Текст книги "Раскаянье дьявола"

Автор книги: Фруде Гранхус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 69

Проверив все комнаты, Гюру вышла под дождь. Направилась напрямую в хлев, даже не потрудившись натянуть капюшон. Она все время оглядывалась, было заметно, что все ее органы чувств напряжены до предела. Рино следовал за ней, но держался чуть позади. Пока он пытался понять, что происходит в голове его коллеги, раздался звонок телефона, классический трек AC/DC. На дисплее высветилось имя сына.

– Давай попозже! – сказал Рино еще до того, как сын заговорил.

– Я просто хотел спросить, можем ли мы поехать куда-нибудь на осенних каникулах.

– Иоаким, уроки начались две недели назад, а ты уже думаешь о каникулах.

– На каникулах все куда-то едут, кроме нас.

Рино почувствовал, как по спине стекает дождевая вода. Он промок до нитки и не понимал, как Гюру удается не чувствовать то же самое. А она продолжала непоколебимо двигаться вперед, словно было бы предательством не искать Иду до последнего.

– Мама говорит, на каникулах я останусь у тебя.

Рино не помнил, чтобы они с Хеленой о таком договаривались.

– Иоаким, я стою под дождем.

– А?

– Девочка, которую похитили…

– Вы нашли ее?

– Почти. Надеюсь.

– Sorry. Созвонимся.

Он стоял, не сводя глаз с Гюру. Она опустилась на одно колено и заглянула за какой-то камень. Он вдруг почувствовал угрызения совести. У него никогда не хватало времени на Иоакима, вообще никогда.

– Все вокруг обыскали. – к Рино подошел ленсман.

– А соседей опросили? – Рино видел в отдалении четыре дома.

– Всех, кроме бывшей жены. – Ленсман кивнул на выкрашенный белой краской дом в нескольких сотнях метров отсюда, едва видимый за березами. – Она его, как чумы, боится. Не общались несколько десятилетий. Она не совсем в своем уме, насколько я понимаю, и не выходила из дома уже целую вечность.

– Но ведь и она могла что-то видеть.

Ленсман пожал плечами.

– Мне сказали, она живет в своем собственном мире.

Рино махнул рукой Гюру, которая выжидательно смотрела на мужчин. Последние несколько метров она прошла очень медленно, и Рино видел, что она боится. Боится плохих новостей.

– Бывшая жена Хенрика Хансена живет вон в том доме.

Гюру внимательно посмотрела на дом.

– Они годами не общались.

– Кто-нибудь с ней говорил?

– Еще нет.

Уверенными шагами, не оборачиваясь, Гюру направилась к дому. Рино пожал плечами, взглянув на ленсмана, и последовал за ней, стараясь не наступать на лужи. Он догнал ее на подходе к дому.

– Дождь стихает, – сказала она и повернулась к нему.

Рино этого не заметил. Только теперь он посмотрел на небо и увидел, что в тучах наметился просвет.

Они шли по самой середине грунтовой дорожки, так как колеи от колес были доверху заполнены водой. Березовая аллея вела к небольшой, полностью затопленной полянке. Было заметно, что за домом давно никто не ухаживает. Краска отслоилась, а на некоторых окнах виднелись следы влаги между стеклами. Гюру остановилась и обвела взглядом фасад. Она мельком взглянула на горную гряду на заднем плане, а потом подошла к самому дому. Рино последовал за ней, держась чуть позади. Дойдя до крыльца, она проделала тот же ритуал: медленно огляделась по сторонам и взялась за ручку.

– Она одна здесь живет? – спросила Гюру.

– Как я понял, да.

– За закрытой дверью?

– Видимо, много лет не выходила.

Гюру прислонилась ухом к двери и прислушалась.

– Либо она нам откроет, либо мы взломаем дверь, – сказала она.

Глава 70

Время пришло. Они кружили вокруг нее всю вторую половину лета.

Земляные осы.

Мощнейший дождь на какое-то время отогнал их, но совсем скоро они вылезут снова и их будет больше, чем раньше.

Она упаковала все еще полчаса назад. Сначала всех мишек и других плюшевых зверушек, потом остальные игрушки. Затем аккуратно сложила всю одежду и, наконец, сняла постельное белье. Теперь все было сложено на крыльце, а она стояла и разглядывала пустую комнату девочки. Все эти годы она чувствовала запах Сары – в одежде, в постельном белье, да даже в плюше некоторых игрушек. Но теперь все будто бы вымерло.

Пришло время воссоединиться.

Эмилия села на кровать и провела рукой по матрасу. За последние полгода Сара быстро выросла. Еще летом от ног до края кровати было приличное расстояние, как вдруг она заполнила собой всю кровать. Эмилия уже присмотрела новую кровать, которой хватило бы до подросткового возраста. Обычно по вечерам она сидела у Сары, уже после того как та засыпала, и смотрела на нее, пытаясь представить себе, как с возрастом будет меняться ее лицо. Первый школьный день, она будет стесняться и теребить край форменного платьица. Подростковый возраст, когда начнут проявляться признаки будущей красоты – понемногу, потихоньку. Конфирмация. Она вцепилась в матрас. Раньше она представляла себе Сару, красивую, в белом переднике, невинную, как ангел. Но почему-то в этот раз у нее не получилось. Она отстранилась от того, к чему относилась конфирмация. Женщина взглянула на стену, на оставшийся на стене крестообразный след, где обои были другого цвета. Символ того, что когда-то было. Грандиозной лжи.

Эмилия сидела и слушала, как стучал по крыше дождь. Скоро в ее дверь постучат люди в полицейской форме. Медленными движениями она начала расстегивать пуговицы на вязаной кофте. Потом на рубашке. Расстегнула молнию на юбке, и юбка упала на пол. Пальцами ног стянула чулки. Потом прошла в свою спальню и открыла дверцу шкафа. Какое-то время она стояла, пересчитывая пуговицы, а потом решилась. Черное платье в крупные розы подойдет как нельзя лучше. Она зашла в ванную и остановилась перед зеркалом. Платье сидело отлично. Эмилия распустила волосы, расчесала их, а потом снова собрала в пучок. Нанесла на губы чуть-чуть помады нейтрального цвета, припудрила нос и лоб. Женщина в отражении держалась хорошо, несмотря на все невзгоды. Осторожная полуулыбка. Она находилась в гармонии с самой собой. Совсем скоро они встретятся – мать и дочь.

Эмилия еще раз обошла все комнаты и попрощалась c тем, что стоило запомнить. В такой день, как этот, она была готова отпустить все плохие воспоминания. Она остановилась в дверях комнаты Сары. Одежда на полу напоминала сброшенную чешую той, что скоро попрощается с жизнью. Запах на какое-то время останется, а потом выветрится окончательно. Она закрыла глаза и вспомнила последний момент вместе с дочерью – как она накрыла ее, спящую в коляске, одеялом. А потом навсегда закрыла за собой дверь.

Проливной дождь превратился в мелкую изморось, которая приятно окутывала плечи и руки. Совсем скоро платье прилипло, обернувшись вокруг тела, словно саван. Мокрая трава ласкала ступни. Она шла босиком и чувствовала совсем другой контакт с землей. Эмилия подумала, что давно пора было избавиться от обуви. Дождь усиливал все запахи. От едва пробивавшейся травы шел кисловатый смрад. Даже деревья, почти засохшие, испускали запах коры и сока. Она то и дело наступала на камни и ветки, но ступни затвердели и не чувствовали боли. Женщина постоянно оглядывалась, как делала всегда, но на этот раз уже не от страха. Она знала, что земляные осы там, и знала, почему они там, хотя сейчас и укрылись от дождя.

Дойдя до края склона, она остановилась и посмотрела на озеро. Его поверхность напоминала темную кипящую массу. Если бы плуг все еще лежал там, его бы невозможно было заметить. Она оцепенела, когда услышала, что его нашли, но теперь это не имело никакого значения. Скоро все забудут о плуге и о ней.

Вместо того чтобы пойти по тропинке к озеру, она спустилась к болоту. Все последние недели его поверхность напоминала растрескавшуюся чешую, но за эти сутки проливной дождь вернул болоту вязкость и влажность. Ей с трудом удавалось вытягивать ноги из густой глины на дне. Когда грязь дошла до середины голени, она остановилась. Ступни погружались все глубже, но она не двигалась. Когда вода дошла до колен, она подняла лицо к небесам. Мягкие капли ласкали кожу и волосы. Эмилия была легко одета, но не мерзла. Она была готова. Потом она легла на спину, раскинув в стороны руки. И стала медленно покачиваться.

Глава 71

Девочка изо всех сил вжимала голову в угол, но вода все равно раз за разом попадала ей в рот. Она дышала носом и старалась вовремя выплевывать воду. Если бы она сглотнула, ее бы вырвало. А если бы ее вырвало, она не смогла бы держать голову над водой. Ида подумала о том обещании, которое дала сама себе: ради мамы она не умрет. Она вздрогнула, когда вода попала в нос. «Это происходит, – подумала девочка. – Господи, это действительно происходит. – И снова представила себе маму. – Если я сейчас умру, она больше не сможет улыбаться». Двадцать. Она так любила мамин смех. Девятнадцать. Ее объятья. Восемнадцать. Ее запах. Семнадцать. Сказки перед сном. Шестнадцать. Булочки, ей такие можно. Пятнадцать… и она вдохнула воду носом.

Глава 72

Дождь закончился. В ту же секунду стало тихо. Совсем тихо. Затопленная водой природа переводила дух.

Глава 73

Дверь никто не открыл. Форточка одного из окон была приоткрыта, и Гюру быстро скинула крючок. Отодвинув горшок с засохшим цветком, они беззвучно пролезли в окно. Пахло старым домом и старой хозяйкой, но было абсолютно тихо. Гюру кивнула на изображение Спасителя на одной из стен, но Рино к этому моменту уже ощутил кожей неприятное предчувствие. Две двери – одна распахнута, вторая закрыта. Гюру осторожно толкнула дверь в конце коридора и прошла в помещение, оказавшееся кухней. Интуиция Рино работала с черепашьей скоростью, и у него никак не получалось уловить, что именно она ему подсказывает. Ему не стоило пропускать Гюру вперед себя, но сейчас она стояла посреди кухни, указывая на остатки еды на разделочной доске. Он поднял руку, призывая ее остановиться, но она уже отвернулась и пошла в гостиную. Мебель из прошлого, в углу за трубой полка, заставленная книгами. С места, где они стояли, прочесть на корешках было невозможно, однако Рино заметил, что Гюру обратила на что-то внимание. Она медленно подошла к углу и осмотрела корешки. Полюби себя. Путь к внутреннему покою. Думаю здорóво. Увлечение альтернативной психологией.

– О господи!

– Что?

– Он здесь был.

– Кто?

– Эйнар Халворсен. – Она осторожно провела рукой по корешкам. – Давно. Он заходил к жене своего коллеги. Это был он.

– Хенрик Хансен.

Она кивнула, потом медленно отошла назад и показала глазами на потолок: Может, она спит.

Может, она умирает, ответил про себя Рино.

В этот момент он что-то услышал и замер, расставив руки в стороны, уставившись на носки ботинок. Что-то под ним как будто текло, ширилось в его сторону.

– Что это? – прошептала Гюру.

Рино показал на пол.

Она удивленно и недоверчиво посмотрела на него. Двигаясь, словно в замедленном фильме, они снова вышли в коридор, словно пол превратился в тонкий лед, прислушиваясь к шуму воды прямо у них под ногами.

Рино попытался открыть дверь в подвал. Он увидел отблески еще до того, как услышал легкое журчание. Вода – прямо до верхней ступеньки.

– О боже! – Гюру выглянула из-за его плеча, а потом поспешила вверх по лестнице на второй этаж. Рино стоял, вглядываясь в воду, плещущуюся под ногами. Он не мог оторвать взгляд, а Гюру уже спустилась обратно.

– Никого нет. Ты думаешь…

Он все еще вглядывался в воду. Нет, он не думал. Это ведь просто невозможно.

– Его бывшая жена не выходит из дома…

– Фонарь! – Рино опустил ногу в воду, и свет тут же осветил последние ступеньки. Совсем скоро ледяная вода дошла до живота, и у него перехватило дыхание. Вокруг было тихо. Абсолютно тихо. Гюру ничего не говорила. Спустившись до середины лестницы, Рино установил, что до потолка около пятнадцати сантиметров. Он также разглядел что-то похожее на дверные проемы, их было примерно четыре. Вода доходила до подбородка, и Рино попытался опустить ногу на пол. Ступня болталась, не встречая никакого препятствия. Рино осторожно опустился в воду и поплыл, зажав в руке фонарик. Головой он задевал потолочные балки, несколько раз ему пришлось выплевывать воду. Рино увидел первую дверь и шарил в ледяной воде до тех пор, пока не нашел ручку. Дверь не открылась. Он отпустил фонарь. Благодаря пластиковому корпусу тот не утонул. Рино нырнул и схватился за ручку обеими руками. Дверь едва поддавалась, но он почему-то чувствовал, что она не заперта. Набрав воздуха в легкие, он снова нырнул и в этот раз потянул на себя дверь изо всех сил. Дверь медленно отворилась. Из комнаты выплыла большая бесформенная масса, которая невыносимо воняла. Одной рукой Рино ухватился за дверь, чтобы удержаться на поверхности, а другой – направил луч фонаря внутрь комнаты. Коричневая вода с комками грязи на поверхности. Он почти собрался с силами, чтобы открыть следующую дверь, и тут мимо него проплыли маленькие кости.

– Господь милосердный!

Он услышал, как Гюру что-то крикнула, но в этот момент ему в рот набились земля и вода. Он поспешил отплыть от двери, а мимо проплыли новые кости. Сам того не желая, он представил себе худенькие детские ручки и едва сдержал рвотные позывы. Уставившись на потолочные балки, Рино попытался вернуть контроль над дыханием. Потом он попробовал открыть следующую дверь. Здесь пришлось упереться ногами, и он подумал, что, если бы дверь открывалась в другую сторону, он вообще не смог бы с ней справиться. Вода доходила до самого потолка. То есть комната была ниже, чем коридор.

Он обвел фонарем углы и тут заметил что-то на дне. Рино задержал дыхание и направил фонарь на этот предмет. Луч света выхватил контуры чего-то очень знакомого. Большой пластмассовый зверь. А рядом с ним – еще один. Кто-то в этом доме совсем спятил. Гюру что-то прокричала, но разобрать слова снова не получилось. Медленными, размеренными движениями он поплыл к последним дверям. Он слышал только звук своих гребков. Боковым зрением он заметил, что Гюру стоит на лестнице – по горло в воде. По ее взгляду было понятно, что ей страшно. Он выбрал дверь слева. Ее было не открыть. Рино понял, что дверь заперта. К счастью, ключ торчал в замке, и следователь поспешил его повернуть. В этот раз на то, чтобы открыть дверь пошире, ушло больше времени. У него кончались силы. Он тут же увидел что-то в воде, но свет фонарика выхватывал только потертые деревяшки. Но он почувствовал запах, который нельзя ни с чем спутать. Запах смерти.

– Что там? – голос Гюру дрожал.

– Не знаю.

Рино снова направил свет фонаря на бесформенную тень в черной, как нефть, воде.

– Это она? – Гюру проплыла несколько метров до двери.

Он теперь ясно это видел. Под водой лежал человек.

– Господи, да это же кресло-качалка. – Гюру сразу же определила предмет, который Рино никак не мог распознать. Кресло-качалка и сидящий в нем человек. Рино схватился за один из полозьев. Гюру забрала у него фонарь и дрожащими руками принялась светить вниз. При помощи ног ему удалось повернуть кресло.

– Это не она. – В голосе Гюру слышалось и отчаянье, и облегчение.

– Подожди. – Даже на то, чтобы держаться на поверхности, уходило много сил, но Рино все же удалось подвинуть кресло еще.

– Я держу ее. – Гюру схватила мертвое тело за плечо, чтобы они медленно смогли перевернуть его. Это была женщина. Длинные волосы не оставляли сомнения. Как и парящее вокруг нее платье.

– Не выходит. – Гюру пыталась удержаться над водой, одновременно стараясь вытащить мертвую женщину на поверхность.

– Держись! – Рино сделал пару быстрых вдохов, а потом нырнул. Свет фонаря пробивался сквозь воду, словно солнечные лучи через плотные облака. Женщина смотрела на него с упреком и недоверием. Ее рот был приоткрыт, на лице застыл ужас. Волосы развевались, словно живые водоросли, а вокруг шеи болтался медальон. Это была пожилая женщина, по всем признакам – бывшая жена Хенрика Хансена. Толстые ремни притягивали ее руки и живот к креслу. Рино схватил ее за плечи и, оттолкнувшись от пола, перевернул. Он услышал вопль Гюру, а выбравшись на поверхность, увидел, что она изо всех сил пыталась удержать женщину на плаву. Под водой была скрыта лишь половина лица умершей, и она одним глазом уставилась на своих освободителей.

Глава 74

Ребекка Халворсен лежала на диване, уставившись в потолок. Дощатые панели, которые она пересчитала уже бесконечное количество раз, расплывались в серо-белое, пустое ничто. Как и все ее существование. Даже Бога рядом с ней не было. Он рассеялся так, как обычно рассеиваются хорошие сны.

Она периодически уплывала в освободительный побег от реальности, но сразу же возвращалась обратно – к горю и боли. И в эти самые мгновения, балансируя между сном и реальностью, она услышала крик своей дочери.

Мама, я умираю.

Она села рывком, очнувшись за мгновение. И в этот момент поняла, что потеряла Иду навсегда.

Глава 75

Последняя дверь тоже была заперта. Прежде чем повернуть ключ, Рино взглянул на Гюру. По ее взгляду было понятно, чего именно она опасалась, пока отчаянно колотила руками по воде, пытаясь удержаться на поверхности.

Из-за холодной воды двигаться было тяжело, но Рино собрался с силами, зарычал и потянул дверь изо всех сил. Та медленно отворилась.

Стена воды. Комната была полностью затоплена. Гюру протянула ему фонарь, и в этот момент в его сторону что-то метнулось. Рино не успел отдернуть руку – существо врезалось в фонарь и поплыло дальше. Гюру закричала и подобралась поближе. Рино попытался проследить за зверем лучом фонаря. Зверь метался туда-сюда, а потом заплыл в одну из комнат.

– Что за черт? – Гюру почти повисла у него на плече.

– Самая большая крыса, которую я видел в жизни.

Он снова направил луч света в комнату. Что-то болталось в воде. Гюру притянула к себе то, что оказалось обложкой книги.

– О нет!

– Что это?

Вместо ответа Гюру нырнула и поплыла внутрь комнаты. Рино схватил обложку. Ему хватило всего пары строк, чтобы понять, что книга детская, и он нырнул за Гюру. Он увидел диван, потом болтающиеся ноги напарницы, а потом две синевато-белые детские ступни. Он поднялся на поверхность, где оставалось совсем немного воздуха. Ему удалось высунуть из воды только нос и рот. Он увидел голову девочки в углу комнаты, а потом сработали инстинкты. Одна рука ей под живот, глубокий вдох, и Рино быстро поплыл к двери. Он ударился головой о притолоку, стукнул ногами барахтающуюся сзади Гюру, но почти сразу достиг лестницы. Фонарь остался в комнате, но света было достаточно. Рино увидел, что Гюру перехватила девочку и вытаскивает ее в коридор. Он медленно последовал за ней, а потом стоял, наблюдая, как Гюру безуспешно пытается привести ребенка в чувство. Она рыдала и молилась, словно перед ней лежало ее собственное мертвое дитя.

С самого начала Гюру приняла дело о похищении близко к сердцу, и ее желание найти Иду живой было настолько же сильным, насколько болезненным было ощущение потери сейчас, когда надежда угасала. Рино понял, что, всхлипывая и вдувая воздух в маленькие детские легкие, Гюру сражается не только за жизнь девочки, но и за свою собственную. Оцепеневший, он был не в силах даже пошевелиться, наблюдая эту схватку со смертью.

Глава 76

Два служебных автомобиля на полной скорости неслись из центра Будё. Приблизившись к дому Эйнара Халворсена, они выключили сирены и проблесковые маячки. Как только они оказались возле дома, ответственному за операцию доложили о готовности действовать.

Глава 77

Первый звонок телефона был далеким, едва различимым.

Но когда этот звук раздался снова, она осознала, что звонит телефон. С сообщением о смерти Иды. Боковым зрением она заметила, что супруг собирается встать с кресла, но вскочила первой.

– Я возьму!

Он удивленно посмотрел на нее. Возможно, он думал, что она спит. А может быть, его удивила решимость интонации.

Помешкав, она подняла трубку. Женский голос спросил, здесь ли живет Эйнар Халворсен.

– Да. – От голоса осталось лишь дрожащее дыхание.

– Это Гюру Хаммер. – Голос следователя тоже дрожал. – Здесь Ида. Она лежит у меня на руках.

В Ребекке что-то оборвалось.

– Ида… такая красивая.

Да, Ида была красивой, самой красивой дочкой, какую только можно себе представить. А теперь она, мертвая, лежала на руках у другой женщины.

– Она хочет кое-что вам сказать.

Ребекке показалось, что скорость падения ее сердца увеличилась.

– Мама…

Это был не голос, а лишь хриплый, шумный выдох, но это был выдох Иды, ее маленькой Иды.

– Ида…

– Она слабенькая, но постепенно восстановится. Мы ждем скорую.

– Ида…

– Все будет хорошо, – повторила следователь. – Она в надежных руках. Можно поговорить с вашим мужем?

Трубка с треском упала на пол, за ней последовала и Ребекка. Она услышала, как оторвалась штора, и почувствовала тупой удар по голове. Ребекка рухнула на колени и зарыдала так, как не рыдала с самого детства. Ладони сами собой сложились для молитвы. Ребекка отказалась от веры, когда испытание стало слишком тяжелым. А Господь ответил тем, что вернул ей Иду. Сквозь молитву она услышала тихий голос мужа.

– Это Эйнар Халворсен.

– Вы оказались правы. – Голос Гюру звучал глухо, словно она говорила сама с собой. – На третий день.

– Да…

– Вы хотите знать, в каком состоянии ваша дочь?

– Да…

– Но?

– Милая Гюру, я знаю и всегда это знал. Сейчас я просто хочу вернуть Иду домой.

– Вы ведь не видели дождь.

– Что?

– Дождь. Ни вы, ни метеорологи его не предсказывали. Еще пять минут, и Ида была бы мертва.

– Боюсь, я вас не понимаю.

– Подвал, может быть, и был неплохо оборудован, но детские книжки и игрушки плохо впитывают воду.

– Милая Гюру…

– Никакая я вам не милая! Ида чуть не умерла. – Ее голос сорвался.

– Все когда-нибудь прояснится. Я не имею к исчезновению Иды никакого отношения.

– Вы…

– Все закончится хорошо.

Лишь звук ее дыхания.

– Абсолютно все.

– Речь идет об Иде.

– Сегодня о ней. А скоро пойдет о вас.