Текст книги "Стражи Красного Ренессанса (СИ)"

Автор книги: Евгений Шкиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

– Надо же, – удивился Петр Георгиевич.

– Ты тоже можешь сотворить своего двойника, хочешь? – спросила женщина.

– Нет, – отрицательно покачал головой профессор, – уж лучше лицезреть красавицу – гида, чем старого пердуна.

– Пап, перестань, – возмутилась дочь, – тебе чуть – чуть за шестьдесят – это совсем еще не старик.

– Перед вами, – сказала копия, – первый зал нашего Музея. Он называется "Наследие". Пустота помещения символизирует собой отсутствие чего‑либо стоящего и достойного упоминания, что оставила после себя эпоха Реставрации.

– А как же это? – Петр Георгиевич указал на однорукого бандита.

– Хорошо, что вы задали этот вопрос, – сказала виртуальная Аиша, ловко заскользив по пластинам к слот – машине, – данный игровой автомат как бы говорит нам о непостоянстве фортуны, особенно для тех, кто приобрел влияние и статус в первый период эпохи Реставрации. Собственность, присвоенную обманным путем, всегда можно было отжать. А само название аппарата "однорукий бандит" совмещает понятия "беззаконие" и "непостоянство" в единое, но в то же время искалеченное целое.

– Интересное слово применила твоя близняшка: "отжать", – заметил Петр Георгиевич.

– Это она специально так, – сказала Аиша, – ты, кстати, можешь подойти к слот – машине и дернуть за рычаг. В случайном порядке на экране высветится словарная статья о каком‑нибудь термине, имеющем свои истоки в эпохе Реставрации.

Профессор так и сделал. Аппарат зашипел, защелкал и на экране появился текст.

петросянить; несов.

1) Не смешно шутить.

2) разг. Выдавать чужую шутку за свою.

3) разг. – сниж. Кривляться, выставлять себя дураком.

4) разг. – сниж. вульг. Прилюдно мастурбировать.

Фразеологизмы:

– петросянить перед кривым зеркалом (намеренно совершать отвратительный поступок на публике с таким видом, будто делаешь что‑то оригинальное или хорошее);

– петросянить лицом/жопой (идиотично улыбаться, делать глупую мину при бездарной игре);

– петросянить в кулак (изображать из себя гения, чьи дела, слова и поступки оплодотворяют отечественную эстраду, культуру, искусство и пр.)

– Да, – оценил Петр Георгиевич, – действительно, познавательно. Я, кстати, знаю похожий глагол: петрить. И обозначает он примерно то же самое, но только в большей степени касается не лицедейства, а науки.

– Ну что, идем дальше? – спросила Аиша.

– Идем, – согласился профессор.

Второй зал назывался "Преступления против человечности". Когда отец и дочь вошли в него, тусклые зеркальные плиты осветились красноватым сиянием и покрылись многочисленными портретами разной величины: от размеров со спичечный коробок до трети человеческого роста.

– Вы можете подойти к любому изображению и коснуться его, – послышался голос виртуальной Аиши, – персонаж поведает вам свою историю.

– Неужели, – сказал Петр Георгиевич, направившись к одному из самых больших портретов.

Это была пухлощекая некрасивая женщина со светлыми равнодушно – ледяными глазами. Одетая в черное платье с кружевной мантильей на голове и плечах, она смотрела куда‑то вбок, и лицо ее, казалось, выражало брезгливо – тупое пренебрежение ко всему, что выходило за пределы мещанского понимания сути вещей.

Профессор дотронулся до изображения, и оно тут же разрослось и ожило. Женщина моргнула свиными глазками, посмотрела на Петра Георгиевича мутно – равнодушным взглядом и заговорила:

– Мы Величество Виктория, Божьей милостью королева Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии, защитница Веры, императрица Индии. Наше правление длилось шестьдесят три года, и оно было самым кровавым в девятнадцатом столетии от рождества Христова. За время нашего царствования на землях, подвластных Королевству, мы загубили более шестидесяти миллионов человеческих жизней, и неизвестно, сколько за пределами Империи. О каких именно зверствах, учиненных в годы нашего правления, вы хотели бы узнать?

Женщина замерла, лицо ее вновь превратилось в надменно – брезгливую маску, а сбоку от королевы появились надписи, заключенные в шесть длинных прямоугольников.

 Голодоморы в Индии

 Геноцид в Ирландии

 Подавление восстаний

 Колониальные войны

 Опиумная торговля

 Другое

– Коснись любого пункта, – сказала реальная Аиша, – и она продолжит свой рассказ.

– Занимательно, – произнес Петр Георгиевич, – но, милая, пойдем дальше. Ничего нового она мне не поведает, ты уж поверь.

Дочь недовольно зыркнула на папу, но промолчала.

Следующий зал назывался "Репрессии". Как только профессор и его гид вошли в помещение, зажегся свет. В воздухе зависли миниатюрные голографические проекции: бюсты, размером с ладонь взрослого мужчины, и различные предметы бытового, военного и прочего назначения.

– Здесь вы можете познакомиться с историей гонений на инакомыслящих во все четыре периода либерального ига на территории России, – послышался голос виртуальной Аиши.

– Да, – протянул Петр Георгиевич, прохаживаясь между голограммами, кружащимися вокруг своей оси, – впечатляет.

– Еще бы, – воодушевилась реальная Аиша.

Взгляд профессора остановился на полупрозрачном миниатюрном арбалете. Он поднял руку, пальцы его прошли сквозь голограмму. Арбалет тут же увеличился в несколько раз, а рядом с ним появился оцифрованная близняшка дочери.

– Антиэльфийский заговор, – сказала она.

– Что? – не понял Петр Георгиевич.

– Произошел во второй период либерального ига, – невозмутимо продолжила виртуальная Аиша. – В те времена власть настолько боялась покушений на свой авторитет, что дело доходило порой до нелепостей и откровенного комизма. Однажды вертухаи режима прослышали о слете арбалетчиков – антитолкинистов в подмосковных лесах, решивших разыграть согласно оперативным данным "охоту на эльфа Добби". Ролевики были захвачены на одной из полян спецподразделениями внутренних войск. Многие поклонники славянского фэнтези получили тогда реальные сроки, а главному арбалетчику дали целых тринадцать лет.

– Ах да, конечно, – почесал затылок профессор, – как‑то вылетело из головы. Послезавтра, в среду я буду рассказывать об этом на лекции. Как раз к тому времени завершила свое становление так называемая московско – чеченская избирательная система, явившаяся естественным следствием либерально – олигархической властной структуры, основанной на трех китах: компрадорской бизнес – бюрократии, коррумпированных органах правопорядка и нацистах из этнических меньшинств.

– Папа, – засмеялась реальная Аиша, – перестань! Ты в Музее, а не в своем МГУ-2.

– Да, милая, прости, – сказал профессор, – пойдем дальше.

Петр Георгиевич и его дочь оказались в круглой комнате с четырьмя, если не считать коридора, из которого они пришли, входами. Над каждым из них висела таблица. Вот что было на них написано:

Первый период. От Августовской трагедии к новому тысячелетию. Господство лжедемократов.

Второй период. От миллениума к "маршу черных бутонов". Власть псевдопатриотов.

Третий период. От Ставропольского побоища к Московскому восстанию. Доминирование недонационалистов.

Четвертый период. От интервенции к Сентябрьской революции. Через борьбу – к Освобождению.

– Можно было, конечно, и пятый период добавить, – заметил Петр Георгиевич, – от установления власти Народных Советов до начала диктатуры Кашина в 2047 году.

– Папа, – сказала Аиша, – здесь Музей Либерального Террора, а не Нового Смутного времени. Тогда вставь сюда и двадцать лет правления Кирилла Константиновича.

– Да, – согласился Петр Георгиевич, – смута, по большому счету, закончилась только в конце шестидесятых, когда власть в свои руки взяла ВАСП, а вот с либерализмом окончательно разобрались при Кашине, тогда международной олигархии было, к счастью, не до нас: мексиканский сепаратизм, изоляционисты США, провозглашение "нового курса" в Японии, Шиитская война в Аравии. В общем, проблемы с северными варварами отошли на второй план.

– Ладно, папа, – улыбнулась Аиша, – я хоть и не профессор, но элементарные знания по истории имею. Лучше выбери, в какой зал мы с тобой направимся.

– Завтра, – сказал Петр Георгиевич, – мне предстоит провести лекцию по Первому периоду, значит идем налево.

Аиша последовала за отцом. Когда они оказались возле самого входа, грянул приглушенный гром, похожий на отдаленный выстрел из артиллерийского орудия, и в проеме образовался текст, объятый виртуальным пламенем:

"Нет человека, который был бы как камень, сам по себе: каждый человек есть опора другому, есть кирпичик здания. И если снарядом снесет чей‑то дом, значит меньше станет Россия. Смерть каждого умаляет и меня, ибо я един со своей Родиной, а потому не спрашивай никогда, в кого стреляли танки: они стреляли в Тебя".

– Оригинальный плагиат, – произнес пожилой страж.

В этот момент зазвонил мобильник. Профессор извлек из нагрудного кармана телефон, больше похожий на удлиненную пластиковую карточку и приложил его к уху.

– Приветствую тебя, Петр Георгиевич, – услышал он знакомый голос Приморского, – ты сегодня великолепно выступил перед публикой. Поздравляю от всей души.

– Здравствуй, Андрей Иванович, рад тебя слышать, ты тоже присутствовал на лекции?

– А как же! Разве я мог пропустить событие международного масштаба?! Тем более, когда оно освещено столь блестящим оратором.

– Ты мне льстишь.

Наступила небольшая пауза, вслед за которой Приморский произнес:

– Это ладно. Петр Георгиевич, мы не могли бы с тобой пообщаться при помощи иных средств связи, где возможен полноценный визуальный контакт?

– Думаю, это не составит проблемы. Я перезвоню.

Профессор виновато посмотрел на дочь:

– Извини, милая, работа. Мне нужно срочно дать консультацию одному замечательному человеку. У вас ведь в Музее должна быть отдельная комната с голокреслом.

– Было бы удивительно, – процедила сквозь зубы Аиша, – если бы хоть раз, хоть единый раз тебя не отвлекли!

– Ну пойми, доченька, в одном из архивов Киева, – начал сочинять на ходу Петр Георгиевич, – был найден весьма важный документ позднесоветской эпохи. И мне, как специалисту, нужно проконсультировать моих коллег.

Аиша прожгла взглядом отца, а потом, мгновенно смягчившись, с обреченностью в голосе произнесла:

– Иди за мной, покажу тебе комнату.

* * *

Заперев дверь, профессор уселся в голокресло, набрал номер на мобильнике для спецсвязи и вставил его в щель сканера. Спустя несколько секунд появилась голографическая надпись: «Связь защищена». После полуминуты ожидания перед взором старого стража появился пожилой мужчина с густой белой шевелюрой и немного надменным взглядом.

– У меня плохая новость, – сказал он.

– Я внимательно слушаю, товарищ вермаг, – произнес Ионов с равнодушным почтением.

– Не называй меня так, – отмахнулся Приморский, и сразу перешел к делу, – в Новосибирске министр Внешнеэкономических связей Зайцев Александр Валентинович взят под стражу. Его дочь, Зайцева Мария Александровна, уехала в Зону Советского права на Аляску, в Новоархангельск. Официально на конференцию по интерактивному сотрудничеству. Однако там ее не оказалось, исчезла без следа, птичка. Мы подозреваем, что она перебежала к вэкам. При этом люди из Службы Информационной Безопасности НИИ Дисгайз – технологий сообщили о несанкционированном скачивании особо секретных файлов, касающихся последних разработок в данной области. В ходе проверки обнаружено, что за несколько часов до этого, Зайцева получила самый высокий доступ, не без помощи отца, естественно. В общем, Корпорация наносит ответный удар. Уничтожение маковых полей они нам не простят. У нас за сутки два убитых дипломата и нападение боевиков наркокартеля "Фиерас" на Зону Советского права в Венесуэле.

– Как‑то мелковато мстят, – заметил Петр Георгиевич.

– Это только начало, – сказал Приморский, – сейчас посыплется домино. Франция на грани военного переворота. А у них ядерный арсенал имеется. Не исламистам же его оставлять. Вот и будет борьба. А придет к власти аль – Одахри, считай, понеслась гражданская война.

– Что ж, остатки французских инженеров, ученых и прочих беженцев пригодятся для наших науки и… – Петр Георгиевич вдруг осекся.

Только сейчас он сообразил, что перебежчица Мария Зайцева, согласно досье, которые имелись на всех стражей, являлась сожительницей Роберта Гордеева, подопечного Ионова.

– Да, да, да, Петр Георгиевич, – понимающе кивнул Приморский, будто прочитав мысли соратника, – именно так. Один из твоих подчиненных любовник изменницы.

– Верховный маг, – Ионов на миг растерялся, но тут же взял себя в руки, – ты полагаешь, что среди стражей может быть предатель?

– Не знаю, – задумчиво произнес Андрей Иванович, – такого в нашей недолгой истории Ордена еще не было, агенты, шпионы, номенклатурщики предавали, а вот стражи нет. Но ведь все случается когда‑нибудь впервые.

– Что от меня требуется? – Петр Георгиевич почувствовал, как на него тяжелым грузом наваливается усталость.

– Я минут двадцать назад посоветовался с пентархами, и мы приняли решение оказать Роберту Ярославовичу доверие. Поедет в Новосибирск, несостоявшегося тестя допрашивать.

– Ты полагаешь, это целесообразно? А как же личностный фактор?

– Вот он‑то нам как раз и нужен, – верховный маг улыбнулся, но улыбка эта совсем не согревала, – ты ведь, Петр Георгиевич, давно на покой хочешь, гложет тебя прошлое. Вот если этот самый Роберт Ярославович Гордеев преодолеет себя, а это самая главная трудность, самый великий подвиг во благо Народа, он получит "Серебряного воробья", станет куратором а, ты отправишься на пенсию, как мечтаешь.

При напоминание о прошлом Ионов напрягся, но тут же заставил себя расслабиться и спросил:

– А если он использует право на отказ?

– Вот когда использует, тогда и будем думать. А пока для подстраховки вводим в действие план "Санитар". Потому что после проверки в Новосибирске, мы отправим звено на Аляску.

Ионов кивнул. План "Санитар" означал, что один из рядовых стражей в случае измены Гордеева должен будет ликвидировать его.

– Но ведь есть звенья Шестого отдела, – попытался возразить куратор, – в Магадане, Владивостоке, Хабаровске.

– Есть, – согласился Приморский, – но в Орден кого попало не принимают. Пока что. И "Серебряного воробья" просто так никому не дают. Сам ведь знаешь, Петр Георгиевич.

Ионов опять напрягся. Снова верховный маг напомнил ему о прошлом.

– Я понял, – сказал куратор, – немедленно отправляю звено в Новосибирск.

– Вот и славно, – Приморский внимательно посмотрел на товарища и проговорил. – Ты извини, Петр Георгиевич, мне тут кое – какие дела с местными нерадивыми предпринимателями уладить надо. На страже Конфедерации, брат. До свиданья.

Голограмма исчезла. Куратор вдруг осознал, что рубашка, мокрая от пота, прилипла к телу. Профессор тяжело вздохнул и извлек телефон для спецсвязи из щели сканера. Немного подумав, Ионов решил, что пять минут ничего не решат. Оповестить Гордеева о неприятном задании он всегда успеет. Профессор, почувствовав острую необходимость в одиночестве, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Ему стало отчего‑то жалко Роберта. Неужели старость делает сентиментальным? Куратор представил лицо Гордеева, умные глаза, накачанная шею, спортивное телосложение, тройное "К" на обратной стороне ладони. Петр Георгиевич как‑то спросил звеньевого, что означает наколка. И тот ответил: Кирилл Константинович Кашин, наш вождь и учитель… соврал, конечно…

Затем перед мысленным взором Петра Георгиевича предстал Приморский. Подумать только, ведь они вместе были посвящены в кураторы, и Ионов имел более высокие шансы продвинуться в иерархии Ордена. Профессору вспомнился конец пятидесятых. Вторая Великая Кавказская шла к своему завершению, власть Кашина все еще была крепка, постепенно усиливалась ВАСП. И вот в это время Ионова награждают "Серебряным воробьем". А затем посвящают в секреты Организации.

Первое, что тогда испытал Петр Георгиевич – шок. Оказывается, Тайное Управление ВАСП, созданное, как и сама Ассоциация Профсоюзов, в 2041 году, имело иное название – Орден Тайных Стражей Революции. И главными в нем, а значит и во всей Советской Конфедерации, являлись пять верховных магов, именуемые иначе пентархами. Одним из них, только одним из них, но никак не абсолютным диктатором, был Кирилл Константинович Кашин. Да, рядовые и звеньевые называли себя стражами, но никто из них даже представить не мог, до какой степени это правда.

Тридцать два года назад Ионов и вместе с ним еще одиннадцать человек, получивших звание "куратор", были направлены на переобучение. Петр Георгиевич отлично помнил первую лекцию по социальной магии, когда в небольшую аудиторию, в которой имелась лишь старенькая интерактивная доска, вошел высокий мужчина, одетый во все черное. Взгляд у него был не то чтобы цепким или неприятным, но будто пронзающим насквозь.

– Доброе утро, товарищи кураторы, – сказал он, – меня зовут Родомир Збигнев. Я являюсь верховным магом Первого отдела, отвечающего за педагогику. Вы меня можете называть просто: товарищ вермаг…

* * *

2059 год. Выдержки из вводной лекции по курсу «Практическое применение социальной магии».

Думаю, товарищи кураторы, многие из вас сильно удивились тому, что Советской Конфедерацией управляет некий Орден с пятью верховными магами во главе. На самом деле ничего странного здесь нет. Сейчас я сделаю некоторые пояснения.

Появляется изображение на доске: арка в виде буквы "П", внутри которой нарисована красная звезда.

Всем вам известен этот логотип. Он выгравирован на воротах любой спецшколы. Для подавляющего большинства граждан Конфедерации, в том числе и для советинов, буква "П" означает имя Прометея, титана восставшего против власти коварного Зевса. А красная звезда – это не что иное, как символ Советского государства. Вам, товарищи кураторы, известен также и второй смысл: стражи управляют страной при помощи пяти "П". Каждой "П" соответствует отдел, члены которого внедрены в те или иные структуры.

Появляется текст на доске:

Первый отдел – Педагогика;

Второй отдел – Пропаганда;

Третий отдел – Политика;

Четвертый отдел – Профсоюзы;

Пятый отдел – Предпринимательство.

Иначе отделы именуются приорами. Однако это не совсем точно, поскольку данный термин подразумевает территориальное деление, как в древних духовно – рыцарских орденах. Наша же организация делится по функциональным признакам, которые вы видите на доске.

Вам известно, что существует также и Шестой отдел – Отдел Прямого воздействия. Он предназначен на тот случай, когда нет возможности решить проблему мирным путем. И если первыми пятью отделами руководят верховные маги, то шестой управляется коллегиально через комиссаров и кураторов.

Теперь я хотел бы ответить на два естественных вопроса, которые могут возникнуть у вас: почему Орден и почему верховные маги?

На доске возникают одна за другой картинки: счастливые люди, летящие на двухместных аэролетах, космические корабли, устремляющиеся к звездам, роботы, занимающиеся тяжелым трудом, космонавты, контактирующие с инопланетным разумом, и т. д.

Сто лет назад общество было преисполнено оптимизма. Считалось, еще немного, и земляне полетят к далеким звездам, наступит эра всеобщего благоденствия, а двадцать второй век станет полднем человечества. Демографы же боялись перенаселения. Однако история пошла совершенно по – другому пути.

На доске возникают отрывки из кинохроник: танки, палящие по домам, самолеты, врезающиеся в небоскребы, бородатые люди, славящие бога и расстреливающие подростков, неонацисты в балаклавах, устраивающие факельные шествия, китайский город, уничтоженный атомной бомбой, и т. д.

Мир вот уже как семьдесят лет постепенно скатывается в хаос. Сейчас мы живем в эпоху, которую можно условно назвать "современной поздней античностью". Варвары доедают остатки Западной империи и так и норовят сожрать Восточную. Выводы наших специалистов более чем пессимистичны: в следующем столетии наступит не полдень, но полночь человечества. Техногенные темные века, если угодно. И перенаселение Земле не грозит. Если в середине сороковых годов число жителей планеты составляло примерно восемь миллиардов триста миллионов, то сейчас, в конце пятидесятых, оно на шестьдесят миллионов меньше. Эта неутешительная тенденция продолжится и в будущем. Кроме того к тридцатым годам следующего века согласно мнению большинства отечественных и зарубежных ученых, работающих в закрытых структурах, окончательно затухнет Гольфстрим и наступит глобальное похолодание, более суровое, чем то, что было в семнадцатом веке. За последние тридцать лет климатическая ситуация в Европе немного улучшилась, но, скорее всего, это ненадолго.

И теперь речь идет уже не о прогрессе, а о сохранении накопленных знаний до лучших времен. Для этого просто необходимо поддерживать хоть какой‑то порядок на части территории Евразии, коей и является Советская Конфедерация. Для подобной цели нужна структура с четкой иерархией. Именно поэтому наша организация называется Орден Тайных Стражей Революции. Мы консервируем достижения не только социалистических революций, но и революций научно – технических, промышленных, аграрных, культурных и прочих. Наша главная задача: поддержка дееспособности Восточного Четвертого Рима, ибо всех остальных продолжателей дела Вечного города уже не спасти. История, товарищи кураторы, имеет странную тенденцию повторяться, но диалектически, по спирали вверх.

Теперь второй вопрос: почему Орденом управляют маги, а не, скажем, верховные магистры, командоры или еще кто‑нибудь. Вот здесь мы и переходим непосредственно к нашему предмету: социальной магии.

Итак, что это такое? Давайте сначала приведем одно из многочисленных классических вполне научных определений: магия – это совокупность обрядов, действий, слов, связанных с верой в способность человека с помощью сверхъестественных сил воздействовать на природу, животных, других людей.

На доске появляется черно – белая фотография: темнокожий мужчина, одетый в одну лишь набедренную повязку, с перекошенным от ужаса лицом вытянул перед собой руки, пытаясь закрыться от чего‑то незримого.

Перед вами типичный пример магического воздействия. Вы видите австралийского аборигена в тот момент, когда шаман накладывает на него заклятие. Эту любопытную сцену удалось заснять одному европейцу более ста лет назад. Что особенно интересно, абориген через три дня умер. То есть магия оказалась эффективной. В то же время на белых людей данное чародейство практически не действовало. Почему? На первый взгляд может показаться, что дело в вере человека. То есть австралиец верил в то, что колдун может наслать смерть, оттого и умер. Это лишь половина истины. Не вдаваясь в подробности теории архетипов, мы можем сказать так: общество формирует индивидуальное мировоззрение и реальность, в которой живет индивид. То есть европеец и абориген живут в разных, почти не пересекающихся друг с другом мирах. Причем обитают они в мирах замкнутых со своими теориями, понятиями и смыслами. И то, что вполне осязаемо и реально для одних, невероятно и невозможно для других.

На доске возникают кадры кинохроники: мужчина, что‑то выкрикнув, прыгает с крыши небоскреба.

Вы видите самоубийство брокера, узнавшего про обвал на фондовой бирже. Я полагаю, никто не усомниться в том, что эта новость никак не повлияла на существование тысяч австралийских аборигенов. Поклонники религии золотых тельца и медведя создали свой замкнутый магический мир. И обвал на бирже был воспринят некоторыми из обитателей данной реальности как проклятие, несовместимое с жизнью.

Из всего вышесказанного, товарищи кураторы, мы можем вывести главный постулат социальной магии: любой человеческий коллектив создает внутри себя не только социальные, но и магические связи. Магические связи между людьми культурно и ментально близкими друг к другу образуют свою понятийно – информационную обязательно замкнутую вселенную.

Есть те, кто подвержен магии, а есть те, кто манипулирует с помощью ее. И совершенно неважно, как называются управители, членами совета директоров, генеральными секретарями, фюрерами и министрами пропаганды или президентами и главными менеджерами, по факту все они – маги. Почти каждая вселенная стремится к экспансии и захвату чужих миров. Из главного постулата следует, если вы хотите уничтожить чью‑то ойкумену, вы должны ее открыть. Зададим вопрос, каким именно образом можно это сделать?

Вернемся к классическому определению. Мы помним, что магия – это совокупность обрядов, действий и слов, связанных с верой. То есть, чтобы уничтожить чужую вселенную, нужно разуверить ее обитателей в эффективности обрядов, действий и слов. Советский Союз пал не потому, что проиграл в военном или экономическом плане, но прежде всего из‑за внутреннего дефекта, в результате которого элита, а вслед за ней и значительная часть населения больше верила в обряды, действия и слова чужих, а не своих магов. Запомните, товарищи кураторы, несмотря на надвигающуюся неизбежную гибель, чародеи Запада до сих пор являются лучшими колдунами планеты. Однако это вовсе не значит, что мы не способны им противостоять.

Как еще можно открыть замкнутый мир? Ответ прост: знанием. Рассмотрим вселенную Средних веков. Она была весьма устойчивой со своими крестовыми походами, шабашами ведьм, святыми, чудотворцами и инквизиторами. Разрушить ее оказалось возможным лишь с помощью просвещения и внедрения в массы образования. В общем‑то, необходимо было провести то же самое уничтожение веры в обряды, действия и слова. И когда молодой класс буржуазных магов в течение нескольких столетий успешно осуществил данную операцию, перед ними встала другая задача: замкнуть новый, созданный теперь уже либеральными демиургами магический мир.

Каким образом это можно осуществить? Очень просто: развернуть процесс вспять. То есть девяносто восемь процентов населения должно лишиться доступа к науке, к знаниям. У простых людей, живущих в конце двадцатого – начале двадцать первого века складывалось совершенно верное ощущение, что массовое образование уничтожается намеренно. Маги транснациональных корпораций и олигархий жаждали укрепить свою власть с помощью Болонской системы, системы ЕГЭ и так далее. Однако здесь возникала маленькая проблема. Вспомним главный постулат социальной магии. Он нам говорит, что замкнутую магическую систему образуют люди ментально и культурно близкие друг к другу. Что это значит?

Это значит, могло произойти смыкание вселенной на базе религиозных, национальных или иных антиглобалистских ценностей. В таком случае чародеи либерализма в некотором роде возвращали мир во времена средневековых представлений, а сами оказывались за бортом всемирной истории, поскольку исключались этими самыми представлениями. Поэтому наряду со снижением массового образования происходило активное уничтожение культурной идентичности местного населения. Огромное число мигрантов привлекалось в ту или иную страну не только по экономическим причинам, но и по вышеозвученным соображениям. Кроме того одним из главных культурных кодов, объединявших и скрепляющих все христианские цивилизации являлась моногамная семья. Она также могла посодействовать смыканию магического мира не в том направлении. В связи с этим разрушение семьи стало также одной из приоритетных задач колдунов – космополитов. Именно поэтому среди населения активно пропагандировались идеи педерастии, доминирования женской безответственности и секса без обязательств. Да, да, товарищи кураторы, за каждым действием стоит не только экономический, не только политический, но и магический смысл.

Однако история пошла не совсем по намеченному плану либеральных чародеев, пытавшихся сомкнуть вселенную на базе одной – единственной культуры – культуры индивидуального потребления. Как оказалось, магический мир, в котором не имеется мощной коллективной составляющей, начинает пожирать самого себя. Но этот вопрос мы рассмотрим в другой раз.

Сейчас же я хотел бы остановиться на одной маленькой детали. Вы, товарищи кураторы, отныне осознанно причастны к социальной магии. Теперь вы не простые колдуны, лишь смутно понимающие свою роль, но также и демиурги. И вы обязаны помнить: маги, несмотря на свое могущество, далеко не всесильны. Запомните раз и навсегда: вы можете использовать лишь то количество энергии социума, которое вам отдает каждый член общества. Если, скажем, верховный маг Федеральной Резервной Системы одним словом, всего одним только словом обрушивал или поднимал котировки на Нью – Йоркской Фондовой Бирже, то это значит, что он использовал добровольно отданную ему волю тысяч и тысяч биржевых игроков. Именно добровольно, потому что человеческую волю нельзя забрать насильно, ее передают магу из страха, похоти, невежества, корысти и так далее. Но если человек станет на своем, его не сломить никаким колдовством.

В таком случае возникает вопрос, как заставить индивида отдать свою социальную энергию? Здесь в распоряжении мага имеется огромный арсенал средств. Приведу лишь пару примеров. В первом случае можно использовать грубые наглядные приемы, заставить обывателя испытывать негативные эмоции. Например, взорвать многоэтажки или направить самолеты в небоскребы. После такого акта вандализма с многочисленными жертвами, перепуганные стада филистеров безропотно и не задумываясь отдадут всю свою волю без остатка в руки чародеев. Второй пример, более утонченный и менее заметный. Можно в течение длительного периода времени распространять информацию о некоей законспирированной группе, тайно управляющей миром. Скажем, это криптосообщество специально устраивало все войны, революции, заговоры и эпидемии на нашей планете с какой‑то непостижимой целью. Значит ли это, товарищи кураторы, что тайных обществ не существуют вовсе? Нет, они имеют место быть. Однако всесилие им дарит вера мещанина в их всесилие.

Мы можем привести пример из нашей недавней истории. Несколько лет назад произошла утечка информации о тайных стражах революции. Какова была реакция пентархов? Вместо попытки опровергнуть данную молву, было пущено великое множество слухов о неком конкордате красных комиссаров, чья организация возникла чуть ли не со времен Крещения. Именно они в своих целях раздробили Киевскую Русь, призвали монголов, а затем, когда те выполнили свою задачу, сперва упразднили их власть, а затем и покорили, заставив московских князей вести активную экспансию на Восток, на Урал, в Сибирь. Эти же пресловутые красные комиссары устроили Великую смуту начала семнадцатого века и поставили на трон своих марионеток Романовых, а затем их же и свергли. Ленин, Троцкий и Сталин действовали исключительно по указке проклятого общества красных комиссаров. Развалили Советский Союз и устроили Реставрацию они же. И, наконец, красные комиссары создали Советскую Конфедерацию, и тайно управляют миром по сей день, поскольку западные жидомасоны и восточные ассасины являются их прямыми вассалами.