Текст книги "Неравный брак (СИ)"
Автор книги: Галлея Сандер-Лин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
– Ты спи, спи, я ещё немного посижу, – и погасил свет, оставив лишь бра на своей половине.
А она легла и слушала, как он методично стучит по клавишам, и прекрасно понимала, что всё это в том числе и ради её семьи, которой Славик взялся помочь и как настоящий мужчина выполняет взятые на себя обязательства.
Мама с папой прибывали в субботу днём, и Ника со Славой караулили их на платформе. Ковалевский держался доброжелательно и исправно играл Стаса, ничем не выдавая, что он тот самый Славка, которого её мама обычно поносила на чём свет стоит. За дело, конечно, поносила, ведь в школьные годы он у Ники знатно кровушки попил, так что нужно будет провести ему реабилитацию, но не сейчас, не тогда, когда им нужно скрывать, кто он на самом деле. Да и разве кто заподозрил бы в ухоженном мужчине, который вышагивал рядом с Вероникой, того растрёпанного и как попало одетого паренька, которому мама в своё время придумала множество нелицеприятных эпитетов?!
Прежде чем ехать в квартиру, Славик предложил отвезти новых родственников в ресторан, чтобы перекусить с дороги. Ника поддержала эту идею, и они с мужем устроили родителям мини-экскурсию по столице, а потом сытно накормили. Мама с папой охали и ахали, насколько всё изменилось с их последнего визита, и помимо достопримечательностей оглядывали новенькие высотные здания.
Поначалу родители вели себя с Ковалевским настороженно (как же, муж их дочери большой начальник), но Славка, когда хотел, умел быть очень обаятельным и обходительным. Он много улыбался и постепенно настолько расположил их к себе, что по приезде домой отец уже играл с ним в мини-шахматы, которые привёз с собой, а мама замешивала тесто для пирога, чтобы порадовать дорогого зятя. И вот как ему это удаётся? То колючка колючкой, а то просто идеальный мужчина.
– Ох, муж у тебя и правда замечательный, – одобрительно шепнула ей мама, когда они накрывали на стол перед вечерним чаем. – Добрый, внимательный… Мне даже перед Пашенькой немного стыдно, что так другого привечаю.
– Не надо, мам. Я уверена, что Паша найдёт своё счастье с кем-то, кто будет гораздо лучше меня. Пусть у него всё будет хорошо.
– Никусь, если ты сейчас счастлива, для нас с папой это самое главное, – улыбка мамы была искренней и доброй.
А с понедельника начались тяжёлые будни. Работа, больница, работа, больница, и так всю неделю. Зато все необходимые анализы и процедуры были сделаны. Врач назначил операцию на следующий вторник, а до того времени отцу предстояла специальная диета и минимум волнений. Все выходные Вероника провела с ним в больнице, и когда Слава забирал её в воскресенье вечером, засыпала на ходу. В спальню особняка она уже привычно попала на его руках, прижавшись щекой к сильному плечу.
«Не хочу, чтобы отпускал», – было последним, о чём подумала, прежде чем заснуть.
В день операции у Ники всё валилось из рук, и Славик официально отправил её «на важную встречу», то есть прямиком в больницу, где она провела весь оставшийся день и вечер, нервно меряя шагами коридор. Мама сидела на кушетке и молилась, иногда переговариваясь по телефону с Ксюшей, которая сегодня прогуляла универ, ибо, ясное дело, не до того.
Врачи всё не выходили… Время шло, а операция продолжалась. Сколько уже минуло? Четыре часа? Пять? Шесть? Сердце замирало и болезненно сжималось с каждой пройденной минутой, с каждым мгновением. Теперь они с мамой поменялись местами: та беспокойно сновала по коридору, не находя себе места, а Ника устроилась на кушетке. Слава, рассчитавшись с делами, сидел рядом и крепко держал её за руку, не давая поддаться панике. Казалось, этот день не закончится никогда.
– Максаков хороший специалист, всё будет хорошо, – приговаривал Славка, а у Ники тряслись губы и она просто молча кивала и ждала.
Наконец из дверей операционной появился Юрий Алексеевич. Лицо у него было непроницаемое, хотя в каждом движении и жесте чувствовалась усталость. Что такое? Неужели всё плохо? Только не это! Вероника вскочила и с такой силой стиснула руку мужа, что тот втянул через зубы воздух. Мама впилась взглядом в лицо Максакова, ожидая вердикта.
– Доктор, ну что там? – спросил Ковалевский как самый адекватный и менее подверженный эмоциям, по крайней мере внешним.
– Операция прошла успешно, – провозгласил врач и тыльной стороной ладони отёр влажный лоб. – Теперь ему нужен отдых и курс реабилитации.
У Ники натурально подогнулись колени, а из глаз брызнули слёзы. Если бы не Славик, она бы села прямо на пол. Благо он вовремя её подхватил и усадил обратно на кушетку.
– Ну, и чего плачешь? Всё ведь хорошо, – ласково сказал он.
А она, вопреки здравому смыслу, залилась слезами ещё сильнее. Но, наверное, это всё же нормальная реакция после долгого нервного напряжения. Мама тоже плакала и счастливо улыбалась.
– Зятё-о-ок, родненький! – она в порыве чувств бросилась Славке на шею. – Спасибо тебе, спасибо!
Ковалевский, поначалу опешив от такого напора, похлопал её по спине и сказал несколько ободряющих слов.
Три дня папа лежал в интенсивной терапии под особым наблюдением, а когда опасения относительно постоперационных осложнений поутихли, Славик всё устроил, и отцу выделили частную палату, где имелась отдельная кровать для родственника, который пожелает остаться рядом с пациентом. В первую ночь осталась Ника, отправив уставшую маму домой. А дальше они стали чередоваться. Ковалевский тоже приезжал настолько часто, насколько мог, узнавал, не нужно ли чего.
Эти первые дни были самыми тяжёлыми, потому что, несмотря на положительные прогнозы, риск осложнений оставался. И поддержка Славы в это сложное время оказалась очень важной и ценной. Он сейчас был тем столпом, на который можно было опереться, расслабиться, получить порцию уверенности, что всё будет хорошо. Любые необходимые препараты и процедуры, специальное питание, у папы всё было. И думать о том, сколько это стоит, было откровенно страшно. Сама бы Ника ни за что не потянула.
На работе Славик предоставил ей максимально возможные послабления и, разумеется, направлял на «выездные встречи». Вероника честно старалась совмещать, чтобы и работу свою делать как положено, и как можно больше времени проводить с семьёй. И когда отец стал потихоньку идти на поправку, она была вымотана, но счастлива. Счастлива, что выбрала правильного мужчину, который сделал, что обещал, который был рядом в трудную минуту и на которого можно положиться.
– Ты совсем осунулась, – ладонь отца легла на щёку. – Измотал я тебя, да?
– Пап, ну ты чего? – улыбнулась Ника, приподнимая спинку кровати, чтобы ему было удобнее. – Главное, что с тобой всё хорошо.
– Это всё зять. Даже не знаю, как его благодарить…
– Пап, ему нужен сильный и здоровый тесть, иначе с кем он будет играть в шахматы? – она погладила уставшее лицо отца. – Ты ни о чём не переживай, просто поправляйся, больше отдыхай и делай всё, что говорят врачи, хорошо? Тогда я буду спокойна и смогу нормально работать, не вздрагивая от каждого телефонного звонка. Чтобы никакой самодеятельности, договорились?
– Я за ним прослежу, не беспокойся, – мама подоткнула папе одеяло. – А ты езжай и ни о чём не волнуйся. И удели немного времени мужу, – добавила, понизив голос. – Он, наверное, уже истосковался по жене.
Угу, истосковался. Особенно если учесть, что кроме нескольких показных поцелуев между ними до сих пор так ничего и не случилось. Обоим в последнее время было не до того, тут бы хоть выспаться. Да и не станет Ника лишь из благодарности пересекать черту. Славка это прекрасно понимает, потому ничего не требует и не настаивает. Хотя она всё чаще стала думать, что кроме благодарности в ней начинает зарождаться что-то ещё, пока непонятное, но, без сомнения, достаточно сильное и глубокое. Понять бы, что именно.
Глава 42
За всё время пребывания отца Ники в больнице Красовские не показались там ни разу. Оно и понятно, официально они как бы чужие, о свадьбе знает всего несколько человек. Хотя Вероника была уверена, что и потом свёкры тоже не станут знаться с «бедными родственниками» и, если честно, была этому только рада. Отцу сейчас нельзя волноваться, нужен полный покой, а если, скажем, к нему заявится Дарья Андреевна и начнёт предъявлять претензии, кому он тут по гроб жизни обязан, то… Ника выгонит её пинками под одно место и тем самым покажет себя как бы неблагодарной дрянью, но свести на нет все усилия и отправить отца на тот свет она этой жестокой и стервозной женщине не даст.
В начале октября после полного обследования было решено, что папу уже можно перевезти в специальный реабилитационный центр, где ему обеспечат полный уход и продолжат внимательное наблюдение за его состоянием. Это была маленькая победа, первый серьёзный шаг к выздоровлению, когда все вздохнули с заметным облегчением. Вероника теперь навещала папу там и подолгу гуляла с ним по специальному крытому зимнему саду с небольшими фонтанами и множеством скамеечек.
А 15 числа должен был состояться торжественный банкет в честь дня рождения «Витал-проджект», и 10 октября было решено официально объявить о свадьбе, чтобы Ника могла присутствовать на торжестве в качестве официальной жены и чтобы семья Красовских перестала жить в напряжении, что в любой момент неравный брак наследника компании может раскрыться. Лучше самим преподнести эту новость под нужным соусом, тогда от ситуации можно получить максимум плюсов и минимум минусов.
В итоге в интернете появилось изрядное количество статей и фотографии с церемонии, параллельно вышло несколько заметок в газетах. Кстати, Ника, как и предлагал Славка, тоже выбрала одно совместное фото и поставила в вычурной рамочке на тумбочке у кровати, чтобы горничные видели, какая у них с мужем любовь.
Ой, сколько в сети посыпалось комментариев… Виданное ли дело, наследник богатейшей корпорации отменил помолвку с «золотой» девочкой и женился на девушке из простых, разбивая устоявшиеся каноны. Нет, периодически подобные мезальянсы, конечно, случались, не без того, но в данном конкретном случае, когда казалось, что у семей Красовских и Вершининых всё на мази…
Однако, как ни странно, это только прибавило весу компании, мол, вот, поднимаем рабочий класс до своего уровня, не брезгуем простым народом. Да и Вершинин, вроде бы, обижаться не стал, прилюдно заявив, что совместному бизнесу несостоявшаяся свадьба никак не повредит. Да и всё может быть… Молодёжь нынче ветреная, мало ли, сколько этот брак продержится…
В общем, предстоящий большой банкет должен был стать для Ники первым выходом в свет в качестве супруги наследника компании, к которой наверняка будет приковано пристальное внимание общественности… и менее удачливых девушек, которым не удалось захомутать Стаса. Надо заметить, что отец Славки отнёсся к мероприятию и её роли в нём со всей серьёзностью и взял на себя всё, что касалось «обмундирования» невестки. Чёрное переливающееся платье в пол, туфли с блёстками ему в тон и, гвоздь программы, комплект украшений с белыми и чёрными бриллиантами, который оказался запоздалым свадебным подарком: серьги, кольцо, кулон и браслет.
Ясное дело, Владимир Иванович так расщедрился ради имиджа «Витал-проджект», чтобы показать, что его невестка стала полноценным членом семьи и ни в чём не знает отказа. Ох, знали бы все эти люди, что они со Славой очень даже знают отказ, да только не в вещах, а в элементарных человеческих чувствах.
Вероника выглядела великолепно, и об этом ей сказало не зеркало, а взгляд мужа, который поджидал её у подножия лестницы. Славка искренне ею любовался, а мнение остальных для неё сегодня на последнем месте.
– Кажется, ты сегодня решила свести с ума всех присутствующих на празднике мужчин? Обручальное кольцо хоть не забыла надеть? – он придирчиво оглядел её правую руку. – Заранее сочувствую, но им ничего не светит.
– Ну, если ты весь вечер будешь рядом и не позволишь, чтобы на тебя вешались всякие посторонние девицы, то, быть может, окажешься единственным, кому я подарю танец.
Ковалевский, кстати, сиял сегодня не хуже молодой жены. Чёрный вечерний костюм, отделанный атласом, золотые запонки, галстук-бабочка, дорогущие часы и перстень на мизинце делали его мужчиной-мечтой, по которому оставалось только лить слёзы, потому что этот образчик красоты и мужественности был занят, о чём напоминало обручальное кольцо.
– Хватит любезничать, – прервала их излияния Дарья Андреевна, избравшая серебристое платье и обильное количество драгоценностей. Она высокомерно оглядела обоих и направилась к выходу.
За ней при полном параде появились отец и дед Славы, которые удовлетворённо глянули на юных супругов и тоже поспешили наружу. Славик предложил Веронике руку, ухватившись за которую она расправила плечи и прошествовала к дверям с грациозностью истинной леди. Это была тренировка перед выходом в свет.
Лимузин неторопливо подползал к входу, а Ника всё не верила, что сейчас сядет в эту громадину. Но села и устроилась на просторном сидении из белой кожи с полным комфортом. Вот только если бы они со Святиком были тут одни, но нет, свекровь прожигала их взглядом. Вот честно, вместо такой компании Ника бы лучше пешком дошла.
Празднование устроили в шикарнейшем ресторане с хрустальными люстрами и витыми колоннами. Всё сияло и сверкало, от показной роскоши рябило в глазах и хотелось поскорее уехать обратно. Появление семейства Красовских, хозяев вечера, было встречено соответствующим почтением, а на Нику тут же обрушилось множество самых разнообразных взглядов от высокомерных до откровенно завистливых.
Славка не отходил от неё ни на шаг и крепко держал за руку всё то время, пока они приветствовали гостей и принимали поздравления со свадьбой. Потом начался фуршет, и снова они были не разлей вода, всюду рядом. Однако пришла пора расстаться, пусть и ненадолго.
– Сл… Стас, мне бы припудрить носик, – шепнула Вероника мужу.
Он провёл её до нужных дверей и сказал, что с нетерпением будет ждать свою ненаглядную. И она старалась справиться как можно скорее, но по возвращении её ждал неприятный сюрприз. Она искала Ковалевского взглядом, рассчитывала, что он сразу же её встретит, не даст затеряться в толпе, а он… Её Славик стоял рядом с какой-то девицей! Надо отметить, очень привлекательной девицей. Светлоглазая брюнетка (кажется, её гляделки были голубыми, с такого расстояния толком не разберёшь) вела себя по-хозяйски. Это что, одна из бывших Стаса? Насколько Ника знала, когда Славка встречал этих самых «бывших» брата, то заявлял, что женат и их поезд ушёл. Так почему разговаривает с этой девулей?
– О, вы тоже обратили внимание, что они красивая пара? – раздался рядом вкрадчивый голос. Слишком вкрадчивый, чтобы принадлежать хорошему человеку.
Вероника резко обернулась и увидела весьма и весьма привлекательного брюнета, чья внешность и голубые глаза кого-то напоминали. Холёный, ухоженный, наглый, он явно чувствовал себя здесь чуть ли не хозяином, а на остальных поглядывал свысока.
– Вам известна эта девушка? – максимально пытаясь скрыть раздражение, откликнулась Ника.
– Конечно. Это моя сестра Марго, невеста Стаса. А я Руслан Вершинин, приятно познакомиться, Вероника, – он заграбастал её руку и припал губами к тыльной части ладони. Причём не едва уловимо, а вполне по-настоящему.
Ника попыталась отнять руку, но не получилось, этот гад держал крепко. Устраивать скандал не хотелось, так что нужно узнать, чего ему надо. Кстати, вот и объяснение, почему его внешность кажется знакомой. Ну точно, они в сестричкой очень даже похожи, а если у неё ещё и характер такой-же…
– Чего вы хотите?
– Всего лишь счастья моей сестре, – он сжал её руку сильнее. – А вы, к сожалению, в это счастье совсем не вписываетесь. Однако… – мужчина оглядел её с головы до ног таким липким взглядом, что захотелось прикрыться, будто она была не в платье, а неглиже. – Было бы жаль лишать вас красивой жизни. Уступите место моей сестре – и я с удовольствием организую ваш досуг… на месяц-другой…
– Это очень неудачная шутка, – Ника старалась улыбаться, чтобы никто из присутствующих не заметил их противостояния. – А теперь, пожалуйста, отпустите.
– Не так быстро, моя радость! – он, воспользовавшись тем, что началась очередная мелодия, закружил Веронику в танце.
Она беспомощно оглянулась в ту сторону, где стоял муж, однако Славки там уже не было. И куда, скажите на милость, он делся, да ещё и в компании Марго?
Настроение Ники резко упало. Видеть, как благоверного окучивает какая-то девица, было не просто неприятно. Злость, раздражение, обида… и желание оттащить Вершинину куда подальше, а в идеале – вообще выставить из зала. Вот о чём сейчас думала Вероника, поражаясь, откуда в ней столько кровожадности.
– Вы отпустите меня или нет? – она сделала ещё одну попытку оттолкнуть Руслана.
– А госпоже Красовской нравятся взрослые игры? – меж тем проворковал он – Замужняя жизнь порою бывает скучна. Не хотите ли разнообразить серые будни? Глядя на вас, уверен, что бондаж на этой нежной коже будет смотреться как нельзя лучше. И ваши запястья просто созданы для наручников, хотя, конечно, поначалу мы можем обойтись «манжетами»…
Ника окаменела от этого возмутительного заявления и не знала, как реагировать на подобную наглость. Если грубо послать этого БДСМ-щика куда подальше, можно нажить себе врага, но и терпеть подобные вольности она не собиралась. Однако сегодня удача была на её стороне, потому что со спины раздалось высокомерное и слегка раздражённое:
– Это у кого здесь скучные серые будни? Моя жена в постели получает столько впечатлений, что хватит на десять лет вперёд. А всякие извращения нужны лишь тем, кто не может удовлетворить женщину (и удовлетвориться сам!) естественным путём. Тут можно только посочувствовать. В таких запущенных случаях без хорошего специалиста никак.
Ах, как же Вероника была сейчас рада острому языку Ковалевского, который мягко, но настойчиво стал оттаскивать супругу от наглеца.
– О, вижу, что благоверный кружит над юной супругой, как коршун над куропаткой, – хмыкнул Вершинин, с неохотой выпуская Нику из загребущих рук. – Да только не над тем гнездом спустился. А ведь мы с Марго уже готовились стать с Красовскими одной семьёй…
– Возможно, благоверная скоро мне надоест (не обижайся, сладкая) и я всё же заключу брачное соглашение с Марго (очень даже может быть!), но пока мне очень даже комфортно между стройных ножек моей милой жёнушки и я никому не намерен уступать это место, даже потенциальному шурину, – в подтверждение своих слов Славка окинул Нику масляным взглядом и отвесил её мягкому месту лёгкий шлепок, отчего у неё к щекам кровь прилила ещё активнее, чем после похабных слов. А потом сцапал в стальные объятия, притиснув за талию с такой силой, что мог бы дать фору любому корсету.
Вероника прекрасно понимала, что таким образом Ковалевский объясняет свою внезапную женитьбу и параллельно намечает пути отступления, подготавливает оппонентов к тому времени, когда очнётся Стас, который наверняка женится на Марго. Но такой Славик ей совсем не нравился. Он был самоуверенным, наглым, чужим (даже чуждым), холодным и равнодушным, думающим лишь о себе и удовлетворении собственных потребностей.
В этот момент Нике (парадоксально, но факт) захотелось, чтобы рядом был прежний Ковалевский. Да, пусть вредный и раздражающий, но какой-то… родной, что ли. А этот сноб, оглядывающий всех свысока и несущий всякие пошлости, катился бы куда подальше вместе со своими деньгами. Если настоящий Стас хотя бы вполовину такой, то рядом с ним старый добрый Славка кажется практически ангелом.
Противостояние мужчин завершилось капитуляцией Руслана, но подобные люди обычно так легко не сдаются, так что от него можно ждать любой подлости или гадости. Однако сейчас думать о плохом не хотелось, и, выдавив из себя приветливые улыбки, Ника со Славиком простились с Вершининым и вошли в круг танцующих. Мелодия сменилась другой, более медленной, и Славка, кажется, решил этим воспользоваться.
Обвив её тело, будто дикий плющ, он позволял себе сейчас куда больше, чем обычно, балансируя на тонкой грани и грозясь сорваться и нарушить приличия. И вот на кого списать это поведение? На Славу или на Стаса?
– Прости за это представление, – шептал суженый, скользя губами по мочке её уха. – Ничего и никого не бойся. Я всегда буду рядом, слышишь? Веришь мне?
– Верю, – выдохнула она, потому что не поверить было невозможно.
А дальше снова пришлось общаться с гостями, расточать мёд и «держать лицо», не давать себя заклевать, отстреливаясь остроумными репликами.
В общем, посещение светских мероприятий Веронике не очень понравилось, и на будущее она решила ходить только на те, от которых действительно нельзя отказаться. Этот мир фальши и притворных улыбок точно не для неё, но там, где крутятся большие деньги, практически всегда нет места искренности, это нужно просто принять.
Глава 43
Но праздники праздниками, а трудовые будни никто не отменял. Славик пропадал в офисе и на выездных встречах, забыв о сне и отдыхе. Он всё чаще задерживался на работе, оставаясь допоздна. И она тоже оставалась, не ехала домой без него. Помогала, чем могла, приносила кофе и массировала плечи. Тёмные круги, казалось, навечно поселились у него под глазами. Славка пахал, как вол, и за себя, и «за того парня», и вообще за всю компанию.
Правильно раньше королей выбирали из тех, кто идёт впереди шеренги, а не отсиживается за чужими спинами. Ковалевский именно такой, идеальный руководитель и начальник. Был бы наследником именно он, компания бы процветала, а так… кто знает, каким руководителем станет Стас и к чему в итоге их всех это приведёт?! И будет просто непростительно, если старший братец угробит все труды и усилия младшего.
Вероника прекрасно знала, что Слава пытается отбить ту сумму, что взял у семьи на лечение её отца, на их расходы и прочие траты, да ещё и саму компанию не просто держит на плаву, а ведёт к новым горизонтам. Ника ни в коем случае его не пилила, просто мягко, но настойчиво уговаривала больше отдыхать, исправно кормила и собственноручно гладила ему рубашки. Вообще-то за гардеробом «молодого господина» (да и за её одеждой тоже) следил целый штат прислуги, но вот эту малость Веронике хотелось делать для него самой.
Отец тем временем проходил курс реабилитации в специальном центре, и она разрывалась между мужем и семьёй, стараясь уделить время и ему, и родителям, да и собственную работу никто не отменял. А отношения с Ковалевским всё больше теплели. В итоге Вероника называла его когда Святик, а когда просто Свят, что ему очень нравилось. А он с её разрешения кроме Веронички снова стал именовать Нику Верунчиком и Верусей, ведь теперь в его устах это звучало не как издевательство, а как ласка. И даже Никой, как она привыкла. В общем, милых прозвищ была масса и им вовсе не требовались всякие «зайчики», «котики», «рыбки» и именования прочей живности.
По негласной договорённости сваты не спешили встретиться друг с другом, и это полностью устраивало обе стороны. Глядишь, до грядущего развода вообще не свидятся. День за днём, день за днём – и белоснежным покрывалом замёл дорожки декабрь. Отец вернулся из центра, и какое-то время они с мамой жили в служебной квартире Ники, куда та регулярно наведывалась вместе с мужем, но к концу месяца они вернулись домой, так и не встретившись с Красовскими.
Прощание на вокзале было трогательным. Мама долго обнимала и Нику, и Славика, который полностью покорил сердце родителей, потому что показывал им себя только с лучшей стороны.
– Стасик, вы обязательно звоните, что у вас, как вы, – наставляла мама, поправляя Святику шарф, будто маленькому мальчику, которого собирала в садик. – Как хорошо, что моя Никуся в надёжных руках, – прослезилась она. – Ох, какие же вы… – и снова расцеловала и его, и её.
– Стас, береги нашу Нику, не давай в обиду… никому, – отец коротко обнялся с Ковалевским, своими словами явно подразумевая семейку Красовских. Папа, конечно, был им благодарен, но дочь на заклание отдавать не собирался.
– Вы, главное, берегите себя и ни о чём не волнуйтесь, – успокоил их Свят. – А о Вероничке я позабочусь, будьте уверены. Она для меня самая лучшая.
Когда поезд тронулся, Вероника долго смотрела ему вслед, до тех самых пор, как он скрылся за поворотом дороги. Отпускать родителей не хотелось, но Ксюша с нетерпением дожидалась их возвращения, чтобы вместе справить Новый год, а вот Нике придётся отмечать праздник с новой семьёй в атмосфере, далёкой от праздничной.
Как она и думала, Новый год прошёл безрадостно. Красовские отмечали его в шумной компании высокопоставленных друзей, а Вероника в поблёскивающем белом платье и с бриллиантами в ушах (ещё один подарок свёкра, теперь уже на зимние праздники) чувствовала себя богато украшенной ёлкой, которую выставили напоказ.
Она весь вечер ловила на себе липкие взгляды Руслана Вершинина, от которых отчаянно хотелось спрятаться, и раздражённые поглядывания его сестры Марго. И как приклеенная весь вечер ходила под ручку со Святиком, который и сам не отпускал молодую жену ни на шаг. Временами его рука с талии перемещалась на её пятую точку и обратно, и Нике хотелось пришибить Стаса, из-за подражания которому Славка распускал руки.
Зато Рождество прошло куда менее помпезно и куда более спокойно. Они попросту остались дома и пили глинтвейн возле ёлки, в то время как старшее поколение отправилось в гости в особняк друзей семьи.
– Странно, но именно в рождественский вечер я особо остро ощущаю атмосферу чуда, – призналась Ника. – Кажется, я об этом уже рассказывала?
– Да, Пашке, целых два раза, – улыбнулся Свят.
– А запомнил ты.
– Конечно запомнил, это же касается тебя.
И всё, больше ничего не сказал, а поднялся с ковра за новой порцией глинтвейна.
В эту ночь они спали не так, как обычно. В их комнате витала особая атмосфера тепла и уюта. И чем сильнее бушевал за окном снегопад, тем теснее они прижимались друг к другу, будто маленькие дети, ищущие друг в друге поддержки.
– Святик, – позвала Ника, положив голову ему на плечо.
– М-м?
– Я уже так привыкла проводить ночи вместе с тобой, что теперь не знаю, как смогу снова спать одна, когда мы разведёмся, – вздохнула она. – Глупости я говорю, да?
– Конечно глупости, – он легонько щёлкнул её по носу. – Разве после развода нам обязательно спать в разных кроватях?
– Я с посторонними мужчинами в одной кровати не сплю, – сказала Вероника притворно строгим тоном.
– Вот и отлично! Значит, я стану тебе не посторонним. Сладких снов, – и, чмокнув в щёку, затих.
И что это сейчас было вообще? Снова начинается «без меня меня женили», только уже с другими действующими лицами?
Если январь выдался снежным, то первая декада февраля побаловала асфальтовыми дорожками и температурой +5. Не исключено, что сугробы вскоре снова наметёт, но вот такое послабление как бы намекало, что весна уже не за горами.
В преддверии Дня Святого Валентина Вероника волновалась сильнее, чем за все прошедшие годы вместе взятые. Тогда была лишь одна мысль: подарит ли Пашка обязательную дружескую валентинку или можно рассчитывать на что-то большее? Теперь же Ника как бы замужем, так что вполне логично задуматься над тем, как провести этот день, и попытаться угадать, чего ожидать от суженого и что сделать для него в ответ.
Раньше Славка игнорировал этот день: и сам никому ничего не дарил, и ни от кого ничего не получал. А на взаимные валентинки Пашки и Ники лишь посмеивался, что они занимаются глупостями. Так что, наверное, Ковалевский и сейчас «не заметит» этот день, зато тринадцатого числа Вероника твёрдо решила, что всё же подарит ему валентинку и шоколадное сердечко, поэтому вечером купила всё необходимое. Пусть посмеётся, пусть ничего не подарит в ответ, зато она со своей стороны сделает шаг навстречу. Возможно, он просто не знает и не понимает, как приятно получить вот такой милый презент, а когда она вручит подарок, то ему понравится?
«Что ж, ответ на этот вопрос придётся выяснить завтра опытным путём…»
«Завтра» наступило как-то слишком быстро. Возможно, потому, что они со Славой проснулись рано, в начале шестого. После пробуждения ничего необычного не произошло, Славик ни слова не сказал о празднике и вёл себя как обычно. Сегодня у него «выездной день», когда утром он едет сразу на встречу, не заезжая в офис. У Ники же обычный рабочий день, но поскольку времени до отъезда в офис предостаточно, она согласилась на неожиданное предложение супруга освежиться в домашнем бассейне. В принципе, почему бы и нет?! Потом заряд бодрости до самого вечера обеспечен.
Наверное, Вероника всё же самую чуточку обиделась, что Славик не вспомнил о празднике, и решила его подразнить. Отложила чёрный цельный купальник, который собиралась надеть, и натянула любимый голубенький бикини. А пусть знает, какая замечательная у него жена! И потом полчаса стоит под холодным душем.
Однако выйдя в просторное крытое помещение с прозрачно-голубой водичкой, Ника превратилась из охотницы в жертву. Потому что взглядом, которым окинул её благоверный, можно было растопить ледники Арктики. Сам он при этом был в банном халате, который стал медленно развязывать, не отводя горящего взгляда от жены.
«Ой, зря я так… Слишком рискованную игру затеяла…»
Но было уже поздно. Слава методично раздевался, вальяжно, неторопливо. Ника отвернулась, чтобы этого не видеть, чтобы не думать о всяком разном, что начинает настойчиво лезть в голову, стоит только мужу начать провоцировать её своим внешним видом, или присутствием, или даже просто словами… А слова этот хитрюга подбирать умел.
Она поскорее вошла в воду и отплыла подальше от Ковалевского, всё ещё не поворачивая головы в его сторону. Всплеск символизировал, что супруг быстрым и точным движением (Ника столько раз это видела) вошёл в воду. Она прекрасно знала, как хорошо он плавает, хотелось обернуться, но нет, нельзя.
Слава вынырнул совсем рядом, Вероника даже ощутила брызги, и вдруг обнял её со спины, прижал к груди. Какой-же он каменный!
– Ты ведь не будешь снова меня топить? – заволновалась она.
– И не думал, – его руки обвили её талию, а дыхание холодило влажную кожу за ухом, когда Славик склонился к ней и прошептал: – Давай немного так постоим?
– З-за нами снова кто-то наблюдает? – нервно пробормотала Ника, не двигаясь с места.
– Хотел бы я соврать и сказать «да», но… нет, не наблюдает, – с сожалением выдохнул он в самое ухо.
– Тогда зачем ты…
– Потому что хочу, очень хочу… – его губы ласкали шею, заставляя сердце биться намного быстрее, чем ему положено. – А ты? Хочешь? Сегодня праздник, который всегда тебе нравился, так почему бы мне не исполнить твои желания?
