Текст книги "Путь к вершине(СИ)"

Автор книги: Евгений Онегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Именно, что с перепугу, – фыркнул Дойвего, – в Вельсии довольно запутанный этикет. В нашем случае, благородная леди оказывается оскорблена под крышей баронского дома не менее баронским вассалом. По вельсийскому этикету вся вина за это лежит на... бароне! Это совершенно чудовищный удар для его репутации. А вот Дефейр этот в произошедшей истории особой роли вроде как и вовсе не играет.

– То есть...

– Видишь ли, ты, сам того не зная, избавил Тогэйро от всех неприятных последствий происшествия. Если не вдаваться в частности, съездив по роже этому быдлу, а затем подкрепив удар кулака вызовом, ты полностью обелил барона. Так что не удивляйся, если он теперь будет всерьез называть тебя лучшим другом. Место судьи он тоже не просто так для себя застолбил, будь спокоен. Думаешь, ему больше заняться нечем, кроме как по дуэлям мотаться? Впрочем, в эти дебри вдаваться не будем.

Ройвис в ответ озадаченно хмыкнул.

– А какую роль во всем этом играет таэтисская аристократка?

Дойвего в ответ лишь пожал плечами.

– Никакой. Подозреваю, с ее стороны это просто желание посмотреть изнутри на дикарский обряд. Ну, или что-то в этом роде. Да без разницы, выкинь из головы. Ах, да. Учти. Помимо мистической составляющей, второй судья, в Высшем Суде выполняет еще одну функцию, куда более существенную.

– Это еще какую?

– В случае, когда один из поединщиков жив, но продолжать бой не может, именно второй судья решает его судьбу.

– То есть?.. – Опешил Ройвис.

– То есть, если ты обезоружишь противника или нанесешь ему серьезную рану и он, например, запросит пощады – именно эта самая Лиардис будет решать, как тебе поступить – добить неудачника или подарить ему жизнь.

– И я не смогу не подчиниться? Ну ничего себе правила! Да это цирк какой-то, а не дуэль!

– Ха, а основную суть Высшего Суда ты схватил на лету. Именно цирк, и посмотреть на него полгорода соберется. Не подчиниться ей ты, конечно, можешь... Но лучше не надо. Зрители почувствуют себя обиженными, барон расстроится, а Торвейд получит-таки повод на тебя рассердиться.

Расстались они, когда небо за окнами окончательно почернело и ночь вступила в законные права.

Коридоры особняка заливал лунный свет – Веканис продолжал радовать хорошей погодой. Немного побродив по тихим, уснувшим анфиладам, Ройвис вышел на улицу. Там, как и внутри, царила тишина, которую нарушал лишь шелест ветра. Во дворе на скамейке сидела хрупкая фигурка.

– Вета? – Девушка оглянулась. Лунный свет отражался от пепельных волос, спускавшихся на меховую курточку. – Все в порядке?

– Ну да.

Некоторое время они молча сидели рядом.

– Я так и не сказала тебе спасибо.

– И не говори. Благодарить тут совершенно не за что.

– Знаешь, там, на приеме...

– Тебе точно хочется об этом вспоминать? – Ройвис нахмурился. Пожалуй, все-таки мало он этому Дефейру отвесил... Надо было добавить. Впрочем, завтра за этим точно не заржавеет.

– Да я не об этом. Я надеялась, что ты меня пригласишь на танец, – пробормотала девушка, опустив голову.

– Я тоже на это надеялся, – невесело рассмеялся Ройвис. – Скотина бородатая, такой вечер испортил.

Вета тихо рассмеялась.

– Наклонись немного?

Ройвис вопросительно поднял бровь, но послушно склонился к девушке. Та слегка подалась вперед, ее руки обвили его шею и она приникла к его губам долгим поцелуем. Мир исчез в блаженной дымке, он привлек ее к себе и наслаждался ее близостью, нежными поцелуями и едва уловимым запахом, исходившим от пепельных волос.

Весь остальной мир потерял для них любое значение. Лишь луна равнодушно плыла над городом, глядя на застывшую далеко внизу пару.

Утром Ройвиса разбудили Леора и Дойвего, получившие хлопотный, но почетный – с вельсийской точки зрения – статус свидетелей. Иными словами побратимы стали его секундантами.

– Мы вчера навели справки. Этот Дефейр весьма высокого мнения о своих фехтовальных способностях. Истине это, мягко говоря, не соответствует. Тем не менее, на Суде он принимает участие в четвертый раз.

– Судя по тому, что первые три раза он смог пережить... – Пожал плечами Ройвис. Ледяная вода из принесенного слугой тазика живо прогнала остатки сонливости.

– Все три раза его спасало решение второго судьи. Помнишь, я тебе вчера рассказывал, – подсказал Дойвего. – Наш хам не в меру задирист и несдержан на язык, но спасала его вассальная присяга Тогэйро. Судьи попросту опасались, что барон не спустит убийства своего цепного пса.

– Не похоже, чтобы сегодня барон был на его стороне, – Ройвис усмехнулся. Эта дуэль – далеко не первая в его жизни. Справимся как-нибудь.

– Веканис делает ставки... И втайне надеется, что хоть ты его прибьешь, раз уж другие боятся. – с ухмылкой закончил Дойвего. – Но, скорее всего, надежды не оправдаются. Порешить союзника, каким бы хамлом он ни был, тебе, скорее всего, не дадут.

– Это же решает таэтисса, а не Торвейд с Тогэйро?

– Не удивлюсь, если с ней уже провели беседу на эту тему.

Во дворе их ждала четверка оседланных лошадей. Ройвис с удивлением увидел, что гнедая Веты тоже оседлана.

– Доброе утро! – Девушка как раз показалась из дверей и с легким смущением посмотрела на Ройвиса. Рыцарь почувствовал некоторое замешательство. Как себя вести в присутствии Леоры и Дойвего? Не то чтобы он всерьез боялся их, безобидных, в общем-то, насмешек, но... Неожиданно в голове мелькнуло жестокое "Несмотря на всю уверенность, с поединка меня могут вынести вперед ногами. И каким она меня запомнит? Жмущимся и бросающим робкие, неуверенные взгляды?".

Стремительно подойдя к девушке, Ройвис бережно коснулся губами ее губ. Щеки Веты под многозначительное "Ооо..." Леоры и Дойвего залил густой румянец, однако же она его наградила нежной улыбкой. Все он сделал правильно.

– Тебе точно нужно туда ехать? – Поинтересовался Ройвис, не обращая внимания на ехидно перемигивающихся друзей.

– Предлагаешь сидеть в резиденции и ждать известий? – Резко спросила Вета.

Молча кивнув, Ройвис привычным движением помог ей сесть в седло.

– Готовы? – Торвейд показался в дверях своего домика. Еще один слуга поспешно подвел ему уже оседланного вороного.

– Вы поедете с нами, мастер? – Удивился Ройвис. Вчера-то он думал, что командор демонстративно проигнорирует поединок. Он неплохо знал Торвейда. Устрой он всю эту сцену ради спасения репутации барона – заслужил бы полное одобрение. Однако, матерый ветеран прекрасно понимал, что Ройвис поддался эмоциям. И не одобрял этого. То, что история в итоге завершилась благополучно, путь и со скандалом, никоим образом не оправдывало Ройвиса в глазах командора.

– Придется. Боюсь, барон не поймет, если я проигнорирую это мероприятие. А вот вам, леди, лучше остаться здесь, – закончил командор, смерив Вету задумчивым взглядом.

– Я поеду.

Торвейд лишь равнодушно пожал плечами. В седло он взлетел, не коснувшись стремян – единым, грациозным движением. Несмотря на возраст командора, в Ордене ходили легенды о его силе и кошачьей ловкости.

– Дойвего, – бросил он после того, как ворота резиденции остались позади, и копыта лошадей зацокали по мостовой.

– Да, мастер?

– Как ты думаешь, что выгоднее для ордена – прикончить врага Ройвиса или сохранить ему жизнь?

– А если бы было выгоднее прикончить не его, а тебя, он бы и этот вариант рассматривал? – В полголоса поинтересовалась Вета. Во взглядах, которые она бросала на Торвейда, симпатией и не пахло.

– Так далеко в отстаивании интересов Ордена я заходить не собираюсь, леди. – Желчно процедил командор. Слух у него тоже был на зависть молодым.

– И на том спасибо. – Не осталась в долгу Вета.

– Так что, Дойвего?

– При любом из возможных раскладов, мастер, судьбу проигравшего будет решать не Ройвис, а второй судья.

– Таэтисса? Плохо. – Брови командора сошлись в одну черную черту. Рыцарь поймал себя на мысли, что еще ни разу не видел его смеющимся – зато арсенал недовольных мин, которые то и дело появляются на хмуром лице, воистину неисчерпаем.

– Почему? – Удивленно поинтересовалась Леора.

– Потому что думать о таэтис как о неких прекраснодушных существах из сказки – смертельная ошибка. Без крайнего дела они империю не покидают. Раз такое дело возникло – эта пигалица будет в своих действиях исходить не из абстрактного чувства прекрасного, а из полученных от императорского престола указаний. Что таэтис умеют делать действительно великолепно – так это сеять рознь и распри.

– Не думаю, что это принципиально, мастер, – равнодушно пожал плечами Ройвис, – если дело дойдет до ее финального слова, то, независимо от конечного решения, симпатии останутся на моей стороне. Если только я не нарушу ее приказа. А я его не нарушу.

– Моя школа! – Хохотнул Дойвего.

– Ладно, будем считать, что вы меня успокоили. – Пробурчал Торвейд, – мы почти приехали.

В Ордене дуэли находятся под категорическим запретом – что, разумеется, не мешает нарушать его сплошь и рядом. В большинстве своем, поединщики встречаются в укромных местах и на рассвете – так проще укрыться от лишних глаз. В Вельсии дела обстояли с точностью до наоборот. Большинство благородных предпочитают нежиться по утрам в постели – значит, раньше полудня Высший Суд проводить нельзя. О том, что место дуэли было известно каждому благородному – простой люд до Высшего Суда не допускался – и говорить излишне. Спасибо хоть, сам король не почтил поединок своим присутствием – хотя, тут и без него хватало влиятельных вельмож. В том числе – стовших у самого подножия трона.

Большую поляну украсили флажками, по случаю прибытия командора и барона-главнокомандующего установили флагшток с орденским Звездоцветом и вельсийским белым быком на зеленом поле. Сейчас оба флага висели мокрыми тряпками. К унылому осеннему небу тянулся дым: торопливые слуги жарили на кострах мясо. Особняком в небольших котелках готовили вино со специями, в разбитых шатрах спешно накрывали стол для пиршества по случаю Высшего Суда.

Торвейд отправился засвидетельствовать почтение уже прибывшему барону, а Ройвис с секундантами оказался под прицелом множества благородных.

– Ваш поступок делает вам честь, милорд, – проворковала изысканная леди в меховой пелерине, одарив рыцаря многообещающей улыбкой, – только стоит ли рисковать жизнью ради персоны со столь... спорным происхождением?

Стоявшая неподалеку Вета, вместо того, чтоб скукситься, как с ней частенько бывало в подобных ситуациях, бешено сверкнула глазами. Того и гляди, в лицо этой дуре вцепится. В белой шерстяной накидке она смотрелась не слишком броско, а на фоне разодетой модницы и вовсе терялась. Зря она не надела чего-то более торжественного. Видимо, как и сам Ройвис, не ожидала попасть вместо дуэли на великосветский прием.

– Женская красота всегда стоит того, чтобы оберегать и защищать ее, миледи, – учтиво ответил рыцарь. А затем, осторожно взяв ладошку Веты, коснулся ее губами. – Вы со мной согласны, сударыня?

– Безусловно, – милостиво кивнула девушка, бросив на модницу еще один взгляд. На этот раз – наполненный воистину королевским пренебрежением. Та, раздраженно что-то прошипев, растворилась в толпе. Вдогонку ей полетело ехидное фырканье Леоры.

Пытавшиеся навязаться рыцарю в друзья кавалеры дружно заинтересовались болтавшимися на развешанных веревках флагами.

– Браво. Вот так и надо ставить на место светских куриц. – Дойвего говорил достаточно тихо, чтобы дурацкая сцена не переросла в очередной скандал. – А вон и наш супостат.

Дефейр прибыл в обществе двух секундантов. Наградив Ройвиса разъяренным взглядом, он прошествовал к шатру барона. Как ни странно, с физиономией кавалера все было в полном порядке. Видимо, хватило денег на оплату услуг мистика. Для них удалить внесенные Ройвисом "правки" – пятиминутное дело.

Секунданты, напротив, присоединились к рыцарям.

– Господа, миледи. Мое почтение.

Рады засвидетельствовать, нет, это мы рады, ах, какая погода, нет, вызвавшая сторона вовсе не собирается извиняться, и о примирении никакой речи идти не может. Да и согласитесь, было бы подлинным оскорблением благородной публики отменить Высший Суд. О да, древние традиции... Воинская честь... Несравненная доблесть...

Ройвис со скучающим видом изучал шатающуюся меж шатрами публику. В разговор секундантов он не вмешивался. Судя по тому, что Дойвего не пытался как-то навязать ему общество расфранченных кавалеров – никакого нарушения этикета в этом небрежении не было.

– Зачем превращать чью-то смерть в балаган, посмотреть на который съезжается вся столичная знать? – Тихо спросила Вета, не отходящая от него ни на шаг.

– Люди в таких вопросах мало отличаются от дуреющих от крови бракованых гончих. Давай не будем о грустном.

– Вообще-то я сама чуть не сдурела от жажды крови, когда эта курица взялась к тебе липнуть.

Ответить Ройвис не успел – из шатра показались барон в окружении свиты и мрачного Торвейда. Рядом, чуть особняком, держалась таэтисса. Зеленые глаза с детским восторгом разглядывали собравшуюся публику. Все-таки, командор в ее отношении явно дал маху – похоже, единственной целью, по которой таэ Лиардис покинула гостеприимный Веканис – получить максимум удовольствия от созерцания варварского обычая. Да еще и напрямую в нем поучаствовать. Небось, уже представляет, как будет рассказывать о дуэли друзьям, срывая восторженные охи и ахи. И спасибо, если именно их, а не ядовитые насмешки в адрес недоумков-людей.

– Благородные господа, счастлив объявить о благополучном завершении всех приготовлений к Высшему Суду. Прошу вас.

Публика чинно расселась по специально приготовленным скамьям. Для наиболее знатный гостей слуги притащили несколько кресел – помимо самого барона и таэтиссы, почетное место досталось Торвейду и нескольким вельможам. Большинство из них Ройвис видел на предшествовавшем балу военном совете, но представлять их друг другу не стали: как ни крути, а обычный рыцарь – не того полета птица, чтобы водить знакомство с высшими воинскими чинами. Даже если оные чины кровно заинтересованы в помощи Ордена.

Ройвис и Дефейр неспешно встали друг напротив друга в центре выделенной под дуэль поляны. Рыцарь снял куртку, передав ее Дойвего. Осенний холод тут же накинулся на предложенное угощение. Раз уж про поединок знает каждая собака, чего бы не провести его в каком-нибудь дворце? Там, хотя бы, тепло.

– Удачи, – шепнул Дойвего, принимая пустые ножны. Напротив уже ждал готовый к бою Дефейр. Лицо кавалера превратилось в злобную гримасу, усищи встопорщились – ни дать ни взять, кот помоечный. А вот меч у тебя, дорогуша, покороче моего будет. И держишь ты его, словно мужик деревенский – оглоблю.

– Сейчас я славно разрисую твою смазливую морду, рыцаренок, – прошипел Дефейр. Серые глаза сверлили Ройвиса ненавидящим взглядом.

– Смотри желчью не подавись, хамло подзаборное, – не остался тот в долгу. Судя по вконец перекосившейся физиономии, предупреждение было совсем не лишним.

– Благородные господа, напоминаю вам, что Высший Суд есть место, где истинный вес имеют лишь честь представителей благородных сословий и сталь. Тот, кто использует высокое искусство мистицизма в любых его проявлениях, покроет свое имя несмываемым позором. Сходитесь, господа!

Дефейр мгновенно бросился вперед, забыв об осторожности. Меч со свистом обрушился на голову противника... Вернее, должен был. Атака была настолько нелепой, что Ройвис не удержался от небольшой публичной порки. Отшагнув в сторону, он резко изменил хват, и лезвие меча плашмя ударило кавалера под колено. Тот, не удержавшись на ногах, покатился по сырой траве.

При желании, дуэль можно было закончить прямо сейчас. Достаточно сделать шаг в сторону противника – и все. Он и встать-то не успеет. Вот только Торвейд после такого может и впрямь обозлиться. Дуэль, на которой друг друга убивают те, кому неплохо бы стоять в одном строю, была командору совсем не по душе. Ну ладно, усатый, убивать тебя без разрешения судей нельзя – но вот позорных кличек тебе сегодня придумают вдосталь!

Тем временем Дефейр встал на ноги и вновь бросился в атаку. Ну что это такое, неужто предыдущий полет тебя ничему не научил? Это было настоящим издевательством, но Ройвис благополучно повторил тот же прием – и опять с тем же результатом. Кавалер растянулся на земле, да еще и меч, словно других проблем ему мало, вырвался из руки.

Подняв злополучную железку, враг снова накинулся на Ройвиса, размахивая клинком. Ройвис поморщился. С такой пластикой только дубиной в пьяной драке размахивать. На этот раз получилось еще лучше – в очередной раз пропустив озверевшего дуболома мимо себя, рыцарь с размаху ударил Дефейра плоскостью лезвия пониже спины. Тот, то ли от неожиданности, то ли от боли, завопил на высокой ноте. На лицах знати появились первые издевательские усмешки.

В наступившей тишине раздался приглушенный смех – кто-то, все-таки, не удержался. Ага, Лиардис судорожно зажимает рот обтянутой в шелковую перчатку рукой. Видимо, таэтисса отчаянно пыталась заставить себя успокоиться и принять серьезный вид. Получалось у нее, прямо скажем, так себе.

Резкое движение сбоку заставило Ройвиса инстинктивно дернуться в сторону. Грудь обожгло страшной болью. Зазевался, придурок, как последний тупой дилетант зазевался! Вместо того, чтобы держать противника под контролем, принялся наслаждаться произведенным на публику эффектом, окончательно сбросив кавалера со счетов. Вот и расплата...

– Что, гаденыш, допрыгался?! – Заорал Дефейр. Публика судорожно охнула, глядя, как по белой рубахе рыцаря растекается алое пятно.

Меч кавалера обрушился сверху, словно молот на наковальню. Парализованный внезапностью атаки, мозг еще пытался осознать произошедшее, а умные руки уже принялись действовать. Перед лицом мелькнуло растерянное лицо Дефейра, затем того унесло в одну сторону, а его клинок – в другую. Вбитые за годы тренировок рефлексы не подвели.

Кавалер бросился к валявшемуся на траве мечу. Ройвис скривился – рана отдавалась в груди резкой болью. Тем не менее, падать и умирать, кажется, было еще рановато. В голове прояснилось. Теперь застывшей в ожидании публики для него больше не существовало. Следует завязывать с этим балаганом, иначе он закончится совсем не так, как надо бы.

Дефейр, тем временем медленно пошел на Ройвиса.

– Готов сдохнуть, сопляк?

Рыцарь не ответил. Бой надо закончить одним-двумя ударами. В ушах начинало шуметь, перед глазами поплыли разноцветные пятна. Кавалер выбросил меч в прямом выпаде, Ройвис кое-как отмахнулся от удара. Проклятье, кажется, рана все-таки серьезнее, чем показалось сначала. Двигаться становилось все тяжелее, отреагировать и провести контратаку он уже не успел. Еще удар, еще один отбив, перед глазами все плывет... Если эту дуэль не закончить немедленно, то Лиардис будет решать вовсе не судьбу Дефейра! Если вообще будет, чего решать.

Последний удар кавалера – рубящий, с плеча, Ройвис вместо жесткого отбива отклонил в сторону подставленным под углом клинком. Короткий шаг назад, поднять руки, вцепившиеся в рукоять мертвой хваткой, повыше... Рывок!

– Должна сказать, сударь, вы немало меня расстроили. – Приплывший откуда-то издалека мелодичный голос вцепился в сознание беспощадными крючьями, потащил наверх, под желто-рыжее осеннее небо... Ройвис открыл глаза. Над головой навис купол баронского шатра. Как он здесь оказался? Ему что-то сказали? Это точно было адресовано именно ему, или просто показалось?

Прилетевшая сверху оплеуха заставила голову мотнуться в сторону. Затем еще одна. И еще.

– Эээ... Таэ Лиардис, а это точно необходимо? – Дойвего чуть растерянно смотрел на мотающуюся голову побратима, которому с азартом отвешивали пощечину за пощечиной.

– Надеюсь, что не очень, – попытался сострить Ройвис. Сознание, наконец, вернулось.

– Никакой необходимости. Но сей благородный рыцарь и впрямь меня расстроил. Полагаю, это вполне достаточная компенсация. – Жемчужный, звонкий смех резко контрастировал с озабоченными лицами Леоры и Дойвего. – Кроме того, небольшая встряска явно помогла ему прийти в себя.

– А... Где Вета?

– Я здесь. – Оказалось, все это время она сидела с другой стороны. Прохладные пальчики держали его руку. Прикосновение девушки волшебным образом успокоило. Чем же все закончилось?

Ройвиса кольнуло нехорошее предчувствие – похоже, как он и опасался, в итоге таэтиссе пришлось решать вовсе не судьбу Дефейра.

– Чем же я вас так сильно расстроил, мил... Таэ Лиардис?

– Я надеялась, что вы дадите мне воспользоваться моим правом приговорить этого мерзавца к смерти.

– Простите. – Мрачно буркнул Ройвис.

– Пустое. Эти оплеухи не только привели вас в чувство, но и значительно улучшили мое настроение. Как ваша грудь? Не болит?

– Нет.

– Замечательно. – Лиардис поднялась. Кажется, ее слегка пошатывало. – Тем не менее, не могу не выразить вам свое восхищение. Сделать из одной хамоватой скотины двух в том состоянии, в каком вы находились... Браво.

За вышедшей таэтиссой с шорохом опустился полог шатра.

– Ты долбаный придурок с долбаной тягой к долбаным театральным вывертам, – прорычала Леора, после того, как убедилась, что в шатре остались лишь свои.

Ройвис предпочел отмолчаться.

– В этом полбеды. Беда в том, что он придурок с самомнением, – возразил Дойвего. – На кой было поворачиваться к противнику боком так, будто его уже и вовсе не существует?

– Что, эта тварь празднует победу? – Слабым голосом спросил Ройвис.

– Какая? – Озадаченно нахмурилась Леора.

– Дефейр, какая же еще? – Ройвис попытался сесть. Как ни странно, это получилось. Кажется, не так плохо он себя чувствует, как могло бы быть.

– Ты головой не ударялся? Оба Дефейра уже никогда ничего не отпразднуют.

– Оба?

– Ты что, ничего не помнишь? Ты располовинил этого петуха на две части, чинно отстоял объявление победителя и только потом свалился. – Пояснил Дойвего. – Я лишь чудом успел поймать Вету, которая бросилась тебя лечить.

– Я просто испугалась, что... – Принялась оправдываться девушка.

– Ага, я тоже испугался, что ты сейчас прямо под открытым небом примешься использовать свой коронный трюк, а нам потом придется придумывать, откуда это у обычной провинциальной девицы такие способности, и где она достала деньги на обучение. Страшная сила – любовь. Выносит мозги надежнее шестопера.

– Лиардис все равно знает, что я мистик, – пробурчала Вета.

– Издеваешься?! Откуда? – Всполошилась Леора.

– Мистики умеют чувствовать друг друга.

– Час от часу не легче. – Скривился Дойвего. – Будем надеяться, что она и дальше будет держать язык за зубами.

– Как ты себя чувствуешь? – Вета тревожно посмотрела в глаза Ройвису.

– Пошли-ка отсюда. – Поднялась Леора, бросив на Дойвего многозначительный взгляд.

– Ага. Воркуйте, голубки.

Они остались вдвоем.

Ройвис дотронулся до груди. Ни боли, ни, хотя бы, повязки.

– Ты меня все-таки вылечила?

– Не я. Лиардис. Она взяла тебя в оборот сразу же после того, как тебя унесли в шатер. Дойвего меня на милю к тебе не подпускал, пока я не пообещала не делать глупостей. Между прочим, мало он тебе высказал за твою самонадеянность! – Губы Веты задрожали.

– Только плакать не вздумай! – Ройвис схватил девушку за руку.

– А не то что?

– А не то я тоже разревусь! – Пригрозил рыцарь, с облегчением увидев, как на девичье лицо возвращается улыбка.

– Явилась, наконец, – раздавшийся за спиной голос заставил Лиардис обернуться. Перед ней раскинулся безграничный зеленый луг, усеянный крохотными белыми звездами. Необозримо высокий небесный купол ласкал взгляд. После опостылевших осенних туч пронзительная бездонная синева казалась подлинным подарком высших сил.

– Астаэлле? – Они и впрямь стояли все это время рядом. Беловолосая таэтисса сохраняла обычную бесстрастность. На лице Кесиана играли желваки. Кажется, эти двое опять повздорили. – Опять ты влезла в мой сон?!

– Насколько я могу судить, все готово. Можешь похвастаться значимыми успехами? – Разъяренный зеленый прищур Астаэлле попросту проигнорировала. Надо заметить, отнюдь не впервые. Ничего, придет время – и они вполне смогут разговаривать на равных.

– Пока что нет. – Лиардис не испытывала особого восторга от отсутствия результатов. Впрочем, прошло еще слишком мало времени. Два дня для таких дел – меньше, чем ничего.

– Жаль, но в нашем случае – непринципиально. Завтра Кесиан предложит Сейнарису помощь в решении его проблемы. Я, конечно, предупрежу тебя перед самим делом, но, лучше, будь начеку, начиная с завтрашнего дня. Не хотелось бы, чтобы дурацкая накладка разрушила все наши начинания.

Так вот почему Кесиан такой смурной. Видимо, тоже пытался перечить Астаэлле. Судя по всему, ничегошеньки у него не вышло.

– Мне не нравится твоя идея.

– С чего бы? – В васильковых глазах вспыхнули раздраженные искры.

– Да с того, что это... Она и так пережила достаточно бед, к чему издеваться над...

– Лиардис!

– Чего?! Еще мне твоих окриков не хватало!

На лице Астаэлле появилось какое-то совсем уж нехорошее выражение.

– Хватит, вы, обе! – Неожиданно рявкнул Кесиан. Лиардис от неожиданности вздрогнула. Астаэлле ограничилась иронично приподнятой бровью. – Лиа, она права. Если ты не хочешь вечно исполнять роль девочки на побегушках, нужно уметь добиваться своих целей. Не всегда приятными методами.

– Даже если такие методы на совесть ложатся бочкой с дерьмом? – От того, что Кесиан взял сторону Астаэлле, на душе стало как-то совсем горько.

– Если такие мелочи столь сильно задевают твою совесть, Лиардис, то винить в этом надо именно совесть. – Ледяной голос Астаэлле заставил девушку упрямо задрать нос. – Ты не просто одна из Высочайших, ты ведь занимаешь и не последнее место в Цепи Наследия. Однажды ты можешь воссесть на императорский престол.

– И что? – Сделать так, чтобы в вопросе прозвучал вызов, у нее не вышло. Где-то в глубине души Лиардис понимала – Астаэлле и Кесиан правы. Однажды в их руках может оказаться ни много ни мало – судьба империи. И если правители ценой спасения собственной совести губят оказавшийся в их руках народ – грош цена таким правителям.

– Кажется, ты и сама все поняла. – Раньше в мелодичном голосе Астаэлле такой мягкости не было. – Если ты думаешь, что я получаю безмерное удовольствие от происходящего – ты ошибаешься. Но это необходимо – и тебе в том числе, и Кесиану. Особенно ему. Кстати, как могло получиться, что исчезновение наследницы Ровандис не вызвало громкого дипломатического скандала?

– Решили не выносить сор из избы, – юноша пожал плечами. Интересно, она действительно не знает или просто решила устроить небольшую проверку?

Тагерис и впрямь сумел уговорить негоциев Ассамблеи сохранить в тайне приключившуюся с Ветассией историю. Это даже не вызвало особых сложностей – правители республики прекрасно понимали, какой оплеухой для престижа страны может обернуться подобная пропажа. Конечно, все причастные уже давно вели поиски. Одни – чтобы со скандалом вернуть беглянку в Ротаву, испортив жизнь Архистратигу, другие, из числа его сторонников – чтобы тихо прибить, пользуясь представившейся возможностью. Вот только в Веканисе король вместе с главнокомандующим Тогэйро успели славно уменьшить поголовье ровандисских прознатчиков, так что задачка получилась не из легких. Тем лучше для тройки таэтис.

– Все равно все это неправильно, – недовольно пробурчала Лиардис. – Нечего на меня глазами сверкать! Сделаю я все... Установить за ней слежку?

– Лучше не надо, – ответила мистисса после недолгого молчания. – Еще спугнешь раньше времени. Я время от времени присматриваю и за братом, и за сестрой. Большего не нужно. В отличие от меня, наблюдение с вашей стороны она может и заметить. Каких они тогда наделают глупостей – трудно представить. А вот проследить за тахаданцем тебе, думаю, вполне по силам.

– Хорошо, – ответила Лиардис, глядя в тонущий в темноте потолок. Она снова находилась там же, где и заснула – в собственной спальне в принадлежавшем Кедровой Лиге особняке. Строго говоря, она отсюда никуда и не уходила, все, что она видела, было обычным сном. Ну, почти обычным. Немного поворочавшись, таэтисса встала. Смятое одеяло беспомощно свесилось с края кровати. Недовольно фыркнув, девушка накинула первое попавшееся покрывало. Рука с длинными, выкрашенными в зеленый ногтями цапнула с прикроватного столика колокольчик. Дежурный слуга на раздраженный звон появился тут же. Эти ребята здесь вышколены великолепно, заснуть на посту для них – событие совершенно немыслимое.

– Сварите мне чаю, – велела Лиардис.

– Да, таэ.

И все-таки есть какой-то изъян в размышлениях Астаэлле, мрачно подумала таэтисса, вдыхая минутой позже горьковатый аромат. Чай в посольстве варить не умели. По крайней мере, эту бурду не сравнить с тахаданским напитком. И откуда только у южан такой талант к приготовлению этой травки...

В памяти всплыл образ хрупкой девушки с пепельными волосами. Ветассия Эргерион, когда украдкой бросала на нее взгляды, выглядела смущенной, оробевшей и довольно забавной. В целом, ситуация не слишком удивительная для людей-мистиков. Слишком уж долго им внушали, что трепетное почтение к родоначальникам благородного искусства мистицизма есть общеобязательная данность.

Лиардис бросила мрачный взгляд на тикавшие в углу часы. Пять утра. Птицы Рассветные, она же теперь не заснет из-за этого проклятого чая. И что слуге стоило отказаться варить ей эту бурду?

«Время действовать». Никаких других указаний очередное послание от Астаэлле не содержало. Да этого и не требовалось – давным-давно все оговорено. Кесиана иногда поражала мощь белокурой таэтиссы. Сколько раз она бесцеремонно влезала в его сны – еще спасибо, что Рассветные Птицы его миловали от какой-нибудь пошлятины! Да, в сновидениях они, разделенные сотнями лиг, могли спокойно обсудить дальнейшие планы, выработать стратегию поведения, да и просто поделиться новыми сведениями. Тем не менее, никакого удовольствия это Кесиану не приносило. Сама по себе мысль о полной уязвимости перед ледяной красавицей с васильковыми глазами чем дальше, тем больше вызывала глухое раздражение. Мало ли, что она приближена к самому Кругу – это еще не дает ей право вламываться в его мысли, как только появится такое желание!

Пригладив волосы, юноша поднес послание к пламени свечи. Огонь жадно накинулся на пахнущий васильками листок. Для него это превратилось в своеобразное состязание – успеет или нет? Стоило на мгновение отвлечься – и листок в руках рассыпался серым пеплом без его участия. Какими бреднями иногда забита голова...

Через полчаса – очередной организованный Сейнарисом прием, на котором ему, конечно же, отведена роль почетного гостя. Крысенок за прошедшие дни к "послу" привязался. Вообще-то, Кесиан его понимал – окружающие люди симпатий вызывали даже меньше, чем бывший наследник Архистратига Тагериса. Ровандисские вояки, конечно, знали толк в бранных делах. На этом их достоинства, в общем, и заканчивались. В большинстве своем они были обычной, неотесанной солдатней, пригодной для войны... И ни для чего другого. Так что наследника, запертого в Тиорте без какого-либо дела, в обществе непритязательных людей, не имеющих ни образования, ни сколько-то возвышенных интересов, было немного жаль. Тут уж хочешь – не хочешь, а будешь потихоньку спиваться да развлекаться по ночам с княжеской племянницей. Кстати, последней в роду бывших правителей Тиорты. Остальных ровандисцы прикончили – кого на Ландышевом лугу, а кого – на плахе, после взятия города.