Текст книги "Под другим небом (СИ)"
Автор книги: Эва Гринерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
Глава 8
Новость о том, что я переезжаю вызвало бурные рыдания Дилли и потайной выдох облегчения Феломены.
– Дилли-Дил, если Фанни-ма позволит, приходи ко мне хоть каждый день, – я обняла мою птичку, стараясь утешить её в этом горе. – Это же близко. Не плачь, ягодка. – я поцеловала ее в макушку и прижала к себе. – Я с тобой, девочка моя.
Кому я говорила эти слова, только ли Долорес, или Лисе тоже?..
Так или иначе, в районе двенадцати часов к дому подъехала двуколка, отец Джастин издалека поприветствовал Феломену и Дилли-Дил, махнув рукой. Я подобрала юбку и влезла в повозку. Джастин подал мне руку, которая показалась мне каменной и ледяной. Он зол, как черт, прости Господи, пронеслось у меня в голове.
– Сколько нам ехать? – напряженно спросила я.
– Часа три, – последовал лаконичный ответ, и он стегнул лошадь.
Через час мы всё еще не произнесли ни слова. Стал накрапывать дождь, жуткий ветер пронизывал со всех сторон. Я гордо помёрзла ещё минут пятнадцать, а потом попросила Джастина накрыть мне пологом колени и закрыть верх. Он молча проделал всё это, оставшись на месте кучера, хотя править можно было и с места, которое находилось рядом со мной. Я выглянула из уютного, закрытого гнезда:
– Джастин, прекрати там морозиться! Иди сюда!
Он не отреагировал, лишь стегнул лошадь. Ну, дорогой, не на ту напал.
– Джастин, – пригрозила я, – если ты не пересядешь, ты заболеешь воспалением лёгких и умрёшь, а без тебя всё в твоем мире развалится, и я стану злобной ведьмой! Ну или кем-нибудь ещё!
Через пару минут он всё же остановил лошадь и нырнул под крышу ко мне. Лошадка спокойно потрусила дальше, по изъезженной дороге. Я видела, как он замерз, лицо было бледным, а сам дрожал, не в силах это скрыть. Всерьёз испугавшись за него, я стала поправлять полог, который закрывал ноги и стряхивать капли с его волос.
– Дай сюда руки, – сердито сказала я и сунула обе его ладони в складки своей шали, а сама забрала у него поводья. Он оцепенело послушался, его лицо привычно вспыхнуло, а я внезапно почувствовала смущение. Мы сидели совсем рядом, боком я ощущала, что он весь горит через мокрую холодную одежду.
И тут я поняла, что была полной дурой. Он – единственный, кто может решить твою проблему, Наташа. А ты выпускаешь в него когти, вместо того, чтобы заставить есть с рук, и сделать для тебя всё, что ты захочешь?..
Решение было, наверное, подлым, и, как мне показалось, дьявольски-простым. Да и ждать неизвестно чего я не могла себе позволить. Это у них все решалось замечательным образом – я остаюсь с ними и все счастливы. Не пойдет, ребята. Я расслабилась и, повернувшись к нему, сказала мягко и примирительно:
– Замёрз совсем… Иди сюда ближе, теплее будет. Да и мне тоже.
Он недоверчиво взглянул на меня из-под мокрых прядей волос, а я символично взмахнула поводьями.
* * *
Через какое-то время я услышала свое имя, открыла глаза и потянулась. Наверное, я задремала.
– Наташа, – настойчиво повторил уже не в первый раз Джастин, – просыпайся, я должен пересесть вперёд.
Я окончательно проснулась и посмотрела по сторонам. Неподалёку виднелись постройки, курился печной дым. Очевидно мы приехали.
– Почему мы остановились? – спросила я, поправляя скомкавшуюся шаль и складки платья.
– Я должен пересесть вперёд, – терпеливо повторил Джастин.
– Зачем? – спросонок я ничего не могла понять.
Он зарделся и выразительно взглянул на меня, я кивнула – до меня, наконец, дошло. Пересев на место кучера, Джастин тронул поводья, и через несколько минут мы въехали в город.
Даже по окраине было заметно, что этот Город гораздо крупнее нашего Городка. Я с интересом разглядывала строения и людей. Многие приветствовали отца Джастина, он отвечал кивком головы. Волосы его совсем просохли, и ветер трепал их как будто заигрывая. Шляпу викариий оставил рядом со мной, и я взяла ее в руки, одновременно разглядывая её владельца. Он был похож на мальчишку с его белокурыми растрепанными прядями и вспыхивающим от любого смущения, румянцем.
Двуколка остановилась напротив магазина готового платья и одновременно ателье. На витрине был изображен женский силуэт в каком-то сумасшедше-элегантном наряде. Отец Джастин протянул мне деньги, свёрнутые в тугой рулончик. Я почувствовала укол совести, но что мне оставалось? К тому же я всё ему верну. У меня уже был план.
Войдя в магазин, я оглянулась. По обе стороны от меня стояли наряженные манекены для пошива одежды. За конторкой сидела женщина средних лет, которая заметив меня, выдвинулась навстречу.
– Могу я вам что-нибудь предложить? – она изучающе скользила взглядом по моему лицу и фигуре.
– Здравствуйте. Мне нужно несколько готовых платьев, попроще, бельё, теплый жакет и пара шалей. И еще два-три чепца.
Улыбка хозяйки стала гораздо приветливей, она предложила мне присесть и скрылась в одной из задних комнат за плюшевой занавеской.
Я сказала ей, что очень спешу и с её помощью быстро выбрала теплые практичные вещи. Коричневое, строгое, с двумя рядами пуговиц и тонкими полосками бежевых кружев, шерстяное мягкое винного цвета с неглубоким вырезом, два черных платья, голубое бархатное и костюм в коричнево-голубую клетку. Выряжаться желания не было совершенно, но мой коварный план включал в себя привлекательный внешний вид.
Так же я приобрела два простых домашних фланелевых платья, халат и несколько льняных ночных рубашек. Поразмыслив, добавила к ним три красивых батистовых. Расплачиваясь, я взглянула через окно на моего викария. Он достал где-то ведро воды и поил лошадь. Оставив покупки в магазине, я перешла дорогу, приблизилась к нему и окликнула:
– Джастин… – он нервно огляделся по сторонам.
– Прошу вас, мисс, называйте меня святой отец и на вы, когда мы на людях, – он скривился, наверное презирая своё двуличие, – всё-таки нужно соблюдать приличия во избежание сплетен.
– Хорошо, святой отец, – покорно произнесла я, – Извините меня. Можно вас попросить принести покупки из магазина? – Джастин молча кивнул и помог мне взобраться в коляску.
Поплутав по близлежащим улицам, мы отыскали гончарную мастерскую, рядом с ней располагалась обширная лавка, в которой продавалась всякая кухонная и хозяйственная утварь. Выбрав несколько необходимых на первое время в хозяйстве вещей для себя лично, я попросила мальчишку-продавца позвать мне хозяина. Джастин с любопытством смотрел на меня, не задавая вопросов.
– Слушаю вас, мисс, – гончар был высокий крепкий мужчина, обляпанный глиной практически полностью. Я заторопилась объяснить:
– Здравствуйте. Хотела бы приобрести у вас небольшую партию самой ходовой посуды, а также несколько изделий поизящнее. Вот такого плана – и я указала на полку с глиняными кувшинами и вазонами. Я готова выкупить у вас всю партию, которую вы привозите в Городок на субботнюю ярмарку.
Глаза мастера, впрочем, как и викария округлились. Я продолжила:
– У вас очень красивые качественные изделия, и часть из них я бы хотела расписывать, чтобы у наших хозяек был больший выбор. Но за оптовую закупку я хотела бы получить скидку. Вам интересно моё предложение?
Гончар с минуту поразмыслил, широко улыбнулся и сделка была заключена. Мы договорились, что первую партию он привезет на следующей неделе, потому что мне нужно было еще время обжиться в новом доме.
Когда мы выходили из лавки, я поймала на себе восхищенный взгляд отца Джастина, и торжествующе улыбнулась ему в ответ.
Глава 9
Дом, который предложил мне Джастин, полностью отвечал моим требованиям. Он находился в самом центре Городка сбоку от церкви, к нему был хороший удобный подъезд.
В нём было два этажа. На первом располагалась кухня-гостиная, как здесь было принято; большая кладовка с погребом и еще одно помещение с огромным окном, по всей видимости спальня, которую я тут же назначила мастерской. Второй этаж был полностью обставлен и состоял из спальни и небольшого рекреационного холла с креслами, небольшим камином и книжными шкафами, которые, к сожалению, были пусты.
Первый этаж был немного запущен, и над ним нужно было поработать. Феломена и Дилли приходили ко мне с раннего утра, приносили в корзинках еду, и мы целыми днями работали втроём – мыли, чистили, скребли, красили и передвигали.
Фанни-ма настояла на том, чтобы подарить мне шторы, покрывала и скатерти. Я пыталась, было, отказаться, но она заверила меня, что всё это лежит у неё в сундуках и просто истлеет когда-нибудь. Пришлось принимать этот дар, благодаря которому моё жилище сразу стало милым и уютным. Бежевый цвет и розы, а ковер цвета чая с молоком я присмотрела еще в Городе, его должны были привезти через несколько дней.
Чтобы оборудовать мастерскую, мне потребовалась помощь плотника, которого мне привёз мистер Доусон. Мужчины за два дня полностью оснастили моё рабочее место, сколотив из досок большой стол и навесив ряды полок. Еще я попросила сделать мне в мастерской большой широкий подоконник, который так же служил бы прилавком при необходимости.
Всё это время отец Джастин заходил ко мне только в чьем-то сопровождении, и наверняка только для того, чтобы никто не удивлялся, почему он не уделяет мне, как Гостье, должного внимания. А потом и вовсе уехал куда-то на несколько дней.
Я внезапно поняла, что мне не хватает ощущения его близости. Присутствия его пусть даже вне поля зрения, через переулок и две стены. Я злилась то на себя, то на него, но боялась признаться себе, что скучаю. Убеждала себя в том, что он только лишь олицетворяет собой возможность моего возвращения.
Он появился, когда я, устав думать о нём, полностью погрузилась в домашние дела. Раздался стук в дверь, и я распахнула её, думая, что это Дилли решила вернуться – они с Феломеной ушли минут двадцать назад.
На пороге был Джастин, а я стояла перед ним в грязном от работы платье, отирая влажный лоб. Честно говоря, я чуть не кинулась ему на шею. А он улыбался мне смущенно, затем поздоровался.
– У вас очень уютно, – рассмеялся он, стоя на пороге.
– Проходите, отец Джастин! – опомнилась я и впустила его внутрь.
Он огляделся и удивлённо присвистнул, совсем по-ребячьи, а у меня от чего-то перехватило дыхание.
– Вы отлично потрудились, Наташа! Этот дом не узнать. – Я почувствовала, что поплыла. Тут же мысленно прикрикнула на себя, скинула это наваждение, и предложила ему присесть – выпить чаю или кофе. Викарий кивнул:
– Конечно, буду рад. Однако, я не с пустыми руками. – и Джастин вышел за дверь, не закрывая ее. Я ничего не поняла, но тут же он вернулся, неся в руке объемный сундук. Судя по всему, тяжелый.
– Это вам, открывайте. – и он поставил сундук на пол.
Я с любопытством приподняла крышку, и увидела там книги. Несколько стопок прекрасных изданий. Дрожащей рукой я провела по этой драгоценности
– Джастин, я даже передать не могу…спасибо, – на мои глаза навернулись слёзы.
Он залился краской, как обычно, но произведённым эффектом был доволен. Я поднялась и положила руку ему на плечо.
– Теперь я просто обязана предложить вам не только чай, но и ужин.
Он поколебался, но искушение было, видимо, слишком велико, и, выдохнув, он произнёс:
– Хорошо. Я пойду домой, приведу себя в порядок с дороги, и приду. В пять?..
Я кивнула, и, закрыв за ним дверь, прислонилась к ней спиной. Сердце гулко и неровно стучало.
Несколько дней назад я решила расставить ему ловушку, но не оказался ли он хитрее меня?.. Потому что в силках, похоже, оказалась я сама.
К пяти часам я была готова. То и дело поглядывала в окно, ожидая, что в переулке появится его силуэт. Решив немного отвлечься, я осмотрела стол: на кремовой скатерти Фанни-ма в живописном беспорядке расположились тушеная утка с картошкой, печеные овощи, зелень и несколько видов сыра мистера Доусона, который неизменно через день привозил мне доверху наполненную корзинку всяких молочных вкусностей.
Я возблагодарила высшие силы за то, что пока мы обустраивали мой дом, Феломена дала мне несколько уроков по стряпне, только поэтому я рассчитывала сегодня не опозориться. Еще раз переставив местами тарелки, я коснулась графина с вином. Надеюсь, он не откажется. Было бы проще.
Оглядев себя в зеркало, я признала, что выгляжу прекрасно в новом голубом платье, волнение заставляло блестеть глаза, волосы я слегка сколола на затылке, и они отдельными прядями обрамляли лицо. Раздался стук в дверь.
Отец Джастин вошел, и по тому, как он сразу начал говорить о чем-то несущественном, я поняла, что он тоже сильно волнуется. Я понимала, что собираюсь поступить против своей совести, и, если кто-то узнает о моих планах – люди попросту отвернутся от меня, но мне нужно было вернуться к моему ребенку, а ради этого я была готова даже на преступление.
Мы сели за стол друг напротив друга.
– Пахнет просто восхитительно, – искренне сказал Джастин, с вожделением вдохнув ароматы стоящей перед ним еды.
Я не очень умело попыталась за ним поухаживать, но он остановил меня, поймав на лету мою руку, засмеялся:
– Давайте лучше я, мне будет приятно.
Не отрывая от меня глаз, он налил вино в бокалы:
– За вас, Наташа. С новым домом, пусть вам будет хорошо здесь, насколько это возможно…
Мы выпили, и я спросила:
– А разве вам можно пить вино?
Джастин, откинув голову, рассмеялся:
– Всё не так страшно на самом деле, в ад я попаду совершенно за другое.
Я поразмышляла над его словами. Всё-таки он совсем непрост, этот святой отец. Вообще неизвестно кто кого собрался здесь соблазнять. Хотя, торопиться не стоило – в одну минуту он казался невинным и неприступным, а в другую почти демоном-искусителем. Он стал каким-то неуловимо другим после этой поездки. Где он был на самом деле?..
Мы неторопливо ели, пили вино и болтали, как будто это было обычное свидание, а не подпольная встреча священника с пришлой из другого мира женщиной. Намерения обоих, причем, были тщательно скрываемы друг от друга.
Однако, нужно было понемногу развивать события. Я взяла почти опустевший графин, и прошла в кладовку, чтобы наполнить его вновь.
– Джастин! – позвала я его, – посвети мне, пожалуйста! – было на самом деле темно, оправдалась я про себя, думая, естественно ли моё поведение.
Он прошел в помещение и встал со свечой позади меня. Я медленно повернулась и посмотрела ему прямо в глаза, мы были очень близко.
– Этого нельзя делать, – спокойно произнёс он. Я взяла его руку и приложила к своей щеке, затем поцеловала ладонь. Он прикрыл глаза, и его качнуло ко мне.
– Ты не остановишься, так ведь? – спросил он, подразумевая все сразу. Я молча обвила руками его шею и прижалась всем телом. Потом отодвинулась, улыбнулась и сказала будничным тоном:
– Поможешь мне расставить книги, которые привёз?
Не показывая удивления резкой сменой тональности происходящего, он кивнул. Захватив полный графин, мы вернулись в кухню. Я убирала со стола, а Джастин сидел в кресле и наблюдал за мной.
– Ты меня напоила, – наконец сказал он, и я рассмеялась.
– И, кроме того, ты пытаешься меня соблазнить, – продолжил он с некоторым нажимом.
Я повернулась к нему:
– А ты против?
Он смотрел на меня пристально:
– Я должен быть против.
Я закончила с посудой, и, указав на сундук с книгами, сказала:
– Пойдем расставим? Или передумал?
Он усмехнулся. Затем легко поднявшись с кресла, подхватил сундук и поднялся вверх по лестнице.
Глава 10
Свеча освещала мою спальню, вырисовывая очертания голой спины Джастина, который сидел на краю кровати. Я коснулась ее пальцами, отчего он вздрогнул.
– Не спишь? – спросила я, – мучаешься угрызениями совести за своё грехопадение?
Он повернулся и склонился надо мной:
– Милая, я давно уже вынужден играть в игры дьявола. А любить тебя – это самый меньший из всех грехов.
Я смотрела на него, очарованная услышанным. Такой глубины его чувств я не предполагала. А спросила, как дурочка:
– Ты любишь меня? Или это в физическом смысле?..
Он расслабился и с каким-то невероятным достоинством ответил:
– Я не отвечу тебе сейчас, и не думай, что я не понимаю, почему ты пустила меня в свою постель.
На что я ответила язвительно и с обидой:
– Может быть потому что хотела тебя?
Он помолчал, потом согласно наклонил голову:
– Да, конечно. И не только поэтому. Но у тебя не получится использовать мои чувства, чтобы я отказался от своего решения.
Я с недоумением наблюдала за тем, как Джастин внезапно перестал быть похожим на юнца. Он даже выглядеть стал старше, как будто тени залегли на его лице там, где раньше их не было. Сейчас я чувствовала себя по сравнению с ним маленькой и неумной.
– Прости меня, – еле слышный шепот вылетел из меня непроизвольно, я опустила глаза, стыдясь самой себя.
Он поцеловал меня в лоб и стал одеваться.
– Спи, мой ангел. – с этими словами он вышел, а минутой спустя хлопнула входная дверь.
* * *
Кто-то загрохотал в кухонное окно и одновременно с этим раздался зычный крик:
– Принимай, хозяйка!
Я кубарем слетела вниз со второго этажа – гончар из Города привёз мои горшки и кувшины. Пока мастер разгружал и заносил в дом стопки одинаково коричневой посуды, которой было суждено преобразиться моими стараниями, к моему дому постепенно подходил народ, обсуждая новое событие. Я поглядывала в сторону церкви – Джастина видно не было.
– Решил вот привезти пораньше, леди, вдруг вы захотите к этой ярмарке успеть, – гончар добродушно заулыбался. Я благодарно пожала ему руку, помахала вслед, задержалась на пороге на минуту, надеясь, что Джастин выйдет на шум, но увы.
Вернувшись в дом, я налила себе чай и прошла в мастерскую, чтобы оценить масштаб бедствия, в которое я себя втянула, стараясь быть сильной и независимой женщиной. Хотя можно было бы просто завести кота.
Посмеиваясь над собой, я, очень довольная, оглядела полки. Руки чесались засесть за работу. Краски и всё необходимое я подготовила заранее.
Но прежде мне нужно было нанести визит мисс Дженнет. Днём раньше она прислала мальчика с запиской, в которой приглашала меня зайти к ней в гости.
Я переоделась и вышла из дома. Проходя мимо церкви, мои ноги сами собой пошли медленнее, а перед глазами пролетели картины проведённой вместе ночи. Это было позавчера, и с того момента я не видела его даже мельком, даже издали.
В последний раз бросив взгляд на его окна, я нахмурилась и ускорила шаг, мне ещё нужно было зайти к Эбби, чтобы купить мисс Дженнет чего-нибудь вкусненького.
Мы с Эннет пили чай и ели булочки с черникой от Эбби. Было вкусно, тихо и спокойно.
– Эннет, раз уж я практически все знаю, расскажите мне как вы перемещаете людей, как это все происходит. Я ведь правильно понимаю, что вход и выход находятся в одной точке?
Мисс Джеймс, к моему облегчению, не стала юлить
– Происходит это раз в году. В день летнего солнцестояния. Если у нас находится гость, мы все – мистер Доусон, святой отец, Феломена и я должны собраться там, где расположено старое кладбище. Но с самим кладбищем это никак не связано, так совпало.
– А чья могила расположена там? На ней же ваше имя! – наконец вспомнила я.
Эннет задумалась, погрузилась в воспоминания. Я смотрела в окно, улочка распологалась на окраине и было видно небо. Отсюда оно казалось выше и прозрачней.
– Когда я переместилась сюда, мне было уже много лет. Это место очаровало меня. Здесь было так спокойно, так хорошо. Все доброжелательно приняли меня, проявили настоящую заботу. Решив остаться, я взяла имя с той могилы – Эннет Джеймс – вот так просто. – Она рассмеялась, глядя на мое слегка разочарованное лицо. – Потом я уже узнала, что отчасти меня так радушно приняли, потому что они побаивались моей власти над ними, хотя я до сих пор не знаю, в чем она заключается. Узнала я еще и о том, что это место благословенно благодаря своим магическим свойствам. – Она помолчала, потом продолжила:
– Через некоторое время ушел один из четверки так называемых волхвов, и мне предложили занять его место, поскольку мне ничего не нужно было объяснять. Ведь жители городка не особенно хотят вдаваться в подробности. Они знают, что защищены, и им этого достаточно.
Я задумчиво слушала, глядя в окно.
– Да, Джастин говорил мне…
Я перевела на нее взгляд и осеклась. Она смотрела на меня изумленными глазами человека, которому открылась некая истина.
– Джастин, вы сказали???
Тут до меня дошло. Я назвала святого отца просто по имени. Черт побери…
И сделала неловкую попытку выкрутиться
– Я хотела сказать отец Джастин…
Она сделала останавливающий жест. Не хотела, чтобы я ей врала. Конечно помимо оплошности с именем, мой голос прозвучал интимнее, чем требовалось. Другой человек может быть и не заметил бы ничего. Но Эннет Джеймс сразу все поняла.
– Как это могло случиться? – холодновато спросила она, неодобрительно глядя на меня.
Я вздохнула, не зная, что говорить в свое оправдание. Просто не понимала истинной причины ее неодобрения. Ну да, это как бы грех. Но ведь Эннет сама не из этого мира. Неужели пройдя сквозь десятки миров, она была такой ханжой?
– Вы не понимаете всех последствий, Наташа, это все может плохо закончиться для нас всех. – проговорила она, поджав губы.
Я разозлилась.
– Но ведь Джастин понимал? Почему же он допустил это, по-вашему??
– Вы влюблены в него? он…влюблен?.. – ее недовольное лицо побуждало во мне желание дать отпор.
– Нет, мы просто выпили больше обычного и переспали, – брякнула я.
К своему удивлению я увидела, что ее лицо немного просветлело. Странно, но этот грубоватый ответ ее почти успокоил. Я откинулась на кресле с шумом выдохнула.
– Эннет, может вы скажете, в чем именно проблема?
Она покачала головой
– Милочка, если все так, как вы сказали, не так уж все и страшно. Но лучше все-таки вам с отцом Джастином воздержаться от своих порывов. Я это говорю из лучших побуждений, поверьте мне, и не сердитесь. – она примирительно улыбнулась мне.
Я еще немного посидела для приличия, попрощалась с ней и пошла домой.
Каменная улочка звенела от моих шагов. Было очень холодно, но я чувствовала, что закипаю. Не дойдя до дома, я круто свернула к церкви и буквально взбежала по ступеням.
Джастин стоял в проходе, спиной ко мне. Но я знала, что он меня почувствовал. Подошла сзади и обняла его. Мы постояли так некоторое время. Если бы в этот момент вошел кто-то из жителей – вряд ли мы бы избежали объяснений. Но городок пощадил нас – за эти несколько минут свидетелями нашей безрассудной нежности стали только лики на образах. А они, хоть и смотрели на нас с осуждением, но молчали.
– Где ты был так долго? – прошептала я ему в спину. Джастин повернулся и слегка отстранил меня, но не отпустил. Потом провел пальцем сначала по моим бровям, затем по ресницам. Он делал так и в тот раз, когда мы были близки. Какой-то его особый знак.
– Мне нужно было немного прийти в себя, – произнес он, глядя на меня. Я потянулась к нему губами, но он снова отстранился, по-прежнему глядя на меня не отрываясь. Я почувствовала смутное беспокойство.
– Джастин, что с тобой? – с нарастающим страхом вырвался у меня вопрос.
– Нам надо поговорить… – его голос не утратил нежности, но мой страх подкатывал к горлу и превращался в панику.
На крыльце церкви послышались шаги и голоса. Я поспешно сделала два шага назад, глядя на него с немым вопросом.
– Я приду сегодня. В 11 часов. – с этими словами он развернулся и пошел от меня прочь.
