Текст книги "Неравный брак (СИ)"

Автор книги: Галлея Сандер-Лин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

– Ну что, ребята, я специально собрал всех вас, чтобы сообщить приятные новости, – начал Сергей Анатольевич. – В нашем отделе есть отличившиеся, и их заслуги благотворно повлияли на весь филиал. Во-первых, решением высшего руководства в следующем месяце Павел Дронов будет официально направлен в Амстердам на должность начальника отдела. Во-вторых, Вероника Королёва, Павел Дронов и Святослав Ковалевский отлично показали себя на недавнем тренинге и привлекли внимание господина Дятлова к нашему филиалу. Столичный офис решил поощрить наш отдел и проспонсировал развлекательную поездку на природу в эти выходные. Деревянные домики, чистый водоём, сосновый бор, шашлыки и песни у костра… Думаю, это будет неплохой повод расслабиться, а там и черёд отпусков не за горами.

О да, в конце июля, когда изматывающая жара выжимает все соки, лучшее время, чтобы поплескаться в озере (или реке, что там будет) и сделать передышку. Народ думал так же, и обед продолжился в весёлой и непринуждённой обстановке. Все поздравляли Пашку с повышением, Ленка, сидевшая от него по другую руку, так вообще с надеждой заглядывала ему в глаза. Неужели ожидала, что тот позовёт её с собой?

Нике и Славе тоже перепало немало приятных слов, так что остаток рабочего дня прошёл на положительной ноте. Ковалевский, кстати, тоже пребывал в хорошем расположении духа, если и подкалывал, то в шутливой форме и настроение не испортил.

А вечером нагрянули Дроновы, которым, как оказалось, Пашка не успел рассказать о расставании, зато родители Ники очень даже постарались донести сию благую весть. Ой, сколько было ахов и охов, на всю жизнь хватит.

– Ника, доченька, как же так? – причитала тётя Оля. – Как же он без тебя?

– Пашка что-то натворил? Ты говори, не стесняйся, я ему, кобелине, уши-то начищу… – дядя Дима был настроен воинственно. – Говорил же оболтусу, такую, как Ника, никогда не найдёшь, береги её…

Веронике было больно смотреть в их родные лица. А ещё было жаль, что не может их успокоить и сказать, что всё хорошо. Нет, не хорошо, да и никогда не было. Но ещё больнее было смотреть на мать и отца, который как-то разом постарел и осунулся. Ну в самом деле, это у неё сейчас сердце трещит по швам, почему же они переживают куда сильнее? Ксюша больше ничего не говорила, только смотрела волком.

От всего этого у Ники разболелась голова, и она ушла в свою комнату. Полежала немного, стало легче, а потом позвонил Паша.

– Мои ещё у тебя?

– Да, с родителями в гостиной.

Парень вздохнул:

– Ты прости. Я пытался их остановить, но ты же знаешь, что это практически невозможно, если они что-то вобьют себе в голову.

– Да, знаю, – вздохнула и она, – мои такие же.

Они помолчали.

– Паш, ещё раз тебя поздравляю! Ты и правда заслужил это повышение. Я уверена, что у тебя всё получится, – сказала Вероника совершенно искренне.

– Зачем мне это повышение, если рядом не будет тебя? – голос Дронова стал напряжённым.

– Каждый из нас должен стать самостоятельным. И тогда… кто знает, вдруг я тоже заслужу повышение?! Заслужу, Паш, а не буду бесплатным приложением принеси-подай к такому важному и нужному тебе. Я больше не могу оставаться твоей тенью.

– Когда это ты стала карьеристкой? – усмехнулся несостоявшийся муж.

– А я и не стала, – возразила она. – Карьеристы забывают обо всём, кроме карьеры, и жертвуют всем ради неё. А я просто хочу нормальной и гармоничной жизни. Только тогда, когда буду стоять на своих ногах, я смогу стать кому-нибудь настоящей опорой и поддержкой. Лишь союз двух самодостаточных личностей может быть действительно крепким и долговечным.

– Я бы очень хотел узнать, кто или что так на тебя повлияло.

– Лучше расскажи, что произошло тогда в номере, – задала Вероника вопрос, который уже давно жёг ей губы.

Паша какое-то время дышал в трубку, а потом признался:

– Если вкратце, то, как я и говорил, произошло недоразумение. Когда мы гуляли по Солнечному, ты ведь сама предложила Славе с кем-нибудь познакомиться, чтобы он от нас отстал. Ну вот, я провёл тебя в номер, спустился в ресторанчик за Ковалевским и увидел Вику. Слово за слово, она пошла на контакт, согласилась встретиться, но, как оказалось, клюнула на меня, провалив мой план сбагрить в её ручки Славку. А ты не дала мне ничего объяснить и ушла с ним!

Теперь в голосе благоверного звучали обвиняющие нотки. А ещё он действительно был расстроен, это чувствовалось.

– Паш, я слишком часто видела тебя в объятиях других женщин, поэтому ты как минимум должен понять, что я ощутила в тот момент, когда Вика стала вешаться на моего не просто коллегу, а уже почти мужа, – Ника старалась говорить твёрдо, но голос всё же дрогнул от неприятных воспоминаний. – Знаешь, в этот раз было совсем не так, как раньше. Я думала, у меня сердце разорвётся, потому что подпустила тебя слишком близко.

– Ник…

– Пожалуйста, не говори сейчас ничего, хорошо? – перебила она. – Возможно, даже к лучшему, что Слава поступил так, как поступил, и не дал мне наделать и наговорить глупостей. Хотя он потом получил от меня в челюсть. Может, тебя этот факт порадует и немного успокоит?

– Ого, – хмыкнул Паша. – Ты с ним не церемонилась. Я думал, что только губу прокусила, а ты, оказывается, боевая девочка.

– Ещё какая, привыкайте оба, – с напускной строгостью ответила Ника и услышала стук в дверь. – Прости, ко мне кто-то пожаловал. Отключаюсь.

– Хорошо, до завтра.

Вероника отложила телефон и быстро вытерла слёзы, которые появились в уголках глаз. Всё-таки беседовать с бывшей любовью всей своей жизни было ещё тяжело. Паша говорил правду, она это по голосу поняла, но вернуть всё вспять не могла. Как пелось в одной из арий «Призрака оперы»: «Сделан шаг, возврата нет».

– Да, кто там? – как можно спокойнее спросила Ника.

– Это папа.

Х-хух, папа не мама, забрасывать обвинениями не начнёт, но глянет так, что жить не захочется.

И правда глянул. Какой-то весь потерянный, разбитый. Один его вид укорял куда больше, чем сотня маминых слов.

– Я много говорить не привык, ты знаешь, – он тяжело опустился на стул. – Скажи, ты уверена, что поступаешь правильно?

– Уверена, пап, – Ника села на кровати. – Прости, если разочаровала.

– Скажу тебе как мужчина: каким бы он ни был и как бы все эти годы себя ни вёл, Паша тебя любит.

– Что же он ни разу об этом не сказал? – резонно спросила она. – Даже сейчас.

– Видимо, на то есть причины, – пожал плечами он. – У мужчин свои тараканы в голове. Я твоей матери признался уже после свадьбы.

– Как так? – заинтересовалась Вероника.

– А вот так, – на лице отца появилась тень улыбки. – Между нами слова были лишними. Сначала предложил встречаться, потом пожениться, а уже на утро после церемонии сказал, как сильно её люблю. Она, хоть и болтушка, но ничего не требовала, просто сердцем своим женским чувствовала. Думаю, и ты почувствуешь, когда придёт время. Значит, пока не к спеху.

– Папочка, ты у меня такой понимающий! – Ника соскочила с кровати и поцеловала его в щёку. – Всё будет хорошо. Я не собираюсь быть затворницей и обязательно выйду замуж, а вы понянчите внуков. Просто на это нужно время, нельзя всё делать в такой спешке.

– Да, время…

– Пап, всё хорошо? – забеспокоилась она. – Ты как-то совсем побледнел.

– Всё нормально, – успокоил он и крепко пожал её руки. – Что со мной станется?! Возраст есть возраст, а так… Просто мы все так долго этого ждали, и ты, кстати, в первую очередь. Мама расстроилась…

Вероника села на пол у ног отца и положила голову ему на колени, как часто делала в детстве.

– Понимаешь, я не чувствовала, что это моё решение, – попыталась объяснить она. – Меня будто силой пытались выдать замуж. Этот как насильно запихивать в рот любимую конфету. Да, она любимая, но тогда, когда я сама с наслаждением её ем, а не когда меня практически заставляют. Слишком быстро и спонтанно прошло сватовство. Тому есть причина?

– Так повышение у Паши. Не захотел без тебя ехать, а время на подготовку ограничено.

– Да знаю, знаю, но от этого не легче…

– Заметь, случайные барышни так и остались случайными, а тебя с собой позвал, потому что дорожит. Нагулялся, понял, что для него важно, – отец мягко гладил Нику по голове. – Я, конечно, эту его ветреность не одобряю. У меня твоя мама была первой и единственной, как и я у неё, так-то. Но мне Паша как мужчина обещал, что после свадьбы верным будет.

– Мне тоже. Но пап… Можете считать меня глупой, однако после всего… я боюсь ему верить. Наверное, я не права, возможно, обидела его своим недоверием, но… Да и скрывает он что-то, нутром чую.

Рука отца дрогнула:

– И что же? Думаешь, это что-то серьёзное?

– Не знаю, – вздохнула Ника. – Но вдруг… а вдруг у него, скажем, есть ребёнок от одной из бывших пассий? А что?! Их столько было, что всех и не упомнишь.

– Подозреваешь, что хочет избежать ответственности и спрятаться за женитьбой? – кажется, отец нахмурился.

– Не знаю, пап, я уже ничего не знаю, – она закрыла глаза. – Но спешить в этом деле точно нельзя. А ещё я должна стать более самостоятельной и самодостаточной.

Из коридора послышался грохот входной двери. Кажется, Дроновы покинули их гостеприимную квартиру.

– Ника, а скажи папе… – он прекратил поглаживания. – Может, ты кого-то другого встретила? Оттого и на сердце не спокойно?

Вероника резко вскинула голову:

– Пап, ну кого встретила, кого?

А сердце почему-то быстрее застучало.

– Вот и я говорю, что-то не то происходит! – на пороге возникла мама. – Ника, только не говори, что всё из-за этого страшилища. С тех пор, как он вернулся, творится что-то неладное. Это Славка тебе что-то о Паше наговорил? Он?

– Мам…

– Знала я, не к добру Ковалевский снова объявился! – горячилась она. – Что в школе вам жизни не давал, что сейчас.

– Да при чём здесь он?! – воскликнула Ника.

– Да при том! Чует моё материнское сердце, что не видать вам с Пашенькой счастья, пока этот злыдень рядом! Эх… – родительница махнула рукой и вышла из комнаты.

И ведь совсем недавно Вероника думала точно так же. А сейчас… Сейчас и сама не знала, что думать и что чувствовать. Единственное, в чём была уверена, так это в том, что доверие к Паше стало трещать по швам ещё до приезда Ковалевского, просто она в тот момент этого не понимала.

Глава 18

Ника больше не приходила по утрам в Пашину квартиру. Теперь именно он заезжал за ней, а по вечерам подвозил до отчего дома. В гости не напрашивался, разговоры об отношениях не заводил, будто выжидал. Только чего ждал, на что надеялся? Слава почему-то ехидничал куда меньше, чем обычно, норовил то дверь перед Вероникой открыть, то папки тяжёлые поднести, если Дронова не было рядом, и тоже будто чего-то ждал.

Утром в пятницу народ был необычайно оживлён и оптимистичен. Начальник объявил короткий день, чтобы все могли как следует отдохнуть перед поездкой и без спешки собраться. Так что обед на час раньше, с двенадцати до часу, а потом в три часа по домам.

Завтра вставать ни свет ни заря, потом около двух часов на машине, а затем целый день на ногах, потому что шеф придумал креативный отдых, а вовсе не лежание на пляже животами кверху. Что именно он изобрёл, пока держалось в секрете, но это явно будет как-то связано с работой. Ну не может Сергей Анатольевич позволить сотрудникам праздное времяпрепровождение, не может.

Когда настало время идти в ресторанчик, Ника подошла к засидевшемуся за компьютером Паше. Тот поднял на неё усталые глаза, а потом закрыл ноут и потёр веки. Ну да, теперь он сам занимается всей документацией, а с непривычки это не так-то легко, тем более объём работ у него несколько больше, чем у остальных. Тут наверняка не до ночных развлечений с девочками, хоть бы выспаться. Хотя, возможно, Дронов совмещает и именно поэтому так вымотан?!

«Опять ты подозреваешь его во всех грехах и не доверяешь!» – укорил внутренний голос.

Отогнав неприятные мысли, Вероника улыбнулась:

– Героям производства положен заслуженный отдых. Идём пообедаем.

Да, вот так по-дружески болтать с Пашкой было здорово. Прочь неловкость и двойной смысл. Хотя окружающие, кажется, всё же заметили перемену в их отношениях. Ленка как-то слишком хищно поглядывала на Дронова, будто была уверена, что имеет на это право или что тот ответит взаимностью.

Да конечно, так эта стерва его и получит! Паше нужен кто-то хороший, кто бы его понимал и с кем бы ему захотелось задержаться дольше, чем на одну ночь. Ведь не просто же так он порхал от одной барышни к другой, значит, что-то его не устраивало, значит, в каждой что-то искал, но не находил.

После обеда все работали с удвоенной скоростью, чтобы до трёх часов успеть закончить всё, что нужно было сделать до шести. В итоге без пяти три народ не сговариваясь стал собираться, но шеф не был бы шефом, если бы вот так сразу всех отпустил.

Для начала обсудили место встречи и кто с кем едет. Автовокзал на выезде из города был одобрен всеми, спорили только по поводу времени сбора. В итоге совы победили жаворонков и выбили восемь часов утра вместо семи. Поскольку машины были не у всех, народ начал делиться, кто с кем рядом живёт, чтобы никого не забыть и все поместились. К несчастью, Ленка обитала в их районе, так что Паша кроме Ники должен будет подхватить Ветрову и Славу, который после возвращения тоже поселился где-то поблизости.

«Ну замечательно, полный комплект! Это будет не машина, а серпентарий на колёсах!»

Когда организационные вопросы были решены, все с облегчением стали расходиться. Мысленно они уже наверняка купались в озере и грелись на солнышке.

– Готовься, Королёва. Думаю, это будет очень интересная поездка… – шепнул Славик, проходя мимо, и как ни в чём не бывало потопал в сторону автобусной остановки.

Вечерние сборы прошли в мрачном настроении. Что-то уже ни поездки не хотелось, ни поощрения начальства. Мама снова заладила, какая у Ники будет замечательная возможность помириться с Пашенькой. Шутка ли, выезд с ночёвкой, а ведь они не дети в лагере, так что никто не будет контролировать, кто, где и с кем ночует. Мол, кто мешает побродить полночи под звёздами и посидеть на берегу до утра?! Чем не примирение?

Вероника промолчала и не стала высказывать, что по этому поводу думает. Мама не настаивала, как бывало обычно, а будто просила, предлагала, и обижать её вовсе не хотелось. Ксюша, которая всю неделю дулась и хмурилась, но на старшую сестру больше не вякала, с язвительными разговорами не приставала, музыку громко не включала, довольствуясь наушниками, и действительно дала возможность нормально отдохнуть.

Будильник застал Веронику за застиланием постели. Она была свежа, как огурчик, и полна сил. Приведя себя в порядок, позавтракала, проверила вещи, не забыла ли чего, и стала поджидать транспорт, параллельно листая книгу по саморазвитию.

Когда Паша заехал за Никой, она предпочла сесть на переднее сидение. Даже от мыслей о том, чтобы сидеть на заднем со Славкой или с Ленкой, сводило скулы. Следующим они подобрали Славу, который устроился по диагонали к Веронике. Та же позиция, что и в школе, только теперь он находился не впереди, а сзади. И каждый раз поворачиваясь к Паше, она ощущала на себе взгляд Ковалевского.

Леночка, которую забирали последней, выглядела разочарованной, что не удастся ехать рядом с Пашей, но, скривив губы, полезла на заднее сидение. Насколько успела заметить Ника, Ветрова сидела почти вжавшись в дверцу, чтобы находиться как можно дальше от Славки.

«Эх, глупая, знала бы ты, как он сальто делает и как потрясающе двигается, мигом перестала бы шарахаться».

Всю эту неделю Вероника отгоняла от себя воспоминания о великолепном теле Ковалевского, предпочитая думать о его владении этим самым телом. Ей всегда нравились паркуристы, которые творили, казалось бы, невероятные вещи. А ведь как здорово добавить к трюкам ещё и владение боевыми искусствами, так что капоэйристы в её личном рейтинге заняли почётное первое место, сместив паркуристов на не менее почётное второе.

К автостанции они приехали вторыми: их опередил шеф, который подвозил Сашку-программиста. Кстати, вообще удивительно, что Саша согласился оторваться на целых два дня от любимого компьютера. Хотя при ближайшем рассмотрении оказалось, что он, развалившись на заднем сидении, уткнулся в ноут. Неисправим.

Когда подъехали ещё три машины с остальными сотрудниками, Сергей Анатольевич вырулил первым, показывая дорогу. Остальные потянулись за ним гуськом, будто свадебная процессия. Паша предпочёл быть замыкающим: он не любил, когда кто-то поджимал его сзади. Вскоре авто выехали на окружную, а потом покатили по трассе.

Ленка трещала без умолку, и вскоре всем захотелось, чтобы она, наконец, закрыла рот. Паша был сама деликатность и мягким, но непререкаемым тоном предложил послушать музыку. Он поставил тот самый диск с инструменталом, который они втроём слушали по пути из Солнечного. И снова Нике вспомнилась та поездка, прогулка по парку развлечений, лунная дорожка на поверхности моря и оказавшийся приятным сюрпризом мужской стриптиз.

Славик продолжал буравить Веронику взглядом, и это было невыносимо. Он делал это специально, не иначе! Ленка, кажется, проделывала то же самое с Пашей. В итоге Ника отвернулась в другую сторону и, сжав ручки сумочки, стала смотреть в окно, услышав с заднего сидения недвусмысленное мужское хмыканье.

Пока ехали, Паша несколько раз разговаривал по телефону с клиентами, вернее, с клиентками, как Ника поняла из его ответных реплик. То, что многие дамы звонят ему фактически в нерабочее время, было для неё не новостью, и она решила покопаться в детских воспоминаниях и «вспомнить», когда же сама на него запала и что именно её в нём привлекло.

Детский сад «Ромашка», младшая группа. Нет, слишком рано. Тогда все друг другу были ещё чужими и половина малышни либо плакала за мамой, либо цеплялась за воспитательницу. Так, средняя группа. О, тут уже все основательно перезнакомились и оторвались, наконец, от маминой юбки. Вероничка, как её называли, водилась исключительно с девочками и сторонилась мальчишек, которые казались ей чуждыми существами. До того самого случая, когда двое несносных безобразников не растоптали её пасочки.

Обида, разочарование, злость, было всё сразу. Но апофеозом трагедии стала отобранная одним из малолетних хулиганов кукла, для которой, собственно, она и готовила «пирожные»-пасочки.

– Девчонки такие глупые! – сказал обидчик. – Чем ты её кормить собралась? Это же песок. Фу-у.

– Отдай, – всхлипнула Ника, стараясь сдержать слёзы.

– А ты поплачь, может, и отдадим, – сказал второй мальчишка и щербато ухмыльнулся.

И в этот момент появился он, маленький принц с машинкой на верёвочке. Мальчик подошёл ближе, посмотрел на куклу в руках мальчишки и сказал:

– Я хотел с вами машинкой поиграть. Не знал, что вам больше куклы нравятся.

Обидчик отбросил несчастную куклу, будто та была змеёй.

– Не нравятся нам никакие куклы! – крикнул он. – Мы же не девчонки, – и, потянув за рубашку, утащил приятеля в сторону горки.

Вероника тёрла кулачками влажные глаза и смотрела на лежащую в песке куклу. Маринку было жаль. У неё такое красивое платье, а эти двое…

Мальчик ничего не сказал, просто наклонился, поднял куклу, обтрусил от песка и посадил в кузов, а потом стал катать вокруг песочницы, пока Вероника не успокоилась и у неё не кончились слёзы. Две девочки, тихонько сидевшие в соседней песочнице и не решавшиеся вступиться за подружку, теперь осмелели и присоединились к игре, подсадив в машинку и своих кукол. Он протестовать не стал, покатал новых «пассажирок», а затем ушёл обратно к мальчишкам, с которыми сажал в машину трансформеров или грузил песок.

Это был переломный момент в жизни Ники. «Спаситель» запал в душу, поселился в сердце и царил там долгих восемнадцать лет.

Пашка был белокурым чудом. Но не типичным «ангелочком», ибо чувствовалась в нём некая «чертовщинка», которая, кажется, привлекала ещё больше внимания. После этого случая Дронов стабильно ходил в окружении девочек, но сам ими совершенно не интересовался. Они, скорее, были его эскортом. И в то время, когда он играл с мальчиками, девочки сидели неподалёку и, делая вид, что играют в куклы, наблюдали за предметом своей детской страсти.

Подавляющее большинство клевало на эффектную внешность, всегда так было, потом он улыбался, говорил несколько слов – и всё, очередная барышня падала жертвой его чар. Но для Ники Паша был больше, чем просто красивым мальчиком. Ей показалось, что в тот самый момент, когда он выступил против тех хулиганов, между ними двумя будто завязалась невидимая ниточка.

Она каким-то шестым чувством ощущала, когда он приходил на площадку, а когда уходил. Они толком друг с другом и не разговаривали, но ей было достаточно просто на него смотреть. Вскоре Вероника стала потихоньку узнавать, что ему нравится, что не нравится, какие конфеты любит и прочие мелочи, которые девочке её возраста казались очень важными. И, разумеется, на день рождения и прочие праздники она приносила именно «Белочку», чтобы, угощая всех, порадовать в первую очередь его.

Знал ли он об этом? Догадывался ли? Но неизменно ел конфеты и улыбался.

– Ник, пить не хочешь? – ворвался в воспоминания голос Пашки. – Сейчас будет заправка, можем притормозить, в магазинчик зайти. Ещё кто-нибудь хочет?

– Да, давайте возьмём водички! – радостно воскликнула Лена. – Только мы не отстанем от остальных?

– Если что, я знаю дорогу, – успокоил Паша. – Заодно и бензина залью.

На том и порешили. Дронов набрал шефа и сказал, что они приедут чуть позже, а потом подрулил к заправке. Пока парень в форменном комбинезоне делал свою работу, Ника с Пашей и Ленкой вышли из машины. Слава остался внутри и поднёс к уху телефон.

Честно говоря, эта маленькая передышка была очень кстати. Вероника потянулась и с удовольствием приникла к горлышку бутылочки.

– Может, по мороженому? – Паша склонился над холодильником.

Солнце уже стало припекать, так что предложение было принято без возражений. Взяли угощений и на долю Славы, куда ж без него?! Ника поскорее юркнула на переднее сидение, а Ленка с кислым видом снова полезла на заднее и протянула Ковалевскому бутылку воды и мороженку.

Остаток пути прошёл без приключений, но приехали они в итоге последними, когда все уже заселились. Место было прекраснейшее, рядом река, а вокруг много зелени. И да, обещанный хвойный лес на противоположном высоком берегу.

Хуторки не зря так назывались, потому что эта база отдыха представляла собой целый посёлок из двухэтажных деревянных домиков на восемь комнат по четыре на этаж. У каждой комнаты отдельный вход, и сейчас свободны остались две смежные на втором этаже с общей верандой, к которой ведёт высокая лестница.

Селились по двое. Ну, Паше-то со Славой делить номер было не впервой, а вот Ника даже представить не могла, как сможет сосуществовать с Леной. Кажется, Ветрова думала так же и поднималась в комнату с таким видом, будто её предали. С тоской глянув на соседнюю дверь, за которой находился номер парней, она всё же нырнула в будущую девичью обитель и заняла ту кровать, что была дальше от входа и окна.

Правда, собственный небольшой смежный санузел поднял ей настроение. Да Нике и самой не улыбалось бегать по лестнице вверх-вниз и пользоваться общими удобствами, так что временным жильём она осталась довольна. Паша показал себя джентльменом и занёс вещи девушек, а Слава, кажется, отправился к начальнику получать дальнейшие указания.

Глава 19

Распорядок дня оказался насыщенным. До обеда свободное время, когда можно побродить по окрестностям или искупаться и поваляться на солнышке. Потом совместное застолье, во время которого Сергей Анатольевич раздаст всем задания. И задания те непростые, коварные, что-то типа рекламного ролика или театральной мини-постановки, когда нужно представить определённый товар, но с юмором, с изюминкой. Другими словами, откреативить его по полной.

После обеда народ должен готовиться к выступлениям, репетировать, а в перерывах тоже может расслабляться, как хочет. В пять часов в одном из крытых деревянных павильонов начнётся «представление», которое ближе к семи часам перерастёт в посиделки у мангала с шашлыками, мясом-гриль и вином. Дальше танцы до упаду и снова свободное время, хоть до утра. Понятное дело, мало кто будет сегодня спать, многие решат насладиться тёплой звёздной ночью.

Да и завтра можно подольше поспать, завтрак заказан на десять утра. Потом опять речка, пляж, лес, обед ближе к трём и около пяти сборы в обратный путь.

И всё бы ничего, но сотрудников для вечернего экзотического мероприятия разделили на команды по двое. И какая же удовлетворённая физиономия была у Славы, когда он вручил Нике листочек, на котором значились их имена. Ещё большим воодушевлением светилось лицо Ленки, которой, как оказалось, в напарники достался Паша. Зато Дронов зыркнул на Ковалевского убийственным взглядом и предложил Веронике прогуляться.

А она и не возражала. У неё для общения со Славкой ещё целый день впереди, а сейчас можно посвятить немного времени себе любимой.

– Сейчас, Паш, только купальник надену.

Угу, так они вдвоём и погуляли! Ветрова, как репей, увязалась следом, рядом с ней с невозмутимым видом рассекал Славик, и оба будто не понимали, что лишние на этом празднике жизни. Отрешившись от надоедливых «преследователей», Ника наслаждалась прогулкой по хвойному лесу, куда они попали по узкому мостику, соединяющему берега. Тихо, красиво, птички поют. Хотя нет, уже не тихо, потому что Лена шумно шарахалась от каждой мошки и от каждого жучка, появлявшихся в радиусе трёх метров.

После леса они решили прокатиться на моторной лодке. Тут, слава Богу, брали только по двое, и Пашка с удовлетворённым видом схватил Нику за руку и увлёк в покачивающуюся посудину. Приятной наружности парень завёл мотор – и Славик с Леной остались позади.

Ух, как здорово! Скорость, ветер в лицо, проплывающая мимо полоска берега, а впереди поблёскивающая на солнце гладь воды, разрезаемая носом лодки. Расставить руки и почувствовать себя героиней «Титаника» мечтают многие девушки, главное – не свалиться за борт. Но когда тебя держат надёжные мужские руки, ничто не страшно.

– Нравится? – спросил Паша, перекрикивая шум мотора.

– Очень! Давно о таком мечтала.

– Что ж, пора претворять твои мечты в жизнь!

Возвращаться на берег не хотелось, и Дронов, будто прочитав её мысли, заказал ещё один круг.

Славик с Леной кататься почему-то не стали. Вернее, Ветрова, кокетливо хлопая глазами, предложила вернувшемуся Паше её сопроводить, но он сказал, что уже накатился и мягко перевёл стрелки на Ковалевского. Разумеется, Ленка отвергла эту идею и, с тоской глянув на лодку, поплелась следом за Пашкой к шезлонгам.

Народа на базе оказалось не так чтобы много, но и не слишком мало. В общем, не было толпы, как на море, когда люди не могут нормально поплавать и позагорать, постоянно наталкиваясь друг на друга, будто селёдки в бочке.

И снова Паша, казалось, соблазнял фигурой и всем своим видом местное женское население. Даже две дамы пост-пост-постбальзаковского возраста, расположившиеся неподалёку, оглядывали его весьма заинтересованно. А Слава опять сидел в тенёчке полностью одетый.

Удивительно, но Сашка-программист, стройный шатенистый парень, всё же оторвался от монитора и решил искупаться. Схватив Ленку на руки, он забежал в реку и, поставив на игнор её визги, уронил девушку в воду. Ух, сколько на него вылилось красивых и правильных слов!

– Что, Саша, изголодался по девушкам? – поддразнил его заглянувший на шум начальник, который в шортах и расстёгнутой рубашке ходил по берегу и подсаживался то к одним ребятам, то к другим.

Сам Сергей Анатольевич в свои почти тридцать пять был мужчиной хоть куда, темноволосым, подтянутым и, что очень важно для некоторых сотрудниц, холостым. Как говорят в таких случаях, «женатым на работе».

Сашка только усмехнулся и поплыл на спине на другой берег, а Лена, выбравшись из реки, улеглась на шезлонг сушиться и загорать.

Вероника сегодня поскромничала и вместо голубого бикини взяла чёрный цельный купальник, который тоже на ней хорошо сидел, но не так привлекал внимание. Правда, фигурные вырезы и цветной принт всё же делали его весёлым и нескучным. Ника плескалась на не очень большой глубине, а потом Паша предложил совершить заплыв на другой берег.

– О, я с вами! – активизировалась только-только начавшая подсыхать Ленка.

Ну вот как тут обойтись без грубости?!

– А давай со мной! – вернувшийся Сашка Вольный взял её в оборот и, подмигнув Дронову, отвлёк, позволив Нике и Паше благополучно уплыть самим.

Выбравшись на противоположный берег, они какое-то время загорали, лёжа прямо на песке.

– Ник, а помнишь, как мы в школьные годы ходили летом на речку? – спросил Паша.

– Ещё бы! – откликнулась она. – И однажды Славка меня чуть не утопил, гадёныш эдакий!

Тогда им было по одиннадцать. Паша как раз сплавал на другой берег речки и нарвал цветов, которые, аккуратно переправив обратно, вручил Нике. Она, стоя по грудь в воде, подняла их над головой, счастливо улыбнулась и собралась выбраться на берег вслед за Пашкой.

– Я сплету тебе венок, – сказала Вероника ему вслед.

– О да, он это очень оценит! – с этими словами Слава, находившийся неподалёку, неожиданно водрузил пятерню на её голову и надавил, глубоко окуная под воду вместе с цветами.

Она только чудом не наглоталась воды и, выпустив из рук букет, как можно быстрее всплыла на поверхность, а потом отплёвывалась и хватала ртом воздух. Вот же гад!

– Ты что творишь?! – Паша, обернувшийся на шум, поспешил на помощь и глянул на Славку волком.

А тот ничего не ответил и уплыл на противоположный берег.

После этого беспредела Ника не разговаривала с Ковалевским почти две недели. Полный игнор на все подколки, отказ от любой помощи, даже если нужно было просто подать воду. В итоге он всё же пробурчал извинения, но ходил мрачнее тучи.

– Ник, скоро обед. Вернёмся? – Пашин голос снова вырвал из воспоминаний.

– Да, давай. Наперегонки?

И они, смеясь и отплёвываяь, ринулись в обратный путь.

Встретивший их мрачный взгляд Славы напрочь разбил всё веселье.

– Что? – нахохлилась Ника. – Снова думаешь, как бы меня притопить?

Он промолчал и уткнулся в телефон, а она легла на шезлонг, чтобы в оставшееся до застолья время принять солнечную ванну.

– А где Лена? – заметив отсутствие оной, полюбопытствовала Вероника.

– Ногу оцарапала, Сашка понёс в медпункт, – ответил Ковалевский, не отрываясь от экрана девайса.

– Сдаётся мне, возвращаться она будет уже не на нашей машине, – хмыкнул Паша, но Ника его оптимизм не разделила.