Текст книги "Неравный брак (СИ)"
Автор книги: Галлея Сандер-Лин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
– О чём ты?
– Как о чём? О том, что мы с тобой поженимся, а ребёнок… – он стиснул кулак. – Я признаю его своим. Он не виноват, что мы трое никак не можем разобраться между собой.
– И ты сможешь полюбить чужого ребёнка? – задала она сакраментальный вопрос, а внутри всё ликует.
– Смогу! И буду любить его, потому что он твой.
Вот, вроде бы, правильно говорит, даже на душе потеплело, но нет, не совсем то.
– Замечательно просто! Как благородно с твоей стороны! – Ника сделала вид, что обиделась. – То есть о ребёнке ты подумал, а как же я? Нужен ли ты мне в качестве мужа?!
– У тебя нет выбора, ребёнку необходим отец! – заявил Слава категорично. – Одну в таком состоянии я тебя не оставлю.
Так, а это уже немного не в ту степь. У Ники сработал внутренний протест.
– О нет, дорогой, выбор у меня очень даже есть! – воскликнула она. – Дать ребёнку любовь за обоих родителей. И муж для этого вовсе не обязателен. Особенно если в мужья набивается тиран, который не считается с мнением жены.
– Что за ерунда?! Мать не сможет заменить отца, мне это очень хорошо известно, – и мечется по комнате, как раненый зверь. – Если немного успокоишься, то увидишь, что моё решение самое верное.
– Всегда только ты! ТЫ придумал, ТЫ решил… – кипятилась Ника. – А не хочешь ли спросить, чего хочу Я?! Кого вижу своим мужем? Или думаешь, что только ты такой великодушный и «порченый товар» больше никто не возьмёт?! Если считаешь, что у меня нет права голоса, то очень сильно ошибаешься!
– Есть, конечно есть. И чего же ты хочешь, Верусь? – Славик остановился и взъерошил волосы.
Она подошла, обняла ладонями его лицо и посмотрела в удивлённые глаза.
– Чего я хочу? – Вероника очертила большими пальцами его брови. – Я хочу быть с тобой, Свят. Это моё и только моё желание. Я согласна выйти за тебя. И это лишь моё решение. Доволен ты таким ответом?
– Доволен, – Ковалевский притиснул её к себе. – Вы с малышом не пожалеете!
– Знаешь, Слав, тут такое дело… – она спрятала лицо у него на плече. – Я ввела тебя в заблуждение, – у неё язык не повернулся сказать «соврала». – Ты тоже от меня много лет шифровался, да и эти два месяца ничего конкретного не рассказывал, так что мы квиты. В общем… у меня пока нет малыша. Да и мужчины ещё не было. Так что, как говорится, всё для тебя. Прости, я просто… хотела проверить, насколько тебе нужна.
Он с силой выдохнул и прижался лбом к её лбу, посмотрел глаза в глаза.
– Нужна, Ника, очень нужна, до безумия! Как с первого класса запала мне в душу, так с тех пор там и живёшь.
– Так долго? – а сама утонула в его взгляде.
– Разве это долго? Мне кажется, что очень мало, – в голосе Свята отразилась улыбка, которая, должно быть, была на устах. Но Ника не смотрела сейчас на его губы, только в глаза, в которых было столько счастья и радости, что её сердце пустилось вскачь. – Но зачем строптивая невеста устроила мне проверку? Хотела, чтобы я поседел раньше времени?
– Нет, она хотела, чтобы ты уважал её мнение.
– Уважаю, всегда уважал. Поэтому ни к чему не принуждал, кроме пары поцелуев. Тут каюсь, но иначе бы ты до сих пор от меня шарахалась.
Наверное, он прав, так бы и было. Хотя зачем сейчас об этом думать?! А вот с поцелуями нужно что-то решать, потому что Вершинин отбил всё желание когда-либо делать это снова. И Славка с тех пор не пытался ни разу, помнил, что её трясло от одного упоминания этого слова. А это значит, что нужно попробовать самой. Может, если с ним, то всё будет не так уж и плохо?
И Вероника, сжав висевший на шее кулон-сердечко, чтобы придать себе уверенности, приподнялась на цыпочки, прикрыла глаза и сама поцеловала Ковалевского. Несмело, неумело, пытаясь отрешиться от воспоминаний о поцелуе Руслана. И стоило губам коснуться рта Славика, как неприятные ощущения отступили. Нет, со Святом всё по-другому. Его губы мягкие и осторожные, они не вторгаются грубо, а деликатно оценивают ситуацию, просят разрешения продолжить. И как тут не разрешить?! И даже когда ласки почти мужа стали смелее, то отторжения не возникло. Хотелось поддаться, довериться, открыться.
Никогда и ни к кому Ника ещё не испытывала подобного, никому не хотелось отдавать себя без остатка. И если это и называется любовью, то чего уж противиться и притворяться, что ничего не происходит?! Ещё как происходит! Между ними двумя начинает твориться что-то невообразимое, и это безумие совсем не хочется прекращать.
Говорят, безответная любовь не бывает счастливой. Весьма спорное утверждение. Если Славка столько лет любит (а иных причин для его поведения Вероника просто не видела), то своей стойкостью и верностью чувству сумел добиться взаимности. А вот Ника… С ней всё совсем по-другому. Её безответная любовь растаяла, потому что с самого начала была лишь иллюзией. Зато ненависть и неприятие к Святу смогли перерасти в такой ядрёный коктейль эмоций и ощущений, что подобные чувства иначе как любовью и не назовёшь.
Подумать только! Если бы в школьные годы ей кто-то заявил, что она влюбится в Ковалевского, то Вероника рассмеялась бы ему в лицо, отдышалась и рассмеялась снова. А сейчас она ни о чём не жалела. Всё случилось так, как должно было. И поцелуй продолжался до тех пор, пока обоим не стало тяжело дышать.
Славка сел на стул и усадил Нику к себе на колени.
– И где же ты так долго был? Чем занимался? – она не могла не задать этот вопрос.
И тут Славка заговорил таким тоном, каким сообщают обычно что-то важное:
– Знаешь, Верусь, я выиграл тендер. Не у самых крупных корпораций, подобных отцовской, однако это только начало. Забыл уже, когда нормально спал, но оно того стоило. Кстати, Пётр Борисович и Денис решили присоединиться ко мне, и ещё кое-кто из «Витал-проджект» тоже теперь с нами. Дятлова я переманивать не стал, но мы с ним в очень хороших отношениях. «Ника-проджект» пока молода, однако в наших с тобой силах сделать её сильнее. Поможешь на старте? Давай вместе построим эту компанию для наших будущих детей!
Глобальное заявление, ничего не скажешь. И предложение тоже более чем привлекательное. Ей всегда хорошо с ним работалось, а уж теперь-то…
– Разве может найтись хоть кто-то, кто способен тебе отказать? – Ника забросила руки ему на плечи.
– А мне «кто-то» не нужен, пусть хоть сто раз соглашается. Только ты, – выдохнул он ей в волосы. – Люблю тебя, строптивица, даже самому страшно насколько.
– Я знаю, – она пригладила его чёлку. – И сегодня, положив руку на сердце, тоже могу сказать, что люблю.
– Не боишься меня больше? – и заглянул в глаза, напряжённо, взволнованно.
– Не-а. Ты развеял мои страхи, прогнал сомнения. Мне теперь ничто не страшно и никто не страшен, потому что ты рядом. Ты сможешь справиться с любыми трудностями, я верю и знаю, и буду рядом, чтобы помочь и поддержать. Так что я если когда за кого замуж и выйду, то только за тебя, Свят. Столько раз, сколько потребуется, – добавила шутя.
– Да, точно, это же будет уже вторая наша свадьба, – улыбнулся он.
– Хи-хи, место встречи изменить нельзя. И в нашем случае это ЗАГС!
– По-моему, идеальное место встречи… – и поцеловал так, как ещё никогда прежде, кажется, вкладывая в этот поцелуй все свои чувства, копившиеся годами.
Глава 51
Как Вероника и думала, работать со Святом было здорово! Они оба проводили куда больше времени в офисе, чем дома, но Ника тщательно следила, чтобы он вовремя ел, нормально спал и не пахал на износ. Остальные сотрудники пока небольшой, но целенаправленно пробивающей себе дорогу в мире бизнеса «Ника-проджект» прекрасно понимали, что на первых порах потрудиться придётся немало, зато результаты потом ожидают внушительные.
Денис Ольховский, правая рука Свята, частенько оставался вместе с ними дольше положенного, чтобы помочь уложиться в срок. И в его обществе Ника не чувствовала себя скованно. Денис и Пётр Борисович, его отец и главный юрист «Ника-проджект», были единственными, кто знал правду о личности Святослава. Для остальных он был лишь перспективным Славкой Ковалевским, который после затяжной болезни вернулся в мир бизнеса и решил начать своё дело.
Однако как бы они ни пытались отрешиться от былого и думать только о будущем, но прошлое никогда и никого так просто не отпускает из своих лап. Вскоре до них дошли сведения, что Стас, который после ухода Славы продолжил ускоренный курс реабилитации, а официально весь апрель якобы ездил по заграничным командировкам во имя «Витал-проджект» (нужно же было хоть как-то объяснить его отсутствие в компании), наконец-то появился в офисе. Впрочем, надолго его не хватило и уже через неделю Стасик забежал от деловых встреч и совещаний.
А дальше посыпались сообщения, что, пока муж работал на благо компании и ездил по командировкам, легкомысленная жена Станислава разбила ему сердце и ушла к другому, а безутешный наследник Красовских с горя взялся за старое и принялся залечивать душевную рану в ночных клубах, довольствуясь обществом случайных подруг, и совсем забил на работу, сбросив свои обязанности на заместителей, в частности, на несчастного Рогова, который, наверное, ещё никогда так не жалел, что занимает должность исполнительного директора. Ну а что? Душевные раны – они такие, тут не до работы.
В общем, Красовским предстоит немало потрудиться, чтобы заманить Стаса в офис, но это уже их проблемы, и пусть разбираются с ними сами. Хотя, конечно, было очень неприятно, что Нику сделали кругом виноватой. Мол, вот и пускай в высшее общество всяких нищебродок. Они, вместо благодарности, только в душу плюнут.
Но это были ещё не все «приятности», свалившиеся на голову. Разумеется, когда начинаешь двигаться, ветер дует в лицо. Ну не могло всё быть тихо и безоблачно, и проблемы не заставили себя ждать…
Чем активнее продвигалась «Ника-проджект», тем больше привлекала внимания, причём как она сама, так и её руководители. Цепкий и хваткий Слава попал под прицел журналистов, во-первых, как талантливый молодой директор, который семимильными шагами вёл компанию к успеху, а во-вторых, как весьма привлекательный и пока ещё холостой мужчина, который поразительно напоминал «убитого горем» гендиректора «Витал-проджект» и, кажется, состоял в отношениях с его бывшей женой.
И когда один из бизнес-журналов делал майский обзор молодых и перспективных компаний, то в офис «Ника-проджект» пожаловали журналисты. Выгнать их взашей – явно не вариант, так что пришлось отвечать очень обтекаемо. Лавировать удавалось достаточно долго, Славик очень хорошо справлялся, и вот наступила кульминация встречи.
– Святослав Валентинович, скажите, вы имеете какое-либо отношение к семье Красовских? – задал журналист самый опасный вопрос.
– Думаю, об этом вам нужно спрашивать у кого-то из семьи Красовских. Вы так не считаете? – отбрил его Слава. – К тому же в мире существует немало похожих людей, а иные даже устраивают шоу двойников.
А на следующий день после появления журнала на прилавках магазинов, вышло шокирующее интервью с участием Ивана Витальевича. Это было позднее воскресное утро, и Вероника со Святиком, в кои-то веки нормально выспавшись, завтракали и смотрели телевизор.
Ника переключала каналы, и когда на экране появился Иван Витальевич Красовский, едва не подавилась тостом и сделала звук погромче. Интересно, о чём идёт разговор?
– Да, так сложились обстоятельства, что Святослав Ковалевский мой внук, – вдруг заявил он. – Его отец мой покойный младший сын Антон, который хоть и погиб молодым, но успел влюбиться в девушку из простой семьи и преподнести нам всем вот такой приятный сюрприз.
Вот как, валим всё на мёртвых, им уже всё равно, да?
Славка, в этот момент пивший кофе, едва не поставил чашку мимо стола, и впился взглядом в экран. После этого шокирующего заявления журналист попытался забросать Ивана Витальевича вопросами, но тот отделался общими фразами о счастливо обретённом внуке, который, поработав немного в отцовской компании и набравшись опыта, решил пробиваться самостоятельно и без помощи семьи, и свернул разговор, отказавшись от дальнейших комментариев, но в финале добавив, что всегда рад родной кровинушке.
– Полностью они тебя не приняли, но мне кажется, что так лучше, чем никак, – осторожно проговорила Ника, следя за реакцией Свята, и выключила телевизор, где уже пошла реклама.
– Да, так лучше для всех, – кивнул он с каменным лицом и отошёл к окну. – И теперь родной отец стал мне дядей, а брат – кузеном. Что ж, могло быть и хуже.
– Но ты ведь на самом деле рад, признайся, – Вероника подошла и обняла его со спины.
– Даже не знаю, что тебе ответить…
– Я верила в твоего дедушку, что он придумает самый лучший способ всё объяснить, – она положила голову на плечо будущего мужа. – Пусть у меня вообще не будет свекрови, чем будет такая, как Дарья Андреевна.
– А-а, ну если смотреть на ситуацию с этой стороны… – усмехнулся Слава.
– Свят, тебя признали, пусть даже и так. А больше нам от Красовских ничего и не нужно, верно? Мы с тобой справимся, ты же у меня молодец, – и накрыла ладошкой его руку.
Новый статус Ковалевского получил бурное обсуждение, и вместе с тем разговоры, в которых Нику некоторое время называли изменщицей, скоро поутихли. Ну в самом деле! Она ушла от одного кузена к другому, от очень богатого мужчины к гораздо более скромному, но перспективному, с которым впахивает на равных, а не отсиживается по салонам красоты. Возможно, у них действительно всё серьёзно, любовь, а уж если дело касается любви, то люди готовы простить многое. И подтверждением стали комментарии в стиле «Не в деньгах счастье», «Первый блин комом» и «Нашла «своего» со второй попытки».
На самом деле с третьей, если учитывать Пашу. Хорошо, что они с Дроновым в своё время не объявляли о помолвке и продолжали находиться в статусе лучших друзей, а то сейчас разговоров бы существенно прибавилось.
Вот так, в работе и попытках отрешиться от комментариев в сети, пролетело время и подошло десятое июня, день рождения Ники, выпавший на понедельник. Решено было отмечать его в родном городе в кругу семьи, а для этого выехать в субботу утром, остаться на три ночи и во вторник вернуться обратно. Заслужили они со Святом эти маленькие каникулы или нет?! Конечно же заслужили!
Но праздник праздником, а маму с папой нужно подготовить к встрече. Они уже в курсе, что её избранником оказался Ковалевский, и мама по этому поводу три дня пила сердечные капли. Ещё родители теперь знали, что он не безотцовщина, а кузен её бывшего мужа и племянник председателя «Витал-проджект». Не знали только одного: что Славка и был все те месяцы её мужем и их «любимым зятем». Так что их необходимо обязательно просвятить.
И Вероника, тщательно подбирая слова, рассказала, как всё было на самом деле и что Стасом, которого они знали, был Ковалевский. Отец молчал, а мама снова пила капли и обмахивалась рукой.
– Ника, доченька, но как же… – она всё никак не могла осмыслить услышанное. – Славка… Он же вечно тебя обижал и заставлял плакать.
– Теперь всё наоборот и он заставляет меня улыбаться, – и Ника действительно улыбнулась, когда говорила это. – Мам, это Слава спас папу, понимаешь? Именно он. То «пугало», которое всегда тебе (да и мне тоже) не нравилось. А видишь, как получилось?
– О Господи-Боже, действительно он?!
– Да, мам, именно он. Пожалуйста, примите моего Святика. Ему нужна семья, очень-очень. Он хороший, правда. И ты ведь сама рассказывала, с какой любовью он на меня смотрел, когда был ещё в роли Стаса, – Вероника сделала акцент на самом важном.
– Так и было, смотрел. Ох, а я ведь его обзывала… – мама снова потянулась за каплями.
– Не переживай, он об этом никогда не узнает. Ты же в глаза не говорила, а косые взгляды не считаются. Так что у тебя есть шанс искупить «вину».
– И как же? – подключился отец.
– Да просто люби его, мам! И ты, пап, тоже люби. Ему ничего больше и не надо, просто почувствовать себя «дома». С остальным он и сам справится, вернее, мы с ним вместе справимся, – она снова улыбнулась, когда подумала о Святе.
В общем, утром в субботу будущие супруги выехали в радостном предвкушении от возвращения в родные пенаты и встречи с семьёй. Хотя Ника видела, что Славик улыбается довольно напряжённо и на самом деле волнуется. Ну ещё бы, он хорошо помнил взгляды, которыми его одаривала будущая тёща в школьные годы. Но Вероника верила в маму, в родителей, что они смогут сделать всё как надо. Один раз уже нашли общий язык с зятем, значит, смогут сделать это снова, но теперь уже точно зная, кто вытащил папу с того света.
Но даже самые оптимистичные предположения не прогнали волнение, когда они, взявшись за руки и пока оставив чемоданы в машине, поднимались на нужный этаж и звонили в дверь.
– Свят, они обязательно тебя полюбят. Так же, как люблю я, – шепнула Вероника и чмокнула его в щёку. – Потому что ты самый лучший!
Он улыбнулся и повернулся к двери, где как раз послышался шум отпираемого замка.
– Никуся, доченька, наконец-то свиделись! – мама расцеловала Веронику, а потом вытерла выступившие на глазах слёзы и улыбнулась Славе: – Ну заходи, сынок, – и крепко его обняла.
– И снова добро пожаловать в семью! – сказал Славке папа, и они коротко, по-мужски, обнялись. – Было две дочки, а теперь, вот, и сыном обзавёлся на старости лет.
И Нике так приятно стало, что не зятем его назвали, как раньше, а сыном. Она прекрасно видела, как важны были для Свята эти слова, очень важны.
Ксюша стояла в коридоре, сложив руки на груди, и насупленно помалкивала. Хоть гадостей не говорила, уже хорошо, а потом, кивнув, ушла в свою комнату и до вечера больше не появлялась.
А мама, заливаясь соловьём, рассказывала, как рада предстоящей церемонии, расспрашивала о жизни в столице и, конечно же, угощала «любимых деток» от всей души. Отец тоже радовался. Вероника видела его прояснившийся взгляд и то, с каким удовольствием он играл со Славиком в шахматы.
– Свадьба у нас седьмого сентября, так что ничего не планируйте на это время, – за чаем сообщила Ника. – Церемония состоится в столице, и всё будет достаточно скромно. А потом мы на две недели улетаем в Грецию на медовый месяц, под который как раз возьмём отпуск. Надолго оставлять компанию без присмотра пока нельзя, но нам нужно время, чтобы побыть друг с другом и отрешиться от насущных проблем. Так что вы с папой в августе езжайте, как обычно, куда-нибудь вдвоём отдохнуть, а мы со Святом будем осенью восполнять.
Родители переглянулись, заулыбались и совсем не возражали, когда ближе к вечеру будущие супруги выскользнули из их заботливых рук и отправились гулять по городу.
Посетив несколько самых красивых мест, Ника со Святиком пришли в родную школу, и ностальгия охватила обоих. Побродив по фруктовому саду на заднем дворе, они поднялись на спортивную площадку и прошлись вдоль новеньких тренажёров, которых в их школьные годы тут ещё не было.
– О, а помнишь, как ты меня дразнил в пятом классе, когда я вон на том турнике висела? – не смолчала Вероника.
– Веруся-растерюся? – усмехнулся Свят. – У тебя тогда платок из кармана выпал, так что всё было справедливо, я ничего не придумывал. Нечего своими вещами разбрасываться.
– Угу, а потом этот платок куда-то исчез. Я его весь день искала…
– Да не исчез, у меня он. Ты его снова потеряла, когда эстафету бежала, а я подобрал.
– А почему не вернул? – она глянула на почти мужа с любопытством.
– Шутишь?! Ты никогда не дарила мне подарков, и раз уж упустила платок во второй раз, я решил оставить его себе, будто это твой презент, – подмигнул Славик. – Он так и лежит в маминой квартире в моей коробке с «сокровищами»: там разные вещи из детства, которыми я очень дорожил. Если хочешь, можем сходить.
– Хочу! Я у тебя ни разу дома не была.
– Тогда идём.
И Вероника двинулась вслед за Славой. Она смотрела на его профиль, а сердце билось всё сильнее. Господи, платок – это же, казалось бы, такая мелочь, а он хранил его столько лет, да ещё и причислил к «сокровищам». В свои десять она бы в жизни не поверила, что колючка Ковалевский мог бы так поступить. Что выбросил в мусор – пожалуйста, плюс не удивилась бы, если бы ещё и потоптался (и, честно говоря, некоторое время именно такие подозрения у неё и были), а на самом деле всё оказалось так… здорово и даже трогательно.
Насколько знала Ника, жил Славка не очень далеко. И действительно, через два квартала они подошли к девятиэтажке и поднялись на третий этаж. Двухкомнатная квартира оказалась небольшой и скромно обставленной, но уютной, будто к бабушке в деревню приехал. Одна комната, которая побольше, была разделена шкафом на две зоны, в одной узкая кровать, в другой диван-раскладушка. Здесь, по словам Славика, в своё время жили его мама и бабушка.
Разувшись, Вероника ступила на ковёр и с трепетом прошлась по спальне-гостиной, которая хранила в себе множество воспоминаний, дорогих сердцу её будущего мужа. На комоде стояло несколько Славкиных фотографий разного возраста, начиная с раннего детства. На некоторых он был в нормальном виде, на других – в своих жутких очках и с гнездом на голове. Ох, а каким же пусечкой он, оказывается, был в детском саду! Глазищи просто огроменные.
Ещё Ника увидела совместные фотографии, где он стоял или сидел между мамой и бабушкой, и фото вдвоём с мамой. Что примечательно, когда фотографировался один, Славик всегда был серьёзен, ни одной улыбки, зато на общих снимках улыбался, как и женщины рядом с ним, которые и воспитали колючего и талантливого мальчишку, ставшего замечательным мужчиной.
В меньшей комнате обитал он сам. Скромная мужская обстановка с минимумом мебели: кровать, стол, стул, шкаф и несколько полок на стене, заставленных книгами. Здесь была одна совместная фотография, а ещё висела связка медалей и стопочка похвальных грамот Славки за успехи в учёбе. У Ники тоже были медали, но гораздо меньше.
В отличие от второй комнаты, эта выглядела жилой. Скорее всего, именно здесь ночевал Слава, когда перевёлся работать в их филиал.
Кухня тоже была не слишком большой, но там нашёлся необходимый минимум бытовой техники. Кружевные занавески на окнах придавали ей особое очарование.
– Может, тут и поживём эти три дня? – предложил Святик. – Не хотелось бы стеснять твою семью. У меня кровать одноместная, вдвоём будет тесно, но диван в гостиной хороший, я разложу.
– Да, давай побудем здесь, – согласилась Ника и отправилась раздвигать в большой комнате шторы и проветривать помещение, а потом то же сделала и с комнатой Славика. – Мне нравится атмосфера. Хочу представить, как ты тут жил столько лет.
– Хорошо жил, о тебе постоянно думал, веришь? – и улыбается, мягко так, ласково.
– Верю, – кивнула Ника и не стала добавлять, что сама в то время вот так же думала о Пашке. Потому что сейчас её мысли занимал совсем другой мужчина, который с каждым днём раскрывался перед ней всё больше и больше. И Вероника с радостным нетерпением ждала каждого его откровения, которое лишь подтверждало: она сделала правильный выбор, самый правильный из всех возможных.
Глава 52
Три месяца спустя
Вероника нервничала. Серёжка всё никак не желала вдеваться в ухо, попадая мимо дырочки. Так, вдохнуть-выдохнуть, вдохнуть-выдохнуть. Да, настоящая свадьба куда волнительнее, чем была фиктивная. Думать о том, что уже совсем скоро они со Святиком станут настоящей семьёй… Ух, от этого захватывало дух! Хотя если так судить, то они уже и так живут почти как настоящая семья, только штампа в паспорте не хватает. Ну, и кое-чего ещё, чем обычно занимаются женатые пары.
От мыслей о предстоящей первой брачной ночи градус волнения в крови подскочил ещё выше. Поцелуев, объятий и ласк в их жизни было уже предостаточно, а вот главное решили оставить на сладкое, когда официально станут одним целым. Церемония, как и планировалось, будет скромной и без лишнего шика, а потом, после короткого банкета, молодожёны рванут в аэропорт и брачную ночь проведут уже в Афинах. Вероника давно хотела побродить по греческим «развалинам», и лучшего повода просто не придумаешь.
Её родители и сестра приехали ещё вчера и разместились в гостиной. Ника и Славка, которые долгое время стойко держались и ночевали в разных комнатах, в последний месяц перед свадьбой не выдержали и снова стали спать в одной кровати, вдоволь обнимаясь и на практике убеждаясь, что целовать можно не только губы.
В качестве супружеской спальни Вероника выбрала комнату Свята и придала ей уюта, добавила деталей, сделала менее консервативной, а свою комнатку отдала под будущую детскую. Возможно, скоро у них появится собственный дом, а пока нужно правильно распоряжаться тем, что имеешь.
Сейчас она сидела в спальне с уже готовой причёской, украшенной цветами, и с нарядным макияжем. Оставалось только одеться… и вдеть в уши эти чёртовы серёжки!
Серёжки, кстати, были подарком Свята на минувший день рождения. Белые жемчужинки каплевидной формы с небольшим бриллиантом у основания выглядели чудесно. Сразу вспомнился тот день. Как они вдвоём бродили по парку развлечений, катались на колесе обозрения, фотографировались у фонтана, а потом ели испечённый мамой торт.
А ещё в памяти всплыл самый первый вечер в родительской квартире Славы, когда он показывал ей коробку с «сокровищами». Боже, чего там только не было! Три игрушечные машинки разной степени красивости, плюшевый медвежонок-брелок, несколько игрушек из киндер-сюрпризов, два трансформера, солдатики, паровозик, карманные шашки-шахматы, что-то ещё (Ника уже и не помнила) и, главное, её платок! Аккуратно сложенный и приятно пахнущий, несмотря на прошедшие годы. Он выбивался из общей картины, но именно его Славик достал и подержал в руке, пропустил ткань между пальцев, и при этом улыбался, а вид такой меланхоличный. Кажется, действительно вспоминал то время, когда его получил.
– Тебе он больше ни к чему, а вот мне очень даже, – наконец сказал он и положил платочек в нагрудный карман, а коробку снова закрыл и поставил обратно на нижнюю полку шкафа.
В итоге Ника решила, что просто обязана что-то ему подарить, а уж после презентованных двумя днями позже серёжек запланировала по возвращении в столицу присмотреть что-нибудь особенное. И присмотрела. Изящный перстень-печатка почти сразу привлёк её внимание, и, доплатив за срочность, она заказала гравировку: буковку «В», заключённую в «С», по первым буквам их имён.
С тех пор Славик носил кольцо не снимая, даже в душ с ним ходил. А она смотрела на его палец и думала, что поскорее хочет увидеть ещё одно кольцо, но уже на другой его руке и на другом пальце. И вот сегодня это желание исполнится, осталось всего ничего.
– Нервничаешь? – спросила Ксюша, когда Вероника третий раз не смогла вдеть серёжку.
– Угу. Я, в принципе, знала, что волнение неизбежно, только не ожидала, что буду настолько взвинчена.
Честно говоря, приезд сестры оказался неожиданностью, ещё пару недель назад Ника была уверена, что та даже не поздравит. Ксю долгое время игнорила и предстоящую церемонию, и саму сестру, пропадая в своей комнате. Но потом что-то изменилось. Мама выяснила, что младшая дочь стала всё чаще просиживать в скайпе, общаясь с Пашей. О чём они там говорили, она не слышала, но была рада, что после каждого такого разговора Ксюша была на подъёме и становилась гораздо мягче в общении. В итоге сама предложила старшей сестре быть свидетельницей на свадьбе, потому что прекрасно знала: подруг у Ники нет, а поручать столь важную миссию кому-то постороннему совсем не хотелось.
Кстати о Паше. Сначала он просто написал, чтобы поздравить с предстоящим событием, и передал поздравления от родителей. А потом, за три дня до свадьбы, всё же позвонил по видеосвязи.
– И всё-таки ты выбрала Славку… – вздохнул Паша.
– Согласись, он ведь единственный, кому ты можешь отдать меня со спокойной душой, – и она прекрасно знала, о чём говорила.
– Что есть – то есть.
– Пусть тебя успокаивает тот факт, что ТЕБЯ я заметила первым, – улыбнулась Ника. – И ты долгое время жил в моём сердце. По сути, сейчас ты мой единственный близкий друг.
– Ну да, теперь мне придётся утешаться только этим… – пробормотал Дронов и, ещё раз поздравив с предстоящим событием, отключился.
А Вероника снова подумала, как интересно повернулась жизнь и что чуть больше года назад она планировала и красочно представляла, какой замечательной будет их с Пашей свадьба, но теперь вот-вот отдаст себя другому, самому потрясающему мужчине из всех, кого она встречала.
– Ну как ты, Никусь? – в комнату вошла мама. – Фотограф уже едет.
– Уже скоро, – справившись, наконец, с серёжками, Вероника стала одеваться.
На этот раз платье Ники было длинным. Мягкая ткань струилась по бёдрам и расходилась к низу, делая невесту похожей на изящную вазочку. Лиф, отделанный шитьём и камнями, приковывал взгляд. Короткие кружевные рукавчики были слегка спущены с плеч и гармонировали с отделанными кружевом перчатками. Фата тоже была длинной и радовала глаз мелкими камушками. Туфли на небольшом каблуке-рюмочке в этот раз предварительно разнашивались целых две недели, чтобы снова не натереть в важный момент. Букет с белой лентой дополнял образ, одновременно скромный и элегантный.
Жених оказался невесте под стать. Чёрный костюм с белым цветком на груди мог бы смотреться обычно на ком-то другом, а вот Славка выглядел в нём просто великолепно. Но важнее всего был не его внешний вид и модная причёска, а счастье, отражавшееся в глазах, и мягкая улыбка на губах.
Не было никакого выкупа невесты и прочих вещей, просто небольшая домашняя фотосессия, после чего все погрузились в машины, а по приезде в ЗАГС сделали ещё одну порцию снимков в отдельном зале.
Церемония проходила тихо и спокойно, именно так, как того хотели оба молодожёна. Твёрдое «Согласен!» Славы и взволнованное «Да!» Вероники завершились обменом кольцами (её колечко, разумеется, было с камушком) и в итоге крепким и долгим поцелуем, как и подобает на настоящей свадьбе. Потом юные супруги синхронно пускали голубей и снова целовались под крики «Горько!» и дружный счёт.
Нике вспомнилась предыдущая свадьба, когда подобные восклицания лишь раздражали. Зато теперь всё у них со Святом как надо, как должно быть.
Со стороны Славика на церемонии присутствовали Иван Витальевич, по сути заменявший отца, Денис, который был свидетелем, и Пётр Борисович. Дату и место мероприятия не разглашали, поэтому настырных журналистов в округе не наблюдалось. А фотографии они и сами выложат в сеть, когда придёт время.
Молодожёны как раз шли от ЗАГСа, чтобы садиться в машину, когда Слава посмотрел влево, и Ника увидела авто его отца. Стекло на задней двери наполовину опущено, и в глубине салона можно узнать гордый профиль Владимира Ивановича. Святик приостановился, а потом сильнее сжал руку Ники и повёл к родителю, попросив остальных присутствующих подождать их возвращения.
