Текст книги "Мемуары рядового инквизитора. Экзамен для недоучки (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

– Вы…э-э…вас давно не было видно, – она явно смущалась. – На экзаменах и вообще…

– Я был в отъезде по делам.

– А…И эти дела – они…э-э…закончены?

– Не знаю. Пока – да. Но если в ближайшие дни что-то случится, придется опять вскакивать в седло. Наша служба и опасна, и трудна…

– Я понимаю, – девушка испустила тяжкий вздох.

– Таков удел инквизитора. Да и вообще в мире кто-то убегает и прячется, кто-то догоняет. Мне выпало второе.

Она опять покивала и шевельнула губами, мучительно придумывая, что бы еще сказать. Помогать студентке я не намеревался – как-никак, я пока на работе. Лясы точить некогда. И потом – я женатый человек. Пусть моя жена и редко со мной видится, но это не мешает ей быть жутко ревнивой особой. С богами всегда так – ты либо отдаешь им всего себя, либо не даешь ни капли. Середины просто не существует.

Эти двое, наконец, перестали целоваться, но рук размыкать не спешили.

– А я, как услышала, что тебя привели, так опомниться не могла, – залепетала она, смеясь, плача и тормоша парня. – Хорошо, Рута прибежала и сказала, что сама тебя видела. Тебя насовсем или…

Бес! Рута! Вспомнил, как зовут девчонку! Фамилия у нее еще такая коротенькая…

Все еще держа подругу в объятиях, Брашко обернулся на меня. «Уйди, будь человеком!» – читалось в его глазах.

– Студент Любечанин будет восстановлен в Колледже, получит возможность сдать пропущенные экзамены и получит допуск на церемонию распределения, – сказал я. – А пока нам с ним надо посетить ректорат и ознакомить кое-кого с результатами дознания. Он освободится через час или полтора – смотря, как быстро удастся оформить все бумаги.

Брашко и его подруга просияли. Вот бес! Аж завидно, глядя на их счастливые рожи!

– А в-вы, – голос Руты вернул с небес на землю, – вы когда будете свободны?

Девушка отчаянно боялась – и своей смелости, и непредсказуемого меня, и насмешек окружающих. Без пяти минут некромантка строит глазки без пяти минут инквизитору! С другой стороны, а почему бы и нет? Никто же меня не заставит жениться?

– Еще не знаю, – вспомнил, что пра Михаря сутки, если не больше, не будет в монастыре, и пожал плечами, – может быть, вечером. Часов после шести.

В шесть заканчивается вечерняя трапеза и начинается вечерняя служба. Учитывая, что по приказу отца-настоятеля я освобожден от занятий, можно один раз попробовать прогулять и богослужение. Первый раз, что ли?

– Я человек занятой, ухаживать мне некогда, в половине седьмого у ворот общежития. Идет?

Рута аж побагровела от смущения и неожиданности и несмело кивнула. Она явно не ожидала такого поворота событий. Скажу честно, я сам от себя этого не ожидал, но отступать было поздно.

Однако, как всегда, у судьбы на этот счет было свое мнение.

Пока беседовал с ректором, пока ждали сбора всех глав кафедр, пока выправляли все бумаги, а профессора решали, на какие экзамены и в каком порядке допустить восстановленного в студенческом братстве Брашко Любечанина, прошло больше полутора часов, так что, взяв с парня подписку о невыезде, в монастырь вернулся только в полдень. Как раз звонили колокола к поздней обедне, после которой этот самый обед и начинался. К распахнутым дверям храма тянулись монахи, рядовые инквизиторы и послушники всех мастей.

Памятуя о том, что меня по распоряжению отца-настоятеля освободили от занятий, я собирался пропустить и службу. Мне и раньше не слишком-то успешно удавалось изображать религиозное рвение – когда у тебя жена богиня, к остальным богам приучаешься относиться, как к дальним родственникам, а молиться на тещу хорошо только в переносном смысле. Тем более, что с такой супругой настоящей тещи у меня не может быть в принципе. Вот и сейчас, сделав вид, что жуть, как занят, решил было пройти мимо, но заметил графа Гневеша, вместе со своей свитой подходившего к храму с противоположной стороны.

Гости монастыря избавлялись от необходимости во всем подчиняться уставу. Разве что они должны были присутствовать на утренней трапезе и отходить ко сну вместе со всеми. Им даже разрешалось не поститься и обедать отдельно от братии. А уж посещать все службы и подавно не заставляли. И я намеревался пройти мимо, но тут среди сопровождавших Марека Гневеша людей заметил знакомого.

Вернее, знакомую.

Гнезнинская некромантка Богна Вжик, увешанная оружием, как ведьмак на спецзадании, шагала след в след за графом. А она-то что тут делает? Бросила вверенный город на помощников? В Гнезно было трое некромантов, насколько помню. Но почему поехала она? Граф нанял ее в качестве телохранителя? Или у нее личное дело?

В общем, любопытство оказалось сильнее, и я повернул к храму.

Увы, поболтать сразу не получилось – у гостей было внутри свое место, а меня оттеснили к остальным ученикам. Те сгорали от любопытства – еще бы, я среди них единственный оказался занят «настоящим делом». Причем масла в огонь подливало то, что я был младше большинства из них – через несколько месяцев мне должно было исполниться двадцать семь лет, в то время как многим уже стукнул тридцатник, а кое-кому – и больше. Но еще ни у кого не было возможности «попрактиковаться», так что меня под шумок засыпали вопросами о том, что там было и чем мы занимались. Пришлось напустить на себя важный вид – мол, тайна следствия и все такое. А сам одним глазом косился в ту сторону, где истово, как кающийся грешник, молился граф Марек Гневеш. Что же у них там такое случилось?

По окончании службы, когда все кинулись к трапезной, я задержался у порога – граф не спешил уходить. Зато чеканным шагом из храма вышла Богна Вжик. И глупо было думать, что мы друг друга не узнали.

– Вы? – некромантка застыла, как вкопанная.

– Я.

– Значит, это правда, – она шумно перевела дух. – Его сиятельство приказал мне разыскать вас для конфиденциальной беседы. Я еще подумала, не ошибся ли он. Как это вас угораздило? Разочаровались в профессии или внезапно остались без места?

– Это место осталось без меня, – отрезал сердито. – И больше не желаю обсуждать этот вопрос. Давайте перейдем к делу.

– Давайте, – кивнула Богна. – Где мы можем поговорить?

– Где угодно, но лучше там, где поменьше лишних ушей и глаз.

Я обернулся. Граф Марек Гневеш тихо подошел сзади.

– Наконец-то, – выдохнул он. – Следуйте за мной!

– Вообще-то, я собирался на трапезу! – терпеть не могу, когда мной помыкают. А аристократов иногда просто необходимо ставить на место. Я еще помню, как граф обошелся со мной два года назад.

– Приглашаю вас к себе на обед, – тоном, не допускающим возражений, сообщил тот. Богна обратила в мою сторону красноречивый взгляд. Против просьбы коллеги по цеху – хоть и бывшей коллеги – устоять не смог.

Тем более, что граф, как выяснилось, действительно питался отдельно. И пока остальные обитатели монастыря давились капустной похлебкой с рыбой, запивая ее квасом, мне было предложено жаркое из нежной телячьей вырезки, дичь и отличное вино, чтобы все это запивать. Набегавшись за день, я радостно накинулся на угощение. И пусть кто-то не думает, что сытый инквизитор – добрый инквизитор. В моем случае одно с другим не связано, но пустить пыль в глаза аристократу необходимо.

Так что примерно через полчаса я сыто откинулся в кресле, старательно рыгнул и осведомился светским тоном:

– Ну, и что у нас плохого?

Граф Марек переглянулся с Богной Вжик, которая составляла нам компанию. Всего нас за столом было шестеро – чести обедать за одним столом с графом удостоились трое рыцарей из его свиты. Сейчас они, повинуясь жесту его сиятельства, встали и вышли, оставив нас троих наедине.

– Итак?

Граф посмотрел на Богну, кивком головы предлагая ей начать.

– Мы не знаем точно, когда это началось, – заговорила женщина. – У нас были свои заботы, а вести иногда доходят с опозданием. Тем более, что была распутица… в нашем графстве очень плохие дороги, особенно к востоку и северо-востоку от Гнезно. Там болотистая местность, с месяца березозола* и до начала травеня** порой доехать от села к селу совершенно невозможно. Так что, если что-то случилось, гонцу придется добираться не один день. В общем, мы не знаем. Наверное, весной или даже в конце зимы…

(*Березозол – первый месяц весны. **Травень – последний месяц весны.)

Она помолчала, сама налила себе в бокал вина и осушила его одним глотком.

– Нам поступили сведения о том, что в одной из деревень творится что-то неладное. Деревня… она просто исчезла. Так говорили соседи. У кого-то из местных крестьян там была родня. Он поехал навестить родичей – то ли на именины звать, то ли по делу – и не нашел никого.

– В смысле?

– Не нашел людей. Дома стояли, в домах сохранились вещи, вплоть до забытых в печи горшков со щами – и все. Даже скотины не осталось, хотя за околицей тот крестьянин нашел несколько кур и пару поросят. Дохлыми. Еще через несколько дней также бесследно исчезло население небольшого хутора – там жило всего шесть человек – трое взрослых и трое детей. Точно сказать, когда они пропали нельзя. Хуторяне редко общались с деревенскими. Может, их больше месяца не было на свете, а может, всего пару дней. Потом стали пропадать люди. Просто пропадать. Было это уже в начале весны, когда начали оттаивать болота. Как бы то ни было, но только в середине кветня*** до нас добрался первый гонец из-за болот. Из его деревни он был уже третьим – и первым, кто дошел.

(***Кветень – второй месяц весны)

Я слушал и кивал. Пока еще во всем этом не было ничего, что имело бы ко мне непосредственное отношение.

– Весна, – продолжала Богна, – горячая пора. Все эти «подснежники», потом весенние обряды, когда каждый желает вызвать для общения дух своего прародителя… Плюс я временно осталась одна. Мэтр Осока приболел – он ухитрился простудиться еще на водосвятие и с тех пор почти не вставал с постели. Только успевай поворачиваться… В общем, я послала вместо себя молодого Ставра.

– Кого?

– Мой помощник. Ставро Груня. В прошлом году закончил Колледж, его и распределили к нам. Мэтр Осока собирался через пару лет уйти на покой, Ставро должен был заступить на его место…

Так-так, теплее. Я выпрямился.

– В общем. Ставро поехал и… и все.

– Как – «все»?

– А вот так, – Богна потянулась опять налить себе вина. – Я отправила его вперед, разведать обстановку. Парень он горячий… был, за любое дело хватался с энтузиазмом, а вот практического опыта маловато. Ну, я и решила, что пусть к настоящему делу привыкает. А то за год из Гнезно ни разу не выезжал… И вот из города-то он выехал, а до места не добрался.

– Так, может, заблудился?

– Нет. С ним поехал тот, гонец. Дорогу он знал, а что толку? Я отправилась через пару дней следом. Приехала – а их след простыл. У меня же самой про того гонца и выспрашивали – видала ли я его вообще? А то ведь уехал – и концы в воду. Мы стали искать. Все окрестности прочесали, я две упыриных лежки нашла и прошлогоднее логово ликантропа зачистила заодно.

– И не нашла?

– Нашли, – Богна смотрела в сторону. – Одну руку. С ножом в кулаке. Нож тот самый, ритуальный. Следов крови на нем не было. Рука оторвана «чисто». Даже не оторвана, а словно отрезана или отрублена.

– И все?

– Все. Я уже потом съездила на тот хутор, завернула и к опустевшей деревне. Никаких следов. Всюду эманации смерти, как будто люди умерли только что, за пару часов до моего приезда, а вокруг все выглядит так, как и должно быть в доме, покинутом больше месяца назад.

– И у вас никаких идей по поводу того, что сталось с людьми? – вот ни за что не поверю, что Богна Вжик, которая была старше и опытнее лет на десять, не сумела ничего обнаружить, если уж я сам почувствовал в ее словах разгадку.

– Идеи есть, – не обманула женщина ожиданий. – Эти эманации смерти – они меня насторожили. А еще я заметила на полу следы земли. И не просто земли, а словно глина, но глина подсохшая. Как будто ее откуда-то принесли, не с улицы. В общем, оказалось достаточно откинуть крышку подпола.

Я покивал головой – дальше можно не продолжать. И так ясно, что она увидела. Там они и отсиживались при свете дня.

Самое паршивое, что такие вот живые мертвецы практически безобидны для окружающих. Они не покидают насиженных мест, сидят себе на одном месте и даже пытаются заниматься домашним хозяйством, как ни в чем не бывало. Известны случаи, когда такие вот «превращенцы» даже сеяли, пахали, собирали урожай и пробовали отвозить его на торги. Правда, все это они делали по ночам, с рассветом впадая во что-то вроде оцепенения. Опасность они могут представлять для случайного путника, только если он, вздумав переночевать в такой вот деревеньке, соблазнится яствами, предложенными хозяевами. Ему будет казаться, что он ест отменную жареную курицу, запивая сбитнем, а на самом деле ему подадут особым образом приготовленную землю из подпола. Поев, путник ляжет спать… и проснется только следующим вечером, как еще один житель этой деревеньки.

– Вы их… нейтрализовали?

– Обижаете, пра! Конечно! Вымоталась, как собака. Шутка ли – целую деревню упокоить в один присест! Ночевать остаться никак нельзя – недобитки обязательно явятся, чтобы и меня «накормить» заговоренной землей…

– …которая откуда-то там взялась?

Зараза, которой отравились все деревенские, не могла зародиться сама по себе, «от сырости». Изначально ее, завернутую в тряпицу или как-то иначе должен принести с собой человек. Полностью состав этой субстанции, которая внешне напоминает чернозем, установить не удалось. Выяснили, что в качестве основного компонента используется земля с кладбища, которую перетирают с толченой корой дуба и осины, а также добавляют отвар белладонны и еще пару ингредиентов, которые ввиду малого объема добытого образца «мертвой земли» идентифицировать не удалось.

Богна кивнула:

– Конечно, я провела расследование. Расспрашивала всех и каждого – кто что видел, слышал или думает, что что-то видел или слышал. И дошел до меня любопытный рассказ о том человеке, который с семьей перебирался как раз в эти края. У него была жена и маленький ребенок. И куда он шел – этот переселенец отказывался отвечать. Или отговаривался обычными фразами: мол, была бы цель, а путь найдется. И что человек без цели – как стрела, выпущенная слепцом – куда летит, как далеко, зачем?..

– И этот человек…

– У него был спутник. Он шагал вроде как сам по себе, в ту же сторону… И вот этот-то спутник человеком не был!

– То есть?

– Это был упырь. Но какой-то необычный упырь, – подалась вперед Богна, кладя локти на стол. – Он носил оружие, не боялся дневного света, даже понимал, когда к нему обращались и сам пытался отвечать.

– И при этом был упырем?

Богна пожала плечами, давая понять, что это не ее собственное решение. Просто крестьянам упырь кажется наиболее опасной нежитью, вот они и поименовали таким образом весьма, надо признать, странную личность и…

– А может быть, это был лич?

Богна вытаращилась на меня. Личи считались идеальными воинами – неутомимые, сильные, ловкие, не требующие больших затрат, послушные и решительные. Заиметь такого телохранителя – мечта любого лорда. И тот прохожий обзавелся таковым. Какой-нибудь захудалый маркграф, который рискнул, бросив родовой замок и отправившись вместе с семьей в дальнее странствие. Другой вопрос, что лич – штука баснословно дорогая, а кроме того, уже давно принят закон, запрещающий создание личей. Именно из-за создания одного из них моя жизнь сделала крутой поворот – если помните, лича незаконно создавал человек, чьим именем мне пришлось называться. Два года назад коллега Йож Белла, вызвав меня из Больших Звездунов якобы ради оказания помощи, подставил собрата по ордену, свалив на него ответственность за свои прегрешения. Если бы не внешние отличия, меня бы спалили, как преступника. А так – отпустили, но лишь для того, чтобы через некоторое время все-таки забрать вашего покорного слугу в свои ряды. Йожа Беллу, кстати сказать, до сих пор ищут.

Йож Белла… Пришел неизвестно, откуда. У него жена и маленький ребенок. И весьма подозрительный телохранитель. И эти его странные цитаты… Не может быть! Неужели, Йож Белла найден? Найден человек, из-за которого моя жизнь полетела под откос. Вот так подарок судьбы! И ради этого стоило пойти в инквизиторы!

– То есть, вы, Груви, считаете, что это существо – лич? – вернул с небес на землю голос Богны.

– Описание, которое вы сделали, соответствует. Но, – справедливости ради заметил вслух, – что создатель его – не обязательно тот, о ком я думаю. Личи очень редко, но могут зарождаться и самопроизвольно – если с нарушением обрядов или вовсе без оных похоронили останки какого-нибудь знахаря, ведуна или даже не своей смертью умершей знахарки.

– Самопроизвольный лич?

– А почему бы и нет? – за два года вынужденной учебы на инквизитора я все-таки прочел кое-какую литературу, в том числе и из закрытого списка, который студентам Колледжа Некромагии, например, даже подержать не дают. – Это бывает редко, в истории описано всего пять или шесть случаев… Ну, все зависит от того, считать ли наш случай шестым.

– Но в чем причина? Создавали личей обычно некроманты по давно утраченной технологии…

Я скривился. Несколько лет назад выяснилось, что технология не настолько утрачена, как о ней думают обыватели. Печально известный Йож Белла сумел самостоятельно ее изучить и даже проверить на практике, создав лича из своего давнего недруга, виконта Дарина Байта. После моего ареста Инквизиция конфисковала всю его библиотеку и до си пор велись работы по изучению и расшифровке его записей. К сожалению – или счастью – мэтр Белла уничтожил большую часть своих конспектов. Но и того, что осталось, экспертам должно хватить еще года на три – если не поймают этого самого Беллу и не заставят самого восстанавливать утраченное. Спрашивается – зачем? На всякий случай. Прогресс не стоит на месте. Вдруг лет через двести личи понадобятся опять, только уже не в качестве непобедимых воинов, а, так сказать, в мирных целях?

…Но я отвлекся.

– Да, создавали личей некроманты. Однако причина их самопроизвольного зарождения до сих пор не выяснена. И было бы интересно отловить и изучить данный образец. А заодно и расследовать это дело.

– Вы возьметесь? – подал голос долго молчавший граф Гневеш.

– А вам это нужно?

– Поймите меня правильно – я отвечаю за эти земли. И мне не безразлично, что происходит на севере воеводства. Пусть эта его часть и не слишком благополучна – население там малочисленно, условий для развития почти никаких – сплошь болота, леса и озера. Ни скот развести, ни пашню поднять. Разве что торф поставляют, как топливо, да лес. Большего оттуда взять неоткуда. А народ там подобрался, – он вяло махнул рукой. – Своеобразный.

– А точнее? – кое-что мне доводилось в прошлом читать про болотистые земли Гнездненского воеводства, но хотелось услышать подтверждение из уст местных жителей.

– Листвы. Слышали о таком народе? Когда-то они селились на большей части воеводства. Некоторые остались, их потомки до сих пор живут и являются подданными Его величества. А часть откочевала в болота. Там, в глуши, говорят, у них до сих пор свое собственное королевство. Где-то даже скрыты небольшие города… Да как города… В молодости мне случалось участвовать в усмирении их бунтов. Их города – просто небольшие крепости, обнесенные тыном. Они плохо вооружены, мало, у кого есть железное оружие, да и железо в основном местного качества и не идет ни в какое сравнение со стальными клинками наших рыцарей…

– Не скажите, – покачал я головой. – В некоторых трактатах описывают уникальные свойства этого самого «некачественного» железа.

– Как бы то ни было, это опасные соседи. Толку мало, а проблем много. Правда, последние лет десять-пятнадцать там относительно тихо. Однако, исчезновение нескольких деревень, появление самопроизвольного лича…

– И смерть моего помощника, – вставила Богна.

– Да, еще и это… Там что-то затевается. И я не удивлюсь, если нам срочно понадобится помощь.

Я задумался. Во всей этой истории меня заинтересовала только смерть молодого некроманта. Значит, он девятнадцатый, а я чуть было не стал двадцатым. Повезло? Как сказать. На первый взгляд, смерть той же Дорис-Марджет Крама не связана со смертью этого парня, на год ее младше. Но они оба были молодыми некромантами. И я не мог просто так отмахнуться от этих смертей. Сколько моих бывших собратьев по ремеслу должно расстаться с жизнью прежде, чем все поймут, что дело плохо? Тем более, что тут, кажется, вырисовывается четкая картина. И если, паче чаяния, выяснится, что за всем стоит печально известный мэтр Белла…

Так, не отвлекаться! Итак, что мы имеем?

Первое – самопроизвольный лич. Живой мертвец, сохранивший остатки лич-ности. Второе – гибель целой деревни и нескольких хуторов. Их жители, как выяснилось, не пропали без вести, а просто переродились. Значит, там, в северных болотах, полным-полно мертвяков. И рядом – остатки племени листвов, которые, если верить графу, никогда не отличались благонадежностью. Смерть сунувшегося в их владения молодого некроманта вписывается в эту картину – парень мог помешать их планам. Конечно, в одиночку он бы ничего не сделал – чтобы упокоить целую деревню мертвяков, понадобилось бы пять или шесть специалистов и мощная подготовка – но как разведчик…Бес меня побери, а ведь все сходится!

– А, собственно, почему вы ушли оттуда живой? – заинтересовался я. – Богна, если я правильно все понимаю, опыта у вас побольше, чем у вашего помощника. Но парня убили, а вы – живы и здоровы и даже…

– А я, – она махом опрокинула в себя еще один кубок и покачнулась, подняв на меня помутневший взгляд, – я того… облажалась…Стр-русила я. Задала стр-рекача. Смылась. Удр-рала, как последняя с-су… су-у-ука…

Обхватила голову руками и заплакала пьяными слезами.

Мы с графом переглянулись, и его сиятельство, дотянувшись, позвонил в колокольчик. Вошедшие слуги под руки увели всхлипывающую и причитающую Богну в ее покои. Мы, двое мужчин, остались сидеть.

– Итак, – первым нарушил молчание граф Гневеш, – что вы скажете по этому поводу?

– Пока ничего, – ответил осторожно. – Надо подумать.

– Боги, о чем тут думать? Надо посылать туда специалистов! За одной деревней вполне может последовать другая, а там и третья, четвертая… Я не могу дать гарантии того, что, пока мы тут беседуем, число мертвяков не растет! Что мы получим через полгода? Через год или два? Зараза расползается. Ее надо выжечь каленым железом, пока она не охватила весь север моего воеводства и не двинулась вглубь. Ведь вы даже не знаете, каким богам поклоняются эти самые листвы и их соседи!

– Богу-Змею, – кивнул я. – Хранителю недр и подземных богатств.

– По одной из легенд, когда-то на заре времен Свентовид сражался со Змеем за свою супругу, Прию. Они вдвоем тогда правили миром, два брата, но повздорили из-за женщины и… Свентовид победил, низвергнув Змея под землю. Он оставил ему только одно место в мире, где тот мог бы время от времени появляться на поверхности, ибо бога нельзя убить без того, чтобы не погиб созданный им мир.

– И вы думаете, что сейчас мы имеем дело с продолжением старой легенды?

– А почему бы и нет? – пожал плечами граф. – Некоторое время назад вы сами были свидетелем того, что старые легенды оживают – как это было в случае с одним из моих родственников, графом Владеном Гневешем и его проклятой дочерью Анитой. Я не говорю, что это – звенья одной цепи, но, поверив в одно, намного легче поверишь в другое. И не забывайте еще и о тех людях, которых сопровождал тот лич. Вряд ли они были ему случайными попутчиками. Они пришли издалека. Откуда? История умалчивает. Мужчина, женщина и ребенок. О них ничего не известно – кто они и откуда. И я прошу вас…

– Меня? Именно меня или Инквизицию?

– Вас, – граф поджал губы. – Именно вас. Я наводил справки, искал…Искал вас, мастер Груви.

– Меня? – повторил я. – Но почему? Ведь когда-то…

– Вот именно что «когда-то»! Вы когда-то сумели справиться с нашим внутренним «домашним» делом. Несмотря на молодость и кажущуюся неопытность, вы продемонстрировали такие знания и умения… Мэтресса Вжик сразу, как только вернулась с разведки, предложила пригласить кого-то посильнее… вас, например. Мол, вы уже сталкивались с личами и вообще…Я стал искать вас, наводить справки в Больших Звездунах…

Пришлось прикусить губу, чтобы сохранить спокойствие.

– И там мне сообщили, где вы находитесь теперь. Сами понимаете, что после этого мы с мэтрессой Вжик не медлили ни минуты.

Да уж, вот так и рождаются слухи.

– Но ведь я теперь…

– Инквизитор? Бросьте, так даже лучше. Речь идет о нарушении закона. Это по вашей части.

Еще некоторое время мы сидели с графом Мареком за столом, обсуждая детали. Вернее, он говорил, уговаривал, приводил какие-то мелкие аргументы, припоминая мое прошлое, строил планы. Откровенно говоря, его болтовня раздражала. В конце концов, я не выдержал и сообщил, что, пока не протрезвеет и не будет в состоянии внятно изъясняться госпожа некромантка, я этот вопрос обсуждать отказываюсь.

Выйдя из гостиницы, какое-то время постоял, запрокинув голову и глядя на уровне крыш. М-да, история…Но неужели это правда, и неуловимый уже два года Йож Добринский действительно появился? Если так, то у меня есть отличный повод отомстить и заодно выяснить, что такое готовит беглый некромант. Надеюсь, не конец света?