Текст книги "Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного (СИ)"

Автор книги: Ева Кофей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

– Покажи же мне уже своё творение, дорогой Гарольд, – стараюсь выделать из своего голоса щебет. – Принц… – лишь на несколько мгновений задерживаю на нём взгляд, – вы что-то хотели до ужина?

Его этот вопрос совершенно не радует. Ведь «что-то» он определённо хочет. Но действительно вновь прижимать меня к стене, смущать слуг и срывать ужин – не слишком логично, ведь к ночи он может получить всё более законным и традиционным способом.

Мне бы хотелось вспомнить сейчас небольшую деталь о нём. Хотя бы какой-то разговор, какой-то отзвук голосов прошлого. Просто чтобы понять, что всё сработало. Но кольцо лишь холодит пальчик, и никакого нового понимания ситуации не приносит.

– Лишь хотел убедиться, что всё в порядке. Я буду ждать тебя внизу, Виктория.

Ох, и с каким же достоинством Ричард это произносит! Как браво разворачивается и уходит. А мне почему-то кажется, что ему физически больно.

– К-конечно! – Гарольд осторожно берёт платье, расправляет его и показывает мне. – Меньше деталей, но строгий крой и дорогая ткань с тонкой полосой драгоценных камней придают ему нужный оттенок благородства. Такое простушка не наденет, нет-нет! Но… Ваше Высочество, если бы я только знал об истинной связи… На такой случай нужно нечто грандиозное!

– Нет, – улыбаюсь я, – это очень хорошее.

Он явно доволен тем, что смог меня порадовать. Но что-то его всё же беспокоит.

Впрочем, может, он подумает, что ему показалось?

На нервной почве.

Но тут моя книга вновь бунтует:

– Что вы за кутюрье, если слушаете ту, у кого нет вкуса? Вас назначили следить за её внешним видом, смирять выходки, а вы… Потакаете!

– И правда… – Гарольд бледнеет, отступает к окну, а затем поднимает на меня глаза, полные ужаса. – А кто… кто это говорит, Ваше Высочество?

Алиса взмывает под потолок и остервенело хлопает страницами.

– Волшебная книга! Элис! – кричит так, будто её не узнали, и это определённо оскорбляет её честь и достоинство. – Никогда не видели таких что ли?

– Н-нет… – Гарольд хлопает завитыми ресницами, будто в ответ на её движения.

Алиса вздыхает:

– Я – семейная реликвия принцессы. Неприятно познакомиться!

Кутюрье пугается, я стараюсь его обнадёжить:

– Она со всеми так…Вы только, пожалуйста, никому не говорите о ней. Вещица ценная, вдруг кто надумает украсть?

– Конечно, я самая тихая могила.

И, подумав, на всякий случай добавляет:

– Пустая могила, Ваше Высочество. Такая, в которой никто и не шелохнётся.

Я, признаться, немного обескуражена этим уточнением. Полагаю, зомби здесь тоже бывают. Но, надеюсь, мне лично не придётся с ними сталкиваться.

А что на Алису нашло? Она решила меня раскрыть?

К чему тогда морочить мне голову строгими божественными правилами? Ни черта не понимаю… Но обсуждать это при Гарольде всё же плохая идея.

Он помогает мне с платьем. Моего нижнего уже не так смущается, хотя всё ещё жмурится, пока его не перекрывает персиковое блаженство. Сзади не очень удобно, там как будто бы сотня мелких пуговиц, едва вообще заметных глазу. С ними приходится повозиться.

– Боюсь, мы с Ричардом можем испортить его, – вздыхаю я. – Порвать, например…

Гарольд изрядно смущается. Щёки краснеют.

– Я не… не знал, Ваше Высочество. Но если мужчина любит, он справится с любой застёжкой.

Это звучит так серьёзно, что я невольно начинаю смеяться. С застёжкой-то любой справится, а вот любовь ли эта истинность – большой вопрос.

И вроде бы какая разница? Если я умом понимаю, что нет причин из-за которых я бы без истинности так и не смогла бы полюбить его. Он привлекательный, интересный и… что-то ещё. На самом деле я вообще его не знаю. И это единственная проблема. Но и без всякой истинности она бы решилась со временем.

Или я бы узнала то, что оттолкнуло бы меня…

Думаю обо всём этом, пока Гарольд кружит надо мной, помогая уложить волосы в причёску, простую, как я попросила, но элегантную, как требуют правила королевского этикета. Сам кутюрье обменивается сплетнями с книгой. Хорошо, что он никак не связал её с попаданками. Мужчина принял Алису скорее за какую-то приближённую слугу моего рода, он относится к ней очень почтительно, но ведёт себя раскованнее с ней, чем со мной или тем более Ричардом.

Мне бы прислушаться к их разговору, но в голове столько мыслей и страхов крутится, что не могу ни на чём сосредоточиться.

И в таком состоянии спускаюсь в обеденную залу. Или как она называется?

Всё как в фильме из тех, где простушку преображают в королеву. Ричард стоит у первой ступени лестницы, стискивает в пальцах край перилл из красного, лакированного дерева, не сводит с меня взгляда. Я с завитыми локонами, соединёнными между собой цепочками с драгоценностями, в красивом платье, подчёркивающим формы, спускаюсь к нему. Дракон протягивает руку, моя ладонь ложится в его, он шепчет мне, какая я красивая, вызывая волну мурашек, мы садимся за стол.

Сердце колотится в клетке рёбер. Что-то сейчас произойдёт. Что-то неладное случится.

Он такой пленительный сидит напротив, нам приносят аппетитно пахнущее рагу, наливают вино, произносят традиционную речь.

И, наконец, оставляют одних.

Я накалываю кусочек мяса на серебряную вилочку, дракон не сводит с меня горящего взгляда и даже не думает о еде.

Я знаю – больше всего на свете он хочет попробовать меня саму.

И это пугает, парализует и возбуждает одновременно.

– А ты, – чувствую, как против воли уголок губ ползёт вверх, – ведёшь себя иначе… Хотя радостные события, дорогой, у нас случались и до этого дня.

Он хмурится, потому что интонация моего голоса совсем не похожа на те, что я использовала прежде.

– Какие такие события?

Краем глаза я замечаю, как сверкает красным камушек в кольце, что досталось мне от эльфа.

Это, и брошенная мной же фраза – последнее, что я помню до того, как погрузиться во тьму.

– Вечер нашей свадьбы.

Тьма отступает быстро, но реальность не возвращается ко мне в полной мере. Взгляд падает на пламя, весело отплясывающее на верхушках восковых свечей. Откуда-то доносится музыка. Оборачиваюсь – в дальнем углу залы устроились музыканты. Из всех щёлочек, всех проёмов на нас глазеют слуги. Что-то мне подсказывает – они хотят увидеть метки истинности. Хотят быть причастными к чуду…

– Позволь мне… пригласить тебя на танец, – дракон поднимается и подаёт мне руку.

Я хватаюсь за неё, словно за спасательный канат. И даже не замечаю, как и когда мы начинаем кружить в нежном, медленном танце. Тело к телу, так близко, так горячо и откровенно, но в то же время невинно. Это кружит голову.

Я с трудом выдыхаю, с трудом перевожу взгляд за плечо Ричарда и вздрагиваю. Сотня человек. Или нечеловек. В дорогих костюмах и платьях винтажного кроя. С замысловатыми причёсками и штукатуркой на лице. Откуда они появились?

Что происходит?

Музыка меняется резко. Всё заполоняет смех, звон бокалов и атмосфера напряжённого веселья. Всё как будто бы ненастоящее. Ричард отпускает меня и куда-то уходит. Я обвожу взглядом его широкую спину, его горделивый стан.

И в этот момент понимаю, что люблю его. Люблю его, будучи Викторией, его женой с этого дня, но не его истинной.

Это вечер их свадьбы. Принцесса вынуждена развлекать гостей в одиночестве. Они все улыбаются фальшиво и сыпят фальшивыми комплиментами. Но она слишком взбудоражена тем, что принц стал её мужем. Ведь ещё маленькой девочкой она была влюблена в него.

На титул его жены претендовали многие, но выбор короны пал именно на неё.

Они уже встречались с Ричардом во взрослом возрасте, на приёмах, праздниках короны и даже на охоте. Виктория любила иногда побаловаться мужскими занятиями. На одном из таких они с Ричардом и переступили черту.

И теперь принцесса носит под сердцем его ребёнка. Ребёнка своего мужа.

Разве не чудесно?

Это не стало роковой ошибкой, наоборот, пришлось как раз впору. Если она сумеет родить принцу наследника в первый же год брака – все посчитают это добрым знаком.

Вот только сам дракон как будто бы не рад. Или ей только показалось?

Когда отсутствие Ричарда затягивается, принцесса Виктория решает найти его. В общих покоях и кабинете принца его самого не оказывается. Тогда она решается заглянуть в комнату принца. Ту, которой он довольствовался до статуса её мужа.

Уже у двери её встречают судорожные стоны и всхлипы.

Но Виктория до последнего верит, что её мужа в комнате нет. Там кто угодно, только не он сам.

Но правда оказывается слишком жестокой…

Её сердце разрывается на части, и это боль оседает уже в моём теле, точнее, в моей душе. Душе обычной русской женщины, что по решению чужих богов попала в магический мир. В объятия неверного, жестокого дракона.

Камень в колечке всё ещё горит красным, когда я прямо в танце отвешиваю принцу пощёчину и выпутываюсь из его звериной хватки.

– Думал, убил меня и будешь счастлив с другой? – из горла вырывается будто чужой смех. – Не трогай меня! Мерзавец…

Я – или не я? – смахиваю со стола свечи, огонь перекидывается на скатерть и шторы.

Зал в тот же миг заглатывает неистовое пламя.

А я выбегаю. Ноги сами ведут прочь из замка, подальше от Ричарда и парада лжи, ближе в объятия холодной ночи и зеленоватого свечения ночных цветов…

Глава 5
Дом, милый дом

Я бегу и бегу, и в какой-то момент понимаю, что всё-таки не являюсь собой в полной мере. Становится очень страшно. В груди будто что-то сжимают холодные пальцы. Что-то подсказывает, что женские.

Неужели вместе с воспоминаниями Виктории я подселила в свой разум её саму? Хотя стоит ли возмущаться, если я сама, Антонина Курочкина, засела в её теле?

Боже, и что ж теперь будет?

Впервые за весь этот длинный день даже шок не блокирует всю ту гамму чувств, что охватила меня сейчас.

Я продолжаю нестись вперёд, оказываюсь в лесу, где цветы будто подсвечены сначала зеленоватым, а потом синим и красным свечением. И хочется остановиться, хочется вернуться, но не могу – ноги не слушаются.

Я безумно огорчена поступком Ричарда в прошлом, зная теперь, что Виктория-то его любила. А он её просто растоптал. Но насколько мои чувства – мои?

Разумнее было бы остаться рядом с книгой. В мире-то, который я почти не знаю.

Но нет, какая-то сила тащит меня всё глубже в лес! А над головой то ли ветер свистит, то ли дракон пронзает свежий воздух крыльями.

Ещё как назло вмиг потемнело… Впрочем, я не знаю, сколько времени длился ужин. На нём всё смешалось.

Сделка с эльфом вышла боком. Но умышленно ли? В любом случае надо уши-то ему надрать хорошенько…

Эй, Виктория, её дух, характер или что-то ещё, может, хватит истерить? Куда мы бежим в конце концов?

Но – наверное, и к лучшему – никакого общения не происходит.

Я стараюсь не умереть от страха, не угробить сердце, успокаиваю себя, что Ричард, каким бы гадом ни был, найдёт свою истинную, то есть меня. А там уж что-нибудь придумается. Ему тоже стоит надрать кое-что.

Но где же он?

Или мне удалось всё-таки удрать от, мать его, огромного летающего ящера?

За этим мыслями не сразу замечаю, как оказываюсь нос к носу (магической разноцветной прослойки, точнее) с очередным порталом. Он подсвечивается красным, словно предостерегая, что в него лучше не заходить. А я и не собираюсь! Камень в кольце как раз вновь становится светлым. И, кажется, я чувствую тело так же хорошо, как до проклятого ужина.

Вот только тело, пусть и подконтрольное, по инерции всё же подаётся вперёд, и я не успеваю отклониться.

Снова ресницами хлоп – и я уже в другом месте.

Я… дома.

Едва не падаю в коридорчике своей квартиры. Тот же дешёвый жёлтый линолеум с ромбами, то же трюмо, тот же домовёнок на стене.

Сердце ёкает. Я что вернулась? Назад вернулась? И никакого больше дракона, никакой истинности, никакой принцессы и прочей лабуды?

С недоверием делаю шаг вперёд.

И навстречу ко мне выбегает мой любимый зверь на мягких лапах.

От радости даже слёзы на глазах наворачиваются, но ощущение, что всё не может быть так просто, не даёт расслабиться и выдохнуть.

Огромный котяра, Барсик, с разбегу прыгает ко мне, вцепляется длинными когтями в ноги, вырывая пронзительный крик. Не в первый раз так делает, но больно как в первый.

– Обиделся на меня? – сажусь на пол и запускаю пальцы в его длинную шерсть черепахового окраса. С трудом отцепляю от подола платья, чтобы прижать его к своей груди.

Кот тут же начинает утробно мурчать.

А я не понимаю, как такое вообще может быть? Это сон?

По щекам текут горячие слёзы, пальцы подрагивают. Тонкие, красивые пальцы принцессы Виктории. Я в её теле в своём мире? Зеркало рядом, проверить это легко, но я не успеваю, потому что в коридоре появляется ещё кое-кто очень важный для меня.

Полноватая, добрая, светлая, тёплая женщина. В тёмных волосах проглядывается седина, но это нисколько её не портит. Сероватое домашнее платье с треугольным воротником и аляпистыми оборками. Нежная улыбка. Рая. Моя мама.

– Ну-с, и где ты была? – спрашивает она. – Мы с Барсиком места себе не находили. Уже ведь ночь на дворе, дочка.

Ночь. Точно. Днём я ехала домой. Прошло несколько часов. Для меня это кажется невероятным, ведь я успела поприключаться в магическом мире. А для матери это время долгое и тревожное.

Я оставляю кота и подбегаю к ней. Она не знает про аварию? А, может, и не было никакой аварии? И никакого попаданства. И никакого Его Драконьего Высочества принца Ричарда. Сердце пропускает болезненный удар. Не пойму только, от счастья это или от привкуса беды на губах? Обнимаю маму, прижимаю к себе, с удовольствием вдыхаю запах её духов. Одними и теми же она пользуется с моего детства. И в этом аромате заключается слишком много всего важного для меня. Как только могла я смириться с тем, что больше её не увижу? Как могла думать о каком-то драконе, когда у меня здесь живёт такая замечательная женщина? Ума не приложу…

Всё-таки это был просто странный сон.

Но когда же я умудрилась заснуть?

– Ну, признавайся, – улыбается мама, оглядывая меня, – мужчина какой появился?

– Что? – смеюсь в ответ. Хотя раньше, признаться, этот вопрос меня изрядно раздражал. – Не появился никакой мужчина, перестань…

– Ой, Тоня, я же всё вижу. Ты даже похорошела так…

– Правда что ли?

Я всё-таки подхожу к зеркалу в прихожей. Любопытно, в каком это месте я похорошела. Вот только отражение заставляет меня тонко вскрикнуть. От этого звука даже обыкновенно невозмутимый Барсик отшатывается и, дурной, ударяется боком о стену.

– Что такое? – хватается за сердце мама.

– Я не понимаю… – выдыхаю скорее, вторя своим мыслям, чем в ответ ей. – Как такое возможно?

Отражение сверлит меня лукавым взглядом. Там не Тоня Курочкина, сбитая, рыжеволосая тридцатилетняя предпринимательница, о, нет. Похорошела – это мягко сказано. Там опальная принцесса Эсмара, жена принца Ричарда, Виктория. Глаза лани, карамельные локоны, тонкие черты лица, нежная светлая кожа, молодой вид.

– Разве я раньше не была рыженькой? – осторожно спрашиваю у матери, боясь даже перевести на неё взгляд.

Чувство такое, будто я попала в очень странный сон.

Но логичнее было бы, если бы сном оказалась книжка Алиса, кутюрье Гарольд, эльф Иларион и все прочие товарищи волшебной страны.

– Ах, помню… – отзывается мать, и я всё же подхожу к ней, всматриваясь в мягкие, знакомые до боли черты лица с надеждой. – В шестнадцать или семнадцать лет. Сколько тебе точно было? Без спросу перекрасилась в рыжий… Модно тогда это было. А я тебя и не ругала. Молодые все глупые. Вот выросла – и смотри, какая красавица. И ничего лишнего, ничего пошлого в тебе нет. Даже странно, что не замужем ещё.

По телу прокатывается волна мурашек. Как же это так? Мать видит внешность Виктории, и признаёт её за мою родную. Зовёт меня Тоней. И ведёт себя как всегда практически.

– Ну, идём, не буду уж тебя мучать. Я сама сериал посмотрела тот новый. Ложись спать. Завтра же у тебя выходной? Выспись хорошенько. Там я борщ успела сварить. И блины есть. С мясом. С творогом.

В ответ на эти слова в животе предательски бурчит. Словно сейчас и вправду возможно думать о еде.

Я выглядываю в окошко и вижу всё те же новостройки, всё тот же маленький парк, что и всегда. На кухне, поставив подогреваться еду, включаю ноутбук, проверяю сообщения – подруги маяться всё от тех же чаяний, что и обычно, спам как всегда беспощаден, а мужик из соседнего подъезда продолжает звать на свидание.

Кажется, я совершенно спятила.

В один прекрасный день просто взяла и сошла с ума.

Не могло же мне привидится, что я выглядела иначе? Что попала в магический мир и уже там обзавелась таким вот красивым телом?

Какой бред…

Просматриваю фото на своей странице и только ресницами хлопаю. В современной одежде, моей одежде, с каждого кадра смотрит Виктория. Мол, такой я была всегда. А та, другая – всего лишь фантазия. Всего лишь чушь…

И чем больше я смотрю на все эти фото, видео, чем больше общаюсь с людьми вокруг, тем больше проникаюсь к этой мысли, вживаюсь в неё, верю в неё.

Ну да, чего это я? День был солнечным, даже жарким, вот и припекло видимо… Не было никакой рыжины в волосах, не было никакой аварии, не было никакого Эсмара.

Всё вокруг кричит об этом.

И я не должна зацикливаться на своих фантазиях. Стоит как можно скорее забыть о них, чтобы не сойти с ума.

И на следующий день я и вправду почти что забываю…

В выходные у меня больше всего продаж, поэтому, разумеется, бутик не закрывается, когда я отдыхаю, у меня есть замечательная работница, которая приходит на смены два дня в неделю. Раньше я работала без перерыва, ночевала в подсобке даже, но потом выгорела. И, наконец, поняла, что жить нужно больше. Потому что, если я не живу, не отдыхаю, для чего я вообще зарабатываю деньги? Этот вопрос заставляет остановиться у окна, замереть, прочувствовать полнее колющий удар сердца.

Для мамы ведь. Мама болела раньше. Конечно…

Но отдых всё равно важен. После странного глюка в матрице я веду себя, как обычно. Стараясь не думать, не думать, не думать о другом мире. О людях в нём. О своём дурацком предназначении. О принадлежности… кому-то.

Но, клянусь, иногда я слышу странные звуки и будто бы голоса. Словно отголоски чьего-то сна. Словно кто-то меня зовёт.

Зовёт почему-то Викторией…

Но я не хочу. Не хочу сходить с ума. Не хочу закупориваться в волшебном мире, где я якобы принцесса. Всё это бред. Лишь фантазия, чтобы сбежать из временами скучной реальности…

Но раз мой мозг уже такие кульбиты выдаёт, нужно что-то менять. Первый час я привожу себя в порядок, пью кофе и переписываюсь со своей работницей по рабочим моментам. Не покидает странность происходящего. Мне всё ещё нужно разбираться с поставками, обсуждать скидки, говорить о новой коллекции, советоваться, какие фасоны купальников лучше взять в этот раз… Конечно, нужно продолжать. А что изменилось, Тонь?

Что изменилось?

С этими мыслями я договариваюсь с подругами о встрече, мы идём обедозавтракать в уютный ресторан, перекидываемся новостями, смеёмся. Погода прекрасная. Моя машина, кстати, в полном порядке. Стоит себе на своём парковочном месте, поблёскивает на ласковом солнышке.

– А ты знаешь, что Павлик женился-то во второй раз? – начинает Вика. Она моя подруга ещё с института. Высокая, статная шатенка в элегантном костюме, подчёркивающим её фигуру в виде песочных часов. Владелица уже трёх салонов красоты. Та, с которой я больше всего говорю о своих делах, о бизнесе, о деньгах, о планах в этой сфере.

Я Нику иногда просто обожаю, но стоит признать, что ей недостаёт чувства такта. С другой стороны, я сама виновата. Вечно строю из себя камень, в ответ на всё улыбаюсь, а потом, когда остаюсь одна, реву в подушку.

Спустя несколько лет, откуда же Нике знать, что история с Пашей всё ещё задевает меня за живое, всё ещё болит.

Я, конечно же, распиналась, что плевать мне на него с высокой колокольни. И говорила, что даже рада, что так всё обернулось. Кофейни долго не живут, а вот мой магазинчик стабильно хорошо себя показывает. Да вот только рана всё ещё не зажила до конца.

– Развёлся с Таней что ли? – отзываюсь я смешливо.

– Ну да, такие как он долго в браке не задерживаются… Так что для них необременительно каждую встречную в ЗАГС тащить.

– Ой, да кому не всё равно на этого вашего мудака? – встревает Катя, окинув меня опасливым, придирчивым взглядом. – Что поговорить больше не о ком?

Катя – моя двоюродная сестра, и она знает меня лучше всех прочих. А как так получилось – сама не знаю. В детстве только с ней я смогла поговорить о разводе родителей. Переживала очень. Папу любила до жути, но он пил, ссорился с мамой и, в конце концов, просто ушёл. Уехал куда-то в другой край, даже не попрощавшись. Это был первый раз, когда меня предал мужчина. Катя тогда в ответ поделилась своими переживаниями, и так и повелось. Что у нас с ней всё как на духу.

Да к тому же мы семья. У нас и дача одна на двоих. От родителей досталась. Когда-то наша бабушка там жила. А теперь мы по очереди приезжаем отдохнуть и порядки навести. Она часто с мужем и детьми, я с подругами.

Катя сбитая, очень даже симпатичная женщина. Сейчас перекрасилась в блондинку, ей идёт.

– Да я подумала, что интересно будет, – отвечает Ника. – Тонь, ты переживаешь что ли? – выгибает она бровь.

– Ещё чего, – усмехаюсь я, – из-за такого говна переживать!

– Ну и правильно, подумаешь, бизнес отжал, у него и дела идут не очень… А потому что рядом с подлецом всегда вьются другие подлецы.

Уверена, Ника знает какие-то подробности о нём, но мне не хочется уточнять. История дурацкая на самом деле. Никто мне ничего не обещал, никто не бросал у алтаря, например.

В институте я влюбилась в одногруппника Пашку Стрельцова. Высок, красив, с чувством юмора и со мной всегда на одной волне. Я общительной была, ещё со школы оставалась пацанкой. Парней вокруг было великое множество, но никакого романтика не было.

И вот я влюбилась, долго это отрицала, сама себе не признавалась. Но потом как-то это стало очевидно, причём не только мне, но и ему самому. И наша якобы дружба стала всё чаще походить на флирт, на предбанник в отношения.

Это должны были быть мои первые серьёзные отношения вообще. Было страшно. Поэтому я ждала каких-то шагов от него. Надеялась, точнее.

Одновременно у всех зудел вопрос, как строить жизнь дальше, после выпуска. У некоторых уже были места, куда их пристроят, кто-то вовсе уже работал. Но мне всегда хотелось заниматься своим делом, быть самой себе начальницей. В офисе я себя не видела, а потому с первого курса подрабатывала и копила деньги на то, чтобы открыть бизнес. Мы много с Пашей и другими друзьями говорили об этом, но всерьёз рискнули бы вложиться не многие. А у меня была чёткая цель и бизнес-план. Я даже нашла отличное помещение с хорошей проходимостью по приемлемой цене.

И тогда Паша сказал, что хочет стать моим партнёром и готов оплатить половину расходов, если так же пополам будем делить доход. Если подумать, я могла бы справиться и без него. Но я была молодой, глупой, влюблённой. И согласилась. Он не предлагал встречаться, но так я точно знала, что мы не разойдёмся навсегда после учёбы. Что он будет рядом.

А там мало ли, как судьба сложится…

Ну она и сложилась. То помещение, что я нашла, кто-то уже успел снять, поскольку где-то на неделю Паша задержал подготовку документов. Какие-то были у него проблемы.

Я ужасно расстроилась, но не отчаялась. Рядом было ещё одно место. Да, там не такая хорошая проходимость, но кофейни и не в таких местах открывают. Паша меня поддержал, мы сняли помещение, заключили договор, купили всё необходимое, почти что всё оформили и…

У него в аварию попали родители. Помню, он пришёл ко мне с глазами на мокром месте и сказал, что ему срочно нужны деньги. Само собой я отдала ему его часть. И уже спустя несколько дней узнала, что во-первых, никакой аварии не было, а во-вторых, он со своим другом открыл кафе-закусочную в том месте, которое я нашла изначально.

И вот что получилось, он воспользовался моими наработками, я много узнавала о том, как нужно что открывать, какой должен быть оборот, записывала все данные, обрабатывала их и подпустила его ко всем документам, ко всем статьям и подсчётам. Преподнесла ему бесплатно то, что могла бы продавать и получать неплохие деньги. Он выкупил место лучше, обзавёлся всеми наводками, забрал свои деньги и открыл всё по красоте.

А я осталась с долгами, так как рассчитывала на его часть и сильно потратилась. Да ещё и не в самом лучшем месте… В общем, прогорело всё. Ещё два года я выплачивала кредиты, работая в офисе. Ещё долго снова копила. И да, это был второй раз, когда меня предал мужчина.

Сама дура, знаю. Будет мне уроком. Больнее было даже не из-за денег, а из-за того, что он знал о моих чувствах и поступил вот так. Тут же женился, кстати. Возможно, у него уже была Таня, когда он флиртовал со мной, обнадёживал и говорил вещи вроде «у нас могли бы быть миленькие рыжие дети».

В общем, как-то и не ладится у меня с мужчинами, не получается довериться. Но в остальном я счастливая самодостаточная женщина. У меня есть своё небольшое дело, есть верные друзья, тёплые отношения с мамой, квартира, дача, машина и всё такое.

Не та ситуация, когда всё настолько плохо, что ты выдумываешь себе целого дракона…

– Тонь, а тот мужик тебе всё ещё пишет? – спрашивает Светка, третья, заключительная, так сказать, подруга.

Мы с ней знаем друг друга с садика, ходили в одну школу, живём в одном доме. Она хрупкая блондинка, слегка болезненная на вид и робкая. Хотя в итоге это привлекло к ней мужчину, который умеет и самое главное – хочет заботиться и оберегать. Во мне же она всегда, наверное, видела старшую сестру или какую-то ещё материнскую фигуру. С матерью у неё никогда не ладилось, во дворе дети обижали. Я защищала. А теперь она часто помогает мне с некоторыми вещами. Муж её даже, красавчик бородатый, два метра ростом, сто килограммов мышц, приходил ко мне кран на кухне чинить, и с перестановкой в зале разобраться.

Где только мама в этот момент была не могу вспомнить…

– Пишет-пишет, сумасшедший какой-то… Всё спрашивает, люблю ли я какой-то там индийский белый чай определённой степени ферментации. То ли выделывается, то ли что… не пойму.

Света с Катей смеются, а Ника машет на меня ладонью.

– Не нужен тебе никто! Тем более соседский чайный гриб!

Ну да, она со своим знойным Рошелло развилась полгода назад и до сих пор у неё не прошла стадия ультранезависимости и ненависти к мужчинам. В шутку даже остальных наших дев она подбивала на развод с мужьями. А что, за компанию! И жили бы коммуной одиноких, красивых и стервозных. Не жизнь, а мечта!

Но Катя со Светой от такой перспективы вежливо увильнули, так что в бремени гордого одиночества поддерживаю Нику только я.

– А знаешь что? – усмехаюсь. – А вот возьму и пойду с ним на свидание! А пусть покажет мне этот свой чай!

– Да ты что, – смеясь, отвечает Ника, – не смей! Что он тебе даст, Тонь? Это к нему ты будешь ходить на ноготочки? Он тебе укладку сделает? Это всё я, только я! А замужним и всяким с романами… – стреляет она глазами в девочек, – никаких скидок не будет.

– Как же так, – страшным голосом шепчет Катя, – но у меня дети. А скидочку для матери трёх деток? Ты что матерей не уважаешь?

Мы всё ещё долго смеёмся по поводу и без. После матчи, сырников и фриттаты с лососем, заглядываем в торговый центр и на выставку современного искусства. Я не то чтобы в этом разбираюсь, но для моей нервной системы просто необходимы новые впечатления, поэтому по выходным стараюсь заглядывать на разные мероприятия.

А то было у меня время, когда отдыхала только с сериалами, так от однообразия чуть головой не уехала и самое неприятное – набрала несколько лишних килограммов.

Так что с кем-то видится, куда-то ходить, чем-то интересоваться даже через «не хочу» надо.

И в таком случае чем мой сосед не новая кубическая картина? Дам ему шанс, может, всякие там драконы из головы выветрятся…

Расставшись с подругами, предлагаю Василию, так его зовут, встретиться у дома. Если он, конечно, сможет собраться за полчаса. Мне страшновато, поэтому надеюсь, что у него и без меня есть планы на вечер.

Но на удивление Василий отвечает согласием.

Ещё немного погуляв по городу, я подъезжаю к дому и там у подъезда меня ждёт… Он.

Высокий, широкоплечий, статный, мускулистый. Со взъерошенными каштановыми волосами и пронзительным, холодным взглядом. Будто нездешний.

– Ты должна, – произносит он, и я вздрагиваю от этого голоса, голоса, который слышала раньше, но не в этом мире, – вернуться, Виктория.

* * *

Их истинная связь ещё не до конца оформилась. Нужно время, нужны подтверждения. Ночи вместе и слова о любви – те вещи, которые помогли бы Ричарду найти свою жену быстрее. Но ничего из этого не было. Мог ли он подумать, что та, кого не любил, станет истинной парой и будет вызывать такие сильные чувства? Может быть, богиня указывает ему в очередной раз, где и почему он был не прав?

Но Ричард всё знает и без этого.

И он старался искупить вину, видит небо, старался ради Виктории.

Когда загорелась печать истинности, он надеялся, что любимая оставит прошлое в прошлом. И он видел в её глазах, которые теперь кажутся невероятно красивыми, страх и любопытство, желание и смятение. Он видел в них многое, но не ненависть.

Она прижималась к нему, запрокидывала голову, подставляя шею, манила цветочным ароматом, улыбалась, смеялась, шутила. Она была живой, тёплой, любящей. Она была его.

Что же изменилось за ужином?

Её глаза наполнились холодом, во взгляде было то, что он привык видеть на протяжении пятнадцати лет, но приумноженное в разы.

В тот миг она была бы рада, если бы он умер на её глазах.

В тот миг она пыталась навредить даже себе.

Её ненависть распространялось на всё.

Припомнила свадьбу… Всё началось с того злосчастного вечера, когда Ричард ошибся. Он никогда не любил её. И фаворитки – обычное дело. Ему казалось, что она это понимает. Не понимала. Виктория надеялась на счастливый брак, на любовь. Этого он не мог ей дать. У него даже в мыслях не было ничего подобного. Любовь? Что это вообще?

Драконы умеют любить, безусловно.

Они любят золото.

Они любят власть.

Они любят жизнь, любят её с вершины своего величия.

Маленькой лэри в этом списке нет и никогда не было.

Ричард даже не сразу понял, что не так. Почему его жена так к нему переменилось?

Теперь он понимает, что нужно было быть рядом с ней хотя бы на свадьбе. И быть умнее, создать для неё иллюзию той жизни, о которой она мечтала.

Он дракон. Это было бы несложно.

Но поздно было переигрывать карты, да и зачем? Своим поведением Виктория лишь подтверждала, что он прав. Что из кожи вон лезть, чтобы угодить ей – слишком.

Дурак. Теперь, когда он охвачен новыми чувствами, он представить себе не может, как у него хватило непробиваемости на такую жестокость с той, кого теперь… любит.