Текст книги "Воспоминания о Евгении Шварце"

Автор книги: Евгений Биневич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 40 страниц)

Главное время Евгений Львович и Екатерина Ивановна прожили вместе, ведь и его и ее первые браки были недолгими.

Екатерина Ивановна была моложе Евгения Львовича лет на восемь. Но после его смерти без конца болела, чахла, ускорила свою смерть и скончалась 10 декабря 1963 года.

Она, вероятно, всегда была человеком, что называется, сложным, нервным до истеричности. Пожалуй, по настроениям переменчивым.

Но только не в основном.

Преданность ее Евгению Львовичу, на мой взгляд, носила характер истовый. Она была вся в нем.

Годы и собственная обостренная чуткость уподобили ее мужу, развили вкус, понимание людей и книг. Пожалуй, все это я понял позже, когда Евгения Львовича не стало.

Когда же мы бывали в гостях при нем еще, Екатерина Ивановна обычно держалась молчаливо, но как-то славно, определенно интересуясь и сочувствуя. Да, она бывала неразговорчива – и это мне нравилось. Мало ли встретишь жен у известных людей, которые находят особую отраду в том, чтобы опережать мужей своими мнениями; чтобы царить хотя бы в домашнем быту, в домашней беседе.

Вспоминаю Екатерину Ивановну хорошо. Не беда, что, бывало, становился объектом ее раздражительности, не всегда и не столь безусловно обоснованной, чтобы принимать раздражение вполне как должное.

Уже ясно ощущая в себе смертельную болезнь, Евгений Львович посвятил жене «Обыкновенное чудо». Разговоры Хозяина с Хозяйкой написаны как будто именно в расчете на Екатерину Ивановну. Они полны благодарных чувств и огромной заботливости.

Если знать обстоятельства жизни Евгения Львовича и натуру Екатерины Ивановны, невозможно сомневаться: в жизни Шварцев непременно возникали немалые взаимные терзания, всякие напряжения. Кое-что об этом слышал.

Все же союз их казался мне высоким и прекрасным, несмотря ни на что. Не было в нем пошлой привычности, неприбранности, автоматизма, узаконенного согласия ограничиваться в отношениях вершками, не забираясь, видите ли, друг другу в душу. В их союзе заключался для меня тот максимализм обоюдной связи, который единственно только может возвысить и оправдать многолетнее соединение мужчины и женщины. Извините за красноречие. Проще не вышло.

Быть женой Шварца – тоже, скажу, нелегкое дело. Как бы прекрасен сам он ни был. Кроме всего прочего, понадобилось много сил, абсолютная вера в него. Екатерина Ивановна помогла мужу быть таким, какой он есть, и не устать от самого себя в тягчайшие дни.

Она вспоминала: однажды Евгений Львович пошел в кино без нее и ничего об этом не сказал. Когда узнала, страдала горько.

На премьере «Клада» Шварц вышел к зрителям в брюках, только что залатанных женой. Она помнила через тридцать лет, как тогда смотрела только на его колени: заметны ли заплаты? – болезненно страдая от гордости и обиды.

Говорила еще: встретить такого мужа – все равно, что выиграть сто тысяч, такая же редкость.

Не всяким хорошим словам веришь. Но Екатерина Ивановне верилось. Почему? Возможно, потому, что она никак не театрализовалась в жизни. Хотя худо-бедно театрализуют свои движения, речь, степень чувствительности многие. Особенно в такие моменты, которые, например, связаны с утратой близкого человека. Екатерина Ивановна на такое никогда не шла. Она скорей могла показаться оцепенелой какой-то, замершей.

Вероятно, она уставала сильно, столько лет переживая гонения и препоны, выпадавшие Евгению Львовичу.

Даже в положительных по общему тону и итогу откликах на постановки Акимова по Шварцу не обходилось без резких критических нот. Эти ноты подсказаны были рецензентам или верноподданническим страхом нарушить рамки, или врожденной ограниченностью.

В небольшой статье, посвященной собственно Шварцу, один из критиков (впоследствии он был среди авторов книги «Мы знали Евгения Шварца») заявлял о финале «Тени»: «Для Ученого и Аннунциаты драматург не находит выхода: они уходят в „чаплинскую“ ночь, а отвергнутый их мир остается нетронутым. В результате у читателя остается чувство известной душевной тяжести, в ней под конец не хватает свежего воздуха» (9).

Такое было напечатано в начале 1940 года, когда все были оптимистами, выхода и искать не надо было – самый счастливый уже подарен был нам жизнью, а дышали все с утра до вечера и с вечера до утра полной грудью.

А тут – мелочь, пустячок: «не находит выхода», «не хватает свежего воздуха». И это среди доброго в общем мнения. Но теперь меня больше занимают не эти обстоятельства. В конце концов у других, бывало, складывалось и пострашней.

Все думаю о том, почему же так трудно, так туго, так скудно отзывались на сочинения Шварца – в печати ли, в письмах – другие писатели и всерьез мыслящие об искусстве лица. Тут, видимо, некая типическая ситуация.

Еще раз повторю: насколько я знаю, Евгений Львович был известен в театральных и литературных кругах. Относились к нему по-житейски хорошо. Уважали. А кто и любил.

При всем при том помню и другое. В начале пятидесятых один театровед, весьма и заслуженно признаваемый, склонный к всемерному изяществу в жизни и трудах, объяснял мне – в разговоре с глазу на глаз – несомненную для него побочность, некардинальность шварцевского творчества. Дескать, остроумно, даже талантливо – однако, право же, не о главном. Не стал бы этот случай брать в книгу, если бы высказанное отношение не было характерным, как бы в воздухе растворенным. «Конечно, и по теме, и по жанровым признакам спектакль этот не лежит на главном пути развития советского театрального искусства», – это уже из вполне похвальной, местами восторженной рецензии 1956 года (!) на московскую постановку «Обыкновенного чуда» (10).

На Шварца следовало бы молиться. А ему тыкали глупейшие претензии или благодушно свысока принижали. Все еще чего-то не хватало: нет, не то; не совсем то…

Не исключено, что в моем рассказе сохранен взгляд меня молодого. Позже можно было бы увидеть какие-то стороны и свойства, не замеченные смолоду.

Но одно я знаю навсегда: такие люди, как Шварц, для тех, кто способен подпадать не только под свое собственное обаяние, – великая опора, это счастье и спасение.

Странный, однако, порядок жизни, когда требуется столько стойкости, мужества, столько сил тем, для кого весь смысл жизни – быть искренним, всему открытым, ни от чего не заслоненным.

Абсолютно ли точен мой рассказ?

Не уверен.

Человек-то живет объемно, многолинейно: он проявляется и так, и сяк, и еще по-разному.

В дневнике «Тетрадь № 1» (11) Евгений Львович, в ту пору недавно перешедший свое тридцатилетие, признавался: «Иногда думаю: прав ли я? точен ли? Не все так определенно и отобрано в жизни». Дальше – еще круче: «Все в мире замечательно и великолепно перепутано. Это же форменная ткань. Это такой ковер, что хоть плачь…»

Вот именно: хоть плачь…

Примечания

НАТАЛИЯ ГРИГОРЬЕВА ИЗ РУКОПИСИ «К БИОГРАФИИ Е. Л. ШВАРЦА. ОКРУЖЕНИЕ ДЕТСТВА И ЮНОСТИ. МАЙКОП»

Григорьева (Соловьева) Наталия Васильевна (1895–1975) – старшая дочь В. Ф. Соловьева, главного врача Майкопской городской больницы.

Отрывки впервые опубликованы в сб.: «Житие сказочника. Евгений Шварц» (М.: «Книжная палата». 1991) с сокращениями и в редакторской правке. Печатается в том виде, в каком было подготовлено к печати.

1. Соловьев Василий Федорович (1863–1952), главный врач Майкопской городской больницы.

2. Имеются в виду предреволюционные годы.

3. Константин (1890–1953) – старший сын В. К. Соловьевой от первого брака.

4. Соловьева Вера Константиновна (1869–1964).

5. В настоящее время здесь Концертный зал.

6. По свидетельству младшей дочери Соловьевых, Варвары Васильевны (1899–1998), Наташа и Женя дрались на равных: «Наташа здорово дралась с ним. Просто так. Драчунам повода не надо. У него были кудри, и она вцеплялась в них. Однажды на Пасху, Жене было лет шесть, Мария Федоровна одела его в красную шелковую рубашку, бархатные штанишки, сапожки, кушак. А когда он вернулся домой, был весь драный. „Смотрите, вернулся сын с пасхального визита“, – сказала тогда Мария Федоровна. Сам он не был драчливым. Да и Наташа тоже, только пока была маленькая». (Из беседы, записанной составителем 15.9.1981). Однако сам Е. Ш. помнил себя иным: «Я был несдержан, нетерпелив, обидчив, легко плакал, лез в драку, был говорлив». Короче говоря, «два сапога – пара».

7. Шварц Лев Борисович (1874–1940), отец Е. Л.

8. Шварц (урожд. Шелкова) Мария Федоровна (1874–1942), мать Е. Л.

9. См. воспоминания А. В. Соколова.

10. Никакого родства Соловьевых и Андрея Андреевича Жулковского (1853/54-1917) не существовало. Это был профессиональный революционер, с давних пор живший в их доме.

11. В. В. Соловьева, комментируя это место воспоминаний старшей сестры, сказала, что всё здесь несколько преувеличено. «Лев Борисович был красивый элегантный мужчина, следящий за своей внешностью, а у Жени прорехи случались».

12. Леля – Елена Васильевна Соловьева (1896–1919), средняя дочь Соловьевых.

13. Крачковская Людмила Поликарповна (1897–1986), юношеская любовь Е. Л. Шварца.

14. Допущена неточность. 15 (28) июля 1914 г. Австро-Венгрия объявила войну Сербии, что послужило началом Первой мировой войны.

15. Елену на эти курсы не приняли.

16. В 1951 г. Евгений Шварц напишет заявку на сценарий «Неробкий десяток» для Ленфильма о путешествии (походе) ребят в летние каникулы на илотах по реке Оредеж.

17. Трапезунд (также известен как Требизонд, Трабезон, Трабизун) – город в Турции, административный центр ила Трабзон, расположенный на берегу Черного моря, около устья реки Мучки, у подножия покрытого лесами Колат-Дага (3410 м).

18. Вероятно, мемуарист имеет в виду лето 1916 г., т. к. в начале 1917-го Е. Л. Шварца призвали в армию.

19. Косякин Константин Демьянович, главный лесничий Майкопского уезда, крестный всех детей Соловьевых.

20. Владимир Иванович Скороходов (1863–1924), майкопчанин, толстовец, организатор под Нальчиком коммуны. Бывал в Ясной Поляне, переписывался с Л. Н. Толстым.

21. Мажара – большая длинная орба с решетчатыми бортами (в Крыму, на Украине, на Северном Кавказе).

22. Шварц Антон Исаакович (1896–1954), двоюродный брат Е. Л. Шварца; в будущем известный чтец, засл. арт. РСФСР.

23. Наталия, Елена, Варвара Соловьевы и их подруга Вартануша Мнацаканова.

24. Вейсбрём Павел Карлович (1899–1963), в будущем известный ленинградский режиссер, поставивший «Два клена» Евг. Шварца в Ленинградском ТЮЗе.

25. Холодова Г. Н. – см. ее воспоминания.

АЛЕКСАНДР АГАРКОВ ВОСПОМИНАНИЯ О СОУЧЕНИКЕ И ДРУГЕ ЕВГЕНИИ ШВАРЦЕ

Агарков Александр Иосифович, соученик Е. Ш. по майкопскому реальному училищу. Судьбы соучеников Е. Ш., вт. ч. и автора воспоминаний, а также их учителей, неизвестны.

Рукопись. Публикуется по ксерокопии впервые.

1. Темир-Хан-Шуринский округ – в составе Дагестанской области. Центр – город Темир-Хан-Шура.

АЛЕКСЕЙ СОКОЛОВ ПРО ЖЕНЮ ШВАРЦА И ЮРУ СОКОЛОВА

Соколов Алексей Васильевич, младший брат ближайшего друга детства Евгения Шварца Юрия (Георгия) В. Соколова (1895–1919).

Его воспоминания публикуются впервые по письму к составителю от 30.5.73.

1. В. В. Соловьева в беседе с составителем 16.9.1981 упоминала еще несколько имен: «Старшим был Кузнецов Конст. Конст., высокий, рыжий (старше нас лет на 10, а может и больше), Ваня Хоботов, Миша Зайченко, Юра и Алеша Соколовы, Лёля, Женя Шварц, кто-то из Ларичевых, кажется, Петя…»

2. Сергей – старший брат Соколовых.

3. В письме Н. В. Григорьевой от 13.5.1973 составителю о семье Зайченко говорится: «Глава семьи – Георг. Зайченко – мельник, видимо, был крепкий хозяин, но состоял в полном подчинении у своей супруги. Сам он в 18-м году странно утонул в ванне. Жена его – красивая мощная властная женщина, настоящая глава семьи, была хлыстовской богородицей. Родила 5-х детей – 1 сына и 4-х дочерей. Сын погиб 18 лет. Дочь Маруся – на редкость красивая, способная и изящная – стала женой Сергея Соколова (покончила с собой в Майкопе в 40-х (кажется) годах). Туся – 2-я дочь по счету – повесилась еще раньше (18 лет) в лесочке около мельницы, и мать не пошла ее хоронить, сказав что-то вроде: „Туда и дорога“. Третья дочь – очень некрасивая – училась в одном классе с моей сестрой Еленой, тоже Елена, – грубая сексуальная натура. В советское время была сектанткой какой-то изуверской секты. Потом затосковала и тоже покончила с собой. 4-я дочь – Милочка, очень красивая, вышла в Ростове замуж за Центнершвера, сына бывшего директора майкопского отд. Госбанка и… тоже повесилась. Так трагически закончила свое существование эта семья. Женя бывал часто в этой семье и всех хорошо знал».

ИЛЬЯ БЕРЕЗАРК КУЗЕНЫ

Березарк (Рысс) Илья Борисович (1897–1981) – журналист, критик, театровед, участник литературной группы «Ничевоки».

«Кузены» – глава из его книги «Штрихи и встречи» (Л., 1982). Печатается по этому изданию.

1. Антон и Евгений Шварцы были погодками. Антон старше лишь на несколько месяцев.

2. Вышеславцев Борис Петрович (1877–1954), философ, религиозный мыслитель, после 1922 г. в эмиграции.

3. Здесь многое неточно. Во-первых, в 1915 г. все Шварцы жили в Екатеринославе, во-вторых, о «захолустье» Майкопа можно говорить только по расхожему трафарету; Екатеринослав был нисколько не «столичнее» его.

4. Здесь опять неточности. Е. Л. Шварц в 1916 г. вернулся в Екатеринослав, где его вскоре призвали в армию.

5. Гнесин Михаил Фабианович (1883–1957), композитор.

6. Когда Шварцы пришли в «Мастерскую», «Незнакомка» уже не шла.

7. Хлебников Велимир (1885–1922). Точнее было бы сказать: «забредшего в Ростов».

8. Моцарта исполнял Рафаил Холодов. В беседе с составителем 21.11.1966 актер Мастерской Павел Слиозберг (по сцене – Борятинский) рассказывал о Шварце-Сальери: «Я помню скрюченные руки, глаза, сверкающие гневом, большой темперамент. Он явно играл злодея»

9. Переезд в Петроград происходил осенью 1921 г. Подробнее о Мастерской и об ее переезде в Петроград см. воспоминания Г. Н. Холодовой.

10. Автор, вероятно, имеет в виду Александра Костомолоцкого, Рафаила Холодова и Георгия Тусузова.

11. Вероятно, речь идет о «Рассказе старой балалайки», выпущенной отдельным изданием в 1925 г.

12. Премьера «Тени» в театре Комедии состоялась 11.4.1940.

ГАЯНЭ ХОЛОДОВА О ЕВГЕНИИ ЛЬВОВИЧЕ ШВАРЦЕ

Холодова (Халайджиева) Гаянэ Николаевна (1899–1983), актриса; первая жена Е. Ш.

Впервые в сборнике «Житие сказочника. Евгений Шварц» с пропусками и в редакторской правке. Публикуется по рукописи.

1. Павел Карлович Вейсбрем – см. прим. у Н. В. Григорьевой.

2. Черкесова Варвара, Остер Александр, Чернова Белла; Холодов (Цемах) Рафаил (1900–1975), Тусузов Георгий Баронович (1891–1986), засл. арт. РСФСР; Костомолоцкий Александр Иосифович (1897–1971) – артисты Театральной мастерской.

3. Халайджиева Исхуги Романовна (1870–1958), теща Е. Ш.

4. Налбандян Микаэл Лазаревич (1829–1866).

5. Гумилев Николай Степанович (1886–1921), поэт; расстрелян.

6. В октябре 1921 г. в статье под псевдонимом П. Самойлов М. Шагинян писала: «Во главе маленькой, молодой труппы стоял энтузиаст – юноша редкой душевной чистоты и прелести, П. Вейсбрем. Помню, как сейчас, вечер в гостеприимном провинциальном доме, где встречались в ту пору немногие случайные гости Ростова, художники Сарьян, Силин, Н. Лансере, музыканты Гнесин и Шауб. Там я впервые увидел рыжую голову Вейсбрема, по-тициановски бледную и выразительную. Он был еще совсем мальчиком, но уже знал, чего хотел. Я присутствовал на первых спектаклях театра; видел „Пир во время чумы“ и „Незнакомку“ Блока в декорациях Дмитрия Федорова. Меня поразило, как эти юноши приблизились в своих постановках, руководимые лишь начитанностью и инстинктом, – к камерным замыслам новых наших театров, – театра Ф. Ф. Комиссаржевского, Таирова, Сахновского, Марджанова. И тут на первом месте не проблема актера, а проблема театральной формы в целом; и тут расшифровка текста с помощью музыки; и тут между речью и текстом – условная разработанность жеста». В основу решения спектаклей труппа ставила «„принцип неведомый в провинции: лабораторность“, ибо в провинции „привыкли брать и подавать готовое, где пьесы, постановки, труппы… из года в год культивировали философию „напрокатности““ (взять и подать подержанное)». (Жизнь искусства. (Пг). 1921. 25 окт.)

7. Дело «Петроградской боевой организации В. Н. Таганцева» (ПБО) было сфабриковано ГПУ в отношении научной и творческой интеллигенции Петрограда. Участники мнимого «ПБО» расстреляны в 1921 г. В 1992 г. все осужденные по нему были реабилитированы.

8. Бывший ресторан Палкина. В советское время – кинотеатр «Титан». Ныне казино и ресторан «Палкинъ»

9. Панчин Петр Семенович (1861–1921) – актер, режиссер Акдрамы.

10. Театр в Петрограде открылся «Гондлой» 8 января 1922 г.

11. «Гибель „Надежды“»… театр в Петрограде не играл. Третьим спектаклем была показана «Трагедия об Иуде, принце Искариотском», в которой Е. Шварц исполнял роль Пилата.

12. «Киклоп» принадлежит перу Еврипида.

13. Радлов Сергей Эрнестович (1892–1958), режиссер.

14. Якунина Елизавета Петровна (1892–1964), театральный художник. Позже в Новом ТЮЗе оформляла «Снежную королеву» (1939) и «Далекий край» (1943)

15. Кролль Исаак Моисеевич (1898–1942), режиссер, организатор Музыкального детского театра, в котором поставил «Остров 5-к» Е. Шварца (1932). «По роковому совпадению тех дней работать-то мы работали, а заработков не было», – напишет позже Е. Шварц.

16. «Необыкновенные приключения Гофмана» К. Державина. Державин Константин Николаевич (1903–1956) – режиссер, критик, литературовед.

17 Наш театр помещался в полуподвале ТЮЗа на Моховой… Сейчас там гардероб Учебного театра театральной академии.

18. Брянцев Александр Александрович (1883–1945) – главный режиссер ленинградского ТЮЗа, нар. арт. СССР; Зон Борис Вульфович – см. его воспоминания.

19. Клячко Лев Моисеевич (1873–1934), издатель, основатель частного детского издательства «Радуга», где вышло с десяток книжек Е. Шварца.

20. Олейников Николай Макарович (1898–1937), редактор журнала «Еж», «Чиж» и «Сверчок»; расстрелян 24 ноября 1937 года.

21. Паперная Эстер Соломоновнаы (см. ее воспоминания), ответственный редактор детского отдела ГИЗа.

22. Конашевич Владимир Михайлович (1888–1963) – книжный график, живописец, оформил несколько книжек Е. Шварца, засл. деят. иск. РСФСР.

23. Соколов Петр Иванович (1892–1937), живописец, книжный график, с его иллюстрациями вышел «Рассказ старой балалайки» в «Воробье». Погиб в заключении.

24. Романов Михаил Федорович (1896–1963), актер, с 1924–1936 гг. артист лен Акдрамы, нар. арт. СССР.

25. Грипич Алексей Львович (1891–1983), режиссер, нар. арт. АзСССР.

26. Выгодская Эмма Иосифовна (1900–1949) – детская писательница, переводчица.

27. Шварц Валентин Львович (1902–1988), инженер-строитель.

28. Борис Житков (1882–1938) – русский и советский писатель, прозаик, педагог, путешественник и исследователь. Автор популярных приключенческих рассказов и повестей, произведений о животных и романа о революции 1905 г.

29. «Рассказ старой балалайки» был написан в предчувствии наводнения 1924 г. и опубликован в ленинградском журнале «Воробей» (1924. № 7). Балалайка «тренькала» о наводнении 1824 г.

30. Книжка называлась «Шарики» и впервые вышла в «Радуге» в 1925 г. с иллюстрациями А. Ефимова, а «большой» популярностью «Шарики» пользовались с иллюстрациями В. Ермолаевой (1929)

31. С Тоней Шварцем Евгений Львович был знаком с двухлетнего возраста.

32. Бейер Владимир Иванович (1868–1945), главный художник ленинградского ТЮЗа.

33. Охитина Александра Алеексеевна (1905–1998), засл. арт. РСФСР; К. В. Пугачева – см. ее воспоминания; Ваккерова Елена-Мария Ульриховна, актриса ТЮЗа и Большого кукольного театра, педагог.

34. Б. П. Чирков – см. его воспоминания.

35. Полицеймако Виталий Павлович (1906–1967), нар. арт. СССР; Черкасов Николай Константинович (1903–1966), нар. арт. СССР; репетировал в «Ундервуде», только в начальной стадии и в спектакле не участвовал.

36. Шварц (урожд. Обух) Екатерина Ивановна (1903–1963), вторая жена Е. Шварца.

37. Альтус Ефим Григорьевич (1901–1949) – артист, режиссер, засл. деят. иск. РСФСР.

38. Имеется в виду изд.: Пьесы. М.; Л. 1960; 2-е изд. – 1962.

МОИСЕЙ ЯНКОВСКИЙ ИЗ СБОРНИКА «МЫ ЗНАЛИ ЕВГЕНИЯ ШВАРЦА»

Янковский (Хисин) Моисей Осипович (1898–1972), театровед, критик, драматург, автор книги о театре Комедии (1968).

Впервые без названия в сборнике «Мы знали Евгения Шварца» (Л.; М. 1966.). Печатается по этому изданию.

1. «Открытие театра на Владимирском представляет собою акт прекрасной отваги, – писал М. Кузмин. – Действительно, приехать из Ростова-на-Дону с труппой, пожитками, строго-литературным (но не популярным) репертуаром, с декорациями известных художников, без халтурных „гвоздей“, могли только влюбленные в искусство мечтатели. Но мечтатели, полные энергии и смелости». Актеры скорее «играли» стихи, чем характеры героев. Смысл драматической поэмы подчеркивался продуманной и точной пластикой. И не случайно Кузмин писал, что «лучше всех рецитировал А. И. Шварц (Гондла), с большой лирической задушевностью и элегантной простотой произносящий стихи. <…> Для тех, кому известна пьеса Гумилева и знакома, хотя бы приблизительно, театральная работа, – будет ясно, сколько самоотверженности, таланта, труда и смелости скрывается под этой, как будто скромной, постановкой» (Жизнь искусства. 1922. № 3). В этом ключе был решен весь спектакль.

2. Когда М. А. Кузмин соберет сборник своих выступлений в печати начала 20-х гг. (Условности. – Пг., 1923), включит в него и рецензии на спектакли Мастерской: «Гондла», «Адвокат Пателен» и «Иуда»

3. «Каждая постановка этого маленького театра, – писала Мариэтта Шагинян, – ставит перед зрителем важнейшую сценическую проблему: „Гондла“ – проблему текста, „Пателен“ – проблему жеста, „Иуда“ – проблему актера» «„Гондла“ – это „пьеса для чтения“, а не для игры, ее надобно услышать, а не увидеть. <…> Декламация интонирует смысл стиха, поэтому она всегда рассудочна. Театральная Мастерская интонировала не смысл стиха, но его запевание, – поэтому она превратила текст в музыку, и этим музыкальным, мелодичным, звенящим путем пролила в душу „происшествие“ Гондлы». «„Патилен“ – это сплошная веселая потеха, загубить которую может лишь суетность и хаос, неумеренная жестикуляция. Загромоздить эту вещь трюками – вот соблазн для режиссера. <…> Загромождения не произошло. Между отдельными жестами, архитектонически разъединяя их и приводя в равновесие, театр ввел межевой принцип: разнообразие темпов. У каждого актера… был свой темп». В «Иуде» «глубочайшая, бездонная идея пьесы доходит до зрителей… потому что театр и в героической, в личностной пьесе – проводником ее темы сделал актера». Заканчивалась статья надеждой: «Вот путь молодого театра, и можно не колеблясь сказать: на этом пути он дойдет до подлинной органичности, до полной победы» (Там же. 28 марта). Но пути этому суждено было оборваться уже сейчас.

4. Афиногенов Александр Николевич (1904–1941), драматург. Погиб в здании ЦК ВКП(б) во время бомбежки.

5. Против спектакля выступили «Ленинские искры» (М. М. – 25 сент.), «Смена» (С. Ромм – 25 сент.) и др. А на стороне пьесы и спектакля – М. Янковский (Рабочий и театр. Пг. 1929. № 39); О. Адамович (Смена., Пг. 1929. 19 окт.), Адр. Пиотровский (Веч. Красная газета. Пг., 1929. 25 сент.), С. Мокульский (Жизнь искусства. Пг. 1929. 29 сент.) и др.

6. Е. Ш., вероятно, говорил о Грушецком (Бирнбауме), о котором писал: «Поляк по всему – по воспитанию, по склонностям, по духу – и учился на медицинском факультете и вступил в Союз писателей, – все шумно, открыто, и хитро, и строптиво, и ужасно вежливо… Водил он нас выступать в польский детский дом. Шли мы туда долго каменистой пустыней за городом. И сердце сжалось, когда увидел я стриженые сиротские головы, светлые славянские глаза. Длинные робкие девушки, не то сестры милосердия, не то монашки, собрали их в зал. И дети, оказывается, знали отлично по-русски. Всё поняли» (Евгений Шварц. Бессмысленная радость бытия. М. 1999. С. 192–193)

ОЛЬГА ФОРШ ИЗ РОМАНА «СУМАСШЕДШИЙ КОРАБЛЬ»

Форш Ольга Дмитриевна (1873–1961), прозаик, драматург.

Впервые в нескольких номерах журнала «Звезда» (1930). Отдельной книгой роман вышел в издательстве писателей Ленинграда в 1931 г. Отрывки из него печатаются по этому изданию. «Сумасшедшим кораблем» писательница назвала Дом искусств, в котором в начале 20-х гг. жили писатели и художники.

1. «В „Сумашедшем корабле“ Форш вывела меня под именем Геня Чорн, – записал Е. Ш. 17 января 1951 г. – Вывела непохоже, но там чувствуется тогдашнее отношение ко мне в литературных кругах, за которые я тогда цеплялся со всем уважением, даже набожностью приезжего чужака и со всем упорством утопающего». О. Д. Форш не знала как Шварц относился к своему романному образу, и по истечении десятка лет видела его уже совсем иначе и признавала, что «образ едва намечен, в нем ни в какой степени не выражены душа, талант и ум Жени Шварца. <…> Женя Шварц был задумчивый художник, с сердцем поэта, он слышал и видел больше, добрее, чем многие из нас. Он в те годы еще не был волшебником, он еще только „учился“, но уже тогда мы видели и понимали, как красиво раскроется его талант. <…> Я помню его юношески худым, с глазами светлыми, полными ума и юмора. В первом этаже в большом, холодном и почти пустом зале мы читали и обсуждали наши произведения. Здесь мы экспромтом разыгрывали без всяких репетиций сценки-пародии Шварца на свою же писательскую семью, ее новую, трудную, еще такую неустроенную, но веселую и необыкновенную жизнь. Шварц изумлял нас талантом импровизации, он был неистощимый выдумщик. Живое и тонкое остроумие, насмешливый ум сочетались в нем с добротой, мягкостью, человечностью и завоевывали всеобщую симпатию… Мы любили Женю не просто так, как обычно любят веселых, легких людей. Он хотел „поднять на художественную высоту культуру шутки“, как говорил он сам, делая при этом важное, значительное лицо. Женя Шварц был задумчивый художник, с сердцем поэта, он слышал и видел больше, добрее, чем многие из нас. Он в те годы еще не был волшебником, он еще только „учился“, но уже тогда мы видели и понимали, как красиво раскроется его талант». (Автобиографии советских писателей. – М., 1966. Т. 3)

2. Недомерки – дети «Сумасшедшего корабля», в том числе и сын Форш Дима. Среди поздравительных подписей к 60-летию Шварца есть и подпись от Дмитрия – «Дельфин – Форш»

3. Вова – Познер Владимир Соломонович (1905–1992), «серапион». В мае 1921 г. с родителями покинул Россию. В скором будущем – французский писатель.

4. Фома Жанов – Иванов Всеволод Вячеславович (1895–1963)

5. Ия – предполагаю, что речь идет о Щеголевой (Альтман) Ирине Валентиновне (1908–1993)

6. Сосняк – Пильняк Борис Андреевич (1894–1938), писатель, расстрелян 21 апреля 1938 года.

КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ ИЗ «ЧУКОККАЛЫ»

Чуковский Корней Иванович (Корнейчуков Николай Васильевич) (1882–1969).

Отрывок – в первом выпуске альманаха «Прометей» (М., 1966) и в «Чукоккале» (М., 1979. С. 319–321, 323–325, 344–347, 371, 374–375 и 420). Публикуются по этим изданиям.

1. Примечания К. И. Чуковского.

2. На самом деле всё произошло несколько иначе. Вспоминая ту пору, Е. Л. Шварц записал в «Амбарную книгу» 14 января 1953 г.: «У Корнея Ивановича была толстая, переплетенная в черный переплет тетрадь, знаменитая „Чукоккала“, альбом, которым дорожил он необыкновенно. <…> Молодой Лева Лунц, в сущности мальчик, веселый, легкий, хрупкий, как многие одаренные еврейские дети его склада, уезжал к родным за границу. „Серапионовы братья“ собрались проводить его. Были и гости. Среди них – Замятин. Я тоже был зван, и Корней Иванович дал мне „Чукоккалу“, чтобы я попросил участников прощального вечера написать что-нибудь. Вечер был так шумен и весел, что альбом пролежал на окошке в хозяйской комнате весь вечер, и никому я его не подсунул. <…> На другой день после веселых проводов я у Чуковского не был. Вечером зашел Коля и сообщил, что папа очень беспокоится, – где „Чукоккала“. Утром я Корнея Ивановича не застал – он унесся по своим делам. Но на промокательной бумаге письменного стола в нескольких местах было написано: „Шварц – где Чукоккала“?»

3. Звездочками обозначены примечания Е. Л. Шварца.

4. Записано рукою Н. М. Олейникова, а подписано им и Шварцем самолично.

5. Письмо впервые – Литературное обозрение. 1987. № 1. С. 110.

МИХАИЛ СЛОНИМСКИЙ ВМЕСТЕ И РЯДОМ

Слонимский Михаил Леонидович (1897–1972), прозаик.

Впервые в кн. «Мы знали Евгения Шварца». Печатается по кн.: М. Слонимский. «Книга воспоминаний» (М.; Л., 1966).

1. «Он с женщинами был совсем не мальчик, но муж, – записал Е. Ш. 4 февраля 1953 г. о М. М. Зощенке. – И его любили, и он любил. Но всегда – любил. У него были романы, а не просто связи. В достаточной мере продолжительные» (Евгений Шварц. Живу беспокойно… Л., 1990)

2. Речь идет о театре Новой драмы. См. восп. Г. Н. Холодовой.

3. «Всероссийская кочегарка»

4. Тексты Е. Ш. под псевдонимом «дед Сарай» обнаружить не удалось.

5. Поначалу журнал назывался «Воробей»

6. «Борис Житков» – в кн. К. И. Чуковского «Современники» (М., 1963)

7. Б. Житков. «Что я видел» (1939)

8. Перец Маркиш. «Тень» // Правда. 1940. 26 мая.

9. Речь идет о пьесе «Под липами Берлина», премьера которой в театре Комедии состоялась 12 августа 1941 г.; постановка и оформление Н. П. Акимова, комп. А. Животов.

10. Весной 1942 г. Е. В. Заболоцкой с детьми удалось выехать из блокадного Ленинграда. Она пробиралась к родным Н. А. Заболоцкого в Уржум. В Кирове они останавливались у Шварцев, где Никита заболел скарлатиной. А за ним и Е. Ш., как «детский писатель»

11. Пьеса «Одна ночь», рассказывавшая о блокадной жизни, ни в БДТ, ни в Новом ТЮЗе поставлена не была.

12. Мемуарист имеет в виду сценарий Е. Ш. «Дон Кихот»

ЭСТЕР ПАПЕРНАЯ В РЕДАКЦИИ «ВСЕРОССИЙСКОЙ КОЧЕГАРКИ»

Паперная Эстер Соломоновна (1901–1987), поэт, детский писатель, переводчик; один из авторов легендарной книги пародий «Парнас дыбом»; в 30-е гг. – редактор детского отдела ГИЗа.

Впервые в сб. «Житие сказочника» с редакторскими купюрами. Публикуется по рукописи.

1. «Полеты по Донбассу»

2. Санкюлоты – восставший народ времен французской революции 1789 г.

3. Первый № «Забоя» вышел в сентябре 1923 г.

ЛЕОНТИЙ РАКОВСКИЙ ВОСПОМИНАНИЯ И ДЕЛА…

Раковский Леонтий Иосифович (1895–1979), писатель.

Эти отрывки впервые были напечатаны в ж. Нева (1969, № 9 и 1974, № 10). Печатаются по этим публикациям.

1. Е. Ш. подписывал рецензии не только Эдгар Пепо, но производными: Э. По, Э. П. и т. д., а некоторые шли вообще без подписи. Андрей Богданов к тому же считал, что фельетоны, подписанные Иван Золушка, тоже принадлежат перу Е. Ш.