Текст книги "Земля Испытаний (СИ)"

Автор книги: Евгений Афлятунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

– Но у вас уже есть план, как это сделать, Кас?

– План есть, – качнул головой мужчина. – Но твоя помощь мне точно не помешает. Ну так что, дире-Шан-Карр, ты примешь мое предложение?

«Он еще спрашивает…»

– Будто у меня есть выбор, уважаемый Кас.

* * *

Это утро добрым не будет. Так я подумал, проснувшись не по привычке организма за полчаса до рассвета, как это было последние три месяца, а от топота, криков и прочего шума. Сонливость пропала практически сразу – стоило мне только понять, что сейчас в Синуэде что-то не так: в смысле, не так, как то планировал Джай-Шэ.

Спал я в той же комнате, где когда то проснулся первый раз в этом мире: все равно у Ста не было пациентов на дому и помещение пустовало. Сотник со своим братом и охраной тоже устроились здесь. Вероятно, чтобы не выпускать меня из виду. Да и удобства в доме ныне покойного лекаря были такие, что мало кто другой в Синуэде мог этим похвастать.

Быстро одевшись в полумраке, я вышел из своей комнаты в надежде разузнать побольше о том, что происходит. До зуда ладоней не хватало оружия – мне ни оставили ничего, даже кинжала, – но тут я пока что ничего поделать не мог.

Найти Джай-Шэ или его фанатичного брата не было проблемой – меня встретил еще в гостиной дома один из помощников сотника, и, к моему удовольствию, вернул все мое снаряжение. После он проводил меня к выходу из дома. У крыльца восседал на своем скакуне Джай-Шэ. Его брат, был рядом.

– Охотник, – приветственно кивнул мне Джай-Шэ. – Есть новости.

– Хорошие новости? – мне уже подготовили скакуна – того же самого тусэ’таэ, на котором я был вчера. Забравшись на животное, я вопросительно посмотрел на сотника: тот не спешил с ответом. – Что-то не так?

– Двадцать минут назад прибыл один из дозоров, что я отправил к границе. Меньше, чем в часе скорого марша от Синуэды были замечены силы Аг-Наар. Один батальон.

Мысленно я присвистнул. Это точно не хорошие новости – восемь сотен солдат как-никак! Да еще и жрицы – неизвестно точно, сколько их будет в этом батальоне!

– Приказы уже отданы. Основные силы отряда уже скоро покинут деревню. А для тебя у меня есть первое задание.

– Задание? – с нехорошим предчувствием вопросил я. Моя интуиция просто взвыла: уверен, то, что я сейчас услышу, не понравится мне в стократ сильнее, чем наш предыдущий разговор с сотником. Слова каса об «основных силах» позволяли сделать предположение, что «неосновные силы» останутся в Синуэде.

К несчастью, я оказался прав.

– Ты и Реэз-Шэ останетесь в деревне. У вас будет задание, выполнение которого – ваш долг перед Владыкой. Вашей задачей будет любой ценой не дать жрицам закончить начатое вчера – ритуал жертвоприношения на площади этой деревни не должен состояться. Ни при каких обстоятельствах.

Мне захотелось взвыть от бессилия. Джай-Шэ вещал, как военный комиссар: увлеченно, с убеждением; можно было даже и не думать о том, чтобы отказаться. Убьют на месте, если не что похуже. Немного успокаивало одно – в этой, почти стопроцентно, самоубийственной миссии, я буду не один, а с братом сотника. И хоть у меня успело сложиться впечатление о Реэз-Шэ, как о не совсем адекватном фанатике, я не думаю, что кас стал бы отправлять своего родного брата на верную смерть. По крайней мере – я надеюсь, что не станет.

– Это так важно, – я сделал попытку развернуть намечающиеся события по другому руслу. – Неужели этот ритуал так важно остановить? Что в нем такого особенного?

Слово взял Реэз.

– Нет времени объяснять. Главное – другое. Ты очень удачно нам встретился. Я не знаю, где ты прячешь свой амулет – может, тебе его в кишки вшили, не знаю, но твоя незаметность нам очень даже к месту. Это нужно использовать.

– Ха? О чем это ты? – не понял я сути сказанного.

– Не принимай меня за слабоумного! – мгновенно вспылил мужчина, пыхнув на меня уже знакомым ощущением угрозы. – Я о том, как ты ощущаешься для адептов магии – ты словно пустое место! Я не чувствую твоего дыхания жизни! Уверен, ты где-то прячешь Марей-Ску!

Я говорил, что Реэз-Шэ неадекватный фанатик? Стоит к этому добавить прилагательное «вспыльчивый» и дважды его подчеркнуть. Но, после такого яростного пояснения мне стало ясно, что имел ввиду брат сотника, говоря о вшитом мне в кишки амулете. Судя по его словам, я незаметен для тех, кто может ощутить жизнь при помощи магии – и он приписывает это мое свойство какому-то артефакту.

Зато теперь точно ясно: Реэз-Шэ – маг. Вопрос только в том, минус для меня это или плюс. С одной стороны, в паре с магом у меня есть шансы выжить, останься мы в Синуэде. С другой – не уверен, что смогу ему противостоять, вздумай этот фанатик увидеть, какого цвета кровь течет в моих жилах.

«Не самый лучший расклад. Но еще не все потерянно. Одно мне ясно точно – не стоит разубеждать этих двоих в том, что моя «незаметность» – это не результат действия какого-то там Марей-Ску».

Посмотрев в сторону, я увидел, как край неба занимался алым разгоравшимся восходом, однако с севера к нам накатывал свинцовый вал низких облаков, несущих дождь или грозу.

Я незаметно вздохнул; выбора, по сути, у меня не оставалось.

– Допустим, это так. Но тогда что я должен буду сделать?

– Вот так бы сразу! – довольно осклабившись, кивнул колдун. – Значит, слушай внимательно и запоминай…

* * *

Заворожено я наблюдал, как работает Реэз-Шэ: он медленно вел указательным пальцем по двери, выжигая на деревянной поверхности вычурные иероглифы. Смысл их был знаком мне лишь отдаленно; что же они значили вкупе, мне оставалось только догадываться. Ясно проглядывалась система – знаки образовывали равнобедренный треугольник, острым углом указывающий вверх. То и дело ни с того ни с сего иероглифы, уже выжженные и, казалось бы, остывшие, в хаотичном порядке начинали светиться вновь, наливаясь холодным, бледно-голубым огнем.

– Вот так… – Реэз-Шэ закончил выводить последний символ, в вершине треугольника. Тот, вспыхнув напоследок, погас – а после этого перестали загораться и остальные иероглифы.

– Готово. Теперь в это помещение никто не заглянет. Просто пройдут мимо, будто не видя двери. Только если какая-нибудь жрица не будет лично проверять это здание. Но тогда – не повезло.

– Буду надеяться, Наэ-Хомад присмотрит за мной сегодня, – стандартной фразой ответил я.

У меня сложилось впечатление, что этот фанатик позаботился не только о том, чтобы мое укрытие не заметили: я был почти уверен в том, что у этой пирамиде из иероглифов была также функция слежения за мной или – кто знает, – ликвидации, задумай я отступить. Вслух я этого, конечно же, не сказал. Но вот искать способы обойти вероятное ограничение – начал.

Дело происходило на втором этаже одного из тех домов, что фасадом выходил на площадь. Небольшую комнатушку – детскую, судя по наличию игрушек, – я выбрал, как наиболее удобную позицию для того, чтобы иметь возможность поддержать Реэз-Шэ в его стремлении прервать жертвоприношение. Из окна этой комнаты открывался неплохой обзор на площадь; конечно, были дома, откуда действовать было бы куда удобней, но эти варианты я отбросил. Чем ближе дома к месту проведения ритуала, тем тщательней их будут проверять. Более того, из них будет сложней сбежать, когда, – а, вернее, если, – наша задумка будет выполнена.

Закончив свою работу, Реэз-Шэ оставил меня: ему еще предстояло обустроить собственную позицию. Я же, зайдя в комнату, прикрыл дверь. В который раз внимательно осмотрел помещение, до мельчайших деталей запоминая обстановку. Невольно взгляд возвращался к двери – пирамида, выжженная на ней, была видна и с этой стороны: неясным мне образом рисунок «просвечивал» через дерево. Вот уж действительно, магия.

Для того чтобы выполнить свою задачу, у меня было при себе два арбалета. Их оба мне выдал Джай-Шэ. Это были мощные самострелы, тяжелые, с зубчато-реечным натяжным механизмом. Ясно было сразу – они не предназначались для конников, но были удобны пешему.

К каждому из них прилагалось всего лишь по одному болту, да больше и не требовалось – в любом случае, у меня не будет времени, чтобы перезарядить их. Но и сейчас заряжать арбалеты не было смысла: если так поступить, то к моменту, когда нужно будет выстрелить, тетива заметно ослабнет, а значит, и убойный эффект пропадет. Подготовить оружие нужно будет в самый последний момент, не раньше.

Усевшись спиной к окну, прямо на пол, я задумался. Ситуация пренеприятная. Сдается мне, Джай-Шэ уже списал меня: я нужен был лишь для того, чтобы помочь его братцу выбраться из этой заварушки, не более. В нужный момент я отвлеку на себя внимание, колдун сделает свой ход, убив жрицу – а может, и не одну, – и будет таков, оставив меня одного против сотен солдат Аг-Наар.

Не пойдет.

Мыслями я вернулся к той печати, что установил Реэз-Шэ. Она поможет мне остаться незамеченным? Ха! Да как бы не так! Колдун сам проболтался – я незаметен в магическом спектре, а уж как спрятаться от обычных людей до момента нанесения удара – я бы придумал.

Но нет же, ему потребовалось выжечь на двери эту пирамиду из символов. Чем больше я над этим думал, тем крепче становилась моя уверенность: этот набор иероглифов имеет своей главной функцией не дать мне сбежать.

А мне нужно будет сбежать. Желательно сейчас – до того, как аг-наарцы заполонили тут все вокруг. Упущу момент – и сам окажусь на алтаре в роли жертвы. Печальная перспектива. Попробовать скрыться сейчас? Интуиция настойчиво советовала мне не приближаться к двери. Или это у меня взыграл приступ паранойи?

Буду действовать от наихудшего: возьму за данность, что печать Реэз-Шэ на двери меня не выпустит. Как тогда выбраться из этой комнаты? Через окно? Но пока я тут предавался думам, маг наверняка уже успел занять свою позицию. А оттуда отлично будет видно, как я попробую сбежать. И я не знаю, каков эффективный диапазон для магии этого фанатика. Значит, этот вариант отпадает.

Что еще можно предпринять?

«Стена! – озарило меня. Тут же я поднялся на ноги. Дома в Синуэде строили добротно: конкретно этот мог похвастаться достаточно толстыми стенами из бутового камня, с обеих сторон покрытыми штукатуркой. Не имея нечто тяжелое, наподобие того же кузнечного молота, пробить в ней брешь не представлялось возможным. Другое дело – перегородки между помещениями. Как я знал, тонкие – толщиной в мое запястье, – они были ничем иным, как не особо прочным раствором на деревянном каркасе. По крайней мере такими были перегородки дома у Ксара – в свое время я помогал ему штукатурить такую. И я надеялся, что тут межкомнатные стены не будут отличаться.

Выбрав участок подальше от двери, я взялся за его изучение. С силой надавил на стену – и к моей неописуемой радости та поддалась, едва заметно прогнувшись. Значит, если приложить больше силы – она проломится! Или, что еще проще, можно прорубить проем с помощью меча; его лезвие достаточно острое, чтобы рубить плоть и кость вместе с железным доспехом, уверен, с непрочной перегородкой у меня и вовсе проблем не будет.

Только я собирался взяться за исполнение задуманного, как до моего слуха донесся стук копыт. Меч в моей руке застыл, так и не воткнувшись в перегородку. Тут же согнувшись, я, крадучись, подобрался к окну.

Хоть я примерно и представлял, что увижу, разочарование все равно тисками сжало что-то в моей груди. Опоздал! Группа из пяти всадников – облаченных точно так же, как убитые мною прошлой ночью, – появились на площади. И это было только начало. Я слышал топот копыт, перекрикивания, клекот животных. Очень скоро в Синуэде будет не протолкнуться от аг-наарцев.

Сейчас бежать уже было поздно – слишком мал шанс незамеченным пробраться мимо такого количества солдат. А значит – остается только выжидать удобного момента. И такой момент будет только один: когда по плану Реэз-Шэ мы должны будем убить проводящую жертвоприношение жрицу.

«Думай, Шан-Карр, думай!» – до скрипа сжав зубы, я напрягал собственный мозг в поисках альтернативного выхода из ситуации. Но, к сожалению, ничего толкового мне в голову не приходило.

И тогда я решил – раз нет иного выхода, то мне ничего не остается, кроме как участвовать в плане колдуна. Но прежде я должен все же подготовить путь к отступлению. И придется спешить – как только аг-наарцы начнут прочесывать дома вокруг площади, мне только и останется, что сидеть тише воды, ниже травы.

Я не отказался от плана проделать брешь в перегородке между помещениями. Но сразу проделать дыру будет огромной глупостью – естественно, такое не укроется от солдат врага. Потому я, вооружившись кинжалом, для начала очертил контур будущего пролома – метровый овал в половину моего роста высотой. После чего, надавив посильнее на рукоять, я начал углублять контур, стараясь при этом не пробить перегородку насквозь. Раствор стены оказался прочнее, чем ожидалось, и плохо поддавался моим усилиям, но я проявил упорство.

По моим прикидкам, я успел проделать борозду примерно в треть толщины стены, когда громко хлопнувшая входная дверь этажом ниже заставила меня мигом прекратить работу.

«Ну хоть так», – кивнув сам себе, я убрал оружие в ножны и бесшумно вернулся к позиции у окна. По пути я взял со стола небольшое зеркальце в медной оправе – и сейчас с его помощью наблюдал за разворачивающими на площади приготовлениями к ритуалу, сам даже не выглядывая в оконный проем.

Не забывал я и по звукам отслеживать солдат, что осматривали этот дом; как и обещал Реэз-Шэ, они не заглянули в мою комнату. Лишь потоптались немного у двери, осмотрели соседнее помещение и были таковы. Судя по тому, что после их ухода в доме не раздавалось ни шороха, ни скрипа половицы – воины Аг-Наар не оставили никого в этом доме – пусть и в мелочах, но удача по-прежнему была на моей стороне.

Тем временем на площади начало разворачиваться нечто интересное. Еще когда Реэз-Шэ только рассказывал мне свой план, я задался вопросом: а где жрицы возьмут нужное количество жертв для нового ритуала? Жители Синуэды были эвакуированы все до последнего, так что с этой стороны надеяться им было не на что.

«Неужели они приведут пленных с соседних поселений?» – так тогда подумал я. Что ж, теперь мне известен правильный ответ на этот вопрос.

Слухи подтвердились – жрицы на самом деле оказались невероятно жестокими тварями.

Ветер дул в сторону от меня, так что разобрать речь одной из жриц не представлялось возможным; изредка до меня долетали лишь отдельные слова. Но слышать и не требовалось – по происходящему мне было и так в общих чертах ясно, что говорит эта женщина.

В отражении я видел, как на площади в ряд были собраны солдаты Аг-Наар. Специально я не считал, но их было никак не меньше сотни. Одна из жриц неспешно продвигалась мимо выстроившихся людей. Время от времени она останавливалась, чтобы указать на одного из мужчин. И это был приговор.

Того, на кого указывал перст этой женщины, выводили из ряда следовавшие за жрицей воины. Споро разоружали, избавляли от кольчуги и выталкивали в толпу из таких же несчастных.

Приносить в жертву своих же людей – да уж, такого я не мог даже предположить! Что за дикость? Тем не менее, именно это и должно было произойти в ближайшее время.

Несмотря на мое негативное отношение к происходящему, я не мог не отметить великолепного понимания жрицами «психологии толпы». Выбору жертв, за исключениями самих жертв, никто не противился: хватило одного наглядного примера, когда попробовавший, было, возразить аг-наарец сам тут же оказался в центре площади, вместе с тем, кого захотел защитить.

И все же, жрицы сами себе подложили свинью – сильно сомневаюсь, что после подобного отбора этот батальон сможет похвастаться высокой моралью и стойкостью в бою.

Я не стал дожидаться, пока жрица закончит отбирать невольных участников жертвоприношения и приступил к подготовке. На то, чтобы зарядить арбалеты, много времени не ушло. Примерившись к оружию, я осознал, что телу оно знакомо, и я смогу из него стрелять, даже не особо задумываясь. Ну, кто бы сомневался… Сдается мне, я сильно удивлюсь, если найдется оружие, которым старый Шан-Карр не умел бы пользоваться.

Приготовив арбалеты, я положил их на пол рядом с собой и вернулся к наблюдению за происходящим на площади. Действо близилось к своей кульминации: на площади остались только жрицы в числе пяти и их жертвы – не более трех десятков.

В самом центре площади был установлен большой белый камень; кажется, такой же хотела использовать убитая мной прошлой ночью некромантша.

«Пять жриц. И еще возможно, кто-то из них остался, чтобы контролировать войско за пределами площади. Плохо – если Джай-Шэ был прав, и эти дамочки в разы сильнее той, что я убил – шансы на успех ничтожны. Но и отступать уже поздно…»

Среди этой пятерки ведьм я выделил одну, несомненно, главную. Это было ясно по отношению к женщине других жриц, по ее одежде, украшениям. Она подняла лицо к небу с недовольной гримасой: на улице заметно потемнело, замеченный мной утром грозовой фронт почти накрыл деревню, на камень мостовой начали падать первые, редкие, но тяжелые капли дождя.

Если Реэз-Шэ для своей атаки вберет не ее – то значит, эту тварь прикончу я.

Жрица, отмеченная мной, как главная, достала из-за пояса короткий изогнутый кинжал, взмахнула ладонью – и один из выбранных в жертвы солдат завопил, когда невидимая сила подтащила его к женщине.

Несчастный не переставал кричать, когда его подняло в воздух так, что ноги не касались земли. И пронзительно завизжал, когда жрица медленно, словно наслаждаясь каждой секундой происходящего, начала погружать лезвие кинжала в живот жертвы прямо сквозь одежду, до тех пор, пока серая сталь полностью не скрылась в его теле.

Тварь на этом не остановилась – все так же, без спешки, она начала прокручивать рукоять жертвенного ножа. Кровь брызнула на нее, но та этого будто и не заметила. В какой-то момент она остановила движение кинжала, чтобы в следующую секунду одним резким движением вспороть бьющегося в агонии человека от пупка до горла.

Короткий жест рукой – и уже мертвец повис над белым камнем. Кровь обильным потоком полилась на покрытую вязью символов поверхность. Когда кровь перестала течь, тело покойника было отброшено за ненадобностью. Смотреть на это было очень тяжело. Особенно когда одна и та же картина повторялась раз за разом. А колдун все не спешил делать свой ход.

Два, три, пять, десять… и вот наконец, на одиннадцатой жертве Реэз-Шэ показал себя.

Глава 7

Дождь разошелся не на шутку – это уже был полноценный ливень, обрушивающий потоки воды на головы аг-наарцев. Площадь теперь с полным правом можно было назвать кровавой: жрицы буквально стояли по щиколотку в крови.

Сверкнула молния. Через секунду вспышку догнал рокот грома.

И не успел он еще утихнуть, как с той стороны, где скрывался Реэз-Шэ, в центр площади, в ритуальный камень ударил тонкий черный луч. Мне было прекрасно видно в зеркало, как покрытый потеками крови булыжник будто в одно мгновение накалился, приобретя насыщенно-желтый цвет и окутавшийся клубами испаряющейся воды.

Главная из ведьм что-то завопила, отшвырнула очередную жертву и ринулась вперед, к алтарю. Но было уже поздно – место ритуала скрылось во вздувшемся облаке взрыва, эпицентром которого был тот самый камень.

«Наконец то!»

Подхватив арбалет, я прильнул к окну. Дождь сослужил мне хорошую службу – он прибил пыль к земле, из-за чего место проведения жертвоприношения было у меня как на ладони. Белый камень, тот, на который пролилась сегодня кровь множества людей, оказался расколот на несколько крупных частей, раскиданных вокруг, а на том месте, где он стоял, появилась неглубокая, в полметра воронка.

Жрицам, оказавшимся в эпицентре взрыва, пришлось несладко. Как минимум две из них однозначно были мертвы: одна с головой, наполовину снесенной крупным осколком камня, а вторая – вообще без головы, руки, плеча и части груди.

Но сорванный ритуал убил не всех, спустя несколько мгновений, по крайней мере, одна из ведьм зашевелилась, начав приподыматься. Из-за того, что женщины были с ног до головы покрыты грязью и кровью, я не мог точно сказать, была ли она той самой, главной среди пятерки. Но сейчас это было неважно. Тренькнула тетива – и жрица затихла. На этот раз навсегда – короткий болт в голове был надежной гарантией этого.

Отбросив арбалет, я взял в руки второй. Вернулся к окну и…

«Вот же проклятье, а!»

Я откровенно запаниковал, и было отчего. За те доли секунды, что я менял оружие, пришла в себя еще одна жрица. И пусть Наэ-Хомад сожрет мою печень, если это была не та самая тварь, что убивала ножом собственных солдат!

Хуже всего было то, что эта ведьма сейчас смотрела на меня! Сидя на коленях, она глядела мне прямо в глаза! Женщина была серьезно ранена – ее правая рука превратилась в кровавое месиво, словно конечность перемололи в мясорубке. Лицо, да и все ее тело несло на себе следы от близкого взрыва: ожоги, порезы, наполовину сгоревшие волосы… Но жрица всего этого будто не замечала: не отрывая от меня взгляда, она резко дернула в сторону относительно здоровой рукой. И второй этаж дома, того самого дома, где скрывался Реэз-Шэ, с грохотом просто снесло вместе с крышей, трубой дымохода и всем прочим, будто это были не камень и дерево, а податливый картон!

Немыслимо!

Мне стало ясно, что если я ничего не предприму – то мое укрытие будет следующим, что уничтожит своей дьявольской силой эта проклятая баба. И, поддерживаемый этой мыслью, я надавил на курок арбалета. Со свистом болт улетел к своей цели. Что-то подсказывало мне, что даже с пробитым сердцем ведьма успеет убить меня, прежде чем подохнуть, и потому я метил в голову. К моему изумлению, жрицы успела увернуться – дернулась вбок и арбалетный болт бессильно звякнул о камень за ее спиной.

«Твою ж…» – жрица улыбнулась. Просто, глядя исподлобья, изогнула кончики губ, но мне это показалось оскалом тигра.

«Надо бежать!»

И я побежал. Со всех сил рванул к стене, плечом протаранил ослабленный ранее участок, проломив его. В руке болезненно стрельнуло, на что я не обратил внимания: не до того было. Буквально вывалившись в следующей комнате, я вскочил на ноги, огляделся в поисках выхода. И тут кожу на лопатке пронзил нестерпимый, леденящий зуд. Я понял, что если немедленно не поспешу – моя жизнь окончится прямо тут. Не медля более, я ринулся к ближайшему выходу из этой комнаты – окну. Альтернативой была лестница, но у меня не было уверенности в том, что в этот раз чертова колдунья ограничится только вторым этажом.

Окно было закрыто. Пинок обутой в сапог ноги решил эту проблему: ставни повисли на петлях, полетели стекла. Я высунулся в проем – и в этот момент в покинутой мной детской появилось нечто.

Я нутром почувствовал тот сгусток энергии, некой чужеродной материи, само появление, существование которой в обычном мире противоречило здравому смыслу. И я знал – это нечто несло в себе невероятную, ужасающую угрозу.

Весь дом мелко задрожал, по штукатурке пошли трещины; как миниатюрная черная дыра, это сосредоточие чего-то чуждого с чудовищной силой потянуло к себе все вокруг. Дерево, камень, стекло, даже воздух… и что самое плохое – моя одежда так же подверглась этому эффекту. Кожаную куртку потащило назад, да так, что мне до онемения в пальцах пришлось схватиться за оконную раму, дабы остаться на месте.

– Ну, уж нет! – взревел я. Сдаваться я не собирался. Огромного напряжения мне стоило вытолкнуть себя вперед: моя одежда захрустела по швам, сапоги, как и штаны начали сползать. Спасение было совсем рядом: у самого окна росло дерево, за ствол которого я каким-то чудом и сумел схватиться.

Мою одежду все еще тянуло назад, но я намертво вцепился в спасительное дерево, зависнув параллельно земле. Сапоги уже улетели в направлении этой жуткой аномалии; штаны и белье вот-вот должны были присоединиться к обуви. Даже само дерево опасливо наклонилось в сторону этого сгустка, словно под сильным порывом ветра. И вдруг притяжение исчезло.

Мое тело перестало занимать горизонтальное положение, поддавшись наконец силе тяжести. Повиснув на дереве, я обернулся, чтобы лицезреть еще одно проявление магии – едва ли не самое впечатляющее, даже если сравнивать увиденное сейчас с той жрицей, что размазало ровным слоем у Слезы Смерти-Матери.

Большой шар примерно в два метра диаметром завис над землей примерно на уровне второго этажа – вот что я увидел висящим за своей спиной. Этот шар был спрессован из камней, обломков дерева, черепицы и прочего. Я даже разглядел в этом комке свои сапоги; правда, думаю, достать обратно их вряд ли получилось. Что же касается дома, то от него мало что уцелело: только фундамент и частично – стены. Все остальное было притянуто магией жрицы. Шар еще секунду повисел в воздухе – и рухнул оземь, рассыпавшись комом.

Кстати о жрице… Та все так же сидела на коленях на покрытой растекающейся кровавой водой брусчатке, не сводя с меня глаз. И отчего-то она не спешила заканчивать начатое, не обращая внимания даже на собственных солдат, что спешили на помощь своим командиршам. Я же не стал задаваться вопросом, чем было вызвано такое поведение аг-наарской ведьмы – главным для меня сейчас стала возникшая возможность на побег.

Разжав хватку, я спрыгнул на землю. Подтянул штаны. И побежал прочь, так, будто за мной гонятся все черти ада. Даже то, что я был босым, не слишком меня замедлило – я не мог отвлекаться на боль в руке или от камней, впивающихся мне в ноги. Я стремился оказаться как можно дальше от жрицы Аг-Наар, так далеко, чтобы ни она, ни ее подчиненные не смогли отыскать меня.

Это было сложно: аг-наарцы были буквально всюду в Синуэде. Но из-за возникшей неразберихи после прерывания жертвоприношения, и, следовательно, отсутствия своевременных приказов касательно меня, удалось беспрепятственно проскользнуть к границам поселения. Свою роль сыграл и ливень, сильно ограничивающий видимость. Думаю, из-за него многие солдаты, заметившие меня, так и не осознали, что я – враг.

Наилучший путь за границу Синуэды пролегал через ту часть деревни, что в большей степени пострадала прошлой ночью от пожара. Остовы сгоревших домов квартала рабов, скелеты деревьев. Сажа, смешанная с водой, образовала на земле черное месиво, а в воздухе висела густая вонь свежего пожарища. Неприятная картина. Из-за этого тут практически не было аг-наарцев. Это стало определяющим фактором в выборе направления.

Я свернул с дороги, решив срезать через один из дворов. Несколько шагов – и неожиданно под левой ногой что-то громко хрустнуло, сильно просев. Рывок вперед – но было уже слишком поздно. Вторая нога и вовсе не нашла опоры. Из-за того, что двигался слишком быстро, я не успел среагировать, завалившись вперед; левая нога отозвалась болью, когда ее выгнуло всей моей массой. Изогнувшись, я умудрился выдернуть конечность из капкана, избегая перелома. И упал на бок. Снизу снова что-то хрустнуло, и я разом провалился вниз.

Полсекунды свободного падения – и полет закончился весьма болезненно для меня: я придавил травмированную руку. Боль я ощутил в полном объеме, с трудом сдержавшись от того, чтобы взвыть во весь голос. Закусив губу и выждав, я перевернулся на спину, посмотрев наверх.

Там – примерно в двух метрах надо мной, – зияла неровная дыра, сквозь которую на меня продолжали падать тяжелые дождевые капли.

И куда это меня угораздило упасть? Судя по краям пролома, провалился я сквозь дерево. В голове возникла догадка о месте, где я оказался. Приходилось видеть такое во дворах некоторых жителей Синуэды. Нечто вроде кладовой – или погреба. Буквально, нора в земле, расположенная выше уровня грунтовых вод. Нередко вход в такую кладовую перекрывался простым щитом из досок. Видимо, так было и в данном случае – только этот щит оказался недостаточно прочным, чтобы выдержать мой вес.

Мое предположение о характере этого места подтвердилось, когда я присев, смог осмотреться. Действительно, чья-то кладовая. Пол из уплотненной до каменного состояния земли. Стены из грубо обработанных стволов деревьев, в некоторых местах поддавшихся гнили и плесени. Каких-либо припасов тут сейчас не было: либо их забрали хозяева при эвакуации, либо их позаимствовал кас для нужд своих воинов. В целом, помещение было достаточно просторным. Оно и понятно: обычно именно в таких погребах хранят урожай за целый сезон.

Спешка сыграла со мной дурную шутку – из-за гари и сажи я не видел, куда наступаю. Результат налицо. И ведь на первый взгляд все продумал: специально бежал там, где до пожара не было никаких строений, чтобы не напороться голой ногой на острую щепу или гвоздь. Но не учел всего.

Нет времени костерить себя за глупость. В любом случае, мне нужно решить, как поступить дальше. Из-за непредвиденного падения я потерял фору перед преследователями. Так что же теперь? Выбраться из погреба и попытаться уйти в холмы, к храму Наэ-Хомад? Или остаться тут? После секундного раздумья я принял решение: лучше не пытаться спрятаться здесь. У меня не было малейшего желания оставлять все на волю случая: найдут ли эту кладовую аг-наарцы или нет.

Определившись, я попробовал подняться на ноги, но остановился, скривившись. Рука пострадала куда серьезней, чем мне казалось ранее, о чем мне ясно сообщили болевые ощущения. В таком состоянии, как это не прискорбно осознавать, у меня не выйдет выбраться из этого погреба: мало того, что мне нужно будет забраться по лестнице, представлявшей из себя вбитые в стену толстые металлические скобы; так же мне нужно будет откинуть щит. А если он еще и заперт сверху на засов, то задача многократно усложнится.

Не медля, я стянул куртку, дабы иметь возможность лучше оценить травму. Как я и предполагал, у меня наличествовал вывих плеча. О том, как вернуть сустав на место, я имел представление. Если упростить до максимума, то нужно заставить кость повторить путь в обратном порядке. Но это легко только на словах, а вот на деле…

Сжав зубами рукав куртки, я резко дернул пострадавшую конечность, вправляя ее. Короткая, ослепительная вспышка боли, негромкий щелчок. Выплюнув рукав, я с облегчением вздохнул. Ощупал плечо, пошевелил рукой: все получилось. Конечно же, в идеале мне бы не следовало напрягать эту руку в течении продолжительного времени, но реалии таковы, что избежать нагрузки на нее не получится.

Вот и сейчас, натянув куртку обратно на себя, я начал взбираться по лестнице наверх. Деревянный щит, прикрывающий вход, не был заперт: я без особых сложностей приподнял его. Выглянул в возникшую щель. И медленно опустил его назад. Спустился вниз и отполз в самый дальний угол, туда, куда не пробивался слабый луч света из пролома.