Текст книги "Галактический Консул (сборник)"

Автор книги: Евгений Филенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 93 (всего у книги 95 страниц)

5

– Мы знаем это, яннарр Кратов, – сказал Нишортунн. – Мы почти все это знаем. Не спрашивайте, откуда. Ведь какое-то время мы так же, как и вы, имели доступ к анналам Галактического Братства. И цмортенги дали ответы хотя бы на некоторые наши вопросы. Хотя известие о том, что юфманги – наши сотоварищи по несчастью, для нас стало неожиданностью. Боюсь, нашим идеологам придется пересмотреть свою всеобъемлющую неприязнь к этлаукам… И зная все это, мы осознанно и ответственно объявили войну Федерации, а также всем ее союзникам.

– Это священное чувство мести, – произнесла Эограпп. – Эхайны не могут простить вам, этлаукам, вытеснения с родной планеты наших предков и истребления тех, кому не повезло. У нас – двойственное чувство и к Спасителям. С одной стороны, они действительно уберегли нас от кровавого террора протоэтлауков. Но, с другой стороны, искусственно изменив баланс сил на Земле, они лишили нас даже иллюзорной надежды на победу в эволюции. Они просто отняли у нас эту победу и швырнули вам, как подачку! Они оставили поле сражения вам, убрав оттуда остальных поединщнков! В конце концов, никто не может утверждать, что какой-то непредвиденный эволюционный фактор вдруг не склонил бы чашу весов в нашу пользу…

– И тогда люди могли бы стали эхайнами, сжигаемыми жаждой мести и справедливости, – лязгнул тсокхард.

– Нет, – покачал головой Кратов. – Тогда людей бы просто не было. Как и юфмангов. Юфмангов-то уж точно не было бы ни при каком раскладе. Но сейчас они есть. И, поверьте, неплохо себя чувствуют! – Он коротко и прямо глянул в печальное лицо гекхайана. – Месть! Месть за злодеяние, которого не было. Месть за непредставившиеся возможности. Месть за несбыточные мифы. Самая пустая и бессмысленная цель…

– Вам не остановить маховик войны, – сказал Нишортунн. – Верховный суд может принять верное решение. Но мы – вассалы Эхайнагги. Мы всего лишь вторые по значимости вассалы, после Черной Руки.

– Зря вы, явнарр Кратов, избрали своей целью Светлую Руку, – озабоченно промолвил Кэкбур. – Обрушились бы уж сразу на Эхайнаггу…

Эограпп снова засмеялась. До тсокхарда дошло не сразу, после чего из недр его могучего туловища снова донесся отдающий жестью гогот. Впервые улыбнулся и гекхайан.

– Да, забавно, – согласился Кратов. – Есть, кстати, еще одно курьезное обстоятельство. Я уже вскользь о нем упоминал.

– Какое же? – отсмеявшись, спросила Эограпп.

– Известно, что эхайнам довелось пережить два перемещения в пространстве, прежде чем они окончательно осели на Эхайнуоле…

– Да, вы говорили, – нервно сказал Кэкбур.

– Подождите, второй геобкихф, – поднял руку Нишортунн. Голос его дрогнул. – Яннарр Кратов, вы можете назвать эту планету?

– Конечно, могу, – заявил тот. – Разве вы еще не догадались? А вот ваши ученые из Эханнаинского университета – уже…

– Не тяните векхеша за яйца, т'гард! – рявкнул тсокхард Абшизгэмб.

Кратов просто не мог отказать себе в удовольствии выдержать паузу. Он молча и очень медленно обвел глазами подавшихся вперед эхайнов. Поерзал задницей на своем табурете. Откашлялся. И, когда уже напряжение достигло невыносимого градуса, сообщил:

– ЭХЛИАМАР.

Первой не выдержала Эограпп.

Она вскочила и воздела руки к сияющим сводам.

– Я знала! – закричала янтайрн первый геобкихф. – Я чувствовала, что мы – первые!..

– Это решительно меняет дело, – неповинующимися губами проронил Нишортунн.

– Да это вообще все меняет, – проворчал Кэкбур, с лица которого не сходило озабоченное выражение. – Это кладет конец вассалитету. Это должно повлечь пересмотр всех отношений первородства. Вся иерархия летит к трепаным демонам…

– Вы, безродный выскочка, – брезгливо обратился к нему тсокхард. – Я ничего не понимаю в ваших восторгах, но потрудитесь укоротить свой мерзкий язык в присутствии Справедливого и Беспорочного…

– Извинения, гекхайан, – поспешно проговорил Кэкбур.

– Приняты, – бесстрастно сказал Нишортунн. – Тсокхард, наши неумеренные проявления восторга объясняются следующим вновь открывшимся обстоятельством. Если прав яннарр Кратов, то прародиной эхайнов – после Земли, разумеется, – является не Эхайнуола, как гласит официальная версия, а Эхлиамар. Из чего следует, что отношения вассалитета, согласно которым Красные Эхайны диктуют остальным рукам, с кем им надлежит воевать, а с кем нет, несправедливы и подлежат немедленному пересмотру.

С минуту Абшизгэмб безмолвствовал. Затем приподнялся со своего места, изображая всем своим громоздким естеством предельную исполнительность:

– Не пора ли привести в экстренную боевую готовность вооруженные соединения Светлой Руки… на случай нежелания наших вассалов принять присягу на верность Эхлиамару?

– Не пора, – усмехнулся Нишортунн. – Присядьте, тсокхард… Не все так скоро. И не все так просто.

– И слишком хорошо, чтобы быть правдой, – ввернул Кэкбур. – А не найдется ли у вас, яннарр Кратов, чего-нибудь посущественнее, нежели просто слова?

– Лишняя кость с шестью выигрышными гранями в рукаве, – промолвил Кратов. Все, кроме Эограпп, недоуменно переглянулись. – Я уже говорил, что земным археологам удалось найти материальные свидетельства эпохи Великого Размыкания. Главным образом, потому; что мы знали место, где копать… Так вот, точно такие же, или весьма похожие, следы Спасителей должны быть и на Эхлиамаре. В то же время, на Эхайнагге их быть не может.

– Почему? – насторожился Кэкбур.

– По определению. – Судя по кислой физиономии, этот ответ Кэкбура не удовлетворил, и Кратов прибавил: – Или потому, что никому не обязательно знать точное место… – Кэкбур тотчас же умиротворенно закивал.

– Что же это за следы? – спросил Нишортунн.

– Это артефакты, которые мы условно именуем «прото-капсулами». Их назначение туманно, однако же хтаумы имели обыкновение оставлять их повсюду, где проводили всякий свой эксперимент… с обязательным эпитетом «Великий». Обычно они доходят до наших дней прекрасно сохранившимися. Они излучают в определенном диапазоне радиоволн, что немало упрощает процедуру поиска. Я готов продиктовать данные вашим специалистам… Ваши ученые правильно ищут, но им придется копать глубже. – Тсокхард снова пробормотал что-то про яйца вскхеша (собственное сквернословие в присутствии гекхайана его не смущало), и Кратов не стал больше учинять мелодраматических эффектов. – На Эхлиамаре протокапсула должна находиться под карстовыми системами предгорий Шрениурифа, на глубине примерно пятнадцати земных километров.

– А на Эхайнагге? – прищурился Кэкбур.

– Я в затруднении понять, что вы имеете в виду, второй геобкихф, – ухмыльнулся Кратов.

– Мне не нравится, когда кто-то держит на крючке всю Светлую Руку, – сказал Кэкбур. – Теперь, когда мы все выяснили… не проще ли нам убрать этого этлаука, гекхайац?

– Не проще, – сказал Иишортунн.

– Вы правы, гекхайан, – покивал Кратов. – Не я один знаю координаты всех протокапсул. Могу утешить вас, яннарр Кэкбур: мы всегда играем честно. Если, конечно, против нас не ведут военных действий.

– Никакой он не яннарр! – буркнул Абшизгэмб. – Так, выскочка без роду и племени…

– Благодарю всех, – промолвил Нишортунн. – А теперь от главного перейдем к насущному. Известно ли вам, т'гард, местонахождение вашей сиятельной спутницы?

– По моим сведениям, она находится в поселке Амулва-элх под охраной местной администрации, а также верного гекхайану и четвертому т'гарду Лихлэбру Двенадцатого эскадрона Шестого бронемеханического батальона… – начал было Кратов.

– Нет, – остановил его Нишортунн.

– Несколько часов назад все население поселка и всев личный состав эскадрона был выведен из строя, – сказал Кэкбур. – То есть попросту обездвижеп без нанесения физического ущерба. Кто стоял – тот упал. Кто сидел – тот лег. А кто лежал, тот своей позы практически не изменил… По истечении весьма непродолжительного времени это наваждение прекратилось так же внезапно, как и началось. Выяснилось, что никто не пострадал, но янтайрн Озма исчезла.

Неожиданно для самого себя Кратов горестно расхохотался. «Выходит, я не врал Лихлэбру на поле Суда. Я лишь предсказал дальнейшее развитие событий! И я выиграл честно… Вот так захочешь сбрехнуть что-нибудь от души, а само; обой выйдет пророчество!»

– Т'гард, – сумрачно сказал Абшизгэмб. – Должно быть, вы, по причине своего подлого происхождения и зеленой крови, не больно-то сведущи в придворном этикете, так что по первости вам извинительно ржать на вакнефьий манер перед лицом Справедливого и Беспорочного, но впредь благоволите воздерживаться от непочтительных звуков, не то я живо запихну вас с вашим титулом в вашу же собственную задницу!

– Извинения, гекхайан, – промолвил Кратов, утирая выкупившие слезы. – Что же вы раньше-то все молчали?!

– Я еще не закончил, – ледяным тоном сказал Кэкбур. – Спустя час после этого загадочного происшествия центральный космодром Юкзаана подвергся нападению с воздуха… а точнее говоря, из воздуха, из ничего. В настоящий момент он полностью и в буквальном смысле непонятно кем блокирован, потому что все средства локации и воздушной разведки указывают вместо комплекса зданий и сооружений пустое песто. Понятно, что это изолирующее поле, но не просто изолирующее, а изолирующее идеально… Одновременно была снята орбитальная блокада Эхлиамара, но зато Юкзаан оказался совершенно отрезан от всего мира.

– Ну, кое-что мы знаем, – ввернул Абшизгэмб. – Это какие-то уродливые рептилии с хвостами, в белых доспехах и шлемах с высокими полупрозрачными гребнями.

– И они изъясняются на астролинге, – добавила Эо-грапп.

– А вы спокойно беседовали со мной все это время! – потрясение вымолвил Кратов.

– Существует естественная иерархия событий, – возразил Нишортунн. – По убывающей. В конце концов, мы знаем, кто агрессор. Это читруны, какие– то союзники Федерации. Мы даже можем предполагать, чего они добиваются…

– Они ищут пас, – горько усмехнулся Кратов. – А вы думали, вам это все сойдет с рук?

Верткий «стуррэг» белого цвета с эмблемой дома Нишортуннов на боку едва успел притормозить. Гладкое полотно дороги прямо перед ним обрывалось в никуда. Вернее было сказать, что дальше привычный юкзаанский ландшафт– каменистый грунт с торчащими из него низкорослыми кривобокими деревцами – был аккуратно отсечен чрезвычайно острым инструментом, и сразу, без перехода, начиналось Ничто.

Кратов уже несколько раз видал похожее: примерно тем же впечатляющим способом охранялась экстерриториальность на Сфазисе. Примерно так же выглядело изолирующее поле в рабочем режиме. И примерно на то же походила серая пелена экзометрии в открытом люке мини-трампа «пятьсот-пятьсот»…

Он выскочил из кабины и попытался приблизиться. С тем же успехом можно было идти против тугого потока воды. Его мягко, но настойчиво относило назад, в то место, откуда он начал движение…

– Эй! – закричал он в пустоту. – Немедленно впустите меня! Я доктор Кратов с Земли, это меня вы ищете!

Поразительно: его нелепые крики были услышаны.

Стоявшие позади него эхайны из сопровождения попятились.

Вначале пустота обрела отчетливый объем. Затем наполнилась неясными тенями. Сквозь искажающий перспективу полупрозрачный волдырь проступили контуры зданий космопорта.

А затем волдырь бесшумно лопнул – над головами прокатилась слабая воздушная волна. И возникшие из ниоткуда призрачные фигуры в скрадывающих движения, размывающих очертания балахонах хлынули навстречу, на бегу рассыпаясь в некое подобие боевого строя…

– Назад! – закричал Кратов, раскинув руки. – Назад, мать вашу! Не стрелять!

Призраки застыли на месте. Словно плоские черно-белые фотографии…

– Доктор Кратов? – со странным пришепетывающим акцентом осведомился ближайший из призраков.

– Он самый, – сказал тот. – А вы что за подарок небес?

– Здесь сдвоенная штурмовая когорта Имперских Хищников Ярхамда, – сообщил призрак. – Во исполнение союзнического долга перед Федерацией планет Солнца, имеем честь оккупировать местный космопорт до вашего отбытия с данной планеты. Капитан когорты Охьуохс Айкохьесс, Гребненосный Ящер Пурпурной Ленты, к вашим услугам, мессир.

– Озма у вас? – быстро спросил Кратов.

– Так точно, мессир!

– Слава богу…

– Рады стараться, мессир! – просвистел капитан Айкохьесс.

Кратов, вытирая пот со лба, попытался ухватить его мерцающую фигуру ироническим взором. Описание, данное грубияном тсокхардом, в целом соответствовало действительности. Имели место и белые доспехи, и радугой отливавший гребень на яйцевидном шлеме, и нервно трепещущий крокодилий хвост. Но соединить эти разрозненные детали в нечто связное было непросто.

– Вам нравится воевать, капитан? – спросил Кратов.

– Война – та же игра, мессир, – сказал Гребненосный Ящер. – Те, кто играет, знают правила и цену проигрыша. И очень важно, чтобы не пострадали зрители…

– Я ценю ваше искусство, проявленное при захвате поселка, – серьезно сказал Кратов. – Зрители не пострадали.

– Это была рутинная операция, мессир. Войти – забрать – выйти.

«С блеском и аристократическим шиком», – вспомнил Кратов слова Эрика Носова. Он едва удержался, чтобы не ляпнуть что-то вроде: «Благодарю за службу, сынок!»

Тем более, что к ним уже приближался сам гекхайан Нишортунил некотором отдалении за ним без большого энтузиазма тащилось сопровождение.

– Я знал, что это недоразумение, – сказал он, едва заметно улыбаясь.

– Гекхайан, – промолвил Кратов. – Разрешите вам рекомендовать: капитан когорты Охьуохс Айкохьесс… э-э…

– Гребненосный Ящер Пурпурной Ленты, – деликатно прошипел тот.

– Я не знаю, как это перевести! – шепотом же огрызнулся Кратов.

– Ничего, – сказал Нишортунн. – Я владею астролингом.

– Прекрасно, – сказал Кратов, ничем не демонстрируя своего изумления. За последние дни он почти отвык чему-либо удивляться. – Вы облегчаете мою задачу… Действительно, сейчас это выглядит как недоразумение. Нужно было лишь сообщить Федерации, что Озма и я – ваши гости.

– Еще недавно ни вы, ни мы не знали, каков ваш реальный статус. – пожал плечами Нишортунн. – Пленники ли, трупы ли…

– Мне позволено говорить? – прошелестел капитан Айкохьесс.

– Да, яннарр, – кивнул Нишортунн.

– Ваше величество, – обратился к нему капитан. – Ввиду изменившихся обстоятельств прошу воспринимать наше присутствие на этой планете как временное и вынужденное. Мы приносим вам извинения за причиненные неудобства. Но наш союзнический долг будет считаться выполненным лишь в тот момент, когда доктор Кратов ступит на борт флагманского корабля когорты.

– Я так и сделаю, – уверил его Кратов. – В самое короткое время.

– Ваше величество… доктор… – Гребненосный Ящер дважды мотнул драконьей головой и удалился.

Гекхайан проводил его оценивающим взглядом.

– Спасибо за урок, – сказал он. – Эти блистательные читруны многих наших вояк поставили на место…

– Я не был сторонником военной акции, – заметил Кратов, – но, наверное, однажды нужно было закатить для вас такой спектакль.

– Я не только говорю на астролинге, – продолжал Нишортунн. – Я несколько раз бывал в ваших мирах. Что-то помешало мне добраться до Земли, этой несбыточной мечты всех эхайнов – хотя, казалось бы, к тому не было никаких препятствий… Быть может, боязнь разочарования? Не знаю, нужна ли эхайнам Земля как реально существующая планета. Она весьма хороша как недосягаемая ослепительная цель, как символ единения… Я чувствую себя отступником, когда пытаюсь материализовать мечту.

– Земля вас не разочарует, – сказал Кратов.

– Ну, для меня она долго еще останется мечтой. Вы же не надеетесь моментально разрушить все стоящие между нами преграды. Как и я – в одночасье решить все внутренние проблемы… Итак, я жду вас в Эхайнанне. Как действующий т'гард Лихлэбр, вы обязаны будете явиться ко мне с ежегодным докладом. А для начала возьмите это, – гек, чайан разжал ладонь. Там лежал обычный информационный кристаллик в оправке. – Кое-какие сведения о нашей экономике и культуре. Вам как ксенологу… и т'гарду… будет полезно.

– Это щедрый дар гекхайан, – будто кот на банку сметаны, облизнулся Кратов, проворно хватая кристаллик. – А нетли здесь научных трудов по технологии «нитмеаннар»?

– Что такое «иитмеаннар»? – не поведя и бровью, переспросил эхайн.

– Гекхайан, верно, шутит, – сказал Кратов и с ернической угодливостью захихикал.

– Вы что, совсем меня не боитесь? – нахмурился Нн-шортунн, слегка побледнев от сдерживаемого царственного гнева. – Здесь меня многие боятся. Ведь я – эхайн, а это значит – воин. И я все еще ваш заклятый враг!

– Чисто по-человечески? – хмыкнул Кратов. – Гм… Скажем так: опасаюсь. Вы, эхайны, порой бываете непредсказуемы и неадекватны в своих реакциях на внешние раздражители. Ходячие черные ящики с индетерминпрованным выходом… Но за мной стоит несколько десятков миллиардов этлауков и все Галактическое Братство впридачу. Сознание этого сообщает мне необходимую уверенность и достоинство. Если вы уважаете одну лишь силу, – он небрежно кивнул через плечо в сторону призрачных боевых порядков, – то вот она, сила. Но если вы желаете говорить на языке разума – то даже моего разума будет достаточно, чтобы вас понять. – Он помолчал. – И как я могу считать врагом своего гекхайана?

Сомкнутые губы эхайна тронула удовлетворенная улыбка. Величаво качнув подбородком, Нигидмешт Оармал Нишортунн, Справедливый и Беспорочный гекхайан Светлой Руки повернулся, чтобы уйти.

Споткнулся на ровном месте. Замер, пригнув голову, словно ожидая удара.

Медленно обернулся. Лицо его было искажено страшной болью.

Кратов застыл в недоумении.

Озма, смертельно бледная, с огромными, полными слез глазищами, в развевающемся плаще летела ему навстречу…

…мимо него…

…в распростертые руки гекхайана.

7

Чванный, как сиамская кошка, благородный гекхайан на глазах обернулся в перепуганного мальчишку.

Озма – в теряющую остатки рассудка от любви девчонку.

А Кратов, оказавшийся невольным свидетелем этой сцены, – в полного идиота.

Потому что он ни черта в происходящем не понимал, чувствовал, что ему надлежит со всевозможной деликатностью немедля удалиться, и как ксенолог– профессионал не мог себе позволить упустить ни единого нюанса этой сцены.

– Шорти! – закричала Озма.

– Ольга! Я не хотел! – простонал Нишортунн. – Я должен был исчезнуть отсюда прежде, чем ты появишься! Я не успел!..

– Но почему, почему?

– Мы не должны были встречаться… Я знал, что тебе будет больно… Ведь ты думала, что я подло сбежал после той ночи…

– Нет, нет, все это время я искала тебя!

– Лучшие бы ты считала меня предателем и забыла сразу!

– Ты самый лучший, самый любимый… как ты мог молчать столько лет?!

– Но мы не должны были встречаться… Мне не следовало появляться за пределами своего мира… Я прикован к нему своим титулом… я гекхайан Светлой Руки…

– Я не знаю, что это значит… для меня это не значит ничего… какой смысл в этих пустых словах… когда я наконец отыскала тебя!..

– Я всегда любил тебя, Ольга… я любил только тебя… ты мой чистый ангел!..

– Я думала только о тебе, вспоминала только тебя, я умирала каждой ночью без тебя!..

– Но я должен быть здесь, я не могу быть нигде, кроме этого мира, потому что этот мир – мой, и этот мир никогда не мог бы стать твоим!..

– Но почему, почему ты не можешь улететь отсюда со мной?!

– Я уже объяснял тебе: я гекхайан, я самый главный здесь, я правитель этого мира, я не могу оставить его… особенно сейчас, когда можно все переменить!..

– Но как же я?!

– Теперь все иначе… раз ты не сердишься на меня… ведь ты можешь остаться со мной?

– Остаться… здесь?!

– Ты не знаешь, что происходит с эхайнами, когда они слышат твой голос… они становятся кроткими, как молодая трава на лугу… они становятся людьми… Для меня, для всех нас ты – словно ангел!..

– Но я не могу, не могу… Здесь страшно!

– Я никому не позволю тебя обидеть! Никто и не посмеет… ты даже не представляешь, какая у тебя власть над эхайнами!

– Но я не хочу власти… я ничего не умею… я только голос, голос во плоти!

– Ты ангел во плоти… останься…

– Мне страшно, Шорти… я не могу… –

– Останься, Ольга…

8

Попав на ярхамдийский флагман, Кратов сразу же заперся в каюте и, сдув пылинки с заветного кристаллика, припал к видеалу. Самым фантастическим образом оказались запотевшая с холода литровая жестянка «Карлсберга» и миска сушеных креветок, а еще – планшет с прижатой декоративными прищепками стопкой прекрасной розовой бумаги и новое стило. Доискиваться причин этого удивительного воплощения сокровенных прихотей Кратов не имел ни времени, ни желания. Скорее всего, кто-то из Шипоносных Ящеров был надлежаще проинструктирован…

Ни малейшего намека на «нитмеапнар» кристаллик, разумеется, не содержал. Там и без того вдосталь было любопытного. Теперь Кратову было чем заполнить неближний путь до Эльдорадо с пересадкой на Магии… Дверь бесшумно отворилась.

Вошла Озма, непривычно чистенькая, умытая, тщательно причесанная, в длинном синем платье со стоячим воротником «а ля Мария Стюарт» платье. Замерла у порога, выжидательно обхватив плечи руками. Между тонких пальцев, унизанных тяжелыми перстнями, дымилась сигарета.

Через десять часов мы будем на Магии, – сказала Озма в пространство. – Надеюсь, никому не придет в голову меня встречать.

– Никто и не знал, что вы были похищены, – сказал Кратов. – Это была самая страшная тайна Федерации за последние сто лет. Если бы сведения о том, что вы находитесь в лапах у этих ужасных людоедов эхайнов, просочились в информационные каналы, один бог знает что бы произошло. Народное ополчение, призывы к решительным действиям… какие-нибудь идиоты добровольцы, атакующие Эхлиамар на угнанных из музеев «корморанах»… А так все обошлось. Все живы-здоровы и полны новых впечатлений. И через десять часов вы ступите на родную землю.

– Что вы так внимательно изучаете?

– Родовое древо Лпхлэбров, – хмыкнул Кратов (никакое это было, разумеется, не древо, а стратегическая схема экономического роста Светлой Руки, любезно предоставленная ему Справедливым и Беспорочным). – Мне как его самому свежему побегу надлежит знать, от каких корней я произрастаю.

– Наверное, вам придется жениться на эхайнской женщине голубых кровей, – с иронией заметила Озма.

– Зеленых, – строго поправил Кратов. – На Эхлиамаре, желая выразить свое ироническое отношение ко всем этим новоиспеченным сиятельным выскочкам, говорят, что в их жилах течет зеленая кровь.

– Это у вас зеленая, – возразила Озма печально. – Это вы натуральный парвеню. А ваша супруга будет происходить из какого-нибудь древнего рода, записанного еще в скрижалях Древнего Отлива.

– Откуда вы почерпнули познания о Древнем Отливе, янтайрн?

– Я не так глупа, как кажусь, яинарр… «Чувствую ваше незримое присутствие, Справедливый и Беспорочный», – подумал Кратов.

– Но вы же не ревнуете меня? – усмехнулся он.

– Нет, – покачала головой женщина. – Ну разве что самую чуточку. Все же, мы пробыли вместе какое-то время. И между нами…

– Но мы никому об этом не скажем.

– Да, – согласилась Озма. – Никому и никогда. Вы честно охраняли мою жизнь и честь. Я старательно изображала из себя перепуганную Деяниру, которую умыкнуло целое стадо кентавров. А все остальное никого не касается, кроме нас двоих.

Она нервно отшвырнула погасшую сигарету и проследила ва тем как пол каюты вспучился и всосал ее.

– Однажды вот так же пропали мои старые любимые шлепанцы, – сообщила она. – Катулипа… собачье мясо… Только свернешься – и чего-то в этой жизни уже не вернуть.

– Что с вами, Ольга? – спросил Кратов. – Вам грустно покидать Юкзаан?

– Я… не знаю, – ответила женщина. – У меня душа разрывается на части. Я пришла к вам за советом.

– Из меня дурной советчик. В особенности после того, как я и сам уже наделал порядочно глупостей. Если честно, я только тем и занимался в последнее время, что делал глупость за глупостью. Ни один из моих поступков нельзя назвать разумным или хотя бы логически мотивированным.

– Но вы победили, – сказала Озма.

– Во всяком случае, не проиграл.

– Проиграла, пожалуй, только я, – промолвила она озабоченно.

– Отчего же? – Кратов поднялся из кресла, подошел к ней, бережно взял за плечи и привлек к себе, как маленького ребенка. Озма не сопротивлялась. – Вы просто не понимаете, Ольга. С вами все иначе…

– Но я не знаю, как поступить!

– Как бы вы ни поступили – вы поступите верно.

– Правда? – с надеждой спросила она.

– Через десять часов вы покинете этот корабль и выйдете под голубые небеса Магии…

– Липла магеппа, – уткнувшись лицом ему в грудь, невнятно сказала Озма. – Э-э… м-мм… лиловые. – Хорошо, пусть лиловые. Вы окажетесь дома. В том мире, где все вам знакомо и все вас знают. Гордятся вами, любт вас… – Он улыбнулся. – Где непуганые стаи рыб пересекают автострады, мешая дорожному движению, а рыбаки бродят на своих комбайнах по воде аки по суху. Вы отдохнете от переживаний, а после отправитесь на какие-нибудь очередные гастроли.

– На Тайкун, – кивнула она.

– Например, на Тайкун. Вас будут окружать близкие вам люди. Вам будут рукоплескать переполненные залы. Все будут называть вас великой певицей, может быть – величайшей. Где бы вы ни оказались – повсюду вас встретит одинаково горячий прием. Потому что вы – часть нашей культуры, вы плоть от плоти нашей цивилизации. Вы – женщина, в чьи руки ангелы ненароком обронили божий дар.

– На голову, – поправила Озма – Так говорит мой отец.

– На голову так на голову… В конце концов, что такое Эхлиамар? Несколько довольно-таки отсталых по галактическим меркам планет, населенных грубыми, несдержанными существами, чья культура все еще хранит следы архаического родоплеменного сфоя, а поведение регулируется чрезвычайно ветхими заветами. И если они боготворят вас, если каждый эхайн способен без раздумий отдать за вас свою жизнь, если каждая эхайнка готова на вас молиться, а эхайнята, зажмурясь от усердия, слабыми голосками выводят как умеют ваши песни – то это еще ничего не значит. И светлый замок гекхайа-на, выстроенный из чистой воды хрусталя и серебряных паутинок, может показаться вам тюрьмой…

– Кратов, Кратов, что мне делать?!

– Как бы вы ни поступили, Ольга вы ошибетесь…

– Будь ты проклят, Кратов! – сказала она, вытирая слезы кулачком.