился к Биллу и Митци, то теперь одно упоминание их имен приводило его в ярость. По словам Присциллы, Каллен периодически безжалостно избивал оскорблял, становился нетерпимым и необычайно холодным в минуты близости. Присцилле казалось, что он только и ищет повод для драки. Однажды ночью, рассказывала она (это было в 1972 году в Палм-Спрингсе), Каллен стал "избивать меня и пинать ногами, пока у меня все тело не покрылось синяками". Это произошло после того, как Присцилла упрекнула Каллена за флирт с какой-то женщиной. В 1973 году, после того как Присцилла, катаясь на лыжах, сломала себе ногу, он избил ее, ее же костылем. В другой раз, когда они вместе с Роем Риммером и еще несколькими друзьями отдыхали в Марина-дель-Рей, он сломал ей ключицу, а позже, когда они уже вернулись домой и как-то вечером сидели за столиком у бассейна, он сильно ударил ее в лицо и разбил нос. Можно было предположить, что рано или поздно терпение Присциллы иссякнет и она бросит все к черту. Но случилось так, что именно Каллен первым заговорил о разводе. Как потом вспоминала Присцилла, он первым признался ей в неверности, а затем пробубнил нечто вроде: "Думаю, это конец".
Последней каплей (опять же со слов Присциллы) было то, что Каллен забрал все ее драгоценности и запер их в своем сейфе в правлении "Мид-континент". Она рассказывала потом: "Я позвонила ему в контору и сказала, что через 15 минут буду там и что будет лучше, если он отдаст драгоценности сразу же. Он встретил меня у входа в свой кабинет и протянул пакет с драгоценностями. Когда мы спускались в лифте, о разводе заговорила уже я. Каллен ответил: "Ну что ж! Однажды я уже прошел через это". На что я сказала: "Ну нет! На этот раз все будет по-другому!" Затем Присцилла выписала чек на 1500 долларов и направилась в адвокатскую контору Рональда Олтмана и Джерри Лофтина" фамилии которых попались ей на глаза первыми, ишь через несколько дней после того, как эти два адвоката возбудили дело о разводе, они начали понимать, какие высокие ставки были сделаны в этой игре.
Все это произошло в июле 1974 года, почти через шесть лет после их вступления в брак и через год после увольнения Билла Дэвиса. В ноябре Билл возбудил собственное судебное дело, обвинив Каллена в бездумном разбазаривании семейного состояния и преступном мошенничестве по отношению к обоим братьям. Это было время глубоких потрясений для Каллена Дэвиса, время целой полосы неудач и охватившего его чувства бессилия. В самом начале Присцилла, казалось, оставила дверь к примирению чуть приоткрытой. Через несколько недель после того, как Каллен переселился из особняка в гостиницу "Рамада", Присцилла сама его навестила. Посмотрев по телевизору футбол, они улеглись в постель. Вот тогда-то Присцилла и подошла к главному: она хотела новейшую модель автомобиля "линкольн-континенталь"[3]3
Один из самых дорогих американских автомобилей. – Прим. перев.
[Закрыть] и разрешение Каллена на его покупку. Как только разрешение было получено, она еще раз хлопнула дверью – теперь уже навсегда.
Дело о разводе было передано по обычным каналам в суд по семейным делам и разводам. Судьей был назначен Джо Эйдсон – несколько прямолинейный и грубоватый человек, который, как и большинство его коллег в Техасе, склонен был отдавать свои симпатии бедным домохозяйкам. В данном случае, разумеется, ни одна из сторон не была "бедной", но об этом Эйдсон узнал лишь значительно позже. В своем предварительном решении он постановил передать Присцилле во временное пользование дом, все его содержимое и новенький "линкольн-континенталь". Он также передал на ее попечение Ди Дэвис и постановил выплачивать Присцилле ежемесячное пособие, размер которого все увеличивался, по мере того как слушание дела откладывалось и выяснялся истинный размер огромного состояния Каллена. Кроме того, судья Эйдсон издал судебный приказ, запрещавший Каллену Дэвису посещать особняк или каким-либо иным образом докучать своей теперь уже не живущей с ним жене. Впоследствии этот приказ сыграет ключевую роль в решении окружного прокурора предъявить Каллену Дэвису обвинение в совершении убийства, караемого смертной казнью.
Последнее, что окончательно поставило Каллена безвыходное положение и чего он не мог себе даже вообразить, было решение судьи Эйдсона заморозить его внушительные капиталы. Как это ни парадоксально, но адвокаты самого Каллена не оставили судье иного выбора: их заявление о том, что Присцилла подписала добрачное соглашение, осложнило решение вопроса о совместном имуществе супругов. 8 ноября, как раз в тот момент, когда Билл Дэвис возбуждал собственное судебное дело, адвокаты Каллена обратились к судье Эйдсону за разрешением продать акции компании "Вестерн дриллинг" на сумму 1403163 доллара, объяснив этот шаг "общими трудностями в получении кредитов" и необходимостью предоставить краткосрочные кредиты различным банкам на сумму 14 миллионов долларов. Судья отклонил просьбу. Более того, он постановил увеличить сумму выплачиваемого Кал-леном пособия с 2500 до 3500 долларов в месяц. В декабре 1974 года судья заставил Каллена выплатить еще 18500 долларов в качестве "аванса в счет погашения судебных издержек из стоимости совместного имущества супругов".
На предварительных слушаниях их отношения приобретали все более ожесточенный и непримиримый характер, поскольку сначала одна, а затем другая сторона добились решения об отсрочке судебного разбирательства. В конце концов Эйдсон постановил, что окончательное решение по делу будет вынесено 30 июля 1976 года. Но адвокаты Присциллы вновь подали ходатайство об отсрочке, и судья Эйдсон вновь удовлетворил их просьбу. Адвокаты также внесли ходатайство об увеличении пособия с 3500 до 5000 долларов в месяц, а также о выплате Присцилле дополнительно 52000 долларов на оплату расходов по содержанию особняка и судебных издержек. Судья объявил, что рассмотрит ходатайство в течение уикенда и вынесет соответствующее постановление в понедельник.
В понедельник 2 августа 1976 года Эйдсон удовлетворил все ходатайства адвокатов Присциллы. В ту же ночь человек, которого три очевидца опознали как Каллена Дэвиса, пробрался в особняк и убил Андрию Уилборн и Стэна Фарра.
* * *
В Форт-Уэрте тогда никто не знал о том, что празднество, устроенное Присциллой по поводу выезда Кал лена из особняка, длилось всю осень 1974 года и почти всю зиму. Что и говорить – повеселились на славу! Главным героем на этом празднике была весьма колоритная фигура У. Т. Рафнера, поселившегося в доме № 4200 на Мокингберд почти сразу же после выезда Каллена и остававшегося там до тех пор, пока Присцилла (разумеется, не без помощи друзей) не выставила его через полгода. В течение всего этого периода в особняке побывало великое множество временных жильцов – всякого рода бродяг, музыкантов и торговцев наркотиками. Несмотря на то что шум, производившийся подвыпившими гуляками, оглушительной музыкой и ревущими мотоциклами, мог бы взбудоражить весь город, на Арлингтон-хайтс вряд ли кто-нибудь, и меньше всего Каллен Дэвис, догадывался о том, что происходило в особняке.
Правда, Каллен уже однажды встречался с гостем Присциллы и даже подвозил его из аэропорта домой. Это было в марте 1974 года, за пять месяцев до того, как Присцилла подала на развод. Друзья Дэвисов Дэвид и Джуди Маккрори переехали в Бостон, и Присцилла решила их навестить. Погостив немного, она вернулась в Форт-Уэрт, где в аэропорту ее встречал Каллен. Она вышла из самолета в сопровождении какого-то молодого человека с глуповатыми зелеными глазами, длинными, до плеч, волосами и тощей бороденкой. Это и был Рафнер, которого она представила как своего попутчика.
Хотя их супружеская жизнь и дала уже первые трещины, у Каллена все же еще не было причин подозревать Присциллу в супружеской неверности. Но даже если бы такие причины и были, вряд ли он заподозрил бы в чем-нибудь Рафнера. Тот был похож на наркомана, а такие типы не нравились Присцилле. Поэтому никакой ревности он к Рафнеру не испытывал. Больше того, Каллену, видимо, было даже приятно его общество. Балагур, внешним видом и манерами напоминавший Криса Кристофферсона[4]4
Популярный американский киноартист. – Прим. перев.
[Закрыть], Рафнер всю дорогу шутил и рассказывал смешные истории из своей прошлой жизни профессионального мотогонщика. Лишь три года спустя Каллен узнал правду: Рафнер стал любовником Присциллы еще до того, как она рассталась с мужем. Об этом весьма бурном периоде жизни Присциллы знали лишь немногие. Она же сама все отрицала, несмотря на неопровержимые факты.
Позже Присцилла утверждала, что случайно встретилась с Рафнером в Бостоне, когда навещала чету Маккрори, и что с первой же минуты стала испытывать к нему отвращение. Как она говорила, их знакомство произошло на автостоянке, во время ссоры, перешедшей затем в потасовку, между Рафнером и Дэвидом Маккрори. По дороге в Форт-Уэрт Рафнер и Присцилла останавливались на ночь в Балтиморе. Присцилла отрицала, что сблизилась с Рафнером в Бостоне или Балтиморе. По ее словам, остановившись у Маккрори, они разошлись на ночь по разным комнатам, а в Балтиморе ночевали в отдельных номерах гостиницы. Однако, по утверждению Рафнера, все было по-другому. Он сказал, что в Бостоне они спали на одном диване. Что же касается Балтимора, то он помнил, что всю ночь проиграл в бильярд со своими дружками-мотогонщиками. Где провела ночь Присцилла, он не помнил.
Присцилла продолжала встречаться с Рафнером всю весну и лето 1974 года. Он, по-видимому, совсем не походил на человека, за которого она шесть лет назад вышла замуж. В нем было что-то новое. Похоже было, что Присцилла возвращалась к чему-то более простому и обычному для нее. Интересы Рафнера сводились в основном к пистолетам, ножам и мотоциклам. Правда, раньше, до того как он попал в серьезную аварию,
Рафнер был довольно популярным мотогонщиком-профессионалом. Теперь же он работал электриком, но, разумеется, деньги делал не этим. Если во время поездки в Бостон Присцилла кое-чего еще и не понимала, то через несколько дней ей все стало совершенно ясно. 27 марта Рафнера и нескольких его дружков "замели" агенты ФБР из отдела, по борьбе с наркотиками. При обыске на квартире Рафнера полиция обнаружила незаконно хранившиеся марихуану, кокаин и большое количество других наркотиков. Полиция конфисковала также пять пистолетов, две автоматические винтовки и 2645 долларов наличными. Среди арестованных в тот день находились Лэрри Майерс (по кличке "Косой") и Санди Гатри Майерс, с которой тот состоял в гражданском браке. Позже Лэрри Майерс был посажен в тюрьму за участие в банде, подпольно торговавшей наркотиками. Остальные ее члены тоже признали себя виновными, но получили по 10 лет условно.
Полицейский налет никак, однако, не повлиял на взаимоотношения между Присциллой и Рафнером. В июне, когда Каллен был в отъезде, она устроила вечеринку по поводу дня рождения Рафнера. Адвокаты Каллена впоследствии утверждали, что в качестве подарка Рафнер получил от Присциллы один грамм кокаина. Однако Присцилла отрицала это. Вечеринка, на которую было приглашено от 25 до 30 дружков Рафнера (все они прикатили на мотоциклах), продолжалась три дня.
4 июля 1974 года, за несколько недель до возбуждения дела о разводе, Присцилла наняла передвижной дом-автофургон и вместе со своей дочерью Ди и друзьями отправилась на "Пикник Вилли Нельсона" (или просто "пикник"), ежегодно устраиваемый в городе Колледж-стейшн. Это сборище стало своеобразным ритуальным праздником в Техасе. Обычно на него съезжается более ста тысяч любителей музыки "кантри", что делает его очень похожим на знаменитые вудстокские фестивали[5]5
Популярные в США фестивали музыки «рок», «соул» и «кантри», ежегодно проводимые в небольшом городке Вудсток (штат Нью-Йорк). – Прим. перев.
[Закрыть]. На этот раз, однако, зрелище превзошло все ожидания. Ни Техас, ни какой-либо другой штат ничего подобного раньше не видывали. Это было какое-то фантасмагорическое столпотворение живописно одетых ковбоев, студентов, банд на мотоциклах, всякого рода темных личностей, простых сельских увальней и бузотеров, политиканов, писателей, профессиональных футболистов и, разумеется, всевозможных артистов и исполнителей. В течение трех дней и ночей вся эта масса людей, изнывая от жары и духоты, слушала оглушительную музыку, усиленную мощнейшими репродукторами, поглощала неимоверное количество самых разнообразных наркотиков, неистово кончала и занималась любовью. Все эти полуобнаженные люди находились на грани безумия, а кое-кто даже преступал эту грань.
В принципе можно было легко себе представить, что Присцилла просто взяла на себя роль заботливой наседки, сопровождавшей свой выводок – дочь Ди и несколько подростков из Арлингтон-хайтс. Их группа действительно включала 16-летнюю Ди, ее приятеля Томми Брауна и еще двух подростков: Беки Фергюсон и Валери Марацци. Однако, кроме них, в группу входили еще и наркоманы-преступники Рафнер и Лэрри Майерс, а также еще несколько взрослых мужчин и женщин, годившихся подросткам в отцы и матери. Валери Марацци, отец которой был управляющим клуба "Ридгли" и уже много лет знал Ди и ее семью, позже рассказывала, что кое-кто прихватил с собой наркотики (или, как потом говорили в суде, "белое порошкообразное вещество, коричневое порошкообразное вещество, зеленые листья и какие-то таблетки"). Все это было разбросано на кухонном столике передвижного дома-автофургона. Хотя в то время Валери Марацци было лишь 17, она уже знала, что такое наркотики. Еще до поездки в Колледж-стейшн Валери несколько раз выезжала за город с Присциллой, Рафнером и Лэрри Майерсом, которые всегда прихватывали с собой целый набор всевозможных наркотиков. Однако последние были лишь частью программы наслаждений во время веселой поездки на "пикник". Другой не менее существенной ее частью был секс.
Через три недели после этой поездки Присцилла устроила Каллену сцену по поводу исчезнувших драгоценностей и возбудила дело о разводе.
В конце августа, через несколько недель после Переезда Каллена в мотель, Рафнер принес в дом № 4200 на Мокингберд "несколько маек, шортов и джинсов" и стал частым ночным гостем. К сентябрю но уже обосновался там прочно. В том же месяце к Присцилле и Ди Дэвис переехала Санди Гатри Майерс с подругой. Через несколько дней к ним присоединился Лэрри Майерс. А еще через некоторое время в особняк переехало еще несколько человек и начался нескончаемый праздник.
Судя по всему, Присцилла была гостеприимной и щедрой хозяйкой. Хотя несколько ее гостей, выступивших впоследствии с показаниями против нее, и заявили, что в доме происходили драки, ломалась мебель и творились другие безобразия, Присцилла делала все, чтобы друзьям у нее жилось хорошо. Она оплатила все судебные издержки Санди Майерс и Рафнера. А поскольку тот не имел постоянной работы, она стала дарить ему одежду, обувь и дорогие безделушки. Как-то она неожиданно устроила вечеринку по случаю дня рождения Санди Майерс и пригласила на нее более ста гостей. По словам Санди, в тот вечер "по всему дому" были разбросаны кокаин, марихуана и множество всяких наркотиков. Рафнер спал в большой спальне вместе с Присциллой, а Санди – в комнате Андрии. Когда та приезжала по уикендам в особняк, то делила комнату с Ди. К январю 1975 года большинство гостей покинуло особняк (Лэрри Майерс прямо оттуда переехал в тюрьму штата Техас в Хантсвилле). Рафнер, однако, оставался там до мая, а Санди Майерс – до июля.
Хотя Рафнер и нравился Присцилле, кое-какие его выходки выводили ее из себя. Так, однажды, подравшись с одним из гостей, он разбил ценную статуэтку. В другой раз, наглотавшись перкодана (сильнодействующего болеутоляющего средства, которое Присцилла принимала с того дня, как сломала себе ногу на лыжах), Рафнер выхватил нож и выпотрошил всех игрушечных медвежат, лежавших на ее кровати. В тот же вечер (у них тогда гостили Дэвид и Джуди Маккрори) он ворвался к Присцилле, когда та сидела в горячей ванне, и запустил в нее цветочным горшком, потому что ему не понравилось, как та с ним разговаривала. В общем, живя с Рафнером, Присцилла не скучала.
Об этом времени она вспоминала как об одном из периодов "глубокого одиночества" когда она "могла увлечься кем угодно. Рафнер подвернулся тогда чисто случайно". По ее словам, он никогда не был в ее присутствии откровенно груб. Конечно, случались и ссоры, но это были размолвки двух влюбленных. Друзья, однако, рассказывали, как однажды "влюбленные" никак не могли решить, какую же телевизионную программу им смотреть, и Рафнер со злости располосовал ножом покрывало из черно-бурых лисиц, которым Тыла покрыта кровать Присциллы. Во время другой ссоры Рафнер якобы выхватил нож и разрезал на Присцилле белье. Однако последней каплей, переполнившей чашу терпения Присциллы, был инцидент, во время которого Рафнер сломал ее "линкольн".
Это случилось в мае 1975 года. К тому времени Рафнер уже выехал из особняка, но все еще время от времени встречался с Присциллой. Но Присцилла уже подумывала, как бы отвадить его совсем, хотя он об этом, вероятно, еще не догадывался. Несколько месяцев назад она познакомилась с бывшим игроком университетской баскетбольной команды Стэном Фарром – верзилой двухметрового роста. Все называли его "добрым великаном". Стэн действительно был добродушным и безобидным малым, одним из тех, кто старается не говорить никому гадостей и всегда пропускает даму вперед. Присцилла не жалела о том, что на некоторое время отошла от местного общества. Но теперь она вдруг затосковала. Ей захотелось вновь повидаться со старыми друзьями, съездить в клуб "Колониал" и на Риверкрест-драйв, снова надеть меха и драгоценности. В Стэне Присциллу особенно привлекало то, что его огромная фигура сразу же бросалась в глаза. При таком росте он буквально не входил в обычную дверь. Рядом с этим гигантом в огромных ботинках и широкополой ковбойской шляпе Присцилла была похожа на игрушечного пуделя, бегущего рядом с величавым сенбернаром. Она с удовольствием думала о том, как пройдется по фойе клуба "Колониал", опираясь на массивную руку Стэна Фарра, и живо представила себе, с какой завистью на нее будут смотреть Другие женщины. Вот почему, когда Присцилла ехала куда-то с Рафнером в последний раз, всеми своими мыслями она была уже с Фарром.
Ссора началась, когда Присцилла, Рафнер и его друг Вирджил Дейвенпорт отправились на машине в бар "Олд Сан-Франциско салун". Рафнер, который еще до этого наглотался перкодана, запивая его виски с Пивом, был уже на взводе и всю дорогу что-то ворчал о новых знакомых Присциллы. На самом же деле речь шла о ее старых друзьях, с которыми она довольно редко встречалась в последнее время. Когда Присцилла остановила свой "линкольн" на стоянке перед баром, Рафнер вдруг заявил, что передумал и идти никуда не собирается. Они немного поспорили, и тут Рафнер включил заднюю скорость и резко нажал на газ. "Когда я нажал на газ, – рассказывал он потом, – она так же резко нажала на тормоз. И мы, наверное, сорвали передачу". Присцилла бросилась в бар, оставив Рафнера и Вирджила Дейвенпорта в сломанном автомобиле. Вскоре она вышла оттуда в сопровождении Лэрри Томаса, его брата Джерри и еще нескольких знакомых. Они что-то сказали Рафнеру, после чего тот уехал в такси вместе с Дейвенпортом. Такси направилось к дому № 4200 на Мокингберд. Теперь у Рафнера больше не было ключей от входной двери, поэтому пришлось позвонить. Андрия открыла дверь и впустила их. Вскоре туда же подъехала Присцилла, сопровождаемая Лэрри и Кармен Томасами, Джерри Томасом и другими. Войдя в дом, они увидели, что Рафнер что-то наливает себе.
Есть несколько версий относительно того, что произошло потом. Рафнер рассказывал, что хотел извиниться перед Лэрри Томасом за то, что сломал Присцилле машину, но Томас прервал его словами: "Отправляйся-ка лучше домой и проспись". Вместо этого Рафнер направился в кухню налить себе еще стаканчик. Тогда вмешался Джерри Томас – бывший чемпион Техаса по боксу в тяжелом весе. "Ты в доме у женщины, и эта женщина хочет, чтобы ты убрался", – сказал Томас. "В общем-то, – рассказывал Рафнер, – я и сам уже хотел было уезжать. Но когда Джерри Томас сказал, что собирается вышвырнуть меня, я просто не удержался и послал его к черту".
Однако, по словам Джерри Томаса, Рафнер в ответ пробормотал что-то насчет пистолета. Когда же он потянулся к заднему карману, Томасу пришлось сбить его с ног. Рафнер с трудом встал, но Томас снова свалил его. "При этом, – сказал Томас, – он чуть не откусил мне палец". Получив еще несколько ударов, Рафнер решил, что с него хватит и что надо отправляться восвояси. Судя по всему, праздник, начавшийся девять месяцев назад, для него уже закончился.
Через несколько недель у Присциллы появился новый любовник – Стэн Фарр.
А тем временем Каллен Дэвис тоже обзавелся новой возлюбленной. Через месяц с небольшим после того, как он выехал из особняка, Каллен стал встречаться Карин Мастер, 26-летней разведенной женщиной, матерью двух физически неполноценных детей. Через год он переехал к ней, и они стали жить вместе в ее доме в Эджклиффе примерно в 10 километрах от особняка.
Поначалу казалось, что Карин Мастер мало подходит к роли новой спутницы жизни для Каллена. Это была привлекательная, но далеко не красивая женщина. Ее манеры и движения были настолько мягкими и плавными, что она походила на одну из тех домохозяек, которых так любят показывать в рекламных роликах по телевизору. В 15 лет она бросила школу и пошла работать, успев за короткое время сменить множество мест: в обувном магазине "Том Маккэн", в лавке модной женской одежды, в универсальном магазине "Стриплингз". Позже она продолжила учебу, поступив на вечернее отделение технической школы в Форт-Уэрте. Звездным часом в жизни Карин было избрание ее "мисс Огонь" в 1965 году местной добровольной ассоциацией пожарных. С некоторой грустью она любила вспоминать, как однажды ее пригласили перерезать ленточку на торжествах по случаю открытия нового здания профсоюза плотников. Как заметила одна светская дама, "суньте ей в рот жевательную резинку – и перед вами официантка из дешевенького придорожного ресторана".
Однако уже через несколько месяцев после знакомства с Калленом Дэвисом Карин неузнаваемо изменись. Ее волосы неопределенного мышиного цвета были теперь выкрашены под платину и всегда уложены в прическу. Она прошла курс силиконовых инъекций в грудь, а дешевенькие платьица заменила оригинальными моделями от "Неймана Маркуса"[6]6
Один из самых дорогих в Америке магазинов готового платья. – Прим. перев.
[Закрыть]. Ее гардероб теперь пополнился мехами и драгоценностями. В общем, повторялась старая история с Пигмалионом. Кое-кто поговаривал, что Карин хочет быть похожей на Присциллу и что этих двух женщин отличает лишь манера поведения, а не внешний вид.
Однако Карин, казалось, больше походила на первую жену Каллена, Сандру. Она обладала какой-то внутренней силой, способностью смотреть опасности в глаза и преодолевать любые невзгоды.
Карин вышла замуж за Уолтера Мастера, едва ей исполнилось 18. Вскоре у них родилось двое сыновей: сначала Трей, а через три года Чесли. Оба были нормальными, здоровыми детьми, но в 1971 году, когда Трею было четыре года, а Чесли шесть месяцев, случилась беда. Однажды в воскресенье, когда Карин, ее муж и дети возвращались на машине из церкви, в их автомобиль врезался пьяный водитель. Карин чуть не лишилась жизни: у нее был проломлен череп и сломаны челюсти (что вызвало паралич лица), лопнула барабанная перепонка и в трех местах была сломана рука. Лишь через пять дней, когда врачи решили, что Карин чувствует себя уже достаточно хорошо, они сказали ей, что у обоих мальчиков произошло сильное сотрясение мозга, навсегда нарушившее его нормальную деятельность. Но врачи еще не знали, к каким ужасным последствиям приведут эти травмы.
Через несколько недель выяснилось, что Чесли стал гиперактивным эпилептиком и совершенно потерял слух. Трею сделали десять операций на мозге. После этого он все же был вынужден носить специальное устройство, предназначенное для отвода жидкости из мозга. Еще позже выяснилось, что из-за слишком частых операций Трей частично ослеп. Менее чем через полтора года после несчастного случая Карин и Уолтер Мастер развелись. В 24 года Карин оказалась без работы, с двумя физически неполноценными детьми на руках. Через некоторое время она устроилась на полставки продавщицей в магазин, но большую часть денег на содержание своей семьи она получала от отца, Рея Хадсона. Карин прослушала несколько лекций в Техасском университете о методах обучения глухих и умственно отсталых детей. Хотя знакомые и восхищались ее упорством и настойчивостью, Карин ушла в себя и болезненно реагировала на окружающий мир. Персонал специальной школы для умственно отсталых детей и лечащие врачи были единственными людьми, с которыми она встречалась. В конце сентября 1974 года медсестра, работавшая у одного из врачей Форт-Уэрта, специалиста по операциям на мозге, устроила Карин встречу с незнакомым ей человеком по имени Каллен Дэвис.
"Моя мать как-то рассказывала мне, что работала у какого-то Дэвиса из "Мид-континент", но мне тогда и в голову не приходило, что между ними есть какая-то связь, – рассказывала позже Карин. – Я никак не соглашалась на эту встречу – боялась за детей. Но подруга всячески успокаивала меня: "Не беспокойся об этом. У него самого двое. Он все поймет". Во время нашей второй встречи Каллен очень расстрогал меня. Он предложил взять своих и моих сыновей и всем вместе куда-нибудь поехать. После развода я не так уж часто ходила на свидания, и никому, конечно, и в голову не приходило приглашать меня куда-нибудь вместе с детьми".
Карин еще несколько раз встречалась с Калленом, но по-прежнему никак не связывала его имя с империей "Мид-континент", в которой 10 лет проработала ее мать. Она знала лишь, что у Каллена и его брата есть "небольшая компания по продаже запасных частей". В свое время Карин работала в детском планетарии, но не догадывалась, что деньги ей платила мать Каллена. Однажды в разговоре с матерью Карин сказала, что собирается на свидание с человеком, которого зовут Каллен Дэвис. Мать спросила, имеет ли он отношение к "Мид-континент", на что Карин ответила, что, насколько ей известно, у него там контора. "Я подумала, – Рассказывала потом Дороти Йорк, – что это, должно быть, один из сыновей мистера Дэвиса. Я сразу вспомнила, что, когда была беременна и ожидала появления Карин, Кен-младший работал в отделе корреспонденции. Затем я вспомнила, что у Кена был младший брат по имени Каллен. У меня даже сохранились кое-какие фотографии, сделанные много лет назад, когда весь персонал компании был на пикнике. И вот тогда я сказала Карин: "Доченька, сядь, пожалуйста. Я хочу сказать тебе что-то очень важное".
Как и многим бывшим служащим "Мид-континент", Дороти Йорк старик запомнился как великодушный диктатор. Те десять лет, которые она проработала в корпорации, в определенном смысле были лучшими годами в ее жизни, поэтому вряд ли что-либо могло быть для нее более приятным, чем новость о том, что ее дочь встречается теперь с одним из сыновей Кеннета Дэвиса. Когда Дороти встретилась с Калленом впервые, она назвала его "мистером Дэвисом". Каллен улыбнулся и сказал: "Так обращались к моему отцу, меня лес называйте просто Калленом".
К осени 1975 года Каллен стал чуть ли не членом их семьи. Он переехал теперь к Карин в ее скромный домик в Эджклиффе и стал как отец заботиться о двух ее детях. Вполне естественно, все финансовые расходы Карин он взял на себя. Каждый месяц он выдавал ей от трех до пяти тысяч долларов, не считая подарков в виде драгоценностей и мехов на десятки тысяч. Начав новую жизнь с Карин, Каллен, казалось, успокоился и стал гораздо более уравновешенным, чем это было еще несколько месяцев назад. По всему было видно, что за несколько лет он впервые с удовольствием оставался дома. "Он обычно приходил в половине седьмого или в семь, – рассказывала Карин, – и к этому времени его всегда ждал накрытый стол. Мы ужинали всей семьей, а затем смотрели телевизор. Иногда ходили в кино. Каллен его просто обожает. Он пересмотрел почти все фильмы, демонстрировавшиеся в городе, за исключением, конечно, порнографических. О нем тут всякое рассказывают, но я-то знаю, что смотреть такие фильмы он не любит". Бракоразводный процесс продвигался медленнее, чем предполагал Каллен, однако он не расстраивался, поскольку ни минуты не сомневался, что является законным владельцем особняка и что рано или поздно суд тоже придет к такому же заключению. "Я никогда особенно не думала об этом особняке, – говорила Карин. – Конечно, лишняя площадь нам бы не помешала, но получить особняк я хотела исключительно потому, что этого желал Каллен".
