Текст книги "Вторжение"

Автор книги: Флетчер Нибел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Через полуоткрытую дверь библиотеки они видели Амброса. Его осанка была полна гордости, а лицо пылало от возбуждения. На груди отсвечивал бликами медальон Франца Фаннона.

– Ты уверен? – спросил Дилл.

– Как в святом писании. – Амброс расплылся в мальчишеской улыбке. Усталость слетела с него, как пожухлая листва под ударом ветра. Он вскинул сжатый кулак.

– Гамал!

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Сквозь сон Тим чувствовал, как что-то давит ему на плечо, заставляя выныривать из глубины сонного забытья. Он медленно приближался к поверхности. Давление заставило его перевернуться на бок и наконец, открыв глаза, он увидел и понял, что кто-то тормошит его. В темноте он смутно различал фигуру человека, который наклонился к нему.

– Бен Стил, – шепнул он ему в ухо. – Вставайте.

Тим окончательно пришёл в себя. Перед ним было знакомое чёрное лицо с бородкой и усами. Как ни странно, Стил, которому полагалось сидеть под замком в гараже, оказался в его комнате. Но Тим почувствовал на щеке его тёплое дыхание и приподнялся на локте.

– Проснулись? – беззвучно произнёс Стил.

– Ага. Вроде.

– Выходите через заднюю дверь. Она не заперта.

Стил бесшумно выскользнул из комнаты, звуков его шагов практически не было слышно. Тим, который спал не раздеваясь, присел, глядя ему вслед. Вся семья спала на четырёх раскладных кроватях, которые стояли в ряд, как койки в больничной палате. Рядом с Тимом расположилась Холли, и он слышал её ровное дыхание. Скотт было пошевелился, дёрнулся, сонно зевнул и снова свернулся калачиком. Лиз, вытянувшись во весь рост, посапывала рядом с ним. Тим приподнялся на руках, натянул кроссовки и на цыпочках вышел в холл.

Вот-вот должен был наступить рассвет, и небо уже обрело свинцовый цвет. Гараж, мастерская и деревья виднелись лишь бесформенными силуэтами, а несколько звёздочек, оставшихся на небе, не блестели, а тускло помаргивали. В южной стороне продолжали скрещиваться бледные лучи двух прожекторов. Воздух был совершенно неподвижен; в нём ещё стояла утренняя прохлада, но день обещал быть жарким и безветренным. Трава была густо усеяна росой. Бен Стил с Джексоном Диллом ждали его под деревом у входа. Стил держал винтовку.

– Чили спит под большим дубом, – объяснил он. – Джексон выпустил меня из гаража. Харви с нами. Пёрли всегда будет на стороне победителей… Они ждут перед домом.

Стил смерил Тима взглядом, словно заново оценивая его, улыбнулся и протянул руку. Они обменялись рукопожатием.

– Я подумал и решил, что первым делом мы должны завершить нашу сделку, – сказал Стил. Говорил он резко и отрывисто, но тон у него был дружелюбный. – Вы знаете, чем вам придётся заняться первым делом, Тим?

В первый раз Стил назвал его по имени.

– Нет.

– Набрать побольше денег. Я всё подсчитал. Пятьсот кусков даже вместе с процентами – это сравнительно немного.

– Кончай, Бен, – сказал Дилл. – Скоро рассветёт. А солнце точно разбудит Нили. – Он ткнул большим пальцем в сторону Тима. – И ты знаешь, что я был против его участия. Сейчас он нам не нужен.

– Да, но, может, ему самому нужно размяться. – Стил подчёркнуто тянул гласные. Он насмешливо глянул на Тима.

– Долог путь от Принстона до Ньюарка. Верно? Как давно вы кому-нибудь давали кулаком по роже?

– Кажется, в последний раз в школе. – Затем Тим добавил.

– Но я готов делать всё, что от меня потребуется. – Эти слова прозвучали мальчишеской бравадой и Тим тут же пожалел о них. Стил лишь усмехнулся, но Дилл не удержался от подколки.

– Всё, что от меня потребуется, – зло передразнил он.

– Господи, Бен, да отошли ты этого парня обратно в постельку к своей бабе.

– Успокойся, Джексон, – коротко бросил Стил. Он повернулся к Тиму. – Итак, вот в чём заключается замысел.

Он обрисовал план действий и объяснил его смысл. Он сказал, что продолжает исходить из предположения – если сегодня утром они справятся об амнистии, губернатор Данзиг гарантирует её им. Данзигу скоро предстоят перевыборы, и он позарез нуждается в голосах чёрных избирателей. Если он не продлит срок амнистии, то рискует, что начнётся перестрелка расового характера – ибо он должен прекрасно понимать, что члены Ч. Ф. отнюдь не собираются покорно складывать оружие, зная, что им грозит тюремный срок. А если снайперы парашютно-десантных войск перестреляют чёрных, Данзиг может сказать последнее прости своим шансам на переизбрание.

– Так что первым делом мы должны обезопасить Чили, пока он спит, – сказал Стил. – Затем вы возьмёте мегафон и обратитесь к Данзигу за гарантиями. Если амнистия по-прежнему в силе, мы выходим все вместе – таща Чили, если понадобится.

– А почему бы нам просто не разбудить Лиз и детей, – спросил Тим, – освободить Дору Уилкокс из мастерской и не спуститься вниз, пока Чили продолжает спать?

– Ни в коем случае, – покачал головой Стил. – Если мы сейчас начнём спускаться, то, увидев нас, Данзиг или полковник тут же схватятся за мегафон. Его звуки разбудят Чили. Чёрт побери, этот псих подымет дикий шум, может, даже застрелит кого-то… А может, какой-нибудь нервный мальчишка-парашютист откроет огонь, увидев, что приближаются чёрные. Если даже нам удастся незамеченными выбраться на дорогу, не исключено, что Данзиг тут же арестует нас, решив, что этим утром он нам уже ничего не должен.

– Такой исход сомнителен, – сказал Тим. – На самом деле вас больше всего беспокоит судьба Чили, – вырвалось у него обвинение.

– Вы чертовски правы, – вспыхнул Стил. – Ни одна белая сволочь с ружьём не должна выстрелить в Чили. Мы возьмём с собой нашего чёрного брата, не причинив ему вреда… если получится.

План действий, по словам Стила, заключался в следующем. На земле, под рукой у Амброса, лежат заряженные револьвер и ружьё. Пять человек – Стил, Джексон, Марш, Уиггинс и Кроуфорд – окружат дерево на расстоянии примерно тридцати ярдов и медленно двинутся к дубу. Вооружён будет только Стил. Если Чили проснётся и схватится за оружие, Стилу придётся обездвижить его, не нанося, впрочем, серьёзного урона. Если же всё будет нормально, они приблизятся к Амбросу, навалятся на него и свяжут ему руки за спиной. Джексон Дилл прихватил верёвку. Когда Амброс будет выведен из строя, Кроуфорд через мегафон обратится к губернатору и выяснит, продолжается ли действие амнистии. Если, как ожидается, губернатор ответит утвердительно, они двинутся. Если же они услышат «нет»… что ж, Стилу придётся пересечь тот мост, у края которого он стоял. Но первым и неотложным делом был захват Амброса.

– Всё ясно, – подвёл итог Стил. – За мной – и ни звука.

Они по одному выскользнули из дома. Уиггинс ждал на дорожке у парадных дверей. Рядом стоял Харви Марш. Медленно занималось утро, деревья и кусты выступали из сумрака и первые робкие лучи падали на лужайки, которые тянулись до каменной изгороди вдали. У корней старого дуба, раскинувшись, спал Чили Амброс. Револьвер он положил в нескольких дюймах от себя, а на расстоянии фута лежал дробовик.

По знаку Стила Уиггинс занял положение с дальней стороны, Марш зашёл с севера, Дилл переместился к югу, а Тиму досталась позиция с восточной стороны от дерева. Стил, стоящий в нескольких ярдах от Тима, взял Амброса на прицел.

Пятеро человек начали беззвучно приближаться к своей цели. Рассвет уступил место яркому дневному свету, и теперь ясно виднелись пятна грязи на мятом чёрном свитере Амброса и оливково-зелёных джинсах. К своему неудовольствию, Тим заметил, что Амброс лежит как раз у него на пути. Если они и дальше будут так двигаться, первым рядом с Амбросом окажется Тим. В этой мысли не было ничего приятного, и Тиму оставалось утешаться лишь тем, что под ногами у него твёрдая почва. Кроме того он чувствовал юмор ситуации, когда он, подобно индейцу из фильма для подростков, подкрадывался к спящему человеку. Он прикинул, что ему делать, если Амброс откроет глаза, увидит Тима и схватится за оружие. Хватит ли у Тима смелости броситься на Амброса или же он невольно отпрянет в сторону и прижмётся к земле? Или же в кровь выплеснется загадочный адреналин и заставит его бездумно, не размышляя, кинуться в бой? Ах, если бы только оружие Чили куда-нибудь исчезло до того, как Тим сделает очередной шаг.

Из-за кромки горного хребта внезапно вынырнул краешек солнца и Тим понял, что теперь оно будет бить ему в спину. Он был всего в пяти ярдах от Амброса и мысленно собрался, готовясь прыгнуть на него.

– Папа! – раздался весёлый звонкий крик.

Тим повернулся. Вывернувшись из-за угла дома, к нему со всех ног летела Холли, её комбинезончик в серую полоску смешно болтался вокруг тоненьких лодыжек, а ручки на бегу работали, как шатуны. Залитая утренними лучами, Холли улыбалась до ушей и видно было, что она не подозревает о ситуации.

– Назад! – в голос заорали Тим, Стил и Марш. Удивившись, Холли остановилась и тут увидела винтовку в руках своего друга Бена Стила. Улыбка сползла с её мордочки, уступив место испугу. Тим выругал себя за то, что забыл запереть дверь.

Краем глаза он увидел, что Амброс вскочил на ноги и схватился за оружие. Чили в долю мгновения пришёл в себя. Бросив вокруг себя взгляд загнанного хищника, он сразу же всё понял. Двумя прыжками он оказался рядом с Холли, которая застыла на месте, оказавшись между дубом и винтовкой Стила. Левой рукой Амброс схватил Холли за плечо и зажал её между ногами. Дробовик он прижимал к правому боку, держа Стила на прицеле.

Амброс яростно и удивлённо что-то хрипнул и его возглас, повисший в тёплом воздухе, дал понять, что он, преданный всеми, будет драться до конца.

Не выпуская ребёнка из клещей и держа Холли перед собой, он неловкими толчками продвигался к дверям дома, готовясь пройти между Тимом и Стилом. Дуло ружья он переводил с одного на другого. Миновав Стила, он с кошачьей стремительностью повернулся и продолжил отступление в сторону дома. Холли была смертельно перепугана и успевала лишь хватать воздух, когда рука, что держала ее за шею, чуть расслаблялась. Дуло винтовки Стила было всего в нескольких дюймах от Чили, но он присел и скорчился, прикрываясь девочкой.

– Брось оружие, Бен, – приказал он и зарычал: – Всем поднять руки! И тебе тоже, Кроуфорд.

– О’кей, Чили, – откликнулся Уиггинс, послушно поднимая руки. Пёрли не стал терять времени на дебаты, кому и чему он должен хранить верность.

– Пошевеливайтесь! И быстро! – рявкнул Амброс. Тим медленно поднял руки, заметив, что Марш и Дилл сделали то же самое. Только Стил не пошевелился. Он по-прежнему держал Амброса на мушке.

– Бен, я тебя предупреждаю, – сказал Чили. – Если ты на счёте пять не бросишь винтовку, ты труп. Я считаю…

– Гляньте! – изумлённо заорал Марш. – Боже мой!

Он показывал на пологий склон лужайки, что уходил к изгороди. Тим посмотрел в ту сторону. Зрелище было столь невероятным, оно настолько не сочеталось с мрачным зловещим утром Фейрхилла, что на мгновение у него пропал всякий страх.

Ярко освещённые встающим солнцем, от изгороди к ним направлялась вереница девочек, которых было не меньше дюжины. Они шли через поляну с детской решимостью, держась за руки, и высокая луговая тимофеевка шлёпала по подолам их платьиц.

Амбросу так и не удалось начать свой отсчёт. Они с Холли были на самой высокой точке возвышенности, и Амброс мог видеть всё пространство лужайки, даже не меняя скрюченного положения. Тем не менее, он невольно встал во весь рост. Поражённый, он застыл на месте на ту секунду, которая ему потребовалась, чтобы оценить ситуацию. За этот краткий промежуток времени, который в самом деле длился не дольше секунды, пока взгляд Амброса был прикован к лужайке, Стил бросил винтовку, сделал длинный скользящий шаг и прыжком бросился на Амброса.

Он врезался прямо в Чили и обхватил его. Ружьё было незамедлительно вырвано их рук Амброса. Они кубарем покатились по земле, а Холли, издав вопль возмущения и боли, отлетела в сторону. Харви Марш и Джексон Дилл бросились к Стилу и Чили, которые продолжали отчаянно бороться. Тим последовал за ними. На пару с Маршем они прижали к земле ноги Чили, которыми тот продолжал отбиваться, пока Дилл сматывал верёвку с пояса. Амброс, несмотря на усталость, был силён и резок и одолеть его было нелегко. Он врезал Диллу кулаком и яростно отбрыкивался от Марша. Но наконец с ним удалось справиться. Стил навалился ему на плечи, прижав лицом к земле, а Дилл набросил верёвочную петлю на кисти рук и затянул её. И только когда витки верёвки жёстко стянули ему руки, Амброс перестал сопротивляться.

Все участники схватки, тяжело переводя дыхание, медленно поднимались с земли и отряхивались, не отрывая взгляда от склона с западной стороны. Холли, всхлипывая, кинулась к отцу и в поисках сочувствия показала ему синяк на руке. Но даже Холли была потрясена зрелищем, которое развёртывалось перед ними. Четверо чёрных мужчин и белый отец с дочерью, онемев, стояли тесной кучкой, глядя на группу девочек, которые спокойно поднимались к ним мимо большого дуба.

Их компания рука об руку миновала лужайку и теперь они двигались лицом к солнцу, залитые его золотыми лучами. Среди них были и невысокие девочки, и девочки повыше, чернокожие и белые; они шли, всё так же держась за руки и о чём-то беззаботно болтая между собой. Тим узнал двух девочек в центре – белую Банни Джефферс и чёрную Эйлин Дункан, инструкторов по плаванию в спортивных классах, которые посещали Холли и Скотт. Теперь Тим мог сосчитать девочек. Их было четырнадцать – семь белых и семь чёрных. Они были в ярких летних платьях и казались такими же свежими, как роса у них под ногами. Мужчины растерянно сделали несколько шагов вперёд, встречая самых странных гостей Фейрхилла.

Компания в юбочках, стараясь сохранять серьёзность, но то и дело похихикивая, остановилась под кроной дуба. Банни и Эйлин вышли вперёд.

– Мы пришли, чтобы взять Холли и Скотта на утреннюю тренировку, – сказала Банин подготовленную фразу. Она говорила самым сладким голосом и надеялась, что копна её светлых волос выглядит так же восхитительно, как и несколько часов назад в зеркале.

– А я помню, – сказала Холли.

– Мы не собираемся ни во что вмешиваться, – сказала Эйлин. – Мы просто хотим забрать детей на тренировку. – Она украдкой посмотрела на Стила, который, чувствовалось, был тут главный, давая понять, что как только дети уйдут, он может и дальше заниматься своими делами.

И тут они заметили Амброса. Он лежал на траве недвижимо, как мешок, со связанными за спиной руками.

– Небольшая размолвка, – сказал Стил. – И ничего более.

Теперь девочки посерьёзнели. Смешки прекратились.

– Как вы сюда попали? – спросил Тим. Имение было окружено кольцом из полутора тысяч парашютистов и пробраться в него было немыслимо.

Несколько девочек наперебой принялись отвечать, но Эйлин взяла на себя эту обязанность.

– Мы прошли через двор семьи Пекинпа, – объяснила она. – Там был какой-то капитан, мы сказали ему, что хотим забрать детей и попросили разрешения подняться на холм. Он нам не разрешил, а тут подошёл майор и ещё солдаты и пока они говорили между собой, мы проскочили через ограждение ярдах в двадцати от солдат.

– Мы ещё вчера всё задумали, – гордо сказала Банни.

– Нас могли остановить двое чёрных солдат, – продолжила Эйлин, – но они этого не сделали. Когда все остальные спохватились, мы уже перелезли через каменную изгородь, и они не могли нас поймать. Они кричали нам, чтобы мы вернулись, но мы не стали обращать внимания.

– Потрясающе, – сказал Стил. Он был поражён не меньше Тима.

– Нам пришла эта мысль, потому что все только и проливают крокодиловы слёзы из-за детей, – сказала Банни. – Ломают себе руки: ах, бедные детки. Просто противно! Так что, понимаете, мы с Эйлин решили доказать всем, что и дети могут кое-что делать, а не только стоять в углу и хныкать.

– А вы не боялись, что в вас могут стрелять? – спросил Стил.

– В нас! – делая вид, что испугалась, пискнула Эйлин. – Да я-то знала, что вы этого не будете делать. Мы такие маленькие, что нас даже белые не тронули.

Вырвавшиеся у неё бесхитростные слова оказали на Тима странное воздействие – его охватило отчаяние, сменившееся печалью. Преподнося деньги, он был полон самолюбования, видя перед собой лишь благородную фигуру Тима Кроуфорда – а ведь он не мог не знать, что существовали миллионы таких Эйлин. Но как бы там ни было, пусть и ошибаясь в своих мотивах, он пришёл к правильному решению. Десятки раз он видел эту девочку, но сейчас он посмотрел на неё новыми глазами.

– Ты готова идти в бассейн? – спросила Банни у Холли.

Та лишь кивнула, стесняясь, что все видели, как она испугалась. Поражённая размерами своего эскорта, она не могла найти слов и справиться со столь несвойственным ей смущением.

– Тогда беги в дом и вытаскивай Скотта, – сказал Тим. – Разбуди маму и прихватите её с собой.

– А Питер Уилсон может пойти с нами? – спросила Холли.

– Конечно, – заверил её Стил. – И мы ещё заберём Дору Уилкокс из мастерской. И все вместе спустимся с холма.

– И вы тоже? – удивилась Банни.

– Да, – сказал Стил. – Всё кончено.

С другой стороны лужайки подошёл Марш, таща с собой мегафон. Стил взял его и протянул Тиму.

– Теперь вы должны обратиться к губернатору, Тим, – сказал он. – Если амнистия ещё имеет силу, мы все уходим отсюда… Джексон, Харви, соберите оружие.

Стил подошёл к Амбросу и опустился рядом с ним на колени. Чили повернул голову и посмотрел на своего соперника; в его усталых зелёных глазах читалось прямое обвинение в предательстве.

– Если ты даёшь слово, что будешь вести себя спокойно, Чили, – сказал Стил, – я развяжу тебя. Мы уходим.

– Куда теперь идти? – холодно спросил Амброс. – Ты всё предал.

– Неправда, Чили. – Наклонившись, Стил шёпотом коротко рассказал ему о договоре с Тимом.

– Та же самая старая чушь, Бен, – сказал Амброс. – Ты предал.

Он отвернулся от него и прижался впалой щекой к сырой траве; лежал он в неудобной позе со связанными за спиной руками.

– Так я могу развязать тебя, Чили? – мягко спросил Стил. – А то ты будешь выглядеть как-то странно, если мы приведём тебя со связанными руками.

– Делай, что хочешь. – У него был ровный безжизненный голос.

– Обещаешь? Никаких номеров.

– Ты же знаешь, что я ничего не могу сделать, Бен. Вы меня обезоружили.

– Значит, обещаешь?

– Да. – Он окончательно пал духом. Глаза у него были закрыты, а одна нога конвульсивно подёргивалась.

Стил развязал узел и подхватив Амброса подмышки, помог утомлённому воителю подняться на ноги. С трудом сохраняя равновесие, Амброс растирал кисти. Увидев молчаливую стайку девочек, он не мог скрыть удивления. Он скользнул по ним взглядом и на мгновение показалось, что усталость покинула его. Ухватившись за рукав чёрного свитера Стила, он вскинул голову и застыл, словно к чему-то прислушиваясь.

– В чём дело, Чили?

– Мне показалось, что я услышал Данни, – ответил он. Пальцы, которые лежали на предплечье Стила, дрожали.

– Данни где-то на юге Каролины.

Амброс медленно покачал головой. На измождённом лице застыло мучительно напряжённое выражение. Внезапно он вцепился в руку Стила, сжав её, как клещами.

– Это Данни! – выдохнул он. – Он зовёт в бой за Гамал, и его никто не слышит.

Чили, измученного бессонницей и подавленного предательством, колотила крупная дрожь. Стил обнял Амброса и, как отец, утешающий ребёнка, стал гладить его по спине.

Когда Стил поднял глаза на тех, кто, перешёптываясь, стояли рядом, разных лет и всех цветов кожи, он встретился взглядом с Тимом Кроуфордом, и жалость уступила место горечи.

– Чёрт бы тебя побрал, Кроуфорд, – бросил он.

– Бен, мне очень жаль. Я…

– Заткнись! Бери этот мегафон и занимайся делом.

Так на верхушке холма, на котором стоял Фейрхилл, новый президент отдал первый приказ члену своего совета директоров. Огромный шар солнца, всплывшего над восточной кромкой горизонта, заливал развесистую крону дуба яркими лучами. Где-то вдалеке завывали сирены. Банни Джефферс взяла за руку свою чёрную подружку. Эйлин Дункан почувствовала прикосновение – и отпрянула.

Первые лучи рассвета, лаская землю, скользнули по сухому жнивью, пробились сквозь сплетения сосновых ветвей и из низин, испаряясь, потянулись полосы тумана. Какая-то птица с полосатой грудкой, устроившись на верхушке клёна, выводила заливистые трели.

Под крышей амбара, несмотря на кажущуюся суматоху, все чётко и собранно занимались своими делами. Оружие укладывалось в кузов фургона. Шорти, подняв капот, возился с двигателем. Лотар мыл в тазу жестяные тарелки. Майор Андервуд склонился над картой, что-то вымеряя на ней вилкой большого и указательного пальца.

Данни Смит, сохраняя непререкаемую уверенность вождя, расхаживал по амбару. В руках он держал чашку с дымящимся кофе, из которой то и дело быстрыми нервными движениями отпивал по глотку. Двигался он легко и стремительно и обычная серьёзность его бородатого лица сменилась радостным возбуждением.

Он был нескрываемо счастлив. Всё шло точно по плану. Час назад, на исходе ночи, Шорти вернулся из Гринсборо, окончательно разобравшись со стариком. Задание выполнено. Альфреда Николета удалось вытащить из этого вонючего «Гэйлрода» в Филадельфии и сейчас он сидел под замком в подвале дома Джимми Фитта, который готовился к налёту на богатые пригороды Мэйн Лайн к западу от Филадельфии – ему предстояло захватить двести владений. Сам командир Смит и его люди возглавят операцию по захвату пятнадцати домов в Рейли, примерно в восьмидесяти милях к востоку от фермы. Этот рейд нёс в себе глубокий символический смысл для Смита, ибо он родился в Рейли.

Мелочные подробности военной операции мешались с величественными видениями Гамала, которые стояли перед мысленным взором Данни Смита. Он видел города, кишащие чёрными гражданами, огромные сухогрузы, швартующиеся у причалов Нью-Орлеана, гордых чёрных красавиц, грациозно шествующих по улицам и развивающиеся на флагштоках в столице страны Монтгомери стяги новой нации – кроваво-красный кулак на поле цвета чёрного дерева.

Конечно, были и накладки. Так, дома Тигерта и Диттмара, захватом которых руководили трусливые последователи Николета, пришлось сдать, потому что эта гнусь поддалась на лживую болтовню белой мрази. Но четыре остальных дома держались как вкопанные – и скоро из гетто хлынут тысячи отважных, стремительных и лёгких на ногу бойцов Ч. Ф. Они захватят владения богатого белого отребья – первые зёрна на жерновах Гамала. Через несколько минут он кинет великий клич. Смит не сомневался в неизбежности развития событий, но, тем не менее, его что-то беспокоило, ибо он знал, что последняя передача с фермы была перехвачена. Надо как можно скорее уезжать отсюда. Счёт идёт на минуты.

Сидевший на корточках майор Андервуд поднялся, сложил карту и засунул её в набедренный карман.

– Мы готовы? – спросил Смит. Его глаза сияли в ожидании грядущего дня.

– Готовы, – ответил Андервуд.

– Готовь передатчик, Шорти, – приказал Смит. – Я поднимаюсь в дом и по рации передам сигнал. Затем мы спустим аппаратуру, уложим её в машину – и в Рейли.

Допив последние капли кофе, он торжественным жестом вскинул руку, бросил чашку Лотару и исчез в боковых дверях.

Среди стволов сосен был виден оранжевый шар встающего солнца. Земля была покрыта слоем густой серой пыли: в этих местах давно уже не выпадали дожди. Пыль лежала на листьях приземистых яблонь, что окружали покосившееся крыльцо дома. Некрашеный каркасный дом, рассохшийся словно от жажды, был залит янтарным рассветным сиянием. У открытого окна кухни стоял радист Джерри, а рядом с ним на керосинке кипел кофейник. Увидев командира, Джерри расплылся в улыбке и отрапортовал, что передатчик в полном порядке и готов бросить сигнал к рождению новой нации. Смит двигался широкими длинными шагами. Его остроконечная бородка выдавалась вперёд, как у резной фигуры на носу корабля, медальон на серебряной цепочке покачивался на груди. Испытывая радость жизни, он с наслаждением втягивал в себя свежий ароматный утренний воздух.

– Дан! – Этот пронзительный вскрик, полный изумления и ужаса, издал Джерри. Смит увидел, что его лицо мгновенно исказилось болью и страхом, словно ему переломали спинной хребет. Джерри с трудом поднял руку, показывая в окно. Смит перевёл взгляд на поле, засеянное кукурузой.

Они приближались медленно и неумолимо, словно гигантские муравьи; подминая кукурузные посадки, они были полны желания не оставить на своём пути ничего живого. На них были камуфляжные куртки, тёмные брюки, тяжёлые высокие ботинки, а короткие стволы десантных автоматов, висевших на груди, торчали, как усики насекомых. Кое у кого были противогазы. Кроме удивлённой птичьей трели единственными звуками был глухой топот ног по пыльной земле.

Смит резко развернулся, скользнув взглядом по горизонту. Они приближались со всех сторон – и из лесных зарослей за амбаром, и по жнивью за домом, и через посадки кукурузы, и по грунтовой дороге. Медленно разворачиваясь в дугу, они замыкали в её полукружие дом и амбар; прикрываясь стволами деревьев, кустарниками и стогами, они подходили всё ближе. Смит знал, кто они такие. Их было не меньше сотни, а может и больше, и не подлежало сомнению, что они успели снять охрану прежде, чем та подняла тревогу.

Смит кинулся к дому и одним прыжком перемахнув три покосившиеся ступеньки крыльца, ворвался в кухню. Джерри, широкоплечий и коротконогий, уже держал ружьё. Схватив его, Смит ткнул стволом в рацию. Аппаратура располагалась на столе, рядом с керосинкой, на которой кипел кофейник.

– Связь со всеми точками! – приказал Смит. – Быстрее!

Джерри схватил микрофон.

– Говорит Лев. Говорит Лев. Тревога! Повторяю. Тревога! Это Лев. Всем на связь. Всем на связь.

Через окно Смит видел, что сомкнувшееся кольцо солдат остановилось примерно в ста ярдах от фермы. Кое-кто опустился на корточки. Другие пристроились за деревьями или расположились в бороздах. Откуда-то сзади, как и ожидалось, раздался металлический голос.

– Даниел Смит! С вами говорит ФБР. Всем выйти из амбара и дома с поднятыми руками. Оружие оставить на месте.

Эхо голоса, отразившееся от стволов сосен, стихло. Из рации доносился только треск и шорох статических разрядов. Каждая секунда была для Смита ударом гонга. Рёв, писк и бульканье эфира буквально сводили его с ума. Прошло не менее полуминуты, прежде чем пробился еле слышный голос:

– Говорит позиция три. Позиция три.

– Ждите сообщения Льва, – приказал Джерри. Он сунул микрофон Смиту. – Говорит Лев, – сказал тот. – Вы слышите меня, позиция три? – Ответа не последовало.

Снова раздался гулкий голос мегафона.

– О’кей. У вас есть ещё десять секунд.

Каждая истекающая доля секунды наполняла Смита отчаянием.

– Лев, на связь, – сказал слабый далёкий голос. – Лев, на связь. – Смит беспомощно посмотрел на Джерри. Слышат ли его? Джерри покачал головой. – Попробуйте ещё раз, – сказал он. – Третий, – скороговоркой бросил Смит в микрофон, – передайте эти приказы всем позициям и инстанциям. Я буду говорить медленнее. Затем вы повторите мои слова. Лев приказывает…

Первая граната со слезоточивым газом, разбив пыльное стекло, влетела в окно и звонко ударилось о пол.

– Давай же, Лев, говори, – молил далёкий голос, пробиваясь сквозь треск и гул статики. Смит, в глазах которого теперь появилось дикое затравленное выражение, снова поднёс микрофон к губам. Ещё один предмет влетел в окно, врезался в стенку и отрикошетировал на пол. Удар снёс металлическую кромку плиты, которая, в свою очередь, отлетев, задела радиопередатчик и тот окончательно замолчал. В то же мгновение язык пламени из плиты лизнул синтетическую занавеску, и та вспыхнула. Ещё одна граната мелькнула в оконном проёме. Клубы едкого дыма заполнили кухню, и двое чёрных мужчин, обливаясь слезами, зашлись в удушливом кашле. Корчась в мучительных конвульсиях, они ползком добрались до прихожей, ибо оставаться в помещении было свыше их сил. Они сходили с ума от желания сделать хоть один глоток свежего воздуха. Джерри вышиб дверь, скатился с крыльца и рухнул на землю под яблоней.

Смит, оказавшись в прихожей, на ощупь нашёл перила лестницы, и ничего не видя сквозь потоки слёз из глаз, всё же поднялся наверх. Ворвавшись в комнату, он вышиб оконную раму и, навалившись на подоконник, стал дышать, дышать, дышать.

По ту сторону двора люди Смита, потерявшие руководителя, беспорядочной толпой вывалились из амбара. За несколько секунд в него влетело около двадцати гранат со слезоточивым газом. Обитатели амбара, выскакивая из обеих дверей, бросились в поле, кашляя, корчась и растирая глаза. Агентам осталось лишь спокойно собирать их и теперь мучительный кашель перемежался звуками защёлкивающихся наручников.

Майор Андервуд оказался на грунтовой дороге; глаза были залиты слезами, горло горело, и его выворачивало наизнанку. Он попытался вырвать, но у него ничего не получилось: в горле стояла только сухая горечь желчи. Он почувствовал, как руки ему завели за спину, и холодный металл сковал запястья. Рука белого человека легла ему на плечо.

Андервуд услышал сухой треск, словно в камине горела смолистая кора. Проморгавшись от слёз, он увидел, что стоит перед фермой. Пламя жадно пожирало одну сторону хрупкого деревянного строения. Языки огня уже лизали крытую толем крышу. Его выбросы дотягивались до приземистых яблонь. Дым, серый с чёрным, струями бил из крыши, словно в доме горело с дюжину каминов. Треск превратился в сплошной рёв.

Дан Смит почти полностью высунулся из окна на втором этаже – как оживший портрет, залитый кровью. В комнате за его спиной плясали розовые отблески пламени, и портьеры жадно занялись огнём.

– Прыгай! – закричал Андервуд. – Прыгай, Данни!

Смит вцепился в подоконник. Медальон, раскачиваясь, болтался у него на груди. На узком лице Смита читался не столько страх, сколько напряжение. Казалось, крик Андервуда донёсся до него с каких-то горных высот, потому что он поднял голову к небу, как бы прислушиваясь к далёким голосам.

С яростью неустрашимого пророка он вскинул сжатый кулак и крикнул лишь одно слово:

– Гамал!

Этот торжествующий крик, полный мечты и страданий, эхом донёсся из пылающего проёма окна. Затем жадный язык пламени лизнул бородку Смита, и сто человек отвернулись от зрелища, которое развёртывалось перед ними.