Текст книги "Раскаянье дьявола"

Автор книги: Фруде Гранхус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 53

Ида достала с полки двух солдатиков и сжала их в ладонях, готовая ударить, если зверь приблизится. Хотя она и не видела его уже некоторое время, но слышала быстрые всплески воды – такие же, как когда она плескалась в ванне.

Девочка регулярно ударяла солдатиками по теням в воде, но из-за разлетающихся брызг теней становилось больше, казалось, что в воде уже не один зверь, а много.

Она попыталась представить себе технику плавания: гребок ладонями, подтянуть к себе ноги. Снова и снова. Двенадцать гребков. Столько она смогла сделать самостоятельно, без того чтобы родители поддерживали ее под живот. Двенадцать гребков в комфортной теплой воде. Здесь же вода была ледяной. Ноги уже онемели от холода. Перед ней проплыл стол, а тарелка со сладостями покачивалась на воде у двери. Телевизор ушел под воду почти полностью, большинство книг плавали вокруг. Она устала, очень устала, и все-таки держала солдатиков в руках, готовая ударить.

Ида снова и снова видела зверя, но стоило ей моргнуть, как он исчезал. Девочка стояла на диване по колено в воде, и ей постоянно приходилось прислоняться к стене. Если она упадет, ей придется выпустить солдатиков и сосредоточиться на гребках. И тогда она попадется в лапы к зверю. Ида вздрогнула, представив прикосновение мокрой шкуры к голой коже.

– Мама! Приди прямо сейчас! – она обещала себе не плакать, но не удержалась. И снова представила себе мать. Мама тоже не могла сдержать слезы. Они теряли друг друга навсегда и плакали вместе.

– Здесь чудовище, мамочка, оно плавает в воде. А я ведь умею… – сопли смешались со слезами. – Я умею делать только двенадцать гребков. – Она сильно зажмурилась, чтобы остановить поток слез, и ударила вслепую на случай, если зверь был близко.

– Мамочка, приди! Иначе я уто… – она не могла произнести это слово. От одной мысли у нее перехватило дыхание.

Ида постепенно успокоилась и смогла расслышать другие звуки помимо собственного дыхания. Сначала шум ливня. Потом отчаянное мяуканье котят. По всей видимости, напуганные до смерти животные плавали по кругу, пытаясь отыскать выход. Один гребок, пятьдесят гребков, сто гребков, до тех пор пока не иссякнут силы. Она вспомнила, как Бустер приходил домой мокрый и потрепанный. Лапки напоминали маленькие птичьи ножки. Она попыталась посмотреть на свои ноги, но они были скрыты под черной поверхностью воды. Она стояла, вглядываясь в темную жидкость, и начала было молиться, но вдруг подпрыгнула, услышав новый звук. Она начала заново, в этот раз стараясь не открывать глаза. Сначала она молилась о том, чтобы кто-нибудь прямо сейчас пришел и спас ее. Потом вспомнила слова отца и поспешила исправиться. Ни в коем случае нельзя молиться о невозможном. Пару раз ей очень хотелось приоткрыть глаза, но потом к ней вдруг пришло ощущение покоя, то самое, которое она не ощущала с того момента, когда собирала букет возле дома. Снова и снова она молилась о том, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Она представляла себе, как ее выносят из подвала и держат так высоко, что зверь не может ее достать. Иногда ее несла на руках мама, иногда папа, но вдруг картинки стали настолько явными, что она могла бы протянуть руку и потрогать их. И видела она совершенно иное. Она лежала в воде на животе, вытянув ноги и руки. Она покачивалась. А потом ее утаскивали под воду.

Задрожав, она открыла глаза. Она не могла понять, что именно видела. Солдатики лежали на раскрытых ладонях, платье распустившейся розой плавало вокруг нее. Ида осторожно повернулась. Платье медленно двинулось за ней. От воды движения стали вялыми, словно во сне. Она покачалась, как в том видении, которое только что у нее было. В этот момент раздался новый звук. Царапающий. Прошло несколько секунд, прежде чем девочка поняла, откуда он шел. Из угла за диваном. Зверь пытался прогрызть спинку. Чтобы ее достать.

Глава 54

Семицилиндровый двухтактный двигатель Burmeister & Wein изо всех своих 3325 лошадиных сил сражался с волнами точно так же, как он делал это с 1963 года. Более двух тонн тяжеленной стали, распределенной на 87 метров. Никаких стабилизаторов, ничего, что лишило бы судно возможности естественным образом двигаться по морю. Любители старины молились на «Лофотен» – единственный корабль с душой, единственный корабль, от которого на лице моряков старой закалки появлялась улыбка.

Некоторые из членов экипажа перевелись на другие, более новые корабли, но большинство решили остаться со своей старой любовью. Корабль выходил из Варангерфьорда и должен был прибыть в Вадсё через три часа. Плотные тучи закрывали большую часть вида, точно так, как в худшие зимние месяцы это делает морозная дымка. Экипаж использовал мертвое время, чтобы провести простые ремонтные работы внутри корабля. Те работники, кто не сбежал в свои каюты.

Глава 55

– Чарльз Тровик, 64 года. Родом из Рисёйхамна, но последние сорок лет живет в Стокмаркнесе. На борту работает с 1982 года. Три года назад овдовел, двое детей – 32 и 36 лет.

С волос текла вода, Рино вытирал лоб тыльной стороной ладони.

– То есть во время похищения Ангелики Биркенес и Сары Санде он был молодым отцом, – парировала Гюру.

– Это вообще ничего не значит. Многие знаменитые убийцы были прекрасными отцами семейства. А вот это, напротив, очень важно. – Рино показал пальцем в экран компьютера. – Чарльз Тровик хромает.

Гюру, после встречи с Эйнаром Халворсеном казавшаяся очень рассеянной, нахмурилась. Она была самым молодым сотрудником участка, но события последних дней состарили ее на несколько лет.

– Что-то подсказывает, что мы двигаемся с черепашьей скоростью. Ида живет не дальше трех километров от пристани.

Гюру закусила нижнюю губу.

– Хенрик Хансен. Живет на Вествогёй на Лофотенских островах. Не женат. В разводе с незапамятных времен. Взрослый сын.

– Хромоты нет?

– Насколько я знаю, нет. Но ему семьдесят четыре.

– Бывают очень бодрые старички.

– Да, бывают. Но это значит, что он на пенсии. Хотя, по данным судоходной компании, его вызывают по необходимости.

– И значит, сейчас он на борту?

– Где-то в Баренцевом море.

– А он был на борту, когда корабль выходил из Будё?

– Да. Он сошел в Страмсунне, но через несколько портов вернулся на борт. Большая часть экипажа поймала какой-то вирус.

– Хенрик Хансен…

– Похоже, это он…

Полиция Свольвера только что сообщила, что они готовы обыскать дом Симона Бергхейма. Пока никакой важной информацией они не располагали.

– Я бы проверила, связан ли он каким-нибудь образом с Эйнаром Халворсеном.

– Они работали вместе.

– Помимо этого. – Гюру встала. – Все указывает на Эйнара Халворсена.

– И Хенрика Хансена.

– Ида… – Казалось, что у Гюру вот-вот сорвется голос.

Рино взял в руку телефонную трубку, но звонить не спешил.

– «Хуртирута» прибудет в Вардё в 16:00. Быстрее всего туда можно добраться на нашем любимом вороне «Видерё». Следующий самолет в 14:55, прилетает в 19:03. К этому времени «Лофотен» уже уйдет в Ботсфьорд. Нужно предупредить коллег в Вардё.

Гюру задумалась, а Рино продолжал:

– У нас есть три человека, которые были на борту в момент похищения. Симон Бергхейм, скорее всего, сидит в лесном домике в Свольвере. Он работал на камбузе. Это совсем не значит, что он вне подозрений, однако маловероятно, что наш преступник он. Чарльз Тровик – хромой, как морской пират. Это должен быть…

– И как сюда укладывается твоя теория о педофиле?

– Не знаю.

– Звони!

Рино несколько секунд молча смотрел на телефон. А потом набрал номер полицейского участка в Вардё.

Глава 56

В 12:52 ленсман региона Лауритц Хартвиксен позвонил на корабль «Лофотен». Сообщение было абсолютно четким: ни пассажиры, ни члены экипажа не имели права покидать борт судна во время стоянки в Вардё до тех пор, пока трое сотрудников полиции не выведут с борта человека. Капитану сообщат о личности этого человека сразу же, как только сотрудники полиции поднимутся на борт. Операция займет не более десяти минут, если подозреваемый не окажет сопротивления.

Глава 57

– Мы проверили дом и окрестности. Никаких следов того, что здесь кого-то удерживают.

Рино ничего иного и не ожидал.

– Бергхейм весьма убедителен в своих объяснениях, к тому же он был, мягко говоря, озадачен, когда мы ворвались в дом. – Шум на том конце провода свидетельствовал о том, что сотрудник находился на улице. – Он был слегка шокирован, когда мы сообщили, кого ищем, и делает все возможное, чтобы мы ему поверили.

– Он невиновен, – сказал Рино.

– Похоже на то. Но, разумеется, мы можем продолжить обыск, если это необходимо.

Рино уже переговорил с начальником участка. Симона Бергхейма исключили из списка подозреваемых еще до того, как проверили дом.

– Не нужно. Пусть продолжает отдыхать.

В этот момент Гюру появилась в дверях:

– Дом пуст?

Рино кивнул.

– Я только что побеседовала с весьма разговорчивым сотрудником судоходной компании. Этот Тровик хромает, да. И насколько я поняла между строк, они спят и видят, чтобы он вышел на пенсию. За ним нужен присмотр, коллеги вынуждены выполнять его работу. Для него закупили специальные ведра и лопаты. То есть он приносит больше забот, чем пользы. На вопрос, способен ли он пройти пять-шесть километров, в судоходной компании только сухо рассмеялись.

– Хенрик Хансен.

– Да, должно быть, это он. Я поговорила с шеф-поваром «Лофотена». Симон Бергхейм был под присмотром почти все время стоянки в Будё. Он сдал смену в два часа, но сидел в камбузе и болтал до самого отправления. Он отправился с ними дальше до Свольвера.

После того как они столько времени метались в потемках между исчезнувшим педофилом и отцом Иды, от прорыва в расследовании у Рино забилось сердце.

– Эйнар Халворсен? – спросил он.

– Мы пытаемся найти возможную взаимосвязь.

Возможную. Она действительно больше не была в этом уверена.

– Вопрос в том, держит ли он ее на борту.

– Изначально он вышел на берег в Страмсунне.

– То есть, возможно, он ее где-то запер.

– Все сходится. Он схватил ее в Будё – в последнем порту перед тем, как сдать смену. Но все-таки согласился на новый маршрут. – Гюру опустила глаза. – Я боюсь, что он бы отказался, если бы… если бы Ида еще была жива.

– Он живет недалеко от Страмсунна, да?

Гюру кивнула:

– В местечке под названием Вальберг.

Рино принялся искать что-то во внутреннем телефонном справочнике.

– Я хочу отправить кого-то к нему домой. Прямо сейчас.

– «Хуртирута» в нескольких днях оттуда.

– Он прилетел на вахту на самолете, и как только сменится, его также на самолете отправят обратно. Расстояние значения не имеет.

На ее усталом лице зажглась искорка надежды.

– Менее чем через три часа его каюту обыщут. – Рино быстро набирал номер. – К этому времени дом перевернут от чердака до подвала.

Глава 58

Из-за проливного дождя и штормящего моря «Лофотену» было трудно придерживаться курса. Капитан Торстейн Вааг помогал его величеству кораблю пройти сквозь бесчисленные штормы, видел, как тот ныряет в глубочайшие ущелья и неоднократно опасался закончить свои дни где-то возле мыса Стат или в Вестфьорде. И все-таки у него на душе никогда не было так муторно, как сейчас. Несмотря на то, что полиция была крайне скупа на сведения, он догадался, о чем идет речь. Во время телефонного звонка полицейские неоднократно подчеркивали, что ни экипаж, ни пассажиры не должны ничего знать до тех пор, пока судно не пристанет, поэтому Вааг попытался определить, кого именно они разыскивают. Он уже понял, что это кто-то из его коллег.

Глава 59

Как только запрос дошел до кабинета ленсмана на Западных Лофотенах, из участка в Лекснесе выехал служебный автомобиль. Полминуты и два круговых перекрестка спустя он оставил за собой город ковбоев. На приборной доске висела записка с именем и адресом.

– Не припомню, чтобы когда-нибудь слышал это имя. – на пассажирском сиденье устроился полицейский Сандакер, выпустившийся из училища всего три месяца назад и переехавший из столицы. Он представлял себе Вествогёй как средоточие рыбацких домиков и сушилок для рыбы и до сих пор не усвоил, что на острове площадью более 400 квадратных километров проживает около одиннадцати тысяч жителей.

– Здесь не один Хансен живет, – сухо ответил Гуннар Дитлефсен, ветеран, отдавший службе в полиции больше двадцати пяти лет.

Поставленная перед ними задача была предельно ясной, хотя и удивительной: обыскать дом Хенрика Хансена с целью найти Иду Халворсен, похищенную тремя днями ранее в Будё. Это похищение до сих пор было на первых полосах газет и в новостных выпусках.

Кряж воспаленным шрамом прорезал ландшафт, переехав его и начав движение вниз, Дитлефсену пришлось снизить скорость, и не только потому, что дорога стала очень извилистой, но и из-за отары овец, выбравшей себе обочину в качестве пастбища.

На некоторое время небо в восточной части прояснилось, но потом Лофотенские горы снова затянуло дождевыми облаками.

– Что вы можете о нем рассказать?

Юноша не сдавался.

– Я понятия не имею, высокий Хенрик Хансен или низкий, худышка или толстяк. Единственное, что я точно знаю, так это то, что нас встретит запертая дверь, которая совершенно не помешает нам перевернуть вверх дном каждую комнату его дома.

Дорога на Вальберг вилась вдоль подножья гор, редкие домики виднелись на холмах. Именно такую плотность населения и представлял себе недавний выпускник полицейского училища.

Как только Дитлефсен увидел дом с серебристым номером и растущими вокруг березками, его охватило крайне неприятное ощущение. Оно было ему знакомо, точно такое же чувство возникало в ситуациях, когда преступник, которого он собирался арестовать, вдруг оказывался у него за спиной.

Вода рекой текла по покрытой щебнем подъездной дорожке, земля перед домом не могла поглотить всю попадающую на нее влагу. Надевая верхнюю одежду, Дитлефсен никак не мог избавиться от пробегающего по спине холодка. Он прикусил губу. Она была ледяной.

Это плохо кончится.

Дважды он пытался предотвратить попытку самоубийства и дважды чувствовал точно такой же холодок, подъезжая к месту происшествия. Это плохо кончится.

Оба раза в прошлом все кончилось плохо.

Они тихо закрыли за собой двери машины. Если девочка была здесь, она бы услышала, что кто-то идет, и это было бы хорошо, однако они перешли на шепот и двигались тихо, словно похоронная процессия.

Дитлефсен подошел к крыльцу и потянул за ручку закрытой двери, а потом знаком показал напарнику, что им лучше разделиться. Как только он завернул за угол, уровень воды поднялся выше его сапога. Он медленно брел вдоль стены, проверяя, все ли окна закрыты. Вдруг его нога провалилась в яму возле подвального окошка, и, не успев отреагировать, он больно ударился коленом об откос. От пронзившей боли полицейский не сдержался и выдал нецензурную тираду.

– Я думал, мы стараемся вести себя тихо. – Сандакер даже не попытался скрыть ухмылку.

Когда Дитлефсен вытаскивал ногу из ямы, ему показалось, что какие-то склизкие растения пытаются ее удержать.

– Сандакер… – он вдруг понял, что не знает имени напарника. – Да пошло оно все…

Хромая, он вернулся к крыльцу. Входную дверь украшало разделенное на четыре части стеклянное окно. Дитлефсен попытался разбить его локтем. Одно из стекол разлетелось на мелкие осколки. Но не успел он предпринять вторую попытку, как Сандакер бросил в окно камень. Всего через секунду послышался щелчок двери. Они ее открыли.

Глава 60

Ида медленно переносила вес тела с одной ноги на другую, чтобы ноги не немели. Зверь больше не царапался. Она выяснила, что, если ведет себя тихо, как мышка, он тоже затихает. Но как только она начинает двигаться, зверь снова принимается грызть спинку дивана. От мысли о его острых зубах, разрывающих кожу, она закричала во весь голос, и зверь сразу же оживился. Он заворочался в углу. В какие-то моменты ей казалось, что он заплывал и под диван. Поэтому она должна была вести себя очень-очень тихо. Она решила попытаться залезть на верхнюю полку, подальше от зверя, подальше от ледяной воды, доходившей уже до середины груди. Ида попыталась подтянуться на локтях, но сил не было, и тело засосало под полку. Она медленно опустилась, пытаясь нащупать под ногами твердую поверхность, и вдруг, перестав бороться, поняла, что может лежать на воде. Девочка снова попыталась подтянуться, и на этот раз ей удалось лечь на полку грудью. Раскачиваясь, она продвигалась все глубже и глубже, отгоняя мысль, что ее в любой момент могут укусить до крови. Как только Ида повернулась на бок, она сразу же заметила ее – тень в воде.

Тень рванула к сине-белым ступням, которые не слушались девочку, как сильно она ни пыталась подтянуть их к себе. В панике она отвернулась к стене, чтобы ноги поднялись на полку. Дыхание рвалось из груди, пока она лежала, прислушиваясь к звукам носящейся в воде твари. Совсем скоро вода дойдет и досюда. И зверь доберется до нее. Вдруг она почувствовала, как по ногам потекла теплая жидкость. Она снова описалась. Девочка зажала руками уши, пытаясь ничего не слышать, и молилась о том, чтобы зверь исчез. Через некоторое время она осторожно опустила одну руку. Казалось, что в голове что-то громко жужжит, а потом она различила какой-то новый звук. Ей показалось, что он доносится из соседней комнаты, но не успела Ида подумать, что ее соседка все-таки жива, как звук переместился на верхний этаж. Он что, вернулся?

Ида села, ударившись головой о следующую полку. Было больно, но она не заплакала. Она сосредоточилась на звуке. Нет, кажется, шум слышен не с верхнего этажа, а из… другого места в подвале. В этот момент раздалось пронзительное шипение и маленькие когти процарапали край полки. Ида закричала, но сама не смогла понять, вслух или про себя. Девочка поползла вперед изо всех сил и продолжала ползти, пока не добралась до стены, не вытянулась вдоль окна и не поставила ногу на следующую полку. Вторая нога на несколько секунд осталась в воде – и в эти секунды время замерло. Она почувствовала, как сотни маленьких зубов вцепились в ее плоть, но когда она попыталась ударить зверя, его там уже не было. Не было и следов укусов.

Теперь она была в безопасности. На какое-то время. Она снова услышала звук. Это был звук медленных, шаркающих шагов, нечеловечески тяжелых. Ида закрыла лицо руками. Теперь она была уверена, что звук раздавался из другого конца подвала.

– Он идет, о господи, он идет!

Она попыталась прогнать представшее перед глазами видение, но ничего не вышло. Огромные, как тарелки, глаза, и самая злая улыбка, которую она когда-либо видела в жизни. Она всегда ненавидела клоунов!

Глава 61

Гюру скрылась в туалете. Ей нужно было побыть одной. Она снова чувствовала, что ее поглощают пустота и мрак, а нечеловеческая печаль нависает над ней. Возможно, она расстроилась из-за того, что была уверена: всего через пару часов они возьмут похитителя Иды, и он приведет их к останкам девочки. Она слишком хорошо знала профили преступников. Чрезвычайно малое количество жертв смогли столько прожить. И никто не бросил бы маленькую девочку одну так надолго… если бы она была жива.

Возможно, именно ей придется известить семью о смерти ребенка. Ей, женщине, которую, как уверял Эйнар Халворсен, он читает как открытую книгу? В этом случае ей предстоит преодолеть свою неприязнь и стать тем, кто утешит его в момент низвержения. Она представила себе, как обнимает худощавые плечи. Загляни в меня, проповедник, и я утешу тебя. Гюру вздрогнула. Соберись! Она похлопала себя по щекам, а затем подошла к раковине. Женщина в зеркале казалась меньше, тоньше и беспомощнее, чем та, которая в свое время выпустилась из полицейского училища с красным дипломом. Загляни в меня, проповедник, повторила она. Пожалуйста, загляни.

Глава 62

Когда Гуннар Дитлефсен вошел в коридор, под его ногами захрустело разбитое стекло. Две двери – одна распахнута, вторая закрыта. Он остановился и прислушался. Только звуки дождя. Он осторожно открыл дверь в конце коридора. Кухня, довольно уютная. Коллега следовал за ним. В гостиной сложившееся впечатление подтвердилось: хозяин любил возвращаться в чистый и уютный дом. Дитлефсен выглянул из окна – высокие березы склонялись под ужасным ливнем. На заднем плане все сливалось в единую массу, и только отблески штормовых волн позволяли отличать море от неба.

Сандакер открыл двери шкафа и заглянул под мебель. Дитлефсен стоял, охваченный ощущением, что они что-то упустили. Чисто и аккуратно. Может, даже слишком чисто? Замел следы? Он зашел на кухню и открыл дверцы шкафчика под скамьей. Мусора не было. Он заметил, что надо будет проверить мусорный бак на улице. По пути на чердак они почувствовали странный запах – что-то портило сложившееся впечатление чистоты. На чердаке было три спальни, во всех аккуратно застеленные постели. В шкафах висела одежда: рубашки, свитера, старые костюмы. В одном из шкафов одежда была только женская. Что это? Тоска по той, кого здесь больше не было?

Когда они начали спускаться вниз по лестнице, дождь застучал по крыше с новой силой. В тот момент, когда Дитлефсен потянул на себя дверь в подвал, раздался раскат грома. Он не нашел выключатель и достал фонарик. Луч света выхватил неокрашенную деревянную лестницу. В подвале сыро, и запах подтвердил это. Из-за грома было невозможно что-то расслышать, спускаясь по лестнице. Они понимали, что один из органов чувств выведен из игры.

Подвал разделяли простые деревянные перегородки. Дитлефсен провел фонариком по всем углам, его не покидало ощущение, что здесь что-то не так. Сандакер взялся за ручку одной из дверей и после одобрительного кивка напарника потянул ее на себя. Комната, обшитая крашеной вагонкой, была пуста. Следующую комнату, скорее, нужно было назвать кладовкой. Там валялись пустые ящики и несколько цветочных горшков – вот и все. Когда открылась последняя дверь, Дитлефсен очень расстроился. Он так надеялся найти девочку. Он хотел стать тем, кто утешит ее, тем, кто позвонит родителям и сообщит радостную новость. Но этого не будет. Эта комната тоже была пуста. Девочки здесь не было.

– Здесь не слишком чисто для подвала? – Дитлефсен поводил фонариком вдоль стен, понимая, что это помещение явно меньше, чем площадь всего дома.

Сандакер уже поднимался по лестнице.

– По крайней мере, убирали здесь без спешки.

Дитлефсен последний раз осветил фонариком подвал, потом погасил свет и поднялся наверх.