Текст книги "Гибридная война. Выжить и победить"

Автор книги: Евгений Магда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

«Мы за ценой не постоим»

Любопытный момент: пока цена газа для Украины была низкой, «Газпром» обвинял нашу страну в воровстве, но когда она стала одной из самых высоких в Европе, это спровоцировало политическое противостояние. Кремль в связке с «Газпромом» быстро научился не просто манипулировать ценой «голубого золота», а влиять на саму рыночную конъюнктуру европейского энергетического рынка.

Проблема ценообразования на энергоносители возникла после распада СССР, и первые решения были, мягко говоря, не всегда взаимовыгодными. Переход на рыночные взаимоотношения между обретшими независимость республиками бывшего СССР, естественно, поставил вопрос об определении рыночной цены на российский газ для Украины. «Газпром» в 1993 году заключил со всеми бывшими странами СЭВ и СНГ, покупавшими русский газ, новые контракты. Они пришли на смену старым советским соглашениям и контрактам 80-х (практически весь 1992 год «Газпром» потратил на перезаключение или подтверждение контрактов с западными покупателями). Речь не идет о межправительственных газовых соглашениях, поскольку вопросы ценообразования и качества газа (определяется химический состав газа и точка росы) выносятся в контракты между хозяйствующими субъектами.

В нашем случае речь идет о газовом контракте между АК «Укргазпром» и ОАО «Газпром», заключенном в 1993 году. Российская энергетическая монополия предложила использовать в качестве шаблона прежние газовые взаимоотношения между СССР и ФРГ, а также формулу ценообразования на советский газ, разработанную в период подготовки к первым большим газовым поставкам в Германию.

Изначально поставки газа в Украину носили непрозрачный характер, а в определении цены газа использовались технологии «ручного управления». Стоит ли удивляться, что формула цены газа в итоге приобрела скорее политический, чем финансовый или экономический оттенок.

Украина согласилась с предложением российской энергетической монополии не от хорошей жизни – у тогдашнего руководства «Укргазпрома» просто не оказалось альтернативных идей для осуществления ценообразования. К сожалению, украинцы получили газового «кота в мешке», ведь целесообразность использования для определения цены газа Украине «немецкой» формулы с ценой мазута и газойля в портах Гамбурга и Роттердама вызывает обоснованные сомнения.

В 1993 году «Газпром» выступил с инициативой постепенно довести цену на газ для Украины до рыночной, которая в соответствии с «немецкой» формулой, определялась в $80 за 1000 м³. Российская энергетическая монополия постепенно набирала вес и влияние, потому стремилась диктовать свои правила игры. Размер ставки транзита и цена газа в «газовых» контрактах Украины с «Газпромом» определялись как взаимосвязанные (статья 11 Межгосударственного Соглашения от 18.02.1994)[139]139
   http://search.ligazakon.ua/l_doc2.nsf/link1/MU94124R.htmI


[Закрыть].

Решение экономической проблемы в части поставок энергоресурсов осуществлялось через политические шаги. Например, долги за газ были урегулированы межправительственным соглашением о взаиморасчетах, связанных с разделом Черноморского флота и пребыванием Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины. Этот документ предусматривал компенсацию российской стороной стоимости ее части Черноморского флота и оплату пребывания российских баз в Крыму до 2017 года постепенным погашением задолженности Украины по газу [140]140
   http://search.ligazakon.ua/I_doc2.nsf/link1/flnd:28.05.1997/MU97376 . html


[Закрыть].

В итоге в 1997 году Украина практически не имела задолженности за поставленный Россией газ. К сожалению, удержать ситуацию не удалось. И в 1997–1998 годах АК «Укргазпром» допустила формирование долгов за поставленный газ из России в размере $ 754,3 млн (по акту сверки с «Газпромом» на 01.01.1999 года). Из-за неудовлетворительной подготовки энергетической отрасли к работе в зимний период (в первую очередь – из-за отсутствия альтернативных видов топлива на энергогенерирующих станциях) возникла потребность в дополнительных объемах российского газа. Недавно созданная на основе «Укргазпрома» НАК «Нефтегаз Украины» по поручению правительства в декабре 1999 г. приобрела дополнительно природного газа на сумму $ 230,98 млн, а в январе – марте 2000 года – еще на $ 600 млн. Весной 2000-го закупленного топлива не хватило, что спровоцировало незначительные несанкционированные отборы российского газа из магистральной газотранспортной системы. В результате Россия получила повод для упреков в адрес официального Киева, а стоимость полученного и отобранного газа пополнила долговые обязательства Украины.

На увеличение долга перед Россией за поставленный газ повлияли нерыночные отношения в украинской экономике, переживавшей переходный период. Катализатором роста газового долга являлись хронические неплатежи со стороны украинских потребителей газа. Негативную роль сыграло «продавленное» «Газпромом» в 1999 году согласие «Нефтегаза Украины» признать государственным долгом за газ долги частных газовых трейдеров за период с 1996 г. по 1998 г. Общая сумма украинского долга за этот период составила около $ 1 млрд

Искусство «перевешивания» на государство частных долгов за газ – это сугубо украинское ноу-хау, последствия использования которого мало беспокоили «Газпром». Но следует подчеркнуть, что формирование «вечной украинской задолженности» было на руку как российской энергетической монополии, так и политическому руководству России. Искусственно завышенная цена на газ провоцировала «накручивание» долга Украины перед Россией, и чем больше становился его объем, тем на большие уступки официального Киева рассчитывали в Кремле. Украину от более тяжелых последствий нарастания долга за газ спасло умение президента Леонида Кучмы в самые тяжелые моменты брать ответственность за переговоры по газу на себя и проводить беседы с Борисом Ельциным в формате «без галстуков». И это зачастую приводило к заметному смягчению остроты проблемы.

Пользуясь положением монопольного поставщика газа, российская сторона продавала его Украине почти вдвое дороже, чем странам Западной Европы. Стоит ли удивляться, что продукция отечественной промышленности была неконкурентоспособной на европейском и российском рынках, а Украина все глубже погружалась в долговую яму, заботливо подготовленную «Газпромом». Если бы цена на российский газ в 90-е годы была европейской, то с учетом собственной добычи и заработанного на транзите газа Украина обеспечивала бы свои потребности в «голубом золоте» на 85 % и только оставшиеся 15 % докупала бы за деньги.

Необходимое отступление. Осенью 1999 года ОАО «Газпром» выдвинуло требование акционировать и передать права собственности на государственные пакеты акций предприятий Украины в качестве оплаты за поставленный газ. Российская энергетическая монополия стремилась установить контроль над газотранспортной системой Украины, заполучить контрольные пакеты акций Харцызского трубного завода, Сумского НПО имени Фрунзе и ряда других предприятий. К тому времени «Газпром», используя аналогичные схемы, уже сумел получить контроль над газопроводами в ряде стран СНГ и Центральной Европы. Это была первая попытка России установить контроль над украинской ГТС в условиях политического кризиса, обусловленного президентской кампанией.

«Газпрому» было предложено уточнить сумму долга и провести межправительственные переговоры о формах его погашения. Дело в том, что значительную часть заявленных долгов составляла пеня за несвоевременные расчеты. На протяжении 1999–2000 годов «Нефтегаз Украины» погасил задолженность на общую сумму $ 347,1 млн (из них $ 339,5 млн – товарными поставками), но размер задолженности почему-то не уменьшился, и на 1 июня 2000 года она составила $ 1,4 млрд

Противостояние завершилось компромиссом: хотя Украина признала требования «Газпрома», российской стороне пришлось смириться с нежеланием Украины поступаться правом собственности на стратегически важные предприятия. Российская сторона согласилась принять специальный выпуск корпоративных облигаций на сумму $ 1,6 млрд со сроком погашения в 2004–2013 годах.

Логика поведения «Газпрома» позволяет утверждать, что российская энергетическая монополия без устали «накручивала» украинский долг за поставленный газ, ограничивая возможности Украины по его погашению. Сохранение внушительного «вечного» долга рассматривалось в качестве важного инструмента давления на Киев. Неудивительно, что оказавшемуся в затруднительном положении «Нефтегазу Украины» была протянута очередная «рука помощи» «Газпрома»: отсрочка выплаты «накрученной» задолженности (собственно, сам газовый долг, пеня, штрафы и суммы арбитражного сбора) путем предоставления «Газпромом» авансового платежа $ 1250 млн в качестве оплаты услуг по транзиту российского газа через Украину в течение 2005–2009 годов. Иными словами, украинской стороне предлагалось рассчитаться за старый долг сомнительного размера будущими услугами по транзиту. Сделка была практически беспроигрышной и позволила «Газпрому» диктовать «Нефтегазу Украины» условия сотрудничества. В августе 2004 года, на старте президентской кампании, в которой тогдашний Президент Украины Леонид Кучма участия уже не принимал, все соответствующие документы были подписаны. Одновременно фиксировалась цена газа в $50 за 1000 м³ при ставке транзита в $ 1,09375 за 1000 м³ на 100 км транзита[141]141
   http://www.e-readmg.lrnk/book.php?book=126932


[Закрыть].

Но и на этой весьма выигрышной сделке «Газпром» не остановился. Окончательное урегулирование проблемы оплаты газа просто не входило в планы Кремля, желавшего иметь в запасе козырь для давления на Украину. Это стремление стало еще более очевидным после прихода к власти Виктора Ющенко. В июле 2005 года российский президент Владимир Путин заявил перед телекамерами, что «Украина тырит газ из подземных хранилищ»[142]142
   http://lenta.ru/news/2005/07/08/putin/


[Закрыть]. Российские СМИ оперативно раздули пропагандистскую кампанию о воровстве 7,8 млрд российского газа из украинских ПХГ.

Российская сторона демонстративно игнорировала ряд объективных фактов. Например, еще 10 июня 2005 года «Газпрому» были предоставлены документы, подтверждающие объемы газа, хранящиеся в Украине. Российские специалисты побывали с проверкой на ПХГ, а 14 июня того же года заместитель председателя правления «Газпрома» Александр Рязанов подписал акт сверки о наличии в украинских ПХГ предусмотренных контрактом объемов газа.

На хлестком утверждении о «тырящей газ Украине» информационная атака Кремля не остановилась. 31 января 2006 года, вскоре после подписания весьма выгодных для России соглашений о поставках газа нашей стране, Президент РФ Владимир Путин сделал для журналистов следующее заявление: «Переход к рыночному ценообразованию в отношениях со странами бывшего СССР не был резким, а основной причиной является тот факт, что эти страны фактически дотируются российскими гражданами на протяжении 15 последних лет… Россия ежегодно «дотировала» Украину на сумму 3–5 млрд долларов, в то время как помощь США этой стране по итогам прошлого года составила всего 174 млн долларов» [143]143
   http://gasunion.org.ua/nepravdu-kazhete-pane-putin.htmI


[Закрыть].

Российский президент поступил в духе пропагандистской войны – запустил в информационное пространство цифру, которая начала гулять по лентам информационных агентств и активно цитироваться. Выше уже шла речь о том, насколько «справедливой» была в 90-х годах цена газа для Украины. В 1993–2005 годах из-за «дотационного» тарифа на транспортировку газа наша страна недополучала около $ 2 млрд ежегодно. И это если считать транзит через Украину по тарифам ФРГ. Именно на Германию любил ссылаться Путин при расчетах рыночной цены на газ для нашей страны. Стоит напомнить, что средний тариф для использования «Газпромом» украинских подземных хранилищ газа составлял $4,95 за 1000 м³, тогда как в Западной Европе этот тариф был $ 24–25, а Польша и Венгрия платили за услуги украинских ПХГ по тарифу $ 17,5-18,5 за 1000 м³. За указанный период Украина недополучила от использования своих подземных хранилищ порядка $ 1,39 млрд Фактически это наша страна дотировала Россию, неоправданно предоставляя ей льготные тарифы на прокачку газа и его хранение на украинской территории.

В поисках благосклонности Туркменбаши

Проблемы в газовых отношениях с Россией требовали от украинского руководства поиска альтернативных партнеров, способных поставлять энергоресурсы в необходимом объеме.

В период с 2000 по 2001 годы, после отказа Украины передавать права собственности на свои стратегические предприятия «Газпрому», наша страна впервые осталась без российского газа в необходимых объемах. Его поставляли исключительно в качестве оплаты транзита «голубого топлива» по украинской территории. Положение спасло восстановление газовых отношений с Туркменистаном, ставшее личной заслугой президента Леонида Кучмы.

Прорыв Кучмы на туркменском направлении был связан, в первую очередь, с благосклонным отношением Кремля к этому вопросу. Кроме того, когда Кучма беседовал с туркменским коллегой Сапармуратом Ниязовым во время неспешных прогулок в загородных резиденциях последнего, совместные планы на будущее строили два человека одного поколения и одной жизненной школы. Их слово друг другу нельзя было измерять деньгами, потому-то и относился Ашгабат[144]144
  Ашхабад (также Ашгабат) – столица Туркменистана.


[Закрыть] к украинским долгам с воистину восточным терпением и рассудительностью.

Надо отметить, что газовые отношения с Туркменистаном – это отдельная и крайне важная тема энергобезопасности Украины. Привлекательность этого источника энергоресурсов обуславливалась в первую очередь тем, что Ашгабат продавал газ не только дешевле российского, но и соглашался брать в оплату товарные поставки и услуги, тогда как «Газпром» требовал оплаты исключительно валютой. Начиная с 1994 года, в Туркмению была отгружена настолько широкая номенклатура материальных ценностей из Украины, что просто голова идет кругом. Украинцы отправляли в качестве оплаты за газ все: от военной техники, продукции машиностроения и металлургии, услуг по развертыванию и модернизации системы ПВО Туркменистана, строительству мостов и систем жизнеобеспечения туркменской столицы – до миллиона резиновых калош со складов стратегического резерва.

В конце концов, Туркменистан и Украина по обоюдному согласию постепенно перешли к денежной форме расчетов за поставки газа, отказавшись от товарной формы. Надо сказать, что взаимопонимание с Ашгабатом оказалось по-настоящему дорогим подарком для Украины, был период, когда сумма задолженности приближалась к $2 млрд.

Де-юре Украина была лишена возможности получать туркменский газ для своих потребностей, поскольку даже наличие контракта на закупку топлива не позволяло доставить его к собственной границе без согласия России. Более того, любые украинские схемы получения туркменского газа, как и любые фирмы-посредники, от «Итеры» до «РосУкрЭнерго», получали право на существование только при согласии и участии «Газпрома».

В «Газпроме» хорошо понимали, что поставки туркменского газа развязывают руки Украине, поэтому приложили максимум усилий, чтобы их сорвать. С 1 января 2006 года туркменский газ перестал поставляться напрямую украинским потребителям. «Газпром», используя преимущество в финансовых ресурсах и упомянутую зависимость Украины от его согласия на транзит центральноазиатского газа, перекупил ранее законтрактованный украинской стороной газ. Поэтому в начале 2006 года, в условиях прекращения поставок «голубого топлива» в Украину «Газпромом», «Нефтегазу Украины» оставалось только принять российские условия поставок газа.

17 февраля 2006 года – почти сразу же после январской украино-российской «газовой войны» – в Ашгабате президент Ниязов принял министра топлива и энергетики Украины Ивана Плачкова и главу правления НАК «Нефтегаз Украины» Алексея Ивченко. Украинская делегация хотела расставить все точки над «i» в вопросах поставок туркменского газа и расчетов за него. В свете поведения Ниязова во время январской «газовой войны» и решения о создании компании RosUkrEnergo надо было выяснить настроения туркменского «отца нации». Однако реальных успехов переговоры не принесли.

21 декабря 2006 года Ниязов скоропостижно скончался. Его фактический преемник, Гурбангулы Бердымухамедов, повел весьма осторожную для восточного деспота энергетическую политику, стремясь не обострять отношения с Россией. К тому же у Ашгабата есть менее беспокойный и проблемный, чем Киев, партнер – Пекин.

Схватка за «украинскую трубу»

Украинская газотранспортная система (ГТС) время от времени оказывается в центре внимания политиков и средств массовой информации. Ничего удивительного, ведь она является лакомым куском для многих энергетических компаний мира. ГТС ныне включает 37,6 тыс. км газопроводов (в том числе свыше 14 тыс. магистральных для транзита российского газа), а также разветвленную сеть компрессорных, газораспределительных и газоизмерительных станций. Пропускная способность системы на входе в Украину из России и Белоруссии составляет 290 млрд м³ природного газа в год, а на выходе – 175 млрд м³ [145]145
   http://energetika.in.ua/ru/books/book-1/part-2/section-8/8-6


[Закрыть]. Из них 140 млрд могут транспортироваться в центральноевропейские страны, остальные мощности были нацелены на Молдавию, Румынию и далее, в направлении Турции и балканских стран. Кроме того, сегодня существует реальная техническая возможность увеличить пропускную способность отечественной газотранспортной системы для европейских потребителей на 140–160 млрд м³ в год. Этот факт – еще один аргумент для «Газпрома» попытаться установить полный контроль над работой украинской ГТС.

Необходимое отступление. Газотранспортная система Украины включает 13 крупных подземных хранилищ газа общим объемом около 34,5 млрд м³. Этот объем превосходит аналогичные мощности ведущих стран Западной Европы, вместе взятых. Находящийся в хранилищах запас газа позволяет покрывать сезонный скачок потребления «голубого топлива» в Украине с наступлением холодов. Кроме того, он служит надежным резервом для гарантированного обеспечения поставок российского газа в Европу в случае каких-либо технических нарушений или аварий на магистральных газопроводах Украины. Наличие больших мощностей по длительному хранению газа позволяет нашей стране предлагать эти услуги европейским странам. В частности, украинскими хранилищами для хранения закупленного в России природного газа уже воспользовались Венгрия и Польша. Напомним, что наши основные подземные хранилища (70 % от общей емкости) находятся по соседству со странами Централь–  ной Европы – вблизи западной границы Украины, в Карпатах, то есть в районе конечных участков транзитных газопроводов.

По основным технико-экономическим характеристикам украинская газотранспортная система в Европе уступает только российской. Та состоит из 138,4 тыс. км газопроводов и ежегодно перекачивает свыше 190 млрд м³ природного газа. Однако, учитывая грандиозную территорию Российской Федерации, а также значительную отдаленность основных месторождений газа от потребителей, можно сказать, что Украина все же располагает сравнительно более развитой и густой сетью газопроводов, которая является, по сути, важнейшим рычагом геополитического и геоэкономического влияния Украины в мире.

Неудивительно, что газотранспортная система Украины как уникальное и суперприбыльное предприятие вызывала повышенный интерес со стороны конкурентов – как западных корпораций, так и «Газпрома». Этот «пиковый интерес» реализовывался разнообразными способами, в частности, российская энергетическая монополия немало преуспела в вопросах разработки стратегии дискредитации и компрометации Украины как надежного партнера в вопросе транзита газа в Европу.

К примеру, представители России неоднократно пытались доказать, что украинская «труба» устарела и технически ненадежна. Отчасти это утверждение верно, но требует разъяснений причин многочисленных попыток «Газпрома» установить контроль над «устаревшими» украинскими газопроводами.

По мере усиления своих позиций «Газпром» пытался диверсифицировать пути поставок газа в Европу. Тезис об Украине как ненадежном транзитере появился не сразу, российская энергетическая монополия сначала пыталась оказать давление на Украину через строительство новых газопроводов в обход территории нашей страны. Стремясь уменьшить значение украинской ГТС, Россия в разные годы инициировала сооружение ряда проектов газопроводов в обход Украины:

– через Беларусь и Польшу – 2 ветки объемом 65 млрд м³ в год из Уренгоя;

– строительство газопровода «Голубой поток» через Черное море в Турцию пропускной способностью 16 млрд м³ в год;

– строительство газопровода Ямал – Скандинавия – Западная Европа «Северный поток» пропускной способностью 45 млрд м³ в год.

Введение в эксплуатацию газопровода «Голубой поток», соединившего Россию и Турцию через Черное море, уменьшило возможный транзит через нашу страну еще на 16 млрд м³ в год. В результате резерв незадействованных транзитных возможностей Украины, составлявший 20–25 млрд м³ даже в 1999 г., когда транзит российского газа через Украину был максимальным, вырос еще больше.

Введение в эксплуатацию газопровода «Северный поток» из России в ФРГ, проложенного по дну Балтийского моря, позволило немецким потребителям получать газ напрямую из России. Показательно, что «Газпром» готов тратить астрономические суммы («Северный поток» обошелся в 7,5 млрд евро), чтобы обойти Украину.

Россия попыталась принять участие в приватизации ГТС Украины еще в начале 90-х. Но в декабре 1994 года Верховная Рада Украины утвердила перечень предприятий, не подлежащих приватизации, в который абсолютно логично вошли предприятия нефтегазовой промышленности.

Идея создания газотранспортного консорциума была выдвинута Москвой после осознания невозможности приватизации украинских газопроводов и подземных хранилищ газа. В то же время «Газпром» был заинтересован в бесперебойных поставках постоянно растущих объемов «голубого золота» в страны Западной Европы. Идея создания консорциума заключалась в том, чтобы в условиях невозможности приватизации самой украинской ГТС получить право управлять ею и распоряжаться доходами от ее функционирования. Официальный Киев, попавший зимой 2000–2001 годов в сложную ситуацию в энергетической сфере, практически не располагал пространством для маневра и от предложений Кремля отказаться не мог. Лояльности тогдашнего руководства Украины к российским предложениям способствовала как непростая внутриполитическая ситуация в Украине, так и потеря взаимопонимания в отношениях Украины с западными партнерами. К тому же Москва гарантировала стабильную загрузку системы работой, а также привлечение Германии (своего проверенного партнера в газовых вопросах) для инвестиций в техническую модернизацию газопроводов. Со стороны это должно было выглядеть как взаимовыгодный коммерческий компромисс между основным европейским потребителем российского газа (Германией), основным поставщиком газа (Россией) и его ведущим транзитером (Украиной).

9 июня 2002 года президенты России и Украины Владимир Путин и Леонид Кучма подписали заявление о стратегическом сотрудничестве в газовой сфере. Документ предусматривал создание Международного консорциума по управлению и развитию газотранспортной системой Украины, 10 июня было подписано совместное заявление Президентов Российской Федерации, Украины и Федерального канцлера ФРГ[146]146
   http://archive.kremIin.ru/events/artides/2002/06/40065/145981.shtml


[Закрыть].

В рамках реализации двустороннего заявления Президентов Российской Федерации и Украины 7 октября в Кишиневе Премьер-министры России и Украины Михаил Касьянов и Анатолий Кинах подписали рамочное межправительственное соглашение о стратегическом сотрудничестве в газовой сфере, предусматривавшее создание Консорциума. Соответствующий договор подписали и представители НАК «Нефтегаз Украины» и ОАО «Газпром». Межправительственное соглашение определило НАК «Нефтегаз Украины» и ОАО «Газпром» в качестве участников консорциума, получивших право совместно определять условия сотрудничества с европейскими газовыми компаниями, предусмотрев возможность расширения формата участников.

В ноябре 2002 года было проведено учредительное собрание, определившее форму предприятия – общество с ограниченной ответственностью с размером уставного фонда на прединвестиционной фазе деятельности $ 1,0 млн и паритетностью денежных взносов основателей при его формировании. Кроме того, были утверждены уставные документы, избраны исполнительные органы и руководство Общества; в январе 2003 года ООО «Международный консорциум по управлению и развитию газотранспортной системой Украины» был зарегистрирован.

Сомнения в целесообразности создания Консорциума и подозрения относительно принятия организационных решений в экспертных кругах возникли практически сразу. Как минимум странным казалось подписание договора о создании Консорциума еще до разработки технико-экономического обоснования его будущей деятельности.

Учитывая участие в старте Консорциума тогдашнего канцлера Германии Герхарда Шредера, ожидалось участие в его работе компаний Wintershall и Ruhrgas AG. Обе можно назвать стратегическими партнерами «Газпрома», их привлечение позволяло российской энергетической монополии продавливать выгодные решения.

Расхождения во взглядах на модели работы ГТК начали проявляться практически сразу после декларации о его создании. Предложенная украинской стороной модель управления поставками природного газа при помощи Консорциума была отвергнута россиянами, а предложенная «Газпромом» модель оператора транспортировки газа не подошла Украине. Вариант сдачи ГТС Украины в концессию этому Консорциуму, активно продвигавшийся «Газпромом», противоречил законодательству Украины и представлял угрозу национальным интересам нашей страны.

Однако другой вариант развития Консорциума не устраивал Россию. Еще в 2002 году выяснилось, что «Газпром» решительно не желает приглашать в Консорциум западные компании на паритетных началах, игнорируя целесообразность привлечения западного капитала. В то же время Украине было предложено приглашать в Консорциум немцев, уступив им часть своей доли в уставном фонде. Причем, «Газпром» собирался сохранить за собой все свои 50 %. Такой вариант, безусловно, не вызывал интереса не только у Украины, желавшей сделать Консорциум действительно международным, но и у потенциального участника Консорциума – концерна Ruhrgas АG. В результате условия участия третьих сторон в составе Консорциума так и остались несогласованными, что фактически перекрыло пути для их привлечения и ограничило возможности для расширения круга его участников.

«Газпром» не скрывал намерений превратить все решения Консорциума и дивиденды от работы газотранспортной системы в предмет российской компетенции, минимизировав влияние Украины на использование «трубы», но потерпел поражение. Проект создания ГТК можно назвать памятником устремлениям «Газпрома» реализовать собственные интересы за счет Украины.

Необходимое отступление. Верховная Рада Украины 14 августа 2014 года приняла во втором чтении закон «О внесении изменений в некоторые законы Украины по реформированию системы управления Единой газотранспортной системой Украины». Он должен позволить провести реформирование «Нефтегаза Украины» в соответствии с положениями Третьего энергетического пакета ЕС. Премьер-министр Арсений Яценюк активно предлагает западным инвесторам вкладывать в украинскую «трубу», но пока призывы остаются на уровне деклараций. Позволю предположить, что наиболее вероятным инвестором модернизации украинской ГТС станет заокеанская компания – слишком высок риск присутствия в европейской компании российского капитала.