Текст книги "Неравный брак (СИ)"
Автор книги: Галлея Сандер-Лин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)
– Что я вижу?! У кого-то гормоны зашкаливают? – заставил вздрогнуть голос Славки, подошедшего со спины. – Мы сюда, вообще-то, для работы приехали, а не для развлечений. И если от Пашки я ничего другого и не ожидал, он ведь у нас парень видный, – на этом месте Паша стиснул руку Ники, – но уж ты, Верунчик… Где твоя обычная сдержанность, где ответственный подход к мероприятию? Канули в амурных парах моря? Вам, случаем, не нужно просмотреть материалы для завтрашнего выступления? Хорошо, что Сергей Анатольевич откомандировал с вами меня, иначе бы точно завалили нам всю поездку и опозорили филиал.
«Да нет, это именно ТЫ сейчас испортил такой момент!»
– Слав, может, ты сам с кем-то познакомишься и тоже хорошо проведёшь вечер? – едва сдерживая раздражение, процедила Ника. – Уверена, из других филиалов съехалось немало симпатичных девушек. Кто знает: возможно, одна из них твоя судьба?!
– Свою судьбу я уже давно решил, поэтому в случайных знакомствах не нуждаюсь.
И вот что хотел этим сказать? Что «женат» на карьере? Или ещё что-то?
В итоге они втроём ещё некоторое время смотрели на звёзды, а потом отправились в гостиницу. Присутствие Славы убило всю романтику. Более того, стало неуютно, и намного сильнее, чем бывало в школьные годы. Вероника никак не могла понять, почему Паша не поговорит с Ковалевским по-мужски (или хотя бы по-дружески), чтобы тот окончательно от них отстал. Школа школой, но сейчас-то они уже взрослые, и нужно понимать, что это не праздная прогулка и на свидании третий обычно лишний.
Хотя если учесть Пашкин фингал, наверное, он перед отъездом всё же пытался поговорить, но что-то пошло не так. Да и Слава явно не тот, кто поймёт по-хорошему. Непробиваемый просто! На него не действуют ни намёки, ни прямые просьбы, он прёт напролом и творит, что хочет. И уж если что-то решил, мало кто сможет его остановить. Неужели их удел просто терпеть невыносимого и бестактного Славку, как было в школьные годы?!
«Может, и правда найти ему девушку? Тогда он переключится на свою жизнь и перестанет влезать в чужую».
Вероника решительно отказывалась его понимать. Ей уже так надоело с ним воевать, и если бы Ковалевский от неё отстал и перестал доставать, она бы и слова кривого ему не сказала, просто игнорила бы, как обычного неприятного знакомого. Но он всегда начинает подзуживать, колоть меткими фразами, практикуясь в искусстве расплёскивания яда, так что волей-неволей приходится отбиваться.
Кажется, избавиться от него можно только одним способом: переехать. И им с Пашей в самое ближайшее время представится такая возможность, если покажут себя завтра должным образом. Ах, как же хорошо было эти шесть лет, пока Славки не было! Просто благодать. Как исчез на следующий день после выпускного, так и не появлялся… вплоть до прошлой пятницы.
«Зачем тогда уехал? Почему вернулся именно сейчас? Как так получилось, что работает в нашей компании?»
В общем, вопросов куда больше, чем ответов, а обратный путь в гостиницу был похож на прогулку под конвоем. И хоть они с Пашей шли под ручку, как самая настоящая парочка, и он нашёптывал всякие милые вещицы, но взгляд Славы, шагавшего сзади, просто буравил спину и не давал насладиться остатками вечера. Ни дать, ни взять личный сталкер!
Поздний ужин прошёл под всё тем же напряжённым взглядом Ковалевского, отчего кусок в горло не то что не лез, а норовил выпрыгнуть обратно. В общем, полуголодная Ника еле сдерживалась, чтобы не послать его куда подальше. И, главное, сидел и молчал, просто пялился, будто надсмотрщик какой. Определённо, сейчас это раздражало куда сильнее, чем в школе.
– Слав, если ты не дашь мне нормально поесть, я завтра плохо выступлю, – выдвинула Вероника главный аргумент.
– А разве я мешаю? Вон, сижу кушаю, никого не трогаю, – и отравил в рот очередной кусочек мяса. Какой замечательный аппетит, даже завидно!
Паша тоже злился, но молчал, а потом не выдержал и он:
– Слав, я вижу замечательную девушку без пары. Уверен, она будет счастлива, если кто-нибудь предложит ей скрасить столь приятный вечер.
Намёк более чем прозрачный. Другими словами, «Катись отсюда и не мешай». Упомянутая девушка сидела где-то сзади, вне поля зрения Ники, и, если честно, оглядываться совершенно не хотелось.
– Так почему бы не пригласить её за наш столик? – спросил Слава. – Уверен, ты сумеешь её развлечь.
Дронов подавился и закашлялся.
– Если ты не заметил, я занят, – сказал, глотнув воды. – Отныне и навсегда. Да, Ник? А вот ты пока свободен…
– Не факт… – Ковалевский отправил в рот ещё один кусочек мяса и даже не думал куда-то уходить.
– Боишься, что она испугается твоего вида и сбежит? – закипая процедила Ника.
Он не понимает ни намёков, ни когда его посылают открытым текстом. У неё уже не было сил что-то ему втолковывать. Хотелось, как Паша, окунуть Ковалевского в воду (вернее, плеснуть в физиономию содержание во-он того графина), чтобы Славка снова ушёл переодеваться и хоть на время оставил их в покое. Но выходить из себя нельзя. Со стороны они смотрелись как дружные сотрудники, приехавшие из одного филиала, так и должно оставаться, хотя бы внешне.
Когда Вероника кое-как доклевала ужин, Паша проводил её до номера. И (о чудо!) Ковалевский не последовал за ними, а остался в холле. Казалось бы, вот тот замечательный момент, когда можно пожелать спокойной ночи и поцеловаться на прощание, но Ника пребывала в раздраконенном состоянии и вся романтика этого вечера улетучилась для неё ещё там, в беседке с видом на море. Перед уходом Пашка чмокнул невесту в щёчку и задержал в руках её ладошку, прежде чем позволил скрыться в комнате.
Первое, что бросилось ей в глаза, был чужой чемодан у стены и пара кофточек на соседней кровати. Выходит, Виктория наконец приехала. Соседка, по всей видимости, вышла прогуляться или отправилась ужинать. Остаётся надеяться, что они смогут нормально ужиться, а может, даже подружатся. Иметь знакомых в других филиалах всегда полезно.
Постаравшись отогнать мысли об испорченном романтическом вечере, Вероника переключилась на работу. Она ещё раз пересмотрела презентацию, поменяла местами два слайда и три раза перечитала доклад. Х-хух, кажется, всё. Теперь можно готовиться ко сну и…
– О, привет! – на пороге стояла милая шатенка. – Я Вика.
– Ника, – Вероника отложила ноутбук и проследила взглядом за изящной фигуркой девушки, влетевшей в комнату и принявшейся копаться в чемодане.
– Замужем? – взгляд Вики был острым, словно арабский клинок.
Ника растерялась:
– Пока нет. А что?
– Тогда собирайся. Я там такого парня встретила, м-м-м… Одной идти как-то не очень, тем более он с другом, а так… Да и вдвоём веселее.
– Что за парни? – окаменевшими губами спросила Вероника. Сердце отчего-то тревожно сжалось.
– Блондинчик и шатен. Один говорливый такой, а другой отмалчивался всё время… А, и не важно, – девушка снова с головой нырнула в чемодан. – Завтра целый день головняк, давай хоть сегодня немного расслабимся! Так, что бы такое надеть, что бы…
Говорливый – это очень похоже на Пашку, а из вечно насупленного Славы обычно и слова не вытянешь, если только дело не касается подначиваний Ники. Отчего-то подумалось именно о них, хотя тут, в Солнечном, находится не один десяток самых разных парней, а таких совпадений… ну не бывает их! Но сомнения продолжали грызть.
«А как же доверие? – спрашивал внутренний голос. – Вы с Пашей ещё не поженились, а ты уже его в чём-то подозреваешь? Может, это совсем другие ребята!»
Да, планка доверия к Дронову болталась где-то на уровне минус бесконечность. Возможно, Ника не права, может быть, это она не достойна быть его женой, раз готова повесить на Пашку все смертные грехи, но если сейчас проигнорирует ситуацию, будет жалеть, это точно. И уж конечно не уснёт.
«Нужно пойти и проверить, – решила она. – Если всё не так, просто извинюсь и вернусь в номер».
Глава 11
Ника на деревянных ногах шагала за Викторией, облачившись всё в то же розовое платье. Сама соседка надела не слишком скромную чёрную юбочку, красную маечку с блёстками и босоножки на каблуках, хотя рост у неё и так был дай Бог каждому.
«Не буду ему звонить, с поличным застану. Если это, конечно, Пашка».
В голове роились тысячи мыслей, одна другой тревожнее, а в груди появилась тянущая боль. Они стали подниматься по лестнице на следующий этаж, а потом свернули в один из коридоров.
– А разве мы идём не в холл? – удивилась Вероника.
– Нет, парни позвали посидеть в номере.
А это уже очень и очень интересно. Ника притормозила:
– В номере? И ты согласилась?
– Так они, как и мы, из «Витал-проджект», – беззаботно откликнулась соседка. – Я бы к кому-то чужому вряд ли пошла, а так… Считай, коллеги. Хотя я им не говорила, что тоже из компании, решила сделать сюрприз, – хихикнула она. – Да и всё равно завтра снова увидимся. Мы же ничего такого делать не будем, просто посидим в тёплой компании, может, парой поцелуев обменяемся. Хотя со «своим» я бы и дальше зашла, уж больно хорош.
Конечно, Ника не знала представителей всех филиалов, вполне возможно, это кто-то другой. Но подозрения многократно усилились.
– Я сюда с женатиком приехала, его весь ужин вторая половина по телефону пилила, аж тошно. Так что пока я девушка свободная, буду радоваться жизни, – продолжала разглагольствовать Вика.
Зато у Вероники сердце сжималось с каждым шагом. Она ведь даже не спросила у Паши, в каком номере они со Славой остановились (потому что именно он весь день заходил за ней), а сейчас очень об этом жалела. И если это всё же окажется Дронов, главное – но подать виду, что они знакомы. Не хватало ещё позора на всю гостиницу (и на всю компанию). А завтра можно будет как-то разрулить эту ситуацию.
«Я извинюсь и уйду. Просто посмотрю, извинюсь и уйду. Это будет не он, не он, он бы не поступил так со мной… с нами…»
– А как их зовут? – спохватилась Ника, когда Вика подошла к одному из номеров и постучала.
Но девушка ответить не успела, потому что дверь распахнулась под рукой Славы, который в первый момент замерев на пороге, отошёл на пару шагов, безмолвно предлагая девушкам пройти внутрь. Было непонятно, удивился ли он тому, что Ника пришла вместе с их гостьей, или нет, парень слишком быстро отвернулся, но зато Пашка, сидевший на постели, моментально спал с лица.
– Блондинчик мой, – заговорщически шепнула Вика и, мило щебеча, подсела к Паше, который не знал, куда девать глаза.
И тут Слава обернулся и многозначительно глянул на Нику, мол, «я же тебе говорил». А она просто стояла у двери и смотрела на потенциального мужа, который, как оказалось, снова взялся за старое. И если раньше Ника терпела и прощала, то сейчас всё было по-другому. Теперь она его невеста и ясно дала понять, что не потерпит дальнейших похождений. Однако он проигнорировал. Они ещё даже не поженились, а Паша… Возможно, Вероника сгустила краски, но восприняла сложившуюся ситуацию… фактически как измену.
Это было больно, очень больно, в районе сердца навалилась странная тяжесть, и дышать отчего-то стало так трудно. Сжав кулаки, она почти наугад рухнула на ближайший стул и смотрела на явно впавшего в панику Дронова, а ещё явственно ощущала, как изнутри поднимается волна ярости. А Вика, похоже, вообще ничего вокруг себя не замечала и только липла к чужому жениху.
«Ей-то простительно, она не знает, но он…»
Что там Ника собиралась сделать? Уйти? Да конечно, так она и уйдёт, когда какая-то легкомысленная грымза окручивает её жениха… парня… обманщика! Она слишком долго всё спускала ему с рук, пришла пора платить по счетам! Это был предел её терпению и испытанию её верности! Вероника готова была броситься на сладкую парочку, оттащить эту девицу за волосы и… навешать благоверному похлеще, чем Макарыч дверью.
Действуя на эмоциях, Ника встала, едва не опрокинув стул.
«Ну, кобелина, держись!»
И плевать на скандал, который сейчас разразится на всю гостиницу, плевать на позор. Выплеснуть, вылить на него всё, что накопилось за эти годы. Облегчить, наконец, душу!
«Заткните меня кто-нибудь, или я за себя не ручаюсь!» – это была последняя связная мысль, а затем к ней резко шагнул Слава и припал губами к открывшемуся для ругани рту. А потом, не разрывая поцелуя, одной рукой обхватил за талию, совсем как тогда, когда она подвернула ногу, и, притиснув к себе, вынес из номера.
Всё произошло так быстро и неожиданно, что Вероника не успела опомниться и хоть что-то предпринять. Оказавшись в коридоре таким необычным способом, да ещё и в объятиях того, кто ей совершенно не нравился, и будучи вынужденной оставить в комнате наедине с другой женщиной того, кто ей действительно нравился, она стала отчаянно сопротивляться против такого варварского обращения.
Но Слава, не ослабляя хватку и не прекращая крепкого и глубокого поцелуя, тащил её по коридору, потом по лестнице вниз и снова по коридору. Удивление, растерянность, праведный гнев… В Нике клокотало всё и сразу, она не могла нормально дышать, не могла закричать, всё пространство сейчас заполонил чужой рот, творящий непонятные вещи с её ртом, стальные объятия и каменная мужская грудь, о которую она сбивала кулаки, да всё без толку.
Краем сознания Вероника поняла, что Ковалевский принёс её к их с Викой номеру и, кажется, вознамерился затащить внутрь. С трудом Славке удалось извлечь из женской сумочки ключ от номера, с ещё большим трудом его отпереть и, наконец, заволочь свою жертву в комнату, ибо та стала сопротивляться уже серьёзно, потому что приходила во всё большую панику от происходящего.
Он на мгновение оторвался от девичьих губ, чтобы перевести дыхание, и, не дав времени что-то предпринять, снова впился в её рот. Его жуткие очки давили на щёки. Сердце Вероники билось где-то в горле, в висках стучала кровь, ей становилось по-настоящему страшно. Затащив в комнату, Ковалевский повалил её на кровать Вики и сам упал сверху, навалившись и прижав всем своим весом. Его рот продолжал терзать её рот, их дыхание смешивалось в этом бешеном круговороте.
Теперь Нику охватил настоящий ужас. Она стала отчаянно отбиваться и попыталась закричать, но вышло только невнятное мычание. Слава пресекал все попытки освободиться и держал крепко, ни на мгновение не ослабляя хватки. Когда Вероника окончательно выбилась из сил, то пришла в отчаяние. Это не парень, а гора какая-то! Не сдвинешь, не оттолкнёшь. Она затихла, вся как-то съёжилась и заплакала от бессилия.
Только тогда он освободил её несчастные губы и хрипло прошептал, дыша рвано и часто:
– Ну что? Успокоилась немного?
– Я тебя ненавижу! – глотая слёзы, выдохнула Ника в его склонённое лицо, которое всё равно было толком не разглядеть из-за свесившихся волос.
– Поверь, я себя тоже! – откликнулся он.
И тут её прорвало:
– Ты… Ты украл его, гад! Как же я тебя ненавижу! Мой первый поцелуй… Я хранила его, я его берегла…
– Для Пашки, что ли? – сказал, как плюнул. – Вряд ли он оценит такие жертвы…
– Да при чём здесь Пашка?! Первый раз особенный! Я хотела не с кем попало, а тем, кого любить буду, и кто меня будет любить! А ты… – её душили рыдания. – Да кто тебе разрешил, кто дал право?! Почему ты всегда вмешиваешься в мою жизнь, когда я прошу всего лишь об одном: исчезнуть, чтобы я и думать о тебе забыла?! Уйди! Испарись! И никогда не появляйся на горизонте! Ненавижу твоё лицо, ненавижу прикосновения, ненавижу даже только упоминание о тебе, понимаешь?
– Понимаю, и слишком хорошо, – сказал спокойно, но не сделал ни малейшей попытки отстраниться.
Она всё так же лежала под ним, расплющенная тяжестью его тела. Когда хотела стряхнуть Славку с себя, он не разрешил.
– Да что ты делаешь?! – возмутилась и ткнула кулаком в грудь. – Отпусти меня немедленно!
– Нет! – отрезал невозмутимо. – До утра ты останешься здесь. Я за этим прослежу!
– Ты что, с ума сошёл? Я хочу… я должна…
– Что? Вернуться в наш номер? Не думаю, что ребята будут рады нас там увидеть. Наверняка они сейчас занимаются тем же, чем и мы только что…
Вероника скрипнула зубами от злости:
– Да, я хочу вернуться и навешать Пашке по первое число, чтобы на всю жизнь запомнил. Не тебе меня удерживать! И что всё это значит? Совсем рехнулся?! Слезь с меня, сейчас же!
– Как я уже сказал, до утра ты и с места не сдвинешься! – его невозмутимости можно было только позавидовать. – Да и Паша вовсе не ринулся нас догонять, значит, ему сейчас не до тебя, не думаешь? Поэтому лежи спокойно, советую немного поспать. И я тоже посплю вместе с тобой…
– Это что, шутка такая? – дёрнулась Ника. – Я не намерена проводить ночь в твоей компании. Тем более что ты тяжёлый и я уже начинаю понемногу задыхаться. Так что хватит меня лапать… и выметайся из моей комнаты!
– Я немного ослаблю хватку, – он действительно уменьшил давление, – чтобы тебе было удобнее, но никуда не уйду. Поэтому просто расслабься и спи.
Вероника обалдела от такой наглости. Её губы болели от чужого напора, во рту было странное ощущение, от слёз щипало глаза, а эта бездушная скотина решает, что ей делать или чего не делать.
– Слушай, ты что, по-хорошему не понимаешь? – Ника стала закипать. – Я всё же не хочу скандала, но если не отпустишь, то заору так, что сюда полгостиницы сбежится и тебя упекут за решётку за попытку изнасилования!
– Попробуешь открыть рот – и я запечатаю его таким же способом, как и до этого, – хладнокровно заявил Ковалевский и склонился ниже. – По правде говоря, я готов этим заниматься всю ночь… Дай только повод! Не хочешь такого поворота событий – веди себя тихо и дай нам обоим, наконец, возможность хоть немного поспать: завтра тяжёлый день!
– Знаешь, мне страшно даже подумать, что с тобой происходит, – она откинулась на подушку, чтобы быть от его лица как можно дальше. – Ты никогда раньше так себя не вёл…
– И очень зря! – усмехнулся Слава. – Теперь безумно жалею о своей всегдашней сдержанности и нерешительности.
– И что же будет дальше? Зачем ты всё это только что устроил?
– Я решил не дать тебе возможности сделать то, о чём бы ты впоследствии горько сожалела, – пожал плечами он. – А остальное скоро узнаешь…
– «Ты решил»?! Хватит уже решать за меня! – разъярилась Ника. – Буду я жалеть или нет – только моё дело, не смей мне указывать! – и действительно попробовала закричать.
Славка, как и обещал, снова приник к её губам. Нет, противно не было. Было странно, мокро и… слишком интимно. И каким бы паршивым ни был сегодняшний вечер, усугублять ситуацию и дальше она не намерена! Если раньше её пригвоздило к месту удивление, сменившееся испугом, то теперь душу заполонили нешуточное возмущение и ярость.
Вероника укусила Ковалевского за губу, и когда он инстинктивно отпрянул, изо всех сил оттолкнула, а её ладонь, замахнувшаяся для пощёчины, в последний момент трансформировалась в кулак, который и заехал Славке в челюсть.
Кажется, Славик не ожидал такого гонору со стороны жертвы, потому что озадаченно тёр ушибленное место, хотя нависать над Вероникой не перестал и освобождать не спешил.
Отпихнув его от себя как можно дальше, она попробовала выбраться из-под мужского тела и уже навострила колено, чтобы засветить ему в самое чувствительное место, но он вдруг скатился с неё и сел на постели, свесив ноги на пол.
– Ладно, Вероника, твоя взяла. Скажи, чего ты хочешь? – выдохнул он. – Завтра сделаю что угодно, чтобы компенсировать эту ночь и произошедшее, но сейчас ты должна остаться здесь, не надо тебе туда возвращаться.
Ника отползла на противоположный край кровати и тоже села. Дыхание всё ещё было сбившимся из-за недавней схватки, но в эти мгновения она чувствовала себя победительницей.
– Чего я хочу?
– Да.
– Что угодно? – уточнила дотошно.
– В разумных пределах. Звезду с неба достать не смогу при всём желании, – Славик вытер с губы кровь и зализал ранку языком. – Дикая кошка, – пробормотал беззлобно.
После того, как он её унизил и насильно поцеловал, отчаянно захотелось унизить его в ответ, унизить и растоптать гордость. Этого требовала обиженная душа. Ника была зла, отчаянно зла и на него, и на Пашку, да и вообще на всех мужчин. Кобели бесстыжие! Никому нельзя верить! Считают, что женщинам можно пудрить мозги и почти насиловать, а им самим потом за это ничего не будет?!
– Тогда хочу… хочу… мужской стриптиз! В твоём исполнении, – прищурилась она. – Сейчас, на крыше гостиницы. Думаю, ночной ветерок тебе не повредит. И тогда я не пойду в ваш номер и тихо-мирно буду спать до утра и даже позволю тебе воспользоваться Викиной кроватью, чтобы скоротать остаток ночи.
«А как будет весело, если тебя, похотливая скотина, кто-нибудь там застукает за этим занятием!»
– Уверена? – внимательный взгляд тёмных глаз.
– Уверена, – выдохнула зло.
«Ну-ну, посмотрим на твоё дряблое (а может, ещё и волосатое) тело и пофотографируем вдоволь!»
Глава 12
Они, как два заправских заговорщика, со всевозможными предосторожностями пробирались на крышу, где располагалась смотровая площадка с видом на море. Вероника ощущала себя девчонкой-подростком из пионерлагеря, которая вместе с ребятами из отряда задумала очередную ночную вылазку в город, пока вожатые сладко спят.
По здравом размышлении Ника рассудила, что если их застукают за столь фривольным занятием как стриптиз, бледный вид будут иметь оба, и исполнитель, и зритель (а по совместительству и заказчик). Мол, красотами любуйтесь, а шалости творите в приватной обстановке номера. А-а, так вы ещё и из разных номеров? Погодите-ка, а не из компании «Витал-проджект»? А ваше руководство знает, чем сотрудники по ночам занимаются?
В общем, будет что-то в таком же духе, так что на самом деле рисковали оба. Но, как ни странно, от этого ещё быстрее бежала по жилам кровь, а сердце стучало в удвоенном ритме. Давно Вероника не вытворяла чего-то эдакого.
Она была само предвкушение и, проверив смартфон, убедилась, что у неё достаточно и заряда аккумулятора, и места на карте памяти. Ника решила не ограничиваться фотографиями, а снять видео и параллельно делать фотки по ходу представления. Так она уж точно не упустит ни одного интересного момента.
В первые мгновения пребывания на крыше у неё, честно говоря, вылетел из головы коварный план. Она просто подошла к краю ограждения и, вдохнув полной грудью, шумно выдохнула, наслаждаясь открывшимся видом. Огни ночного города в сочетании с почти полной луной, отражающейся от морской глади… Это было так красиво и волнующе!
Но ещё более волнующими были поблёскивающие стёкла очков подошедшего Славы, за которыми нельзя было рассмотреть выражение его глаз. О чём он сейчас думает? Почему согласился на её дурацкие условия? И к чему всё это их обоих в итоге приведёт?
– Да, красиво, – констатировал парень. – А хотела бы наслаждаться таким видом каждый день?
– Предлагаешь мне переехать жить к морю?
Ковалевский пожал плечами:
– Почему бы и нет?! Ты ведь не собираешься вечно прозябать в трёшке вместе с семьёй?
– Совсем нет. Вот выйду замуж… – и осеклась.
– А выйдешь ли? – правильно понял он её замешательство. – Жених, кажется, проштрафился. Или ты ему снова всё простишь? Помнится, собиралась пойти накостылять, еле отговорил не позориться на весь этаж.
Вероника сощурилась. Внутри снова стала поднимать голову злость вперемешку с обидой.
– Мне кажется, или ты как-то слишком заинтересован в том, чтобы мы с Пашей разбежались? – спросила в лоб.
– Не более чем всегда. Сил нет смотреть на твои бесполезные потуги его завоевать, – ответил обыденным тоном.
– А если не бесполезные? – Ника злилась всё больше. – Сегодня днём он был искренен, я это видела. А вот за вечерние выкрутасы я готова его стереть в порошок. Но в любом случае не буду ничего предпринимать, пока не услышу утром объяснений из его уст. Я слишком долго к этому шла, чтобы позволить какому-нибудь недоразумению стать между нами.
– Ты уверена, что это было недоразумение? Или просто пытаешься себя в этом убедить? – бил Слава по больному.
– Так, хватит разговоров! Не надо мне тут личного психолога изображать, мы сюда не за этим пришли, – она отошла от заграждения и направилась к одной из скамеечек, расставленных для любителей любоваться звёздами. – Давай поговорим начистоту. Я знаю, что ты рад нашей размолвке, но никак не пойму, зачем тебе это надо и почему ты всё время пытаешься между нами встрять. У вас с Пашей какие-то личные счёты ещё со школы, а я всего лишь удобная возможность поквитаться? Вы тогда что-то не поделили? Или ты просто завидовал его популярности?
Слава сдержанно рассмеялся.
– Я, конечно, знал, что влюблённые люди слепы, но чтобы настолько… Ты и правда считаешь, что мне было чему завидовать?
– Тогда ответь, зачем ты к нам прицепился с самого детства? – спросила Вероника, не особо надеясь на ответ. – Почему вечно ко мне цеплялся и доставал? Ты настолько переживал, что я тебя обойду по учёбе? Не мог взять внешностью, так хоть в чём-то хотел быть первым?
И правильно она не надеялась, потому что Славик откровенничать явно не собирался.
– Знаешь, в таких делах поступки зачастую говорят гораздо убедительнее самых лучших слов… – ответил загадочно и подбоченился: – Ну, и под что мне танцевать? Ладно уж, устрою тебе такое шоу, что надолго запомнишь, только музычку позажигательнее выбери.
Нику не нужно было просить дважды. Сам напросился! Найдя в сохранённых мелодиях наиболее подходящую для подобного случая музыку, Вероника снизила громкость телефона, чтобы и правда народ не сбежался, и поставила трек на повтор. Откинувшись на спинку скамьи, она приготовилась к представлению.
Славка отошёл, но не повернулся, так и замер к ней спиной.
– Только чур не снимать, – попросил он.
– Разумеется! – оскорбилась Ника… и как можно незаметнее включила камеру на смартфоне.
Первым делом Слава выпрямился и расправил плечи, и без привычной глазу сутулости можно было навскидку сказать, что на самом деле он выше Паши. Очень интересно! А затем началось что-то невообразимое, отчего челюсть у Ники отвисала всё ниже и ниже.
Слава стал двигаться, странно, специфично, завораживающе. В этот момент он был ещё полностью одет, но оторвать от него взгляд было совершенно невозможно. Движение плечами, покачивание бёдрами, пружинистые полуприседания. Это точно был какой-то странный первобытный танец, знакомый танец. Где же она видела подобное?
Рубашка медленно сползала с его плеч, а Славик всё пританцовывал под негромкую музыку, но казалось, что в эти мгновения он движется в своём собственном внутреннем ритме. Сначала ткань задержалась на некоторое время в районе локтей, потом повисла на запястьях, а затем была откинута прочь за ненадобностью.
Ника едва не выронила телефон. Вот это тело! Здесь, кажется, не было ни одной непрокачанной мышцы! Идеальный рельеф с равномерным золотистым загаром, который в свете ночных огней казался темнее, приковывал взгляд. Что она там говорила? Дряблое тело? Хлюпик? Ну да, был, в школе. А это великолепие и какая-то дикая, невообразимая гармония линий обескураживали. Ника искренне думала, что это у Паши идеальное тело, а теперь… Широкие плечи, аккуратные, без перекачки, мышцы верхней части спины, плавно перетекающие в тонкую талию.
Да уж, вот тебе и скрытный ботан! Теперь понятно, почему он так легко носил её в офисе (да и сегодня по коридору) одной рукой. Тут силищи – ого-го!
А потом, словно вишенка на торте, в ход пошла совсем уж акробатика. Опираясь на одну руку, Славик делал сальто (или как там называется это движение, когда ноги описывают в воздухе окружность?), какие-то невообразимые перевороты, махи ногами и прочие потрясающие вещи. Хищник, грациозный, сильный и опасный. Его плавные уверенные движения в сочетании с перекатывающимися при лунном свете мышцами дали ясно понять, что Ника затеяла очень рискованную игру. Раньше он никогда так не двигался, по крайней мере при ней.
Это был дикий и прекрасный танец, и Ника, наконец, вспомнила, где видела подобные движения. В своё время на киноолимпе сиял популярный и симпатичный актёр, который практиковал капоэйру, искусство боевого танца. Или лучше сказать танцующего боя? Боя в танце? В общем, как ни назови, этот парниша несколькими «па» расшвыривал противников изящно и грациозно.
И если предположить, что Слава практикует этот вид боевых искусств, то фингал на лице Паши может оказаться лишь вершиной айсберга. Что он ему ещё, интересно, поотбивал? И вполне понятно, что там, на пирсе, Дронов поспешил сбросить противника в воду, чтобы не отхватить добавки. Но также было совершенно ясно: если бы Славка захотел, то увернулся бы и не позволил так себя унизить. Выходит, не хотел показывать ей свои умения до поры до времени?
– Ну что, Королёва, достаточно тебе для счастья? – спросил Ковалевский вполоборота, даже не запыхавшись. – Или мне продолжить?
– П-продолжай, – не сказала, а хрипло выдохнула она.
– Эх, не знаете вы, женщины, меры… – покачал он головой, но продолжил разоблачение.
Как-то незаметно брюки улетели вслед за рубашкой, открывая длинные стройные и в меру прокачанные ноги, идеально сидящие на бёдрах боксёры, обтягивающие крепкую, как орешек, пятую точку… и носки с сандалиями, дополнявшие картину. Последнее хотелось немедленно с него стянуть, чтобы не портило общий вид.
Что там говорят? Женщины любят ушами, а мужчины глазами? Ну, не скажите! Да на такое тело хотелось смотреть и облизываться!
«Мужчины, вы в моих глазах реабилитированы. Почти…»
– Теперь повернись, – попросила властно, почти приказала.
– А в обморок не брякнешься от такой красоты? – спросил насмешливо, но повернулся, демонстрируя гладкую смуглую кожу, в меру подтянутые грудные мышцы без ненавистных Нике «сисек» и крепкий пресс. Та-а-ак-с, сколько там кубиков? Один, два, три, четыре, пять…
– Королёва, ты меня пугаешь, – Славик наклонил голову, скрывая лицо за свесившимися на щёки волосами. – Теперь мне действительно страшно за свою невинность.
– Иди ты… Тоже мне шутник, – смутилась она, но глаз не отвела, обласкивая взглядом каждую линию его великолепного тела. – Гюльчатай, а покажи личико.
– Я рад, что сюрприз оказался приятным, – усмехнулся он. – Но хорошего понемножку. Я и так перед тобой слишком разоткровенничался, как ни с кем до этого. Не будь жадной, всему своё время.
Что за игру он вёл? К чему вся эта конспирация? Из-за соблазнительного представления Ника чуть не забыла, что очень на него злилась.
– Сла-ав, а зачем был весь этот маскарад? – не могла не спросить она.
– По многим причинам… Ну, и чтобы толпы влюблённых дур не бегали, как за Пахой, – ответил он. – У меня кроме тела ещё и мозги имеются, и именно их должны оценивать в первую очередь.
