Текст книги "Путь к вершине(СИ)"

Автор книги: Евгений Онегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Вспомнив девицу – хотя какая она, в бездну, девица! – липнувшую к Сейнарису на глазах у всего благородного общества, Кесиан поморщился. Большинство тиорской знати после поражения и не подумало продолжать борьбу. Более того, в массе своей они хлынули во дворец, всячески стремясь угодить победителям. Подхалимаж и примитивная лесть сменялись доносами, которые бывшие представители сословия всадников строчили друг на друга, позабыв о чувстве собственного достоинства. Дамы, в довесок, пытались добиться благоросположения ровандисской знати еще одним, старым, как мир, способом. Что и говорить, барышни имели немалую популярность. То, что за глаза их, не стесняясь, называли шлюхами, дамочек смущало мало.

Наместник пару раз пытался осторожно выяснить у Кесиана, может ли тот поспособствовать решению проблемы некоего Тельзаро Окаянного. Пришлось сослаться на ограниченность посольских полномочий и отсутствие права на вмешательство в дела суверенного государства. Помогать ровандисцам ловить человека, сохранившего верность присяге, не хотелось до тошноты. Астаэлле тоже пыталась убедить его вмешаться – это-де повысит его престиж среди ровандисцев. В конце концов, таэтисса от него отстала, охарактеризовав напыщенным болваном. Так что неведомый Тельзаро продолжал портить захватчикам жизнь, устраивая мелкие пакости – на крупные акции у него, по всей видимости, не хватало солдат.

Кесиан наградил критическим взглядом свое отражение в здоровенном зеркале, занимавшим добрую половину стены в его спальне. В Дворце Соцветий или перед императорским престолом он бы в таком виде не появился никогда, но для провинциального бала, на котором через полчаса большинство присутствующих упьется до свинячьего визга – вполне сойдет. В последнее время Кесиан сменил любимую черную накидку на человеческий костюм из синего бархата. Ну а от идеи уложить длинные волосы в сложную прическу пришлось отказаться еще в империи – здесь это и впрямь считалось сугубо женским делом. Понапридумывают же дурацких правил...

Щелкнула пряжка. Еще один дурацкий элемент гардероба, да еще и ножны с мечом оттягивают обильно украшенный золотом ремень вниз. Подавив тяжкий вздох, Кесиан отправился на прием благородного господина Сейнариса Эргериона. Посмотрим, насколько удалось расположить к своей персоне возомнившего о себе невесть что крысенка.

– Прощу прощения, друг мой, кажется я слегка опоздал, – Кесиан с легким поклоном опустился в соседнее кресло.

– Да полноте. Во-первых в этом нет ничего предосудительного, во-вторых вы не пропустили ровным счетом ничего, что было бы достойно вашего внимания, – усмехнулся в ответ Сейнарис. Сидевшая у него на коленях Тильзетта жеманно усмехнулась. В последнее время княжеская племянница начала ему надоедать. Наследница тиорского князя оказалась сущей дурой. Строго говоря, от нее и требовались вовсе не академические познания об устройстве мира, но однообразие имеет свойство приедаться.

Бал только начинался. Музыканты играли что-то куртуазное, вино лилось рекой, со всех сторон разносилось раскатистое чавканье. Ровандисские военные в массе своей лишь назывались благородными. На деле же подавляющее большинство из них -вчерашние пахари, сделавшие военную карьеру и получившие высокий титул в качестве награды. Сидевший за соседним столом сотник протяжно рыгнул. Что и требовалось доказать. Если бы не Кесиан, принц бы давным-давно свихнулся от злости и скуки.

Надежды на то, что отец смилуется и вернет его в Ровандис, потерпели полный крах. То ли он разозлился сильнее, чем показалось, то ли имел какие-то далеко идущие планы, а Сейнарису до самой весны придется сидеть в этом здоровенном, безвкусно обставленном зале, хлестать вино да обнимать очередную Тильзетту.

Немного поговорили о тактике ведения лесных войн. Кесиан с недовольным выражением на лице пожаловался на имперскую администрацию: ему в очередной раз запретили принять участие в охоте на Тельзаро Окаянного. Мол, не посольское это дело – по лесам за разбойниками гоняться. Тем более – вмешиваясь в дела суверенного государства. Сейнарис юному таэтис сочувствовал – чем-то в этом отношении их судьбы были немилосердно похожи. Даже в отношении лесного разбойника из упраздненного сословия тиорских всадников. Отец также запретил принцу участвовать в любых военных операциях. Интересно, зачем империи вообще нужен посол в этой дыре? Или аристократа законопатили сюда за какие-то прегрешения, о которых он, разумеется, благоразумно помалкивает? Версия ничем не хуже прочих.

– Милорд, – задумчиво произнес Кесиан после того, как тема Тельзаро была исчерпана. – У меня для вас есть определенные новости, которые я был бы рад обсудить с вами конфиденциально.

Сейнарис от этой фразы мгновенно протрезвел. Последнюю неделю он старался вытащить из таэтисского посла истинную причину его приезда, если таковая вообще была, но никакого результата его попытки не дали. Неужели сейчас он прольет свет на эту тайну?

– Охотно. Тильзетта, погуляй пока самостоятельно. – Стряхнув с себя возмущенно пискнувшую дуру, Сейнарис сделал приглашающий жест. – Думаю, гости не слишком обидятся, если мы их на время покинем. Предлагаю пока что переместиться в мой кабинет.

– С удовольствием.

Оказавшись на месте, Сейнарис первым делом окружил роскошно обставленную комнату мистическим коконом, исключившим подслушивание предстоящей беседы. Не то чтобы он всерьез опасался соглядатаев -но есть вещи, которыми не пренебрегают.

– Итак, я вас слушаю. – Принц опустился в кресло, жестом предложив собеседнику сделать то же самое.

– Видите ли, милорд, мое появление в Тиорте совершенно не случайно. Наблюдение за войсками и положением дел – всего лишь второстепенная причина.

Иными словами – банальный предлог, хмыкнул про себя Сейнарис. Ничего из ряда вон удивительного Кесиан не сказал – это и без того было понятно.

– Какова же главная причина вашего здесь появления?

– Вы.

– Я? – Брови принца взлетели вверх. И как прикажете это понимать?

– Что вас так удивляет? – Кесиан, подхватил со стола бутылку вина. – Империя, хоть и придерживается известной политики изоляционизма, старается быть в курсе происходящего в мире. Не буду ходить вокруг до около. Пока Ровандис тихо сидела в своих границах, ограничиваясь торговлей, ваша страна мало кого интересовала. Но после присоединения Тиорты многое поменялось. Вы доказали силу.

Сейнарис молча слушал, не пытаясь перебивать или задавать какие-то вопросы. Это все, грубо говоря, вступление.

– В результате некоторых обсуждений, наши стратеги пришли к выводу, что Ровандис может стать не просто чуть более сильным игроком, чем раньше. Она может стать надежным союзником против растущей мощи Тахаданского халифата, который не сегодня, так завтра прыгнет через Пальмовый пролив. Иными словами, империя полагает, что дальнейшее усиление Ровандис вполне соответствует не только вашим, но и нашим интересам. В частности, – тут Кесиан красноречиво приподнял бровь, – в области конфликта с Вельсией, приближение которого совершенно очевидно.

В изящный золотой кубок, булькая, полилась красная струйка. Сейнарис принял от собеседника вино, затем откинулся на спинку кресла. Кесиан в это время с интересом рассматривал принца, дожидаясь, когда тот сделает необходимые выводы. Выводы, чего уж там, напрашивались двоякие – с одной стороны, иметь за спиной такого союзника, как Таэтис – крайне соблазнительно. С другой стороны... Что-то в этом есть слегка подозрительное.

– Не скрою, такая позиция империи для Ровандис крайне лестна, – наконец, осторожно начал Сейнарис, – но если вы столь заинтересованы в дальнейшем сближении наших стран – почему не отправить посольство ко двору Архистратига?

– Оно будет. Со временем. Времени до начала весны у нас более, чем достаточно, а раньше эта кампания не начнется. Спешить некуда. Я приехал сюда совсем не для того, чтобы объявить вам о намерениях империи касаемо предстоящих конфликтов. Вернее, не только для этого.

– Тогда для чего же? – Сейнарис поджал губы. Этот таэтис кончит обнюхивать и облизывать его с разных сторон? Почему не перейти сразу к делу?

– Видите ли, основной моей задачей было составить мнение о наследнике короны. Да, да, я знаю. – Кесиан сделал упреждающий жест на готовое сорваться с уст Сейнариса возражение, – формально вы таковым не являетесь. Тем не менее, императорский престол вы заинтересовали. Недавно я отправил донесение, содержащее вашу характеристику. Сегодня пришел ответ. Империя предпочитает видеть наследником именно вас.

Сейнарис почувствовал, как где-то внутри него поднимается слепящее ликование. Это уже не пустые заверения в дружбе и надежде на дальнейшее сотрудничество. Это уже совсем не пустопорожняя дипломатическая чушь.

– Я прекрасно понимаю, почему Торговая Ассамблея поддерживает вашу конкурентку, – продолжил Кесиан. В карих глазах мелькнуло удовлетворение – таэтис заметил, какую реакцию вызвали его слова. – Конечно, слабый Архистратиг... Как там, кстати, зовется сей почтенный чин в женском варианте?.. Так вот, послушная кукла в руках дергающих за ниточки серых кардиналов – идея привлекательная, я их понимаю. Но как такое положение дел скажется на силе Ровандис? Одним словом, позиция империи проста. Раз нам нужна сильная республика – ей нужен сильный наследник.

– К сожалению, Торговая Ассамблея считает иначе, – Сейнарис старательно изобразил сожаление. Ясное дело, Кесиан завел разговор в таком ключе не просто так. Вопрос лишь – можно ли ему доверять настолько, чтобы делать поверенным в столь щекотливых вопросах?

– Ну, о том, почему она считает иначе, мы с вами, видимо, одного мнения, – усмехнулся таэтис. – Вопрос только, точно ли их мнение является решающим. Судя по весьма странному исчезновению наследницы – ценность точки зрения Ассамблеи легко можно... поставить под сомнение. – Последние слова Кесиан особенно выделил интонацией. – Кстати, а у вас есть предположения на тему местонахождения наследницы?

Вот тут Сейнарис задумался всерьез. Ответить "нет" означает расписаться во лжи. Кесиан ведь прекрасно понимает, что найти близкого родственника для мистика его уровня – дело не слишком сложное. Конечно, вряд ли он так уж оскорбится на это – но может счесть, что на эту тему принц не желает разговаривать в принципе. А то и решит, что принц разделался с проблемой без посторонней помощи... Каковая ему очень бы пригодилась.

– Она в Веканисе, – решился, наконец, Сейнарис.

– Что бы ей там делать? – На лице Кесиана проступило некоторое недоумение.

– Понятия не имею. Если не ошибаюсь, о ее нахождении в городе никто не объявлял. Возможно, она путешествует инкогнито? – Принц мысленно похвалил себя за дурацкую формулировку. При всем маразме, насквозь пропитавшем высказанное предположение, подтекстов в ней можно прочитать ой как много. Пожалуй, для нынешнего разговора – самое то.

– В таком случае, неплохо бы ее найти и... хм... убедить отречься от прав наследования.

– Отречение не будет принято Торговой Ассамблеей. Без ее санкции оно останется всего лишь нелепой бумажкой.

– Ну так надо убедить ее отречься так, чтобы у Ассамблеи и выбора не осталось, – кажется, Кесиану постепенно начинала надоедать эта игра в намеки и недосказанности. По крайней мере, двусмысленному толкованию эта реплика уже не подлежала. Лишить Ассамблею выбора можно лишь одним способом – оставив вместо двух наследников одного.

Попробовать показать еще больше откровенности? С одной стороны – опасаться в этом вопросе следует исключительно Торговой Ассамблеи. Остальным кандидаты на роль наследника либо неинтересны, либо интересен в таковом качестве именно Сейнарис – например, отцу или тем самым таэтис. Шпионом Ассамблеи Кесиана можно счесть лишь с очень большого перепоя...

– Для того, чтобы отыскать настолько, гм, убедительные аргументы, у меня на данный момент недостаточно возможностей, – неохотно признался Сейнарис.

– Ну вот мы и подошли к вопросу, действительно достойному обсуждения. – Кесиан откинулся на спинку кресла. Изящные пальцы вертели кубок, из которого за все время разговора таэтис не сделал ни единого глотка.

Глава 5

После возвращения со злополучной дуэли его свалил жуткий озноб, с которым не смогли справиться ни лекарства, ни целительские способности Веты. Кое-как осилив обратную дорогу, Ройвис, чувствуя себя выпотрошенной рыбой, залез под пуховое одеяло, немало переполошив окружающих. Даже Торвейд, хоть и бросал на него весь путь до резиденции грозные взгляды, от взбучки воздержался. В конце концов, пригрозив рыцарю трибуналом, буде он вздумает помереть от неведомой хвори, командор оставил друзей наедине.

Вета, конечно, пыталась ему как-то помочь – без толку. Как объяснила девушка, болезнь оказалась странным побочным эффектом таэтисского целительства, и излечить его было способно лишь время.

Встать он смог лишь на следующий день – и, несмотря на возражения Веты, потащил ее на давным-давно обещанную прогулку.

Веканис встретил их напыщенной и равнодушной отчужденностью. Пешие прогулки по небольшим купеческим лавкам и чайным не относились к излюбленным развлечениям вельсийской знати. Ну а обычным горожанам попросту неоткуда было узнать, что за парочка в добротной, но не слишком бросающейся в глаза одежде дефилирует по Ласточкиной улице.

– Ты точно хорошо себя чувствуешь? – в сотый раз встревоженно поинтересовалась Вета.

– Честное слово, – фыркнул Ройвис. – Хочешь, дальше понесу тебя на руках?

– Не надо, народ глазеть будет. – Губы девушки тронула улыбка.

– Ну и что?

– Засмущаюсь!

– Тоже мне, проблема, – усмехнулся рыцарь, немедленно получив тычок в бок. – Кажется, Дойвего рассказывал, что где-то здесь есть тахаданская чайная.

– А чем тебя обычная не устраивает? – Удивилась девушка.

– Тахаданцы совершенно особенно готовят это варево. В Ровандис их нет?

– Вроде ни разу не видела. Зачем они так пестро раскрашивают дома? – Улицы в Веканисе и впрямь были очень серьезным испытанием для неподготовленных путников. Приземистые домики, тщательно раскрашенные во все цвета радуги, неизменно наводили оторопь.

– Видимо, считают это красивым? О, наверное, это она и есть!

Внимание Веты привлек однотонный бледно-желтый домик, над которым красовалась вывеска "Чайная Чегдраха". Неведомый мастер столь обильно украсил надпись хитрыми завитками, будто старался елико возможно затруднить ее прочтение.

Внутри оказалось тепло и уютно. Обшитые красным деревом стены ненавязчиво намекали: хозяин заведения, мягко говоря, не бедствует – и едва ли посетителям, чьи кошели не набиты под завязку золотом, здесь будут рады. Впрочем, Вета и Ройвис относились именно к тем самым гостям, которых в подобных заведениях встречают с радушием и почетом.

– Сердце мое цветет при виде дорогих гостей! – Из-за низенькой стойки поднялся улыбчивый дедушка, облаченный в роскошный бордовый халат с золотым шитьем. Из-под тяжелого одеяния проглядывали лихо закрученные носки шелковых туфель. Руки старичка – видимо, того самого Чегдраха – коснулись ярко-зеленой чалмы. Диковинный головной убор чудовищно дисгармонировал с остальной одеждой.

– Позволено ли мне будет предложить отважному воину и прекрасной деве лучшие сорта чая и поведать их историю, ублажая вкус и слух, о самоцветы моей души?

– Э... – Оторопело выдавила из себя Вета.

– Конечно, мастер, – Ройвису пару раз уже доводилось видеть выходцев из халифата. Все они отличались некоторой цветистостью речей, но старый Чегдрах играючи заткнул бы за пояс любого южанина.

Гостям предложили разуться: вся комната была устлана роскошным ковром, ступни мгновенно утонули в нем по щиколотку. Затем – усадили на огромные подушки, после чего на горевший в центре комнаты очаг был торжественно водружен небольшой чайник. Затем старикан отточенным жестом бросил в огонь щепотку неведомого порошка, отчего воздух наполнился едва уловимым манящим ароматом.

– Первый раз вижу, чтобы в подобном заведении вместо чаепития устраивали театр, – шепотом поделилась с Ройвисом Вета. Старикан и впрямь не просто готовил чай, но при этом ухитрялся еще и изображать странное подобие дикарского танца. Двигался он, несмотря на почтенный возраст, легко и грациозно. Седая бородка при этом топорщилась со столь значительным видом, будто его заведение почтила присутствием королевская чета.

– Тебе не нравится?

– Напротив, он забавный. И картинки красивые. – Вета успокаивающе погладила забеспокоившегося рыцаря по руке. Ей и впрямь все происходящее казалось смешным и красивым ритуалом. Может быть, Лиардис себя чувствовала так же, находясь на Высшем Суде? Тогда понятно, почему у нее было такое любопытное лицо. Изображенные на стенах павлины строго взирали на явившихся причаститься к тахаданскому чайному таинству.

Тахаданец с торжественным видом подошел к чинно сидевшей парочке с крохотным подносом, на котором, помимо чайника, стояли две крохотные пиалы. Ярко-янтарная жидкость наполнила одну из чашечек, каковая с поклоном была презентована Вете. Девушка удивленно хлопнула ресницами: раньше ей доводилось слышать, будто женщины в Тахадане по своему статусу и общественному положению стояли где-то между рабами и скотом. Тем не менее, седобородый Чегдрах вовсе не демонстрировал никакого предубеждения, с поклоном протягивая девушке напиток.

Тем временем, Ройвис тоже получил причитающуюся чашечку.

– Может быть, господин Чегдрах... – Вета поднесла "наперсток" к губам. Вертевшийся на языке вопрос мгновенно испарился из головы. Носа коснулся самый восхитительный запах из всех, встреченных ею ранее. На вкус чай оказался еще восхитительнее. Кажется, промозглая вельсийская осень с ее ночными снегопадами, утренними дождями и вечной сыростью просто испарилась. Вместо угрюмых туч сияло жаркое и радостное солнце.

– Восхитительно, мастер, – сбоку раздался голос Ройвиса. – Право, жаль, что раньше мне не доводилось посещать ваше заведение.

Старик рассыпался в цветистых благодарностях, которые прервались стукнувшей дверью.

– Ха, я смотрю, мастер Чегдрах становится все популярнее! – На пороге комнаты застыла Лиардис. Стройная фигура таэтиссы на сей раз была затянута в красное с золотом одеяние. Вета удивленно покачала головой – создавалось впечатление, что вся хитроумная конструкция являлась простым куском ткани, хитро обмотанным вокруг гибкого тела.

– Таэ Лиардис! – Воскликнул Чегдрах, сгибаясь в поклоне в ответ на легкий кивок со стороны таэтиссы. Видимо, та в его заведении была отнюдь не впервые.

– Что может предложить скромный держатель чайной для Высочайшей?

– Может быть то же, что и рыцарю и леди? Если, конечно, мое общество не обременит благородных господ. – В зеленых глазах мелькнула тень усмешки.

– Ни в коем случае, таэ. Мы рады вашему появлению и вашей компании, – Вета постаралась ответить поцеремоннее.

– Прозвучало, почти как угроза. – хмыкнула Лиардис, принимая от Чегдраха точно такой же наперсток. – Ммм... Изумительно. Словно летнее солнце в чашке.

Чегдрах отвесил еще один поклон. По густому ковру прошелестели шелковые туфли – и хозяин неожиданно испарился.

– Что это он нас покинул? – удивился Ройвис внезапному исчезновению старика. – Только что грозился ублажать слух – и на тебе.

– А, это особенности тахаданского этикета. – С улыбкой пояснила Лиардис, – в том, что касается чайных дел, у них выработана сложнейшая система правил поведения. Думаю, все дело в том, что чай там считается напитком высшей знати.

– На континенте его тоже может себе позволить не всякий купец или благородный, – возразил Ройвис.

– Да, но для нас чай – всего лишь экзотика, диковинка, украшающая стол. А для халифата это напиток, составление различных рецептов которого тянется бездна знает из какой древности. Это не просто еще один способ угощения, это уже почти искусство. Причем некоторые его аспекты способны жителей севера превратить в соляной столп.

– Например? – Вета поймала себя на мысли, что внешность таэтиссы, в какой-то степени, тоже является искусством. Сложная рыжая прическа прекрасно сочеталась с ало-золотистым одеянием. Сколько, интересно, времени она потратила перед тем, как выйти на улицу?

– Например, халиф, угощая чаем своих военачальников, запросто может исполнять примерно ту же роль, что и Чегдрах в этом заведении. И это вовсе не будет ни унижением монаршьего достоинства, ни какой-то великой честью, оказанной тем, кто получит пиалу с чаем из рук правителя. Это... – Лиардис на миг задумалась, – словно похвастаться висящим на поясе оружием.

Ройвис удивленно хмыкнул.

– А вы хорошо осведомлены о порядках халифата.

– Ничего удивительного, – пожала плечами Лиардис, – тахаданцы ведь ведут торговлю не только через Чикану, но и через Элорвис . Просто товары, приплывающие в империю, в ней и остаются.

В чайной они просидели до глубокой ночи. Таэтисская посланница оказалась на редкость интересным собеседником. Не раз и не два Вета ловила себя на белой зависти ее колоссальным познаниям об окружающем мире. Лиардис рассказывала и о тахаданских порядках, и о теплой золотой осени, которая в империи лишь начинала клониться к закату...

– Когда-нибудь эта война ведь кончится? – задумчиво спросила девушка, когда они шли по коридорам резиденции.

– Когда-нибудь кончается все. – Невесело улыбнулся Ройвис. В руке рыцарь сжимал небольшой масляный фонарь, освещавший путь по утопающим в ночном мраке переходам.

– Может быть, у нас будет возможность побывать в других краях? Посмотреть, как там все...

– Рассказы Лиардис захватили тебя не на шутку, да? Обязательно побываем. До самого Цветочного архипелага доберемся. Обещаю.

Ветассия улыбнулась. На показавшееся бесконечным мгновение их губы соприкоснулись. Затем девушка скрылась за дверью своей комнаты. Ройвис некоторое время стоял, глядя в окно. Оттуда на него ехидно скалилась полная луна. Желтоватый размытый круг то выныривал из-за туч, то вновь прятался в бесцветной облачной перине. Обязательно побываем. Если доживем.

Резко встряхнув головой, рыцарь пошел к своим комнатам. В бездну эти "если"!

Сейнарис смотрел с дворцового балкона на удаляющегося Шайвиза. Оседлавший своего вороного, тахаданец быстрой рысью двигался в сторону городских ворот. Какая все-таки странная у южан манера держаться в седле. Вроде бы и не разберешь, что именно с ним не так, но все чувства мгновенно дают знать: чужак.

Помимо нескольких кошелей, набитых золотом, Шайвиз вез еще одну, не менее важную для предстоящего дела вещицу. Тщательно зашитая в потайной карман камзола медная пластинка. Предосторожность, в общем, излишняя – ни один воришка не соблазнится куском бесполезного металла. И ни один мистик, не взяв ее в руки, не поймет, что скрывает в себе хитроумный талисман. Впрочем, в действительно важных делах предусмотрительность лишней не бывает никогда.

В нескольких лигах от города Шайвиз нагонит небольшой караван, принадлежащий купцу из Тальнаэры. С ними тахаданец и проделает весь путь до Веканиса. По крайней мере, надежная купеческая охрана исключит глупую гибель от разбойничьей стрелы. Да и одинокий всадник на дорогой лошади всегда вызовет вопросы со стороны тех, в чьи обязанности входит этими самыми вопросами задаваться.

– Хочется верить, недели через две-три мы получим обнадеживающие известия, – пробормотал Кесиан. Таэтис стоял рядом. Его равнодушный взгляд не столько сосредоточился на одиноком наезднике, сколько рассеянно обозревал городскую панораму.

– Через две вряд ли, – машинально возразил Сейнарис, – до Веканиса только добиратьс я около недели, и то верхом. А запряженный мулами караван ползет куда медленнее.

Деньги и столь удачно подвернувшегося купца, взявшего попутчика, не задавая лишних вопросов, ему предоставил Кесиан. Конечно, сын ровандисского Архистратига вовсе не бедствовал. Казна Тиорты охотно оплатит любой его каприз... Попутно известив о стоимости каприза Торговую Ассамблею. Внимание же купеческой элиты Ровандис в таком деле принца категорически не устраивало. Среди негоциев у него есть как сторонники, так и противники. Последние могут решить копнуть поглубже... И бездна знает, насколько глубокую яму для Сейнариса они в итоге выроют.

– Знаете, друг мой, сейчас всю эту ситуацию лучше выкинуть из головы. Повлиять мы на нее не можем, а постоянные размышления могут притупить внимательность. Не хватало только машинально брякнуть что-нибудь при посторонних, – порекомендовал Кесиан, отходя от окна. – Не желаете партию в карты?

Человеческий круговорот многоцветным безумием вращался вокруг городских ворот Веканиса. Гремели о мостовые кружки нищих, пытавшихся привлечь к себе людское внимание, сновали по неведомым делам многочисленныетподмастерья. Привратная улица, запруженная народом, являла собой обыденное зрелище – смесь бедлама с пожаром в низкосортном притоне. Только что прибывший караван, медленной многоцветной змеей втягивающийся в городские ворота, вызвал у обывателей немалое оживление – еще громче застучали о булыжники жестяные кружки, которым теперь вторило испуганное ржание лошадей. Уличные торгаши, почуяв возможную прибыль, принялись еще усерднее нахваливать неказистый товар. Вопили они при этом так, что, кажется, даже сдирай с них живьем кожу – не добьешься тех безумных криков, которые исторгали луженые глотки.

Напирающая во все стороны толпа – как только вопящие торговцы ухитрялись в эдакой толчее разложить побрякушки прямо на земле, да еще и обеспечить их сохранность – плавно обтекала высокую девушку, кутающуюся в ослепительной белизны плащ. Из-под натянутого капюшона выбивался белоснежный шелк волос, едва не касавшихся грязных булыжников мостовой.

Если бы местные обитатели были способны видеть дальше собственного носа, они бы, разумеется, набросились на ту, чей плащ из легкой таэтисской ткани стоил как бы не больше, чем весь прибывший караван. Кто-то – чтобы впарить синеглазой красавице ожерелье с "бриллиантом", менее законопослушные граждане Веканиса – чтобы стащить с беззащитной девицы дорогую вещь. Впрочем, ни то, ни другое вельсийцам не под силу.

Сама Астаэлле в этот момент находилась за тысячу лиг от королевской столицы, с комфортом расположившись на узкой кушетке. По грязным, забитым народом городским улицам скользил бесплотный и невидимый мистический двойник таэтиссы.

К счастью, незримая кукла, глазами которой она смотрела на мир, не способна передать хозяйке запахи чудовищного людского скопления. Астаэлле ни разу не покидала пределов империи – не считая того случая, когда ей пришлось воочию любоваться на наследницу ровандисского Архистратига. Увиденное сегодня лишь укрепило мистиссу в категорической убежденности, что затворничество в данной ситуации – не такая уж и плохая модель поведения.

Васильковые глаза вцепились в человека, выбравшегося из богатой кареты – не иначе как личного фаэтона владельца каравана. Высокий и смуглый, южанин разительно отличался от вельсийцев. Покрытые жесткой щетиной впалые щеки делали его похожим на исхудавшего грача.

Точеный подбородок чуть дрогнул от легкого кивка, который таэтисса отвесила собственным мыслям. Значит, тахаданец Шайвиз все-таки добрался до Веканиса. Впрочем, удивляться этому факту, по меньшей мере, бессмысленно. Астаэлле провела бесплотной ладонью по зашагавшему по улице мужчине. Для этого пришлось едва ли вприпрыжку скакать рядом с тахаданцем, пристроившись к широким, размашистым шагам. Тем не менее, в будущем ее двойнику не придется носиться по всему Веканису в поисках наемника – несколько мистических узоров, вплетшихся в сознание слуги ровандисского принца, всегда подскажут таэтиссе, где искать южанина, который, разумеется, и не подозревал о повышенном внимании к своей персоне. Астаэлле наградила удаляющегося воина легкой улыбкой. Теперь можно распустить узор, избавив себя, наконец, от унылых городских пейзажей.

Сосредоточившаяся на приятных размышлениях о добросовестно выполненном деле, мистисса не сразу обратила внимание на тревожные изменения, захлестнувшие окружающий мир. Стены домов, человеческие лица и, кажется, сам воздух вокруг подернулись мелкой рябью, словно вода от удара по ней ладонью. Добротно сплетенный узор, удерживающий двойника в Веканисе, опасно вибрировал, грозя рассыпаться в бесполезную мешанину мистических нитей.

Астаэлле тихо выругалась себе под нос – какое счастье, что рядом нет наставницы, с которой за такие обороты сталось бы устроить непутевой ученице знатную порку! – и погасила уже готовые возникнуть в ладонях атакующие узоры. Рябь мгновенно утихомирилась – а следом стоящий перед глазами образ Веканиса рассыпался мелкими искорками.

Девушка медленно открыла глаза. Мистический двойник не способен мерзнуть или испытывать еще какие-либо ощущения, но увидеть вокруг залитую теплым солнечным светом комнату, в которой плавали едва заметные ароматы полевых цветов, стало настоящим блаженством. Увы, времени нежиться после выполненной задачи не было – узор выкинул создательницу обратно в бренное тело из-за заранее подготовленного защитного барьера, который теперь буквально заваливал мистиссу предупреждениями о том, что кому-то вздумалось создать пространственные врата, точкой выхода для которых служила ее собственная спальня.

Кто же решил почтить ее визитом? Для Астаэлле не составило бы труда разрушить создающийся где-то вдали узор, недвусмысленно намекнув неведомому гостю, что хозяйка не в том настроении, чтобы принимать нежданных визитеров. Тем не менее, таэтисса бездействовала. Вряд ли кому-то захотелось просто потренироваться в открывании пространственных врат, выбрав в качестве пункта назначения ее жилище.

Наконец, в нескольких шагах от расположившейся в кресле девушки развернулся портал. В открывшемся разрыве пространства васильковые глаза рассмотрели янтарные колонны императорской резиденции. Следом появился и сам посетитель.

– Астаэлле. Надеюсь, я тебя не побеспокоил.

– Твой визит возвысил мое жилище, о Высочайший, – пропела таэтисса ритуальную формулу приветствия, подобающую при обращении к тому, кто стоит много выше на иерархической лестнице. Тем не менее, вставать мистисса не стала. Официальный наследник престола – не император. А она – не служанка, забывшая протереть пыль в его покоях. – Чем обязана столь негаданной радости?

Атанис Аратаэнэлле смерил застывшую в кресле девушку раздраженным взглядом. Янтарные глаза чуть прищурились – видимо, в отношении собственной значимости его взгляды несколько отличались от мнения белокурой мистиссы. Тем не менее, вслух он ничего подобного высказывать и не подумал.

– Что-то я нигде не найду Лиардис. Может быть, тебе известно, куда это запропастилась моя младшая сестренка?