Текст книги "Клеймо"

Автор книги: Филип Хоули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 19

– У тебя что, украли всю мебель? – В дверях стоял Бен, заглядывая через сводчатый проход в негусто обставленную комнату Люка. – Или ты минималист?

Люк посмотрел на часы: 8:33.

– Мы опаздываем на встречу с медэкспертом.

Бен придирчиво осматривал развешанные на стене картины.

– Ты, наверное, все деньги ухлопал на искусство? Это один и тот же художник?

– Да.

Много воды утекло с тех пор, как Люк в последний раз любовался акварелью своей матери.

– Чудесно. Навевает воспоминания о Новой Англии, – заключил Бен.

Разговор прервался.

– Ничего себе пряжка, – сказал Люк, чтобы поддержать беседу.

Бен носил ремень с огромной овальной пряжкой, на которой было вытиснено «ТЕХАС» поперек драгоценного камня в форме звезды. Весила такая штуковина фунтов десять, не меньше.

Повернув пряжку к себе, друг любовно отполировал ее рукавом рубашки.

– Пошли, – сказал Люк, указав большим пальцем на дверь.

Внизу их ждал недавно купленный Беном «кадиллак-девилл» золотистого цвета. В динамике звенел голос Лоретты Линн. Через десять минут они съехали с Мишн-роуд на Пятую магистраль. Люк опустил защитный козырек и поправил зеркало обзора, изучая поток машин. Затем вытащил любимую шоколадку с орехами и начал разворачивать обертку.

– О нет! – взмолился Бен. – Только не на изысканных сиденьях из опойковой кожи!

Люк поспешно стал заворачивать батончик. Но прежде чем он закончил, машина уже выруливала на автостоянку по соседству с плоским, похожим на склад бежевым зданием Службы коронеров – напротив примыкавших друг к другу зданий окружного суда и медицинского кампуса Университета Южной Калифорнии.

– Кто будет встречать? – поинтересовался Люк.

– Какой-то парень-индиец с неприлично длинной фамилией.

Очередей вокруг не наблюдалось: окружной морг не торговый центр. Они без труда поставили машину прямо у входа и стали подниматься по лестнице. Ковбойская пряжка Бена ослепительно блестела на солнце, и отраженные лучи грозились сжечь любое насекомое на пути. Человек, спускавшийся по лестнице навстречу, отскочил в сторону от греха подальше.

Добравшись до справочного стола, Бен выудил из кармана рубашки листочек бумаги, попытался прочитать небрежную надпись, но после третьей попытки сдался и протянул бумажку секретарше.

Спустя несколько минут доктор Джай-Нарайан Маджумдар уже вел их вниз по лестничным пролетам. Помощник мед-эксперта говорил с легким британским акцентом.

– Случайно, не зовут ли вас коллеги как-то покороче, чтобы не сломать язык? – поинтересовался Бен.

Люк бросил на друга предупреждающий взгляд, но тот только состроил рожу.

– Джей, – ответил помощник, ничуть не обидевшись. – Все зовут меня Джей.

В конце длинного коридора находилось секционное помещение Б-3. В последний раз Люк был в морге, когда учился в медицинской школе. В то время он не мог постичь, что заставляет людей выбирать такую работу, не понимал и сейчас.

Комната размером с большой каземат, казалось, дышала смертью. В один ряд через большие промежутки выстроились семь секционных столов из нержавеющей стали. Над каждым – по центру – висели большие чашечные весы. Широкая рабочая зона столов была оборудована двумя водопроводными кранами с гибким шлангом вокруг одного из них. В дальнем конце комнаты на деревянных крючках висели прорезиненные фартуки.

Четыре стола были заняты. Под толстыми полиэтиленовыми простынями покоились три обнаженных трупа. То ли патологоанатом, то ли ассистент невозмутимо расчленял четвертого.

Как только Джей провел гостей в переговорную комнату в дальнем углу секционной лаборатории, Люк спросил:

– Тело девочки еще здесь?

– Нет-нет. Ее похоронили несколько недель назад.

Они заняли места за круглым столом.

– Перед вами копия отчета, – сказал Джей. – Мне неизвестно, что знаете вы.

– Для удобства считайте, что ничего. – Бен принялся листать отчет.

– Тогда начнем, пожалуй, с кратких итогов. По костному возрасту установлено, что девочке восемь-девять лет. Тело нашли перед входом в местную больницу рядом с дорогой, примыкающей к автостраде Санта-Ана.

Джей вручил Бену стопку фотографий двадцать на тридцать.

– Это с места происшествия. Заметьте, тело прислонено к стене в положении сидя. Следов травм не обнаружено. Выглядит все так, словно те, кто оставил девочку, надеялись, что ее найдут и доставят в больницу. Обратите внимание на картину цианоза: кровь скопилась в нижней части ног и ягодиц, дистальной поверхности обеих рук и подбородка, который наклонен вперед и лежит на груди. Это означает, что…

– Что девочка была еще жива, когда ее бросили, – продолжил Бен.

– Именно. Как у нас все считают, похоже на «помет койота».

Брови Уилсона полезли вверх.

– На что?

– На контрабандиста, который перебрасывает нелегалов через границу, – пояснил Люк.

– А почему вы решили, что нелегально? – спросил Бен.

– Для начала можно сказать, что у нее нет гражданства США. Одежда сделана из негорючей ткани, запрещенной в стране, нижнее белье сшито вручную. И нет резинки. Забегая вперед, хочу сказать, что у девочки найдены два вида кишечных паразитов – аскарида и власоглав. Плюс обильные вкрапления трихинеллеза в мышцах. Конечно, она и здесь могла все это подцепить, но сразу три? Сомневаюсь. Вероятно, жила в регионе, эндемичном для этих видов паразитов.

Люк заинтересовался:

– Не понимаю, как вы пришли к заключению, что ее контрабандно перевезли через границу?

– Наиболее вероятное, – ответил Джей. – Редко бывает, что тело ребенка остается невостребованным. А если случается, то мы сталкивались только с семьями, которые въехали в страну нелегально и боятся обращаться к властям.

– А откуда она, не прикидывали? – спросил Люк.

– По фенотипу, особенно очертаниям лица, типично индейским, можно предположить, что из Центральной или Южной Америки.

Люк подумал о Хосе Чаке.

– А татуировку на теле не находили?

– Действительно. В нижней части живота три кружочка. Мы говорили с судебным антропологом, и это отражено в отчете.

Бен передал Люку фотографию трупа, затем пробежался по страницам отчета.

– Ага, вот. «Вид и расположение подразумевают некий символ плодовитости. Отчасти подобные отметки наблюдались в племенах майя в Гватемале, племенах инков в Перу и Эквадоре».

– А почему вы спросили о татуировке? – поинтересовался Джей.

– У мальчика, которого я видел в отделении неотложной помощи, – пояснил Люк, – тоже была татуировка на левой стороне груди. В форме полумесяца.

Бен углубился в отчет.

– Вижу, вы искали ядовитые вещества.

– Да, но не нашли. Результаты анализов – серологического, биоткани, волос – отрицательные. Что бы мы ни проверяли – везде тупик. Понятно, что смерть наступила от асфиксии, но какая болезнь или травма вызвали удушение, осталось загадкой.

Медэксперт открыл папку со стеклами и поместил один в проектор на столе.

На экране появилось изображение.

– Интересные детали выявлены при анализе под микроскопом. Особенно в костном мозге, легких, поджелудочной железе и желчных протоках. Здесь видно, что костный мозг гиперпролиферативен и разросся за счет клеток – предшественников лимфоцитов. Насыщенность клетками очень высока – более девяноста процентов.

– И что это означает? – спросил Люк.

– Костный мозг необычен по многим признакам, – пояснил Джей. – Точно сказать не могу, на что это похоже, зато знаю, на что это не похоже. Это не лейкоз и не интоксикация – нечего подобного не встречал. Возможно, что и не инфекция. Посевы на бактерии, вирусы, грибы – все отрицательные.

– Но вы же не в состоянии проверить все, – возразил Люк. – Могли что-то и упустить.

– Вероятность, конечно, существует. Но только не в данном случае. Позвольте, я покажу вам легкие, и вы поймете, о чем речь.

Джей вытащил препарат из проектора и заменил его другим.

– Вот срез верхних дыхательных путей – трахея. Как видите, все в норме. – Он снова сменил стеклышко. – А вот…

– Черт побери, – прошептал Бен.

– Бронхиолы нижних дыхательных путей. Клетки эпителия – видите? На большей части они исчезли. Их просто нет.

Бен бросил на Люка выразительный взгляд.

Джей направил на экран лазерную указку.

– А теперь посмотрите вот сюда. Чудовищная инфильтрация белых кровяных телец в окружающие ткани. Практически одни лимфоциты. Я сначала не поверил и взял ткань из разных частей легких. И везде картина одинаковая.

Бен наклонился вперед, захватил пальцами бровь и начал ее теребить.

– Нет, это не артефакт.[5]5
  Структура, наблюдаемая в тканях под микроскопом, тогда как в живой ткани она отсутствует.


[Закрыть] Все по-честному.

Джей кивнул.

– Поэтому, Люк, возвращаясь к вопросу о токсинах, трудно представить, как они могут обойти верхние дыхательные пути и выборочно атаковать нижние. Куда более вероятно, что мы имеем дело с неким возбудителем, биологическим агентом.

– Полагаю, вы и легочную ткань отдавали на посев?

– Конечно. Все анализы отрицательные. Единственную инфекцию – не считая паразитов, о которых я упомянул, – мы нашли в секретах носовых желез. Обыкновенный риновирус.

– Девочка явно умерла не от насморка, – сказал Бен.

Джей достал еще одно стеклышко.

– Сейчас будет альвеолярная легочная ткань.

– Дайте-ка угадаю. Альвеолы забиты продуктами распада клеток, но сами по себе практически здоровы.

– Откуда вы знаете?

– Нет ничего проще, чем заметить козла в отаре овец. Это точная копия легких нашего мальчика. Можно пару слов о поджелудочной железе?

– Впечатляет не меньше. – Джей заменил стеклышко в проекторе. – Вот картинка с высоким разрешением. Значительная лимфоцитарная инфильтрация – такая же, как в легких. Обратите внимание на уничтоженные клетки. Снова очень избирательный процесс, аналогичный протекавшему в легких. Разрушена только внешняя секреция поджелудочной железы, а клетки панкреатического островка фактически не тронуты. На мой взгляд, это подтверждает теорию о том, что мы имеем дело с каким-то биоагентом. Токсины, отравляющие вещества вызывают куда более обширное поражение тканей.

– Вы обмолвились о желчных протоках, – заметил Бен.

– Верно. И ущерб аналогичен тому, что мы видели в поджелудочной железе и легких. Разрушены сами протоки, а соседняя ткань печени цела.

– Вы запрашивали другие морги? Нет ли схожих случаев? – поинтересовался Люк.

– Да, мы провели опрос среди наиболее крупных коронерских служб – от Лос-Анджелеса до Далласа. Примерно с десяток.

– И что?

Джей покачал головой.

– Пусто.

– Могу я взять с собой часть образцов ткани? – попросил Бен.

– Я выпишу стекла.

– Неплохо. Но хотелось бы еще и тканевый блок от каждого органа. Я должен попробовать специальные методы контрастирования и подготовить собственные срезы.

– Мы не делаем ничего подобного, – сказал Джей. – Мне гораздо легче отдать весь материал. Когда закончите, вернете.

Бен согласно кивнул. Люк спросил его:

– Ищешь что-нибудь особенное?

– Пока ничего стоящего. Так, наудачу.

– Беда в том, – добавил Джей, – что у нас просто некому заниматься этим делом. Поэтому приветствуется любая ваша помощь. Все-таки хотелось бы знать, что стало причиной смерти девочки. Иногда недосказанность так и гложет.

Медэксперт потянулся и выключил проектор.

– Прежде чем мы покинем здание, – объявил Люк, – хотелось бы увидеть кое-что еще.

ГЛАВА 20

– Откуда вы ее знали? – спросил Джей.

Через секционный стол Люк посмотрел на медэксперта, затем обратно – на труп Кейт Тартальи.

– Она работала в нашей больнице.

«И пожалуй, достаточно. Зачем ему знать больше?» – решил Люк.

Верхняя часть тела была открыта, толстое пластиковое покрывало спущено до талии. Затылок упирался в деревянный брусок. Голова приподнята и наклонена вперед, как будто Кейт осматривала комнату.

– Что-нибудь при вскрытии нашли? – поинтересовался Люк.

– Я должен согласовать ваш запрос с детективом по расследованию убийства, – неуверенно произнес медэксперт. – Я и так уже нарушил правила, показав труп. Надеюсь, вы понимаете?

Люк кивнул, изучая два входных пулевых отверстия в груди и окаймленную черным ободком дырку во лбу. Прямо по центру.

– Точные выстрелы, – вслух заметил Бен, словно прочитав мысли Люка.

– Да. Особых сомнений в причине смерти не возникает, – согласился Джей, накрывая голову Кейт полупрозрачной простыней. – Жизнь полна иронии, верно? Лишь неделю назад я разговаривал с Тартальей.

Люк испытующе посмотрел на медэксперта.

– Последние четыре месяца мы посылали ей образцы крови на анализ, – объяснил Джей. – В рамках каких-то исследований.

Из-за спины Люка послышался голос Бена:

– А что за исследования, если не секрет?

– Сам я в них участия не принимал, – ответил Джей. – Ей требовалась сыворотка крови индейцев и латиноамериканцев без гражданства США для разработки вакцины.

– А вы посылали ей кровь Джейн Доу? – спросил Люк.

– Девочка удовлетворяла всем критериям. Поэтому конечно. Уверен, что посылали.

– Вот и еще несколько кусочков мозаики встали на место, – поделился Люк своими впечатлениями с Беном, когда они выходили из здания Службы коронеров.

Он вынес картонную коробку с папками стекол Джейн Доу и пластиковые кассеты с покрытыми парафином образцами биоткани. Облокотившись на стойку перил перед лестницей, Люк поведал Бену о последних событиях вокруг Кейт: ее звонках в отделение неотложной помощи вечером в пятницу, запланированную встречу в «Колтерс Дели» и пропавшую почту, которую она послала незадолго до убийства.

Уилсон слушал, а его взгляд падал то на Люка, то на коробку.

– Вот теперь и думай, – подытожил Люк. – Кейт звонит мне в ту самую ночь, когда привезли Хосе Чаку. А сейчас ее имя всплывает в связи с девочкой. И обе смерти подозрительно похожи как две капли воды.

Голова патолога, как нефтяная качалка, медленно поднималась и опускалась, переваривая информацию.

– Бен, она просто обязана была знать оба этих случая. Единственное, на мой взгляд, разумное объяснение.

– А научные исследования? Я что-то не уловил.

– Думаю, это просто обман, – сказал Люк. – Кейт хотела выведать подробности дела Джейн Доу и, чтобы добиться своего, соорудила троянского коня – нечто такое, что обеспечило бы ей доступ в Службу коронеров. Пришлось состряпать историю о научных исследованиях.

– Если ты прав, тогда вопрос: что она искала?

– Возможно, пыталась выяснить причину смерти, – предположил Люк. – Так же как и мы. Именно поэтому просила у медэксперта образцы сыворотки крови Джейн Доу, а потом проводила собственные тесты.

– Ты отрицаешь другую возможность: она уже знала причину смерти. И была лисицей в курятнике.

– Нет, я так не считаю. Она же искала меня, помнишь? Кейт была расстроена и хотела чем-то поделиться.

Но раньше, чем она успела это сделать, кто-то всадил ей две пули в сердце и одну – в голову.

Люк изучающе посмотрел другу в глаза – убедиться, что его терзает тот же вопрос. Однако лицо Бена было бесстрастно, и Люк не решился предложить к обсуждению жутковатую теорию убийства Кейт. По крайней мере не сейчас. К тому же не хотелось отвлекать ход мыслей патолога от обстоятельств смерти детей.

Он так и не позвонил О'Рейли. «Ну и к лучшему», – подумалось Люку. Теперь будет о чем поговорить с детективом.

– Пора идти. – Он поднял коробку и внимательно осмотрел автостоянку. Вроде все на месте.

Бен вытащил из кармана пульт и направил на машину. «Кадиллак» пискнул в ответ, когда Люк уже сбежал вниз по лестнице.

– Не нужно отвозить меня домой, – попросил Люк. – Хочу встретиться с отцом и расспросить его про «Зенавакс». От больницы доберусь домой на такси.

Забравшись в машину, Бен задумчиво произнес:

– Пожалуй, пошлю кусочки биоткани девочки Калебу Фагану.

– Иммунологу? Зачем?

– Хочу, чтоб он сделал субтипирование лимфоцитов. Надо все-таки выяснить клеточный тип наверняка. – Бен вырулил со стоянки в поток машин по Мишн-роуд. – Нечасто мне доводилось иметь дело с тем, с чем раньше никогда не встречался. Два случая за неделю – уже связь. И эта связь – лимфоциты. Они там время даром не теряли.

– И куда же ведут твои предчувствия?

Бен несколько раз постучал по рулю.

– Тебя ни на какую мысль не наводит… мм… список органов, разрушенных… невесть чем?

– У девочки или у мальчика?

– У обоих. Бронхиолы в легких, поджелудочная железа…

– Муковисцидоз?

– Да. И кроме того, мы знаем о желчных протоках в случае с Джейн Доу. Не что иное, как муковисцидоз, атакующий органы выборочно.

– А как объяснить анализы костного мозга? И тот факт, что Адам Смит поставил-таки пациенту диагноз. Лейкоз.

– Не знаю. Но возникло желание изучить костный мозг самому.

– Полагаешь, Адам Смит ошибся?

– Вряд ли. Костный мозг девочки выглядел реактивным, он как бы защищался, отвечал на атаку. Не могу себе представить, что Адам Смит мог спутать это с лейкозом. Отрицать, что два случая очень похожи, тоже невозможно. Наверное, попрошу еще генетиков сделать хромосомный профиль биоткани девочки на муковисцидоз.

Люк кивнул, но его мысли были уже далеко. С той минуты, как Хосе Чака поступил в больницу, в тени загадочной истории скрывался Барнсдейл. А ведь он ставил палки в колеса при малейшей попытке расследования обстоятельств смерти мальчика.

– Никому не говори, что мы были у коронера, – предупредил Люк. – Если вдруг иммунологи или генетики спросят, зачем такие тесты, что-нибудь придумай.

– Да смекнул уже, что к чему. На этот раз не оставлю никаких следов. Ни Барнсдейлу, ни кому-либо еще.

Когда через десять минут они проезжали «Колтерс Дели», Бен сбросил скорость.

– Давай выходи. Незачем тебе топать лишние метры со стоянки. – Он пропустил автобус, быстро развернулся и прижался к обочине напротив больницы.

Стоило Люку открыть дверцу, как на него обрушился хаос.

Откуда-то прямо перед ними вынырнул разбитый пикап, загруженный садовым инвентарем. Резко вильнул в сторону, взвизгнув тормозами. Потянуло запахом паленой резины. Пассажирская дверь открылась настежь, оттуда выпрыгнул тощий латиноамериканец. На руках он держал маленького мальчика.

Полуобнаженное тело ребенка было залито кровью, голова запрокинута назад. Из глубокой раны на правой ноге фонтаном била кровь.

С водительского места выпрыгнул еще один человек и, огибая капот грузовика, завопил:

– Audenos, por favor! Mi hijo, mi hijo![6]6
  Помогите, прошу вас! Мой сын, мой сын! (исп.)


[Закрыть]

Судорожно хватая воздух ртом, он продолжал отчаянно кричать.

Люк уже выскочил из машины, схватил мальчика, зажал рану ладонью и уложил его на тротуар.

Бен рванулся к входу в больницу.

– Я найду носилки и дам знать неотложке.

– Кто-нибудь говорит по-английски? – Взгляд Люка метался между двумя мужчинами. – Можете сказать, что случилось?

Один из них, подражая звуку мотора, показал руками, что держит бензопилу.

Мальчик обмяк, пульс на сонной артерии стал нитевидным. Люк разорвал рубашку и перетянул ногу повыше раны. Кровь мгновенно пропитала повязку и засочилась сквозь пальцы. Он взглянул на грузовик, увидел веревку с деревянной ручкой, которая висела над газонокосилкой, и мотнул головой в ее сторону.

Мужчины бросились к пикапу и принялись неистово раскидывать вещи справа и слева от веревки, оглядываясь на Люка. С третьей попытки один из них схватил веревку – Люк утвердительно кивнул.

Он продернул шнур под ногу мальчика в верхней части бедра и, намотав свободный конец вокруг ручки, стал закручивать, как штопор. Кровоостанавливающий жгут на ноге был готов.

Люк осмотрелся по сторонам в надежде увидеть медсестру или врача. Вместо этого его взгляд уперся в растущую толпу зевак, которые вместо отвратительного любопытства тщетно пытались изобразить участие.

На другой стороне улицы – прямо напротив – Люк успел заметить черный лимузин, из которого за ним пристально наблюдал водитель-азиат.

– Прочь с дороги! Дайте пройти! – крикнул Бен, появившись вместе с каталкой и медсестрой, за которой следовал охранник.

Вход в отделение неотложной помощи был за углом, вниз по улице. Мальчик умрет от потери крови раньше, чем они довезут его до бокса «скорой». Они положили ребенка на носилки и побежали к центральному входу. Охранник расчищал дорогу впереди.

Часть зрителей нервно ахнула, когда Люк с руками по локоть в крови протолкнул каталку в вестибюль. Человек средних лет, закатив глаза, упал в обморок прямо перед охранником.

Люк и его разношерстная компания устремились к Первой травме.

Кальдерон воткнул тонкий шнур от мобильного телефона в записывающее устройство и нажал кнопку «Старт». Гармонические колебания уровня сигнала исказили отдаленные голоса:

– Оказалось, что коронер уже встречался с подобной картиной в легких – в деле Джейн Доу, несколько месяцев назад.

– Женщина?

– Девочка.

– Тело опознали?

– Кажется, нет. Да, между прочим, единственное сходство с нашим случаем – это легочная ткань. Так что не стоит питать иллюзий. Коронер был уверен, что девочка не болела лейкозом. Эх, ладно! Риск – благородное дело. Попробую взглянуть на то, что у них есть.

Кальдерон вытащил провод и поднес телефон к уху:

– Надеюсь, вы разобрались, что к чему.

Лазерный микрофон уловил мельчайшие колебания окна, когда звуковая волна даже от шепота коснулась стекла. Остальное довершил компьютер, обработав сигнал специализированным программным обеспечением. Разговор Маккены с патологоанатомом был восстановлен. Точность воспроизведения вряд ли высока, но и ее хватило с лихвой.

– В основном все понятно, – подтвердил клиент. – Итак, теперь мы знаем, что случилось с девочкой.

Она оказалась единственным испытуемым объектом, пропавшим без вести. И хотя было ясно, что девочка каким-то образом попала в Штаты из Тихуаны в Мексике, где местная полиция обнаружила тела ее родителей, люди Кальдерона не смогли напасть на след.

– То, что девочку нашли в Лос-Анджелесе, неслучайно, – заметил Кальдерон. – Тарталья наверняка что-то задумала, увозя ее с собой.

Как же он не догадался спросить ее об этом беспризорном объекте?

После того как медэксперт в Тихуане связался с сотрудниками министерства здравоохранения Гватемалы, один из которых работал на клиента, по поводу двух покойников с гватемальскими документами, Кальдерон выслал команду, чтобы вернуть тела и найти ребенка.

Местные официальные лица были только рады отдать болезнетворные трупы под опеку его людей, которые предъявили документы и удостоверения личности, любезно предоставленные двойным агентом в министерстве. Перед тем как вернуться в Гватемалу, команда с неделю искала девочку, но все впустую. Следы затерялись.

– Сегодня утром Маккена и патологоанатом были в Службе коронеров, – сообщил Кальдерон.

– Занятно, не правда ли? Именно он вывел нас на девочку.

– Говорю вам, эти двое слишком настойчивы и будут копать, пока мы их не остановим. – Кальдерон справился с раздражением в голосе. Он должен всегда оставаться холодным профессионалом.

– Боюсь, что ты прав.

Кальдерона охватило возбуждение. Давно он не испытывал ничего подобного – с тех пор, как всадил нож в шею немецкому рыбаку. Тому самому, с которым спала его мать не по своей воле. Тогда ему было всего двенадцать лет, и, хотя мать никогда и словом не обмолвилась, он твердо знал, что убивает отца.

Гватемалец потрогал остаток левого уха в шрамах – предмет его гордости. Потеряв часть уха в той жестокой драке, он прошел обряд возмужания.

– И как же нам, по-своему, с этим справиться? – поинтересовался клиент.

Что за дурацкая привычка браться за дела, в которых ничего не смыслишь?

– Я сам все улажу.

Кальдерон сжал руку в кулак: кровь, пульсируя, наполняла вены.

– Надо сделать так, чтобы не привлечь к нам внимания, – потребовал клиент. – Подкинь полиции что-нибудь для отвода глаз. Все, пожалуй.

– Держи! – Бен кинул Люку полотенце.

Люк осмотрел себя с головы до ног: сплошное кровавое месиво. Наблюдая, как травматологи завершают работу, он вытирал полотенцем руки.

Жизнь мальчика была вне опасности. Для переливания крови понадобилось четыре единицы консервированной плазмы и шесть единиц крови. Через несколько минут его отправят в операционную, где сердечно-сосудистые хирурги заштопают вены.

Люк отшвырнул полотенце в угол и вытащил из шкафа зеленую хирургическую рубашку.

– Пошли, – бросил он Бену, на ходу натягивая мешковатую одежду.

– Выпроводите этого доктора из здания! – резко скомандовал кто-то рядом в коридоре.

Барнсдейл! Указывая на Люка двум охранникам, он стоял в позе монарха, требующего отрубить холопу голову.

Люк посмотрел на охранников в упор. Тот, что пониже ростом – слева от Барнсдейла, – смущенно пожал плечами.

Бен взорвался:

– Ах ты, чертов осел, да простят меня небеса! Ты что же, думаешь…

– Что-то случилось? – послышался чей-то голос из вестибюля.

Все повернулись, как по команде.

Держа в левой руке свой значок, к ним направлялся детектив О'Рейли. В правой руке были зажаты две видеокассеты.